Искушённость неизведанным.

      Встречу организовали в главном зале поместья, выдержанном в строгих тонах коричневого и роскошных - изумрудного. Ранее заставленное помещение максимально расчистили, оставив два мягких дивана со свободным пространством в несколько шагов друг между другом и тёплым ковром под ногами. И я смог даже услышать эхо своих шагов по деревянному полу, пока не ступил на мягкую поверхность. Для меня чёткого места не озвучивалось, и был бы последним дураком, если бы не заметил определённую иерархию, последовательность, в которой все присутствующие занимали места в пространстве: Атемас без заминки уселся в центр дивана, что располагался лицевой стороной к двери; дива-Алкей - на подоконнике в сопровождении двух молчаливых дам, которых ранее мне доводилось наблюдать в свите принцессы, а также знать об их существенных достижениях в области некромантии и стихийной магии; элегантная, невинная ликом Фрина - принцесса чужой державы и нынешний её посол - замерла за спиной расслабленного старшего брата; несколько разношёрстных представителей Ордена в молчании заняли дежурный пост у двери и по периметру зала. Помедлив, я прошёл к жениху и приземлился рядом, комфортно утопая в мягкости дивана. Обрубок левой руки, к сегодняшнему дню восстановленной до локтя, немного ныл после утреннего курса лечения, и неизвестность ближайшего будущего не прибавляла хорошего настроения.       - Хочешь чего-нибудь? - вдруг мягко вполголоса спрашивает Атемас, усевшись вполоборота, подогнув ногу в колене. - Катерина способна приготовить хороший отвар на основе лекарственных растений, который поможет успокоить нервы, - его взгляд скользнул по полупустому рукаву рубахи и остановился на моём лице с заметной заботой в синих глазах.       - Я бы чего покрепче выпил, - усмехаюсь. Моментом позже возникает девочка-служанка с высоким стаканом на подносе, от которого недурно веет травами вперемешку с вином.       - Попробуй, - кивает и продолжает после того, как я берусь за стеклянное ушко. - Это может прийтись тебе по вкусу. Разогретое вино со специями и фруктами, хорошо для расслабления и согревания, - внимательно следит за тем, как я отпиваю, катаю терпкий напиток языком во рту и сглатываю. - Алерт, ты можешь спрашивать о чём-угодно, если вдруг что-то станет непонятно в ходе встречи. Мне бы хотелось, - задумчиво произносит и принимается неторопливо перебирать пальцами волосы на моём затылке, - чтобы ты лучше понимал наш Орден и его взаимоотношения с другими фракциями.       - А тебе сейчас не нужно готовиться к встрече? - спрашиваю, скашивая глаза в его сторону. Вино со специями оказалось вполне сносным, хотя не сказать, что отвечало моим вкусовым пристрастиям. Отвожу полупустой стакан в сторону, и, как и думал, из воздуха появляется Катерина, чтобы незамедлительно забрать его.       - Всё уже готово, - улыбается безмятежно Атемас и придвигается ближе, отчего его согнутая в колене нога оказывается на моём бедре, а ранее свободная рука принимается играться со шнурками моей рубашки на груди. Мягкий, податливый и счастливый Атемас приковывал всё внимание, щекотал чувства и побуждал ответить на неприкрытую ласку. Без стеснения от присутствующих наклоняюсь, однако успеваю только пошевелить дыханием волосы у виска, от неожиданного стука в дверь вздрогнув и замерев. Краем глаза замечаю, как желваки проступают на чужих скулах от сильного сжатия челюстей, а Фрина, как бы невзначай, бесшумно отступает на пару шагов в сторону. Плевать! Под щелчок замка открывающейся двери наклоняюсь сильнее и запечатлеваю поцелуй на бархатной коже, под которой заметно начали расслабляться мышцы. Целую ещё раз, не обращая внимания на чей-то голос, оповещающий о прибытии главы клана Покровителей. И ещё - под стук чужих каблуков о деревянный пол. Пальчики на моём колене чуть сжимаются, а Атемас оборачивается ко мне с широкой счастливой улыбкой, отражающейся блеском в бездонных глазах, которые в этот момент вмещали лишь меня одного. Не удерживаюсь от восхищённого вздоха, пока где-то на периферии сознания раздаются приглушённые переговоры пришлых и шорох ткани в области ранее свободного дивана. Мальчишка хитро прищуривается, маленький пакостник, и чмокает меня в уголок губ, прежде чем принимается возиться на месте, устраиваясь так, что спиной откидывается на моё плечо, а руку собственнически кладёт на колено, словно удобство найдя в моих объятиях и, между тем, предупреждая гостей. Только после этого я поднимаю голову и встречаюсь с компанией разношёрстных личностей, остановившихся позади дивана, на котором восседал крупный мужик варварской наружности пополам с духом прожжённого дельца. Одетый в шаровары и просторную тунику песчаного народа, он щеголял босым, с кинжалом на поясе и сверкающей лысиной на голове. И из украшений только что серьга в ухе покачивалась, имея смутное изображение человечка с возведёнными к небу руками, в которых покоился шар. Невольно бросаю взгляд на ухо своего избранника, в котором помимо нескольких маленьких колечек имелась серьга в виде двух лун и крестика между ними.       - Давненько не виделись, Карнас, - с лёгким акцентом совершенно панибратски выдаёт громила.       - Давно, Давид, - степенно кивает подросток в моей руке. - Позволь узнать, для чего ты явился?       - Да будет тебе, Карнас, не притворяйся, - фыркает мужик, совершенно вольготно скрещивая вытянутые ноги в лодыжках и забрасывая сцепленные в замок руки за голову. - Мы ж все знаем, для чего я тут. Вот скажи: сколько ты тут? Пять лет? Десять? Не может быть, что больше двадцати, твоему сосуду больше не дашь, и вряд ли это твоё второе или более рождение. Так вот, мир этот большой, явно больше прежнего, делить не переделить. Только вот что: мы там с семейкой Калиссо немного повздорили, когда ты со своими свинтил по-тихому. Не, я, конечно, не могу сказать, что совсем по-тихому, - он бросает дрогнувшую ухмылку на Фрину, в которой, не то злость, не то веселье, - свинью вы нам подложили сочную, знатную, и я даже могу предположить, кто идейку подкинул. Но о своём уходе вы ни-ни. Не по-дружески это как-то, Карнас, - и головой так качает осуждающе, словно ещё вчера вечером они распивали с Атемасом из общего кубка и братовались навек, а сегодня он получил ножом в бок.       - Не припомню, чтобы мы о чём-то таком договаривались...       - Хах, подумаешь, - снисходительно-насмешливо вдруг взяла слово Фрина, - напустила тройку-другую полицейских и кучку репортёров.       - Сука! - вдруг взвизгнула в гневе одна из дамочек в свите противоположной стороны. - Мне твоя выходка стоила трёх прибыльных отелей на островах! - её лицо стремительно краснело, на лбу проступила вена, а в глазах горело пламя ненависти.       - Можно подумать, с тобой это впервые, - осматривая свои ноготки, прохладно заметила принцесса. - Может, дело всё в твоём дрянном способе решения проблем, Эмиль?       - Я прикончу тебя, - глухо выдохнула женщина, и я успел моргнуть, прежде чем она неожиданным образом оказалась на несколько шагов ближе к нам, однако замерла в воздухе, словно попавшая в желе муха, не имея сил дёрнуться и только страшно тараща глазами.       - Она сейчас собиралась пройтись по нам с супругом? - приподняв бровь, спросил Атемас на грани изумления, так как таки да, ещё тройка шагов, и женская нога могла бы коснуться края нашего дивана, не факт, не задев нас по пути к Фрине.       - Да будет тебе, Карнас, - весело отвечает этот Давид. - Девочки просто немного поиграть решили, не будешь же ты злиться на них, - и ему хватает бросить взгляда на сорвавшуюся подчинённую, чтобы та закатила глаза и начала безвольной куклой оседать на пол. Её вовремя успели подхватить на руки и устроить в угол чужого дивана.       - Алерт? - неожиданно оборачивается ко мне Атемас, и только сейчас моё существование, кажется, становится заметным для других, отчего незамедлительно становлюсь целью большинства глаз.       - М?       - Что-нибудь хочешь узнать? Или чего другого? Ты вправе участвовать в разговоре, - словно курица-наседка принялся квохтать мой избранник, и я кожей почти ощутил чужое удивление, изумление и даже неодобрение с примесью зависти.       - Воды? - приподнимаю бровь, и чуткая Катерина появляется с кувшином воды и стаканом, который незамедлительно наполняет и протягивает мне. Отпиваю. От всей компании напротив фонит магическим потенциалом, какой не собрать всем командным составом короны, и под таким вниманием даже мне становится немного не по себе. Катерина исчезает вместе с осушённым стаканом, а Атемас продолжает участливо смотреть на меня, чего-то ожидая.       - Мне, конечно, много чего хочется понять... - неловко беру слово, не отрывая взгляда от подросткового личика.       - Карнас, у меня не так много... - начинает было дикарь и осекается от резко оглянувшегося на него мальчишки.       - Ты! Не смей влезать в наш с супругом разговор, покуда тебя не спросили, - шипит мой избранник так, что у меня мурашки пробегают по коже. Слышу сбоку удручённый вздох Фрины, а со стороны окна раздаётся противное хихиканье дивы. Главу чужой фракции словно пыльным мешком огрели, а его свита так и вовсе замерла картиной.       - Итак? - голос возвращает себе прежнюю мягкость, когда Атемас оборачивается ко мне. Я же хочу лишь одного - потрогать чужой лоб на проверку температуры. Это что сейчас было?! И, кажется, дикарь того же мнения, вскакивает с места, готовый разразиться криком. Щелчок. Открывшая дверь чокнутая сестрёнка моего избранника вносит коррективы. С маленькой Эйси на руках, вновь одетой в этакий взрыв розовых рюш, она предстаёт перед всеми с выражением заботливой мамочки на лице, сюсюкаясь с ребёнком.       - Гляди, моя маленькая, кто это у нас тут? Большие и злые дядьки со старыми тётками, - очерчивает пальцем с крупным кольцом на нём компанию гостей, которые теряют дар речи от происходящего, на что ребёнок заливисто звонко хохочет, сверкая пока что единственной парой маленьких зубиков и хлопая в ладошки. А потом указующий перст переходит на нашу пару.       - А это у нас кто тут? Дя-адюшка А-атемас, - протягивая гласные, произносит бритая на лысо смуглянка и делает шаги в нашу сторону, - и дя-адюшка А-алерт, - ребёнок находит наши лица знакомыми и принимается подпрыгивать на сгибе чужого локтя, протягивая ручки с жамкающими пальчиками. Атемас принимает ребёнка на руки, поддерживая и не позволяя осесть племяннице, пока ещё не научившейся толком ступать. Девочка что-то лепечет на своём, весело повизгивая и не прекращая улыбаться, пока оттаптывает чужие ноги и проверяет на прочность одежду, схваченную в кулачок.       - М-магна? - дрогнувший мужской голос заставляет отвлечься от Атемаса, решившего зацеловать счастливого ребёнка. И настоящая драма открывается пред моими глазами: бывший воинственно настроенным дикарь расплывается в улыбках, словно... перед ним оказалась любовь всей его жизни? Да нет, бред же... Встряхиваю голову. Моё зрение меня, наверняка...       - Давид, даже не смей приближаться! Ты своей страшной рожей мою дочь напугаешь! - выдаёт чокнутая, указывая на дёрнувшегося в её сторону мужика. И тот замирает, словно врезаясь в невидимое ограждение. Влюблённое выражение лица сменяется на непонимание, а следом проступает осознание и ужас пополам с гневом.       - Дочь?! - словно заставший жёнушку за изменой, гаркает с такой силой, что ребёнок в руках Атемаса вздрагивает и испуганно дёргается вперёд в попытке прижаться, укрыться в объятиях взрослого. - Кто такой смелый и бессмертный, что посмел завести с тобой детей?! - и едва успевает бросить последнее слово, прежде чем отхватывает увесистый удар в челюсть. Вздрогнувшая свита не спешит подхватить отлетевшего к дивану хозяина, а некоторые и вовсе стыдливо отводят глаза или прикрывают лица ладонями. Эйси начинает хныкать, и только этот звук заставляет набычившуюся чокнутую подскочить на месте и заботливой мамочкой кинуться к девочке, забирая на руки и начиная утешать.       - Выйди и успокой ребёнка, - монотонно роняет Атемас, и младшая подчиняется, скоро скрываясь за дверью. Детский плач постепенно стихает, а находящийся в смятении дикарь поднимается, мимоходом с хрустом вправляя челюсть и шипя в последствии.       - Карнас...       - Садись, Давид, - не допускающим пререканий тоном произносит Атемас. - Предвосхищая твои вопросы, скажу сразу: этот ребёнок - моя кровная племянница, которую в виду отсутствия родной матери Магна приняла к себе на воспитание. Тебе ли не знать о её любви к детям, - мужик напротив досадливо потирает покрасневшую часть лица, а люди за его спиной заметно расслабляются. Один из них наклоняется к хозяину и принимается накладывать исцеляющие чары.       - Не думал, что у неё могут быть поклонники, - брякаю вслух быстрее, чем успеваю осознать. В образовавшейся тишине раздалось тихое гадкое хихиканье дивы-Алкея.       - В жизни каждой женщины должен случиться хоть один роковой поклонник, Алерт, - поучительно изрекает Фрина.       - И я даже не против этого, - встревает Атемас. - Всё-таки этот мальчик ради моей сестры основал целый клан, - от сказанного я не сдерживаюсь, удивлённо вскидывая брови и устремляя взгляд на громилу напротив, который в противовес своей свите, застуканной в очередном припадке стыда и смущения, гордо вскинул подбородок, отмахиваясь от целителя. - Нашёл метод сохранения памяти при переходе в другую жизнь и создал клан, чтобы хоть как-то сравняться с нами и стать достойным Магны. Чем не зять?       - Вот только наша пацанка даже смотреть в его сторону отказывается, - веселясь с чужой беды, прочирикал со своего места Алкей, за что получил недобрый прищур от Давида.       - Так... Разве недостаточно её лишить комплекса старшего брата? Тогда она и на других начнёт смотреть, шанс появится, - простодушно спрашиваю, и меня встречает очередная тишина с множеством разномастных взглядов.       - А ты, мужик, начинаешь мне нравиться, - с одобрительной ухмылкой выдаёт громила.       - Да ладно? - усмехаюсь.       - Точно говорю! Ты и с виду мужик, что надо, и говоришь вещи хорошие! Дело бы нам потолковать как-нибудь за кружкой крепкого.       - А я и не против, - киваю и отвлекаюсь на пальчики на моём колене, которые ощутимо сильнее сжимаются.       - Любовь моя, - ласково отвлекает Атемас, отчего в моей груди сердце удар пропустило. - Мне кажется, не стоит много пить в сомнительных компаниях в твоём нынешнем состоянии, - заботливо, сладко произносит, заглядывая в мои глаза, и, то ли мою реабилитацию имея в виду, то ли наше вступление в союз. И я даже успеваю заметить тень ревности в синих глазах, когда они скрываются за отвернувшейся головой.       - Давид, не проверяй меня на терпение, - заметно холодно, предостерегающе выдаёт и переходит на деловой тон. - А теперь вернёмся к теме нашей встречи. Ты что-то говорил о семье Калиссо. Что там?..