Голос опенула

      — Я думал на Канноре раскрыться, но раз уж все пошло не по плану…       — Я-я не понимаю…       Эри бегала взглядом от коробочки к лицу человека перед собой, но никак не получалось сложить два факта вместе. Оливер — это Ил. Ил рядом с ней. Прямо сейчас. Не Оливер.       — Ты представляешь, Сивэ оказался настолько самовлюбленным, что подарил линзы в цвет своих глаз! Я до сих пор не знаю, как на это реагировать. Но его заскоки оказались даже на руку. Хотя я планировал обойтись вообще без лишних подселений. Но Ками убедила взять их, «на всякий пожарный». — Ил забрал коробочку из рук остолбеневшей Эрики и спрятал ее обратно в карман, не прекращая рассказ. — Я прилетел вместе с голубкой, потому что она не знала пути до твоей комнаты; мне пришлось ориентироваться по размытым описаниям Дженис. А потом в окно увидел, что ты лежишь без сознания и жутко перепугался! Полетел искать кого-то, в кого можно вселиться без свидетелей и тебе помочь. Услышал про пожар, нашел, где тело Оливера, и… А что мне еще оставалось делать?! Ты там одна лежала, мало ли что с тобой могло случиться! И ведь почти случилось…       Эрика слушала его вполуха. Потихоньку шок растворялся, и все становилось на свои места. Вот, почему Анель так шарахнулась: она захотела вселиться в брата, но не смогла! И Симон не смог занять тело Оливера, потому что оно уже было занято!       — Почему ты сразу не сказал? — растерянно проговорила Эри.       Ил неровно улыбнулся:       — Мне показалось, что Оливера ты послушаешь охотнее, чем меня. Кроме того, ты с порога набросилась на меня с обвинениями, что я — не он. Я запаниковал. Думал, ты сразу обо всем догадалась и разозлилась.       Эрика подошла ближе. Друг виновато смотрел на нее, не отрывая взгляда, и Эри одновременно хотелось со всей силы ему врезать и крепко обнять. Теперь, когда он больше не играл и не притворялся, когда Ил действительно был Илом, Эрика видела его — видела прямо его душу, там, за тонкой поверхностью линз.       К горлу подкатил ком, и Эри могла только шептать.       — Знаешь, — тихо-тихо сказала она, — а ведь есть за что разозлиться.       Остатки спокойствия разлетелись на осколки. Эрика резко подалась вперед, бросилась другу на шею и в голос заревела. Ил на секунду растерялся, но тут же обнял ее в ответ, и по телу волнами побежало болезненное тепло. Эри цеплялась пальцами за его плечи, пыталась заглушить вой в ткани пиджака, но ничего не выходило, и из глаз все текли и текли слезы, как будто от тепла объятий у Эрики внутри растаял целый айсберг.       — Ненавижу, — между всхлипами повторяла она и прижималась к другу ближе. — Ненавижу, ненавижу, ненавижу! Как ты, как ты вообще посмел так просто уйти?! Я же просила, я тебя… Если бы ты не ушел, ничего бы не было! Я бы… он бы…       Больше Эри ничего не могла произнести. Все чувства и эмоции смешались в искрящийся ком под ребрами. Эрика одновременно злилась и умирала от счастья, хотела уйти прочь, как ушел он, но также мучительно хотела остаться.       Ил гладил ее по волосам, невесомо касался губами виска и шептал что-то на ухо. Поначалу из-за собственных рыданий Эрика не слышала, что, но потом разобрала тихие-тихие извинения.       И от них становилось только хуже, и громче хотелось реветь.       Но скоро слезы кончились. Эри просто стояла, жалась к чужой груди и пыталась успокоить бешено колотящееся сердце. У Ила оно колотилось так же быстро. В унисон… Эрика прислушалась внимательнее, даже чуть отстранилась и положила руку на грудь парня.       Подселенец понял вопрос без слов:       — Он жив, — поспешил успокоить он и бережно сжал ее пальцы в своих. — Его сердце бьется, просто очень-очень слабо, почти не слышно. Не бойся.       Эри хлюпнула носом и понятливо кивнула. Спутавшиеся мысли обрывками потекли в новом русле, в котором эмоции так не сбивали их в кучу.       — Извини, — вытерла щеки она. — Я просто…       — Не извиняйся, ты чего! — Ил взял и вторую ее руку в свою, так нежно, как хрупкий фарфор. — Я все понимаю. А сейчас давай пойдем куда-нибудь подальше, пока нас не обнаружили. И заодно ты расскажешь о том, что с тобой произошло.       Эрика ничего не ответила, и подселенец уверенно повел ее по крыше куда-то прочь. Эри сейчас было все равно, куда.       Еще сегодня утром она думала, что если когда-либо снова встретиться с Илом, то возненавидит его всей душой. Накричит, забросает обвинениями или язвительно усмехнется и уйдет прочь. Но сейчас Эрика чувствовала только безмерную тоску. Как будто из ее уже заживающего сердца выдернули вонзенную стрелу. И снова оно обливалось кровью, снова невыносимо саднила душа.       Ил молчал несколько минут. Они шли вдоль парапета, виляя между башен с высокими шпилями. Эри понимала, что он ждет ее объяснений, но слова лежали где-то на дне легких и не могли подняться. Но Ил ее и не торопил.       — Сюда, — наконец нарушил молчание он и соскочил с края на крышу пониже. Она шла под откос, но недостаточно, чтобы с нее скатиться. Ил помог Эрике спрыгнуть и вдруг с силой вцепился подруге в плечо. — Эри, ты ранена?!       Эрика удивленно обернулась и мельком осмотрела себя. Тело еще ломило после недавней драки, а на шее осталась саднящая полоса, но ран, кажется не было. Эри не всякий случай провела руками по бокам и спине — и поняла, что заставило друга запаниковать. Пальцы наткнулись на небольшое влажное пятно возле поясницы.       — Нет, это кровь Анель, — озвучила свои мысли Эрика и вытащила из-за пояса Тремальский список. Из-за него Эри не почувствовала кожей, как промокла футболка, когда раненая Анель прижала ее к себе с намерением перерезать горло. Белуха неуверенно протянула бумагу Илу. — Держи. У тебя есть карманы, а у меня он точно выпадет.       Ил молча забрал свиток, развернул немного и скользнул взглядом по рыжеватому листу. Краем глаза Эрика заметила заголовок. Но не узнала его. Документ был подписан на лайтовском языке. На мгновение Эри даже испугалась, что забрала с собой что-то не то, но здравый смысл сразу же ее осадил. Никаких других документов у Эрики в комнате быть не могло.       Похоже, Симон знал лайтовский.       Ил сложил свиток в несколько раз и сунул в карман брюк, а после сел прямо на крышу. Эри опустилась рядом. Так их не увидеть со стороны шпилей. Сложность инсивской архитектуры оказалась на руку.       — Значит, ты нормально себя чувствуешь? — уточнил Ил.       Эрика скупо кивнула.       — Хорошо, — устало выдохнул подселенец и снова взял ее за руку. — Тогда расскажи, что с тобой произошло. Только честно. Как я тебе честно признался.       Он его прикосновения стало легче на душе. Эри уже открыла рот, но так и не смогла ничего произнести.       — Я… не могу тебе рассказать, — покачала головой она и виновато отвернулась. — Я бы рада, но не могу. У меня просто не получается!       — Попытайся. Обещаю, я постараюсь понять, что бы ты ни сказала!       — Дело не в том, что ты не поймешь! Я физически не могу! Он мне не позволяет!       — Кто?       Эрика зажмурилась и набрала в грудь воздуха, уже заранее зная, что это бесполезно…       — Симон! — выкрикнула она и пораженно замерла.       Злосчастное имя слетело с языка легко, словно Эри никто никогда не сдерживал. Эрика в шоке распахнула глаза и ощупала свое горло. Никакого кома, никаких преград. Хотя раньше стоило ей только подумать о том, чтобы рассказать, Симон сразу же вгрызался в ее мысли и запрещал говорить!       — Я могу! — ошарашенно выдохнула Эри и широко улыбнулась. — Я могу рассказать! Он не мешает!       Ил ничего не понял, но улыбнулся в ответ и тут же снова сосредоточенно нахмурился.       — Рассказать о чем? При чем тут Симон?       Эрика выровняла дыхание и подождала, пока успокоится разогнавшееся сердце. Она свободна! Она может попросить помощи! Она может попросить помощи у человека, который готов ей помочь!.. От этой мысли на глаза наворачивались слезы счастья, но Эри сумела сдержать их. Нельзя тратить время на очередные рыдания!       Она залпом рассказала обо всем. О том, как вмешалась в ритуал и привязала к себе душу Симона. О том, как он, притворяясь Оливером, приходил к ней во снах; как обвел ее вокруг пальца и заставил отправить Оли в Ливирру, а сам, не сумев добраться до тела соперника, принялся изводить Эрику. О том, как он с каждым разом все больше овладевал ее телом, менял сознание и, в конце концов, едва не убил, обманув Анель.       И чем больше Эри вспоминала, тем яснее понимала, насколько же сильно Симон влиял на нее. Это ведь он заставлял ее ругаться с Анель. Он убеждал, что Эрике не нужна подмога. Он направлял ее мысли в нужное русло, заставлял читать дневник, провоцировал, чтобы Эри как можно чаще использовала магию.       Она закончила, но Ил молчал еще минуту. Эрика ждала его реакции, ждала и мечтала, чтобы это молчание длилось как можно дольше: она жутко боялась, что Ил не воспримет ее всерьез, или начнет ругаться, что она никому не рассказала, или обвинит в глупости, раз ей так легко подсунули волка в овечьей шкуре. Но он лишь осторожно протянул к ее лицу руку и стер тонкую влажную полоску с щеки. Эри хлюпнула носом и накрыла его руку своей. Заплакала все-таки…       — Эри, — тихо шепнул он, пододвинулся ближе и крепко обнял. Эрика жадно обняла его в ответ и уткнулась в плечо. Ил прерывисто выдохнул. — Мне так жаль, что тебе пришлось пережить весь этот ужас одной…       Эри невнятно угукнула в ответ. Друг отстранился и внимательно заглянул ей в глаза.       — Но мы обязательно расправимся с ним, и с тобой все будет хорошо. Ты веришь мне?       — Верю, — улыбнулась Эрика, когда он отвел взгляд, чтобы случайно не подселиться. По груди растеклось такое приятное, уже знакомое, но почти забытое чувство.       — Это самое главное. А я верю тебе. И в тебя. А значит, у нас все получится! Осталось только придумать план действий.       Эри безмолвно согласилась. Да уж, без плана сейчас никуда: их ищет весь лагерь, причем Эрику — с явным намерением убить, а сбежать невозможно. Был бы Оли здесь…       — А ты не можешь связаться с Оливером? — спросила она с надеждой. — С его сознанием, я имею в виду. Хотя бы немножко, чтобы дать тебе возможность открыть переход.       Ил покачал головой:       — Нет. Он не подает никаких признаков жизни. Ну, я имею в виду, изнутри. — Он невесело усмехнулся. — Хотя и его тело не очень-то мне подчиняется. Я как будто огромной куклой управляю!.. Кстати об Оливере!       Подселенец аж на месте подскочил от последней мысли. Эри мигом поняла, о чем именно он вспомнил.       — Ками ведь поговорила со своим отцом? — подхватила она. — Он рассказал, как вернуть Оливера?       Ил активно закивал. С сердца словно валун свалился. Эрика во всем этом водовороте едва не забыла, что Оли все еще нужна помощь — и за это ей было очень стыдно. А уж сейчас, когда живой и здоровый опенул нужен больше, чем когда-либо, новость радовала вдвойне. Они спасут Оливера! И убегут отсюда, все втроем!       — Я притащил записи от нее. Ну, с голубкой. — Ил вытащил из кармана помятое, но вполне целое письмо и с готовностью протянул Эри. — Ками попыталась расписать все как можно подробнее, насколько позволял объем.       Эрика быстро развернула бумагу. Света на крышу попадало мало, но туман отражал всполохи факелов, так что девушка могла, хоть и с трудом, различить скачущий почерк Ками. От вида этих неровных угловатых букв что-то внутри екнуло. Эри приподняла уголки губ, но тут же сосредоточилась. Дело серьезное.       — Стефан сказал, что ритуал очень рискованный, — подал голос Ил через несколько минут. — Но если я буду осторожен и внимателен, то получится повторить успех — как с Сондрой. Нужно только найти ненужного опенула.       — Ты? — отвлеклась от чтения Эрика. — Не ты, а мы.       — Ну уж нет! Ты и близко не приблизишься к этому ритуалу! Это очень опасно, ты слышала? Тем более для тебя. Чем меньше опенулов в процессе, тем безопаснее.       Эри крепко стиснула в руках бумагу. Ил, конечно, прав, но Эри чувствовала ужасную вину за то, что случилось с Оливером. Она должна была помочь ему, а в результате едва не убила окончательно. И сейчас она планирует исполнить то, ради чего все это и начала. Только бы Симон снова не помешал…       По коже пробежался холод от осенившей ее мысли.       — Но у нас есть только один вариант, кого принести в жертву, — быстро-быстро отчеканила Эри и подняла на друга глаза. — И он находится в моей голове.       Ил пару раз моргнул. Он выглядел напряженным, но не шокированным этой идеей.       — Симон очень опасен, — неуверенно произнес подселенец.       — Но у нас нет другого выхода! Он — единственный, кого… ну…       — Не жалко. Назовем вещи своими именами. — Ил вздохнул и потер плечи. — Я совсем не за него беспокоюсь. Ритуал ведь проходит в этой Ливирре. А в Ливирре ты перед ним уязвима. Что, если он тебя обхитрит или ранит?!       Эри облизнула вдруг пересохшие губы, но взяла Ила за руку и попыталась улыбнуться, так уверено, как только могла. От воспоминаний о последней встрече с Симоном до сих сердце покрывалось ледяной коркой, а уж от мысли снова предстать перед ним, все тело дрожало, как в лихорадке. Но если для спасения Оливера нужно рискнуть, Эрика рискнет. Сейчас, с другом под боком, Эри чувствовала, что ей все по плечу.       — Он явно слабеет, когда ты рядом, — напомнила Белуха. — Если ты будешь со мной в Ливирре, он меня не достанет.       — Ты думаешь? — вскинул брови Ил.       — Уверена. Я проигрывала только потому, что была одна. Но сейчас, когда ты обо всем знаешь, мы со всем справимся. Да и это, возможно, единственный шанс избавиться от Симона. И спасти Оливера.       — Как у вас говорят, двух зайцев одним выстрелом?       — Именно! — Эрика положила бумагу с планом ритуала рядом и принялась водить пальцем по строчкам. — Ты образуешь связь между мной и Оливером, я постараюсь загнать Симона на ту сторону — и…       Эри наткнулась на мелкую помарку рядом и нахмурилась. Сердце застучало быстрее. Ил попытался поймать ее взгляд и напряженно спросил:       — Что-то не так?       «Что-то» действительно было не так. Ками бегло, словно между делом, вписала один очень важный факт. Одно условие, которое наверняка посчитала пустяковым. Но Эрика впилась в него взглядом, как в лезвие занесенной над головой секиры.       — Тут написано, что воскрешаемый должен очнуться от Ливирры к моменту выполнения ритуала. А на это нужно несколько часов.       — Ну да. В чем проблема? Оливер без сознания почти десять дней! Даже он бы уже распознал подвох.       — Да, он без сознания десять дней. Но в Ливирру я его отправила только сегодня! И двух часов не прошло!       Ил помрачнел.       — И правда… Но мы не можем ждать, тем более несколько часов!       Эрика закусила губу. Руки дрожали не то от холода, не то от ужаса. Они в ловушке, их в любое мгновение могут схватить. Да, у них нет времени ждать, пока Оли разглядит в своем персональном раю обман.       Но нельзя же сдаваться! Эри думала, что потеряла Оливера навсегда — и вот появился шанс на его спасение. Пару минут назад Эри думала, что умрет — но она здесь, жива и невредима. Не так давно Эри думала, что у нее больше нет друзей и никто ей не поможет — но сейчас рядом с ней самый верный друг. Каждый раз, когда казалось, что надежда уже угасла, в последний момент она разгоралась и давала сил! Вот и теперь надо поддержать последние искорки, найти хоть что-то, что даст им снова окрепнуть. Надо немного подумать…       Итак, ждать они не могут. Оливер вряд ли расправится с иллюзией в два счета: Симону удавалось водить Эрику за нос несколько дней, даже с учетом того, что она постоянно просыпалась и видела разницу между сном и явью. Когда исполняются все твои желания, ты до последнего будешь верить, что это взаправду. Но Оли однажды уже избавился от Ливирры — в самый первый раз, когда едва не погиб под завалами. Тогда его спас болотный туман. Так, может…       — А ты не можешь попасть в его память? — обратилась к подселенцу Эрика. — Если бы ты испортил его хорошие воспоминания, как это сделал Дейр своими иллюзиями, Ливирра Оливера бы сильно ослабла или вообще исчезла!       — Нет, подселенцы так не могут. Даже если бы он был в норме, я мог бы только слышать его мысли, но в воспоминания не пролез и уж тем более ничего в них не испортил, — покачал головой Ил, но мигом задумался, не дав Эрике вновь впасть в отчаяние. — Но можно найти иллюзиониста, который бы повторил действия Дейра.       — На Инсиве есть иллюзионисты? Хотя, это неважно. Все равно не сработает. Я привила Оли иммунитет к болотному туману, когда капнула его кровью на Тремальский список. Так что второй раз иллюзия на нем не сработает.       — Тогда нужна не иллюзия. — Ил нахмурил брови, пробубнил что-то под нос и вдруг подорвался с места. — Ну точно! Придумал!       Эрика подскочила следом.       — Что придумал?       — Придумал, как испортить ему воспоминания! Пошли!       Он наспех сунул бумагу обратно в карман, схватил Эри за руку, быстро огляделся и бодро зашагал куда-то по крыше.       — Но ты же сказал, что не можешь залезть в его воспоминания, — недоумевала девушка.       — Я — не могу. Но я знаю одного человека, который может.       — Здесь, на Инсиве?       — Ага! Я даже знаю, где примерно нужно его искать. Карты Инсива на Канноре не очень точные, но где какое здание я представляю. Не должны заплутать! Только бы не перехватили по дороге.       — А этот человек нам поможет? Он же инсив.       — Поможет. В этом можешь даже не сомневаться!       Он говорил так уверено, что Эрика безоговорочно поверила.       Не прошло и пары минут, как далеко позади начали раздаваться приглушенные крики. Эри обернулась и заметила маячащие вдалеке на крыше огни. Ил обернулся тоже и прибавил шаг. Инсивы наступали на пятки.       — Надо только добраться до соседнего здания, — понизив голос, сообщил парень. — Так они потеряют наш след, это точно.       С такого расстояния преследователи не могли их услышать, но Эрика тоже неосознанно зашептала:       — Но как мы попадем в соседнее здание?       — По мосту. Инсивы постоянно перемещаются по мостам. У них такие туманы в низине, что по земле ходить вообще невозможно. Хотя, что я тебе рассказываю! Ты тут дольше меня пробыла.       Эри на секунду задумалась и попыталась представить себя на месте инсивов. Ведь лучший способ спрятаться — понять, как тебя могут найти.       — Они могут выставить патруль у мостов, — заключила Эрика. — Они наверняка догадаются, что мы попытаемся сбежать как можно дальше.       Но Ила, кажется, это не заботило. Он только зашагал быстрее, чуть не переходя на бег. Эри едва за ним успевала. Кажется, Ил, хоть и воодушевился своей идеей, все еще не на шутку паниковал. Может, он надеется успеть добраться до моста раньше патруля? Они потеряли много времени за разговором, но, возможно, еще выйдет?       И только когда они добежали до края крыши, Эрика поняла, как сильно ошибалась на счет друга.       Они вылетели к обрыву так внезапно, что Эри едва успела затормозить, чтобы не сорваться вниз. Ил вовремя дернул ее вбок и ловко соскочил по небольшим пристройкам ниже, утягивая Белуху за собой. На последней крыше Эрика смогла-таки выдохнуть и, наконец, оглядеться. Перед ними черной горой возвышалось высокое угловатое здание — ниже, чем то, на котором они находились. Если в строении и были окна, то огни в них не горели, даже несмотря на отмену отбоя и недавнюю тревогу. Поэтому казалось, что это просто тень, отброшенная одной из башен. И Эри бы, наверное, приняла его за тень, если бы не ведущий на ту сторону мост. Или, вернее, верхушка моста — с крыши Эрика видела только узкую верхнюю балку на пике розетки и стеклянные стенки. Но даже с такого ракурса девушка узнала — это был точно тот мост, по которому Альден вел ее в первый день.       — Нам туда? — уточнила Эри и указала на здание.       Ил кивнул и странно на нее покосился:       — А ты что, знаешь, что там?       — Нет. Ну, почти. Меня держали там, пока я не очнулась. — Эрика снова перевела взгляд на черный силуэт. — Где начала, там и закончу…       Что-то внутри скрутило от воспоминаний о первом дне на Инсиве. Одна, сломанная предательством, разбитая, без капельки сил — да, слишком легкая жертва для Симона. Удивительно, как Эрика сразу не провалилась в Ливирру и не уступила ему свое тело. Будто невидимый поплавок постоянно удерживал ее на поверхности, не давал променять настоящую, пусть и такую безрадостную жизнь, на яркую и пустую иллюзию.       От размышлений Эри отвлек Ил. Он подошел к краю, критически осмотрел мост и довольно кивнул.       — Отлично. — Подселенец повернулся и подал руку. — Тут невысоко прыгать.       Эрика остолбенела и уставилась на него во все глаза:       — Прыгать?! Куда прыгать? Ты же говорил, что мы пойдем по мосту!       — Мы и пойдем. По его крыше.       У Эри, к тому же, и челюсть отвисла. Она окинула взглядом узкую, меньше полуметра в ширину, перекладину — ту самую «крышу», по которой Ил предлагал идти. А затем глянула вбок, на чернеющую пропасть…       — Да ты с ума сошел! — вынесла вердикт она и замотала головой. — Мы же сорвемся! Ты вообще видел, какая высота?!       — Видел. Но выбора нет. — Ил подошел, взял подругу за обе руки и подвел ближе к краю. — Просто представь, что идешь по обычной тропинке. Я пойду сразу за тобой и, в случае чего, подстрахую.       — В случае чего? — заколотило Эрику. — Ил, неужели нельзя по-другому? Должен же быть другой путь!       — Ты же сама сказала: внизу нас наверняка уже поджидают. Спускаться на нижние этажи и идти по земле — самоубийство.       — Но идти по этому мосту — тоже самоубийство! Ил, я не смогу, я сорвусь! У меня голова кружится, ноги путаются. А если Симон…       Но Ил ее и не думал слушать. Он резко дернул Эри на себя — девушка не успела даже пискнуть, — подхватил ее на руки и без предупреждения прыгнул вниз, на перекладину. Эрика от ужаса не то чтобы вскрикнуть — она едва говорить могла.       — Если себе не доверяешь, то мне-то точно поверить можешь! — со всей серьезностью заявил Ил и сделал первый смелый шаг. У Эри кровь застыла в жилах, но друг не остановился. — Боишься не дойти — так я тебя донесу. И, клянусь жизнью, с моста ты не упадешь.       — Н-не клянись, — вне себя от страха пролепетала Эрика и опустила глаза на тонкую балку. — Я д-дойду. От-тпусти!       — Точно?       — Точно! Ил, ради всего святого, поставь меня на ноги!       Подселенец беззлобно прыснул:       — Так ты же не хотела!       — Я теперь хочу! И хватит смеяться, это не смешно!       — Извини-извини! — посерьезнел Ил и осторожно опустил Эри прямо перед собой. — Просто хотел побыть рыцарем, раз уж на мне сейчас рыцарские доспехи.       Когда ноги коснулись твердой поверхности, Эрика почувствовала себя одновременно в сохранности и в смертельной опасности. Справа — пропасть, слева — пропасть. И сейчас жизнь Эри зависела только от нее. Это-то и пугало больше всего. Одно неверное движение, один неловкий шаг…       На плечо легла уверенная рука Ила, и Эрика обнаружила в себе силы на первый шаг. Колени тряслись, как от холода. А ведь здесь и правда холодно. Холодный ветер. Сильный, порывистый. Если дунет, Эри в жизни не удержится. Кажется, вот сейчас, сейчас налетит ветер! В эту секунду! Сшибет ее с ног — и она полетит туда, в темноту. И, что самое жуткое, сразу не умрет. Несколько секунд она будет лететь — лететь с мыслью, что через мгновение разобьется в лепешку. И непонятно, что страшнее: сама смерть или последнее мгновение перед ней…       — Не бойся, — тихо шепнул у самого уха Ил. Эри показалось, что она услышала именно его голос, а не голос Оливера.       Не бойся. Тебе не дадут упасть. И ничто, ни ветер, ни чернота, ни высота, ни твердая земля не заберут у тебя жизнь, пока за спиной тот, кому можно верить.       И Эри шагнула. Шаг длился целую вечность. Поставить ногу, перенести вес, подтянуть вторую. Эрика никогда не задумывалась о том, как сложно, оказывается, ходить! Ровно ходить. Сердце колотилось в глотке, кровь бегала от головы к ступням, не понимая, где ей лучше быть, а кожа будто покрылась изморозью от леденящего душу страха. Но стоило обеим ногам снова оказаться на перекладине — все резко пропало.       Ил был прав. Как идти по узкой тропинке. Просто не думать о том, что справа и слева. Потому что впереди — цель, а за спиной — друг.       Окончание моста оказалось ближе, чем Эрике думалось. Она не успела даже целиком осознать, что идет на высоте в пару десятков метров без малейшей страховки, кроме шагающего следом Ила, как уже снова оказалась на влажной черепице. Друг подсадил ее на уровень повыше, аналогичный тому, с которого они спрыгнули, и не без труда залез следом.       — Отлично! — весело заявил он в полный голос и обернулся к той стороне. — Пока они поймут, где нас искать, пройдет куча времени. Мы все успеем!       Подселенец огляделся и уверенно зашагал к неприметному узкому окну на склоне крыши — похожее на те, что ведут на обычные чердаки. Эрика спустилась за ним, и Ил, не особо церемонясь, треснул по ставням ногой. Рама жалобно затрещала, и створки распахнулись вниз — явно не в том положении, в котором должны были открываться. От звука ломающегося замка Эри передернуло.       — Я и забыла, какие у тебя отношения с закрытыми дверьми, — неловко пошутила она, вспоминая выломанную дверь в доме Стефана Роя.       Ил простодушно пожал плечами.       — А ты еще представь, как Оливера бы перекосило, если бы он видел! — задорно заметил он и пролез в образовавшийся проход. А через минуту крикнул. — Чисто!       Эри скользнула на совсем низенький чердак — даже согнувшись в три погибели, она едва не билась головой о потолок, — забитый странными коробками и еще чем-то, что в темноте никак нельзя было разглядеть. К счастью, Ил быстро отыскал люк, и они спустились в пустой холодный коридор. Факелы здесь не горели, а света из окон едва хватало, чтобы осмотреться. Но Эрика ни капли не сомневалась, что это точно такой же коридор, как тот, который она первым увидела на Инсиве. Голый, угловатый и неуютный, но пытающийся выглядеть милым и приветливым. Как и весь этот лагерь.       — А что в этом здании находится? — спохватилась Эри.       Ил уверенно повел ее к лестнице, словно был здесь уже сотню раз.       — Скоро сама поймешь, — уклончиво ответил он. — Я просто не знаю, как оно правильно у инсивов называется. На Канноре это место стоит отдельно от лагеря, поэтому сохранило свое историческое название. А у них все военное, в Уставе все наименования прописаны.       — Но это же не основное здание, верно?       — Ага. Из основного мы только что сбежали. Но человек, который нам нужен, живет здесь.       — Так разве все солдаты живут не в основном?       — В основном.       — Тогда…       Но договорить она не успела. Они вышли на темную узкую лестницу, и краем глаза Эрика заметила, как внизу, на пару пролетов ниже, промелькнула какая-то тень. От неожиданности Эри вздрогнула и метнулась взглядом к Илу. Друг тоже посматривал вниз, но, кажется, ни капли не волновался.       — Не бойся, — словно прочитал ее мысли он. — Здесь нам ничего не угрожает, я же говорил. Ты же не думаешь, что я бы стал тебя вести куда-то, где тебе грозить опасность?       Эрика глубоко вдохнула и попыталась скрыть эмоции. Она верила Илу — и хотела, чтобы он в этом не сомневался.       — Да я и не боюсь, — нервно дернула плечом Эри.       — Ага, и поэтому чуть руку Оливеру не сломала? — легко рассмеялся подселенец.       Эрика мигом расслабила пальцы, которыми и правда слишком сильно сжала ладонь парня. Беззаботный смех Ила спугнул навязчивые мысли и страхи. И правда, ей ничего не угрожает. Им обоим ничего не угрожает.       — Прости, — запоздало извинилась Эри. — Так кто здесь живет? Тоже инсивы?       — И да, и нет, — замялся Ил и потянул ее к выходу на этаж.       Они вышли в коридор, на этот раз худо-бедно освещенный — в нем горели всего пара факелов. Все двери, почти черные на фоне блеклых охристых стен, казались запертыми. И в целом этаж выглядел безжизненным. Но Эрика готова была спорить, что, когда они вошли, за углом кто-то быстро спрятался.       А после в абсолютной тишине она услышала быстрый-быстрый тихий стук — как будто по мягкому ковролину бегали крысы. Как только стук стих, ему на смену пришел второй, точно такой же. А сразу за ними раздался далекий звонкий смех — короткий, как будто кто-то забылся всего на секунду, а потом вспомнил, что нужно молчать. Эри настороженно прислушалась. Ил тоже вслушивался в шум, но совершенно спокойно, словно он так и задумывал.       Минуту или около того они стояли у выхода на лестницу и ждали. Эрика больше не боялась, но все равно не могла утихомирить бешено колотящееся сердце. Где они? Куда они пришли? А вдруг Ил ошибается, и здесь совсем не безопасно? Откуда он вообще знает, что нужный человек живет здесь? И что это за загадочный человек?       Наконец, Ил посмотрел по сторонам и неспешно зашагал по коридору. Эри, не отпуская его руку, пошла следом.       — Ты куда? — шепотом спросила она. Среди таких тихих звуков говорить громко казалось неправильным.       — Искать, — коротко пояснил Ил. — Можно было подождать, пока кто-нибудь передаст о нашем приходе, но так быстрее и надежнее.       Они завернули за угол, и теперь Эрика точно заметила на фоне окна человеческую фигуру. Шпион быстро шмыгнул за единственную приоткрытую дверь и закрыл за собой. Но Эрика разглядела, что фигура была совсем маленькой, ростом не больше метра, и очень худой.       Ил задорно фыркнул и пошел прямо к закрывшейся двери. Эрика же мельком поглядывала по сторонам. Иногда прямо возле них клацали замки и из комнат выглядывали любопытные глаза. В темноте Эри не видела лиц, только глаза — большие, блестящие и чуточку напуганные. Они показывались всего на секунду и тут же исчезали обратно за темными дверями. Но никто не нападал. Похоже, все кругом боялись Эрику куда больше, чем она их. А Ила случайные наблюдатели, кажется, вовсе не волновали.       Эри вспомнила, что он так и не ответил, кто тут живет. Но спросить снова не успела — они уже подошли к двери, за которой скрылась маленькая фигура, и Ил осторожно надавил на ручку.       Скрипнули петли, и им открылась крохотная и очень бедная спальня. По спине Эрики помчались мурашки, так сильно эта комнатка напоминала ту каморку, в которой она несколько дней назад очнулась. Старая скрипучая кровать со смятым тонким одеялом, голое окно с закрытыми ставнями (но это не спасало от жуткого ночного холода), и — единственное отличие — небольшой криво сколоченный шкафчик у стены — вот все, чем мог похвастаться хозяин этой спальни.       Никаких других выходов из комнаты не было. Но она, отчего-то, оказалась пуста.       Ил потоптался на пороге и боязливо шагнул внутрь. Эри оглянулась на десятки дверей в коридоре — и снова наткнулась на взгляды многочисленных пар глаз. Эрику передернуло, и она скользнула в комнату за Илом. Пусть люди из комнат вряд ли бы причинили ей вред, с другом как-то спокойнее.       — Ты так и не сказал, кто здесь живет, — тихо напомнила она. — И кто тот человек, который может нам помочь.       Но Ил ничего не ответил. Он осторожно, как мышь под носом у кошки, вышел на середину комнаты. Пригнулся, заглянул под кровать, но ничего там не обнаружил.       — Тот… — протянул он, медленно поворачиваясь.       Эрика услышала, как сзади с тихим скрипом закрывается дверь. И снова этот стук. Всего пару раз. Но очень близко. Прямо за спиной.       Ил повернулся всем телом, но смотрел не на Эри, а куда-то за нее. Девушка замерла и затаила дыхание. Подселенец не сводил с чего-то за ее спиной взгляда. Но там ведь не может быть ничего опасного, верно? Ил же сказал, что им ничего не угрожает. А значит, там ничего нет. Ей просто кажется! А Ил смотрит на… на…       Друг широко заулыбался и восторженно воскликнул, так внезапно, что у Эри сердце едва не выпрыгнуло:       — Тот, кто устроил нам засаду!       Мимо что-то пролетело — Эрика ощутила, как прогибаются половицы, и заметила слева от себя неясный силуэт. И это что-то кинулось прямо на Ила, быстро, молниеносно, как тень. Эри не успела даже вскрикнуть. Ил перехватил это нечто у своих ног, поднял над головой… и весело рассмеялся!       В ответ ему послышался тоже смех, звонкий и высокий, похожий на переливы колокольчиков. Эрика часто заморгала. Ил покрутился вокруг себя под заливистый смех и опустил веселящееся что-то на пол — и Эри наконец-то поняла, что никакое это не «что-то», а, скорее, «кто-то». Возле ног парня, глядя на него большущими счастливыми глазами, стояла маленькая девочка лет четырех.       — Дядя Оливер! — радостно воскликнула она и пару раз дернула Ила за штанину.       Подселенец опустился на одно колено, и девочка крепко обняла его за шею и неумело, по-детски, ткнула носом в его щеку.       — А я знала! Что ты придешь, я знала! — быстро прощебетала она и ткнула пальчиком на дверь. — Ты видел, как я, да? Я тебя напугала!       — Да, напугала! — смеясь, согласился Ил.       — Я лучше всех засады делаю! А еще в прятки играю! Я очень хорошо прячусь, никто найти не может. А потом я вот так же выпрыгиваю — и все пугаются! Я и маму…       Она обернулась на Эрику и застыла с приоткрытым ртом, не закончив фразу. Эри смотрела на нее с не меньшим удивлением. Белуха готова была увидеть кого угодно, от сумасшедшего инсива до призрака. Но никак не маленького ребенка!       Девочка внимательно рассмотрела Эри, вздрогнула и шмыгнула за спину Ила.       — Дядя Оливер, это кто? — испуганно прошептала она.       — Это Эрика, — спокойным ласковым голосом сказал подселенец и махнул Эрике рукой. — Она друг. Давайте, познакомьтесь!       Эри, все еще ничего не понимая, подошла ближе и тоже присела. Девочка внимательно посмотрела на Ила, затем, с недоверием, на Эрику. И только спустя несколько секунд шагнула вбок и деловито протянула свою маленькую ладошку.       — Илла Штейн, — с торжественным видом произнесла она и гордо вздернула носик.       — Эрика Белуха, — растерянно представилась Эри, пожала детскую прохладную руку и перевела взгляд на Ила. — Это…       — Ага. Дочка Анель и Грэга, — кивнул он.