А что здесь происходит?

Когда я немного пришла в себя, и моё сознание прояснилось, первое, что меня пронзило, было болью. Она вулканической магмой разливалась по всему телу... медленно, тягуче, невыносимо. Меня разъедал жидкий и вязкий огонь, который, казалось, был в каждой частичке: от самого кончика хвоста и до ушных отростков с пальцами на крыльях. Казалось, что пульсировали даже когти! Я не могла нормально дышать, рёбра саднило, а мои «порванные» легкие были будто наполнены чем-то огненным. Я понимала, что сейчас представляю легкую добычу, поскольку всё мое тело обвили цепи и веревки с утяжелителями, но двинуться с места просто не смогла. Мои конечности меня не слушались, я была дезориентирована, совершенно не понимала, где нахожусь. Постепенно в голове всплывали урывками яркие кадры из жизни, которые пролили свет на мою временную амнезию. С осознанием проблемы пришла и головная боль — раны, оставленные веревками и ветками, начали саднить, а от каждого моего движения они, кажется, еще увеличивались в размерах. Но со временем я поняла, что этот дискомфорт — цветочки, особенно по сравнению с тем, что накрыло меня со временем. Это была пронизывающая боль в крыльях и некоторых конечностях, которая только усиливалась с каждой минутой. Когда я пыталась сдвинуть тело с места падения, меня тут же коробило от острых прострелов, которые вызывали вспышки перед глазами. Поэтому, помимо головокружения и легкой тошноты, у меня был, кажется, перелом. Только чего конкретно? Чувствовала я себя ужасно, и с каждым приходом в себя хотела не просыпаться. Так паршиво попасться! Позор всему моему виду! Когда до моих ушей дошел приближающийся звук, я сразу зашевелилась, превозмогая невыносимую стреляющую и режущую боль во всем теле, начала угрожающе рычать, приготовившись стрелять плазмой во врага. Из-за легкого сотрясения я не могла сориентироваться и понять, где находится возможная опасность. Я шипела не только от злости, но и от невыносимой жгучей боли, пронизывающей все мое тело. Мне никогда не доводилось ломать себе кости, поэтому я даже предположить не могла, что всё будет настолько плохо. Когда звуки приближения стали ещё громче, я помотала хвостом и попыталась хоть как-то прицелиться и выстрелить, но из-за страха и паники произошёл какой-то спазм, так что нужно несколько секунд на плазменный залп. — Сестра! — сердце на мгновение замирает от хрипло-рычащего баса-баритона. Я прекратила барахтаться, прислушиваясь к рокочущему дыханию брата. Он приземлился рядом, обнюхал меня, а я наблюдаю за ним, сжимая челюсть от ноющей боли во всем теле. Черная рептилия обеспокоенно крутилась вокруг меня, пока я прислушивалась к чужому сбитому дыханию и сердцебиению. Дракон боялся лишний раз докоснуться до меня, будто под его мощными когтистыми лапами я смогу сломаться сильнее обычного. Он такой смешной... — Ты вся в крови, — констатирует факт лихорадочным шёпотом зеленоглазый, из-за чего я готова закатить глаза и вымученно взвыть. Вот почему этот псевдо-самец решил погеройствовать?! Шишек в жизни мало заработал?! «Спасибо, милый, я чувствую, как из меня выливается горячая и липкая кровь. От её запаха уже раздражаются рецепторы», — подумала я, наблюдая за этой глупейшей в мире ящерицей с расширенными от темноты зрачками. Дракон смотрит оценивающе, ищет ещё какие-то повреждения. Их, к сожалению, много, если учитывать то, что я чувствую. Он тушуется, словно жути на большую недобитую добычу, не знает, что делать со мной. — Лучше освободи меня, чтобы я тебе уши отгрызла, — низким хрипом приказала я, ожидая помощи младшей фурии. Я была максимально зла на него. И даже не из-за того, что благодаря этой омеге я валяюсь в овраге с каменными стенами, а из-за того, что этот птенец посмел ослушаться моего приказа! Самец виновато прижимает отростки к голове, не хватает только скулежа. Мне не нужны его тухлые извинения, из-за него в опасности буквально все: начиная от статуса нашей семьи и заканчивая всей немногочисленной стаей! Этот птенец подорвал операцию, я не смогла достаточно оперативно защитить территорию со своими сотоварищами, которые могли попасть в передрягу! Брат перегрызает плотные веревки, которые болезненно впились в раны и плотную, но чувствительную чешую. Когда сковывающие кандалы постепенно спадают с тела, я, наконец, чувствую хоть какое-то облегчение. Пока продумывала план по поиску остатков фурий на этом острове, я начала подниматься (точнее, попыталась), но на середине пути к "победе" согнулась и сипло зарычала от резкой и тупой боли, из-за которой зазвенело в ушах. Терис* успел подхватить меня мордой, поэтому я смогла хоть как-то облегчить свои мучения, оперевшись на брата. Я жмурилась от непередаваемых ощущений, постоянно заваливаясь на младшую фурию и падая на землю. Лапы держали меня плохо, координация сильно хромала. Собственные аритмичные удары сердца очень чувствительны, ноют ребра, а нарастающий гнев и обида создают такой смрадный коктейль, что выбивает на скулеж и слезы. Я уже давно отвыкла от такой моральной и физической слабости. Даже в самых сильных драках могла уйти с растяжениями или порванными связками, могли остаться огромные уродские шрамы, но я никогда в жизни не ломала крыло, которое сейчас частично свисало. Попробовала подвигать им, но от боли заискрило в глазах и зазвенело в ушах. На какое-то время всё потемнело перед глазами. Вся конечность начала болезненно пульсировать от любого движения. Остались в рабочем состоянии только плечо и локтевой сустав. Кисть крыла не работала, как и спицы-фаланги. — Господи, какая же ты безмозглая ящерица! — в порыве сильных негативных эмоций низко зарычала я. — Если бы только послушался меня! Но нет, мы же альфачи, мы храбрые герои, кормильцы! — моему негодованию не было предела. Я уже понимала, что не смогу какое-то время летать, а следовательно и свалить с этого треклятого места. — Прости, — Терис всё извиняется, чем ещё больше раздражает меня. На кой чёрт теперь мне эти пустые слова, если сейчас разрушатся все мои многолетние труды?! Хоть экспедиция частично не провалилась, но теперь моё место может занять любой! А это значит, что всей моей семье грозит смертельная опасность! — Своим "прости" будешь кормить Королеву и отвоевывать командирский статус! — грубо фыркнула я, в очередной раз заваливаясь на болящий бок. От собственной беспомощностью краснеет перед глазами. — Я тебе приказала оставаться дома и следить за матерями! Они же не могут себя нормально прокормить из-за отгрызенных крыльев! Зеленоглазый пугливо жмурится, когда я скалюсь на младшего. Его наглость перешла все границы на этот раз. В моей голове стали всплывать картины, как новый вожак вгрызается в глотки моих родных, как это сделала когда-то я. – Кто ты такой, чтобы ослушаться приказа вожака?! – угрожающе задала я риторический вопрос. Мне хотелось расцарапать эту черную морду, но общая слабость и здравый смысл не давали совершить такое деяние. Терис вздрагивает от моего вопроса. – Жить совсем расхотелось?! Или шрамов на теле недостаточно?! Могу помочь с этой дилеммой! Дракон покорно слушал мои возгласы, опустив к лапам взгляд и прижав отростки. Всё-таки иногда он не забывает про иерархию. Но в моих планах нет пункта: "ввести к совести". Сейчас это бессмысленно, нужно максимально быстро отыскать зорких и лететь домой. Я не в состоянии, поэтому придется брату делать это. «Господи, он же такой безответственный!» — взвыла про себя я, понимая на какие иду риски. — Терис, твоя задача сейчас не со мной возиться, а взлететь к людям, пролететь над островом, отыскав фурий в защите, и группой мотать на первых парах домой, чтобы доложить Королеве о том, что вся принесенная еда была под моим руководством, — объясняю я, вспоминая недальновидность Королевы. Она не знает весь свой рой по запаху, ей главное то, чтобы они приносили пищу и не улетали просто так. А если кто-то из других фурий соврет, что это сделал он...то Королева не станет разбираться. — Но… — Без всяких "но", солдат! — перебила брата я. Сейчас не время пускать сопли по подбитой сестре. — Повторяю, собирай оставшихся фурий и бегом домой! Без каких-либо пустых вопросов! Сейчас каждая минута важна, — я ложусь на сыроватую почву, складывая сломанное крыло, чтобы оно срослось правильно. Жмурюсь от новой порции яркой боли, но успеваю задержать за зубами стон. — Скажешь Королеве, что у меня есть… неотложенные дела. Скажешь, если спросит. Никто не должен знать, что я подбита, — я понимала, что лишняя огласка моей "заминки" может привести мою семью к серьёзным последствиям. Надо как можно быстрее придумать дельное оправдание, чтобы на место командира пока никто не метил. — Временным командиром становится Рейг. По крайне мере, этому дракону я могу доверить судьбу всего отряда. Он еще ни разу не подвел меня, как командира. Плюс, он видит во мне потенциал и вожака, следовательно, причины предавать меня нет. Терис лишь кивнул, виновато оглядев меня. От его взгляда мне стало мерзко. Я старше него, выше него по статусу, сильнее и крупнее, почему он смотрит на меня так...жалостливо? Теперь-то что винить себя?! Нужно было раньше думать! — Отставить жалость, — сухо бросила я. Чем больше он меня жалеет (хоть и понимаю, что любя), тем паршивее я себя чувствую. Отвыкла от слабости. Наблюдаю за печальным Терисом, и в сердце что-то кольнуло. Эти семейные узы скоро доведут меня. — Брат… прекрати беспокоиться обо мне, — уже более добрым и любящим тоном прошу я, заглядывая в зеленые белки. Мои уши подбадривающе приподнимаются. — Твоя сестра еще всех врагов сожрет, меня не просто так сломить. На мне все быстро заживет, главное, чтобы правильно срослось. Терис слабо кивает. Ему действительно грустно оставлять меня одну здесь. Я прислонилась черепом у его грудной клетке, добродушно заурчала, любяще втираясь в плотную и гладкую чешую. — Лети и не волнуйся за меня. Сейчас нашим ты нужнее, — отрывалась и снова заглянула в его глаза. Если было бы светло, то увидела бы я в них влагу? — Ты же не подведешь меня, верно? — он покачал головой. — Молодец, альфа, так что вперед, прояви свои командирские способности. — Береги себя, — "баранит" мою макушку Терис. Внутри меня разливается тепло, когда я слышу его любяще-рокочущий грудной звук. — Если что, то сразу стреляй в голову, — максимально серьезно сказал младший, глядя мне в глаза. Его слова меня рассмешили. — Не забывай, что это ты говоришь вожаку стаи с одним из самых больших запасов залпов, — весело урчу я. — Все равно, – отмахивается рептилия. — Ты не имеешь права из-за такой мелочи сдать позиции! — Я и не собиралась. Мне нужен месяц-два, не больше, — объяснила я и снова послала Териса на подмогу к своему отряду. — Я буду прилетать, — сказал, как отрезал. — Не так часто, — не стала спорить я, этого дракона с упорством самовозгорающихся рептилий не переубедить. — И без лишнего хвоста, усек? Терис кивнул, а после, будто в последний раз взглянув на меня, улетел. Слышу, как своим ревом он созывает остаток рептилий, и меня пробирают мурашки. Славу богу… он хотя бы смог додуматься использовать локацию*, следовательно, я могу не волноваться за стаю. Мой брат еще не настолько наивен, но доверять ему собственный командный полк… если бы не договоренность со стаей, что без меня фурии в защите не должны покидать территорию… было бы намного проще. Я еще долго смотрела вслед улетевшему брату, надеясь на его взрослость… хотя чего надеется, если ему всего четырнадцать зим?! Дурная ящерица, которая хочет чувствовать себя самцом положения, совершенно не представляя, какая для этого нужна сноровка и ответственность. Я внимательно оглядела свою темницу. Теперь легкая тошнота и головокружение прошли, поэтому можно спокойно понять свое местонахождение. Меня окружали высокие стенки каменистого оврага, рядом располагался какой-то водоем. Стены рва были частично покрыты мхом, кое-где свисали корни деревьев. Я пыталась понять, как же не сломала себе все кости, встретившись с рельефной каменной стеной, но история умалчивала об этом. Там, где была моя туша, остался глубокий след в земле. При виде него у меня машинально запульсировали бок и крыло. Я начала оглядывать все свое тело на наличие других повреждений. В итоге я имела сломанное крыло, вывих передней лапы, растяжение задней лапы и огромный "синяк" на боку и спине. И это еще не беря в расчет то, что вся моя шкура в ссадинах и ранах, а почти через весь мой хвост идет порез, который образовался из-за столкновения с деревом. Деревом, которое сейчас смотрело на меня с вершины оврага. Его ствол был поломан почти ровно на девяносто градусов, а лоскуты древесины устрашающе торчали ножами-спицами. Скорее всего именно об них я и получила глубокую рану. Радовало то, что закрылки и хвостовой плавник полностью остались целыми. Следовательно, координация моя не нарушится с полетом. Я понимала, что за мной может придти тот викинг, который добродушно подбил меня, поэтому не спешила засыпать. Постоянно прислушивалась к любым шорохам; поскольку я находилась в западне, то и бежать мне некуда. Рыпаться тоже не получится — кость крыла может сместиться, что может привести к ползающему образу жизни. Меня злило собственное безвыходное положение. Я сейчас нахожусь на вражеской территории, рядом с людьми, которые точно начнут охотиться на меня, если смогут заметить. В этом овраге особо укрытий нет, кроме булыжников, за которые можно спрятаться. Надежда на нормальное существование еще теплилась во мне, когда на глаза попадал водоем. Если там не будет хоть какой-то рыбы, то… мои шансы выжить начнут снижаться, и я стану зависимой от случая и от брата, которому придется следить не только за нашим родителем, но и за мной. Чем больше я размышляла о плачевном будущем, тем больше хотелось грозно взвыть. Через рев хотелось передать все негодование и разочарование в самой себе и во всей этой наитупейшей ситуации. «Ну, по крайне мере ты не лежишь скованная цепями», — попыталась хоть как-то подбодрить себя, чтобы перестать думать о подорванном статусе, вследствие чего моя семья потеряет буквально все лавры, они в любой момент могут стать изгоями, а заново поднять их статус могу только я или Терис. — «Тер, надеюсь, ты справишься с давлением», — кладу голову на землю с густым покровом травы. От мыслей болит голова, от негативных мыслей — сердце. — «Он должен справится, не детеныш уже», — уверяю саму себя, пытаясь успокоить лишнее волнение и ростки паники. Я никогда не любила подорванные планы, которые с таким усердием составляла. Сегодня была не экспедиция, а какой-то ворох случайностей с кое-как продуманной линией сюжета. То с какого-то рожна драконы примчались без своих вожаков, то Терис начнет стрелять по людям без какого-то смысла… все это настораживало меня. «Может… Самка приказала немедленно еды?» — размышляла я, но никакой связи не находила. Обычно в таких случаях Она приказывает абсолютно всему рою, даже тем, кто находиться на охоте, но в этот раз ничего такого не было. Значит… причина в другом? — «Черт, да что же там произошло?!» — крикнула в молниеносном порыве паники. Я, вожак своей стаи, не могу узнать, что происходит с моими особями! Я отвечаю за всех в стае, но даже предположить не могу порыв Королевы! Кто я после всего этого? А вдруг случилось что-то, о чем Она не доложила вожакам? Незнание травило мою душу, закрадывалось в самые дальние уголки мозга, парализуя собственным бездействием. Абстрагироваться от этого было практически невозможно. Если с моим видом что-то случится, то потом все с меня спросят! Да как я могу вообще спокойно спать, когда оставила вид без вожака? Хоть моя стая квалифицирована, я могу оставить ее без присмотра, они всегда работают слажено, но… до сих пор не могу найти себе места. Даже причины этой необъяснимой паники я не могу найти, словно я снова вылупившийся птенец с сознанием умершего человека, которому с самого детства твердили о диком и жестоком мире, об иерархии и методах выживания, которые казались мне максимально реальными, но вместе с тем же отвратительно сложными. Опять этот тихий страх медленно окутывает сознание, выжигая своей неотвратимостью. Теперь у меня две головные боли: все тело ломит от боли, оно будто в лаве, да еще и душу травят собственные мысли. Прекрасно! У меня начался персональный конец света… Слышу множество взмахов крыльев где-то в небе. Поднимаю голову наверх и наблюдаю типичную картину: разномастные ящеры уносят пропитание для своего Главаря. К моему сожалению, я не знаю в морду всех членов своего роя, поэтому могу только предполагать, что эти стаи могут быть из него. Обычно охотой занимаются только квалифицированные стаи, остальные либо защищают Рой, либо выполняют другие функции, которые нужны Самке. А в небе явно не охотники, к этому выводу очень легко придти: полная дезориентация на новой территории, отсутствие плана, выраженная спонтанность и принцип "каждый сам за себя", что привело к убийству некоторых особей, их правомерный отлов. Плюс, драконы были совершенно разных габаритов, каждый занимался тем, что и все, а это в корне неправильно. Например, только идиот прикажет хилой особи воевать с викингами и их арматурой. А еще я видела, как массивный камнеед вместо того, чтобы встать в защиту мелких особей своего вида, полез по бочкам в поиске рыбы. Таких глупостей я еще не встречала. Их Главарь, который вызвал неподготовленных драконов на смертельное задание, либо очень недальновидный, либо максимально голодный. С чего вдруг ему быть настолько голодным, разве стаи охотников не приносят еженедельно пропитание? Вопросов было все больше и больше, а отсутствие ответов начало раздражать.

***

Терис, высоко взмыв в темное небо, зовом призвал всех оставшихся фурий. Он искал взглядом собратьев, которые должны были подстраховывать добытчиков огненными выстрелами. Самец знал образ охоты старшей сестры наизусть, все ее подчиненные работали слажено, поэтому осечек быть не может. В голове раздалась ответная локация, которая означала то, что фурии в полном порядке и летят к нему. На сердце отлегло, но брат вожака не мог найти себе места. Сейчас Сет находится в обрыве со сломанным крылом. Предположительно у нее мало еды, поэтому ему придется носить хоть какое-то пропитание, чтобы сестра не истощилась. Также нужно что-то придумать по поводу ее отсутствия. Врать, что вожак уже улетел в рой очень глупо, это легко проверить. Рассказать правду о том, что ее подбил человек и у нее сломано крыло? Возможно, ведь все равно Рейг будет возглавлять стаю на время ее отсутствия. Через пару мгновений к Терису подлетело несколько фурий. Они были удивлены, встретив вместо вожака ее младшего брата. — Терис? Что ты тут делаешь? — спросил Рейг, смотря на младшего дракона своими желтыми глазами. Дракон из-за возраста был больше брата вожака, у него был откусан один ушной отросток. — Пришел отозвать вас, — объяснил зеленоглазый, оглядев остальных. — Где вожак? Почему Сет не на месте? — спросила вторая фурия, имеющая серый белок и белые отростки. Терис нахмурился. Он сомневался в том, чтобы рассказывать им правду. Из-за нее могут случиться большие проблемы, такие как "военные завоевания места вожака". — Терис, что с Сет? Где она? — первым заволновался Рейг, чувствуя что-то неладное. Зеленоглазый взглянул на старшего самца, последний раз собираясь с духом. – Она подбита, и мне последовал приказ увести вас в рой, доложив Королеве об охоте, — Терис увидел, как округляются глаза ящеров, но прежде, чем они успели еще что-то спросить, он продолжил. – Она жива, только крыло сломано. — Где она? Двуногие же могут поймать ее! — произнесла сероглазая с белыми ушами, переглядываясь с собратьями и ища поддержки. Зеленоглазый еще сильней нахмурился. Лишняя паника сейчас не к месту. — Пока за главного остается Рейг, — продолжил ящер, встретившись с удивленными взглядами. — Никто не должен знать, что Сет вышла из строя. Она скоро вернется и будет возглавлять пост вожака. И не смейте закапывать ее командирские способности! — в приказном тоне сказал Терис. Сейчас он должен быть максимально серьезным, чтобы в строю не было проблем. — Ясно вам? — немного помедлив, ящеры кивнули. — Это был приказ вашего вожака, так что полетели докладывать Самке победу. Группа ночных фурий послушно полетела к рою. Из-за волнения Терис не мог совладать с сердцебиением. Ему было страшно за сестру, которая никогда не выходила из строя бойца. Именно она была показателем альфа-сущности, именно Сет защищала его с матерью, именно эта самка подняла их семью с колен. И он полностью понимает ее злость, ее желание вгрызться в глотку брата, ведь Терис своим поступком разрушил буквально все. Но у него есть объяснение его поступка. Королева была чем-то сильно разозлена, Она отослала большинство драконов с острова, чтобы те принесли ей пропитание. Скоро у Нее начнется сезон спаривания, Ей необходимо набирать массу. В этот период Самка становится максимально нервозной и… жестокой. Некоторых своих прислуг, которые попались под горячее крыло, Она сожрала. В страхе все разлетелись по сторонам света, чтобы привести пропитание. Терис, зная местоположение стаи своей сестры, хотел предупредить ее о надвигающихся видах, но он не учел, что Сет будет сидеть с основной группой в засаде у соседнего острова. Зеленоглазый столкнулся с викингами, которые начали отлавливать драконов и убивать их. Конечно, Терис испугался за сестру, он хотел уничтожить все людские постройки, но… получилось то, что получилось. Оказавшись на вулканическом острове, группа фурий направилась на свою территорию, а привилегированные — к своим логовам. Терис залетел в дом-пещеру, где его встретил престиголов с красной-рыжей мордой. Крупный дракон, как только услышал знакомые шаги, тут же поднялся с лежанки, смотря двумя парами ярко-зеленых глаз на вошедшего. Раздвоенный хвост волнительно стал трястись, шипы-спицы на затылке голов обеспокоенно и выжидающе зашевелились. Ночная фурия прошла в дом, чувствуя дискомфорт от пристального немигающего взгляда выпученных глаз с мелкий веретеновидных зрачком. Он, мысленно отмахнувшись от сожителя, улегся на свое месте, продумывая диалог. Престиголовы крупнее и выше фурий во много раз, у них прямоугольным торс с зауженной талией, раздвоенный хвост, тонкие и длинные шеи. А еще эти драконы до ужаса любопытные, поэтому Брама и Атрей обязательно начнут его терроризировать по поводу и без него. Ему просто не избежать темы не прилетевшей сестры. И от этого внутри становилось еще противней. Круглые головы с крупным закругленным рогом между глаз переглянулись. Дамы искали во взглядах друг друга какого-то определенного ответа, но они чувствовали в этом молчании что-то опасное. Крупные ноздри завибрировали, глотательный рефлекс возобновился из-за волнения и беспокойства. Самки снова посмотрели на отрока, который лежал к ним спиной. Не заметить его задумчивости было невозможно. Они не знали, как начать диалог. Когти на грушевидных лапах поскребли каменный пол, показывая мыслительный процесс голов. Бескрылый узористый дракон почувствовал хмурость фурии. Проходит минута, две, а дискомфорт в гнезде не исчезает. — Терис… случилось что-то серьезное? — неуверенно и тихо спросила правая голова, смотря на черного ящера. Она постоянно поглядывала на свою вторую половину, которая намекала дерганным движением на продолжение. Голос у Престиголовов отличается от фурий, он больше рокочущий и хриплый. Зеленоглазый молчал. Он даже не повернулся к матерям. Конечно, Терис чувствует их волнение и беспокойство, но… сейчас ему нужно собраться с мыслями. — Сынок… — на этой неопределенной ноте правая голова перестала говорить, болезненно прищурившись. Не получив хоть какой-то реакции голова, которая поджигает газ, почувствовала себя очень… одиноко. Она посмотрела на свою половину, в глазах которой читался какой-то гнев. — Терис, мы очень волновались за тебя и Сет, — немного грозно начала "главная" из престиголова. На нее вымученно посмотрела сестра с ядовитым цветом белков. Во взгляде так и читалось: "Господи, Брама, ты перегибаешь палку". Та голова, которая выпускает газ, всегда имела более грубый характер, нежели ее сиамский близнец. Хотя ее тоже можно понять, все-таки из-за отсутствия крыльев они не могут улететь с острова, не могут себя прокормить и полностью зависимы от приемных детей. — Ты ничего не хочешь сказать? — задала риторический вопрос Брама, но сын ее проигнорировал. — Мы очень рады, что ваша экспедиция прошла успешно, несмотря на то, что Королева ни с того ни с сего всполошила в рое какую-то неоправданную тревогу, — кивнула своей же фразе правая голова, боковым зрением замечая осуждающе вибрирующе ноздри близнеца. Фурия упорно молчала. Терис не хотел снова поднимать эту тему, но он знал, что мамы от него просто так не отстанут — они слишком волнуются. Только сейчас, снова вспоминая причину ранения старшей сестры, зеленоглазый чувствует себя каким-то предателем. — Хорошо… можешь упорно молчать и дальше. Мы видим, что ты не в духе, — посмотрела на свои лапы говорящая. — Ответь только на один вопрос, и мы отстанем, — она посмотрела на приемыша, ожидая хоть какой-то реакции, но самец лишь мотает кончиком хвоста по разогретому от тепла тела камню. — Сет жива? От неожиданного и действительно жуткого вопроса Терис и Атрей шокировано уставились на Браму, которая непонимающе нахмурилась от такой реакции близких рептилий. – И не делаете такое лицо! – возмутилась голова, выпускающая газ. Мягкие губы приподнялись, показывая миру мелкий ряд верхних зубов, асимметрично большие нижние и неправильный прикус. — Мы все понимаем, что твое поведение отличается от обычного, сын, — смотрит на зеленоглазого, локаторы которого минуту назад удивленно стояли торчком, а теперь виновато прижимаются к широкой макушке. — Также Сет не вернулась вместе со стаей, следовательно, с ней точно что-то случилось, — объяснила свои наблюдения самка, из-за чего Терис почувствовал себя еще нерадивым птенцом, мысли которого элементарно просчитать. — Вопрос лишь в том, что произошло с ней. Под грозным пучеглазым взглядом фурия была безоружна. Хоть престиголовы очень игривые и веселые драконы, но в некоторые моменты они могут быть диаметрально противоположными. Сиамский близнец Брамы глядела на нее максимально удивленно и непонимающе. — Брама… не говори так, — начала она немного жалостливо. — Может, Сет просто задержалась, все-таки она должна доложить Королеве и… — Ты хоть сама веришь в то, что говоришь? — скривилась самка, повернувшись к близнецу и тем самым перебив его. Атрей, встретившись с возмущенным взглядом сестры, стушевалась и как-то сдулась. Она как-то грустно опустила голову, смотря на каменный пол. — Вот то-то же. Атрей, сейчас не получиться списать все на веселе, не то время, — немного смягчилась Брама, увидев поникшую сестру. — Так что, Терис, говори правду. Самец болезненно нахмурился. Как он сейчас им скажет, что Сет ранена лысыми из-за него? На него выжидающе глядят две пары глаз, а Терис пытается хоть как-то собраться. — Сет подбили сетью, — издалека начал он, но реакция уже не заставила себя ждать: пасти самок раскрылись, а в глазах засел ужас. От их удивления зеленоглазый почувствовал, как внутри него что-то стынет. — Что? Ее поймали двуногие? — первой спросила Атрей, не дав приемному сыну договорить. — Она жива? Почему ты ей не помог? Где были солдаты? Вопросы сыпались и сыпались на растерянного дракона, который даже слова вставить не смог. Он просто хлопал глазами и ртом, словно живая рыба. — Да угомонись ты! — громко рыкнула Брама, оскалившись. От неожиданности Атрей зажмурилась. — Дай ему спокойно договорить. Повисла нагнетающая тишина. Родители Териса смотрели на него как-то требовательно. Их хвосты дрожали в воздухе от напряжения. — Нет, двуногие не поймали ее, но сильно ранили, — конечно, после такой новости престиголов облегченно выдохнул, но не успокоился. Терис знал причину. Однажды его матерей также подбили люди, лишив одного крыла. Конечно, летать они больше не смогли, а особи, которые не приносят хоть какой-то пользы, должны быть выгнаны из роя. Им отгрызли и второе крыло, тем самым оставив погибать. Но Атрей с Брамой оказались сильными, они как-то смогли приспособиться к новому образу жизни, даже смогли быть немного полезны рою, работая няньками для сирот и брошенок и чистильщиками. Именно это их спасло от неминуемой смерти. — У нее сломано крыло, а также множество ушибов от падения, — от воспоминаний Терис скривился. Он никогда не видел сестру такой...жалкой и беспомощной. От этой новости Брама и Атрей вымученно зажмурились. Они понимали, что сейчас Сет в плачевном состоянии, которое может привести к огромной проблеме. — Почему отряд не помог? Вы же могли! — начала Атрей, голос которой был наполнен почти слезами. — Она сама приказала улетать, — попытался объясниться Терис. — Сет даже просила особо не афишировать ее травму, чтобы было меньше шороху. — Но ты ведь понимаешь, что это физически нереально? — поинтересовалась Брама, имея в виду то, что стая не может не заметить отсутствие вожака. Зеленоглазый понимающе кивнул. — И что же она решила? Сломанное крыло за неделю не заживет, могут начаться вопросы. А если это известие дойдет до Королевы или других видов, то они воспользуются заминкой фурий. Тем более у других видов ночные фурии всегда были не в почете. Терис думал. Много и тяжело думал. Полностью скрыть эту информацию не получится, все равно она когда-нибудь всплывет на всеобщее обозрение. Сейчас же нужно максимально оттягивать этот момент. — Сейчас пока вожаком будет Рейг, думаю, он сможет командовать стаей и не раскрывать тайну, — сказала фурия, на что получила согласные кивки. — Да, тем более он всегда испытывал трепет по отношению к Сет, — пробубнила Атрей, представляя Рейга как временного вожака. — Всегда был верен ей и ее принципам. Она сделала правильный выбор. — Кто еще знает об этом? — серьезно спросила Брама, глядя на сына. — Только я, вы, Рейг, Мар и Зен, — почти сразу ответил Терис, смотря на кивающего родителя. — Нужно сделать так, чтобы эта информация не выходила за пределы стаи. — На нас можешь спокойно рассчитывать, — в унисон произнесли рогатые головы. — А вы не хотите втихую привести Сет обратно в гнездо? — вдруг поинтересовалась Атрей, на что получила раздраженный тон сестры. — Это максимально глупо, — отрезала близнец, негодуя недальновидности своей второй половины. — Если ее привезут сюда, то скрыть факт сломанного крыла станет нереальным. И тогда точно начнутся проблемы и разборки между стаей и видом. — Ты ее будешь навещать? — сменила тему Атрей, смотря на задумчивого и заметно хмурого сына. — Если в озере не будет хоть какой-то рыбы, то придется, — Терис смотрел на свои лапы. — Я освободил ее, но Сет упала прямо в овраг, оттуда трудно выбраться со сломанным крылом. — Так она еще и в овраге?! — пучеглазые глаза округлились сильнее, Брама с Атрей снова удивились в унисон. Зеленоглазый грудно зарычал, высказывая свое недовольство этим громким самкам. Еще бы они на все гнездо крикнули! Дамы виновато убрали взгляд. — Ложитесь спать, все вопросы будут завтра, все проблемы на Рейге, — недовольная и раздраженная фурия улеглась на своем месте, закрывая глаза. Немного погодя за ним последовали и самки, усевшись свой угол. Сейчас всем им было неприятно и дискомфортно, их грызло одиночество и волнение за члена семьи. Каждый из них обдумывал дальнейшие действия, сейчас все должны работать в команде, чтобы не началась отвоевывание заветного места в популяции.

***

Эта ночь была удивительно тихой. Я совершенно не спала, просто дремала, прислушиваясь к каждому шороху. Никто так и не пришел, словно тому викингу было все равно на такую сладкую добычу. Тело еще ныло, в особенности раны и место падения. Благо, вчера я хорошо сдобрила порезы вязкой слюной, поэтому риск заражения сильно снижается. Хотя, если честно, я надеялась, что смогла все-таки его задеть залпом. Было бы так прекрасно, если бы это было правдой. Я бы смогла гордиться своими навыками в случае паники, но меня ожидало утреннее разочарование. Я услышала, как кто-то копошится сверху, но вида не подала, что я заметила это существо. Продолжаю лежать и спокойно дышать, пока пытаюсь предположить траекторию этого незнакомца и его размеры. Поскольку он находился слишком далеко, я не могла учуять его запах. Неизвестный был маленьким, шум воспроизводил очень тихий, возможно, другой бы дракон даже его не заметил. Благо, у меня был талант на два вида изучения этого мира, в который входил слух и зрение, поэтому я смогла уловить его шаги. Ведь не зря я состою в защите стаи, когда мы осуществляем охоту! Со временем у меня появилось две новости: плохая и очень плохая. Неизвестный приближается ко мне, и он является человеком. Какую куда записывать мне было без разницы. Радовало лишь то, что этот человек мелкий. По шагам слышу, что он ходит по земле с опавшими ветками и листьями, отдаленно слышу его бубнеж, после чего он удивленно-болезненно вскрикивает, словно ударился. Чувствую, как во мне растет напряжение от каждой минуты его брождения. Все-таки рано радовалась, когда кичилась тем, что викинги не пошли меня искать. Когда двуногий ступает на камень, делая пару шагов, он замолкает. Ожидаю где-то с минуты, но враг не подает больше никаких звуков, словно его и не было никогда. Это довольно-таки странно, поскольку перед его взором открыта прелестная картина: подбитая ночная фурия, которая еще к тому же и спящая! Чем же не куш века? Долго слушать угнетающее молчание и ожидать чуда я была не намерена. Поднимаю голову и сразу поворачиваюсь к торчащей скале, откуда недавно слышала шорохи и шаги. Конечно, замечаю там маленькую тощую фигурку человека с шатеновыми волосами и в меховом жилете. Только сейчас поняла, в насколько глубокий овраг я свалилась. Даже если я смогу каким-то неведомым образом взлететь на десяток метров, то все равно останется как минимум половина скалистых стен. То есть, говоря простым языком, просто так мне отсюда не выбраться, особенно со сломанным крылом. Этот человек был действительно хлипеньким, каким-то задохликом. Если меня смогло подбить это недоразумение человечества, то мне за себя стыдно и горько. Быть серьезно раненной таким человеческим уродцем-детенышем… мерзость просто, в стае засмеют, если узнают. «Точно… может, он и есть человеческий детеныш?» — вдруг в голове вспыхнуло какое-то осознание, которое во второй раз перевернуло вселенную. Пару раз удивленно моргаю, а после снова наблюдаю за далеким врагом. С моего ракурса нельзя рассмотреть с подкреплением он или с каким-нибудь оружием, но начинаю соглашаться с собственной гипотезой. Этот человек действительно может быть ребенком… ну, или карликом, хотя это очень маловероятно — слишком пропорционально тело. Пока этот шатен ничего не делает. Неужели он так же боится меня, как жертва — хищника? Просто другого объяснения его монументальной позе я найти не могу. Конечно, возможно, он просто выжидает моей реакции, но и я не собираюсь понапрасну рычать и извиваться ужом. Пока этот человек не представляет угрозы, то и я не буду ее представлять, иначе велик риск встретиться с его дружками по мою бренную душу. Замечаю, как он неспеша начинает приближаться к обрыву, доставая из кармана что-то, чего я не вижу. Конечно, в целях самозащиты (и легкой паники, чего таить) кидаю залп. Предупредительный, в соседний камень возле его мелкой головы. На булыжнике даже не остается копоти из-за маленькой мощности пламени. Человек громко вскрикивает, мгновенно ставит руки в защиту и заваливается назад, почти кубарем падая с каменного выступа, но не в овраг, а наружу. Его реакция вызывает победную гордость подбитой рептилии. Если он захочет напасть, то у меня все шансы отбиться — уж попасть ему в голову с такого расстояния я в состоянии. Шатен снова кое-как встает на ноги, глубоко дышит, явно пытаясь успокоить бьющееся сердце. Удивленно уставился на меня, а я продолжаю сверлить его пустым, но угрожающим взглядом. Не позволю запугивать себя, даже если противник сильнее (хотя назвать эту рыбью кость сильнее — идиотизм). Ребенок поспешно ретируется. Собственно, я довольна его послушанием. После того, как я убедилось в собственном одиночестве, то могу спокойно оглядеть овраг в лучах утреннего солнца. Территория просторная, есть, где разгуляться. В некоторые валуны вросли корни деревьев. В теории я могу взобраться по ним на свободу, но… что дальше? До роя мне плыть и плыть, а с такими ранениями еще и лишние движения делать или быть съеденной каким-нибудь подводным гигантом… так себе перспектива. «Интересно, как там Терис с матерью? — подумала я, глядя на низкое небо. Я волновалась за них, волновалась за стаю. Как они могли бы среагировать на мое отсутствие? — Лишь бы раньше времени не было вожачьих схваток», — хмурюсь собственным мыслям. Мое отсутствие не может так быстро распространиться между популяцией, чтобы началась мини бойня за место под солнцем… правда же? В очередной раз разглядываю свое тело со всех сторон. Меня хорошенько так потрепало, как я еще не сломала себе позвоночник от всей этой "радости"? Ну… я же сломала себе кость, но не позвоночник. Так что можно считать план выполненным. Я хотела подойти к водоему и попить, а заодно и узнать наличие рыбы в нем, но волновалась за состояние своего крыла. Ужасно боялась сместить кость и снова испытать звездный дождь перед глазами от яркой боли, но… мучиться от обезвоживания? Увольте. На свой страх и риск очень медленно и аккуратно ползу черепахой к озеру. Как назло упала я почти максимально далеко от него, что делает мой путь еще мучительней. Тело начинает ломить до зубной боли, когда крыло начинает перемещаться. Под шкурой бегут мурашки от ощущения смещения кости. Сжимаю челюсть максимально сильно, стараюсь лишний раз не издавать звуки. Торопиться мне все равно некуда, поэтому постоянно делаю маленькие перекуры, чтобы придти в себя. Кое-как с горем пополам добравшись к нему, я ныряю почти всей макушкой в воду, ощущая бодрящий холод и наслаждение от победы. Долго пью, параллельно обыскивая периметр на наличие пропитания. Хоть у меня не было защитной пленки и "второго века", но разглядеть рыбу я была в состоянии. Еще одна радость не могла остаться не замеченной. Мое времяпровождения было максимально скучным и бездельным. Для меня, как для дракона не слишком энергичного, это было практически обыденным. Все равно я могла себя занять зализыванием ран и продумыванием плана по защите собственного зада. Этот человек мог снова придти и привести с собой соплеменников, тем самым удвоив мои проблемы. Я ожидала прилета брата. На данный момент именно он является моими глазами и ушами, пока Рейг выполняет роль тела. До сих пор я не могу найти ответа к такому резкому нашествию на остров рептилий. Возможно, они так регулярно нападают на поселение, поскольку ранее моя стая не посещала эту местность. «Догадки, догадки, догадки! Я могу лишь предполагать! — злобно оскалилась я, закипая. — Ни на что не способна, кроме как додумывать правду!» — меня раздражала моя беспомощность. В сердцах выпускаю слабый залп куда-то в сторону, секундно рычу и дышу глубоко, чтобы успокоить свои негативные мысли. Сейчас нервы нужно беречь, должна быть холодная голова на плечах. Эмоции всегда все портили. От самокопания меня отвлекает приближающийся дракон. Поднимаю голову к небу, уже прекрасно зная, кого там увижу. Своего брата я могу спокойно узнать по взмахам широких черных крыльев. При виде него у меня приятно щемит в душе. Его морда всегда вызывала у меня приступ счастья. Все-таки я не брошена. Он тихо приземляется рядом, смотрит на меня долго, а потом срыгивает рыбу прямо к моим лапам. — Спасибо, но это излишне, — говорю я, переведя взгляд с почти непереваренной рыбы на зеленоглазого. — В водоеме оказалась рыба. — Прекрасно, — кивает Терис, смотря на то, как я заглатываю тушу за тушей. — Ты как? — Также, как и выгляжу, — хмыкаю я, понимая, что выгляжу я максимально неприглядно. Ящер грузно хмуриться, желваки так и гуляют. — Прекращай накручивать себя. Ты точно не этого итога хотел, — довольно облизываюсь я, чувствуя заветную наполненность. Конечно, он не хотел, чтобы я оказалась в овраге с травмами, конечно он хотел помочь моей операции и все такое, поэтому мне не нужно, чтобы он себя корил в этом. За него это могу сделать и я. — Как мамы, как стая? Как сам? — меняю тему, заглядывая в зеленые глаза. Заинтересованно наклоняю голову. — Волнуются о тебе, — кратко отвечает Терис. — Рейг временно возглавляет стаю, как ты и хотела. О твоей проблеме знают лишь избранные, — заглядывает мне в глаза. Мы оба понимает, что эти "избранные" увеличатся, если меня не будет больше определенного количества времени. Вопросов точно не избежать, и эта неотвратимость травит мозг. — Почему ты оказался там? — меня сейчас этот вопрос заинтересовал. Слабо щурюсь, пытаясь совладать с ворохом нечитаемых мыслей и в собственной голове и в его черепушке. Дракон садится на таз, снова поджимая уши и пряча взгляд. Боже, это ящерица неисправима. — Это был приказ Королевы, — почему-то этот ответ вводит меня в глубокий ступор. — Она нам всем приказала немедленно привезти еды. Больших подробностей я пока не знаю. Его ответ меня поразил. Значит… те драконы из нашего роя были? И они меня так и не узнали? Хотя… это не их прямая обязанность. «Теперь это многое объясняет», — проговариваю про себя, становясь грозовой тучей. Странно все это, пока необъяснимо окончательно. — Лысые появлялись? — хмыкаю, чувствуя все пренебрежение в голосе брата. Сейчас он разгневан людьми, но его можно понять. Зеленоглазый часто так называл двуногих, когда был зол. — Да, появлялся тут один… предположительно детеныш, — с паузами и весело отвечаю я, следя за реакцией младшего. Сначала его глаза так смешно округлились, что я еле сдержалась от хохота. Потом, когда Терис услышал, что это был ребенок, то он сразу облегченно прикрыл глаза. — За детенышами стоят взрослые особи, — грузно произнес он, буравя меня взглядом. Волнуется. — А за ними — гигантские проблемы. — Перестань повторяться, — довольно-таки резко останавливаю его я, чувствуя легкое раздражение. — Я старше тебя, избавь меня от пустых нравоучений о том, что знает даже птенец. Терис слегка болезненно топорщит ноздри. Я слышу. как его кончик хвоста несколько раз стукается об мягкую землю. — Я волнуюсь о тебе, если ты так и не заметила! — низко произносит черный ящер. В его нотах четко слышу нарастающий гнев. Прям чувствую, как вокруг Териса поднимается температура. — Прости, я не хотела тебя как-то задеть, — тут же извиняюсь, дабы не довести до конфликта. Сейчас ссора только усугубит мое зависимое положение. Пока Тер — единственный источник информации и частично пропитания. Самец громко фыркает и раздраженно мотает хвостом по земле, чего-то ожидая. Смотрит на меня, будто генерал на инвалида-выродка, с гордостью и пренебрежением. Нервирует его задетое эго, если честно. Ведет себя хуже детеныша! — Ты летай раз в несколько дней, мне нужна любая информация о гнезде и стае, — подала голос я, воздержавшись от цоканья языком. — Я это и собираюсь делать, — бороздит когтями землю возле себя. — Также я хочу найти травы, которые смогли бы хоть как-то убыстрить процесс заживления или облегчили бы твои боли. — Спасибо за признательность. Мне это как раз пригодится, — едко и искусственно благодарю я, сжимая челюсть. Брат издевательски усмехается, но доброжелательно трется головой о мою. Я слегка расслабляюсь, чувствуя хоть какую-то почву для шаткой уверенности. — Все еще будет, — на позитиве тихо говорит Терис, отодвигаясь от меня и заглядывая в глаза. Я понимаю, что зеленоглазый хочет меня подержать и подбодрить, но получается как-то тухленько. Почему-то его слова вызывают чувство потерянности из-за неизвестного будущего. Я все еще не могу отпустить ситуацию, которая может возникнуть из-за моего долгого отсутствия в гнезде и рое. Могут начаться жесткие репрессии, бойня среди стаи и гнезда, я знаю как минимум троих особей, которые ждут не дождутся, когда мой авторитет даст слабину, чтобы свергнуть меня и убить. — Надеюсь на положительное "еще будет", — пытаюсь выдавить улыбку, но получается удивительно жалко. И это настолько заметно, что самец затравленно прижимает уши и щурится. Мы слишком взрослые, чтобы верить в чудо. Оба понимаем, какие проблемы последуют из-за моего отсутствия. Даже если Терис будет приносить лекарства, то я все равно быстро не смогу встать в строй. И это выводило из себя. — Ладно… лети в гнездо, — выдыхаю с каким-то свистом. Все равно на душе какой-то груз. Отворачиваюсь, быстро анализируя ситуацию со стаей. — Если Самка уже сыта, то охота будет только через семь дней. Стая хорошо натренирована, в работе не будет осечек, но если что-то изменится… — мне стало немного жутко от всплывших в мозгу вариаций. — То первым делом оповещаешь меня. — Я понял. Будет сделано, вожак, — по-солдатски кивнул младший ящер. Он уже развернулся на взлет, но в последний момент задержал на мне взгляд. В нем смогла прочитать многое: от панического волнения до уверенности в лучшее. Я же наградила брата рваным вдохом. Провожая взглядом улетающую фигуру, я чувствовала себя максимально ужасно. Меня преследовало ощущение какой-то огромной потери. Едкая жалость к собственной персоне давила на ребра, будто намереваясь сломать их и порвать шкуру. Во рту стоял смрад каких-то гнилых помоев. Я не могла смотреть на летающих драконов, чувствуя нарастающую ненависть к ним и себе. Просто стала инвалидом. Временно, но инвалидом, который завидует обычным особям до гневных слез. Как я могла так резко и низко упасть… даже в собственных глазах? Злостно хмурюсь и ложусь на землю, пытаясь хоть как-то унять внутреннее негодование, которое отдается дрожью в лапы. Надоедливые мысли травили мозг, избавиться от них совершенно не получалось. Я все равно возвращалась к нерешенной проблеме, осуждая собственную посредственность поступков, что повлекли за собой ряд головных болей. Ныряю с головой — точнее, только головой — в озеро, рядом с которым лежала. Я изменила свое местоположение, чтобы меньше травмировать крыло. Холодная вода залилась в уши и ноздри. Я внимательно слушаю толщу двигающейся жидкости, стараюсь абстрагироваться. На какое-то время забыться получилось, но буквально через пару минут все опять вернулось в ненормальное русло. Взбешенно выпрыгиваю из воды, раздуваю ноздри и пытаюсь думать о чем-то другом. Хочется со злости ударить хвост об землю, но это действие будет иметь плачевные последствия. Слишком глубокая рана, чтобы делать ее еще больше.

***

Время идет ужасно медленно. Мысли перестают бить на виски только через полдня, после чего я могу расслабленно выдохнуть. Весь день я могу только спать и есть, на большее моя поломанная тушка не способна. И это вымораживает, поскольку изначально я привыкла к динамике, а не самокопанию. Каждый час стоил сотни нервных клеток. Меня раздражал уже запах собственной крови, часть которой впиталась в землю, а другая часть коркой осталась на мне. Я все умывалась, пыталась остановить кровотечение, чтобы не упасть в обморок, но из ран жидкость все равно продолжала сочиться. Мелкие ссадины уже покрылись спасительной коркой, но вот остальное… желало лучшего. Место возле сустава запястья в крыле незаметно опухло, а часть спиц-пальцев (по крайне мере пара из них) страшно висели лишним грузом. Видеть это зрелище было ужасно, по телу постоянно бежала неприятная холодная дрожь и волна омерзения. Озноб заставил отвернуться от созерцания последствия собственного геройства. «Лишь бы это правильно и быстро срослось», — в который раз говорю себе, уверяя себя в удаче. Я стараюсь двигать поломанным крылом и распоротым хвостом по минимум, чтобы облегчить свои мучения и остаться жизнеспособным драконом. Терис больше не появлялся, как и другие разумные и не очень особи. Я предполагала, что тот напуганный человек приведет с собой свой народ, чтобы вместе потешаться над раненой и добить ее окончательно, но он тоже не появился за остаток дня. «Может...он ночью нападет?» — предположила я, анализируя возможные варианты. Будь я на его месте, точно бы так поступила. Дождалась бы кромешной ночи, когда жертва спит, а после по-тихому ее убила. Тем более… перед нашей встречей я его знатно припугнула, поэтому он может появиться вооруженным… или с подкреплением. Естественно, вторую ночь я практически не сплю. Обычная получасовая дрема не заменяет нормальный сон, но пока хватает. Внимательность остается на том же уровне, усталость не прибавляется, к счастью. Постоянно прислушиваюсь к каждому шороху, порой кажется, что таким способом я себе заработаю паранойю, если честно. А мне не нужны еще проблемы. От размышлений отвлекает слишком громкий для ветра шорох и падающую крошку камня. Сначала смотрю на упавшие камни, а после поднимаю голову к скалам. Приглядевшись, замечаю человеческий щит, за которым прячется человек. Щит железный, с узорами (надо признаться, детскими намалевками) "драконов", которые больше похожи на змей с крокодильей пастью (хотя откуда в их климате аллигаторы?). Если бы не яркий рисунок, то я бы не сразу заприметила этот щит из-за схожести покраски с камнями. Горе-викинга выдавали торчащие ножки-палочки в темной обувке. Почти сразу можно было догадаться, что это именно тот ребенок, который случайно подбил меня. Внимательно наблюдаю за человеком, который продолжает прятаться и изображать статую, думая, что таким образом дракон его не заметит. Меня это слегка развеселило. Все-таки он понимает, что я опасна и не так проста. Радует его осмотрительность, но она мне только не на лапу. Какой плюс мне, если он полностью экипируется, тем самым представляя уже для меня опасность? После какого-то короткого промежутка времени шатен снова попытался выглянуть из-под единственной защиты. Как только он встречается с моей мордой, уставленной на него, то тут же прячется снова. «Что этому идиоту нужно?» — непонимающе прищурилась я, глядя на "статую". — «Неужели спуститься хочет? Жить надоело?» Мне не особо хотелось верить в то, что викинг решил проверить собственную бессмертность, спустившись в закрытое пространство к хищнику, который может одним залпом сжечь ему волосы и лицо до кости. Я бы не рисковала. Но он — не я, чтобы поступать логично. Викинг поднимает худую руку вверх. Сначала я подумала, что он собирается угрожать, но, переведя взгляд, увидела среднюю тушку рыбы. В мозг закралась какая-то максимально бредовая мысль, которую даже обдумывать не хотелось. Показательно помахав кистью с едой, шатен кидает ее с высоты. Но бросок был очень слабым, поэтому рыба не долетает и до озера, а я ведь нахожусь аж на другой стороне! Теперь смотрю на это жалкое посмешище, которое этот ребенок посмел назвать "прикормом", и слегка теряю нить реальности от абсурдности. «Серьезно?» — единственная вещь, что была в голове на тот момент. Я совсем не ожидала такой глупости от викинга. От викинга, самого варвара! Хотя… по их религии они должны были погибнуть героями, поэтому всегда лезли на рожон. Да и назвать этого задохлика викингом нельзя. Поднимаю взгляд на шатена, который точно также смотрел на упавшую тушку. По выражению лица видно, что он явно не такого результата ожидал. Заметив мой взгляд, ребенок слегка вздрагивает, поджимает губы и тут же крепче хвастается за щит. Если он серьезно считал, что таким подношением сможет отвлечь дракона, то у меня смутные сомнения на то, как долго этот человек проживет в этом суровом мире. Проходит какое-то время в безмолвии, после чего шатен, нахмурившись, начинает медленно и аккуратно спускаться, постоянно поглядывая на меня. Я быстро просматриваю скалу, по которой он хочет попасть ко мне, и понимаю, что так легко у него это не получится. Буквально через пару шагов выступ вовсе исчезнет, а до следующего придется прыгать. Этот мальчишка не сможет. И все получается так, как я и прогнозировала. Викинг, дойдя до определенного места, не может дальше спокойно идти. Мотает головой, крепко держится за выступы, ищет хоть какой-то проход, но пока все в пустую, что мне как раз на руку. Шатен уже развернулся, на лице читалась серьезная задумчивость. Только я хотела расслабиться, как этот мальчик пытается по мелкой кромке, прислонившись животом к камню, доползти или допрыгнуть до следующего крупного выступа. Он повесил на плечи щит, что защищал сейчас его спину. Я слегка запаниковала. Панический зародыш зашевелился где-то на дне диафрагмы. Такой расклад меня совершенно не устраивал. Мне не нужно, чтобы этот викинг спустился и имел власть. Его намерений я так и не разобрала, но человек точно решил меня отвлечь едой. «Какой-то ты странный вопрос задаешь, Агния, — думаю про себя. Теперь только в голове я могу услышать это почти забытое имя. — Он сбил ночную фурию, в его деревне он станет знаменитым, если принесет голову дракона. Конечно эта коротышка от тебя не отстанет. Твоя смерть принесет ему авторитет». Как только шатен прыгает с криком, а после успевает зацепиться и не упасть… я понимаю, что он опасен своим настроем. Человек просто так не отступит от своей цели. Червяк паники заверещал во мне, из-за чего выпускаю плазму в мальчика. Не конкретно в него, под его ноги, чтобы он пошел обратно. Но все получается еще хуже, чем предполагалось. Викинг вскрикивает от испуга, подпрыгивает в самозащите и вместо того, чтобы идти назад, теряет равновесие и падает ко мне, в овраг. Совру, если скажу, что не зажмурилась, когда мальчишка жестко приземлился у подножия. Плюс его падение еще было вместе со щитом...в общем, мягкой посадочкой это точно не назвать. Я прям почувствовала этот удар, будто сама грохнулась с такой высоты. Человек болезненно кряхтит, но вставать не собирается. Явно сильно приложился, до сих пор не пришел в себя. Неприятно жмурюсь, чувствуя какое-то ноющее чувство в тазу, хотя сама им особо не падала. Шатен медленно садится, начинает растирать места удара. После берет щит и смотрит на меня. Сейчас нас, природных врагов, разделяет только широкое озеро, которое можно спокойно обойти. Мы оба сейчас хищник и жертва одновременно. И, если быть точным, то я не смогла заметить у викинга еще какое-то оружие, кроме щита, но я точно знаю, что они всегда носят с собой ножи или кинжалы про запас. Смотрим так друг на друга минуту, никто не предпринимает первые шаги. Мне бояться викинга на таком расстоянии нереально, сейчас именно человек чувствует угрозу, поскольку дракон может и во второй раз плазмой ударить, только на этот раз без промахов. Он косится на рыбу, потом медленно пятится к ней, постоянно смотря на меня и крепко держа единственную защиту. Опустим то, что я вижу его дрожащие руки. Берет за жабры и выставляет руку с едой вперед, постоянно следя за моей реакцией. «Все-таки серьезно…» — шумно выдыхаю от его отвратительной логики. Хочется закатить глаза, но этого не делаю по причине слежки за человеческой особью, которая шажком за шажком начинает идти по кромке озера, дабы добраться до меня. «Я убить тебя должна, чтобы ты от меня отстал?» — задаю риторический вопрос, угрожающе скалясь, когда шатен стал еще ближе. Парень пугливо замирает, но шаг назад, как мне этого хочется, не делает. Выводит меня из себя, шкет! Громче рычу, как бы серьезней намекаю, и только после этого он делает крупный шаг назад. Мне не хочется тратить сильный заряд на этого ребенка. Пока он не представляет сильной угрозы, а убить его я могу в любой момент. Только зачем оно мне? Труп гнить будет долго до полного разложения, на запах могут придти люди и хищники. За этого шатена точно придут мстить, а я сейчас не в том положении. Также его мясо пользы мне не принесет — строение зубов не для отрывания плотных кусков, а для удерживания и ловли рыбы. Да и не питаюсь я человечиной, она у меня совершенно не усваивается. Снова смотрит на меня, даже какая-то жалость прослеживается, почва которой совершенно мне не понятна. После того, как скалиться перестаю, он сражу начинает медленно двигаться к цели, так и не зарубив на носу, что это опасно для здоровья. «Баран», — констатирую невеселый факт, чувствуя сильное недовольство по этому поводу. Все-таки придется потратить на него плазму. Слабо стреляю ему под ноги, из-за чего викинг падает назад и пугливо пятится, выронив из рук все. Вижу, как вздымается его грудь, как блестят волнением глаза и снова чувствую этот сладкий вкус доминирования над положением. Этот мир испортил во мне человека, сделал зверя с рефлексами, замашками и мировоззрением хищника. Я уже отвыкла от человеческого социума, где можно решить все нормальными переговорами, а не знаменитым «выживают лишь сильнейшие и нужнейшие». Меня раздражает его реакция. Вместо нормального побега этот человек оцепенел от страха и хлопает глазами на хищника. Будь на моем месте обычный зверь, то он бы давно сделал из этого шатена мокрое место. Меня же викинг забавляет, я слишком давно не общалась с людьми, в особенности с детьми. Собираюсь терпеть его выходки только до разумной планки. Нервы у меня хоть и закаленные, но испорченные. После того, как ребенок встает, я выжидающе молчу, смотря на то, что он выберет дальше. Если уйдет из этой норы, то даже препятствовать не стану. Он протирает коленки и зад, снова поднимает щит и рыбу и… идет ко мне. «Надоел!» — уже вслух рычу я, он меня действительно взбесил! Пускаю вход несколько зарядов в разные места, но не в его тело, так как его раны встанут мне боком (а точнее топором в череп). Как ни странно… это помогает. Шатен поспешно ретируется, сверкая пятками и щитом. Рыбу он так и не забрал, но не думаю, что этот ребенок вернется именно за ней. Наблюдаю, как бойко, но криво взбирается по скале викинг, скрываясь за деревьями. Какая жалость, что мои когти не могут также цепляться. А даже если они могут, то собственное тело является непосильным и точно лишним грузом. С его окончательным уходом я смогла спокойно выдохнуть. Конечно, по его взгляду я понимала, что недо-охотник попытается еще несколько раз сюда придти, чтобы добиться моей смерти. Хотя учитывая его сегодняшнюю странность с рыбой… в меня закрались какие-то сомнения. Неужто приручить собирался? «Бред», — фыркнула я, закрыв глаза и положив голову на сложенные лапы. «Да даже если это правда, то я не собираюсь прислуживать кому бы то ни было. Не для этого я два года завоевывала пост вожака, а потом три года отрабатывала карму с авторитетом. Не намерена служить собственным убийцам». С этими мыслями я снова решила немного вздремнуть, но перед этим решила перекусить. Но меня ждало разочарование. Из-за громких залпов пугливая рыба спряталась в другой части озера, а к ним идти я не собираюсь. Поэтому на слегка голодный желудок стала просто глядеть задумчиво на воду, дожидаясь живой еды.