Голос опенула

      Сначала не было ничего. Пустота, вакуум. И это была точно не Ливирра. В Ливирре есть хоть что-то. Хорошие воспоминания, иллюзии, обман. Сейчас же… сейчас не осталось ни звуков, ни запахов, ни ощущений.       Первым вернулся слух. Где-то вдалеке раздался тихий, но напористый шелест, шуршание и странное короткое урчание. Эти звуки пропали почти сразу же, но им на смену пришло мерное поскрипывание петель, стук дерева, дребезжание стекла и едва различимые всхлипы.       Запахло морозом и утром. И сразу же стало холодно — так, что пальцы, казалось, превратились в ледышки. Пришлось подвигать ими, чтобы убедиться, что они еще подчиняются сознанию. Само же сознание разгонялось с каждой секундой и почти слетало с катушек от такого количества свободы. Впервые за долгое время ему ничто и никто не мешал.       Оставалось только зрение. Эрика не хотела открывать глаза. Перед взором была только чернота век, и чернота сейчас пугала до потери пульса, но Эри не могла заставить себя прогнать ее. Когда ты открываешь глаза — ты просыпаешься. Сон заканчивается. Ты уже ничего не сможешь сделать.       Эрика опасливо приподняла веки и увидела перед собой серый потолок с длинными полосами белого света. Взгляд скользнул вдоль них, и Эри заметила настежь распахнутое окно. Створки бились друг о друга — от них и шел такой странный дребезжащий звук. Снаружи виднелся кусочек затянутого облаками утреннего неба. Ночь кончилась.       Лежать на полу стало невыносимо из-за жуткого зимнего холода, и Эрика села, растирая плечи. Сонливость медленно пропадала. Голова гудела, но дышалось на удивление легко. Свободно.       Рядом что-то рвано дернулось. Эри опустила взгляд — и остатки наваждения слетели в одно мгновение. Оливер все еще лежал рядом, до ужаса бледный, с закрытыми глазами и распахнутой рубашкой. Грудь слабо вздымалась, а под ключицами переливался янтарный камень с живой искрой внутри.       — Оли! — подорвалась с места Эрика и приподняла голову друга. Оливер снова дернулся. — Оли, ты меня слышишь?       Ресницы парня дрогнули. Он дернул губами, как от нервного тика, и приоткрыл мутные желто-зеленые глаза. Эрика выдохнула. Он жив. Здесь, наяву, он жив!..       Оливер подслеповато прищурился и вгляделся в лицо Эри, будто видел его первый раз в жизни. Сердце кольнуло холодом. У него же стерты воспоминания! Что, если он и правда…       — Эрика, — облегченно улыбнулся Оли, притянул к себе и крепко обнял, насколько крепко может обнимать человек, только что восставший из мертвых.       Эри мгновенно ответила на объятие. Грудь приятно грел амулет. Живой амулет. Живая душа, здесь, рядом.       — Прости меня, — шепнула она, и с сердца словно свалился многотонный камень. Эрика прижалась к Оливеру ближе. — Прости, что не слушала. Прости, что отправила тебя… туда…       — Ты же и вытащила, — слабо усмехнулся Оли и уткнулся холодным носом в ее шею. — Я думал, ты не успела вернуться. После того, как Симон рухнул ко мне, все померкло, и я…       Он отстранился и заглянул Эри прямо в глаза. Эрика с упоением смотрела на него, пытаясь навсегда забыть, как выглядели горящие зеленым огнем радужки.       Все кончилось. Это Оливер. И никто другой.       — Ты не должна была проводить этот ритуал, — серьезно заявил Оли. — Все, что угодно, могло пойти не так — и тогда ты бы тоже оказалась в Ливирре!       — Это того стоило, — покачала головой Эрика. — Ты ведь вернулся.       — Чудом! Даже мой отец писал, что не стоит этим заниматься! — Оли задумчиво куснул губу. — Как ты вообще его провела? В дневнике же не написаны инструкции!       Эри без лишних слов подняла все еще валяющуюся на полу бумагу с описанием ритуала и протянула Оливеру. Тот прищурился, пробежался по тексту взглядом, и тут же распахнул глаза так, что Эрика испугалась, как бы они не выкатились.       — Откуда это? — пораженно произнес он. — Перевод из какой-то книги? Когда ты успела?.. Сколько я был в Ливирре?!       — Всего пару часов, не волнуйся! — поспешила успокоить его Эри. — Это письмо от Ками. Она узнала у отца, как проводить ритуал, и прислала мне. Возникло несколько проблем… Но в конечном итоге все ведь получилось! Ты жив!       — Да, жив, — потеряно кивнул Оли, не отрываясь от чтения. — Но какой ценой…       Эрика не успела ответить. Со стороны кровати послышался сдавленный всхлип и надрывистый кашель. На покрывале, съежившись в комочек, сидела Илла и терла и так красные глаза. Эри почти забыла о ней! Стало немного стыдно. Девочка выглядела очень измученной, словно не спала всю ночь. Страшно представить, как она себя чувствовала наедине с двумя практически мертвыми телами в одной комнате…       — Пчелка! — воскликнул Оливер и приподнялся с пола.       Илла встрепенулась, растерянно заозиралась и, наконец, посмотрела на дядю. Секунду она не шевелилась, как будто не верила. Соскочила с кровати и пошатываясь, как от высокой температуры, бросилась к Оливеру в объятья.       — Это ты! Ты живой! Я тебя спасла! — вяло, но очень счастливо залепетала янтарница. Оли прижал ее к себе и ласково погладил по волосам. — Ты расскажешь маме, да? Я тебя спасла!       — Да, да, расскажу! Боже, пчелка, ты-то здесь как… — Оливер огляделся и впервые заметил, где они находятся. И, судя по всему, увидеть комнату племянницы он ожидал меньше всего. Оли перевел глаза на Эрику и заметно понизил голос. — Эри, что мы здесь делаем? Почему здесь?       — Тебя спасать надо было, — ответила за Белуху Илла. — Без меня бы не получилось!       Девочка снова закашлялась. Оливер отпустил ее и внимательно осмотрел, с ног до головы, придерживая за худые плечи — Илла постоянно заваливалась набок.       — Спасибо, что спасла меня, но что с тобой? — нахмурился Оли. Он говорил с племянницей как со взрослым человеком, но это не умаляло беспокойства и бесконечной заботы в голосе.       — Мне плохо, — тяжело вздохнула Илла, но тут же сжала маленькие кулаки. — Но я не жалуюсь! Хотя мне было еще хуже. Ужасно хуже! Я даже окошко открыла, как ты говорил, потому что, когда плохо, надо подышать. Но я все вытерпела. Даже когда живот очень болел, терпела. Я сильная?       — Сильная, — не стал спорить Оливер и приложил ладонь к ее лбу. — Температуры вроде нет.       — Ты холодный, — хихикнула Илла и снова покачнулась.       — У тебя окно открыто, тут все холодное! — наигранно возмутился Оли, вызывая еще больше смеха у племянницы. — Иди-ка ложись и выспись хорошенько. Наверняка ведь опять полночи по корпусу скакала.       — Я не скакала! Я тебя спасала!       — А теперь я тебя спасу. От недосыпа. Давай, всем нужен отдых. Даже самым сильным!       Илла зевнула, снова потерла глаза и послушно вернулась на кровать. Оливер проследил, чтобы она завернулась в одеяло, и потер переносицу.       — Эри, что вообще произошло? — полушепотом спросил он. — При чем тут Илла?       Эрика отвела взгляд. Воспоминания о том, что происходило до ритуала, сейчас были очень некстати.       — Вот и одна из проблем, — неловко усмехнулась она. — Из-за того, что ты слишком мало пробыл в Ливирре, ты не мог сам разглядеть в ней обман до начала ритуала. Поэтому пришлось… — Эри подняла на друга виноватые глаза, но не смогла вынести и снова опустила голову, — …стереть у тебя пару хороших воспоминаний.       — Пару воспоминаний? — Даже не глядя на него, Эрика поняла, что Оливер вздрогнул. Он сел прямее и растерянно дернул пуговицу на все еще расстегнутой рубашке. — И… каких?       — Не знаю. Не я их стирала.       Оли притих, обернулся на задремавшую Иллу, и резко повернулся обратно.       — Эри, только не говори, что… — испуганно выпалил он, но Эрика тут же объяснила:       — Нет, конечно! Оливер, мы бы не пустили в твое сознание маленького ребенка, чтобы он там сам стирал воспоминания! Илла была… под присмотром.       Сердце разогналось. Дышать стало тяжело. Эрика почувствовала, как к горлу что-то подкатывает. Если бы такое происходило несколько часов назад, она бы уже рухнула в обморок. И, черт возьми, как сейчас хотелось потерять сознание! Не думать, не вспоминать, не осознавать!..       — Под чьим? Кто «мы»? — растерялся Оливер и сам ответил. — Мост… Это был…       — Ил, — одними губами произнесла Эри, и внутри все разорвалось.       Она уткнулась носом в колени и приглушенно завыла, зажимая рот руками. Ее снова трясло, совсем как в Ливирре, но сейчас ее не успокаивало тепло мрамора. Под веки напрочно врезалась яркая картинка: как белые обломки летят в черноту и… и…       Руки Оливера потянули ее вверх, и друг крепко прижал ее к себе. Эри уже не могла кричать, она тихо хрипела ему в плечо. Внутри все закоченело, и даже тепло амулета не могло отогреть.       — Тише, мышка, все хорошо, все кончилось, — прошептал Оли.       Эрика замотала головой, тщетно пытаясь дышать. Горло сдавили невидимые тиски, она могла только вдыхать. Воздух, ледяной, как морская вода, раздирал ее изнутри, но выдохнуть не получалось.       — Нет!.. Нет, не хорошо! Ничего не хорошо! — надрывисто твердила она. — Ничего не хорошо! Ил, он… Ему нельзя было… а он меня… И сам… Я видела, как он летел в пропасть, как он… Я видела…       — Тише, успокойся. Может, все обошлось? — Оливер погладил Эри по волосам. — Может, он успел выбраться?       Эри вздрогнула и подняла глаза на его лицо.       — Думаешь, успел?.., — не веря, пролепетала она.       Оли заправил ей за ухо прядку волос.       — Ты видела, как он исчез в этой… черноте?       Эрика задумалась. Было страшно вспоминать ее последние секунды в Ливирре, но ради надежды нужно победить страх. Боль, холод, оглушающий рокот… Эри словно опять пережила все это. Невозможно заныли ребра и рука, кожа побелела и покрылась мурашками. И перед глазами — снова обломки, снова они летят вниз. Снова все застилает мгла…       — Н-нет, — через минуту выдавила из себя Эрика. — Но я видела, как он падал, и…       — Забудь. — Оливер махнул перед ее лицом рукой, прогоняя мрачные мысли. — Ты не видела, как он погиб. Значит, он жив.       — Но…       — Эрика, — серьезно проговорил Оли и сжал плечи Эри. — Ты опенул. Помнишь, чем славятся опенулы? Самовнушение. Повторяй за мной: он жив.       — Но что, если он не…       — Он жив.       — Я не видела, что случилось. Что, если он упал и…       — Он жив.       — Ты не можешь этого знать! Он падал вниз! Он может быть мертв!..       — Но он жив.       — Он… жив?       — Жив.       — Он… жив.       Эрика произнесла это — и в груди что-то дернулось. Она прикрыла глаза и мысленно повторила. Он жив. Ил выжил. С ним все в порядке. Холод никуда не исчез, но Эри будто перестала его чувствовать. На время или навсегда, но ей стало лучше.       Оливер облегченно выдохнул и отпустил ее плечи. Эрика благодарно ему улыбнулась. Сейчас им обоим нужны свежие головы. Надо думать, что делать дальше.       У Эри был план до ритуала. Самым разумным будет его придерживаться.       — Как ты себя чувствуешь? — спохватилась Эрика.       — Как восставший из мертвых, — отшутился Оливер и серьезнее добавил. — Во всем теле жуткая слабость, но мой рассудок в порядке. По крайней мере, пока. Симон был сильно ранен, когда связался со мной, поэтому в ближайшее время вряд ли найдет силы заявить о себе.       — Но ты сможешь образовать переход? Всего один — и сразу же отправишься отдыхать до полного восстановления!       Оли прислушался к себе, посмотрел на свои руки, пару раз сжал и разжал кулаки, и неуверенно кивнул.       — Думаю, смогу. Если не очень далеко.       Эрика растерялась. Оливер всегда в ее глазах был мастером своего дела, гением образования переходов. А сейчас он сомневался в том, что сумеет создать обыкновенную складку, каких за свою жизнь создавал тысячи.       С другой стороны, это ведь будет его первая складка с «чужой» магией. И не просто «чужой» — а магией, доставшейся от его злейшего соперника. Кто знает, чем это может обернуться…       Но иного выхода все равно нет.       — На Каннор. Это ведь не очень далеко?       Оливер странно на нее глянул — будто ожидал шутки или подвоха.       — Не очень, — через несколько секунд протянул он. — Но почему на Каннор? Почему не на Недивины?       — Недивины же дальше.       — Я мог бы использовать Зэлд. Расстояние — не та причина, из-за которой нужно лезть в клетку к крысам. — Оливер принялся неспешно застегивать рубашку. — Я — инсив, и после того, что я сделал Дейру, в лагерь мне двери закрыты. А тебя, как я помню, обменяли на Каннорский хребет. Поправь меня, если не так. Я был под действием тумана, да и все происходящее знал только из твоих мыслей.       — Ты слышал мои мысли? — округлила глаза Эрика. — Все?       — Симон тоже слышал. Мне кажется, это даже более жутко.       — Ты прав. — Эри передернуло. Ближайшую пару недель уж точно она бы хотела больше не слышать проклятое имя. — И про меня и хребет тоже верно. Но есть лазейка.       Эрика достала их кармана фрагмент ключа. Черный холодный камешек блеснул в рассветных лучах. Настоящее чудо, что он не выпал и не потерялся за то время, что Эри бегала по всему Инсиву. Она почти забыла о нем. А ведь этот камешек — ее билет на свободу.       — Это фрагмент ключа. Помнишь, который мы нашли на Недивинах, но так и не поняли, куда его применить?       Оли помрачнел, но кивнул.       — Да уж, теперь я его на всю жизнь запомню, — цокнул языком он и тяжело вздохнул. — Но Анель можно понять. Я не злюсь на нее. Лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Она думала, что меня уже не спасти, поэтому… Наверное, многие бы поступили так же.       Эри попыталась заглянуть в его лицо. Оливер смотрел на камешек и хмурился. Эрика понятия не имела, каково это — видеть цену за свою жизнь. Такую крохотную цену. Но Оли прав: Анель была в отчаянии, без толики надежды. Ей можно простить этот поступок.       — Ты хочешь увидеться с ней? — догадалась Эри.       Оливер кивнул:       — Хочу. Но не прямо сейчас, а когда я буду чувствовать себя чуточку… живее.       Эри улыбнулась случайной шутке и вернулась к фрагменту ключа.       — Если я отдам фрагмент каннорам, меня можно будет принять в лагерь в обход договору. В законах есть какой-то пробел или что-то вроде того.       — Я понял твой план, — освободил Эрику от неумелых объяснений Оливер. — Но примут только тебя. Меня «синие» все еще ненавидят и не упустят шанса пустить мне кровь при первой же встрече.       Эри сунула камешек обратно в карман. Когда она думала о возвращении до ритуала, все выходило легко и складно. Но сейчас перед ними с Оли одна за одной вырастали из пустоты каменные стены. Ил все….       Мысли разбежались, какая куда. Эрика глубоко вдохнула и принялась повторять, как мантру: он жив, он жив, он жив…. Да, Ил все расписывал очень просто. И сложно было не поверить. Авитар наверняка может уладить почти любые проблемы.       — Ил поможет, — отчеканила Эри.       Оли приоткрыл рот, но промолчал. Закрыл. И снова открыл, как будто придумал другой аргумент.       — С чего бы ему мне помогать?       — А с чего бы нет? — удивилась Эрика.       — Ему не нужны лишние проблемы. За тебя он будет грызться со всем лагерем, в этом я не сомневаюсь. Но я ему никто. И даже если ты попросишь, он спасать простого инсива не станет.       Оливер нахмурился, словно вспоминал или пытался вспомнить что-то. Судя по его лицу — не самое приятное. Эрика не знала, что ему ответить. Да, у Ила нет поводов выручать Оливера. Но у него никогда их не было! Это же его не останавливало.       — Ил поможет, — уверенно заявила Эри, как самую известную аксиому. — Вы, может, и ругаетесь иногда, но он никогда не оставит тебя в беде. Он ведь и с ритуалом помог. Без него ты бы сейчас здесь не сидел!       Последняя фраза ударила точно в цель. Оли встрепенулся, даже на сероватой коже проступил бледный румянец. Оливер поколебался еще секунду, но все же улыбнулся краешком губ, чуть криво:       — Ладно, если ты так говоришь… Тебе ведь все равно нужно на Каннор. Да и мне податься некуда.       Он звучал как-то неуверенно и даже обреченно. Месяц назад, когда Эри просила Дейра взять Оли в лагерь, опенул выглядел намного более радостным.       Но сейчас приставать с вопросами не хотелось, чтобы не мучить ни себя, ни и так вымотанного Оливера. Эрика медленно поднялась на ноги. Коленки дрожали, голова немного кружилась, но Эри могла спокойно стоять. Она помогла Оли подняться. Парень сразу же ухватился за ее плечо — ноги его совсем не держали. Эрика чуть не свалилась обратно на пол под его весом, но удержалась.       — Ты точно в норме? — заволновалась она.       Оливер усмехнулся:       — Я лежал без движения несколько дней. Тело почти забыло, как шевелиться.       Эри неловко улыбнулась, поддержала Оли и вместе с ним пошла к двери. Сердце царапнула мысль, что Оливеру сейчас и без магии тяжело — не стоило бы ему колдовать. Но ведь больше некому.       — Есть какие-нибудь пожелания? — привычно промурчал Оли и положил ладонь на маленькую ручку.       От его тона по спине побежали мурашки, и Эрика не могла понять — приятные или нет. На мгновение ей показалось, что это снова Оливер из Ливирры, ласковый и обольстительный, до тремора идеальный. В груди что-то вскипело и в то же время заледенело. Эри попыталась прогнать неприятное чувство прочь — но, видимо, теперь оно останется с ней до самой смерти.       — В каком смысле? — переключила внимание девушка.       — Куда конкретно перенестись.       — А… я не очень хорошо знаю Каннор, я же была там всего один раз. А ты там почти месяц жил. — Эрика задумалась и осторожно добавила. — Думаю, надо куда-нибудь поближе к лазарету. Тебе может потребоваться помощь. Или хотя бы кровать на ближайшую пару часов.       — Не могу не согласиться, — дернул уголком губ Оли и прикрыл глаза.       Эри невольно следила за тем, как он колдует. Раньше Оливер образовывал переходы легко — открывал, словно ему не на другой конец мира было нужно, а в соседнюю комнату. Но сейчас друг медлил, примеривался. Эрика видела, как бегают под его веками зрачки. Либо он вспоминает подходящее место, либо просто… боится.       Эрика бы тоже боялась.       — Все будет хорошо, — негромко подбодрила она, крепче сжимая вторую руку Оливера.       Тот улыбнулся, не открывая глаз.       — Да, — коротко кивнул Оли и повернул ручку. — Все будет хорошо.       Пространство привычно натянулось. Теперь Эри чувствовала это особенно отчетливо. Весь мир двигался вокруг них и стоял на месте одновременно. Все менялось и оставалось неизменным.       Тихо скрипнули петли. Оливер тяжело выдохнул и толкнул дверь. За порогом начинался темный глухой коридор с абсолютно голыми серо-сизыми стенами. Пахнуло холодом, но не зимним, какой царил в комнате, а другим, сырым и затхлым, словно из подземелья или пещер. Чуть вдалеке, в десятке метров, горел чахлый факел.       Больше Эри ничего разглядеть не успела. Оли мертвенно побледнел, ослабил хватку и рухнул прямо через порог. Эрика едва сумела придержать его, чтобы друг не ударился головой о твердый пол. Оливер прерывисто дышал, ресницы дрожали, губы на каждом выдохе приоткрывались в тихом хрипе.       — Оли! — испуганно воскликнула Эри и упала на колени рядом с ним.       Оли вздохнул, приоткрыл мутные глаза, но тут же снова их закрыл и мелко затрясся в ознобе. Эрика осторожно оттащила его вглубь коридора и с силой захлопнула дверь. Переход закрылся с оглушительным хлопком — его эхо прокатилось, наверное, по всему Каннору. Вдалеке послышались торопливые шаги. Так даже лучше. Им нужна помощь.       Эри снова внимательно оглядела лицо Оливера. Ему не становилось хуже — но и лучше не становилось тоже. Единственное, что сейчас успокаивало — он двигается. Он не замер снова каменной статуей, не напоминал больше холодный труп. Значит, все будет хорошо. Должно быть.       В конце коридора замаячили две фигуры в темных плащах. Свет единственного на закуток факела отразился от двух ножей, сияние камней позволяло видеть лица прибежавших на шум канноров. Они были Эрике незнакомы, но сейчас это казалось неважным. Люди. Канноры. Эри не одна.       Канноры замерли в нескольких десятках метров от Эрики и вгляделись. Белуха мигом сообразила, что их смутило, и оттянула ворот футболки, показывая чистые ключицы. «Синие» мечи не опустили и продолжили внимательно изучать ее лицо. Эри замялась на секунду — и, догадавшись, приподняла спадающие на лоб волосы. Канноры переглянулись, но, заметно присмирев, подошли ближе.       — Ты кто? — настороженно спросил один из солдат, крепче сжимая рукоять клинка.       — Эрика… Эрика Белуха, — выговорила Эри. Сердце стучало, как сумасшедшее, не то от страха перед оружием, не то от волнения за Оливера.       Канноры снова переглянулись.       — Эрика Белуха? — удивился второй. — Тебе запрещено здесь находиться без официального разрешения.       Он вытянул шею и всмотрелся в темноту за спиной Эри. Видимо, хотел убедиться, что она пришла одна, без взвода инсивов под боком. Его взгляд скользнул по полу, и сердце Эри ухнуло в пятки.       — А там еще кто? — рыкнул каннор и поднял меч выше.       — Я вижу рыжий амулет или мне кажется? — прищурился и первый.       — Не кажется, — огрызнулся второй.       Лица обоих исказились до неузнаваемости, и канноры уверенно зашагали вперед. Эрика, не думая, встала у них на пути. Ей сейчас было плевать, что каждый из солдат выше ее на голову, в полтора раза шире и, черт возьми, вооружен. Единственное, что занимало голову, — это беззащитный Оливер сзади. Эрика сегодня больше никому не позволит погибнуть!.. Нет, сегодня никто не погибнет!       Канноры отпихнули ее в сторону, как мелкую собачонку. Эри едва не врезалась в стену, но тут же выскочила обратно и преградила солдатам путь снова. Парни остановились и оскалились еще сильнее. Эрика понимала, что они могут ее прирезать. Это не Инсив, где за ее убийством последует наказание — тут за то, что пришили сразу двух вражеских опенулов, еще и наградят! Но она продолжала упрямо стоять. Мысль о том, чтобы сбежать и спастись самой, жгла сердце так сильно, что Эри ее сразу же выбросила прочь.       — Да что ты… — прошипел один из канноров и замахнулся ножом, но договорить он не успел.       — Стой! — закричали в конце коридора.       Застучали быстрые-быстрые шаги, множащиеся эхом. Канноры обернулись и отступили. Перед глазами мелькнуло яркое пятнышко разноцветных волос — и через секунду Эри чуть не сбили с ног и повисли на шее. Пахнуло вишней, мятой и кофе. Эрика секунду соображала, что произошло, а затем ответила такими же крепкими объятьями.       — Ками! — заулыбалась Эри, прижимая сестру ближе.       — Ты вернулась! Черт, я так переживала! Вы так долго не возвращались, никаких вестей не было, я уже подумала, что тебя там грохнули, но Дженис сказала, что тебя грохнуть не могут, потому что ты опенул, но я все равно боялась, что ты сама грохнулась или еще что с тобой случилось… — Ками задохнулась под конец тирады, напоследок еще сильнее сжала Эрику и, наконец, отпустила. — Я скучала.       — Я тоже, — улыбнулась Эри.       Ками за время пребывания на Канноре ничуть не изменилась: все те же сияющие оптимизмом зеленые глаза, все те же яркие, путь и чуточку выцветшие, волосы всех цветов светофора, все та же задорная улыбка. От вида всех этих черт загоралось что-то маленькое, но очень приятное внутри.       Секунду Эрика наслаждалась приятным воссоединением, и затем снова переключилась. Поболтать с Ками они всегда успеют.       — Отсюда далеко до лазарета? — серьезно спросила Эри и, не дожидаясь вопроса, отступила назад, к лежащему на полу Оливеру.       Ками испуганно подпрыгнула на месте и бросилась помогать Эрике поднимать Оли. Парень дрожал, тихонько стонал и явно пытался встать самостоятельно, но ноги его не держали.       — Что с ним? — заволновалась Ками.       Эри подхватила Оливера за пояс, чтобы он не упал.       — Последствия ритуала, — коротко ответила она. — Ему нужно отдохнуть, восстановиться. Поэтому и спрашиваю про лазарет.       Канноры, все это время жавшиеся неподалеку, что-то недовольно забормотали, но Ками мигом к ним повернулась и зло нахмурилась. Эри впервые видела, чтобы сестра выглядела так серьезно и угрожающе одновременно.       — Вы что, указания авитара не получали? — грозно проговорила она.       Солдаты снова что-то пробормотали, злобно зыркнули на Ками, но кивнули.       — Получали, — скупо ответил один из них и тут же махнул мечом в сторону Оливера и Эри. — Но это инсив!       — А не нападать на него, как и на Эрику, — приказ авитара! — парировала Ками.       Второй каннор фыркнул:       — Больно надо! Он сейчас без нас подохнет. Но в лазарет его вести никто приказа не давал.       — А что вы предлагаете? Здесь его оставить?       — Да хотя бы! Или вот, пусть Эрика Белуха его куда-нибудь на Недивины швырнет. И сама с ним заодно       На этот раз Эрика не стала молчать. Она не боялась ни капли. Все, что сейчас имеет значение, — это помочь Оливеру. И Эри ему поможет. Ее страх постоянно всем вредит! Пора это прекратить.       — Никуда я не буду его швырять! И сама никуда не уйду, — выдала она и уверенно шагнула вперед, придерживая Оли.       Давить каннорам на жалость — гиблое дело. Они уважают только закон и расчет. Вот Эри и будет играть по их правилам. Если история с Симоном и научила ее чему-то, так это тому, что выход есть всегда. Просто надо подобрать правильный ключ.       — Иначе вместе со мной остров покинет и то, что я принесла, — заявила Эри, вытащила из кармана черный камешек и вытянула его перед собой.       Канноры заволновались, настороженно переглянулись и пригляделись к фрагменту. Ками тоже наклонилась ближе. И вдруг вздрогнула, схватилась за подвеску на шее и забегала глазами от камешка к лицу Эрики и обратно.       — Эри! — пораженно воскликнула она, расплываясь в широченной улыбке. — Откуда это? Обалдеть! Как ты достала?!       — Что это? — насторожились «синие».       — Фрагмент ключа, — объяснила Эри и быстро сунула камешек обратно в карман, потому что одной рукой держать Оливера было неудобно. — Того самого. Ками не даст соврать.       Канноры синхронно повернулись к Ками. Рой заволновалась, заломила руки и через пару секунд согласилась:       — Да. Эта штука очень важна, если мы хотим закончить войну, поверьте. Вы же канноры!       — Если это действительно фрагмент ключа от карты… — задумчиво протянул один из «синих» и внимательно посмотрел на Эрику. — Тогда нам нужны гарантии, что ты не сбежишь с ним.       — Слово опенула, — кивнула Эри.       Канноры переглянулись и кивнули в ответ. Обещание их убедило.