Зачем?
Внутри, где-то в грудине, образуется тугой-тугой ком, сгусток ужаса. Ребра трещат от давления, я не могу даже спокойно выдохнуть. От недостатка кислорода, который сейчас заполняет легкие, мелькают черные пятна перед глазами. Лапы сводят какой-то недо судорогой, стягивает мышцы и суставы.Зачем мне все это? Заслужила?
Риторические вопросы, которые преследовали меня еще пятнадцать лет назад, въедаются в мою голову, сжимают ножеобразными когтями, рушат твердую почву под ногами. Хочется неистово взреветь, кричать-рычать-орать до потери чувствительности. Но мешает долг перед приобретенной семьей. Долг, что бессердечно топит меня в собственном страхе и панике. Долг, который сама надела на свою шею. Обязана — слово, которое преследует меня все то время, что существую здесь, в мире, где звери общаются между собой не жестами или феромонами, а голосом. Это максимально странно, почти неправдоподобно. Хотя... уместно ли это слово, когда сама находишься в теле крылатого ящера, которым обычно запугивали детей люди древних цивилизаций? Скорее, нет. Выбора у меня нет, я должна подчиниться вожакам. Хотя... выбор есть, но он неутешительный: либо быть сожранным королевой, либо быть полумертвым и изгнанным из роя*. Я слишком хорошо знакома с этими разномастными тварями, что подчиняются — из-за страха или уважения — вожаку. Для них нет проблем разорвать ближнего своего, которому вчера клялись в любви, лишь по одному-единственному приказу Самки. Быть сожранной у меня не входит в планы, а уйти из роя без крыльев или хвоста (да и без шанса на нормальное существование вне Гнезда) легко, только проживешь в муках недельку-другую и отойдешь в мир иной. Мне нельзя. Я боюсь снова умереть, неизвестность травит сознание (не так, как контроль королевы, но близко). Я смогла дослужиться до командира своего вида. Путь этот был из самых ужасных и отвратительных, особенно если учесть мою спокойную и неагрессивную натуру. Мне приходилось рвать глотки всем несогласным со мной, доказывать собственную доминантность в популяции на острове. И я рвала, доказывала не только себе или всему виду, но и королеве, которой просто пришлось подчиняться. Выгрызала свое место под солнцем, убив при этом предыдущего командира и его заменителей. Я сожрала его детенышей, убила его самку. И каждое убийство было для собственной шкуры и для собственной семьи.Человек медленно чах во мне. Гуманность быстро дохла.
Я внутренне погибала, когда видела страх в глазах невиноватых детенышей, когда слышала рев разъяренной матери, которая билась в истерике от предстоящей картины. Она меня хотела убить, разорвать на кривые куски, отомстить за самца и своих змеят. Хотела, но не могла из-за вытекшего глаза, сломанных лап, порванного крыла и отгрызенных элеронов. Самка неистово визжала, истекала кровью, ползла к своему потомству, понимая, что не успеет их спасти. Была бы возможность — пустила в меня плазмой, взорвала бы мою тушу, но из-за прокусанной глотки это невозможно.Я была каннибалом.
Убивая каждого из этих драконов, я мысленно кричала, что не хотела это делать. Я орала в своей голове, что больше ничего плохого не сделаю. Я лихорадочно уверяла себя, что больше не доведу до такого хаоса и анархии. Говорила, но прекрасно понимала собственную ложь во фразах. В мире зверей не бывает без драк или убийств. Какие бы животные не были социальными и иерархическими... у них звериные законы. Во мне умирал не только человек, но и девушка с именем Агния: спокойная, тихая девчонка, которая была всегда себе на уме и редко была на вечеринках — эта девочка не хотела быть героем или избранной, она любила животных и не любила убивать. Если с первым пунктом все в порядке: та девочка в этом мире ничего не значит, то с последними предпочтениями произошло извращение. Попасть во времена викингов в виде огнедышащего крокодила — то еще удовольствие! У этой девочки произошел разрыв души. Она собственноручно медленно пилила себя без анестезии. Каждый день и час, проведенный в этом мире драконов, кромсала себя тесаком, рыдая над ранами. Соль разъедала их, вызывая самые сильные крики боли. Я не хотела всего этого! Правда! Я не хотела убивать себе подобных, не хотела жить в теле безобидного на вид дракона, не хотела ломать себя! Мне не дали выбора, боже! Я, возможно, хотела бы остаться человеком! Да, в прошлом, да, в антисанитарии и с большой смертностью, да, в этой вакханалии, но человеком! Мне не дали выбора, просто поставили перед обезоруживающим фактом!Мне просто с детства говорили быть самой сильной, не обращая внимание на других особей. Меня так воспитала самка дракона.
Я до сих пор слышу рык восхищения других тварей, которые были наблюдателями моей честной бесчеловечной победы. Мою совесть преследует треск костей под мощными челюстями и истошный визг с ненавистными выпадами в мою сторону. Тогда я подошла к своей семье вся в чужой крови, истощенная, измученная, но победителем. Они лишь подбадривающе заурчали, понимая, что все эти статусы в Гнезде мне даром не сдались. Они были рады, что я смогла прорваться к королеве, стать ее верным слугой, ведь таким образом моя семья из низов перешла к сладкой и заветной верхушке. Они были счастливы, когда я готова была умереть, свалиться в беспамятстве и больше никогда не просыпаться. Командиры других видов приняли меня с должным сдержанным уважением, остальные драконы восхищенно или пугливо урчали, смотря на мою особь. Это была только половина пути. Нужно было еще удержаться на этом сладком месте. Тогда, почти зачахшая, я поняла, что другого развития событий у меня нет. Я не могу просто позорно сдастся, достигнув таких незримых высот. Не могу так предать своих близких, которые жертвовали многим для того, чтобы я достигла половозрелого возраста (но даже тогда я остаюсь самым младшим из главнокомандующих). После моей сокрушительной и безоговорочной победы где-то год-другой никто не метил на место командира. Но уже тогда я чувствовала затылком, как некоторые фурии зло скалятся на меня и мою семью, явно желая поскорей скинуть меня с поста. С того самого момента я не могу спокойно спать и существовать, постоянно ощущая зубы на собственной шее. Так себе чувство. Поэтому я постоянно доказывала соплеменникам, что только моя персона подходить на роль вожака стаи. Сначала хотела просто поговорить с драконами, пыталась сойтись на пути дипломатии и социальных устройств, как у людей, но это мало что дало. Через пару лет на меня покусился какой-то старший самец фурий. Разговоры на его «я убью тебя» были неуместны. Поэтому мне пришлось его убить, как и всех последующих неудачников. Конечно, иногда я просто калечила их и выкидывала из стаи, а более покладистых оставляла, если они смогли уговорить меня (правда редко они проживали после такой драки еще несколько лет, но это издержки). Я бессердечно убивала, оплакивая угасающие крупицы человека. Лучше бы никогда не вспоминала свою прошлую жизнь! Так было бы в разы проще, но нет, у судьбы на меня свои извращенные планы. И сейчас меня брал холодный спазм. Я должна с группой драконов снова накормить Самку. Было бы проще, если не ужасные чудовища, которые оккупировали близлежащие рыбные места. С ними воевать ни я, ни моя стая не готова. Пока у меня доверительные отношения с командиром этого вида, глупо будет портить их из-за какой-то кормежки. Собственно, мой курс — это не ближайшие восточные острова. К великому сожалению, рядом прилегающие места с едой или оккупированы более многочисленными и сильными видами, или иссушились. А королева голодна практически постоянно, поэтому нужно искать очень быстро пропитание, иначе в расход пойдут ее слуги. На примете моя группа нашла далекий остров, территория которого не настолько мала, чтобы не быть заселенной какой-то живностью. Там, скорее всего, не должны обитать люди, слишком маленькая земля. По-быстрому разделю стаю на три-пять групп и расселю их по периметру для ловли чего-то съестного. Все должно быть прекрасно, у меня хорошая команда более чем из тридцати особей, одни из лучших бойцов, которых мне доводилось проверять. Только меня ждало разочарование в виде какого-то племени или деревни. Это не цивилизованный город, но и не поселения папуасов (хотя климат тут несколько прохладный, поэтому тут по определению не может быть папуасов). — Чак, Залог, Фирот, на разведку с запада, — скомандовала я самым тихим и юрким особям с лучшим слухом и скоростью. Понимая, что поселение все пространство на небольшом острове, я знала, что разведка будет быстрой. — Нюхлер, Фур и Орб — восток. Дори, Мик и Жед — юг. А Бол, Эра и Загг — север. Вышеперечисленные драконы метнулись в разные стороны, пробираясь то по воздуху, то по земле. Я какое-то время смотрела им вслед, а после принялась продумывать план захвата человеческих запасов. Поскольку они викинги, то их рацион не особо скуден. Надо в первую очередь ловить баранов, кур или копытных, а уже потом пытаться как-то хватать бочки с рыбой. Но это только теория, мне нужна доложенная разведка. Оставшиеся драконы смотрели на заселенные остров, а скоростные и самые неприметные стояли на стороже. Я же пристально смотрела то на темное небо, то на остров, откуда должны прилететь разведывательная команда. Все должно пойти гладко, этот остров находиться далеко от Гнезда, поэтому... — Вожак, стаи змеевиков, чудовищ, двухголовых и камнеедов направляются крупной группировкой на остров, — доложила прилетевшая с севера фурия, смотря на командира желтыми глазами. Воздух разорвал грудной рев ночных фурий. В небо ударило несколько фиолетовых залпов средней мощности, но с высокой дальностью с двух сторон на краю островка, где пряталась основная масса драконов. — Черт! — низко прошипела, максимально взбешённо прищурившись. Меня хватил клокочущий гнев и доля паники. Я просто ненавижу, когда что-то выбивалось из намеченного плана. — Наши? — почти прорычала в темную морду самки-разведчицы. Вожак сама взлетела на дерево, всматриваясь в сторону, откуда шли выстрелы. Приглядевшись, девушка заметила в командирах знакомые морды. Ее охватила такая злость, что черная чешуя могла воспламениться пуще рогатых Ужасов. — Какого рожна?! — в человеческой манере выругалась возмущенная. — Это моя территория! — низко прорычала дама, лихорадочно продумывая стратегию. Все опять пошло под откос! «Воевать со всеми точно не вариант, но делиться с этими тварями своей добычей и лаврами?! Увольте!» — решительно стиснула челюсти в раздражении, утробно и гневно зарычав. Мозг лихорадочно пытался продумать детали во внеплановой ситуации. За нее все решил случай: в небо взмыли разведчики, которые с помощью маскировки пролетели сквозь свой залп, в мгновение оказавшись на другом острове. Они пришли с хорошей новостью. Люди спрятались в своих домах, можно напасть. — Тогда бегом! — визгливо скомандовала вожак, чувствуя нервную дрожь в груди. Нельзя отставать, нужно первыми прибыть к королеве с едой, иначе будут печальные последствия. — Разделяемся и вперед! — драконы бросились мелкими группами в рассыпную. Дальше было много скорости, волнения, что забилось в груди пугливой птицей, хаоса с частичным порядком. Моя команда делала максимально аккуратно, чтобы люди не забили тревогу (или сделали это максимально поздно, когда мы уже улетим с провизией). Я уважаю слаженную и тихую работу. И все бы прошло замечательно, если бы не стадо этих крылатых огнедышащих баранов! Они подожгли некоторые дома, стали ломать людские постройки, навели лишнего шума и шороху, тем самым вызвав панику у поселения! Из-за их неслаженности (хотя это неправильное слово. Они были слажены в хаосе) моя миссия пошла псу под хвост! Люди оказались не только не из робкого десятка, но еще и викингами. Оказывается, они уже не раз испытывали набеги драконов (скорее, с другого гнезда, или из нашего, но подробности мне были не интересны), поэтому они быстро-быстро сгруппировались и начали не менее мощную атаку. Шумные драконы падали мертвым грузом друг за другом — на них набрасывали сети, стреляли из катапульт с огненными снарядами, арбалетами. Зрелище вселяло ужас и легкую панику. Благо, этими неудачниками были особи не из моей стаи. Те фурии, которые хватали зверей по-крупней (все-таки эта войнушка между чужими видами и викингами принесли некоторую пользу для скрытых нас), быстро взмывали в небо и сразу летели в Гнездо, без меня как вожака. Я не беспокоилась по этому поводу, поскольку была уверена в каждом драконе. Все равно они могли перегруппироваться на пути к рою, а временный вожак всегда найдется там. Я даже пыталась как-то поговорить с членами других видов, чтобы те уговорили своих некомпетентных вожаков отступить или, хотя бы, действовать более аккуратно. Со змеевиками бесполезно вести конструктивные беседы, их вожак слишком самоуверен, туповат и агрессивен в мою персону. Камнееды более мудрые и спокойные драконы, с которыми я вела близкое общение, но они в открытую игнорировали меня, хотя причины для этого не было (если смотреть со стороны нравственных качестве), но я понимала их молчание. У камнеедов тоже цель накормить королеву. Я слишком удивилась, когда встретила несколько особей ужасных чудовищ. У меня даже на секунду расфокусировалась реакция. «С какого рожна им делать здесь? Они и так большую территорию оккупировали на севере, так что еще и сюда ринулись?!» — подумала я, чувствуя наполняющую легкие ярость. — Как же меня бесят эти рогатые мразоты! Они слишком много о себе возомнили! Раз самый многочисленный вид в Гнезде, то им все дозволено?!» Мне так и не удалось пообщаться (а точнее высказать негодование и возмущение) данным представителям вида, матерно обругав их бестактного вожака-предателя. Их было всего несколько единиц, и у меня возникло ощущения, что эти взрывные особи просто прилетели сюда для развлечения: поподжигать дома, погрызть людишек, поломать их вышки с катапультами. Они не воровали овец и буйволов (или другое копытное животное, название которого я не знаю), просто разрушали все на своем пути, кичась перед восхищенными (вперемешку с испугом) викингами. Это было как минимум странно, но мне было плевать на их прилет, главное, что они отвлекали на себя большую часть народа, пока мои собратья тихо линяли из горящей деревни. Только увидев проклятых пристеголовов, я поняла, что все эти драконы метнулись сюда без вожаков. Теперь у меня была полная уверенность в том, что все эти наглые уроды — просто бесхозные летающие твари либо с моего дома, ибо просто чужаки. Как я это поняла? У наших пристеголовов нет командира. И никогда не было (в силу ли разрозненности голов или малому количеству социализации в их мозгах — не ясно). Зато все их игноры моей персоны стали объяснимы. Я просто не представляю интереса или вовсе безразлична. Теперь, зная эту маленькую правду, я заметила разрозненность драконов. Каждый был сам за себя, никто не спешил спасать попавших в беду зверей (даже из своего вида), что удивительно для шипохвостов*. Моя (и еще некоторых боевых фурий с хорошим и дальним прицелом и отличной реакцией) задача была следить за стаей-кормильцами (крупные и не очень особи с небольшим, но мощным запасом залпов), большая часть которой уже покинула эти земли с провизией. Я быстро летала над островом, высматривая каждый метр зрением хищной птицы. Видя хоть какую-то опасность к своим подчиненным со стороны людей/драконов/чего-либо, я выпускала прицельный выстрел, дабы уничтожить цель или отбросить ее от особей. Но пока с моими подчиненными все было хорошо, они действовали поразительно послушно и тихо, несмотря на всеобщую вакханалию и панику. Вот, что значит «хороший лидер», да? В моих планах не было спасения других драконов, слишком уж боялась лишний раз засветиться перед разъяренными людьми. Уже много лет проведя в этом странном мире прошлого, я поняла, что у них есть приоритеты в убийстве: сначала идут чудовища, потом пристеголовы, шипохвосты и камнееды. Чем страшнее или больше дракон, тем чаще его хотят завалить. На первом месте оказался мой вид — как самый редкий и опасный, наверно? Хотя, я не могу сказать, что мы являемся грозой неба. Те же чудовища не уступают нам по развитой иерархии, но точно выигрывают в размерах, агрессии и популяции. У них явное преимущество, но почему-то при виде ночных фурий у людей либо падают от страха, либо кричат от восхищения. Сейчас эти викинги спешили потушить горящие постройки, пока другие добивали драконов и пытались спасти скот. Из далека эти сражения выглядели действительно эпично. Люди работали более слаженно, нежели чем драконы, поэтому имели преимущество, хотя зверей было в разы больше. Меня восхищала боевая подготовка викингов, которые ловили одного дракона за другим, хоть за ней я следила лишь боковым зрением. Как бы мне не было интересно понаблюдать за боевиком в живую, моя задача была важней. Терять членов и так малочисленного вида не хочется, поскольку особей-заменителей среди «домашних» действительно можно пересчитать по пальцам. Воздух разрезал приближающийся ультразвук. Мои внутренности замирают от этого, замораживаются, а душа сделала кульбит. Мои локаторы узнают эту исключительную вибрацию из миллиона. Поднимаю голову на звук, в очередной раз убеждаясь в собственных убеждениях. Я лихорадочно искала в темном небе одного черного и непослушного остолопа, чувствуя внутри сковывающий страх и растущий гнев. Мое сознание металось: нужно было продолжить миссию, но проигнорировать действия брата я не могла. Его опрометчивость может стоить ему жизни! Внутри паника нарастала с каждой секундой, пока я застыла в небе, стараясь уловить малейшие вибрации воздуха или ультразвука. Если он полетит к людям и будет стрелять во все, что движется и нет, то его быстро рассекретят и захотят убить! Тогда некоторая часть племени будет охотиться на моего брата, который своей неопытностью и импульсивностью испортит буквально все! Я уже хотела подать сигнал, позвать летающего рядом брата, но он первый себя показал, выстрелив мощным залпом-пламенем в какую-то неохраняемую постройку. Благо, я патрулировала почти на окраине, поэтому его маневра никто не должен был заметить. Но, черт, этот громкий рев его погубит когда-нибудь! Всегда поражалась его скорости, которая превышала мою собственную. Другие бы драконы и люди тут же потеряли из виду тихую фигуру, которую лишь на несколько секунд показал взрыв от фиолетовой плазмы. Он что-то поджог, из-за чего точно рассекретил свою персону не только для драконов, но и для викингов! От этой непозитивной мысли весь гнев из-за нарушения моего наказа стремительно перевоплотился леденящим ужасом, которые твердой массой заполнил мое нутро. Крик застрял где-то к широком горле, локаторы напряженно встали, глаза с расширенным от темноты зрачком бегали по черному крылатому силуэту. — Брат! — истошно, но сипло вскрикнула я, желая догнать зеленоглазого и хорошенько встрясти его тупую тушу. Глотку резко схватило из-за животного страха и волнения, даже собственный голос не узнала. Я быстро метнулась к этому пикирующему полудурку, который возомнил себя... не знаю кем, но точно не умный подчиненным! Я уже ринулась к юному самцу, желая спрятать его от всех врагов и отправить с нагоняем домой, но краем глаза замечаю пушку или катапульту. Это было всего лишь мгновение, поскольку моя цель — брат, но буквально на долю секунды я заметила от свечения пламени неподалеку человека за каким-то крупным оружием. Резко сжало легкие и защемило сердце от испуга и страха. Я понимала, что на моего брата охотились! Долго думать не было времени, все уходило в секунды! В моей голове возникла лишь одна мысль-вспышка: «сломать оружие», поэтому в полете резко разворачиваюсь и стреляю в эту махину, но... попадаю не точно. Или залп был не слишком сильным из-за резкой смены внутреннего фонда. Катапульту не ломает, но мои уши четко ловят испуганный крик того неизвестного, что стоял за ней. Приглядевшись, понимаю, что мой огонь даже не коснулся орудия. Я понимаю, что правильней было бы еще несколько раз выстрелить и до конца взорвать пушку, но из-за сковывающей паники мои каналы резко перекрылись. Нужно какое-то время, чтобы железы возобновились. Из-за моей резкой смены местоположения мой прицел слегка сбился, поэтому я не попала точно в цель! «Черт!» — выругалась со всем остервенением и легкой обреченностью. Метнулась к брату, который должен был заметить меня. Впервые за последние месяцы пожалела о том, что не могу телепортироваться с помощью собственного залпа и маскироваться, как могут это делать более старшие фурии. Как же все медленно происходит, будто в какой-то матрице. Если мир вокруг меня еле двигается, то мое тело будто пересекает пространство и время. Очень странные ощущения. Вижу, как он планирует ко мне, замирая рядом, разглядывая мою морду. Как же я рада, что он меня узнал и не улетел (да и не запустил в меня огненной плазмой)! Все-таки узнал. — Ты совсем ошалел?! Домой, быстро! — визгливо кричу я, скалясь на зеленоглазого. Гнев снова просыпается в груди, но он, скорее всего, связан со стрессовой ситуацией, нежели с яростью. — Какого черта ты вообще здесь забыл?! Мне даже не хочется знать ответ, если честно. Я лишь хочу, чтобы он отправился домой без повреждений. В голове лишь звонко-тяжелый вакуум, который неистово давит на чувствительные виски. Почему-то зеленоглазый молчит, но я слышу его шумное дыхание. Волновался? Испугался? Хочу что-то снова сказать, но слышу, как вылетает из катапульты снаряд в виде цепи с утяжелителями. Вместо логичного выстрела ударяю брата, чтобы тот отлетел от меня на безопасное расстояние. Из-за резко вспыхнувшей паники я даже не смогла нормально крикнуть фурии спасаться бегством. «Не могу его потерять!» — будто чужими мыслями подумала я, отталкивая брата от болезненного удара со снарядом. Всего секунда — и меня крепко сковывают массивные цепи, по шкуре больно ударяют камни-утяжелители. Капкан больно заламывает чувствительные крылья, прижимает лапы к торсу и врезается в хвост. Я успеваю только рвано вдохнуть, прежде чем с огромной высоты упасть куда-то в лесистую зону. Во время падения я даже ничего толком разобрать не могла — меня крутило словно в центрифуге, а мой вестибулярный аппарат помахал на прощанье платочком, всплакнув в него. Вскрикиваю от боли в спине, слыша характерный хруст (моего позвоночника или ствола небольшого дерева?). Меня хорошо так протерли по еловым и сосновым иглам, благо, шкура дракона прочнее этих «листьев», поэтому бояться заноз — последнее из нужных дел. Чувствую ноющую — даже огненную — боль в правой стороне тела, на которую свалилась с размаха. В голове звенит не только кровь, но и череп. Прям чувствую, как трутся друг об друга черепные пластины, крошась в крупную пыль. Легкие резко перехватило, поэтому даже прокряхтеть от боли не в силах. Слабо сжимаю челюсть, приоткрывая слипшиеся глаза. Вокруг кружиться тьма, вызывая тошноту. Мои органы перемешиваются друг с другом, словно в милк-шейк. Сознание мутное-мутное, словно скоро отдам коньки. Жмурю глаза от нарастающей боли, которую постепенно не могу терпеть. Кричу, но тихо-тихо и хрипло-хрипло, чувствуя что-то булькающее в грудной клетке. Хрип режет глотку круче, чем после первого в жизни залпа. «Кажется, я что-то себе сломала...» — думаю на грани сознания, ухмыляясь собственной фразе. Стало как-то смешно и грустно одновременно. Я даже не думала о смерти в тот момент, но все равно потеряла сознание, перестав чувствовать эту невыносимую боль, которая вызывала даже через закрытые веки фейерверки и прострелы в голове.