Легенда-2. "Мирное" время.

      Сколько прошло дней после исчезновения бедных мальчишек? Уж больше недели… И Квас не мог в это поверить и радовался каждому дню, проведённому без них… Настя, Гриша и даже Даня будто забыли про них и точно так же были счастливы, словно, наконец, они освободились от тяжкого балласта, всё время тянущего их ко дну. И, буквально, всё намекало Квасу, безумному танку, на плюсы от смерти его детей… На работе большинство оставшихся тяжей начали уважать его, хотя раньше лишь смотрели с презрением из-за его тесной связи с «маленьким бесячим существом»… Прекратились бесконечные вызовы в школу по поводу драк… Прекратился постоянный контроль за каждой выпитой рюмкой… И этот взгляд… Осуждающий, пробирающий до самого мозга кости взгляд, будивший его совесть, исчез… Даже новый злой командир уже не пугал, к нему быстро привыкли.       Ему теперь легко было построить нормальную счастливую семью… Всё, как он и мечтал: любящая хозяйственная жена и двое сыновей-тяжей (Гриша стал ему «роднее»). Теперь можно и девочку заделать, если повезёт.       Только одно нарушало эту идиллию: всё чаще во снах он начал видеть Митьку, исчезновению сына которого он так радовался… И, нет, он не упрекал горе-отца, не пытался вправить ему мозг, даже не говорил… Просто молчал, глядя прямо на него устало и безразлично, и все вопросы, оправдания и обвинения будто проходили мимо него. От этого становилось не по себе, но, как только оканчивалась ночь, тяж мгновенно забывал об этом, как недавно забыл о своём обещании всегда быть рядом с Васькой.       В очередной рабочий день собрал их Стёпа в тренировочном зале (ибо на улице была пренеприятнейшая погодка) и, дождавшись, когда сотрудники вытянутся перед ним по струнке, объявил: — Что ж, коллеги, у меня для вас радостная новость… Буквально, вчера вечером был пойман один из этой проклятой шайки! Задержан во время попытки похитить очередное безвинное дитя. На допросе сознался во всех смертных грехах, однако подельников не сдаёт, утверждая, что работал один. Для чего ему понадобились дети и куда он их дел также остаётся загадкой. Наши ребята ещё с ним работают, так что скоро всё будет известно…       Работники одобрительно загалдели, а Защитник с доброй улыбкой выцепил взглядом Ржавого и ИСУ. — Особую благодарность хотелось передать Михаилу и Сергею за проявленную бдительность, — тут сотрудники взорвались воплями и аплодисментами, перебив его, но, немного подождав, он продолжил, — Вы предотвратили ещё одну детскую смерть. Молодцы!       В зал въехал Ярослав Андреевич, и все восторженные вскрики мгновенно утихли. Он с недовольным видом обвёл всех стальным взглядом, остановясь на друге, который, в отличие от всех, даже не прекратил улыбаться. — Хвалишь их за найденного преступника, будто они сделали что-то особенное! Их работа в этом и заключается! То же самое — хвалить холодильник за то, что он охладил тебе банку с пивом!       Стёпа лишь понимающе покачал башней. — И всё же немного мотивации не помешает, тем более парни согласились выйти не в свою смену из-за внезапной болезни двух других сотрудников, да и все мы танки, в конце концов!       И они уехали, продолжив спорить о своём уже за пределами зала… — То есть сейчас в этом здании находится один из банды маньяков, по вине которых мы нашли уже восемь трупов детей? — восторг Тигра мгновенно сменился яростью. — Получается так… — Пусть эта хуемразь молится, чтобы его не оставили случайно без охраны. Я ему такой допрос устрою, что его мать родная не узнает!       Он со злости метнул в стену первую попавшуюся вещь — баскетбольный мяч, — Я за малых его разорву лично!       Люц с Васькой давно уже стали «малыми» в их узком кругу, и особенно им всегда был близок Тигр, хотя Лютика он и не особо привечал… Наверное, так сложилось из-за сравнительно небольшой разницы в возрасте. Он просто напоминал мальчикам старшего брата — и совет даст, и поможет от гнева бати уйти, и сигареткой иногда угостит, в общем, он был тем, кому можно рассказать о немного большем, чем о школьных заморочках… Хоть Тигр не так давно был явным легкачененавистником, после знакомства с обаятельным малышом-А-20 (на тот момент ему было десять лет) он отошёл от своих ошибочных жизненных принципов и стал тем, кем он и является сейчас… Он очень прикипел к «своим двум оболтусам» и с нетерпением и большим страхом хотел их найти… — Ну да, ну да… Разрыватель херов… Смотри не надорвись сам! — прыснул язвительно Квас — Уж поверь, не надорвусь!

***

      «Смерть вокруг… *       Всё тише сердца стук…       Я оскорблений не стерплю,       Ведь не сдаюсь, не отступлю…» Маленький замученный танк сидел, обняв себя за плечи, безумным взглядом уперевшись в стену…       «Вот что ощущаешь,       Когда вновь ты сломлен!       Тогда понимаешь,       Что всего ты был достоин!» Он мерно раскачивался из стороны в сторону, как сумасшедший, едва не ударяясь башней о спинку кровати.       «Знай: всё, что любишь,       Ты не сдержишь!       Держись за то,       Во что и правда веришь! Перед его глазами проходила вся его жизнь… Все его воспоминания… Скольких он уже убил здесь? Больше десяти это точно… Он старался уйти в себя, в детство… К маме и папе… Туда, где ему было хорошо… И всё это разбивалось о наркотические галлюцинации, которые подкидывал ему воспалённый мозг…       «Расслышать смогла,       Как ты «Прощай» мне прошептал…       И биться пульс твой       Перестал…» Сколько он уже здесь? Несколько дней? Недель? Месяцев? Секунды складывались в минуты, минуты — в часы, часы — в дни. А проклятый наркотик высасывал последние крупицы разума, лишая воли…       «Нет! Мы не умрём сейчас!       Будем стоять и драться вечно!       Открой глаза!» Да ещё и эта дурацкая песня накрепко засела в башне! И где он только её услышал? Она не покидала его уже вторые сутки, уже по восьмидесятому кругу и всё никак не собиралась забываться…       «Нет! Мы не умрём сейчас!       Будем за нас мы драться вместе!       Нет! Мы все не умрём сейчас!» Эти слова уже его не воодушевляли… Его уже ничто не воодушевляло… Он с лёгкостью перешёл на уровень «Топор», и уже который бой подряд занимает первое место… Он не видел Лютика, Макса и вообще никого, кто был с ним в предыдущих сражениях. Все они исчезли… Канули в Лету… А ему уже было наплевать… Он потерял остатки своего милосердия и доброты, а чувство верности и тревоги за родных стали ему незнакомы… Наркотик не подействовал на него сразу, но теперь… Он смог сохранить разум, только вот психику — нет. Он сто тысяч раз пожалел, что не стал «зомби», ведь они не испытывают таких страданий… Они даже боли не чувствуют, как понял он из разговора врача и охранника… Хорошо от его «маленького секрета» было только Джерри… Оказалось, уровень «Топор» — высший уровень, и по его достижению открывались большие возможности, одна из которых — ставки… Гигантские суммы были выиграны благодаря хитрости Васьки. Хозяин буквально купался в деньгах и злорадствовал, глядя на неудачи своего друга… И, напившись от радости однажды, ночью использовал Ваську… Не смог бедняга избежать своей злой участи, как ни пытался. «Как же я теперь приеду к отцу? Что же он скажет?» — первая мысль посетившая его в начале акта. Только благодаря неимоверной силе воли он не закричал тогда, хотя в него вошли резко и без смазки… «Теперь я последняя блядь… Отец меня выгонит… Ему не нужна шлюха в доме!»       С тех пор в башне подростка поселился вакуум. Он перестал стремиться к спасению, перестал думать о своей судьбе… Просто делал то, что от него требовали. Стал «зомби», только не от препарата, а от жестокости… Сломался… А хозяин заметил лишь потухший блеск в его глазах, но больше не использовал его — не понравилось…       Он был удачным инструментом для заработка, и не только для Джерри. Оказалось, что на этом уровне можно устраивать частные турниры, то есть договариваться с одним или несколькими танками о сражении, а также меняться бойцами… Так Васька побывал «в руках» у того же Арнольда и ещё нескольких близких друзей американца, и каждый из них был доволен, каждый нахваливал удачный выбор владельца…       И так бы и продолжил существовать в состоянии овоща, если бы не одно происшествие…       Очередное сражение… На этот раз танков было всего десять — Джентльмены…       Это обращение он слышал около десятка раз и уже не обращал внимания на имена своих противников, только изредка поглядывая на ненавистную трибуну, откуда с самодовольный улыбкой на него пялился Джерри. «Вот что ощущаешь, когда вновь ты сломлен…» — снова заедающая строчка залезла в башню, разбавляя звенящую тишину… Мысли молчали, их попросту не было, как будто компьютер завис при включении… — Давай, чемпион, и на этот раз ты не подведёшь нас, я уверен…       Он уже давно догадался, что вокруг него крутятся немаленькие суммы, а Сергей просто получает часть прибыли, вот и вылазит из кожи вон, лишь бы хоть как-то настроить бойца (он и впрямь полагал, что секрет побед Васьки в том, что с ним обращаются по-доброму). Теперь ему не хотелось отвечать колкостью на притворную доброжелательность, и он вновь ушёл в себя. У него ужасно болело всё тело, не знавшее отдыха, и душа, не знавшая покоя… — Да начнётся битва!       Он крепко сжал свой топор, уже не особо различая, кто перед ним, и кто кого атакует. Единственное — он старался бить по двигателю и каткам, ведь, как он понял из отрывков разговоров «осведомлённых», если боец терял способность двигаться — бой останавливали, и он выбывал. Только вот в ужасном месиве запросто могли не заметить упавшего, тогда его забивали до смерти остальные подростки… Один напал на него и тут же повалился на землю с разрубленным двигателем. Бой остановили — увезли двоих. Снова начали, снова остановили… Минус ещё трое… И только теперь он с удивлением заметил знакомый силуэт…       Рядом с ним всё это время дрался Макс! Он думал, что ему всё равно, что ему плевать на его судьбу, но он понял, что ошибался, когда увидел его снова. «Боже, приятель, как же я скучал по тебе!» — первая мысль, мелькнувшая у него в башне, когда он смог в полной мере рассмотреть его. Такой же похудевший, с большими шрамами и разрезами на лице, как и сам Васька, он по-прежнему пялился в никуда, наводя своим выражением лица ужас. «Значит, ты выжил… А я-то уж и не надеялся на…» — его мысли оборвались настолько мгновенно, что он едва не нарушил свою маскировку то ли от радости, то ли от дикого ужаса… Справа от него стоял… Лютик… Сильно исхудавший, с абсолютно безумными глазами и с пенившейся слюной у рта, с гигантскими ранами на лице, облысевшей башней… Его было не узнать… От озорного и обаятельного танчика не осталось ничего… «Дружище! Брат! Ты жив! Господи! Ты жив!» — у Васьки начиналась истерика, он не мог сдержаться… Он хотел кинуться к нему на шею и утащить его отсюда так далеко, как только можно. А потом до него дошло, что сейчас им предстоит драться друг с другом… Это не та встреча, которую он представлял в своих грёзах.       А безжалостный ведущий гнул свою линию. Откуда ж ему было знать, что сейчас испытывал несчастный ЛТ-шка… — А мы продолжаем!       Гонг. Макс и Люц напали на двух оставшихся мальчиков, которые тем временем напали друг на друга. Получилось так, что Васька остался в стороне. «Помогу Максу… Он плохо справляется со своим, » — он бил не очень сильно, только пытался «притормозить» противника, чтоб друг успевал замахнуться. «Тридцатьчетвёрка» явно был слабее всех остальных. Он просто чудом дожил до «финала», а вот Лютик не давал своему противнику передышки… Он в пару ударов раскромсал несчастного чехословака, рискнувшего вступить с ним в схватку, и бой остановили… Охранники совсем недолго щупали пульс у того, кто остался лежать после спаренного нападения Васьки и Макса, а уж того, кто остался после Лютика и вовсе осматривать не стали… — Вот и настал тот момент, джентльмены, когда встретились в одной схватке три великих титана. Немецкий легкач Люцифер — самый безжалостный и безрассудный танк во всём Колизее, советский средняк Янтарь — превосходный нападающий и яростный противник и, наконец, Викентий — аккуратный, но не менее опасный игрок! Поднимаем ставки, господа! Сейчас начнётся битва века!       Гонг… А в ушах у Васьки стоял звон… И они начали нападать… Люц напал на Макса… Всё произошло, как в самом худшем кошмаре, Васька даже сообразить ничего не успел… Удар… СТ пошатнулся, ярко-жёлтая рубашка окрасилась в бордовый… «Нет!» — он обухом ударил старого друга, пытаясь оторвать его от Макса, и ему это удалось ненадолго. Только теперь Люц атаковал его самого и делал это намного удачнее остальных: он явно не был таким же заторможенным, его атаки были намного быстрее и точнее, а уклониться от них было очень и очень тяжело. «Лютик… Прекрати, пожалуйста… Я не смогу… Так… Долго…» — он с большим трудом отбил несколько ударов, — «П-почему не останавливают бой?! Макс же ранен! Почему?!» Лютик с ужасным криком рванулся к нему ещё яростнее, и Васька пропустил удар. Он не почувствовал боли, а понял, что ранен только тогда, когда по каткам, щекоча, потекли тёплые струйки. Он не пытался атаковать в ответ, только уклонялся…       Сзади Лютика возник Макс… «Только не это! Не надо!» — Васька очень своевременно оттолкнул старого друга в сторону… Острие топора пролетело над самой задницей немца и застряло в болотной кочке, что помогло на пару секунд задержать одного из противников. «Как спасти обоих?! Они поубивают друг друга!» — у него заканчивались всякие силы, а самым ужасным стало то, что Люц перерубил рукоять его топора… Он остался беззащитен… «Они атакуют жёлтые тряпки… Надо просто избавить их от жёлтого!» Пока немец замахивался, он вцепился в его рубашку, повалив его на землю. «Не дёргайся! Сейчас я помогу тебе… наверно…» — нити затрещали, и пуговицы разлетелись в разные стороны и…       Темнота… Он кубарем покатился в болотные кочки, упав на бок… Трибуны возликовали, голос ведущего успокаивал хозяев: — Викентий всё ещё не потерял способности двигаться, он продолжает сражаться! Рана не смертельна!       Слова доносились будто сквозь плотную вату, его окутало ощущение нереальности происходящего… Время словно замедлилось и сильно растянулось. «Это просто плохой сон?» — он не понимал себя, не слышал своих мыслей и впервые за всё время, проведённое здесь, посмотрел вверх, надеясь увидеть небо… Но увидел лишь выкрашенный поганой синей краской купол, утыканный мощными слепящими лампами… Он чувствовал запах собственной крови… Она пахла совсем не так, как чужая, была более приятной, и ему казалось, что на вкус она должна быть сладкой… Она была совсем тёплой и липкой… Ему впервые в жизни захотелось попробовать собственную кровь…       Он пришёл в себя через пару секунд, а казалось, что прошла целая вечность… Мгновенно время ускорилось, крики его оглушили, а ужас накрыл с новой силой… Вернулись в башню и страшные мысли, оставившие его на время… Он подскочил на месте, стараясь сориентироваться… Повезло ему в одном — его ударили не острием… «Как же это? Я упустил Макса…» — он обернулся и замер. Люцифер с Янтарём сцепились в смертельной схватке…