Не изменяешь своим привычкам, Шизука.
— Мы потом тебе заплатим, а сейчас нам надо уходить, — все трое исчезли, оставив нукенина смотреть на то место, где они были секунду назад.***
— И зачем она? — расчёсывая свои мокрые от дождя волосы, Конан указала кивком на тело Шизуки. Яхико тоже повернулся к Мадаре, чтобы знать ответ. Проведя языком по губам, Обито ещё раз сформулировал у себя в голове ту мысль, которую хотел донести. Раскрыть её так, как бы её сказал великий Мадара, которым он притворяется. — Она завладела силой, которая может легко помочь нам в совершении нашего плана, но само её биджу не относится ни к одному из хвостатых, поэтому её не поместить в статую Гента. Остаётся лишь наблюдать за тем, как Коноха сама, за нас, выбьет последнюю опору из-под её ног. И ей ничего не останется как примкнуть к нам, чтобы в новом мире увидеть своих близкий, — его речь, сопровождаемая ветром и ливнем, казалась ещё более страшной и продуманной, но Конан, потеряв уже одного друга, не собиралась посылать на верную смерть и Нагато. — Где вероятность, что она не останется в Конохе, не станет нам врагом? — она отложила расчёску и сжала губы в тонкую полосочку. Учиха знал, что для него эта куноичи не опасна, но порой в её взгляде пылал огонь, жесты были резкими, а лицо становилось сурово. — Обычная психология и многолетнее с ней знакомство. К тому же Данзо не Данзо если не использует её, а потом не избавится, — девушка всё равно не шибко верила его словам. Лицо оставалось таким же строгим. — Как когда-то воспользовался вами и хотел убить вас, но вместо этого погиб только Яхико, — якобы невзначай он упомянул смерть их лучшего друга детства, с которым они делили одну крышу, одну еду, одного наставника. Конан опустила глаза. Глава сделал слишком больно, напоминая её девичьему сердцу об утрате. Она развернулась и вышла на улице, где её слёзы смывал дождь. Но вот Яхико в лице не изменился, но его марионеточник Нагато вздрогнул, вспоминая рыжее солнышко и то, как его друг сам напоролся на кунай, чтобы спасти его с Конан. Под маской Обито ухмыльнулся. Он мог сколько угодно сейчас тренироваться в управлении разумом над этими двумя, чтобы потом смочь контролировать и давнюю подругу, которая когда-то сблизила его с Минато-сэнсеем. Но Обито не стал отдаваться добрым тёплым воспоминаниям, поэтому он вышел с балкона и посмотрел на Шизуку. Девушка спала на полу, вырубленная ударом. Рыжие волосы, которые она вновь покрасила, облепили лицо, расслабленное умиротворённое лицо умиляло. Сейчас Обито не мог сдержать улыбки и на время отдался прошлому. Всё-таки слишком много она сделала для него, чтобы сейчас он, так же как Данзо, использовал её силу, а потом убрал. Но по-другому никак. Слишком своенравна, непредсказуема и спонтанна. Что делает только опаснее юную куноичи без здравого смысла. Обито развернул её левую руку к себе и посмотрел на ладонь. Палец в перчатке вырисовывал какие-то незамысловатые узоры на руке пленной девушки. Но она всё равно была без сознания, хоть иногда и сжимала пальцы, хватая бывшего друга за палец. На такие действия Обито лишь улыбался и гладил Намикадзе по голове. Девушка мигом расслаблялась, а Учиха продолжал рисовать на её ладони, вспоминая остатки прошлого, которые Шизука принесла с собой, когда Обито впервые увидел знакомую девушку у Орочимару, а потом решил проверить не обманывают ли его глаза. — А ты всё такая же неуравновешенная вспыльчивая балда, какой и была, — послышался глухой смешок. — А ведь если подумать, то это ты помогла мне сблизиться с Минато-сэнсеем, подбадривала всегда, когда я хотел заговорить с Рин, но стеснялся, — под маской Обито впервые улыбнулся и продержал счастливое лицо на несколько минут. Но потом, печально замолчав, Учиха снова обрёл вид каменного человека и убрал руки от бывшей подруги. — Нагато, я не знаю, почему Орочимару так просто отдал Сэкеру, но это не важно. Отнеси её к Сасори и пусть она побудет у него очередной девочкой на побегушках. Я пока не готов доверить ей слежку за Конохой, — он исчез во тьме, а Нагато взял тело Шизуки и понёс его к Сасори.***
Смутно понимая, что происходит, Намикадзе приподнялась на локтях и огляделась. Какая-то комната. Встряхнув головой, она посмотрела вниз. Куноичи лежала на матраце и под лёгкой простынёй. Оторвав от себя глаза, она пробежалась взглядом по комнатушке. Маленькая, нудная, обставлена вещами первой необходимости и всё. — И куда же меня опять занесло? — вылезая из-под простыни, девушка быстро надела сандали и обошла комнату, в поисках хоть какой-то записки. Ноль. — Может тогда пройтись? — оперевшись о дверь, она стала вслух озвучивать мысли. — Нет, может быть опасно. АНБУ в таких ситуациях либо ждал своих, либо сам искал напарников, ну, а раз я действую не как АНБУ, — она приложила руку к татуировке, сжимая плечо. — Значит могу не действовать по шаблону. Но не тут-то было. Надавив на ручку, девушка поняла, что Сасори, если это он её запер, не глуп. Сглотнув, куноичи стала напрягать все известные её методики сенсора, которых было мало, но хватило, чтобы понять, что за дверью никого и в, так называемом, коридоре тоже никого. Она решила оставить затею выбраться. Ленивой походкой проследовала до матраца и села на него. Рука автоматически потянулась к «аскорбинкам», которых её не лишили. Съев две, она почувствовала, как отступает гнев и приходит здравый рассудок, а также спокойствие. После них девушка начала осознавать серьёзность проблемы: она одна, ни пойми где, ни пойми с кем, она не знает, что её ожидает за дверью, поэтому вкладывать в удар чакру и сносить её с петель не будет рассудительным поступком.***
— Пф, — пройдя тысячный круг в маленькой комнатушке, куноичи с досадой опустилась на матрац. За это время Шизука лишь убедилась в своей догадке, что Сасори — кукольный мастер. Этот факт может чего-то бы и стоил, да вот только Сэкера понимала и без таблеток, что в одиночку она не сможет справиться с этим нукенином. Пока что так, но она обязательно отомстит и ему за то, что он сделал, ведь он тоже участен в том, что она теперь одна в этом мире. Печально вздохнув, Шизука посмотрела на свою ладонь, на которой красовалась печать. Она уже давно привыкла к боли, которой стало гораздо меньше. Видать, лисе надоело играть с ней. Взмахнув хвостом, она укрыла свои голени пушистым рыжим мехом и завернулась в простынку. Сейчас Удзумаки как нельзя лучше походила на лису, которая вот-вот снова задремлет от безделья. Юная куноичи давно поняла, что за врага её не считают, ведь тогда они не оставили бы ей чакры и возможности двигаться. Поэтому, когда здравый рассудок победил окончательно, а с помощью таблеток, приняв нейтральное положение, девушка так и уснула, свернувшись.***
Сасори зашёл в свою комнату, чуть раздражённый. Он прождал одного человека очень долго, поэтому, когда получил желанное, убил опоздавшего, за что потом выслушивал выговор главы. Это выбешивало ещё больше, ведь у него опять отняли время, которое он мог занять построением кукол. Его любимым занятием, ещё до смерти родителей, а после вообще любимое и единственное. Поэтому он не сказал Пэйну, что получил от убитого то, что надо было. «Подержу день-другой» — с этой мыслью он кинул свиток на кровать. Проследив злым взглядом за траекторией его падание, бывший шиноби песка заметила девушку, спящую на матраце. «Очередная девочка на побегушках, которая не знает себе места в этой жизни и решила искать славы в этой организации, » — так подумал Сасори, когда ему сказали, что куноичи у него на побегушках. Но потом эта мысль не стала задерживаться в голове, так как она не знала про Акацки, следовательно, она простофиля, которую сейчас используют, а потом выбросят, если, конечно, не убьют. — Проснись, — грубо сказал Сасори, дёрнув девушку за лисье ухо. Намикадзе ту же закричав, встала, прижимая руки к больному месту. Мгновенье спустя она почувствовала вспышку гнева: лиса хотела отомстить кукловоду за то, что тот тронул уши. — Надо же, настоящие, а я думал ободок, — отшутился Сасори, давая понять, что он специально это сделал. — Живые, живые, — обиженно протянула девушка, стараясь совладать с лисой, которая во всю метала огненные шары в прутья. — Где я и что от меня надо? — куноичи не стала ждать, когда ей соизволят дать распоряжения, поэтому в лоб спросила сама. — Ты останешься здесь, пока мне не понадобится помощь, — она тут же села, понимая, что сегодня ей нечего будет делать. — А находишься ты на моей базе, из которой выходить не советую, говорят в лесу волки бродят, — вот эта шутка уже взбесила не только биджу, но и джинчурики. — Чтоб ты знал, мой призывной — волк! — гордо выкрикнула девушка. — О, вон оно как, — усмешка не сходила с губ нукенина. Но он не считал нужным продолжать разговор с Сэкерой, поэтому направился к выходу. — Что это? — девушка успела показать на свиток, лежащий на кровати. — А? — кукловод высунулся из-за двери. — Свиток, который ты всё равно прочитать не сможешь, так что не трогай его, — послышался звук поворота ключа, а после девушка почувствовала, как чакры не стало. «Он поставил печать?! Значит свиток важный», — с этой мыслью она подошла к кровати, где лежал предмет её любопытства. Она сняла веревку, связывающую свиток, и развернула свиток. — Anothe Wold — шокировано протянула девушка. — Вторая часть, — тут же эхом в голове всплыли слова Орочимару «Поймёшь, когда увидишь, » — она сразу же свернула свиток и положила его в карман. — Он запер, чтобы я не сбежала с этим свитком, а для большей безопасности наложил печать, — она выругалась про себя. У неё нет чакры, а сломать дверь она не сможет.— Нужная моя помощь, Удзумаки Сэкера?
— куноичи посмотрела на лису, потом похлопала свиток в кармане. И пересилив себя ответила «да».