В стародавние дни, когда я была новой, Те, что с целью благой и прекрасной Школы сей вчетвером заложили основы, Жить хотели в гармонии ясной.
Обычно Гарри не вслушивался в слова песни Шляпы, которые сводились к перечислению достоинств каждого из факультетов, но сегодня что-то в содержании напутственного слова привлекло его внимания, а именно неожиданный призыв к единению:Чтобы выжить, сплотитесь - иначе развал, И ничем мы спасенье не купим. Все сказала я вам. Кто не глух, тот внимал. А теперь к сортировке приступим.
Шляпа умолкла и замерла. Раздались аплодисменты, но на этот раз - Гарри не помнил, чтобы такое случалось раньше, - они сопровождались тихим говором и перешёптываниями. По всему Большому залу ученики обменивались репликами с соседями, и Гарри, хлопая вместе со всеми, прекрасно понимал, чем вызваны всеобщие толки. - Разошлась она что-то в этом году, - заметил Джаред. - Не то слово, - согласился Гарри, и Корнелия неожиданно заметила: - Она ведь обитает в кабинете директора. Мало ли, что она могла слышать. Но тут вперёд вышла профессор МакГонагалл, и шепотки разом утихли. Грозно окинув напоследок взглядом столы всех четырех факультетов, профессор опустила глаза к длинному свитку пергамента и назвала первое имя: - Аберкромби, Юан. Вперёд, спотыкаясь, вышел охваченный страхом мальчик, которого Гарри приметил чуть раньше. Он надел Шляпу, и его голова не утонула в ней целиком лишь благодаря большим оттопыренным ушам. Шляпа на мгновение задумалась, потом разрез в нижней части тульи снова зашевелился, и прозвучало: - Гриффиндор! Гарри, как и другие гриффиндорцы, громко зааплодировал, и Юан Аберкромби проковылял к их столу и сел; вид у него был такой, словно он мечтал провалиться сквозь пол и никогда больше не показываться никому на глаза. Джаред, как заметил Гарри, по привычке потянул из кармана мантии галлеон, но осёкся и спрятал монету обратно; каждый год они спорили с Уиллом или Антаресом, на какой факультет угодит первый в списке первокурсник, но сегодня спорить было не с кем, и от этого у Гарри противно закололо под ложечкой. Мало-помалу длинная шеренга новичков рассасывалась, торжество шло своим чередом, и Гарри понемногу начал успокаиваться, как вдруг сидевшая справа от него Гермиона огляделась и вцепилась ему в руку настолько внезапно, что он подскочил. - Ты что, призрак Скитер увидела? - зашипел Гарри, но Грэйнджер в ответ лишь замотала головой. - Там Невилл, - прошептала она, широко распахнутыми глазами глядя на другой конец стола. Друзья обернулись назад как по команде, и тогда Гарри действительно заметил его: сидя почти с самого краю, ближе к столу Пуффендуя, Невилл, казалось, с интересом наблюдал за церемонией распределения. На первый взгляд он выглядел довольно бодро и даже радостно, но Гарри, присмотревшись, поразился тому, как изменилось его лицо. Дело было не в чём-то глобальном, а скорее в сотне мелочей, складывавшихся в единую картинку - до того дикую, что Корнелия испустила тихий жалостливый вздох. - Когда он пришёл? - пробормотал Симус. - Ты видела? - Нет... Великий Мерлин, что с ним случилось? - выдохнула Гермиона, прижав ладони к груди. - Сейчас и узнаем, - откликнулась Мораг и, пригнувшись к самой столешнице, приглушённым голосом позвала: - Невилл! Невилл, иди к нам! Повернув голову на зов, он некоторое время будто сомневался, а после, обернувшись на профессорский стол и стоявшую перед ним МакГонагалл, поднялся на ноги и, пригибая голову, быстро добрался до того места, где сидели друзья. - Привет! - выдохнул Симус, пожимая протянутую руку и глядя на Невилла одновременно с радостью и настороженностью. - Ты как, друг? - Привет, - откликнулся он, перебрасывая ноги через скамью. - Рад вас видеть, ребята. Гарри улыбнулся в ответ, хотя это стоило немалых трудов. Слушая рассказы Адаре, он понимал, что Невиллу пришлось несладко, но и подумать не мог, что теперь он будет напоминать не живого человека, а плотскую версию Кровавого Барона, разве что без цепей и не в такой пафосной одёжке. Разумеется, вслух он высказываться не собирался, не желая лишний раз травмировать Невилла, но, переглянувшись с сидевшим через стол Джаредом, понял, что друг думает о том же. Между тем МакГонагалл уверенно подбиралась к концу списка и наконец объявила: - Вектор, Эйдан! От внимания Гарри не укрылось, как сидевшая между Сириусом и Снейпом профессор Вектор подалась вперёд, очевидно переживая за внука. Выйдя из заметно поредевшей толпы будущих первокурсников, над которыми он возвышался словно Биг Бен, Эйдан присел на край табурета и склонил темноволосую голову, чтобы МакГонагалл могла надеть на него Распределяющую шляпу. Прошло, должно быть, около пары минут, прежде чем Шляпа наконец выкрикнула: - Гриффиндор! - Теперь понятно, кому в наследство достанется кровать Антареса, - заметил Симус, а Мораг быстро спросила: - Это нормально, что Шляпа так сомневается? Что-то я таких случаев не припомню. Смерив кузину взглядом, Корнелия чуть приметно нахмурилась: - Мне кажется, ты относишься к нему предвзято. - Зато ты - само радушие, - отбрила Мораг и отвернулась, глядя строго на преподавательский стол. Тем временем Эйдан под довольно вялые аплодисменты подошёл к столу Гриффиндора и осведомился: - Я присяду? Джаред подвинулся, давая ему место на скамье, и, как заметил Гарри, перебросил успокаивающий взгляд профессору Вектор, которая в ответ благодарно кивнула. Наконец Роза Целлер была зачислена в Пуффендуй, и профессор МакГонагалл, взяв табурет со Шляпой, вышла из зала. На ноги поднялся профессор Дамблдор. Какими бы горькими ни были чувства, которые Гарри по поводу отсутствия за столом Терри и Уилла, вид стоящего перед залом Дамблдора вселял некое успокоение. По крайней мере, в одном всё обстояло так, как и должно было: перед пиром по случаю начала учебного года директор встаёт и обращается к школе с приветственным словом. - Нашим новичкам, - звучно заговорил Дамблдор, сияя улыбкой и широко распахнув объятия, - добро пожаловать! Нашей старой гвардии - с возвращением в насиженные гнезда! Придёт ещё время для речей, но сейчас время для другого. Уплетайте за обе щеки! Под общий смех и одобрительные аплодисменты Дамблдор аккуратно сел и перекинул длинную бороду через плечо, чтобы не лезла в тарелку. А тем временем в зале, откуда ни возьмись, появилась еда, и в таком количестве, что все пять длинных столов ломились от мяса, пирогов, овощных блюд, хлеба, соусов и кувшинов с тыквенным соком. Без особого аппетита ковыряя мясной пирог, Гарри украдкой поглядывал на Корнелию, опасаясь, как бы она не принялась расспрашивать Невилла о том, как прошло лето и куда он отправился из больницы святого Мунго, но она, по счастью, молчала, искоса приглядываясь к что-то нашёптывающей Дамблдору профессору Амбридж. Когда ученики покончили с едой и гомон в зале опять сделался громче, Дамблдор вновь поднялся на ноги. Разговоры мгновенно умолкли, все повернулись к директору. - Теперь, когда мы начали переваривать этот великолепный ужин, я, как обычно в начале учебного года, прошу вашего внимания к нескольким кратким сообщениям, - сказал Дамблдор. - Первокурсники должны запомнить, что Запретный лес на территории школы - запретная зона для учеников. Некоторые из наших старших студентов, надеюсь, теперь уже это запомнили. Джаред при этих словах громко хмыкнул, а Дамблдор между тем продолжал: - Мистер Филч, наш школьный смотритель, попросил меня - как он утверждает, в четыреста шестьдесят второй раз - напомнить вам, что в коридорах Хогвартса не разрешается применять волшебство. Действует также ряд других запретов, подробный перечень которых вывешен на двери кабинета мистера Филча. У нас два изменения в преподавательском составе. Мы рады приветствовать здесь профессора Граббли-Дерг, которая будет вести занятия по уходу за магическими существами. Я также с удовольствием представляю вам профессора Долорес Амбридж, нашего нового генерального инспектора. Прозвучали вежливые, но довольно вялые аплодисменты. - Отбор в команды факультетов по квиддичу будет происходить... Дамблдор умолк и с недоумением посмотрел на профессора Амбридж. Поскольку стоя она была лишь ненамного выше, чем сидя, не все сразу поняли, почему Дамблдор перестал говорить. Но тут послышалось негромкое «кхе-кхе» и стало ясно, что госпожа Генеральный инспектор поднялась на ноги и намерена держать речь. Замешательство Дамблдора продлилось всего какую-нибудь секунду. Затем он проворно сел и направил на профессора Амбридж пытливый взгляд, точно ничего на свете не желал сильнее, чем услышать её выступление. Но другие преподаватели не сумели так искусно скрыть своё изумление. Брови профессора Стебль исчезли под растрёпанными волосами, губы профессора МакГонагалл стали тоньше, чем Гарри когда-либо у неё видел, а Сириус впервые на его памяти переглянулся со Снейпом. Ни разу ещё никто не осмеливался перебить Дамблдора. Многие школьники ухмылялись: эта особа явно не знала, как принято вести себя в Хогвартсе. - Благодарю Вас, директор, - жеманно улыбаясь, начала Амбридж, - за добрые слова приветствия. Голосок у неё был высокий, девчоночий, с придыханием, и Гарри опять почувствовал сильнейший прилив необъяснимой неприязни. Он знал одно: что всё в ней, от глупого голоска до пушистой розовой кофточки, вызывает в нём отвращение. Она ещё раз мелко откашлялась - «кхе-кхе» - и продолжала: - Как приятно, доложу я вам, снова оказаться в Хогвартсе! - Она опять улыбнулась, обнажив очень острые зубы, как у докси. - И увидеть столько обращённых ко мне счастливых маленьких лиц! Гарри оглядел зал, но счастливых лиц что-то не приметил. Наоборот, все были неприятно удивлены тем, что к ним обращаются как к пятилетним. Сидевший чуть дальше Кормак МакЛагген наморщил лоб так, что лицо его приобрело почти интеллектуальное выражение, а такое редко увидишь. - Я с нетерпением жду знакомства с каждым из вас и убеждена, что мы станем очень хорошими друзьями! Школьники начали переглядываться, некоторые с трудом подавляли смех, и сам Гарри в их числе, но Корнелия ткнула его кулаком в бедро, и он с трудом взял себя в руки. - Я согласна с ней дружить только до тех пор, пока мне не придется позаимствовать у неё кофточку, - шепнула Парвати Лаванде, и обе они беззвучно захихикали. Профессор Амбридж снова издала своё «кхе-кхе», но когда она опять заговорила, восторженного придыхания в голосе уже почти не слышалось - он звучал куда более деловито, а слова были скучными и как будто вызубренными наизусть. - Министерство магии неизменно считало обучение юных волшебников и волшебниц делом чрезвычайной важности. Редкостные дарования, с которыми вы родились, могут быть растрачены впустую, если их не развивать и не оттачивать бережными наставлениями. Древние навыки, которые выделяют волшебное сообщество из всех прочих, должны передаваться из поколения в поколение - иначе мы потеряем их навсегда. Беречь, приумножать и шлифовать сокровища магических познаний, накопленные нашими предками, - первейшая обязанность тех, кто посвятил себя благородному делу преподавания. Тут профессор Амбридж сделала паузу и легонько кивнула коллегам, ни один из которых на этот знак внимания не ответил. Профессор МакГонагалл так сурово нахмурила тёмные брови, что стала похожа на птеродактиля. Гарри явственно увидел, как она обменялась многозначительным взглядом с профессором Вектор. Амбридж между тем в очередной раз кхекхекнула и заговорила дальше: - Каждый новый директор Хогвартса привносил в трудное дело руководства этой древней школой нечто новое, и так оно и должно быть, ибо без прогресса нашим уделом стали бы застой и гниение. Однако прогресс ради прогресса поощрять не следует, ибо большая часть наших проверенных временем традиций в пересмотре не нуждается. Итак, необходимо равновесие между старым и новым, между постоянством и переменами, между традицией и новаторством... Гарри почувствовал, что его внимание ослабевает: мозг то включался, то выключался, как обыкновенно бывало на уроках профессора Биннса. Тишины, которая всегда наполняла зал, когда слово брал Дамблдор, не было и в помине: школьники наклонялись друг к другу, шептались, хихикали. За столом Слизерина Малфой о чём-то живо шептался с Дафной Гринграсс. Сидевшая среди когтевранцев Кэтти вынула из-под стола книгу и принялась листать, отыскивая нужную страницу. За столом Пуффендуя Эрни МакМиллан был одним из немногих, кто по-прежнему смотрел на профессора Амбридж, но взгляд у него был остекленевший, и Гарри не сомневался, что он только притворяется, будто слушает: на груди у него блестел новенький значок старосты, и надо было вести себя соответственно. В то же время сидевшая рядом Сьюзен Боунс бросила на Эрни обречённый взгляд и опустила голову на согнутую в локте руку. Профессор Амбридж вольного поведения учеников как будто не замечала. Казалось, начнись под самым носом у неё разгульная вечеринка со сливочным пивом - она всё равно договорила бы до конца. Преподаватели, однако, по-прежнему слушали её очень внимательно. Гермиона, судя по всему, не упускала ни единого слова Амбридж, но по тому, как она морщила лоб, было видно, что слова эти ей совсем не по душе. - ...потому что иные из перемен приносят подлинное улучшение, в то время как другие с течением лет выявляют свою ненужность. Точно также некоторые из старых обычаев подлежат сохранению, тогда как от тех из них, что обветшали и изжили себя, следует отказаться. Сделаем же шаг в новую эру - в эру открытости, эффективности и ответственности, сохраняя то, что заслуживает сохранения, совершенствуя то, что должно быть усовершенствовано, искореняя то, чему нет места в нашей жизни. Она села. Дамблдор похлопал. Педагоги последовали его примеру, но Гарри заметил, что некоторые сомкнули ладони всего раз или два. Присоединился и кое-кто из учеников, но большей частью они просто прозевали конец речи, которую не слушали, и, прежде чем они могли зааплодировать по-настоящему, Дамблдор снова встал. - Благодарю Вас, профессор Амбридж, за чрезвычайно содержательное выступление, - сказал он с лёгким поклоном. - Итак, я продолжу. Отбор в команды по квиддичу будет происходить... - Это точно, что содержательное, - вполголоса заметила Гермиона, складывая приборы в тарелку. - Это многое объясняет, - неожиданно согласился с ней Джаред, налегая локтями на столешницу. - По крайней мере, то, зачем Хогвартсу вдруг понадобился генеральный инспектор. - И зачем же? - спросил Симус, который до этого переводил взгляд с Джареда на Гермиону и обратно. - Затем, Симус, - откликнулась Корнелия, - что Министерство начало копать под сотрудников Хогвартса. И, боюсь, под некоторых оно будет копать с особой тщательностью. Она обернулась и бросила на преподавательский стол такой отчаянный взгляд, что сомнений в том, на кого именно она смотрит, не осталось. - С ним всё будет в порядке, - заверил Гарри, тихонько сжав её ладонь. - Сириус умеет постоять за себя. - Этого я и опасаюсь, - вздохнула она, опустив глаза. - Как бы он не начал отбиваться слишком сильно. Тем временем все вокруг зашумели и засуетились - Дамблдор, пока они разговаривали, объявил торжество оконченным. Ученики начали вставать и двигаться к выходу, а Джаред, с ногами взобравшись на скамью, громко окликнул: - Первокурсники Гриффиндора! Сюда, будьте добры! Идём, Мораг, - кивнул он, спрыгнув со скамьи в проход. - Нужно показать им дорогу в гостиную. - Я хотела с Сириусом поздороваться, вообще-то, - заметила она, но Джаред был непреклонен: - Ты с ним виделась меньше двенадцати часов назад и увидишься завтра - я видел расписание. Коротко вздохнув, Мораг поднялась и, сунув два пальца в рот, неожиданно пронзительно свистнула, так что стоявший ближе всех Невилл отшатнулся. - Первокурсники! - звонко окликнула она. - Все сюда! Симус, которому тоже крепко досталось, повертел пальцем в ухе и вдруг обрадованно воскликнул: - Профессор Блэк! Сколько лет, сколько зим! Подошедший Сириус лишь лукаво блеснул глазами и обернулся к Гермионе. - Терри просил передать тебе привет. А также проследить, чтобы ты не ревела, - прибавил он с усмешкой, когда девушка отвернулась, украдкой вытирая глаза, и коротко обнял её за плечи. - МакГонагалл сказала, выход в Хогсмид будет в конце сентября, милая, так что потерпи немного. Ну, бегите в гостиную, не затрудняйте движение! Топ-топ, ножками! - Спокойной ночи, п... профессор Блэк! - улыбнулась Корнелия и поспешила посторониться, чтобы не налететь на столпившихся между столами Гриффиндора и Слизерина первокурсников. Глянув вниз, Гарри невольно пожалел их - каждый мешкал как только мог, чтобы не идти первым. Все они казались очень маленькими; Гарри был уверен, что он, когда приехал сюда в первый раз, выглядел все же постарше. Светловолосый мальчик, стоявший в первом ряду, снизу вверх взглянул на Сириуса и замер как вкопанный. - Привет, мистер Поттер! - внезапно раздалось откуда-то сбоку. Гарри обернулся и увидел в толпе первоклашек смутно знакомое лицо. - Артур! - вспомнил он. - Привет, дружище. Выходит, ты теперь гриффиндорец? - уточнил он, глазами указав на красно-золотой галстук на шее Артура, и мальчик с удовольствием закивал: - Ага. Стивен МакКой сказал, что это - лучший факультет. Это правда, мистер Поттер? Симус за его спиной громко хихикнул, и Гарри, наклонившись к Артуру, откликнулся: - Чистая правда. Ты только заканчивай звать меня мистером, ладно? Можно просто Гарри. Глаза мальчика от такой чести восторженно округлились, но он не успел прибавить ничего больше, потому что из коридора его окликнули новые друзья и пришлось поспешить, чтобы не отстать. - Мистер Поттер! - писклявым голосом передразнил Симус, когда они вышли из Большого зала, продолжая посмеиваться. - Разрешите мне лизнуть Ваш ботинок, мистер Поттер! - Иди ты, Симус, - отмахнулся он. - Я этим летом продал ему волшебную палочку. Не удивлюсь, если среди первокурсников найдутся и другие ребята, которым я помог. Проскользнув ему под руку, Корнелия улыбнулась. - Вы только не очень важничайте по этому поводу, мистер Поттер, - напутствовала она и коротко его поцеловала. Симус настолько красноречиво закатил глаза, что его отношение к ситуации было понятно без слов. - Пошли отсюда, Невилл, - махнул он. - Пусть голубки милуются. Эйдан, идёшь? А то ещё заблудишься, чего доброго, или в лестнице увязнешь. Однако Гарри предложенной возможностью не воспользовался и, взяв Корнелию за руку, повёл её вверх по лестнице. В конце концов, у них впереди ещё куча времени. Дойдя до конца коридора, который вёл к Общей гостиной Гриффиндора, они упёрлись в портрет Полной Дамы и только тут сообразили, что не знают нового пароля. - Э-э-э... - с тоской выдавил Симус, глядя на Полную Даму, которая сурово смотрела на него, разглаживая складки на розовом атласном платье. - Без пароля хода нет, - надменно заявила она. - Честный спор, - раздалось у них за спинами, и подошедший Эйдан спокойно пожал плечами, когда портрет повернулся на петлях: - Мне Джаред сказал. Покажете, где спальня? Общая гостиная Гриффиндора была всё такой же приветливой - уютная круглая комната с мягкими вытертыми креслами и диванами и шаткими старинными столами. У камина, где весело потрескивал огонь, несколько человек грели руки, прежде чем идти в спальню. На противоположной стороне комнаты Фред и Джордж Уизли прикалывали что-то к доске объявлений, а Джаред и Мораг сообщали первокурсникам всю необходимую информацию - вернее, вещал в основном Синистра, а его очаровательная напарница сидела в кресле, подперев голову кулаком, и рассеянно поглаживала взобравшегося ей на колени Ауду. Гарри лишь тихо хмыкнул. Как бы ни упирался, Джаред справлялся с ролью старосты на твёрдое "превосходно". - Если Рэд однажды пойдёт по стопам деда и станет Министром магии, я не сильно удивлюсь, - заметила Корнелия и, приподнявшись на носочки, нежно поцеловала Гарри в щёку. - Доброй ночи. Люблю тебя. - И я тебя, - улыбнулся он и, проследив её перемещение до самого верха лестницы, подошёл к близнецам, которые уже закончили вывешивать объявление и теперь, отступив от доски, любовались творением рук своих. Поверх объявлений, оставшихся с прошлого года, красовался новый большой лист пергамента:ГРЕБИ ГАЛЛЕОНЫ ГРАБЛЯМИ!
Приток карманных денег отстаёт от твоих расходов? Хочешь маленько разжиться золотишком? Свяжись через общую гостиную Гриффиндора с Фредом и Джорджем Уизли, готовыми предложить нетрудную и почти безболезненную работу с неполным рабочим днем (всю ответственность, однако, несёт нанимающийся).
- Привет, ребята, - кивнул Гарри, поочерёдно пожав близнецам руки. - И что за работа? - Мы хотим собрать тест-группу для наших Забастовочных завтраков, - объяснил Джордж. - Что такое Забастовочные завтраки? - Сладости, от которых заболеваешь, - пробормотал Джордж, не спуская взгляда со старост. - Не всерьёз, но так, чтобы можно было уйти из класса, когда тебе хочется. Мы с Фредом их этим летом изобрели. Штучки о двух концах, с цветовой кодировкой. Если съешь оранжевую половинку Блевательного батончика, тебя рвёт. Но как только тебя отправили с урока в Больничное крыло, глотаешь тёмно-красную половинку... - ...«и ты опять здоров и бодр, можешь делать, что твоей душе угодно, вместо того, чтобы тратить час на бесполезную скукотищу». Так, по крайней мере, мы пишем в рекламе, - вполголоса продолжил Фред. - Но, честно говоря, они нуждаются в доработке. Пока что нашим испытуемым трудновато приостановить рвоту на время, необходимое, чтобы проглотить тёмно-красный кончик. - Испытуемым? - удивился Гарри. - Вы уже кого-то нашли? - Пока что испытуемые - это мы сами, - объяснил Фред. - По очереди. Джордж испытывал на себе Обморочные орешки, а Кровопролитные конфеты, от которых идёт носом кровь, пробовали мы оба. - Мама решила, что у нас была дуэль, - сказал Джордж. - Круто, - оценил Гарри, но всё же не мог не предупредить: - Корнелия вас растерзает, если увидит. Не думаю, что она забыла ваши Гнойные фейерверки. Близнецы растерянно переглянулись - было видно, об этом они не подумали, и теперь не на шутку встревожены, потому как экзамен Ж.А.Б.А по защите от Тёмных искусств никто не отменял. Пожелав Фреду и Джорджу доброй ночи и благоразумия, Гарри поднялся в спальню, где парни уже вовсю раскладывали вещи. Бросив взгляд на пустующую кровать Уилла, Гарри сел и спросил у Джареда: - От Авроры ничего не слышно? - Ничего. - Он отрывисто качнул головой. - Сегодня были похороны - может, завтра она уже вернётся? Взгляд его, блуждая, остановился на соседней кровати, которую раньше занимал Антарес; теперь на прикроватной тумбе были разложены совершенно чужие вещи, и он сомневался, что сумеет к этому быстро привыкнуть. Отложив в сторону собственную пижаму, Джаред пересёк спальню и толкнул дверь в ванную, где как раз приводил себя в порядок Эйдан. - Не думаешь, что твои друзья могут понять тебя превратно? - уточнил он, взглянув на Джареда сквозь отражение в зеркале и усмехнулся: - Брось ты. Я не нуждаюсь в нотациях. Я и без того обещал бабушке, что буду паинькой... Он позволил фразе затихнуть, присматриваясь к собственному отражению, и Джаред удовлетворённо кивнул: - Хорошо. И пока что, будь добр, держи свои наклонности при себе, - напутствовал он совсем тихо, будто их могли подслушать даже здесь. - Не хватало ещё, чтобы ребята пострадали. На все его пламенные просьбы Эйдан лишь плеснул в лицо водой и спокойно возразил: - Это случилось лишь однажды, и больше никогда не повторится, потому что теперь я точно знаю, как делать не надо. Так что не стоит лепить из меня демиурга мелкого пошиба. Я не человек действия, ты знаешь, - прибавил он, вытирая лицо полотенцем. - Я - лишь сторонний наблюдатель, Джаред. Смерив его взглядом, будто проверял, не врёт ли, Синистра наконец строго кивнул: - Договорились. Подвинься-ка... Он подошёл к раковине, а Эйдан забросил полотенце на крючок и, прислонившись поясницей к бортику раковины, долго и пристально смотрел на Джареда, пока тот наконец не отвёл глаза. - Жаль, что так получилось, - признал он и прибавил, когда Джаред непонимающе дёрнул бровью: - С Адаре. Уверен, она не хотела говорить так, тем более тебе в лицо. Хотя, знаешь, она ведь в чём-то права. В смысле, твой отец и её прабабка... Всякое возможно. - Это не имеет никакого значения, - откликнулся Джаред, выдавливая на щётку зубную пасту, и Эйдан усмехнулся в ответ: - Себе-то хотя бы не ври. Ну, не буду мешать тебе прихорашиваться. Доброй ночи. Он вышел, а Джаред, яростно отбросив щётку в раковину, вцепился ладонями в бортики и низко опустил голову, стараясь выровнять дыхание. Он понятия не имел, чем всё это закончится, но сердце у него в груди сжалось в недобром предчувствии.