Убить тебя поцелуем

      — Прошу прощения, мистер Гонт…       — У Вас есть минутка, мистер Гонт?       К удивлению Гарри, в коридоре перед кабинетом зельеварения их уже ждали Эйлин Принц и Друэлла Розье. Друэлла посмотрела на Волдеморта с таким обожанием, что Гарри вздрогнул. Он уже видел этот взгляд в будущем; Беллатрикс обычно смотрела на Волдеморта с очень похожим выражением.       — Это правда, сэр, то, что говорил Абраксас — что вы встретили оборотней-тигров во время Ваших путешествий в Ассаме? — Друэлла даже немного запыхалась от волнения.       — Оборотни-тигры? — слегка улыбнулся Волдеморт.       — Нам бы хотелось побольше узнать о Ваших путешествиях, мистер Гонт, — тихо сказала Эйлин Принц.       — Может, нам стоит посидеть за бокалом вина? — предложила Друэлла.       Волдеморт задумчиво посмотрел на неё.       — Вы хотите предложить мне выпить, юная леди?       Тёмные глаза Друэллы задержались на его лице.       — В гостиной Слизерина есть отличное эльфийское вино, сэр.       Волдеморт повернулся к Гарри.       — Что скажешь, Элиас? Может, мне присоединиться к этим двум очаровательным дамам за выпивкой?       Гарри пристально посмотрел на него. Волдеморт ведь не собирался всерьёз пить вино Друэллы, сдобренное амортенцией?       — Ах, видя, что мой подопечный так потрясён этой мыслью, я думаю, что мне лучше этого не делать. Видите ли, я должен подать хороший пример мальчику. Боюсь, что не смогу позволить себе эльфийское вино в середине дня. Может быть, в другой раз?       — В любое удобное для Вас время, сэр. — Друэлла улыбнулась Волдеморту, бросила на Гарри злобный взгляд и исчезла в коридоре вместе с Эйлин.       Гарри смотрел им вслед, пока они не скрылись из виду. Затем он внимательно взглянул на Тёмного Лорда.       — Ты не… а ты бы хотел?       — О, не волнуйся, Гарри, - рассмеялся Волдеморт. — Я думаю, что потребуется больше, чем просто немного амортенции, чтобы заставить меня влюбиться в Друэллу или Эйлин. Одной мысли, что какая-нибудь… неосторожность с моей стороны может сделать меня отцом Беллатрикс или Северуса, более чем достаточно, чтобы противостоять даже самому сильному любовному зелью, — поморщился он.       Гарри не смог сдержать улыбки.       — Пошли, мы же не хотим опоздать на защиту от тёмных искусств вместе с Томом.       — Защита от тёмных искусств? — оживился Волдеморт. — Наконец-то, мне уже не терпится. О, и я должен не забыть поговорить с Томом; боюсь, что один из флаконов амортенции вынес из класса вовсе не студент…       — Что? О, Мерлин, ты же не имеешь в виду этого Слагхорна… — Гарри содрогнулся. — Да, я думаю, нам лучше предупредить Тома об этом.       Гарри и Волдеморт быстро шли по почти пустым коридорам к классу защиты от тёмных искусств. Они немного опоздали; большинство студентов было уже в классе. Гарри с любопытством взглянул на своего спутника, одетого в тёмное. Волдеморт. Здесь, в Хогвартсе. Мой опекун, присматривающий за мной. Это должно было бы казаться совершенно неправильным, но почему-то оно совсем таковым не казалось.       Снаружи класса их поджидала высокая одинокая фигура. Когда они приблизились, Альфард Блэк вытащил палочку и с мрачным выражением лица направил её на Волдеморта.       — Доброе утро, Альфард, — приветливо сказал Волдеморт.       Альфард повернулся к Гарри:       — Гар… в смысле, Элиас, что здесь происходит? Твой опекун… Волдеморт? Как он может быть здесь, в этом времени? Он угрожает тебе?       Тёмный Лорд с интересом посмотрел на Альфарда.       — А теперь скажи, откуда он знает, кто я? Я-то знаю его, конечно, по прошлому, но откуда он меня знает? Альфард — это твой друг, мой дорогой?       — Да, — улыбнулся Гарри Блэку. — Всё в порядке, Альфард. Я объясню позже. Волдеморт не представляет для меня угрозы.       — Во всяком случае, не его жизни, безопасности или счастью, — мягко вставил Лорд. — Тем не менее, есть небольшая угроза его моральному облику. Боюсь, я не очень хорошо на него влияю.       — Ты говоришь совсем как Том… — вздохнул Альфард и потёр лоб. — Но ты всё ещё остаёшься убийцей Регулуса.       — Мы посмотрим, что можно сделать с этим, — мягко сказал Гарри. — Давайте все соберёмся сегодня вечером в кабинете Тома, когда кончится эта проклятая пьеса, и обсудим наш план. И ты тоже, Альфард.       Тот кивнул.       — А Джинни тоже может пойти? Я хотел привести её сегодня на спектакль; она умирала от желания посмотреть его.       — Джинни? Кто такая Джинни? — Волдеморт казался весьма озадаченным.       — Джиневра Уизли, — улыбнулся Гарри. — Дочь Артура и Молли Уизли. Она моя подруга и девушка Альфарда.       — Джинни Уизли? Та, рыжая? В этом времени? — Волдеморт медленно покачал головой. — Просто голова кругом…       — Я не возражаю, чтобы Джинни встретилась с нами сегодня вечером, — повернулся к Альфарду Гарри, — но я не понимаю, как ты сможешь привести её на спектакль. Неужели никто не будут спрашивать, кто она и откуда взялась?       Альфард слегка улыбнулся.       — Мантия-невидимка, помнишь? Но нам лучше уже зайти в класс, пока Том не подумал, что Тёмный Лорд тебя похитил, Элиас.       Когда они вошли в класс, занятия уже начались. Том холодно взглянул на Волдеморта и кивнул на пустое место в конце класса. Гарри и Альфард тихо скользнули на свои места.       «Он хорошо выглядит, правда?», прошептал голос в голове Гарри. «Том выглядит очень красиво в профессорской мантии. Профессор Риддл. Мне нравится!»       Серебряный взгляд Тома встретился с взглядом Гарри, и тот почувствовал, как его сердце пропустило несколько ударов. В его сознание вошла картинка, где Том целует мальчика с растрёпанными тёмными волосами, и он улыбнулся ему. Но через мгновение в сознании Гарри всплыл образ темноволосого мальчика, обнимающего бледного, одетого в тёмное мужчину. Гарри подавил стон и повернулся, чтобы посмотреть на Волдеморта, но тот с выражением глубокой сосредоточенности просматривал учебник Араминты.       — Сегодня, — холодно сказал Том, оглядывая класс, — мы поговорим о том, как создать Патронуса. Патронус — лучшая защита волшебника от многих форм Тёмных Искусств, и это форма магии, которая, как известно, трудно поддаётся самим тёмным волшебникам. Позвольте мне продемонстрировать, как выглядит Патронус. — Он взмахнул палочкой. –Экспекто Патронум!       Студенты ахнули, когда сверкающая фигурка серебряного оленя выпрыгнула из палочки Тома. Олень пробежал несколько раз по классу, прежде чем раствориться в серебристом тумане.       «Заклинание Патронуса?», прошептал голос в голове Гарри. «Это довольно впечатляюще; я не знал, что Том Риддл может его сделать».       — Может быть, и Вы покажете классу своего патронуса, мистер Гонт, — мягко сказал Том.       — Нет, спасибо, профессор Риддл, — улыбнулся Волдеморт. — Я здесь всего лишь наблюдатель.       — Бросьте, мистер Гонт. — Том прошёл в дальний конец класса и остановился перед Тёмным Лордом, сверкнув глазами. — Для студентов было бы очень полезно увидеть ещё один пример полноценного патронуса. Нет никакой необходимости в этой ложной скромности. Конечно же, такой волшебник, как Вы, наверняка имеет большой опыт работы с этим заклинанием?       Волдеморт тихо рассмеялся.       — О, у меня есть большой опыт работы со многими заклинаниями, которые я не хотел бы демонстрировать в Вашем классе, профессор Риддл.       — Пожалуйста, сэр, — Сигнус Блэк умоляюще посмотрел на Волдеморта. — Среди студентов и преподавателей ходят всевозможные слухи о том, какую редкую магию Вы умеете творить. Может, Вы нам покажете что-нибудь?       — О, да, прошу! — Глаза Эйлин Принц сияли.       — Тише, пожалуйста, — строго сказал Том. — Если мистер Гонт предпочитает спокойно сидеть и наблюдать за классом, мы не должны ему мешать.       — Но это правда, что Вы умеете летать, сэр? Без метлы?       Том свирепо посмотрел на Абраксаса.       — Мистер Малфой! Больше никаких вопросов к бедному мистеру Гонту, и уж тем более таких нелепых. Вы должны знать, что нет такой магии, которая позволила бы волшебнику летать без помощи метлы, ковра-самолёта или какого-либо летающего предмета. Люди-волшебники не летают сами по себе, мистер Малфой.       — Ну, даже не знаю… — Внезапная улыбка пробежала по бледному лицу Волдеморта. — Очень сильный волшебник смог бы летать, профессор Риддл.       Волдеморт встал, и прямо перед зачарованными зрелищем студентами он начал медленно подниматься к потолку.       «Он может летать?», эхом отозвался в голове Гарри голос Тома. «Когда, чёрт возьми, он научился летать?»       «Понятия не имею», прошептал Гарри в ответ. «Но он был очень впечатлён твоим патронусом, хоть и не показал этого».       Том слегка улыбнулся.       «Да?»       Гарри кивнул. «Ах да, Том! Многие сегодня тайком пронесли любовное зелье из класса Слагхорна. В том числе и сам Слагхорн. Будь осторожен, ладно?»       «Я буду осторожен, Гарри. Спасибо за предупреждение».       Волдеморт тем временем приземлился на пол класса, и среди студентов вспыхнули дикие аплодисменты. Тёмный Лорд грациозно склонил голову и вернулся на своё место.       — Хватит отвлекаться, — сказал он с улыбкой. — Пожалуйста, переключите своё внимание на профессора Риддла.       Класс так и сделал, слегка вздохнув. Вскоре ученики были заняты своими чарами Патронуса. Патронус Гарри вызывал всеобщее восхищение, и если кто-нибудь случайно замечал, что он имеет ту же форму, что и у Тома, то они были слишком тактичны, чтобы сказать об этом. После нескольких неудачных попыток Джону Люпину удалось создать расплывчатую волчью фигуру, в то время как патронус Альфарда превратился в туманное облако, напоминающее лошадь. Патронус Августы Мун оказался обезьяной, а Элджи Лонгботтома — жабой (что неудивительно). Ещё несколько студентов Гриффиндора смогли создать серебряные облака с выступами в виде ног, но большинство студентов Слизерина изо всех сил старались выпустить хотя бы светящуюся искру.       — Интересно, что за патронус у твоего опекуна, — прошептала Эйлин Гарри, когда он попытался помочь ей с заклинанием.       Гарри взглянул на Волдеморта, который молча сидел сзади, наблюдая за студентами.       — Мне и самому интересно, — тихо ответил он.              За ужином Волдеморт сидел за преподавательским столом между Томом и профессором Диппетом. Он, по-видимому, рассказывал директору школы о своих воображаемых путешествиях по чужим землям, потому что мозг Гарри внезапно наполнился образами тёмной фигуры, совершающей магические подвиги, один невозможнее другого, в каких-то далёких джунглях. Диппет смотрел на Волдеморта, слегка приоткрыв рот. Гарри хихикнул про себя, а Волдеморт поднял глаза и подмигнул ему.       Но погодите-ка — что это было? Гарри с ужасом наблюдал, как Слагхорн, сидевший по другую сторону от Тома, быстро огляделся. Затем, очевидно, удовлетворённый тем, что никто не смотрит на него, он на мгновение задержал свою руку над бокалом вина Тома. Волдеморт лениво поднял взгляд, и в следующий момент поднос с фаршированными куропатками, стоящий дальше за столом преподавателей, вдруг вспыхнул в огне. Среди учеников раздались негромкие вскрики, и, пока учителя выхватывали свои волшебные палочки и накладывали на куропаток огнетушащие заклинания, Волдеморт протянул руку и поменял местами бокалы с двух сторон от себя. Это произошло так быстро, что Гарри даже не был уверен, правильно ли он всё понял.       В следующее мгновение Том, бросив быстрый взгляд на Волдеморта, потянулся за своим кубком вина и сделал маленький глоток. Взгляд Слагхорна выжидательно задержался на его лице; профессор зельеварения, казалось, затаил дыхание. Чуть дальше по столу Армандо Диппет тоже поднёс к губам кубок с вином. Почти тут же он покраснел до корней волос, повернулся и с восторгом уставился на тучную фигуру Слагхорна, а Том с трудом подавил улыбку.       Гарри закрыл лицо руками и застонал.       — Еще морковки, Элиас? — Гарри почувствовал лёгкое прикосновение к своей руке. Абраксас Малфой с легким румянцем на щеках протягивал ему блюдо с морковью. — Я заметил, что ты, кажется, любишь морковь, а её осталось совсем немного. Вот, возьми… — Абраксас положил на тарелку Гарри небольшую горку политой маслом моркови.       Гарри вздохнул и устало посмотрел на корнеплоды. Они имели какой-то странный перламутровый блеск.       — Нет, спасибо, Абраксас, я уже наелся…       — Элиас? Могу я поговорить с тобой насчёт сегодняшней пьесы? — слегка застенчиво раздался знакомый голос.       Гарри в замешательстве поднял глаза. Джон Люпин? Что он делал за слизеринским столом?       — Насчёт пьесы? — Гарри с сомнением посмотрел на смуглого симпатичного гриффиндорца. — А что не так?       — Ну, я просто хотел, чтобы ты знал, что я без обид, — покраснел Джон. — Я имею в виду, что сегодня ты снова возьмёшь на себя главную роль. Если тебе интересно моё мнение, я абсолютно согласен с этим.       — О. Э-э… Спасибо, что сказал мне, — смутился Гарри. Подождите, неужели рука Джона Люпина задержалась на мгновение возле бокала Араминты? Гарри глубоко вздохнул и потёр лоб. — Э-э… Может, будет лучше, если всё-таки ты возьмёшь на себя главную роль, Люпин?       — О, не смею и мечтать об этом. Твой опекун, мистер Гонт, желает видеть тебя в главной роли, хотя бы на один вечер.       — Это будет честью принимать мистера Гонта сегодня, — взглянула на него с лёгкой улыбкой Араминта. — Он такой очаровательный джентльмен, не правда ли? Гонты — это очень древняя чистокровная семья, происходящая от самого Салазара Слизерина.       — Э-э… Прекрасно. — Судя по голосу Джона Люпина, эта информация не вызвала у него особого энтузиазма.       — На самом деле, — продолжила Араминта, слегка наклонившись вперёд и сияя сапфировыми глазами, — моя мать сказала мне, что один из Гонтов однажды лишил наследства свою дочь за то, что она вышла замуж за грязнокровку. Удивительно слышать, что в некоторых семьях чистокровная гордость ещё не пустой звук, не так ли? Конечно, было бы гораздо лучше, если бы он просто убил её; я бы так и сделала, если бы моя дочь совершила что-то настолько глупое…       Джон Люпин издал странный сдавленный звук. Он в ужасе уставился на Араминту. Та подняла на него глаза.       — Что случилось, Джон? О, я знаю — ты, наверное, разочарован тем, что не будешь Сэром Незадачливым в сегодняшней пьесе, но это только на один вечер. После этого все вернётся на круги своя. — Она очаровательно улыбнулась Джону Люпину, который выглядел таким бледным, что Гарри подумал, уж не собирается ли он упасть в обморок. Она поднесла свой тыквенный сок к губам. — О, только не говори мне, что ты ревнуешь к Элиасу, Джон! Ты же знаешь, что у тебя нет для этого причин…       — Не пей это, Араминта! — с паникой в голосе произнёс Люпин.       — Что? — Она растерянно посмотрела на него. — Почему?       — Это… это не твой стакан, Араминта. Ты взяла не тот. Это стакан… — Джон Люпин взглянул на того, кто сидел рядом с Араминтой, и поморщился. Затем он на мгновение прикрыл глаза, вздохнул и неохотно продолжил: — …стакан Абраксаса, Араминта. Твой стоит вон там.       — О, спасибо, Джон. — Араминта потянулась за другим стаканом. — Надеюсь, мы увидимся сегодня вечером после спектакля.       Люпин пробормотал что-то неразборчивое насчёт слишком большого количества домашних заданий.       — Домашнее задание? Что за чушь! Держу пари, ты собираешься улизнуть на квиддичное поле с Ллевеллином, не так ли? — Абраксас потянулся к тыквенному соку рядом со своей тарелкой и сделал большой глоток. — Ну, позволь мне разочаровать тебя — даже если ты найдёшь маховик времени и будешь тренироваться сорок восемь часов в день, ты всё равно не побьёшь нашу команду! — Абраксас сделал паузу и ещё раз глотнул сока. — Я имею в виду… — Он поднял глаза на Джона Люпина. Их взгляды встретились. — Джон? — почти прошептал Абраксас. — Может, мы как-нибудь потренируемся вместе, только ты и я? Всё это соперничество между нашими факультетами — такая чепуха! Из-за этого мы упускаем из виду чудеса самой сути игры. Главное ведь в ней не команды, а сам квиддич. Мётлы, магия и полёт в воздухе вместе, разве нет? — закончил лихорадочные разглагольствования Абраксас, поднимая взгляд сияющих серых глаз на Джона Люпина.       Тот глубоко вздохнул.       — Послушай, Абраксас, я не думаю, что нам стоит играть вместе в квиддич… По крайней мере, не наедине.       — Неужели? — Малфой казался убитым горем. Его серые глаза наполнились слезами, и он неуклюже провёл рукой по своим бело-золотым кудрям, ужасно их взъерошив.       — О, пожалуйста, не расстраивайся, Абраксас. — Взгляд Джона Люпина задержался на льняных кудрях Малфоя. — Я… Я думаю… — Он быстро взглянул на Араминту, вздрогнул и сказал едва слышно: — Ну ладно, Абраксас. Давай сыграем вдвоём в квиддич.       — Только ты и я? — просиял Малфой.       Джон Люпин кивнул и покраснел.       — Да, Абраксас. Какого дементора… — приглушённо добавил он. — Только ты и я.       Выходя из Большого зала, Гарри услышал слегка паникующий голос Слагхорна:       — Боюсь, у меня сейчас нет времени болтать, директор; сегодня нужно проверить так много эссе по зельям…       — О, к чему такая спешка, мой дорогой Гораций? — Рука директора задержалась на мантии Слагхорна. — Этот синий бархат потрясающе смотрится на тебе; он придаёт твоим глазам какой-то зеленовато-голубой оттенок…       — Готов к спектаклю, Элиас? — Рядом с Гарри появился Волдеморт.       — Нет, — вздохнул Гарри. — Но нам лучше поскорее покончить с этим.       — Ну-ну, не надо так нервничать, мой дорогой. — Волдеморт нежно взъерошил ему волосы. — Я тут же напомню тебе твои реплики, если понадобится, так что же может пойти не так?