Истинное место

Корделия, по своему обыкновению, находилась в оранжерее и занималась зельями, когда позади неё послышались чьи-то шаги. Встрепенувшись от неожиданности, Корделия обернулась и увидела в оранжерее Фиону, свою мать. — Злишься на меня, Делия? — произнесла Фиона, подойдя к дочери, — считаешь, что я несправедлива к тебе? — Ты могла бы хотя бы при Тэрри не выпускать свой яд, — ответила ей Корделия, — я предупреждаю тебя, Фиона: не настраивай мою дочь против меня! — Спешу тебя обрадовать, мне это и не удастся, — усмехнулась Фиона, — Тэрри усиленно видит в тебе авторитет, на который стремится равняться, и переубедить её у меня, увы, не получится. — А тебя это расстраивает, — язвительным тоном произнесла Корделия. — Меня расстраивает то, что у нас с тобой никогда не было такой связи, которая есть у тебя с Тэрри, — вздохнула Фиона, — согласись, это грустно. — Ну и кто, по-твоему, в этом виноват? — ответила Корделия. — Ты можешь иронизировать сколько хочешь, — сказала Фиона, вновь усмехнувшись, — я хочу лишь сказать, что ты всё больше разочаровываешь меня, Делия. Ты не даёшь мне повода гордиться тобой. Закрылась в этих четырёх стенах и учишь своих девочек тоже скрываться… Им нужен настоящий лидер, Делия. И, прости, — это уж точно не ты. — На себя намекаешь? — едва скрывая шквал своих эмоций, произнесла Корделия. — Что ты, Делия, никаких намёков, — улыбнувшись неприятной улыбкой, ответила ей мать, — ладно, не буду тебе мешать, — с этими словами Фиона покинула оранжерею, оставив её одну. Как только Фиона ушла, из груди Корделии вырвался протяжный тяжёлый вздох, и в порыве подступившей ярости она резко смахнула со стола все стеклянные банки, что там стояли. Они разбились вдребезги. — Мисс Корделия, что случилось? — послышался голос подошедшей Мисти, которая вернулась, принеся новые травы, — я услышала шум… — Всё в порядке, Мисти, — вновь вздохнув, отвечала ей Корделия, — прости, я не хотела тебя пугать. — Мисс Корделия, расскажите мне всё! — сказала девушка, — мне ведь не всё равно… Я переживаю за вас! — Мисти, скажи мне только честно, — спустя некоторую паузу произнесла Корделия, подняв глаза на девушку, — как ты считаешь, я хорошая ведьма? Сильная? Или нет? Услышав вопрос Корделии, Мисти ощутила некоторое смятение. — Конечно, мисс Корделия! — эмоционально ответила она, — вы потрясающая ведьма! У вас такие знания, такие способности, вы такой прекрасный лидер… Даже и не думайте сомневаться в себе! Я вами безмерно восхищаюсь, мисс Корделия! Честно! — А вот моя мать считает иначе, — горько усмехнулась Корделия, — она считает, что лидер из меня никакой… И не видит повода мной гордиться. Я дочь Верховной, а это уже высокая планка, до которой, как мне порой кажется, я не дотягиваю. — Мисс Корделия, не слушайте её! — воскликнула Мисти, и голос её даже дрогнул от слёз, — мисс Корделия, вы для меня самый лучший лидер! Вы удивительны! Я вас умоляю, не слушайте то, что она пытается вам внушить! Как мне доказать вам, что вы очень сильны?! Как мне вам доказать?! Сама от себя такого не ожидав, Мисти сорвалась на плач. Голос её дрожал, а по щекам текли слёзы. — Ну что ты, Мисти, не надо плакать, — произнесла Корделия и, приблизившись к ней, крепко обняла её, пытаясь успокоить, — давай ты мне сейчас пообещаешь, что плакать больше не будешь, хорошо? — А вы мне тогда пообещайте, что не будете сомневаться в себе! — ответила Мисти, — пообещайте, мисс Корделия, и тогда я не буду плакать! — Обещаю, Мисти, — сказала Корделия, продолжая обнимать болотную ведьму. В объятиях Корделии Мисти понемногу успокоилась. То, что она сейчас испытывала, было трудно описать словами. Мисти больше всего на свете хотелось, чтобы эти объятия длились целую вечность.