Courchevel.

***

- Пришел... - сделала очевидный вывод своим таким узнаваемым хрипловатым голосом, то ли прокуренным то ли сорванным в ее безумном концертном прошлом. - Все настолько плохо, что ты начал торговать не только своими связками, но и телом?! - в тоне, как и в смысле откровенно-намеренная издёвка. Приспустил очки с темными линзами и взглянул на нее, картинно выпятив при этом нижнюю губу. Полулежала на софе, обитой черным гобеленом с набивным рисунком, так гармонирующим с золотом ее платья. Несомненно продумала свою эффектную позу: локоток правой руки упирается в небольшую декоративную подушку, вторая рука удобно расположилась на спинке. Ноги чуть согнуты в коленях, благодаря чему так хорошо выделяется аппетитная линия бедер. Захотелось очертить ее ладонью, а потом крепко, по-хозяйски сжать пальцы на мягком месте. Для усиления эффекта поддела пальчиком и приспустила тонкую бретель с плечика. В свою очередь тоже постарался - скрестил руки на груди и взирал на нее сверху вниз спокойно, снисходительно-оценивающе. - А у тебя... все настолько плохо, что ты покупаешь? Решила не продолжать эту словесную пикировку с ним, понимая, что ей сейчас не выиграть. Пропустила тот момент, когда из застенчивого телка в ее обществе превратился в самоуверенного наглеца, берущего над ней верх. - Снимай все это! Не попросила, приказала, словно решила для себя, что эта абсурдная сделка купли-продажи все же состоялась. К ее удивлению (не ожидала такой лёгкой победы над ним) с готовностью сбросил с плеч куртку, оставшись в шапке, черной рубахе, застегнутой лишь на две средние пуговицы, и темно-синих джинсах. Отметила, что похудел. Не расшнуровывая, упираясь носками в пятки, стянул кеды, откинув их в разные углы просторной комнаты. - Дальше! Сделала повелительный жест кистью руки, приказывая продолжать. Отбивая себе ритм щелчками пальцев, пропел You can leave your hat on, из слов вспомнив только текст названия, все остальное в отсутствии своей привычной шпаргалки-монитора под ногами изобразил невразумительным мычанием. Стянул с головы шапку, освободив взлохмаченные, пушистые кудри, невольно вспомнила о том, какие на удивление мягкие они на ощупь. - Не тяни! Я жду! Мужские пальцы легли на пуговицу джинсов, однако замерли. Потом потянулись к выключателю на стене. - Нееет, - остановила его, - хочу все видеть, хочу получить удовольствие от этого зрелища. - Не убежишь при виде?! Хохотнул в своей привычной манере, отчего одной натянутой пружинкой у нее на душе стало меньше, - пришла к выводу, что сегодня он не намерен воевать, и сама расслабилась. - Там есть что-то, чего я не видела? - вопросительно вскинула бровь и чуть прикусила нижнюю губу от посетивших ее жарких воспоминаний. Сняв очки, нарочито медленно и аккуратно сложил золотые дужки, оставил их на столике у двери. И это было больше, чем обещанный стриптиз тела. Это был стриптиз души. Не каждый выдержит этот обнаженный взгляд. Подошел, присел на край софы, поднял с пола и задумчиво повертел в руках бутылку из темного стекла, которая, видимо, помогла ей скоротать этот вечер в ожидании его прихода. Сравнив степень наполненности бутылки (почти на донышке) и степень ее опьянения, пришел к выводу, что они, пожалуй, пропорциональны друг другу. Больше этого она сегодня, очевидно, не пила, что означало: она приняла достаточно для того, чтобы стать мягкой и покорной для него в постели, но не слишком, чтобы начать его раздражать. При этой мысли в джинсах стало чуть теснее. Медленно провел рукой по икре и выше. Пока не понимала до конца своей реакции на него, - слишком отвыкла. Рука пошла дальше глубоко под платье, сжала ягодицу. Много грубее, чем ей хотелось бы, однако это действие тут же отдалось сладким ноющим желанием между ног. - Нежнее! - попыталась призвать его к порядку, но даже сама в своем томном голосе не услышала ничего кроме одолевающего ее желания. Запустила длинные пальчики в кудри и притянула его голову поближе к себе. Позволил ей это, не противился. Уткнулась носом в шею, втянула ноздрями приятный купаж запахов - его собственного и парфюма. Знала его название и не могла отказать себе в удовольствии лишний раз ощутить его, когда бродила в магазине среди полочек с многочисленными флаконами. - Откуда взялась здесь? Прошептал на ухо, прикусив и оттянув зубами мочку. Не от этого его действа, а скорей от непривычного и в то же время такого знакомого тембра голоса по телу прокатилась дрожь. Таким тоном, покровительским, тихим, обманчиво спокойным, но полным скрытой угрозы, какой-нибудь дон угрожает своей обречённой жертве в фильмах про итальянскую мафию. - Приехала за своим подарком на день рождения. - Ах, да... Не подготовился... Прости! Завтра пришлю тебе букет и какую-нибудь безделушку. - Мне нужен другой подарок... Который я выбрала сама... Который я купила... Руки потянулись к ширинке. Грубо отбросил их на полпути. - Это не продается. - Правда? Легко коснулась губами едва заметной ямочки, которая прорезала его подбородок надвое. Уже с закрытыми глазами потерлась щеками о колючую щетину, нашла своими губами его губы. Сначала дразнила едва касаясь, заставляя его самого невольно тянуться к ней, затем нежно просила, почти умоляла о взаимности, а потом просто взяла желаемое сумасшедшим страстным напором. Это она умела. В школе соблазнения вполне бы сошла за профессора. Руки переместились с его шеи на грудь, расстегнули две оставшиеся пуговицы. Показалось, что была достаточно убедительна. Разорвав поцелуй, поднялся. Потянул за собой и ее, заставляя встать и следовать за ним. Резко крутанув, подсадил на тумбу, стоящую у стены. Любила вести в сексе, но не с ним. Вел он, она отдавалась. Лишь потом вдоволь наигравшись своей властью над ней, он передавал первенство ей, для разнообразия позволяя ей почувствовать себя хозяйкой ситуации, оседлать его бедра и самой задать непредсказуемый для него темп, который так быстро лишал его контроля над собой. С лёгкостью разорвал тонкие бретели на гладких нежных плечах. Резко спустил к талии топ и жадно оглядел открывшийся ему вид. Видела, как расширились его зрачки. Одобрил отсутствие на ней верхней части женского нижнего белья, - когда был заведён, становился нетерпеливым и не любил лишних преград на своем пути. Не целовал, скорей лениво тыкался губами, оставляя влажные полосы на плечах, шее, груди. Сдернула рубаху с плеч, ее руки бродили по спине, спускались ниже, сжимая пальцами ягодицы сквозь грубую ткань джинс, иногда пытаясь проникнуть под пояс. Намотав на кулак, резко сорвал с неё ожерелье, - не хотел, чтобы что-то мешало ему. Нежно вобрал губами сосок, чтобы угомонить ее возмущение. Прикусив плечико, встретился в зеркале, висящим на стене за ее спиной, с собственным отражением. Проследил за тем, как руки сомкнулись на ее спине, жадно прижимая ее ещё ближе. Это зеркало навело его на мысль ... Ухватив за бедра, резко притянул ее к себе, заставил спуститься с тумбы и встать на ноги, с лёгкостью, словно куклу, развернул спиной. Настойчивым нажимом предплечья заставил прогнуться в спине. Не хотела так, но подчинилась ему, - все, что угодно, лишь бы сейчас заполучить его. Задрал длинный подол платья так, что оно собралось в гармошку на талии. Тяжело навалился на нее. Отодвинув совсем тонкую полоску белья, его умелые пальцы сделали так, что она начала извиваться под ним от нетерпения. - Хочешь?! - Да... - произнесла едва слышно пересохшими губами. - Громче! Я не слышу. - Да, Гриша... пожалуйста! - Пожалуйста что? - Пойдем в постель... Хочу тебя, так хочу! - Тогда проси прощения! - Что?! Была слишком заведена и не сразу ухватила смысл его слов. В этот момент встретилась в отражении зеркала с его безумным взглядом. - Проси прощения, говорю! Не знал откуда в нем взялась эта потребность взять и подчинить не только ее тело, но и норов. В этой глупой ссоре с ним была отчасти виновата сама, но просить прощения было не в ее правилах. - Иди к черту, Лепс! Посылала, а сама жалась к нему, в то время как ее рука жадно шарила в поисках ширинки, но была остановлена. - Нет, так нет. Чуть пожал плечами. Разозлившись, попыталась освободиться от навалившегося на нее тела. - Ещё ни одна не ушла от меня неудовлетворенной, - прошептал ей на ухо, в то время как его пальцы вернулись на прежнее место и с легкостью довершили начатое. Пару уверенных движений, и она выгнулась дугой, беззвучно сотрясаясь от накатившего на нее оргазма. - С праздником, нетерпеливая! Усмехнулся ей на ухо и выпрямился, больше не удерживая ее. Выпрямилась и она, чуть отошла от него. Поверженной при этом вопреки его ожиданиям нисколько не выглядела. С вызовом глядя на него, несколько раз повела бедрами, помогая уже ненужному платью спуститься к ее ногам. Стояла перед ним почти обнаженная, давая ему возможность разглядеть себя во всех деталях, и он смотрел. Тяжёлый взгляд опустился от груди ниже на блестящую золотую полоску трусиков, держащуюся лишь на тонких шнурочках на крутых бедрах. Тонкая ткань доходила почти до пупка, но совсем не скрывала чуть выступающие по бокам тазобедренные кости. Переступив платье, направилась к нему, остановилась совсем близко. - Есть чем гордиться? - усмехнулась. - О победах своих расскажи мне. Не над женщинами над самим собой. Ты проиграл сам себе, Гриш. Рука коснулась ширинки, ощутив там прежнее напряжение. Снова усмехнулась. Направилась в ванную, желая смыть с себя прикосновения его рук и губ, чтобы не осталось и следа, но на полпути была грубо остановлена им. - Куда пошла?! - Разве мы не закончили?! За короткое мгновение увидела на мужском лице тень исчезающих принципов. Наконец, отпустил себя. За пару шагов преодолел с ней расстояние до кровати, толкнул так, что спружинивший матрас чуть подбросил ее тело. Была зла на него, пыталась оттолкнуть ногами, на которых по-прежнему были золотые туфельки на шпильках. С трудом остановил её резкие, беспорядочные движения, перехватил ножки, обезвредил их от этого острого оружия. Увидел на левой щиколотке привычную золотую цепочку и криво усмехнулся. Резко разведя ноги, упал на нее, окончательно задавив её сопротивление. Уже давно не было так долго и так сладко. Вместо извинений, которые хотел от нее услышать, в перерывах между поцелуями шептала ему другие слова, которые так часто и так обыденно кричала ему со сцены, но, которые сейчас в тишине комнаты обретали особый смысл.