х х х
Накамото подрывается на своем месте, вцепляясь ногтями в подлокотники, когда на затылке появляется холод металла. Резкая вспышка оглушает и ослепляет его на мгновенье, приводя в состояние неконтролируемой паники. Тяжело делать вид, что всё в порядке, когда кто-то намеревается проделать дыру в твоей голове. Парень только недавно перекрасился в блонд, даже обидно было бы запачкать маллет рубиновой кровью. — Отсчитай на своих дорогих часах три минуты и посвяти их молитвам, — мягкий мужской голос слышен прямо над ухом, а одна рука гостя опускается на худое плечо Юты, крепко его сжимая. Такие движения всегда вызывают отторжение. — Считай, что сейчас тебе дан последний шанс извиниться перед всеми близкими. Я щедр, как никогда. Юта выдыхает. Слабая клубная музыка мягко отражается от стен. Время детское, и заведение только готовится принимать ночных посетителей. Весь ежедневный кошмар в виде заблеванных унитазов, потерянных кем-то лифчиков и стонов из кабинок туалета только впереди. Каждую ночь клуб будто сгорает дотла, чтобы на следующий день возродиться и принять благоприятный вид. Даже жаль, что при основании японцу в голову не пришла мысль назвать тот по виду самовоспламеняющейся птицы. Возможно, тогда в этом угаре из сладкого экстази и попсы, можно было бы увидеть хоть какую-то романтику. Ноутбук, лежащий на коленях Накамото, выдает очередную ошибку, отказываясь выполнять задачу. С сетью какая-то беда, и это сейчас совсем не на руку. Как же всё раздражает: и мигающий красный крестик в центре экрана, и парень, что неприятно продавливает кожу затылка мушкой. — Хэчан, ради эффектности тебе стоило привлечь внимание щелчком. Мог хотя бы с предохранителя снять. Всё равно вертишь в руках пустышку. — Равнодушный голос заглушается отбиваниям пальцев по клавиатуре. Снова ошибка. Почему сеть заглушается? Такими темпами все рабочие планы на сегодня полетят коту под хвост. — Ну, хен, — шатен вытягивает гласные, обрушиваясь тяжелой тушей на кожаный диван рядом и издавая болезненный стон. — Ты должен был подыграть. Марк отказался со мной репетировать. Хен ухмыляется, облизывая губы. — Смотри-ка, ты даже парня своего довел. Удивительная способность. Скоро будем очередь делать из людей, которые хотят от тебя отвязаться. — Во-первых, он мне не парень. — На этих слова Донхек очевидно делает акцент, ибо остальное вышесказанное до его ума даже не дошло. Информация сразу была скинута в папку со спамом к прочим замечаниям от окружающих. — А во-вторых, ты не можешь даже капли сочувствия и участия проявить по отношению к начинающим актерам. Поддержи меня, я более чем уверен, что эта роль окажется самым успешным дебютом за всю историю кинематографа. Юта с недовольным стоном прикрывает ноутбук, отставляя его в сторону. Попытки бесполезны, и это стоит признать. Он до последнего надеялся закончить проверку всех писем и предложений сегодня, но делать это тут оказалось практически невозможно. Парень хмурится, пальцами растирая переносицу, и выхватывает из рук друга муляж. Донхек лишь вытягивает свои ноги вперед, закидывая их на кофейный столик, и любуется обтянутыми в кожаные штаны бедрами. Это вряд ли было хорошим решением, но парень предпочел потратить два часа перед зеркалом на выбор самых идеально подходящих брюк, преднамеренно игнорируя лежащий рядом сценарий. Иногда гораздо важнее эффектно выглядеть, нежели знать, что говорить. Ну, по крайней мере, он на это надеется. Художественные постановщики даже не потрудились повторить внутреннее строение пистолета, на ладони ощущается лишь холод и тяжесть металла с шершавой поверхностью накладок. Такая пушка, словно чучело, создана для удовлетворения исключительно зрительных потребностей. И то кадр должен быть максимально динамичным, чтобы никто не потратил лишней секунды на изучение предмета, лежащего в руке героя, — понять, что это муляж, может каждый взрослый человек, видевший в жизни настоящее оружие. — Спорим, твоя роль — упасть замертво на третьей секунде сцены, а потом половину фильма лежать в коме или, — парень замолкает, находя взглядом лицо Хэчана. У того подрагивает нижняя губа, и как-то низко спущены брови. — Боже, только не говори, что я угадал. Донхек угасает, надувая губы, как десятилетний ребенок, и выхватывает у хена часть своего сценического образа. Он не для того полчаса перед зеркалом выскакивал из-за дивана, чередуя кувырки вперед и назад, чтобы сейчас чувствовать себя вселенски униженным. Мало того, что Минхен послал куда подальше, так ещё и Юта, который всегда был на его стороне, сейчас насмехается, обесценивая все старания. Когда Марк взвизгнул, увидев дуло, приставленное к своему лбу, поднос с раменом решил самостоятельно и по-английски удалиться. На пол и, соответственно, тапочки старшему. Хэчан, конечно, сделал вид, что не слышал всех криков Минхена, и даже притворился, что его не задел подзатыльник, полученный секундой позднее. Если друг говорил всё серьезно, а не так, как всегда, со своей глупой привычкой читать бессмысленные нотации, то Донхек вполне вероятно внесен в черный список на таможне между подъездом и квартирой Марка. Придется выть волком под дверью. — Вообще-то слова у меня тоже есть. — Парень пальцами нервно ковыряет затвор и прикусывает губу, будто прожевывая слова. — Просто не такие крутые, как те, что я сказал тебе при входе. Японец смотрит на расстроенного друга и протягивает ладонь, чтобы потрепать того по голове. Пушистые волосы путаются между пальцами, задевая массивные серебряные кольца. Юта порой чувствует себя старшим братом, но даже сейчас слов поддержки или, как минимум, утешения найти не может. Ему проще показать привязанность действиями. — Хочешь, закажу тебе твой любимый Лонг-Айленд? — Хочу, но мне сегодня нужно быть трезвым, так что лучше попроси принести пачку тех леденцов, что засыпают в стеклянную банку на входе. Если бы здесь был Юкхэй, то он бы непременно пошутил что-то про то, что Хэчану двенадцать. Но под боком лишь худой японец, который к счастью любит кофейные леденцы. Донхек, по своим незыблемым принципам те, не переносит, довольствуясь лишь карамельками. Вот так диван под парнями и заполняется фантиками. — Почему ты даже не дернулся, когда я заговорил? Стоило мне начать свою пламенную речь, как ты сразу расслабился. Весь азарт пропал. Настолько мне доверяешь? — парень накрутил на палец кудряшку, продолжая катать во рту конфету языком. — Мы общаемся больше четырех лет, и я знаю тебя как свои пять пальцев. Ты с оружием обращаться боишься, да и в принципе не способен на предательство. Видишь, поэтому тебя и потянуло на такую роль, сможешь попробовать то, что не позволил бы себе в жизни. — Думаешь, что умеешь читать людей? Что тогда с Юкхэем? — Он бы смог, но точно не меня. Как бы прозаично это не звучало, Лукас слишком меня любит. — Марк? — Марк бы и тебя при желании прикончил, поверь мне. Но он очень боится одиночества, поэтому нас держит близко, других так не подпуская. Ему люди не нужны, ему нужно ощущение нахождения кого-то рядом. Купи ему кошку, и он больше не будет в тебе нуждаться, вот увидишь. Хэчан откинулся затылком на плотный подлокотник дивана и неумышленно начал ковырять ногтями швы на черной коже. Слишком похоже на правду, чтобы хен просто раскидывался такими словами. Он уже давно прослыл в их компании философом, но чаще всего такие вспышки интеллектуальности заметны лишь под градусом или с чем-то запрещенным в крови. Клуб Юты приносит ему ежемесячно такие суммы, которые при сохранении уже обеспечат безбедную юность, зрелость и старость. Это тот самый случай, когда парень работает не ради денег. Это лишь глупое, по-детски жадное желание наживаться за счет растления других. Нет ничего приятнее, чем смотреть сверху вниз на тех, кто отдает тебе деньги, чтобы тонуть в этом угаре, пытаться прийти в себя после капли фентанила или терять последний рассудок, предлагая швейцарские часы взамен на дозу героина. Накамото чувствует себя королем ада, который правит им дистанционно, не опускаясь к смертным в грязь. Такое сложно понять. Глупо останавливаться на одном лишь клубе и танцевальном зале, когда есть возможность зарабатывать суммы в разы существеннее. Людям всегда хочется большего. Протяни палец — отгрызут по локоть. Огромное здание выглядит посреди Сеула как рай на земле. Синее с отблесками кобальтового оно отражает свет высоких офисных многоэтажек, не позволяя отвести взгляд. Для многих клерков такие заведения не по зубам, либо в силу возраста, либо в силу достатка, и остается лишь разглядывать его в рабочих перерывах, дожевывая домашнюю еду из контейнера. Раньше таким был и Чону. Сейчас посещать подобного рода клубы — его должностная обязанность. Молодая девушка аккуратно подталкивает дверь кабинета, проникая внутрь. Её мягкие шелковые волосы убраны в высокий пучок, а глаза мило подведены. Накамото не уверен, что сможет сосчитать, который раз за день она к нему заходит. — Извините, вам ничего не нужно? Может чай, кофе? — секретарша подходит ближе и позволяет себе наклониться над диваном с глупейшим порывом поправить подушку. Юта даже позволяет себе подвиснуть, когда она руками надавливает на диван, выставляя грудь наружу. — Что-то желаете? — Нет, спасибо, — Японец возвращает ей благодарный за участие взгляд и провожает девушку глазами, отвлекаясь на шорох рядом. Хэчан ковыряет свою гору фантиков. — Может, представишь уже кому-нибудь из них свою сучку? Тогда все и перестанут пытаться залезть к тебе в штаны, — парень усмехается, собирая весь мусор в руках и сжимая его. — Хватит называть так Доена. Это омерзительно, чувак. — Не отрицай, он та ещё сучка. — Донхек гримасничает, пытаясь передразнить чужого парня, но выходит из рук вон плохо, да и друг не реагирует. Ли окончательно разочаровывается в своих актерских способностях. — Надеюсь, что хоть на Чеджу ты его не возьмешь. — То есть Джонни в прошлом году какую-то телку с собой привез, и его никто не упрекал, а я не могу взять своего парня? Ты просто злишься из-за того, что он ладит с Марком, признай уже. — Хен, нормально же общались, что ты опять со своим Марком ко мне прицепился. Пусть хоть кота себе заведет, хоть мальчика для отсоса, меня не колышет. — Зачем ему второй мальчик для отсоса?х х х
Что для человека созданный им в трепетных, выдержанных думах образ? То же, что и дешевая пластиковая маска, что лишь раз натягивается на Хэллоуин, а после отравляет землю, оказавшись на полигоне свалки. Гораздо проще всегда носить при себе такую маску, какую не придется раз за разом заменять на новую из-за потертого вида. Никто не должен знать, насколько долго ты играешь свою роль. Жутко скучно всю свою жизнь в театре быть на подпевках и разыгрывать второстепенный массовочный образ, что исчезнет за кулисами через две минуты после начала спектакля. Мы все хотим быть загадочными, притягивать внимание и чувствовать на себе чужой липкий взгляд. Чем мы интереснее окружающим — тем глубже придуманный нами образ, тем заманчивее игра. — Лукас, я тебе напоминаю уже в четвертый раз, — Сонг Хе делает пару глотков свежего кофе, щелкая мышкой по входящим письмам на электронном ящике, — на этой неделе фотосессий нет, но в субботу будет съемка рекламы пены для бритья, поэтому бриться тебе не надо. Я не хочу, чтобы ты пришел туда с уже идеально чистым лицом, — мужчина раскрывает пару присланных проектных таблиц, доверху забитых числами. Сейчас только начало рабочего дня, да и это предложение не в приоритете, поэтому менеджер щелкает на крестик в углу и решает вернуться к решению вопроса тогда, когда дела первой необходимости будут выполнены. Чону сидит по другую сторону рабочего стола и разглядывает настенные часы настолько заинтересованно, насколько это возможно. Гораздо проще держать свой взгляд на какой-то бессмысленной ерунде, чем быстро бегать глазами по всему кабинету, не зная, куда пристроиться. — Сонбэ, — в дверь стучится молодая девушка с ярким бейджем стаффа на шее. — Да? — мужчина поднимается из кресла, выключая компьютер, и тянется за пальто. — Что такое? — Нам привезли ту партию фотобуков Юкхэя, которые разыгрывались за подписку на спонсорство. — Девушка не заходит внутрь и всё также висит в дверном проеме, ожидая реакции. Признак хороших манер и нежелания отвлекать людей от их рабочих обязанностей. Чону тоже, наконец, переводит взгляд на мужчину, пытаясь каким-то образом сложить дважды два. У них по планам сегодня только очередная репетиция для съемок клипа и силовая тренировка Юкхэя в зале. Ничего особенного, но время поджимает, и дыр в расписании практически нет. В последнее время они везде едва успевают из-за постоянных смен места съемок, срывов тех же фотосессий. На актерское мастерство Лукас вчера опоздал на сорок минут при том, что само занятие длится полтора часа. — Ох, черт, — Сонг Хе поглядывает на часы, а после равнодушно машет рукой, пытаясь избавиться от проблемы. — Занесите их сюда. — Отлично! — блондинка сияет, разворачиваясь и что-то говоря себе за спину. Видимо, они изначально надеялись на такой исход событий, а потому сразу притащили с собой всю партию. Четыре парня с огромными стопками глянцевых плотных журналов влезли в дверной проем и с ожидающим дальнейших указаний взглядом встали прямо перед столом. Менеджер кивнул, указывая на рабочее место, и те с грохотом опустили всё содержимое своих рук прямо на темно-дубовое покрытие. — Когда зайти за ними? — девушка замерла в проходе, оглядываясь назад. У всех вокруг кипит жизнь, совершенно нет времени. Похоже, найти человека, который бы не был занят по часам, совершенно невозможно. — Сегодня вечером. Часов в семь мы будем тут. — Хорошо! Ещё раз спасибо, сонбэ. Дверь закрывается, и в кабинете снова повисает гробовая тишина. Создается впечатление, что они заперты в каком-то аквариуме, и все вокруг заглядывают внутрь, отбивая ногтями ритм по плотному стеклу. Так было, когда Чону только-только устроился на новую должность и чувствовал неловкость буквально всеми фибрами тела. — У вас все нормально? — Менеджер замирает на месте. Он хотел было что-то сказать, но потом перевел взгляд на парней, сидящих по разным сторонам стола. Они вообще видят друг друга? — В каком смысле? — Юкхэй достает телефон и намеренно зависает в нем, пытаясь казаться максимально непринужденным, но вопрос от Сонг Хе не игнорирует. Глупая игра, где вы вдвоем должны делать вид, что не замечаете слона в комнате. Выиграет тот, кто лучше справляется с эмоциями и способностями вести себя, как ни в чем не бывало. Менеджер едва стал радоваться какой-то дружеской атмосфере, что дымкой нависла над их рабочими буднями, как намек на комфорт уже испарился, вернув привычный холод. Такое и слепой заметит. — Вы поссорились что ли? Чону молчит, пытаясь не поднимать взгляд, и перебирает свои рыжие пряди, высвобождая те, что застряли в оправе имиджевых очков. Повторять за младшим и утыкаться в телефон было бы фатальной ошибкой, поэтому нужно отвлекать себя любым другим способом. — Всё в порядке, — выдает Ким, натягивая свою привычную улыбку, и показательно кивает Лукасу, пытаясь вложить в этот жест всё своё дружелюбие, что только удастся наскрести. Удивительно крепкая, невероятно мужская, несомненно, дружба. — Тогда за работу.