***
Сэр Пентиус чуть подрагивающими от лёгкого волнения пальцами поправил кружевное жабо. Своим внешним видом он собирался произвести на свою леди лучшее впечатление. Пусть сейчас почти любой житель Ада сказал бы, что он одет излишне старомодно. Что стильно — то вечно, а плебеям с напрочь отсутствующим вкусом этого не понять. А его собеседница, он надеялся, оценит. Кстати о ней. Изобретателю очень хотелось узнать, как она выглядит. На протяжении своего пребывания в Преисподней он встречал грешников, переродившихся в самых неожиданных существ разнообразных форм и размеров. Да что там, он сам стал полузмеем с россыпью красных глаз по всему телу. А она… Даже если внешне она будет далека от идеала… Пентиус предпочитал судить прежде всего по внутренней прошивке. На горизонте замаячила серая фигурка. Змей приосанился, губы его растянулись в приветливой улыбке. Очертания становились всё отчетливее и всё более… Знакомыми? Глаз на шляпе подозрительно сощурился, копируя выражение лица изобретателя. «Это… Какого чёрта?!» — Ну здарова, — поприветствовала его одноглазая демонесса, приблизившись на достаточное расстояние. — Ты… Что ты здесь забыла? — мысленно Пентиус принялся перебирать варианты, при которых эта наглая выскочка могла оказаться в этом месте в это время. — В смысле? Ты типа сам меня пригласил, — и, видя недоумение соперника, Черри закатила глаз. — Ну давай, ты ж у нас сообразительный. Букет чёрных роз выпал из его рук. Лицо побледнело. — Да-да, я твоя «таинственная леди», — почему-то открывать это было куда менее весело, чем демонесса себе представляла. — Но… Зачем? — все глаза потрясенного изобретателя были обращены к ней, и Черри стало не по себе под этим взглядом, но она попыталась отогнать это ощущение дискомфорта. — Да потому что мне было весело, чел. Это было охуеть каким забавным развлекаловом. А ты ещё и воспринимал это так серьёзно, что грех было останавливаться. Все глаза на его теле теперь смотрели на неё с невероятной злобой. Волосы-капюшон раздулись, кончик хвоста колотил землю, а изо рта вырвалось угрожающее шипение. — Воу, воу, полегче! Чё такой напряжённый? Хотя-я-я… я знаю отличный способ расслабиться. Может… — демонесса приоткрыла рот и медленно облизнула губы. — Трахнемся? Худые щеки изобретателя вспыхнули, только на сей раз Черри не смогла определить — от смущения или от гнева. Или от всего сразу. — Да как ты с-с-смеешь! Как в твою убогую голову пришла мысль, что подобная похабщина может заинтерес-с-совать меня?! Да ещё и с такой, как ты! Да ещё и после того, что ты с-с-сделала! — прошипел змей, брызжа ядовитой слюной. Черри опустила взгляд на его длинные клыки, и как-то отстранённо подумала, что, возможно, в них накопилось достаточно яда, чтобы при укусе вызвать летальный исход. Пентиус выглядел так, словно готов был броситься на неё и ужалить. Но… ничего не произошло. Змей даже не ждал от неё ответа, просто развернулся и пополз прочь. А демонесса осталась стоять посреди улицы. У ног её валялся букет чёрных роз.***
Оказавшись в своём кабинете, изобретатель в бешенстве ударил кулаком по столешнице. Рука заныла, но Пентиус не обратил на это внимание. Его трясло от гнева. Шляпа была снята и одним движением отброшена куда-то в сторону. Мерзавка. Что эта размалеванная потаскуха о себе возомнила? Змей выдвинул ящик комода и принялся планомерно рвать все письма, которые хранил. Он проклинал себя за то, что не проигнорировал то злосчастное послание. Он был слишком опьянен надеждой, что есть в Аду хоть одна душа, способная искренне восторгаться им. Радоваться вместе с ним его победам. В конце концов любить его и в перспективе даже быть с ним. К горлу подступили рыдания. Пентиус старался унять крупную дрожь, но всё было тщетно. Кто захочет быть с таким, как он? Он же неудачник. Ничтожество. Из глаз полились слезы. Из всех глаз разом. Капли оставляли мокрые прозрачные дорожки на лице, срывались с подбородка. Они текли по его волосам, по хвосту, сбивались друг с другом, становясь больше, и катились вниз быстрее под своей тяжестью. Изобретатель остановился напротив зеркала. Из полумрака комнаты на него глядело абсолютно несчастное растрепанное и заплаканное существо. — Ты жалок, — сообщил он своему отражению. — Ты никогда не воплотишь в реальность свои мечты. Твои амбиции донельзя нелепы, а ты сам — посмешище, — на последнем слове голос змея сорвался, но он заставил себя продолжить. — Ты — никто и всегда будешь никем. Повисла тишина. А потом её разрезал сухой трескучий хохот. Пентиус смеялся. Смеялся жутко и невесело. Истерика всё нарастала, звук смеха то обрывался, то перерастал в всхлипы, которые в свою очередь перерастали в рыдания. И так повторялось раз за разом. В конце концов изобретатель рухнул на кровать и, не в силах больше выдержать эмоционального напряжения, забылся нездоровым сном.