Спустя столько лет

POV Шизука.

      Сообщив мне новость о моём первом задании, как куноичи звука, Орочимару ушёл. Данная новость меня ни радовала, ни огорчала — я осталась равнодушной. Эти месяца, что я провела с Субару закалили меня в плане равнодушия и отстранённости. Если я хочу после сбежать от саннина, то надо стать более тихой, но сильной. Сейчас я смогу выполнить эту миссию со своим уровнем чакры, не выдав себя и не используя мощные техники, но… Что будет после? Мне надо думать, что я буду делать после того, как сбегу? Во-первых, надо стать сильнее, чтобы выкрасть тот свиток и пройти его испытание, во-вторых, это даст мне возможность снять печать. Но пока я остаюсь пешкой в рядах Орочимару, надо подняться на ступеньку выше и свыкнуться с ролью Сэкеры Узумаки. Мне и самой нравится, что мне дан второй шанс, поэтому надо им пользоваться. Как Сэкера Узумаки я могу прийти в деревеньку наподобие Звука и стать медиком. Если рассматривать варианты без жизни куноичи, то можно заняться рукоделием, ведь что-то мне подсказывает, что я до такой степени наживусь именем Сэкера Узумаки, что мне хватить до конца дней. Так, первое, что мне надо сделать как Сэкере, так это пересмотреть всё и вся в своём стиле боя и привычках, как бы это трудно не было. Итак, никаких «датебани», «чёрт», «блин», «алашка», «разрази меня гром» — всё, но не «даттебани». Хорошо, с этим справились кое-как, теперь на очереди мои стихии. Шизукой я любила и развивала огонь и ветер, немного воду. Что же теперь надо освоить молнию, мне кажется она будет полезнее земли, хотя кто знает. Отказ от рассенгана — однозначно! Но что мне делать с призывом?.. Даже если всё это поменяю, призывника — никак! Мой режим отшельника, всё, что я тренировала годами пропадёт после разрыва контракта! Но кто сказал, что в режиме отшельника нельзя войти с новым животным? Но кто? Хм, нужен кто-то сильный, но мельче жаб, кто бы мог отправлять послания вместо птиц, но также он должен меня выдерживать случись что, как жабы.       — Волк! Ю-ху! — крикнула я после недолгого мозгового штурма. Но на мои крики прибежал Орочимару, он смерил меня злым взглядом и спросил, чего я разоралась. — Орочимару, есть кто у тебя, кто бы помог мне сменить призыв жабы на волка?       — Человек один есть, доселе тебе знакомый, но ты не сможешь так просто жабу поменять на волка, это нужна какая никакая совместимость. А режим отшельника? — слова были конечно здравыми, но я всё решила.       — Я всё решила! Я призову волка, а потом и войду в режим отшельника! Кто сказал, что на него способны только те, кто владеют жабьим призывом? — он лишь закатил глаза и со словами «делай, что хочешь» свалил.       Так, с призывом решено, с манерой речи тоже, как и с рассенганом. Что же касается техник молнии, то это надо поднимать книги и свитки. Смотреть на других и Орочимару, начинать с лёгких техник, так как к молнии я всегда была холодна. У меня будет много времени освоить молнию, у меня получиться, даттебани! Чёрт! Опять это детская привычка от мамы! С речью будет сложнее, если внешне я более-менее спокойная, то внутри у меня всё равно вулканы и гейзеры! Я могу подорваться в порыве гнева в любую минуту. Хотя, надо признать, всё равно Субару остудил мой пыл, и я стала менее неуправляемой, но этого мало… Шанс вернуться к нормальной весёлой жизни ничтожен, мне нельзя высовываться, если хочу освободиться от Орочимару, но что мне делать дальше? Вот я пришла в деревню, вот я устроилась на какую-никакую работу, что теперь? Вечно врать людям в глаза? Врать человеку, которого полюблю? Где гарантия, что если вскроется правда, то меня не предадут, как это сделали они. Кто в здравом уме, не зная меня как человека, не будет бояться нукенина S-ранга из простых людей? Мне просто надо несколько лет вести тихий кочевой образ жизни. Спать на окраинах, не выделяться мастерством, не быть эмоциональной. Оставаться к всему равнодушной, быть неприметной — только тогда я смогу выжить без прикрытий Орочимару, только тогда не побоюсь мимо выполняющих АНБУ Листа, и не важно АНБУ Хокаге это или же Корня. Данзо знает, что я жива, он видел меня на корабле, он отдал меня Орочимару в надежде на то, что саннин получив от меня всё, что ему для своих больных опытов, убьёт меня или запрёт где-то за семью печатями подальше от общества и цивилизации. Сейчас моя жизнь, как шахматная игра: я пешка, и превозмогая все трудности на своём пути, я должна дойти до края доски и выбирать сама кем стать — королём, ферзём или конём. Вопрос лишь в том, как долго это продлиться, получиться ли и не выведут ли меня из игры раньше времени; даже если стану свободной, есть шанс, что мне поставят шах и мат.