***
Отколов от волос крахмальную лимонно-жёлтую шапочку, Адаре потянулась и с наслаждением подставила лицо лёгкому ветерку из открытого окна. Смена выдалась та ещё, и они вместе с целительницей Пастер и ещё одной медсестрой, Гекатой Голдсмит, сбились с ног, хотя палаты не были заполнены даже на половину. Сразу после завтрака у миссис Томмен из третьей палаты - почтенной дамы, постарадавшей от укуса ядовитой тентакулы, - вновь открылись раны, а потому теперь Адаре хотелось одного - вымыть руки и хоть немного передохнуть. - Что, девчонки, утро не задалось? - бодро уточнил Дэвид Томпсон, входя в сестринскую. Совсем молоденький целитель, только в прошлом году пришедший в отделение тяжёлых отравлений, Томпсон хорошо знал своё дело, но подчас раздражал неуёмным оптимизмом. Геката, которая, нисколько не стесняясь, растянулась на стоявшем под окном диване и уткнулась лицом в маленькую подушку, лишь слепо отмахнулась: - Кыш... Дай хоть на секунду забыться, Мерлин тебя раздери! - Какие грозные слова. - Томпсон погрозил медсестре пальцем. - Смотри, как бы строгая начальница не всыпала тебе плетей! Адаре лишь покачала головой. Аркадия Пастер, конечно, была известна на всю больницу святого Мунго своим суровым нравом, но чтобы плети... Это тебе не госпожа Островская, подумала она и усмехнулась, потирая застарелый шрам на тыльной стороне левой ладони. Поняв, что вздремнуть в законный перерыв ей не дадут, Геката перекатилась на колени и, широко зевнув, недовольно воззрилась на светившее снаружи солнце, но вдруг встрепенулась. - Смотри-смотри! - воскликнула она, налегая на подоконник полной грудью. - Адаре, твой пришёл! С цветами... Вытерев лицо, Адаре торопливо подошла к окну и улыбнулась: на тротуаре перед древней витриной общества "Чист и Лозоход Лимитед" стоял Джаред. В руках у него и вправду был пышный букет каких-то белых цветов. Потеснив с любопытством глазевшую Гекату, Адаре по пояс высунулась из окна четвёртого этажа и тихонько окликнула: - Джаред!.. - Он тут же вскинул голову, и она жестами указала: - Заходи, я сейчас! - Опять пришёл? - Томпсон насмешливо дёрнул бровями. - И что этот мальчишка здесь забыл? - Очевидно, меня, - откликнулась Адаре, перед зеркалом быстро оправляя заплетённые волосы и короткими щипками возвращая на щёки румянец - после бессонной ночи выглядела она неважно. Хотя, положа руку на сердце, деформации были минимальными и заметными ей одной. - И вовсе он не мальчишка, Дэвид. Зачем ты вредничаешь? На это Томпсон не ответил, а Геката внезапно засмеялась: - Зависть - очень плохое чувство, Дэвид! Покраснев до корней волос, Адаре сняла передник и быстро вышла из сестринской, направляясь на первый этаж. Джаред дожидался её в приёмном покое. Вручив ей букет крупных белых маргариток, он украдкой поцеловал Адаре в щёку, но она отстранилась и, покосившись на дежурившую за стойкой Афину, осторожно подтолкнула его к двери, ведущей во внутренний больничный парк: - Пойдём. - Уходим в подполье? - усмехнулся он, и Адаре смущённо порозовела. - Счастье любит тишину - ты не знал? - откликнулась она и прибавила, чтобы сменить тему: - Невилла позавчера выписали - я разговаривала с медсестрой из отделения травм от заклятий. - Кто же его забрал? - удивился он. - Ведь миссис Лонгботтом так и не нашли. - Дядя, насколько я поняла. Джаред, не подозревавший наличия у Невилла не то что дяди, но и других родственников кроме почившей бабушки, лишь покачал головой. Адаре, видя его недоумение, в который раз продемонстрировала исключительную сообразительность и не стала продолжать разговор. - Как твои публикации? - спросила она, когда они, взявшись за руки, пошли по парковой аллее. - Хорошо, - откликнулся он. - Мой ответственный редактор уверен, что удастся выбить грант на проведение полномасштабного исследования в области частичной трансфигурации человека. - Здорово звучит, - оценила Адаре, хотя с трудом понимала, на чём именно будет сосредоточено исследование. - Профессор МакГонагалл, должно быть, очень горда. - Наверное. - Он пожал плечами. - Хотя это скорее разработки в области защиты от Тёмных искусств. Понимаешь, если только получится экспериментально доказать, что частично трансфигурировавший волшебник способен применять... да хотя бы ту же трансгрессию без вреда для собственного здоровья... Тебе не интересно, да? - спохватился он, заметив, что её улыбка стала совсем уж понимающей. - Прости, я опять занудствую. Ничего на это не ответив, Адаре обняла его и тихо вздохнула. - Я так страшно по тебе скучаю... - призналась она, закрывая глаза и изо всех сил прижимаясь к нему. Зарывшись губами в волосы в неё на макушке, Джаред тихо вздохнул: - Я тоже, детёныш. Я скучаю каждый раз, когда ты смотришь в другую сторону, но это ничего. Говорят, в разлуке любовь только крепнет. - А у нас любовь? - уточнила она, слегка отстранившись и снизу вверх лукаво глядя на него. По достоинству оценив иронию в её голосе, Джаред с притворной задумчивостью кивнул: - Думаю, да... Хотя на самом деле я разрываюсь между любовью и драконьей оспой - мне кажется, симптомы очень похожи. Принимая его тон, Адаре продолжала веселиться и потребовала: - Опишите клиническую картину подробнее, господин больной. Улыбнувшись, Джаред коротко коснулся её губ и шепнул: - Головокружение... - Снова поцелуй. - Затруднённое дыхание... - Ещё одно лёгкое касание. - Учащённое сердцебиение с перебоями... - Пока что больше похоже на приближающийся инфаркт, - улыбнулась Адаре и горячо его поцеловала. - Как же прикажешь тебя лечить? - Исключительно заботой и лаской, - посоветовал он, не в силах оторвать взгляда от её лица. - Я люблю тебя... И если тебе нужно, я буду говорить об этом каждый день утром, в обед и вечером. Адаре молчала, с улыбкой думая о том, что ей вовсе необязательно было слышать эти слова - она и без того ощущала его любовь, как чувствуют свернувшегося на животе сонного кота, горячего и тяжёлого. - Я тоже тебя люблю, - откликнулась она и прижалась щекой к его груди.***
Проснувшись утром, Уилл долго лежал в постели, припоминая, что же ему приснилось. Это абсолютно точно не был кошмар, но невозможность вспомнить внушала подспудное беспокойство. Внезапно входная дверь спальни скрипнула, и внутрь заглянула Эмма. Однако, не успел Уилл поинтересоваться, в чём дело, горничная хихикнула и вновь скрылась в коридоре. Ничего не понимая, Уилл поднялся на локте, протирая глаза, но в этот момент дверь снова открылась, уже шире, и в спальню вошла Адаре, на вытянутых руках неся поднос со стоявшим на нём тортом. - С днём рожденья тебя, с днём рожденья тебя, - вполголоса напевала она на ходу, - с днём рождения, Фрэнки, с днём рожденья тебя! Уилл широко улыбнулся, едва сдерживаясь, чтобы при виде горящих свечей не захлопать в ладоши как ребёнок. Видя, что Адаре тяжело свыкнуться с его новым именем, он разрешил звать себя Фрэнком и даже откликался с переменным успехом - благо, она предоставленным правом не злоупотребляла. В конце концов, куда легче было привыкнуть к собственному второму имени, чем к новой неудобной фамилии, ведь теперь по всем документам он был Грэйволфом. - Это так странно, - поделился он, когда она мягко опустила поднос ему на колени, - праздновать два дня рождения в один год. Сначала в апреле, и теперь... - А ты не слишком радуйся, - напутствовала она с лукавой усмешкой. - Так будет не всегда. Загадывай желание, пока свечи ещё горят! Прислушавшись к себе, Уилл после колебаний выбрал одно-единственное желание, вдохнул поглубже и задул все свечи. - Что ты загадал? - полюбопытствовала Адаре, но он лишь покачал головой: - Нельзя рассказывать, иначе не сбудется. Улыбнувшись в ответ, Адаре поцеловала его в щёку и напутствовала: - Надеюсь, твоё желание того стоит... Предупреждаю сразу - до обеда можешь заниматься, чем хочешь, но к часу будь в столовой. Мы будем вручать тебе подарки. - И под "мы" подразумевается... - начал он, и она с готовностью подхватила: - Все мы. Генри и Анна сейчас на верховой прогулке, а дедушка ещё не выходил из кабинета. Но Габи передала, что он непременно будет, - заверила она и почесала вспрыгнувшего на постель Ауду. - Хорошо, - кивнул Уилл и окликнул: - Габи, одеваться! Приведя себя в порядок и выпив чашку кофе с куском вкуснейшего торта, Уилл вышел из дома и направился на юг, в сторону шумевшей воды. Он часто приходил к обрыву - просто потому, что это было красивое место, где можно было подумать в тишине, наблюдая, как речные волны далеко внизу бьются о камень. Иногда он брал с собой книгу - одну из тех, что позаимствовал у Джареда, или найденную в домашней библиотеке, - но не сегодня. Сегодня ему просто нужно было место, чтобы немного побыть одному. Обычно Габриэлла сортировала и приносила почту позже, к обеду, а потому он мимоходом размышлял, вспомнит ли кто-нибудь из друзей о новой дате его рождения - кроме Джареда, разумеется. Синистра, как показывал опыт, помнил всё и всегда. Не то чтобы Уилл слишком ждал подарков, но ему было бы приятно получить хотя бы открытку с поздравлениями, а ещё лучше - оказаться в кругу друзей. Хотя, конечно, там сейчас не до него. Все силы были брошены на то, чтобы вытащить Антареса из тюрьмы, Адаре дважды давала показания, и теперь Уилла немного угнетало вынужденное бездействие. С другой стороны, если не мог помочь, ему оставалось только одно - не мешать. - Что это ты на меня не смотришь? - раздался за его спиной смеющийся голос. - Или я недостаточно красива? Порывисто обернувшись, он вскочил на ноги и бросился к Мораг, обняв столь порывисто, что она покачнулась. И каково же было его счастье, когда она обняла его в ответ. - Мерлинова борода, что ты здесь делаешь?.. - пробормотал он, не находя места рукам и с жадностью сминая ткань её платья. - Решила поздравить тебя лично, - поделилась она, отступая на шаг и бегло оглядывая его, будто проверяя, здоров ли. - По первоначальной задумке я должна была успеть к завтраку, но эта бумажная волокита на границе... Она убивает, - поделилась она с коротким вздохом и вдруг спросила: - Что это за река? - Рейн, - небрежно отмахнулся он, не в силах отвести от неё взгляда. - Дьявол... Впервые вижу тебя в платье! Проведя рукой по гладкой ткани роскошного винного оттенка, Мораг пожала плечами, будто говоря - вот, теперь так, - и в глубине души отчаянно радуясь, что Уилл при всём желании не способен узнать о том, как накануне она при помощи Марлин снизу доверху переворошила весь гардероб не только свой, но и Корнелии в поисках платья, достойного столь значительного повода. Несколько секунд Уилл смотрел на неё, не в силах поверить, что она действительно здесь, но тут она скрестила руки под грудью и уточнила: - Кофе в этом доме наливают? - Пойдём, - заторопился он и, после колебаний взял её за руку и повёл к дому. - До сих пор не могу поверить, что Сириус отпустил тебя одну. Лукаво улыбнувшись, Мораг уточнила: - Не одну, а с сопровождением. - С каким ещё сопровождением?.. Но Мораг не успела ответить, потому что Уилл открыл дверь в холл, и его тут же оглушила какофония самых разнообразных звуков, большинство из которых составляли радостные голоса. - Сюрприз! - воскликнула Корнелия, обнимая его. - Ну что, не ожидал такого наплыва гостей? Уилл, который от неожиданности едва не утратил дар речи, пожимал руки Гарри, Джареду и Симусу, коротко обнял Гермиону, а сам не сводил глаз со стоявших чуть в стороне взрослых. - Я думал, вы останетесь в Британии, - выдохнул он, во все глаза глядя на Римуса. - Ведь Терри... - Мы никому не поможем, если оставим тебя без праздника, - поделилась Аврора, поцеловав его в щёку. - С днём рождения, малыш. - К тому же, - прибавил Джеймс, поправив очки, - хорошими бы мы были крёстными, если бы пропустили ещё один твой день рождения. Сириус и Марлин просили передать тебе поздравления. - Спасибо... Он выглядел таким обрадованным и потерянным, что друзья обменялись понимающими улыбками, а Симус, хлопнув друга по плечу, весело потребовал: - Давай показывай, как живут местные богатеи! Лучшего дня рождения Уилл себе и представить не мог. На протяжении всего дня он отчаянно боялся проснуться, ведь в том, что происходящее ему лишь грезится, он был почти уверен. До сих пор он не предполагал, что две части его жизни, такие непохожие, вдруг сольются воедино, но, похоже, это было вполне возможно. Может быть, всё дело было в том, что он слишком привык праздновать собственный день рождения на три с половиной месяца раньше, но ему казалось, что он не заслужил такого внимания, и скоро кто-то там, наверху, спохватится и заберёт у него всё, что ещё осталось. Должно быть, что-то такое отразилось у него в лице, потому что сидевшая рядом Мораг, которая в продолжение всего дня искоса поглядывала на него, будто присматривая, вдруг наклонилась к самому кресельному подлокотнику и с беспокойством окликнула: - Эй... Ты в порядке? - Да. - Он с заминкой кивнул, глядя, как Корнелия достаёт из широкополой шляпы очередной фант - в ожидании ужина они обосновались в малой гостиной. Коротко вздохнув, он поднялся на ноги. - Пойду пройдусь немного. - С тобой можно? Удивлённый и обрадованный её просьбой, Уилл протянул ей руку, помогая подняться на ноги. Вдвоём они выскользнули в полутёмный коридор, освещённый лишь парившими под потолком зачарованными шарами, и пошли вверх по лестнице. - Покажешь мне дом? - попросила Мораг, опираясь на его руку, чтобы не споткнуться в полумраке. - Тогда нам точно наверх, - объявил он, сворачивая направо. Поначалу Мораг показалось, что это всего лишь очередной коридор, но, приглядевшись, она не увидела ни одной двери. Вместо этого стены тут и там облепили портреты - в массивных рамах, одинаково помпезные, но не пошлые. Сделав несколько шагов вперёд, она остановилась перед изображением высокого темноволосого мужчины в чёрном бархатном камзоле с серебряными позументами; опираясь на эфес шпаги, он смотрел на посетителей галереи с усталым пренебрежением. В том, что это очередной Грэйволф, сомнений не оставалось - слишком сильно было фамильное сходство. - Это мой... прадед, кажется, - объявил Уилл, когда Мораг высказала собственную догадку вслух, и кивнул, сверившись с золотой табличкой на нижней планке рамы. - Да, вот тут написано - "Фрэнсис Грэйволф". - А почему он не двигается? - удивилась Мораг. - Разве волшебные портреты не должны подмигивать, улыбаться и болтать без умолку? - Он магловский, - объяснил Уилл и нехотя прибавил: - Профессор запрещает держать в доме волшебные портреты. - Почему? Он пожал плечами: - Из соображений безопасности, надо полагать. Изображённые люди способны перемещаться между всеми своими портретами, а потому вполне могут стать свидетелями тому, чего им видеть не стоит. Мораг вдруг живо представила себе огромный стеклянный коридор, длинный-предлинный, по которому, подобрав полы бархатного домашнего халата, спешит со своего портрета на площади Гриммо в Хогвартс Финеас Найджелус Блэк. Она обернулась на мягкое цоканье крошечных каблучков и увидела, что к ним приближается одна из прислуживавших в гостиной горничных. - Мастер Уильям, - окликнула она, присев в легчайшем книксене, - госпожа Анна просила Вас и Вашу гостью вернуться в малый зал - скоро вынесут торт. - Спасибо, Эмма, - кивнул он на мгновение обернувшись, и девушка, коротко хихикнув, поспешила прочь. Проследив её путь до самой лестницы, Мораг как бы между прочим оценила: - А она хорошенькая... - и Уилл рассмеялся в ответ: - Мерлина ради, Мораг, она же горничная! Он понимал, что его ответ звучит двусмысленно - можно подумать, что прислуживали в их доме вовсе не люди, - но он не знал, как объяснить Мораг, что Эмма, при всех своих прелестях, по причине крайней тупости приравнивалась всеми домашними к предмету мебели. - У профессора она за такое хихиканье получила бы плетей, - заметил он, и Мораг усмехнулась. - Ты изменился, - признала она, становясь с ним лицом к лицу. - Раньше ты рассуждал иначе. Отчего-то испытывая лёгкую неловкость, Уилл всё же не подал виду и пожал плечами: - Такая жизнь... Она развращает. Но с другой стороны, - прибавил он с лукавой улыбкой, - может, теперь у меня наконец появится шанс тебе понравиться. Взглянув на него неожиданно серьёзно и не ответив на улыбку, Мораг вдруг негромко откликнулась: - Ты и раньше мне нравился. Смерив её удивлённым взглядом и едва смиряя бешеный ток крови в собственных жилах, Уилл промолчал - ради Мерлина, что тут вообще можно было сказать? Я не знал? Мне жаль? Я и подумать не мог, что ты когда-нибудь взглянешь на меня? Не смел и надеяться... - У тебя глаза горят, - поражённо прошептала она. - Что? Глаза красные? - Нет, они… Они светятся, - с изумлением констатировала Мораг, а Уилл вдруг вспомнил, что говорил о его матери профессор. Она опалит тебя взглядом, и этот ожог не заживёт уже никогда… Потянувшись к Мораг, он прижался к её губам. Она ощутимо вздрогнула, хотела отстраниться, но уже мгновение спустя рука, упиравшаяся ему в грудь, сжалась в кулак, притягивая ближе. - Знаешь, - выдохнул он, с трудом оторвавшись от неё и тщетно пытаясь отдышаться, - ты можешь мне вообще ничего не дарить... Причём, никогда, - прибавил он, и Мораг тихо рассмеялась: - Глупый... Глупый-глупый Уилл Грэйволф... - Вот, значит, как это звучит, - удивился он, не в силах оторвать от неё взгляда. - Я просто... Не подумай, я всем доволен, но... Почему ты передумала? - Такие они, девушки, - откликнулась Мораг, пальцем осторожно обводя вышитые на нагрудном кармане рубашки его инициалы – «У.Ф.Г.». – Никогда не поймёшь, что творится у них в голове. Уилл… - Что? - Ты знаешь… - протянула она, поднимая на него глаза. – Если бы можно было выбирать, кого любить, я непременно выбрала бы тебя. Это не только потому, что ты всегда был рядом. Просто… Я очень хочу любить тебя. После таких слов он мог бы оскорбиться, если бы только не знал Мораг и не понимал, что для неё куда больше единого чувственного порыва значит осознанный выбор. И теперь она наконец выбирала его. - То есть, - уточнил он для полной ясности, - я теперь могу считать тебя своей девушкой? - В перспективе, - разрешила она, легко качнув головой. - Но я была бы рада, если бы ты дал мне ещё немного времени. Всё меняется слишком быстро. К этому не так просто привыкнуть, знаешь ли... Он взглянул на неё так, словно не верил сказанному, а после наклонился, сокращая и без того малое расстояние, и замер у самых её губ, горячим дыханием обжигая кожу. Коротко вздохнув, на этот раз Мораг первая коснулась его, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие и подавить болезненную судорогу в груди, но остановить охвативший её жар уже не получалось никакими силами.***
Взмахом палочки раздвинув заросли дикой ежевики, человек в тёмном плаще вышел на залитую лунным светом дорожку и остановился, снизу вверх глядя на возвышавшиеся над ним кованые ворота. Его лицо оставалось в тени от наброшенного на голову капюшона, но сопровождавшая его женщина, окинув спутника беглым взглядом, внезапно хмыкнула. - Пробираемся в ночи будто воры, - оценила она, когда мужчина обернулся к ней. - Как это омерзительно. - Ты-то, надо полагать, привыкла к более радушному приёму, - оценил он, присматриваясь к металлическим изгибам - как он и думал, такой особняк не оставили бы вовсе без охраны. - А заклинание-то тут совсем простое... Незримый страж, если не ошибаюсь. - Брось кокетничать, - откликнулась его очаровательная спутница с чуть приметным грубоватым акцентом. - Часто ты ошибался, Аласер? Польщённо склонив голову в ответ на такую явную похвалу, Аласер ткнул палочкой точно в воротную петлю, и преграждавший им путь металл обратился в дымку сизого тумана. - Вперёд! - приказал он людям, поджидавшим в тени росших по краям дорожки деревьев. Когда толпа численностью всего пятнадцать человек двинулась к дому, Аласер нарочно отстал и придержал свою недавнюю собеседницу - не из романтического интереса, а потому, что она была слишком ценна, слишком опасно было рисковать ей - той, которой Тёмный Лорд безусловно дорожил из одному ему ведомых резонов. Куда разумнее пустить под огонь заклятий того же Яксли, который, извлекая из-под мантии палочку, гнусаво хихикнул: - А он всегда умел недурно устраиваться, наш Люциус. Павлины… Лишь мельком взглянув на важно вышагивавшую вдоль дорожки белоснежную птицу, Аласер брезгливо поморщился и поднял глаза на высившийся впереди красивый загородный дом с мерцавшим в ромбовидных окнах первого этажа светом. Где-то в тёмном парке журчал за тисовой изгородью фонтан, гравий похрустывал под ногами идущих, но всё же ему показалось, что их появление не осталось незамеченным. На их стороне был численный перевес, но всё же не хотелось в полумраке напороться на какое-нибудь зловредное заклятие, на которые Малфой был великий мастер. Ступив на устилавший вестибюль толстый ковёр, Аласер приказал: - Сивый, Яксли, Долохов и Макнейр - первый этаж, остальные - на второй. Мы с Кирой проверим третий. - Я проверю правое крыло, - кивнула она и устремилась к лестнице. - Не могли же они сбежать раньше, чем состоится встреча старых друзей, верно?.. Не останавливаясь и не оглядываясь, она легко взбежала по мраморным ступеням и остановилась в самом начале длинного узкого коридора, по обеим сторонам которого виднелись двери с бронзовыми ручками. - Гоменум ревелио, - приказала она, и заклинание тут же отразилось ярким огоньком, зависшим у второй двери справа. Двигаясь на цыпочках, Кира подняла палочку и медленно повернула бронзовую дверную ручку. Внутри было почти совсем темно, горевший у кровати ночник практически не давал света, но на первый взгляд комната была пуста. Очевидно, это была спальня самого младшего из Малфоев - на прикроватной тумбе она увидела учебник по заклинаниям, а по таким занимались только в Хогвартсе. Толстый ковёр заглушал её шаги, а потому она сразу услышала прерывистое дыхание. Где-то совсем рядом. Вскинув голову и обернувшись столь порывисто, что тёмные волосы описали в воздухе полукруг, Кира увидела и самого хозяина комнаты: забившись в угол между стеной и секретером, он смотрел на неё широко распахнутыми от испуга глазами и не шевелился, так что она лишь качнула головой. Несчастный малыш... От страха даже не додумался пустить в ход палочку. Подойдя ближе, она шагнула в полосу света от укреплённого на стене канделябра, и мальчишка задохнулся, вне всяких сомнений, узнав её лицо. - Вы... - выдохнул он и взмахнул палочкой, но не успел даже озвучить заклинание, как она приказала: - Империо! Опусти палочку, мальчик. Послушно убрав оружие, Драко, ведомый заклинанием, поднялся на ноги и остановился, вперившись в свою мучительницу бессмысленным взглядом. - Сейчас ты спустишься по лестнице для прислуги, - рассказывала она, поводя палочкой, будто это была дудочка заклинателя змей, - и спрячешься в парке. Туда же ты призовёшь домовика и трансгрессируешь туда, где тебя не найдут Пожиратели смерти. Это должно быть безопасное место, ты понял меня? Повтори! - Я спрячусь в безопасном месте, где меня не найдут Пожиратели смерти, - проговорил Драко, едва шевеля губами. - Мы с Добби трансгрессируем туда из парка. Пожирательница улыбнулась, растянув губы. - Хорошо, - похвалила она и вновь взмахнула палочкой: - Ну, пошёл! Подгоняемый её волей, он быстрым шагом преодолел расстояние до стены и, нажав на какой-то неявный в полумраке рычаг, тут же скрылся за появившейся будто из ниоткуда крохотной дверцей - для того, чтобы уместиться в тесноте тайного хода, ему пришлось согнуться в три погибели, но лучше уж так, чем навеки упокоиться в просторном семейном склепе. Глядя ему вслед, Кира коротко покачала красивой головой. Ей всегда было нелегко убивать детей - как всякой женщине, наверное. Нет, она бы запросто могла запустить в него Убивающим проклятием, раз и навсегда прервав род Малфоев, но отчего-то не стала. Неужели до сих пор дремавшая совесть внезапно дала о себе знать? Или она просто хотела спасти хотя бы одного Блэка, пусть он и носил другое имя?.. Как бы то ни было, она отпустила его, и теперь наблюдала, как медленно закрывается тайный ход, с чувством, отдалённо напоминающим облегчение. - Умница, Драко, - прошептала она, когда стеновая панель с негромким шорохом встала на место.