Ради тебя

- Ох, горе моё, - смешно причитал Тино, ватным тампоном вытирая кровь с брови Эстебана. Тот морщился – чуть-чуть щипало. И отчего-то улыбался, хотя губы тоже были разбиты. - Где тебя угораздило? - Да так… ерунда. Хватит меня поливать перекисью, я не капуста. - Подожди. Вот тут еще. Он стал протирать сбитые костяшки на кулаках. Эстебан забрал вату, бросил прямо в раковину. И улыбнувшись (в уголке рта снова появилась кровь) обнял Валентина. - Чудо ты моё. Знаешь, как я к тебе привязался. - Иди, тебе лечь надо. Эсти улегся в кровать, прикрыл глаза. Ссадины почти не болели, а Тино был таким заботливым и слегка испуганным. И это было так мило. - Тино… спрутик… я даже не могу целовать тебя, у меня губы разбиты. Но вот ласкать Тино, заставляя его смущаться, а затем часто дышать от удовольствия, он мог. И не преминул этим заняться.       Валентин долго скрывал то, что ему нравится Эсти, и не только, как друг. У него до Эстебана вообще никого не было. И он долго смущался, отнекивался, оттягивал до последнего. Пока Колиньяр не проявил настойчивость. Впрочем, оба оказались весьма довольны. - Знаешь, обнимать тело может любой, - откровенничал он с Эсти после их первого раза, - а вот обнимать душу – это не всем дано. Эсти благополучно промолчал, что до Придда у него были и мальчики и девочки. И даже какой-то непонятный опыт с рыжим. Правда, оба были пьяны и вообще не помнили ничего. На разве это имело значение сейчас? Теперь ему не было дела до других. У него был тот, кто доверил ему себя. Разрешил «обнимать душу».       Тино доучивался, подрабатывал репетитором после уроков. И уговаривал Эстебана тоже заняться учебой. Но тот отмахивался. - Мне только до учебы. Он подрабатывал курьером в фирме отца, попутно поступил на какие-то заочные курсы, но времени не хватало. Да и криминальные дела – как вот, например, сегодня, не оставляли в покое. Хотя именно они и давали основной доход. Придд догадывался, чем занимается любимый волчонок, но молчал. Эстебан как-то сказал чуть печально. - В этот мир вход рубль. А выход только через крест. И Тино все понял. Потому и волновался, когда Эсти задерживался допоздна с заказами или помогал пацанам в гараже разбирать ворованную тачку.       Однажды Валентин пришел домой, слегка озадаченный. И это не укрылось от взгляда Эсти, который «отдыхал», залечивая ссадины и синяки. - Так, а ну, колись, что случилось? Родители решили вернуть тебя домой? - Нет, что ты. Просто… мне предложили учебу в Дриксен. В музыкальном колледже. Эстебану показалось, что его сунули с головой в обжигающе холодный снег. - И надолго? - На год. Точнее, до конца учебного года. Придд смотрел растерянно – почти как в их первую встречу. - Ты против? Я могу отказаться. - Зачем? Это твое будущее. Хорош бы я был, если б привязал тебя к своей юбке. Эсти захохотал как-то неестественно. Улыбка походила на гримасу боли. - Жаль, я не могу взять тебя с собой. - И не надо. На кого я старика тут брошу? Он без меня совсем загнется. Да и работа… И пацаны. Так что буду ждать тебя в Олларии. Валентин вздохнул, как показалось, с облегчением: - Я буду скучать. - А зачем скучать? Будем по вечерам болтать в скайпе. И смс-ками перекидываться.       Оба расставались тяжело, хотя внешне скрывали боль. В аэропорт Эстебан взял гитару. - Ну, концерт по заявкам отъезжающих спрутов. И запел негромко: Из стаи в стаю часто носила жизнь И за плечами стая уже своя Давно запомнил – коль тяжело держись. Ты не один – за спиной у тебя друзья Беги же волк по снегу, бросая след, Пока зов луны вскипает в твоей крови, Опасна тьма, стократ опаснее свет Но все равно, беги, серый зверь, живи… Живи.       Собрались другие музыканты – те, кто тоже ехал в Дриксен. Тино присоединился к ним. Эстебан напоследок, не стесняясь никого, обнял Тино. Затем дождался взлета самолета, и вывел машину со стоянки. Права он получил совсем недавно. Авто купил за суаны, побитое, Манрик и Заль помогли починить. «Вернется Тино – продам это, куплю новое, из салона» - думал он, уверенно ведя машину. Но на авто нужны были деньги. После отъезда Придда квартира показалась пустой, и Эсти снова перебрался к отцу. Жоан был рад. И жизнь пошла своим чередом – со звонками и вечерним сидением в скайпе. Эсти ездил с заказами, и ждал случая. Хотелось денег, новую машину, шикарные шмотки. На то, чтобы повезти Тино в Кэналлоа на пару недель - отдохнуть у моря. И вот раздался звонок. Отец был дома, так что пришлось уйти в ванную, включить воду и разговаривать «под прикрытием». Он вышел, стараясь выглядеть беззаботным. - Если Тино будет звонить – скажи, я перезвоню к одиннадцати, как вернусь, - сказал он напоследок. Домой вернуться уже не получилось. Снова волчьим оскалом смеётся луна, Память мечется рыбой на мёртвом песке. Вновь рывком покидаешь объятия сна, И безумие бьётся в виске. Неохотно во тьму отступает кошмар, Ледяными когтями цепляется вновь… … Взгляд. Усмешка. Предательство. Крик – и удар. Да – и кровь. Обязательно – кровь.