Fear of dying

— Ребята, я прошу вас, давайте, пожалуйста, быстрее, — Шион осторожно заглядывает за угол, проверяя, свободен ли путь. — Если мы не успеем за пять минут добраться до места, то шансов больше может не представиться. Вы это понимаете? На самом деле, если быть предельно честным, то после того, что произошло несколькими днями ранее, очень удивительно, что парни решают второй раз довериться этой глупой девчонке. Ну, не такой уж и глупой. Она просто очень боится. За жизнь одного-единственного близкого человека. Но… Один раз Шион уже их подставила. И не просто подставила. Чуть не убила самого младшенького. Так как после этого можно ей поверить? Как можно пойти за ней? Однако не воспользоваться внезапным шансом на побег Сонгю не мог. Хотя бы потому, что эта девушка права и их наверняка в живых оставлять не планируют. То, что произошло с Сонджоном, тому подтверждение. Все это зашло слишком далеко и вряд ли закончится чем-то хорошим. Именно поэтому лидер Инфинит следует за своей провожатой, сжимая своей рукой немного дрожащую ладонь Ухена, который, похоже, с огромным трудом сдерживает слезы. Только этого сейчас и не хватало. У кое-кого, кажется, нервы уже совсем на пределе. Еще чуть-чуть и психанет. Или не дай бог в обморок свалится. Практически вплотную за главными вокалистами следуют главный танцор и макнэ, которого тот практически тащит на себе. Несмотря на то, что противоядие подействовало, он еще слишком слаб. Так, что даже просто на ногах держаться трудно. Того и гляди растянется, если его вдруг отпустят. Ну и последними идут лицо группы, их местная башня и главный рэпер, который, находясь позади, внимательно следит за младшими товарищами. А то мало ли что. Вдруг кто-нибудь из них отстанет или случайно потеряется. Резкий и весьма неожиданный звук сигнализации становится полной неожиданностью для всех восьмерых. О нет! Только не это. Еще слишком рано. Почему они так рано спохватились? До выхода еще метров 300. Если не больше. Это минуты две-три ходу. Очень много. Если сейчас вся охрана мобилизуется, они не успеют сбежать. — Бежим! — как только вспыхивают красные лампочки, Шион, вскрикивая, бросается вперед. — Скорее! Охнув, Сонгю еще быстрее устремляется вперед, по-прежнему не выпуская чужой ладони. Да и все остальные стараются не отставать. В какой-то момент Хоя даже подхватывает тормозящего макнэ на руки. Потому что тот все еще постоянно спотыкается. Сонджон даже не сопротивляется. Понимает, что сам не сможет далеко убежать. Именно поэтому он просто смущенно утыкается носом в шею, крепко обнимая его руками. К тому же это хорошая возможность ненадолго почувствовать чужое тепло и уверенность. Даже в таком положении Ховон остается очень спокойным. Хотя сердце его тоже бешено стучит. — А ну стоять! — неожиданно появившись в конце коридора, мужчина стреляет в потолок. — Следующий будет по ногам. — Бегите в рассыпную! — кричит Шион, пропуская парней вперед и стреляя в ответ. Интересно, откуда у нее оружие? И где это она научилась так стрелять? Первый же выстрел проходит буквально в миллиметре от преследователя, заставляя его снова отступить за угол. Ну, Шион и не собиралась его убивать. Только немного отпугнуть. Чтобы выбить больше времени. К сожалению, в сложившейся ситуации думать уже некогда. Совсем. Подчинившись, парни бросаются в разные стороны. Благо коридоров и комнат в этом странном месте предостаточно. Сонель и Менсу, не сговариваясь, сразу же ныряют куда-то направо. Где находится выход, никто из них не знает. Но это и не особо важно. Сейчас самое главное убежать. Ускорившись, Сонгю случайно выпускает теплую ладонь, и Ухен где-то исчезает. Дону залетает в первую попавшуюся комнату, надеясь, что тут есть место, где можно спрятаться. И даже Сонджон, вырвавшись от старшего, пытается бежать самостоятельно. Сзади снова слышатся выстрелы, и макнэ чувствует, что через пару секунд просто свалится. Страшно. Дико страшно. Ноги отказываются держать. Неожиданно кто-то хватает его за руку, заставляя вскрикнуть, и затаскивает в небольшую комнатку. Кажется, это каморка для инвентаря. — Тише, — чужая ладонь испуганно зажимает ему рот. Чтобы не привлекал внимания. — Не шуми, пожалуйста. — Шион-нуна? — перестав наконец вырываться, Сонджон испуганно заглядывает в чужие глаза. Вернее, пытается. В темноте этой малюсенькой комнаты абсолютно ничего не видно. Поэтому, в общем-то, неудивительно, что поначалу парень так перепугался. Приходится ориентироваться только на слух. Устало вздохнув и кивнув самой себе, Шион касается чужого плеча. — Дальше тебе придется идти одному, — тихо говорит девушка. — Вот. Возьми ключ. Когда я выйду, непременно замкнись и не высовывайся ближайшие пару часов, — она вкладывает ему в руку маленький ключик. — Будь осторожнее, Сонджон-и. Как только выберешься, сразу иди в полицию. Понял? — Но как же ребята? — макнэ с трудом разворачивается, сцепляя руки в замок. — Тебе следует поторопиться, чтобы помочь им, — по идее теплые объятия должны успокоить ребенка, который, кажется, готов расплакаться. — Прости, Сонджон-и, их наверняка поймали. Но у меня не было выбора. Иначе бы нас всех схватили. — А что же будет с тобой? — кажется, ему очень страшно быть избранным и уходить. — Шион-нуна? — Не волнуйся, — сейчас остается только тепло улыбаться. — Со мной все будет хорошо? Мы скоро снова увидимся. Обещаю, — ложь, конечно. Разумеется, Шион прекрасно знает, понимает, что ее ждет в ближайший час. Сразу же, как только выйдет отсюда. К сожалению, убежать она не может. Брат же. И вряд ли они когда-нибудь снова увидятся с этими ребятами. Шион знает, что после такого в живых ее не оставят. Очень жаль, что знакомство произошло при таких обстоятельствах. Возможно, в другой ситуации они могли бы стать хорошими друзьями. Очень жаль. Кто бы знал, как тяжело ей будет расставаться с этим молодым человеком. Неважно, что будет с ней, и даже неважно, что теперь сделают с Шики. Плевать. Спасать брата ценой чужой жизни Шион не намерена. Все ведь хотят жить. — Сонджон-и, вы только, пожалуйста, позаботьтесь о моем брате, — слезы сами собой наворачиваются на глаза. — Передай ему, что я его очень люблю, — незаметно вытерев глаза, девушка осторожно выскальзывает наружу, отправляясь на свой эшафот. *** — Где еще двое?! К сожалению, охрана оказывается гораздо быстрее парней. Трое мужчин довольно легко вылавливают беглецов и, словно щенков, закидывают их снова в комнату. А действительно. Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Кого-то не хватает. Интересно, куда подевались Сонджон и… Ухен? Где эти двое? Может ли так быть, что их не нашли и им все-таки удалось сбежать? О том, что могло произойти самое страшное думать совсем не хочется. Потому что, если вдруг что-то случилось, вряд ли мемберы смогут это пережить. Хотя… Судя по поведению этих троих, те действительно скрылись в неизвестном направлении. — Где еще двое, я спрашиваю?! — рявкает главный и с силой бьет стоящего ближе всего Дону, который, не устояв, падает на пол, тихо шипя. — Дону! — Сонгю присаживается перед младшим на корточки, заглядывая место удара. Из носа главного рэпера струится кровь, но он не обращает на это никакого внимания. Ну и пусть. Дону упрямо смотрит на одного из своих похитителей. Подоспевший Хоя помогает ему снова подняться на ноги, поддерживая под локоть. Сейчас он надеется только на то, что его любимому Сонджону повезло. — Свяжите их! — на этот раз достается Сонгю, который не успевает вовремя отойти. — И найдите уже эту мелкую сучку! — Сонгю-хен! — также, как и танцор ранее, Менсу помогает своему лидеру встать. — Ты в порядке? Что ж, после побега становится гораздо хуже. Пятерых парней растаскивают на довольно приличное расстояние друг от друга, заставляют усесться прямо на пол и связывают им руки и ноги. Чтобы больше никаких глупостей им в голову не взбрело. Прежде, чем уйти, мужчины оставляют каждому по паре синяков. На память. — Посидите здесь, — усмехается один. — Думаю, вам уже недолго осталось. Скоро все закончится. Пойдем, — он обращается к своему товарищу. — Нужно найти эту девчонку. Пусть ее накажут, — дверь аккуратно закрывается, оставляя мемберов одних. *** Когда Шион, выдав последние указания, оставляет его одного, Сонджон замыкает дверь и, отступив вглубь, усаживается прямо на пол. Страшно. Очень темно и холодно. Пальцы на руках и ногах постепенно немеют. Хочется выпить горячего чая и накинуть чего-нибудь себе на плечи. Его собственная одежда вся промокла и провоняла. Макнэ обхватывает колени руками и утыкается в них мокрым носом. Слезы сами собой льются из его глаз, очерчивая бледные щеки. И вот что теперь делать? Почему Шион выбрала именно его? Не лучше ли было выбрать для такого дела кого-нибудь другого. Например, Сонгю, Дону или хотя бы того же Ховона. Они ведь старше, опытнее и сильнее. Сонджон ведь правда не знает, что ему теперь делать. Куда идти? Как выбраться одному, без помощи одногруппников? Голова по-прежнему гудит и перед глазами вспыхивают темные пятна. Кажется, все-таки не стоило так носиться в таком состоянии. И когда, скажите, нужно выходить? Шион сказала где-то через час-два. Но… Ведь тут негде посмотреть время. Сердце в груди заходится и дыхание сбивается. Становится очень трудно дышать. Он всеми силами пытается успокоиться, но ничего не выходит. Слишком много переживаний было в последнее время. Приходится закусить краешек ладони, чтобы никто не услышал его судорожных рыданий. Между ведер и швабр в таком скрюченном положении сидеть очень неудобно, но Сонджон не решается пошевелиться. Интересно, сколько уже времени прошло с момента ухода Шион? Наверное, все-таки пора бы выйти из своеобразного заточения. С некоторым трудом ему удается подняться на дрожащие ноги. Следующей трудной задачей оказывается попасть ключом в замочную скважину. Не только ноги, но и руки слишком сильно трясутся. Выходить наружу безумно страшно. В голове сплошной туман. Так, что макнэ Инфинит всерьез беспокоится, что вот-вот свалится в обморок. Ему очень плохо. Отчаянные слезы застилают глаза и идти оказывается очень трудно. Трудно. Но Сонджон упрямо идет вперед, опираясь на стену. А потом… Кто-то снова хватает бедного парня за руку и затаскивает под лестницу. Глаза парня расширяются, а сам он буквально падает в чужие объятия, едва ли не теряя сознание. Сейчас этот парень даже закричать не может. Воздуха катастрофически не хватает и перед глазами все плывет. Туман. И, кажется, снова жар поднимается. Сонджон, практически лежа на старшем, слабо пытается вырваться, но уже через несколько секунд прекращает эти бесполезные попытки. — Сонджон-и, Сонджон-и, да тише ты! — довольно знакомый голос звучит, словно через толщу воды. — Успокойся. Все в порядке. Будучи в практически невменяемом состоянии, макнэ не сразу соображает, что тут вообще происходит. Кто-то возвращает его в вертикальное положение. Но так и не выпускает его из полу объятий. Если бы не Ухен, удерживающий его, Сонджон бы точно упал. Приходится в буквальном смысле повиснуть на чужом плече. — Сонджон-и, все хорошо? — шепотом спрашивает Ухен. — Давай. Нам срочно нужно уходить. — Хен? — кажется, кое-кто постепенно начинает приходить в себя. — Как тебе это удалось? Как ты смог убежать? — Ну… Я и сам не знаю, — один из главных вокалистов, медленно двигаясь предположительно в сторону выхода, пожимает плечами. Несмотря на дикий страх, охвативший все его существо, и дрожь, сотрясающую все тело, сейчас Ухен не может поддаться собственным чувствам. Просто не имеет на это никакого права. Ради этого ребенка нужно оставаться сильным. Потому что, если с ним что-нибудь случится, его ни за что не простят. Да и сам он вряд ли сможет себя простить. Вокалист, по-прежнему поддерживая младшего за талию, тащит его к выходу, по пути проклиная Ховона. Разумеется, все дело в том, что все, кроме этих двоих, прекрасно знают о их чувствах. И о том, что они взаимны тоже. Знать-то знают, но не вмешиваются. Лидер запретил. Сказал, пусть сами разбираются. А у остальных и так полно дел. Ухен тяжело вздыхает, чуть сильнее сжимая свою ладонь в кулак. Ту ладонь, которая все еще хранит тепло чужой руки. Интересно, что сейчас с остальными мемберами? В порядке ли они? И… Боже. Наверное, это не очень правильно, но, конечно же, больше всего его интересует, как там Сонгю. Они ведь ничего с ним не сделали? Если с ним что-то произойдет, Ухен вряд ли сможет это пережить. Нет. Сейчас не время думать об этом. От этого слезы наворачиваются уже у него. — Хен? — Сонджон сразу же чувствует изменения в настроении старшего. — Что с тобой? Все нормально? — сейчас стало гораздо лучше, а потому макнэ отстраняется, заглядывая в бледное лицо. — Все в порядке, Сонджон-и, — тяжело вздохнув, Ухен быстро смаргивает пелену. — Правда? — Ребенок, не переживай обо мне, — не улыбнуться заботе и этим ноткам недоверия невозможно. — Ты переживаешь о Сонгю-хене? — ну, кажется, кое-кто в чужих отношениях понимает гораздо больше, чем в своих. — Какой ты догадливый! — усмехается. — Просто очень страшно представить, что с ними сделают. — Хен! — Сонджон собирается вскрикнуть, но вовремя спохватывается. — Я очень надеюсь, что с ними все будет в порядке. Потому что если нет, то… Ну хен! — да что же это такое. Снова слезы. — Мне страшно. Очень страшно. Ты же ведь знаешь, каким безбашенным иногда может быть Хоя, — чтобы не спалиться, приходится зажать рот рукой. — Один раз они уже чуть не убили его. Вдруг в следующий раз… — Мы оба оставляем тут кое-что очень важное, — да уж. Операция спасения. Два до смерти перепуганных и плачущих парня. — Но я обещаю тебе, мы непременно сюда вернемся. С помощью, — Ухен резко толкает металлическую дверь, и их тут же слепит яркое солнце. Свобода. *** — Я все-таки убью эту тварь! Это она во всем виновата! — как только дверь закрывается, Хоя первым не выдерживает. Снова. — Выпустите нас! Выпустите меня сейчас же! Вообще-то, в повседневной жизни главный танцор ведет себя абсолютно по-другому. Да, иногда он может быть немного вспыльчивым, и даже Сонгю не всегда может высказать что-то против. Просто у Ховона периодически бывает такой взгляд… Очень пугающий. Но все равно. Кричать и материться не в его стиле. Хотя… Такое было уже однажды. В тот самый день когда Сонгю, Дону, Ухен и Сонель перегнули палку, издеваясь над макнэ во время прогулки и после нее. Над очень ранимым и безобидным макнэ. Не справившись со своими эмоциями после довольно жестоких шуточек, тот услышал за ужином очередные насмешки и, расплакавшись, скрылся в ванной. Поэтому-то Хоя тогда и не выдержал. Даже лидеру неслабо досталось. После этого случая ребята стараются быть гораздо осторожнее и мягче с Сонджоном. Снова вызвать дьявола никому не хочется. Впрочем, кажется, этим мужчинам все-таки удалось. — Немедленно успокойся, Ли Ховон! — Сонгю тоже не выдерживает, пытаясь осадить младшего. — Прекрати кричать и нести эту чушь! — Успокоиться?! Да как я могу успокоиться?! — но это не помогает. Тот только сильнее заводится. — Ким Сонгю, я не могу просто взять и успокоиться. Потому что… Ну где теперь Джон-и? Что с ним? Он, вообще, жив? Да. Разумеется, старший все прекрасно понимает. Он и сам чувствует примерно то же самое. Сейчас их осталось всего лишь пятеро. И где Сонджон с Ухеном, к сожалению, никто не знает. Эта неизвестность действительно убивает. По правде говоря, Сонгю уже тоже готов поддаться панике и начать истерить. Потому что двух самых близких людей сейчас нет рядом. Не поймите превратно. На самом деле он, конечно же, любит абсолютно каждого мембера. Но Сонджон и Ухен… Первый, вроде как, самый младшенький и просто требует от лидера немного больше любви и заботы, чем другие. Ну, а со вторым вообще все очень просто. Ухен ведь парень уже больше двух лет является парнем Сонгю. Парнем, которого тот безумно любит. Поэтому, в общем-то, ничего удивительного. Вот только ему, старшему вокалисту, ни в коем случае нельзя сейчас терять голову. Кто-то же должен оставаться спокойным и рассудительным. — Хэй, Хоя, пожалуйста, успокойся немного, — твердо говорит Дону, знаками прося лидера помолчать. — Если ты продолжишь в том же духе, они могут вернуться. И одному только богу известно, что тогда сделают. Как думаешь, что будет с Сонджон-и, если с тобой что-нибудь случится? Понимаешь же? Так что, я прошу тебя, пожалуйста, прекращай вот это все. Почему-то спокойный голос Дону действительно в один момент прогоняет гнев. Ховон тяжело вздыхает, но подчиняется. Кричать уже больше не хочется. Бросив на друга жалобный взгляд, он кивает. И рэпер улыбается и кивает в ответ. — Вот так, — даже сейчас Дону старается оставаться на позитиве. — Хоя, Сонгю-хен, я вас понимаю. Правда. Но, пожалуйста, оставайтесь спокойными, — он хочет подойти ближе, но веревки сильно мешают. — Сейчас это самое главное. Если мы все поддадимся панике, то это точно ничем хорошим не закончится. Давайте надеяться, что с ними обоими все хорошо и что они смогли убежать. Договорились? Главный рэпер окидывает остальных мемберов Инфинит спокойным и уверенным взглядом, чуть дольше задерживая его на Ховоне. Потому что что-то ему подсказывает, что это далеко не последний его срыв. Если все не разрешится в ближайшее время. Остается надеяться, что ничего особо страшного не произойдет. Злополучная дверь снова неожиданно открывается, и мужчина закидывает в комнату еще двух человек. Небезызвестную Шион и какого-то парня, который, кажется, находится практически в таком же состоянии, как до этого Сонджон. Вон, даже подняться на ноги уже не в состоянии. Вскрикнув, Шион пытается подползти к нему, но ее резко оттаскивают назад. Прямо за волосы. Оттаскивают и тоже связывают. Так же, как похищенных ребят. Пока что незнакомый парень остается лежать посреди комнаты. — Нет! Пожалуйста! — кричит Шион, испуганно глядя вслед своим бывшим друзьям. — Я прошу вас, не трогайте его. Вы же обещали! Джунен! — А на что ты, красавица, надеялась? — мужчина, которого судя по всему зовут Джунен, снова возвращается. — Ты ведь пыталась помочь сбежать нашим пленникам, — кивает в сторону. — Более того, ты стреляла в Сухена. Так что сама виновата, — усмехнувшись, он легко целует ее в нос и уходит. Шион честно пытается сохранить лицо и самообладание. Очень пытается не сорваться. Разумеется, она с самого начала знала, что будет именно так. Прекрасно знала и понимала, что ее ждет наказание. Как и знала то, что наказывать ее будут братом. Знать-то знала, но все равно оказалась не готова к такому. Без нужного лекарства Шики не проживет и трех дней. С каждой минутой ему становится все хуже. Голова да и все тело слишком тяжелые. С огромным трудом ему удается удерживать глаза открытыми. И все-таки Шион не выдерживает, заходясь безудержными рыданиями. Ей абсолютно все равно, что ее видят в таком состоянии. Просто сил уже нет терпеть. Совсем. В последнее время ей все чаще хочется покончить со всем этим. Хочется просто умереть. Желательно быстро и безболезненно. Чтобы больше так не мучиться. — Шион-нуна, — голос паренька очень тихий, но девушка все равно слышит и замолкает. — Прекрати, — ему кое-как удается принять сидячее положение. — Со мной все в порядке. — Шики, — жалобно тянет Шион. — Как же я буду без тебя? — Наверное, так будет даже лучше, — Шики на коленях подползает ближе. — Тогда ты будешь полностью свободна и сможешь уйти от этих уродов. — Но я не смогу одна! — Сможешь, — не переставая улыбаться, Шики обнимает сестру. — Ты все сможешь. Шион-нуна, ты просто обязана убежать от них. Пообещай мне. — Шики! — Обещай мне! — Я обещаю, — к сожалению, выбора у нее не остается. — Хорошо, — Шики целует ее в щеку, легко поглаживая по голове. Отстранившись, молодой парень оглядывается по сторонам и только сейчас замечает, что рядом с ними находятся еще пятеро таких же молодых людей. Парней, связанных по разным углам. Вот, значит, из-за кого все это. Нет. На самом деле Шики практически ни в чем их не винит. А смысл? Так действительно даже лучше. После его смерти у Шион не останется причин оставаться в этом месте. — Пожалуйста, не стоит ненавидеть мою сестру, — кажется, он все видит по чужим глазам. — Шион-нуна не хотела ничего плохого. Все из-за меня, — тяжело вздыхает, стараясь усмирить сердцебиение. — Я знаю, что то, что она сделала, это ужасно. Но… Шион-нуна ведь все исправила. Тот парень… Она помогла ему убежать. Сейчас он свободен, — Шики, кивнув, подползает к лидеру Инфинит, которого находит безошибочно. — Так что… Пожалуйста, не стоит ненавидеть мою нуну. — Значит, Сонджон-и и правда свободен? — из всего этого отчаянного монолога Сонгю вычленяет только интересующую его информацию. —  А что насчет второго парня? Сидя в своем углу, Шион постепенно начинает приходить в себя. По-хорошему нужно было бы выпить чего-нибудь успокаивающего или хотя бы просто воды после такой истерики, но достать ее негде. Все ведь связаны. Ну, кроме Шики. Впрочем, это тоже вряд ли поможет. Графин с водой стоит в дальнем углу, и он просто не сможет дотуда добраться. Ноги уже совсем отказали. Да и вообще Шики, похоже, с большим трудом удерживается в ясном сознании. — Простите, — в голосе по-прежнему слышатся отголоски рыданий. — Я, правда, не знаю, где сейчас находится Ухен. Но этого не знает никто. Так что, я думаю, ему тоже удалось сбежать, — девушка несмело улыбается. — Я очень надеюсь, что Сонджон-и последовал моим указаниям и сразу же отправился в полицию. — Вот видишь, — снова подает голос Дону, не сводя глаз с Ховона, которы мгновенно как-то весь расслабляется. — Я же говорил. Так что не переживай так сильно. С нашим макнэ все в порядке. Несмотря на то, что местонахождение Сонджона по-прежнему остается неизвестным, главному танцору как-то сразу становится легче. По крайней мере, он жив и скорее всего более или менее в порядке. Не в полном, конечно, но это не так уж и страшно. Если ему удастся найти помощь, то скоро все закончится. — Значит, я должен поблагодарить тебя? — Ховон сверлит девушку пристальным взглядом. — За то, что помогла ему уйти. Теперь я практически спокоен. Главное, что с Джон-и все в порядке. Так что спасибо тебе, Шион, — едва заметная улыбка трогает его губы. — И мне действительно очень жаль твоего брат. Шики — хороший парень. Ну и что тут можно ответить? Что тут нужно ответить? Да и надо ли вообще? Шион в этом совсем не уверена. Совсем не уверена, что у нее хватит на это сил. А потому просто молча кивает. Разумеется, она знает, что поступила правильно. По-другому было нельзя. Но в глубине души все равно немного жалеет. Да, эти парни абсолютно ни в чем не виноваты, и никто из них не заслуживает смерти. Они ведь еще почти что дети. Такие же, как и Шики. Может, чуть старше. Особенно Сонджон, который, наверное, будет даже помладше. Такой же милый и маленький мальчик. Поэтому… В общем-то выбора у нее особо и не было. *** — Ну все, голубки, ваше время закончилось, — влетев внутрь, Хесан отпинывает Шики в сторону, хватает девушку за волосы, заставляя ее вскрикнуть от боли, и вздергивает на ноги. — Хесан! — кричит Шион, хватая его за руку и пытаясь немного уменьшить боль. — Не бей его! — Заткнись, шавка! — мужчина ударяет ее куда-то в область живота. — Я его сейчас вообще убью. И тебя вместе с ним! После этого в комнате, где держат заложников, начинается настоящий хаос. Шестеро парней кричат, перебивая друг друга — Не трогайте ее! — но голос настолько тихий, что его практически не слышно. — Шион-нуна! — по крайней мере, Хесан его точно не слышит. А вот остальные — да. — Оставь немедленно девушку в покое! — как и в предыдущий раз первым вспыхивает главный танцор. — Ты что не слышишь?! — практически сразу его подхватывает и лучший друг. — Оставь девушку и парня в покое! Остальные парни тоже что-то кричат. Даже спокойный Менсу. Но все эти голоса неожиданно сливаются в один. Ничего не разобрать. Вот только весь этот шум, кажется, сводит нежданного гостя с ума. Хесан в миг багровеет, в буквальном смысле отпихивает девушку от себя, не обращая внимания на то, что она ударяется головой и практически теряет сознание, и бросается к голдящим. Сначала он разъяренно снова пинает Шики так, что тот отлетает в сторону. А потом бросается к остальным. Первый удар приходится Хое, как зачинщику. Из разбитых носа и губы сразу же брызгает кровь, но никто не обращает на это внимание. После танцора достается всем по очереди. Но сильнее всего Сонгю, который пытается хоть как-то защитить своих детишек. Заканчивает Хесан только тогда, когда окончательно выдыхается. Тяжело дыша, он снова возвращается к Шион. Все-таки ее необходимо доставить по назначению. То есть к их главному. Однако, подумав, мужчина прихватывает с собой и Ховона, решив, что его нужно наказать. Чтобы больше ничего такого не устраивал. Пожалуй, ему будет полезно посидеть где-нибудь в подвале отдельно ото всех. *** — Куда мы идем? — несмотря на дикий страх и ощущение, что скоро все закончится, голос Шион остается ровным и спокойным. — Хесан, отпусти его, — кивает на Хою. — Ведь приказа привести его не было. — Этот пацан слишком много себе позволяет, — фыркает Хесан, довольно сильно ударяя парня по ребрам. — Его нужно наказать. — Хесан, ну пожалуйста, — девушка привычно стреляет в него взглядом, но тот в этот раз не ведется. — Я пойду с тобой куда угодно. Но только отведи его назад. Хоя ведь ничего такого не сделал. Абсолютно. Резко остановившись, мужчина отталкивает паренька от себя, не обращая внимания на его падение, и поворачивается к Шион, заглядывая в ее большие красивые, но немного испуганные глаза. Несколько минут Хесан молчит. Все-таки эта девчонка неимоверно красивая. Она всегда ему нравилась. Такая безотказная куколка, которая всегда под рукой. Господин Ким хоть и запрещал всем трогать Шион, Хесан всегда был исключением. Потому что она сама была готова. Он ведь тоже не страшный. Может, в последний раз… Его, конечно, очень задело то, как она поступила. Но тем не менее. Усмехнувшись, Хесан осторожно обнимает девушку. Даже немного жаль. Или не немного. Возможно, Шион и помогла бежать пленникам, но вряд ли она заслуживает смерти за это. Можно же просто как-нибудь наказать. Убивать же необязательно. Впрочем, это не ему решать. Его мнения никто не будет спрашивать. Не такая высокая он птица. Хесан бросает быстрый взгляд на лежащего на полу пленника, проверяя, не пришел ли он в себя. К счастью для него и к сожалению для всех остальных, нет, не пришел. Что ж, вот и хорошо. Усмехнувшись, мужчина хватает Шион за руки, толкая ее к стене и сразу же припадая губами к нежной коже на шее. Целует так жадно, будто в последний раз. Хотя, наверное, так оно и есть. Медленно, мучительно медленно он продвигается ниже, плавно спускаясь к выпирающим тазовым косточкам. Но добраться до них не успевает. Шион резко отталкивает его. — Солнышко, что-то не так? — отстраняется, удивленно глядя на девушку. — Что такое, голубка? — Ты ударил меня, Хесан! — Шион смотрит как-то неожиданно зло. Даже с презрением. — Неужели ты думаешь, что после этого… Не прикасайся ко мне! — Слышь ты! — да уж. Вот такого он точно не ожидал. — Шавка, ты ничего не перепутала?! — Хесан хватает ее за подбородок, заставляя смотреть на себя. — Нам нужно идти, — отвернувшись, девушка сбрасывает чужую руку. — Господин Ким не любит ждать. Сидя на полу, Хоя постепенно приходит в себя от избиения и последующего удара головой. Голова в буквальном смысле раскалывается и перед глазами все плывет. Вокруг один сплошной туман. Ему плохо. Безумно сильно тошнит. И дышать как-то очень трудно. Все тело болит. Впрочем, оно и неудивительно. А как еще могло быть после такого? Очень тяжело держать глаза открытыми. Еще чуть-чуть и он снова отрубится. Танцор видит все, что происходит, но помочь, к сожалению, ничем не может. Не в том состоянии сейчас, чтобы хоть что-то принимать. Но то, что происходит дальше, заставляет Ховона едва ли не закричать. Если бы только он не был так слаб. Этот мужчина, Хесан, пытается силой раздеть Шион, но та, отбиваясь, попадает ему по носу. Судя по хрусту, позже придется ехать в травмпункт. И ему окончательно сносит крышу. Не выдержав, он разрывает блузку и кидает девушку на пол. От удара перед глазами темнеет и несколько секунд Шион не может произнести ни слова. Теперь она уже даже сопротивляться не может. — Не трогай меня, Хесан, — не может, но все равно пытается. В какой-то момент, когда мужчина наклоняется, собираясь снова поцеловать, Шион успевает выхватить у него пистолет. Ну правильно. Своего-то оружия у нее нет. Хотя и стреляет она отнюдь неплохо. Во время побега Шион, конечно, промахнулась, но только потому, что сама так захотела. При желании можно было с легкостью попасть. Не ожидавший такого поворота Хесан, подняв руки, отходит на несколько шагов назад. — И что ты будешь делать? — в его глазах ни капли страха. — Шион, сейчас ты всем делаешь только хуже. — Мне уже все равно вынесен приговор, — а вот Шион, похоже, уже готова заплакать. — Ты ведь знаешь, куда мы идем. Господин Ким все равно убьет меня, — девушка делает шаг вперед. — Сейчас ты отведешь Хою обратно и оставишь его в покое. Он ничего не сделал. — А, может, я просто пристрелю его?! Вот только, решившись на такой шаг, Шион не учла одного. Того, что Хесана может оказаться еще одно оружие. Выхватив пистолет, он направляет его прямо на беззащитного парня, который тяжело вздыхает и прикрывает глаза. Да. Конечно, Хоя прекрасно понимал, что именно к этому все идет. К тому, что если он будет артачиться, его убьют. Но не мог иначе. Просто не мог смолчать, когда такое происходит. Единственное, о чем Ховон сейчас жалеет, так это о том, что так и не смог обо всем рассказать Сонджону. Не смог сказать ему три самых важных слова. И не смог попрощаться. Хоя знает, что младший будет очень сильно плакать. К сожалению, уже ничего не изменить. На глаза наворачиваются предательские слезы. Все-таки умирать так рано он не планировал. Эх. Вот бы перед смертью еще раз увидеть свою семью, братьев-одногруппников и, конечно же, любимого макнэ. Его особенно. Безумно хочется еще хотя бы один раз увидеть его красивые и добрые глаза, почувствовать его теплые объятия и услышать звонкий смех. Хочется… Но… Теперь уже точно конец. В который раз Хесан усмехается, готовясь выстрелить. Времени думать совершенно не остается, поэтому Шион стреляет, зная, что непременно попадет в цель, и бросается вперед. Область в районе лопатки мгновенно простреливает тупой болью. Это действительно очень больно. Отчаянного вскрика, пропитанного все той же болью, сдержать не удается. Будто в кино, Шион медленно падает на пол прямо на Хою. По блузке расползается алое пятно. — Шион, — едва слышно хрипит танцор. — Шион. — Не оставляйте Шики, — говорить очень трудно. — Пожалуйста, найдите ему хорошего врача, если сможете спастись, — кровь на лице смешивается со слезами. — Передай, что я люблю его, — пальцы сжимающую ткань чужих брюк на мгновение напрягаются, а потом окончательно расслабляются.