Голос опенула

      Солдаты помогли дотащить Оливера до лазарета и, быстро переговорив с местными дежурными, уложили его на узкую жесткую койку. Ками крутилась рядом, хватая какие-то баночки и раздавая указания каннорам. Судя по тому, как охотно ее слушали, Рой успела заработать авторитет знающего человека. Эри поначалу хотела помочь, но сил едва хватало на то, чтобы передвигать ноги. Поэтому, чтобы не мешаться, она отошла к выходу и принялась ждать Ками, украдкой разглядывая лазарет.       Медицинский блок, как Эрика могла судить, состоял из нескольких помещений, соединенных невысокими округлыми арками. Зал, в который положили Оливера, находился ближе всего к коридору и был не очень большим, но светлым и прохладным. Людей здесь оказалось немного: трое дежурных, сменивших черные плащи на зеленые наплечные повязки (видимо, эти повязки и означали, что они на дежурстве в лазарете), и парочка ребят, зашедших то ли взять что-то, то ли просто поболтать. Возле одной стены в ряд стояло пять грубо сколоченных коек, больше напоминавших лавочки в парке, чем комфортные кровати. Напротив стояли стеллажи со снадобьями всех цветов и форм, от мазей и порошков до заспиртованных кореньев. Рядом, на столе, были свалены в кучу какие-то старые потрепанные книги. Эри мельком заметила в них рисунки растений и кривоватые пояснения. Пахло здесь травами и спиртом. Эрику от этого запаха немного мутило.       Дальше начинался другой зал, побольше. За спинами мельтешащих канноров Эри плохо видела, что происходит там, но точно поняла, что людей, как и коек, во втором, более просторном помещении больше. Мелкие окна были, кажется, завешены шторами, свет там не зажигали, и весь зал окутывал полумрак. Эхо доносило оттуда странные звуки: то ли стоны, то ли хрипы, то ли предсмертные завывания. Или же звуки доносились из залов еще глубже. Эри не хотелось думать о том, что там происходит. Как и о людях, которые издают эти звуки.       Наконец, Ками освободилась и, накрыв Оливера тонким одеялом, подбежала к Эри. В руке она зажимала пару знакомых корешков.       — Держи! Пожуй, это что-то типа энергетика с ромашкой, — заявила Рой таким тоном, что возражения испарились, не успев появиться.       Эри без сомнений сунула корешок в рот и раскусила. На язык брызнул приятный горьковато-сладкий сок. Оливер давал ей такие же корешки, еще на Недивинах, когда Эрика распереживалась из-за смерти Марго.       По телу волнами побежала бодрость, и веки перестали слипаться. Эри потерла волокна языком о небо еще немного, выплюнула в небольшое ведерко у одного из стеллажей и вместе с Ками вышла в коридор, чтобы не мешать дежурным. Слабость как рукой сняло.       Стоило им покинуть лазарет, как Ками тут же налетела на Эрику с бешено сверкающими глазами и целым ворохом вопросов:       — Ну, как все прошло? Ты участвовала в ритуале? Как это было? Оливер теперь будет в порядке? А ты в порядке? А…       — Ками, не все сразу, — нервно рассмеялась Эри, но тут же снова помрачнела. — История намного сложнее, чем ты думаешь.       Рой быстро-быстро закивала, призывая рассказывать. И Эрика начала.       Говорить о Симоне даже сейчас, когда все кончилось, было невыносимо. Эри била дрожь от каждого воспоминания об их встречах — и это несмотря на успокоительное! Ками слушала, широко распахнув глаза, а когда Эрика упомянула о прерванном ритуале в Драконовой пасти, из-за которого Симон и не ушел в Ливирру безвозвратно, — и вовсе ужасно побледнела и на несколько секунд отвела глаза. Эри поняла, что эту тему лучше не затрагивать, у Рой наверняка остались не лучшие воспоминания о том дне.       Но когда речь зашла об Иле, замялась уже Эрика. Сердце начало разгоняться, но девушка глубоко вдохнула и повторила про себя мантру. Он жив. Он жив. Он жив.       — …Ил вселился в дочку Анель и, используя ее способности, стер Оливеру некоторые счастливые воспоминания. А потом я присоединилась к ритуалу. Симон чуть не перехитрил меня, но нам удалось заманить его на переправу — Ил построил мост между моим сознанием и сознанием Оли. В конечном итоге… мы победили, Оливер вернулся, а Симон сильно ослабел и в ближайшее время не должен давать о себе знать. — Эри сумела закончить рассказ, пусть и скомкано, почти без подробностей.       Вопрос щипал язык и рвал самые потаенные струны души, но Эрика старалась не подавать виду. Он жив. Он жив — и нечего спрашивать. Жив.       — Просто ноги оборвать! — выдала Ками, утирая со лба пот. — Как вы только это все пережили! Это ж как ужастик, только в реальности! Злобный дух, едва не завладевший твоим телом. Оливер, которому пришлось стирать память, чтобы спасти. Этот ритуал — у меня до сих мурашки по коже… Такое чудо, что вы все живы остались! Прямо как в книжках: герои побеждают силой своей дружбы!       Рой неловко рассмеялась, как будто изо всех сил пыталась поднять Эрике настроение. Настроение не поднималось — Эри хотела бы улыбнуться в ответ, но лицо словно парализовало. Как и все тело. Эрика боялась даже пошевелиться. И все повторяла, повторяла про себя два заветных слова.       — Кстати, где Ил? — спросила Ками.       Спокойствие разлетелось миллионом осколков, как стеклянный замок. Эрика вздрогнула. На мгновение ей показалось, будто ей кто-то зарядил пощечину и ударил под дых. Он жив, он жив…       — Он жив, — машинально выпалила Эри.       Рой растеряно хлопнула глазами и немного фальшиво хихикнула:       — Ну конечно он жив! Что с ним могло случиться! Но где он?       — Он… — Эрика сглотнула, но ком в горле никуда не исчез. Она пыталась набить голову мыслями о том, что все хорошо, что Ил в порядке. Но в ушах все равно эхом отдавался треск и оглушительный рокот валящихся камней. — Мы разминулись. После ритуала. А он разве еще не вернулся?       — Нет. Мы его вообще еще ночью ждали. Думали, он просто бумагу донесет — и обратно. Мы же не знали, что у вас там такая заварушка…       — Мы? — попыталась отвлечься Эри.       — Ну, мы с Дженис! — Ками смущенно улыбнулась. — Ил взял ее на испытательный срок. Она, кстати, и предположила, что он мог из-за тебя на Инсиве остаться. Помочь с ритуалом, Анель вокруг носа обвести, еще что… Но мы думали, он с вами и вернется! Как вы умудрились разойтись? Вы же все в одном месте были.       Эрика опустила взгляд на темный пол. Перед глазами плавали круги. Захотелось рухнуть в обморок, чтобы не отвечать на вопрос. И не просыпаться до тех пор, пока… пока… А пока что? Точно, Ил ведь жив! Значит, пока он не вернется. Он же обязательно вернется.       — Мы покинули Ливирру в разное время. После завершения ритуала нам всем нужно было добраться до безопасных мест, чтобы проснуться, — ровно отчеканила Эри. Голос грозился сорваться в любое мгновение, но Эрика бросила все силы, чтобы не выдавать волнение. Ничего страшного! Ил вернется! Он жив!       — Да?.., — растеряно протянула Ками и шагнула ближе. — Но ты же проснулась позже него, верно?       Эрика не ответила. Она разглядела тонкие, едва заметные трещины на полу, и не могла отвести от них взгляда. Хотела, жутко хотела — но не могла. Легкие превратились в два чугунных ядра, сердце колотилось о них в тщетных попытках разогнать по венам кислород. Эри старалась дышать ровно, но из-за ряби перед глазами казалось, что трещины чернеют и расползаются в разные стороны прямо под ее ногами. Все тело задрожало, а в ушах зазвенел далекий отчаянный крик.       Эрика закрыла лицо руками, но стало только хуже. В абсолютной темноте она снова видела мерцающие белые камни. Они появлялись и пропадали, тонули, исчезали навечно!..       — Эри? — как из-под воды послышался голос Ками, а плеча коснулась узкая теплая ладонь. — Все в порядке?       Все в порядке! В порядке! Он ведь жив! Он должен быть жив! Все в порядке! Он так и сказал: все в порядке!..       Слезы обожгли веки изнутри, но Эрика не могла заплакать.       — Я… раньше, — выдавила она. Воздуха не хватало, чтобы жить, и едва оставалось, чтобы говорить. — Я вернулась раньше.       — Но…       — Я не видела, как он вернулся! — закричала Эри, резко поднимая голову. Вокруг был каннорский коридор, но она видела только темноту и падающий вниз мост. — А знаешь, что я видела?! Я видела, как он умирал! Мост рушился у меня на глазах, прямо подо мной! Я видела, как Ил пропадал в абсолютном мраке! Последнее, что я видела — как он падает туда! Я понятия не имею, выжил ли он! Я хочу, я пытаюсь верить, что выжил, но…       Голос все-таки сорвался. Эрика думала, что разревется, но она просто сдавленно вдохнула и замолчала. Эмоции встали поперек горла, ужас вытеснил из головы мысли, поэтому Эри могла только молчать и ждать, что ответит Ками.       А что она могла ответить? Повторить, что Ил еще не вернулся? Сказать, что он, возможно, уже не вернется? Признать, что Ил погиб? Из-за Эрики?! Он умер из-за нее! Его больше нет!       — Может быть, — осторожно начала Ками, — он выжил? Да ладно тебе, я уверена, что он выжил!       Эри сморгнула мутную пленку — и мир вокруг стал устрашающе четким. Все оказалось таким реальным, что не оставалось ни малейшего шанса убедить себя, что это сон. Кошмар. Что можно проснуться, и тогда все будет по-прежнему.       Эрика уже проснулась.       — Тогда где он? — сломлено прошептала она.       — Не знаю, — простодушно пожала плечами Рой. — Задерживается!       — Где, Ками? Где он может задерживаться? — Эрика взглянула прямо сестре в глаза. Ками отшатнулась, словно увидела что-то действительно пугающее. Вроде безнадежного отчаяния. — Он должен был занять чье-то тело, чтобы не исчезнуть. Дочка Анель, Илла, осталась собой. Оливер тоже. Я здесь одна. Тогда где он, Ками? Где он может быть, если не… там?       Ками приоткрыла губы, чтобы ответить, но так и не ответила. Нечего было. Эри может обманываться, сколько угодно, но правда не поменяется. Ил не вернулся. Даже если он покинул ритуал за мгновение до того, как рухнуть во тьму, он бы не успел ни в кого вселиться. А может, у него просто не осталось сил. Симон предупреждал об этом: после стольких вселений, после разрушений и чертовых трещин Ил был ужасно истощен. Так или иначе, он все равно не смог вернуться.       Ила больше нет.       Эта мысль прошибла грудную клетку и прострелила в ней что-то важное и живое. Надломленная надежда с треском раскололась и полетела в расползающийся по нутру мрак. Эрика чувствовала, как из ее души исчезает нечто прекрасное, жгучее, иногда болезненное, но жизненно необходимое. Захотелось выдрать себе к черту сердце, чтобы не болело, не напоминало, не хранило в себе остатки тепла!..       Руку обдало холодом. Эри вздрогнула от неожиданности и опустила глаза. Но рядом не оказалось ничего. Наверное, сквозняк… Эрика посмотрела на Ками, чтобы удостовериться, что она ничего не почувствовала, и увидела широко распахнутые зеленые глаза. Сестра смотрела куда-то за спину Эри с очень странным выражением лица: между удивлением, сомнением и радостью или, наоборот, ужасом. По спине побежали мурашки. От такого переплетения эмоций стало страшно. Эрика не могла заставить себя повернуться.       Но недолго, потому что сзади послышался знакомый голос:       — Эри…       Сердце скакнуло к глотке. Эри резко развернулась и уставилась во все глаза на темную, взмывающую наверх лестницу. Лестница продолжала коридор и через десяток метров заканчивалась черным полукруглым проходом. И на самом верху, на самой верхней ступени, стоял Ил.       Ил. Настоящий. Живой. Не привидение и не иллюзия. Да даже если и иллюзия — Эрика едва могла дышать. Она смотрела на фигуру наверху и боялась моргнуть. Казалось, стоит ей закрыть глаза — и Ил снова исчезнет. Но он не исчезал. Он здесь. Он правда здесь.       Ил ласково улыбнулся и начал осторожно спускаться, на сводя с подруги взгляда. Закоченевшее тело отмерло, и Эрика без раздумий бросилась вперед, взлетела по ступеням. Они встретились ровно на середине лестницы — и Эри бросилась Илу на шею. Белый голубь, сидевший на его плече, испуганно вспорхнул и умчался куда-то, громко урча, но Эрика не обратила на птицу никакого внимания. Ил был ужасно холодным, даже холоднее Оливера, но Эри чувствовала себя так, словно в ее груди разожгли костер.       — Извини, — тихо произнес Ил, прижимая ее крепче к себе. Эрика слышала, как он дышит, прерывисто и часто. — Я не хотел тебя снова бросать, просто времени оставалось ужасно мало…       Договорить он не смог — за такие слова ему сразу же прилетел слабый удар по плечу. Эри хотела обрушить на него тысячу таких ударов, миллионы обвинений — чтобы понял, как ей было ужасно, невыносимо больно! Но Эрика смогла только прижаться ближе, слушая торопливое биение его сердца. Живого сердца.       — Я… я думала, ты погиб, — надрывисто шепнула она, вдыхая запах трав и дерева.       Ил обнимал ее так крепко, что Эри не верила, что сможет когда-нибудь упасть. Все, что тянуло душу вниз, исчезло, испарилось, растаяло от вспыхнувшего в сердце огня. Эрика почувствовала себя самым счастливым человеком на свете. Она не была такой счастливой, наверное, ни разу за свою жизнь. Даже если бы ей пришлось снова пережить весь этот ужас, снова столкнуться с Симоном лицом к лицу, снова рискнуть своей жизнью — Эрика бы согласилась незамедлительно, если бы знала, что в конце она будет так же стоять в объятьях Ила и слушать его ласковый голос, шепчущий на ухо какие-то бессвязные глупости. Что-то про ритуал, про голубку, отыскавшую их на Инсиве, про удачно открытое окошко. Неважно. Это уже совершенно неважно. Все, что имеет значение, — это его объятия, его дыхание, его бьющееся сердце.       Ил скоро затих, но Эрика не спешила отстраняться. Она коснулась щекой его щеки, и сердце сошло с ума в груди. Чувства от этого простого движения были ярче, чем от любого поцелуя. Эри понятия не имела, что надо делать, какие слова подобрать, чтобы выразить все, что клокотало внутри, но отчего-то казалось, что одного этого прикосновения стало достаточно. Ил вздрогнул от неожиданности, тихо выдохнул и, наконец, отстранился. Эрика переместила руки на его плечи и заглянула прямо в глаза. Пусть на секунду, пусть на пару мгновений — но она хочет заглянуть в них и увидеть отражение своих чувств.       Пара мгновений растянулась в вечность. Эри видела душу Ила, каждую его эмоцию, как через распахнутые настежь двери. Он извинялся за то, что заставил переживать, убеждал, что с ним все хорошо, спрашивал, все ли хорошо с Эрикой, — и все это только взглядом, все читалось в живом блеске разноцветных глаз. Ил медленно моргал, чтобы не вселиться, но не отворачивался. Эри впервые смотрела в его глаза так долго. И готова была смотреть еще многие годы, не опуская век.       — Сизый мне нравится больше, — нарушил молчание подселенец и задорно улыбнулся. — Зеленый тебе не очень идет.       Эрика не удержалась и улыбнулась в ответ.       — Это серьезно то, что ты хотел мне сказать? — рассмеялась она.       Ил засмущался, но все еще не отвел взгляд:       — Не только. Я хотел из…       — Если ты снова начнешь извиняться, я тебя точно не прощу, — качнула головой Эри.       Она почти не обращала внимания на то, что они произносят. Самый главный, самый искренний разговор между ними состоял не из слов и фраз, а из взглядов и чувств.       — Тогда я хотел сказать, — через секунду продолжил Ил, — что я… Я очень рад, что не умер. Потому что иначе я бы никогда больше не смог тебя обнять.       Эрика хихикнула. Ил весело щурил глаза и улыбался, так лучезарно, так счастливо, что Эри захотела прикоснуться к его губам, чтобы получить капельку этого счастья тоже. Она невольно опустила веки — но не перестала ощущать теплый взгляд разноцветных глаз, — и подалась вперед. Ил выдохнул, его все еще прохладное дыхание огладило щеку. Грубоватые, подрагивающие от волнения пальцы несильно сжали талию. Эри почувствовала, что Ил наклонился к ней навстречу. Пахло травами, солнцем, деревом и летом. И на душе стало спокойно и хорошо, как в детстве.       — Ну вы там долго еще?! — раздался крик внизу.       Эрика от неожиданности дернулась и чуть не слетела со ступеньки. К счастью, Ил быстро ее поймал и помог встать обратно.       — Дженис! — возмущено зашипела далеко позади Ками.       Эри обернулась. Она и забыла, что Рой все еще стояла в коридоре. Сейчас на плечо сестры примостился белый голубь, а рядом, возле стены, обнаружилась Дженис. Невидимка исподлобья зыркнула на них с Илом, и Эрике стало жутко неловко.       — Что «Дженис!»? — скрестила руки на груди девчонка. — Они там уже минут пять торчат. Если бы я их не одернула, так бы и стояли еще полчаса.       — Да ладно тебе! Так много произошло. Дай людям поговорить, — не отступала Ками.       — Так они не говорили! Смотрели друг на друга, как бараны на мосту, — буркнула Дженис и притихла.       Ил прыснул, пошел вперед и ненавязчиво потянул Эри за собой.       Они спустились к девчонкам, и Ками порывисто обняла друга. Голубь недовольно уркнул и, пользуясь случаем, перепорхнул на плечо подселенца. Эри заметила на птичьих лапках крохотные крепления — будто специально для небольшого тубуса с письмом. Так вот, о какой голубиной почте говорила Дженис!       Ил ласково погладил голубя по грудке. Эрика потопталась на месте секунду, но все же тоже медленно протянула ладонь. Птица встрепенулась, смерила незнакомую руку взглядом, быстро-быстро поворачивая голову. И, в конце концов, расслабилась и позволила коснуться мягкого теплого крыла.       — Значит, вот кого надо благодарить за то, что ты вернулся? — подняла на Ила глаза Эрика.       Тот пожал свободным плечом:       — Понятия не имею, как она меня нашла! Я думал, она вернется на Каннор сразу же после того, как я переселился. Но она почему-то не только осталась на Инсиве, но и отправилась на поиски.       — Сердце вело, видимо, — встряла в разговор Дженис и подошла ближе.       Они с Эри обменялись взглядами и короткими кивками. Эрика ни капли не удивилась, увидев невидимку живой и здоровой во вражеском лагере. Иначе и быть не могло. И почему-то сейчас, рядом с Ками, Дженис выглядела немного по-другому: светлее, беззаботнее, словно с ее плеч исчез невидимый груз. Эри не удержалась и улыбнулась. Да, у них возникали разногласия, но Дженис — неплохая девчонка, Эрика желала ей только счастья. И, похоже, на Канноре она его обрела.       — Или догадалась, что ее тело может снова понадобиться, — поддержала разговор Ками и с важным видом подняла палец вверх. — Это была страховка!       Эри беззлобно рассмеялась:       — Ками, это же просто голубь!       Птица в ответ на эти слова возмущенно курлыкнула и отодвинулась подальше от пальцев Эрики. Еще и голову отвернула — обиделась.       — Это не просто голубь, — гордо заявила Рой. — Агата — самая умная птица, на земле Лайтов уж точно! А птиц тут завались.       Ил вздрогнул и уставился на Ками. Улыбка слетела с его лица, а и так бледная кожа стала еще белее.       — Агата? — полушепотом повторил он.       Ками растерялась и заломила руки.       — Да, — через пару секунд ответила она. — Ты же сам сказал, что я могу выбрать ей имя. Вот я и выбрала… Ей понравилось! Правда, Агата?       Агата довольно курлыкнула и прищурила глаза. Ил задумчиво потрепал ей перышки на спине, подставил ладонь, и птица покорно перебралась на предплечье. Подселенец окинул ее взглядом и снова посмотрел на Рой.       — Почему именно Агата? — продолжил он.       — Ну, красиво, — неловко улыбнулась Ками. — А что не так с Агатой?       — Да нет, все в порядке. — Парень вздохнул и взмахнул рукой. Голубка, шумно хлопая крыльями, перелетела на плечо Ками. Ил проводил ее тяжелым взглядом. — Просто мою маму звали Агата.       Эрика широко распахнула глаза. Она ожидала какого угодно объяснения, но точно не этого.       — Твою маму? — переспросила Ками. Она тоже глядела на Ила, не моргая. Только Дженис, кажется, не было до семьи подселенца никакого дела. — Я думала, ты не знаешь своих родителей!       — Я и не знаю. — Ил передернул плечами. — Об отце вообще ничего, а о матери — только имя и фамилию, и что она жила в монастыре. По фамилии ее и нашли. Ну, Дейр нашел, давно уже. Он думал, мне будет интересно посмотреть на человека, который меня так сильно ненавидел, что даже имя нормальное не дал… Но оказалось, что Агата Карви давно мертва, так что не вышло. — Он сунул руки в карманы и потупил взгляд. — Может, она мне не мама вовсе, а другая родственница или вовсе однофамилец. Но Дейр нашел только ее, поэтому… Да мне все равно, вообще-то! Агата — так Агата. Тем более, голубка отзывается. А до той женщины мне дела никакого, мама она мне или нет.       По всему: его позе, выражению лица, блеску в глазах — было понятно, что Илу до Агаты дело есть. Эри прекрасно понимала, каково это — всем сердцем желать поговорить с уже умершим человеком, задать ему хоть один вопрос, услышать любое оправдание. Ил никогда не видел свою маму, а Эрика, как выяснилось, почти не знала тетю. Но ведь у Агаты наверняка была причина дать своему ребенку неподходящее имя. И у Сондры была причина не рассказывать Эрике о своем прошлом и опенулах. Как и, наверное, была причина бросить Ками.       Эри бросила взгляд на сестру. Рой поникла, то ли из-за невеселой истории о родителях Ила, то ли из-за своих тяжелых мыслей. Дженис подошла к ней ближе и положила ладонь на плечо. Ками от этого робкого жеста приободрилась и улыбнулась невидимке, нервно дергая веревочку подвески-ласточки.       Ласточка… Эрика задумчиво прикусила губу. В Зеленой ласточке тоже состояла женщина по имени Агата. Но таких совпадений ведь не бывает? Хотя, то, что Сондра и отец Оливера были знакомы, — это тоже безумное совпадение…       — Ты сказал, она жила в монастыре? А… — перевела взгляд на Ила Эрика, но тот не дал ей закончить.       — Эри, давай не будем об этом, — беззаботно улыбнулся он и взял ее за руку. — Мы и так ужасно заболтались. Тебе нужен отдых. Желательно, долгий крепкий сон.       — О нет, спала я в последнее время достаточно! — неловко рассмеялась Эри.       Ками оживилась и с запалом включилась в разговор:       — Не-а, тут я с Илом согласна. Оливер вообще десять дней спал — это не помешало ему в обморок хлопнуться.       Дженис на последних словах обернулась на вход в лазарет и вздохнула. Видимо, пока Эри обнималась с Илом, Ками успела кратко пересказать, что произошло с Оли. Джен еще секунду глядела в одну точку, но, судя по всему, решила друга пока не тревожить и повернулась обратно. А вот Ил отреагировал совсем по-другому.       — Оливер что, здесь? — с удивлением и даже ужасом выпалил он.       Эри неосознанно сжала его руку, чтобы успокоить. Что его так напугало? Ил же сам отдал приказ, чтобы Оливера на Канноре не трогали. Значит, когда он отправился на подмогу, уже думал о том, что Оли вернется с ними.       — А где ему еще быть? — недоумевала Эрика.       Ил замялся, потупил взгляд и мотнул головой, словно прогонял ненужные мысли.       — Я просто думал, что он останется на Инсиве, — скомкано пояснил он. — После всего, что случилось…       — А что случилось? — напряглась Дженис.       — Это как-то связано с воспоминаниями, которые ты стер? — подпрыгнула на месте Ками.       Ил помрачнел еще сильнее.       — С какими воспоминаниями? — занервничала невидимка. — Что стер?!       — Счастливые воспоминания, — ответила Рой, и Эрика сразу же добавила:       — Это было необходимо, чтобы его вернуть. И Оливер остался полностью вменяем. Он абсолютно такой же, как и был. Ил, ты ведь ничего серьезного не стер, верно?       Ил вздрогнул, когда услышал свое имя, заторможено улыбнулся и кивнул:       — Д-да, ничего серьезного. Кстати, где он? Оливер. Он в порядке?       — Да, что с ним? — переключилась Дженис.       Ками тут же потащила подругу к лазарету и принялась с жаром пересказывать все то, что ей успела сообщить Эри. Не прошло и секунды, как Эрика и Ил остались одни в коридоре.       Подселенец бросил долгий взгляд на вход в лазарет, но остался на месте. Эри тоже решила, что к Оливеру они еще успеют. А вот поговорить наедине могут не успеть.       Не успеть… По спине пробежала дрожь, и Эрика крепче стиснула руку Ила. Парень ничего не сказал, ласково улыбнулся и молча переплел их пальцы. Эри попыталась улыбнуться в ответ, но тяжелые воспоминания тянули уголки губ вниз.       — Ил, — тихо начала она, — по поводу того, что произошло в Ливирре…       — Но я ведь извинился! — вскинул брови Ил и виновато понурил голову. — Я не мог допустить, чтобы ты погибла. Если бы я не рискнул, мы бы оба туда провалились.       — В этом и проблема. Ты рискнул. Ты… — Эрика шумно сглотнула. — Ты думал, что умрешь, ведь так? И когда перебросил меня на берег, и до этого, когда Симон только шагнул на мост. Ты был готов умереть.       Ил опустил голову еще ниже, но Эри протянула свободную руку и коснулась его щеки. Она хотела видеть его глаза, но парень наоборот отвернулся. Сердце болезненно сжалось.       — Я каннор, Эри, — глухо отозвался он. — Мы смерти не боимся.       — Но ты ее как будто специально искал!..       — Я не искал! — Ил попытался отстраниться, но Эрика крепко держала его руку, и он мог только жмуриться и сильнее отворачиваться. Словно Эри могла увидеть в его глазах что-то неправильное, постыдное. — Думаешь, я хочу умирать? Думаешь, я правда хотел бы, чтобы моя жизнь оборвалась вот так? Я такое окончание не выбирал, я его не хочу. Я хотел прожить нормальную жизнь, сделать хоть что-нибудь стоящее и умереть героем. А не… — Он мельком глянул на Эрику и тут же снова отвернулся, — …а не бояться вернуться однажды в собственное тело и обнаружить, что оно не может даже встать.       Эри приоткрыла рот, но не смогла подобрать слов. А что она могла сказать? Что понимает? Она не понимает. Она не знает, каково это — гнить заживо. Она не знает, каково это — каждое утро просыпаться с мыслью, что ты скоро умрешь. Она пробыла в опасности всего пару часов и чуть не сошла с ума от ужаса. А Ил живет под страхом гибели уже не один день, даже не одну неделю. И, как и Эрика, переживает это в одиночку.       — Почему ты сразу не рассказал? — спросила Эри. — Тебе ведь было плохо, тебе нужна была поддержка.       Ил усмехнулся — совсем не весело:       — Я боялся разговора, который происходит сейчас. — Он вздохнул и посмотрел прямо Эрике в глаза. — И вот этого взгляда. Его особенно боялся.       Настала очередь Эри опускать голову.       — Я хотел, чтобы все было по-обычному, — продолжал Ил. — Как будто ничего не происходит! Чтобы ты могла просто общаться со мной, весело проводить время, радоваться — а не думать каждую секунду, что меня скоро не станет. Мы ведь целый месяц жили нормально, все было в порядке!       — Ничего не было в порядке! — не выдержала Эри. Глаза нестерпимо щипало. Ил стоит сейчас перед ней, улыбается, держит за руку — но ведь он ужасно бледный, под глазами темные круги, пальцы ужасающе горячие, с каждой секундой нагревающиеся от жара и подступающей лихорадки. Все не в порядке! — Ил, я видела, что происходит с твоей душой! Это не в порядке! Ты не в порядке! И не смей мне больше врать, что с тобой все хорошо. Если тебе нужна поддержка, ты должен ее получить, а не переживать свои проблемы в одиночку. Я должна тебя поддержать! Потому что ты мой друг, ты мне дорог, и я люблю тебя!       Последние слова вырвались сами собой, но Эри ни капли не жалела о них. Ил вздрогнул и посмотрел прямо ей в глаза. А через несколько секунд на его лице проступила улыбка — и Эрика почувствовала, как исчезает страх и волнение из сердца.       — Хорошо, — тихо рассмеялся Ил, поднес руку Эри к губам и быстро поцеловал тыльную сторону ладони, то ли в шутку, то ли не зная, как еще выразить свои чувства. Это выглядело странно, даже нелепо, но при этом до боли в сердце мило. — Тогда с этого момента я буду говорить тебе все, ничего не скрывая. Но и ты пообещай, что всегда будешь честно рассказывать, если тебя что-то беспокоит. Договорились?       — Договорились, — кивнула Эрика. — И сейчас меня уже ничего не беспокоит…       Она замялась. Что-то внутри неприятно дергалось и задевало далекие струнки, и из-за этого Эри не могла успокоиться окончательно. Да, она в безопасности, Симона больше нет. Но еще не все кончено. Она еще не все исправила.       Ей уже ничего не угрожает. А вот другим…       — Что-то не так? — заволновался Ил.       Эри вздохнула и подняла на него глаза.       — Ты будешь злиться, но, — она серьезно нахмурилась, — мне нужно обратно на Инсив.