Колыбельная для Валар (Пасынки Илуватара-3)

Один с Огнеславом идею похода одобрили, но торопиться не велели. Один приказал собрать всю информацию о Валиноре и Валар, какую только возможно. Быстро исчерпав сведения, записанные в хрониках и то, что рассказывали старшие, попутно обнаружив в них при сравнении массу пробелов и несостыковок, дозорная молодежь отлавливала цветочных духов, поила допьяна и кормила до отвала - лишь бы рассказывали. Но очень скоро обнаружилось, что духи - рой, и их знания едины для всех, так что и от них пользы оказалось не слишком много. Берта и Хоуп подтягивали знания по целительству. Дженни училась у Муйнака и Хэледира, мечтая со временем занять место вора в новой боевой четверке, но, похоже, что предстояло ей стать не вором, а магом - в музыке чар и веления юная ведьма могла потягаться с квэнди, а диверсионная подготовка давалась ей не очень. Идея боевых четверок, состоящих из файтера, клирика, вора и мага, поданная Злоязыким и подкрепленная пересказом истории о четырех мушкетерах, оказалась заразительной. Сложилась еще одна боевая четверка, состоящая целиком из квэнди. Место клирика в ней занимал Хэледир - мастер слова, место мага - Лассэлин, Видящий, который мгновенно выявлял яды и магические воздействия, оберегая всю остальную команду. Воином стала Сарын, волчья всадница, дева из дальнего сильного клана, который ходил под рукой леди Рэкхи, завзятая любительница танцевать, полукровка, рожденная от союза орка и нолдэ, а роль вора исполнял недавно появившийся в Лесу Аннаэль, перебежчик из Первого Дома, злой и обиженный на весь белый свет. Плотогоны-люди подобрали его раненым и отдали в Лес со словами “Нам, господа эльфы, чужого не надобно”. Как он вообще попал на речной берег, было загадкой - его отряд стоял в Маглоровом ущелье, довольно далеко от Гэлиона. Стрелу же, чудом не задевшую ничего жизненно важного, но надолго лишившую его голоса, он получил, попав под “дружественный огонь” - в ночной стычке, в темноте и тумане, два отряда, нолдор и людей, не разобрались вовремя, кто есть кто, приняв друг друга за орков. Его так и прозвали - Маглоров подарочек. Вообще в этот год сомнительные “подарки” сыпались словно мусор, что несет река в половодье. Кроме Аннаэля и других перебежчиков из разных Домов, Дориата, Митрима, низовьев Сириона и залива Белегаэр, по весне явился головастый и колченогий старый тролль с мешком из коровьей шкуры за плечами, вооруженный каменным боевым молотом. Странный гость утверждал, что дорогу ему указала огнем в своем фонаре сестра Властелина Мира. Пользы от его оружия не было никакой, вреда тоже - молот мирно пылился под скатом крыши, а прикормленный Огнеславом в качестве ночного сторожа Гмык предпочитал держаться поближе к кухне и бормотать к месту и не к месту молитвы, благодарящие Властелина Мира за еду, его сестру за дарованный ею указующий огонь, друзей подземных с бичами огненными, за хранимое тепло и Создателя - за то, что он есть. Интереса он, кроме как для Огнеслава и Тима, не представлял никакого и ни для кого. Тима интересовал зловредный секрет Гмыкова мешка, имевшего массу полезных свойств. Ученому было любопытно исследовать самого тролля. Как выяснилось, тролли, будучи вопреки распространенному мнению, существами отнюдь не глупыми, думать, однако, предпочитали не торопясь, довольствовались малым, верили в священную корову, якобы в древнее время данную им Властелином Мира, кормившую и одевавшую весь троллий народ и ныне утраченную, помимо огромной силы умели осознанно снижать температуру тела и нервную чувствительность, не боялись ни снега, ни огня, обладали темной, почти черной кровью и кожей, походившей на броню, росли всю жизнь, хоть и медленно, иногда линяли и тогда прятались, пока новая шкура не затвердеет, потому что в такое время много найдется любителей схарчить груду ничем не защищенного первосортного мяса. Несмотря на исполинский, почти четырехметровый рост, тролль оказался существом мирным и даже трусоватым, но буйным во хмелю. Гмык объяснил, что тролли способны сутками сидеть, подстерегая добычу, никогда не нападая на то, что не способны одолеть заведомо и хватая выбранную жертву молниеносным выпадом. Днем предпочитают прятаться, при опасности затаиваются, замирая неподвижно и снижая температуру тела, предпочитая пропустить возможного врага мимо, если линяли давно и шкура приобрела прочность брони, твердость камня и покрылась роговыми наростами, напоминающими чешую, из-за чего и возник миф о том, что тролли окаменевают от солнечного света, а если шкура еще мягкая, то стараются запутать след и незаметно улизнуть, нападая тогда, когда не видят возможности сбежать. Огнеслав заказал лесным мастерам набор хирургических инструментов и сшил подрезанное сухожилие тролля после очередной линьки, попутно выяснив много интересного о том, как же тролль ухитрился охрометь. По словам Гмыка, раньше он жил в горах Эред Энгрин, что сдерживают на Севере Великий Лед. Тролли спокон веку обитали в предгорьях и горах, занимая пещеры, ведя жизнь охотников и пастухов, добывая что придется и приглядывая за стадами косматых и вислорогих овцекоров, снабжавших их почти всем необходимым, не вмешиваясь ни в чьи дела и не создавая сколько-нибудь постоянных поселений. Не был исключением и Гмык. Перелиняв в очередной раз, он мирно спал в удобной большой теплой пещере, которую нашел аккуратно под тремя курящимися дымом пиками и пил черную кровь земли, что гномы называли горным маслом, которая там водилась в изобилии, ожидая, когда снова затвердеет шкура. Он был очень доволен, потому что найти кровь земли удавалось крайне редко, а перелиняв, тролли не охотятся, пока шкура не наберет твердость. Кровь земли же помогала не только сохранить силы, но и вырасти, пока новая шкура не станет жесткой и прочной. Про войну он ничего не знал, да и знать не хотел. “Похоже, тролли, одомашнили местный аналог овцебыка. Скот у них является главным богатством и общей собственностью. Их культура является явной культурой палеолита. - записал в лабораторном журнале Огнеслав, - Кроме того, они охотно пьют нефть и весьма ее ценят. Она для них не ядовита и даже полезна.”. Сон Гмыка был грубо прерван шумом, грохотом и криками, доносившимися снаружи. Тролль повернулся на другой бок и попытался уснуть снова, но крикун снаружи не унимался. Тогда Гмык подхватил свой тяжелый молот и вышел поглядеть. кто же там разоряется. Перед пещерой обнаружился некто мелкий, сильно блестящий, прикрытый синей тряпкой и с еще одной синей тряпкой, свисающей с длинной палки. Пришелец размахивал чем-то вроде длинного ножа и громко, неприятно и непонятно орал. -Чо пришел? - зевнул Гмык. В ответ пришелец опять заорал нечто непонятное и еще активнее замахал своим ножом. Гмык развернулся и попытался уйти прочь - ясно было, что пещера надежным укрытием быть перестала. Тем более, что и орлы слетаться начали, не иначе, почуяв скорое появление падали. Превращаться же в падаль Гмык не собирался. Но крикун тут же преградил Гмыку дорогу. Гмык несколько раз попытался уйти восвояси, но странное существо, продолжая орать, упорно лезло под ноги. Гмык попытался отмахнуться от него молотом - существо уворачивалось и отпрыгивало, но упрямо возвращалось обратно, норовя ткнуть своим ножом куда придется. В конце концов Гмык, крутившийся на месте, опасаясь за мягкую еще шкуру, нечаянно зацепил его, уронил в лужу земляной крови и сослепу наступил. Вопли прекратились, но сухожилие крикун троллю напоследок все-таки подрезал. После этого Гмык надолго ушел на восток. Перейдя перевалы Эред Луин, он пересек Эриадор и поселился на Эттенмурс, одном из многочисленных плато в отрогах Мглистых гор, неподалеку от Казад-Дума, где и жил до тех пор, пока сестра Властелина Мира, дорогами ведающая, не дала ему знамения, указующего, что пора возвращаться на земли к западу от Эред Луин. Услышав эту историю, Дасти, бывший в тот день в лаборатории на подхвате, начал высчитывать что-то сначала на пальцах, потом на обрывке пергамента, а после заржал как полоумный. -Я ж говорил - тролль! Король нолдор случайно утонул в нефтяной луже, а Гронд, стало быть, сейчас здесь в каптерке под застрехой пылится! Я же говорил, что Моргота там и впомине не было! Ай, комедия! Впору бродячим лицедеям продать. -Побьют, - со знанием дела вздохнула Берта, ставя на полку склянку с дезраствором. Один определил, кто пойдет на тот берег. Это он сам как вождь, Игнир как источник информации о том береге и носитель языка и Тим как Тень и аналитик. Берте и Дасти, как они ни напрашивались, пришлось остаться дома. Ломиона никто не звал - он сам прилип. “Я эту кашу заварил - мне и расхлебывать. И вообще, вам нужен Видящий!”. В качестве связного решено было использовать Карнгвая. Группой поддержки должна была быть вторая боевая четверка под командованием Талиона. У них связными были живший при лаборатории, где обосновался штаб похода, корноухий и куцехвостый, пепельный с ржавыми подпалинами, похожий на карикатурного добермана варг, привезший на себе Огнеслава и носивший странное для здешнего мира имя Валет, и четвероногая подруга Сарын, серебристая Хильфэ. На случай, если отряд, отправившийся во владения Валар, по каким-то причинам не вернется, все известные сведения о истории Валар и трех племен были записаны и должны были попасть к людям. Один называл это “рукой мертвеца”. Хоуп сначала брать не хотели, но она настояла на своем, утверждая, что у нее к Валар имеются личные счеты и просто так она этого не оставит, не считая того, что является единственным почти взрослым полноценным представителем вида, и если Ломион идет вместо Дасти, то она пойдет вместо Берты, и не успокоилась до тех пор, пока в список не внесли и ее.