***
Вырвавшись из омута невообразимо странных, до жути абсурдных видений, я вдруг осознаю, что сейчас ночь. 3 часа утра, если быть точнее. Никак не могу взять в толк, что со мной только что было... Несколько минут назад я сидел за столом и делал проект, был день, это точно, а сейчас ночь... Ошибки быть не может. Чтобы окончательно убедиться выглядываю в окно, которое выходит прямо на ненавистный мне особняк. Старая луна в объятиях новой. Довольно редкое явление, но такое притягательное. Смотрю, словно зачарованный, совершенно наплевав на всё на свете. Но всё же через несколько минут отрываю от неё глаза. Страшно даже взглянуть вновь... И который раз подряд я впадаю в замешательство. Уже ничего не понимаю, я словно в бреду. Не понимаю, где я и кто. Во сне, в реальности, может ещё где? Помню лишь её лицо пару минут назад. В видении... или наяву... И знаю одно — хочу снова увидеть её, понять, что чувствую... но так боюсь. Пользуясь своим состоянием, бросаю взор на то, что так давно жаждал взглянуть, но не решался. Боюсь снова того сжигающего дотла чувства одиночества... Но сейчас всё так несущественно, ничтожно, что я разрешаю себе эту маленькую шалость. Окинув раньше такой родной, любимый дом странным взглядом, вдруг вижу кого-то знакомого. Я как будто видел его раньше. Точно, 2 минуты назад. А сейчас он, кажется, сбегает куда-то. В клуб, к любовнице, к поставщикам веселящей субстанции? Чёрт его знает. Но почему-то так хочется выйти и проследить. Сейчас вообще можно сделать, что первое придёт на ум. Он выглядит таким знакомым, словно друг из детства. Какая ирония... Выйдя на улицу, я обнаруживаю его удаляющийся силуэт. Не успел. Но знал бы я, что он ещё и на байке катается, так точно бы давно ещё узнал о нём побольше. Довольно интересная личность. Одно смущает, он живёт с ней?.. Но вот я на улице, прямо перед заветным особняком, и что я должен сделать? Неужели зайти? Нет, Юнги, ты не сделаешь подобной глупости. Тебе наплевать, нет дела, совершенно всё равно... Но это обман. Самовнушения сейчас не работают. Я чётко хочу взглянуть в её глаза и удостовериться, что я не прав. Ну или же прав... Хочется первого, но, по сути, второе более вероятное. Сейчас для меня нет преград, могу сделать всё, что хочу, ведь есть оправдание — я не понимаю, что происходит. А может и понимаю, но не хочу признать... И именно поэтому я позволяю себе совершить эту глупость. — Холь!* — слышится вдруг из окна, от чего я вздрагиваю и чуть ли не падаю с ветки, на которой сижу. Такая старая, ветхая, а всё ещё держит меня. Удивительно. Сколько лет прошло, как я последний раз на ней сидел. — Господи, кто бы знал насколько я ненавижу это грёбаное кофе, такой мерзкий привкус, — продолжает разговаривать сама с собой Ким, корча брезгливые рожицы. — Ради чего только это всё, жалкая домашка, — снова морщится она, только лишь кинув взгляд на учебник химии. — Ты снова не спишь... — запрыгиваю к ней в окно я, всё же найдя подходящий момент. И до меня только сейчас доходит, что я в одних футболке и трусах-шортах. Кошмар, как это вообще... — Т-ты... время видел? — сильно пугается она, что даже заикнулась. Этого я тоже не учёл... Ну, благо хоть не кричит. — Видел, — отмахиваюсь я. — Так почему не спишь? Зачем насильно пихать в себя кофе? Да и без сахара, наверное, зная тебя. Хотя... уже не знаю, — уверенно выдаю я, как будто так было и задумано, а трусы часть декорации. Но нет, вся эта ситуация настолько спонтанная. Хорошо, что я сейчас уже полностью осознал, что нахожусь в реальности, выйдя из странного состояния. К уверенности добавляю бесстрастность. Стандартный набор. — Ну, положим, без сахара. Ты хорошо меня знаешь, не надо вот этих прикидываний. Тот трюк на стоянке не прошёл. Чтобы ты... забыл кого? Меня? Да не в жизни. Дешёвый цирк, не более. Уж кто-то, а я, прости, на такое не ведусь, да и это ты прекрасно знаешь. Кошелёк вот, кстати, — достаёт из кармана мою единственную драгоценность и протягивает мне, а я, в свою очередь, тяну руку, чтобы забрать. Но она не так проста. Ей что-то нужно взамен, наверняка. — Сперва согласись с моими словами, Юнги. Скажи правду, — смотрит своим серьёзным, требовательным взглядом Ким, прожигая во мне дыру. Да, я помню её слабость к подобного рода авантюрам. — Правда хочешь знать? Потом жалеть не будешь, что спросила? — Конечно хочу, идиот. Ты ведёшь себя странно, то игнорируешь, то прыгаешь ко мне в окно посреди ночи. Это кто ещё кого не знает? — задаёт риторический вопрос она, тыкая мне пальцем в грудь. Настроена она решительно и это читается в глазах. А я просто сам не знаю, чего хочу. Зачем вообще пришёл сюда? Она права. Я должен дать объяснения. Но я действительно не знаю, что привело меня сюда. Как объяснить это? Странным желанием вдруг увидеть её, почувствовать старые эмоции, залезть на любимое дерево или попасть в родной дом и устроить ночёвку? Может и вовсе всё сразу? А может... Нет, бред. Судьбы не существует. — Ты права. Мы оба не знаем друг друга. Мы незнакомцы. И всё, что было до, кажется таким блеклым, будто этого и не было вовсе. Я правда не знаю тебя, Ким Дженни. Ты не она. Деньги, тщеславие, власть... Я презираю всё это. И именно всё это есть в тебе. От той девочки не осталось и следа. Пожалуйста, давай при следующей встрече сделаем вид, что впервые друг друга видим. Я не хочу продолжать это, — продолжаю свою стратегию, не отвертеться. Знаю, как задену, но она сделает вид, что всё нормально. Так всегда и было. Но и остановиться не могу. Раз пришёл, то пора вскрывать карты. — Но зачем тогда ты прыгнул ко мне в окно? — высокомерно поднимает голову вверх она, понимая, что уже не добьётся моего расположения. Так предсказуемо. — Высказать тебе всё это, — вру, даже глазом не моргнув. Но до этого говорил правду. — Почему тогда мялся? — Сформулировать не мог. — А, так ты всё так же тупишь, ну ясненько. Дверь вон там. Ой, погоди, ты же у нас окнолюб. Ну знаешь тогда выход, — без капли сомнений, страха или ещё чего-либо выдаёт равнодушно Дженни, кинув кошелёк к моим ногам. Научилась у меня. Я ничего не отвечаю, а просто молча вылезаю из окна, чувствуя ветер всем телом, от чего покрываюсь мурашками. Довольно приятное чувство. Обычно я ничего не чувствую, поэтому даже эта мелочь так сильно воздействует на меня. Сейчас могу думать только о мурашках, ведь на неё уже наплевать, я всё решил. Да, самовнушения работают. И настолько, что сейчас я могу сказать, что это уже не они. Почему всё это время я думал, что мне страшно посмотреть ей в глаза? Почему страшился встреч? А самое главное, почему я думал, что из-за неё у меня могут снова появиться чувства? Это оказалось ложью. Увидев это лицо, я не почувствовал ничего, кроме ностальгии по детству. Не по ней. Именно по детству. Хоть и многие её действия были предсказуемыми, я всё ещё не верю, что это та Дженни, что я знал. Некоторые привычки не меняются, а вот характер — да. Всё же я был прав с самого начала и только что убедился в этом. Другая, не она, и я ничего не чувствую к ней. Видение оказалось таким реалистичным, что я некоторое время действительно хотел поцеловать её, но чувства были не моими. Какой-то другой Юнги из параллельной вселенной, не я. И что же в итоге?.. Я всё тот же, мне правда наплевать на всё вокруг.~
— Сколько с меня? — воровато оглядывается по сторонам девушка, натягивая на голову чёрный капюшон от толстовки. — Цена всё та же, Сыльги, — достаёт подозрительный пакет из кармана шатен. — У тебя же нет проблем с деньгами? — облокачивается плечом о стену он, покрутив пакетом в воздухе. — Деньги есть, я ещё потом куплю, не теряйся, — суёт ему в задние карманы джинс по пачке купюр Кан и в тот же момент вырывает заветный пакетик. — Воу, какие мы резкие, — пошло усмехается парень. — Ну свидимся ещё, — подмигивает Нам, ожидая, пока та уйдёт. — До встречи, — кидает в ответ Сыльги и смывается с места преступления. — Что за дела? — ловит за запястье Кан какой-то парень, когда она собиралась выйти из переулка, завернув за угол. Его лицо кажется знакомым, но ей некогда кого-либо разглядывать, поэтому она в порыве испуга вырывает руку и убегает. — Я жду объяснений, — складывает руки на груди он, устремив свой взгляд на Джухёка, который пересчитывал полученные деньги. — Ну а не видно сразу? Опасную ты девчонку себе отхватил, дружище, — не отрываясь от счёта, улыбается Нам и выуживает откуда-то мятую пачку сигарет, — Зажигалка есть, Чимка? — кладёт деньги в тот же карман, откуда достал сигареты, и наконец смотрит на друга. — Нет. Я не курю, и ты об этом прекрасно знаешь. — Эх, жаль. Я думал у каждого уважающего себя парня есть зажигалка, — тихо смеётся он и достаёт свою золотую. — А я думал каждый уважающий себя парень не курит и не продаёт наркоту девушкам своих друзей, — огрызается Чимин, подойдя ближе к собеседнику. — Так уж вышло, мой дорогой друг, что я ни капилюшечки себя не уважаю. Да в принципе никого. Так что наезд не засчитан, — переводит в шутку разговор Джухёк, поджигая сигарету. — Странно, что я не знал о ней даже этого. И давно она... ну... закидывается?.. — Второй, — выпускает первый дымок Нам. — Но мне вот, что интересно. Почему ты не спрашиваешь, по какой причине я не рассказал тебе об этом? — глубоко заглядывает в глаза Чимину он. — И по какой же причине ты не рассказал мне об этом? — Хороший вопрос, — отводит глаза в сторону он, тихо усмехнувшись и продолжив дымить, а Пак в это время выпускает тихий смешок. — Ну ты и клоун, – продолжает громче смеяться с него он. — Ладно, если серьёзно, то не знаю. Мне показалось это какой-то тайной. Словно, если ты узнаешь, ей влетит. Да и не моё это дело. Но раз уж ты теперь знаешь, то что думаешь? — Ну, даже не знаю, — облокачивается о стенку рядом с Хёком он. — Тоже, по сути, не моё дело. Для неё, возможно, всё более серьёзно в наших отношениях, но для меня это лишь развлечение. Она игрушка. Раньше я не говорил подобных слов о ней, да в принципе вообще о ней не говорил, просто было не о чем. Она же была как что-то будничное, была лишь щитом от других девушек. Но вот теперь всё переросло в нечто большее, нас воспринимают как милую парочку, а она реально считает меня своим парнем. Я больше не могу просто молча сидеть и смотреть на то, как девушки ещё больше вздыхают по мне, представляя меня в своих мечтах милым зайчиком, который ухаживает и заботится о своей девушке. Пора показать всем, кто есть Пак Чимин. — Да, и как же? — усмехается Нам. — Потом узнаешь. Но я могу сказать, что не делаю мелкие ходы, а сразу играю по-крупному. Так, чтобы за один раз всё сделать. — Это не похоже на твой характер, дружище. Мы оба знаем, что в душе ты и есть тот "милый зайка". Сколько ещё потребуется сломать твоих щитов, чтобы ты, наконец, признал это? — немного равнодушно произносит это шатен, но в голове для него это звучало более важно. — Ты бы о своих щитах волновался, дорогой друг, — переводит стрелки Чимин, как-то по-дурацки улыбнувшись. — Да кто такой я, если сам Пак Чимин имеет проблемы. — Наш лидер вообще-то. Не забывай об этом. Так что тебе наоборот следует решить свои проблемы прежде, чем лезть в наши. — А по мне, так мои не столь важны, нежели ваши. Да и ты сам сказал, я здесь лидер, а следовательно я всё решаю, — надменно улыбается Джухёк. — Ладно, поступай, как знаешь. А теперь нам пора. Чонгук ждёт у входа.~
Выйдя из аудитории, парень направился прямиком в раздевалку. Сейчас ему главное быстрее собраться, ведь он нереально опаздывает. А проблема-то была всего лишь пропустить последние 10 минут урока, но это не для таких, как он. Лучше уж он опоздает, чем пропустит. Это важно для него. В итоге быстро собравшись, он выбегает из школы и идёт прямо к остановке. Нужный автобус долго не приходит и это начинает раздражать парня. Опаздывать не в его приоритетах. От этого он даже начинает нервно постукивать ногой и теребить сумку. Таков уж его характер. Но вот наконец заветный автобус появляется, и он мигом летит к нему. Остаётся лишь 6 минут до приёма. Сердце бешено колотится, и в глубине души он знает, что опоздание предрешено, но сдаваться тоже не его прерогатива. Его судьба зависит от этого приёма... — Здравствуйте, аджосси, я очень извиняюсь за своё опоздание, — входит в кабинет он, соблюдая все приличия. — И тебя приветствую, ничего страшного, проходи, присаживайся, — отвлекается от чтения мужчина средних лет, здороваясь со своим пациентом и откладывая книгу в сторону. — Как продвигаются твои дела? Что-то тревожит? — Не то чтобы, но я бы хотел узнать, когда пройдёт операция? Я всё же боюсь, что могут возникнуть какие-либо осложнения... — на ходу говорит он, а после неспешно садится в кресло, тихо вздохнув. Но сам факт того, что доктор Сон не принял кого-нибудь вместо него, чуть приободряет. — Нет, что ты, у тебя всего лишь вторая стадия. Надеюсь, ты бросил курить, это значительно улучшит ситуацию. Как насчёт прописанных мною медикаментов? Ты принимаешь регулярно? К сожалению, в данный момент операция невозможна, так как существует большая очередь. Это, конечно, не очередь на сердце, но всё же тоже довольно долгий процесс. Всё, что я могу пока тебе сказать, это принимать лекарства, — не спеша говорит врач Сон, пытаясь понять, что сейчас испытывает его пациент. Догадывался бы он, что всё намного хуже, чем он думает. Курить Чон не бросил. И от этого страшновато... — А нет ли в этой очереди какой-нибудь лазейки? За небольшое вознаграждение, разумеется, — игнорирует вопрос о курении он, переводя тему. Но это тоже достаточно интересует его. — Нет, ты слишком плохого мнения о нашей больнице. Строго по очереди, взяток мы не берём. Уж прости, — снимает свои очки Сон, устало вздохнув чуть громче, чем до этого Чон. — В таком случае прошу прощения. Давайте тогда сделаем флюорографию, и я пойду. Мне ещё проект делать. — Да, конечно. Ложись. — Какие-то проблемы, аджосси? — обеспокоенно спрашивает он после того, как рентгеновские лучи прошлись по его грудной клетке. В глазах мужчины действительно читалась некая тревожность. — Ты только сейчас не волнуйся, Хосок, — произносит спустя минуту Сон, но очевидно это вызывает противоположный эффект. Он только сильнее напрягся. Что ж, видимо, доктор профессионал лишь в своей области, а с такой наукой, как психология, он явно не знаком. — Опухоль немного увеличилась, я думаю, осталось немного до 3 стадии. Пожалуйста, принимай лекарства вовремя, а также тебе следует увеличить дозу и частость, — рассуждает мужчина, не отрывая взгляда от снимка. — Я понял, что-то ещё или я могу идти, аджосси? — пытается уйти раньше, чем до врача дойдёт один очевидный факт. Но эту операцию ждёт крах, ведь сейчас-то Сон всё и понимает... — Ты не бросил курить, Чон Хосок!? — немного повышает голос с виду весьма пассивный мужчина, но оказывается он может сделать и так. На этот вопрос Чон устремил глаза в стену, немного задумавшись над ответом. Стоит ли рассказывать? — Послушай, я, возможно, чего-то не понимаю, но прости, каким образом я должен тебя лечить, если ты сам не желаешь выздоровления? Зачем же ты тогда обратился ко мне, Хосок? — немного смягчается Сон, но всё ещё злится. Вопрос снова заставляет впасть в ступор, да посильнее, чем в предыдущий раз. Он и сам не знает, чего хочет. И в какой-то степени продолжает себя обманывать. Но теперь есть повод задуматься и усомниться в своих самовнушениях... Он медленно встаёт с кресла, попутно сгребая со стола свой снимок, и молча направляется к двери. Он не знает реакции доктора, но ему всё равно. Вот та грань... Грань схожести с Мин Юнги. Они оба увязли в одной и той же пучине, а возможно и сразу в двух. Но вот только никто из них не догадывается каков же способ выбраться из этого омута... Доктор Сон даже не успевает ничего сказать, как дверь захлопывается, и он остаётся один в кабинете. Таких пациентов у него, по сути, навалом, но именно в этом он заметил нечто иное. Совсем не похожее на других. И он решает не ввязываться в погоню, ведь для него и так всё яснее белого дня. Это выбор каждого, а значит таково желание Чон Хосока, и кто он, чёрт возьми, такой, чтобы вмешиваться не в свои дела. «У Вас рак лёгких, Чон Хосок», — при входе в пустую комнату с пустыми однотонными стенами вспоминает вдруг он, а после сползает по двери... To be continued