Вверх тормашками

      На самом деле, видок у Нормы был до того уж важный, что я действительно несколько завысила свои ожидания. В голове, подгоняемые нервозностью, струились мысли. Я представляла многое. Начиная тусой с праздничным кличем «повелись, дурачки, добро пожаловать в психушку» и заканчивая Максом верхом на розовом драконе. По сути, обе идеи к формулировке «интересный сюрприз» относились мало, но на большее мой изнуренный долгими трудовыми буднями мозг не был способен.       И вот я стояла как несчастное третье колесо у велосипеда посреди гостиной. По правую руку от меня пыхтел отплевывающийся от собственной челки Мэттью. Норме, кажись, вообще было побоку на тот факт, что мы — не премину напомнить, никем на весь дом неуважаемые — как бы, ждали.       — Готовы? — соизволила обернуться женщина через плечо, когда в сторону нашего заскучавшего трио почти что начали слетаться мухи.       — К чему? — хрипло протянул Мэтт. — К очередному культурному просвещению?       — В точку. Вам, должно быть, не терпится. Знаете, это однозначно будет очень интересно и…       — О нет. Не книги, надеюсь? — я показательно фыркнула. Норма нахмурила рыжие брови. — И вот не надо на меня так смотреть, а? Накипело.       В принципе, да, я до того взбесилась этой тупой попытке воссоздать очередную атмосферу таинственности, что только так и скривилась в ответ на гримасу Нормы.       — Юджин, — она терпеливо вздохнула. — Не испытывай меня.       — Я? Да когда? — отмахнулась. — Просто учти, что обделенная терпением здесь не одна ты.       В открытую бычить в адрес относительно почитаемой среди попаданцев Нормы было решением в корне идиотским и, судя по всему, это на меня так усталость пополам с откровенной заебанностью действовала. Весь этот бесконечный свод неожиданно нарисовавшихся обязанностей медленно, но верно доводил до точки кипения. Тупо, во всех жанрах пубертата, но факт — кажется, вконец доведенная до ручки усердным пониманием нового мира, я возвращалась в свои ни разу не сладкие четырнадцать лет. Нестабильность на эмоции, обиженность на весь чёртов мир и злую-бичару-судьбу в особенности — букет просто наичудеснейший, согласитесь? Думаю, даже если бы меня сейчас турнули на пляжик, сунули в руки холодное мохито и в виде дополнения предложили красавчика-бармена, я бы и то нашла причину для истеричной ругани.       Усталость, взвинченность и недосып делали своё дело. Блеск.       Только я было собралась плюхнуться на облюбованное огромное кресло в мягкой полосатой отделке у загаженного — усилиями Макса — журнального столика, как с лестницы, скрипя ступеньками при ходьбе, спустилась утонувшая в своём излюбленном зелёном кардигане Камилла. Я вопросительно изогнула бровь, на что соседка по комнате неловко пожала плечами. А что, собственно, происходит-то?       — Ты пришла. Значит, можем отправляться, — Норма проследила за тем, как переминается с ноги на ногу Леруа. — Палочка при тебе?       — Э, подождите, куда? — запротестовала я, поумерив пыл устало выдохнувшей женщины. — Зачем? Сейчас?       — Если скажу, то сюрприз перестанет быть сюрпризом.       — Внезапность не гарантирует положительный исход, — Мэттью, в общем-то, инициативой тоже не горел, брезгливо осматривая перепачканные после работы в саду обычно бледные ладони. — Можно нам хоть в порядок себя привести?       — Конечно, — женщина замялась. — Только быстрее.       Я не удержалась от преисполненного наигранной радости тона.       — Целую ваши длани, — патетично выдала. — Бью челом и рассыпаюсь в благодарностях за предоставленную возможность!       Спиной уходя в сторону ванной комнаты, я успевала неумело кланяться перед взбешенной моим поведением Нормой. Мэттью моих потуг не оценил, окидывая испепеляющим взглядом. Не уверена, но мне даже показалось, что он незаметно для всех приложился ладонью о лоб, тем самым демонстрируя степень своего разочарования во мне как в отдельно взятой личности.       Уже вовсю намыливая руки и хмуро осматривая потрепанный внешний вид в помутневшем зеркале ванной, я слышала, с каким неудовольствием за приоткрытой дверью распиналась в раздраженном шепоте Норма, нарекая меня позёркой с подчёркнуто-гриффиндорской дуростью. Я даже возмутилась, плеснув ледяной водой на разгоряченное лицо. Тоже мне, блин, нашлась тут хуманизация распределяющей шляпы. Какой к чёрту гриффиндор? Да я рейвекнловец — на лицо же! Туповата, наверное, зато какая… а, собственно, что? Креативная? Вроде подойдёт. И в этом моё очарование, да? Надеюсь.       Зевая и на ходу подтягивая сползшие чёрные брюки — оные, кстати говоря, бессовестно скоммуниздила у Камиллы — я надеялась, что все свистопляски реально стоили свеч. Хотелось спать. Кричать. Немного рыдать, но эту слабость я запрещала себе категорически; хотя бы просто во имя гордости.       Норма неизменно поддерживала своим нудным настроем царившее в комнате напряжение. Ни я, ни Мэтт не впечатлились. Леруа скакала ужаленной куропаткой вокруг камина в гостиной.       Я с неким сомнением и сожалением проследила за тем, как соседка по комнате хлопает по тёмному кирпичу, а потом… берёт и, согнувшись, лезет в камин. Извиняюсь?..       — Это что за посвящение в орден Санты? — фыркнула. Заметив, как едва заметно поморщилась Норма, добавила: — дай угадаю. Тот, кто не застряв пролезет через дымоход, получит, м-м, книгу?       — Поразительное чувство юмора. Для пятилетнего ребёнка. Поздравим же с этим Юджин, — без тени улыбки прогудела женщина и я закатила глаза. — Просто прояви хоть каплю терпения.       — Да терплю я, терплю, — шикнула себе под нос, пока Мэттью, пыхтя у настенного зеркала в золотой раме, боролся со своей растрепанной челкой. — Почему не подстрижешь?       — Не умею, — пожал плечами он, даже не повернувшись в мою сторону.       — Оу. Ну я и не намекала на самостоятельность. Хочешь, помогу?       Думаю, воздух в комнате мгновенно упал сразу на несколько градусов. Чёрт, ну вот что за хрень? Вот и предлагай кому-то после этого помощь!       — Ты умеешь? — что странно, продолжил разговор Мэтт.       — Да. Мать научила.       Он с подавляющим всё прочее сомнением скрестил руки на груди, поправляя при этом рукава чёрной рубашки. Я не знаю, каким чудом выдержала тяжёлый испытующий взгляд ледяных серых глаз, но факт оставался фактом — пугали меня эти самопровозглашенные аристократы просто до усрачки. Но я что, ссыкло? Нет!       Тупо из принципа нахмурившись в ответ, я с не меньшим пафосом уставилась в сторону парня.       — Хорошо, — Мэттью кивнул, — так уж и быть, я разрешу тебе надругаться над моими волосами.       У меня, по-моему, аж глаз от такой смены настроения дёрнулся. И я более чем уверена, что он усмехнулся. Незаметно, еле слышимо при этом хмыкнув, но усмехнулся, приподнимая уголки сухих губ в улыбке.       Я отвлеклась, когда Норма сделала два шага вперёд, критично осмотрела камин и протянула:       — Камилла, начинай.       Леруа уверенно мотнула головой, от чего кудри тёмных волос забавно пошатнулись. Она, медленно втянув в легкие воздуха, заявила:       — Косая Аллея!       Из её выставленной вперёд ладони мигом что-то высыпалось, по внешнему виду напоминая горстку пыли. И сразу после этого Камиллу объяло дыхнувшее жаром зелёное пламя. Я неосознанно пошатнулась, открывая и закрывая рот. Сощурилась от яркой вспышки огня, а соседки уже и след простыл. Я восхищенно присвистнула. Конечно, я знала, что они вовсю пользовались таким с виду не особо безопасным средством передвижения, но воочию самого процесса ни разу не заставала. С шумом задышав, я быстро подалась вперёд.       — Я следующая, — тут же уверенно воскликнула, подскакивая к неизменно пофигистичной Норме.       Мои губы растянулись в какой-то больно нездоровой, предвкушающей улыбке. Уж что-что, а всякую поражающую своей необычностью мишуру я просто обожала. Да это ведь чёртов экшн, детка! Как сейчас помню: раньше я не упускала ни одного фаер-шоу, таскала туда ни разу не впечатлённую сестру и сама же мечтала научиться тому же. Вспышки, овации толпы и увлечённые процессом фаерщики. Это же так… эпично! Множество махинаций с огромными веерами, жар огня, находящегося всего в нескольких сантиметрах от тела. Адреналин, который можно испытать, только когда над твоей головой мелькает пылающая чаша. Или когда от крови шумит в ушах, сердце готово выпрыгнуть из груди, а ты по памяти проворачиваешь очередной трюк. Уже спустя несколько таких представлений я была готова строить домики из спичек на собственной заднице. Сыграло ли тут роль моё типичное для экстраверта желание быть в центре внимания? Определённо. Но, собственно, не трудно догадаться, что учиться подобному мне просто… никто не разрешил. Мол, вероятность поджечь себе конечность-другую или скопытиться от сердечного приступа, пока в тебя летит горящие пои, дофига велика. Мама, так-то, любила драматизировать, поэтому каждая моя попытка спетлять в среду матёрого адреналина награждалась щелбаном промеж бровей и озлобленными тирадами касательно неблагодарной дочери. А здесь… в другой реальности, дышащей магией, я срочно должна была попробовать всё!       Норма протянула мне сосуд, с которого я рефлекторно зачерпнула горстку, прошмыгнув внутрь сдавливающего своим пространством — а точнее его отсутствием — камина.       — Это летучий порох. Прижми руки к телу, закрой глаза, дыши спокойно. А после чётко и громко произнеси: «Косая Аллея». И, молю, без глупостей. Искать тебя по окраинам Лондона у меня нет ни малейшего желания.       Я насупилась от столь грязных инсинуаций в свой адрес, но послушно кивнула. И, уняв лёгкую дрожь в теле, сосредоточённо выпалила:       — Косая Аллея.       Из руки выпал порох, мгновенно преобразовавшийся в резанувшее светом по глазам пламя. Щёки словно обдало кипятком. Внезапно стало настолько тепло, что по спине пробежал неприятный пот. Невольно руки покрыли мурашки.       В глотке застрял хриплый крик, когда меня, пошатнув, будто бы вытянули из разгара костра, одним резким движением поставив на ноги.       Я открыла один глаз… потом второй. Подташнивало. Мир немного плыл перед глазами, отчего я даже усомнилась в реальности происходящего.       С видом недожаренной на вертеле ведьмы принялась осматриваться.       Чудом не уткнувшись носом в пыльный деревянный пол под ногами, я наткнулась взглядом на обшарпанные, серые стены, невпопад увешенные разномастными анимированными картинами в массивных рамах. Нарисованные люди галдели между собой, бегали с холста на холст и о чём-то бурно спорили. В нашей общаге такого не было. Ну, в кабинете Геральда, разве что, висела парочка обычно спокойных темпераментом картин; а так, среди всей секты попаданцев, они популярностью не пользовались однозначно. Подзависнув, с трудом воспринимая происходящее, я ждала, пока мой мозг соизволит прийти в рабочее состояние.       Вокруг было много людей. Слишком много людей. Абсолютно разных: угрюмо забившихся в угол, шумных, беседующих за ароматной едой и чашечкой чая. В нескольких шагах от меня буквально проплыл спокойный происходящим парень, длинными пальцами удерживающий перо и что-то отчаянно пишущий на ходу в своей потрепанной коричневой книге. Он на мгновенье возвёл светло-голубые глаза навыкате к потолку, промычал несуразную фигню, кивнул сам и себе и… поплыл ровным шагом дальше. Я даже неосознанно обернулась через плечо, а взгляд зацепился за копну белых вьющихся волос, длиной доходящих до плеч и цветастый красно-зелёный пиджак непонятного производства, сшитый из очевидно рандомных разновидностей ткани. И что был ему явно великоват по размеру. Что ж, господа и дамы, к моде магов я не привыкну никогда. Ну же, ребят, где этот дух семидесятых-восьмидесятых? Где просторные джинсы, байкерские косухи или, на крайняк, курнувшие хиппи? Хотя, думаю, испарившегося из моего поля зрения кайфолома вполне можно было причислить к последней группе.       В помещении стоял запах еды. И если до этого я думала, что у меня совершенно не было аппетита, то сейчас начинало казаться, что ещё немного и я пошла бы обворовывать волшебников. К счастью, это были всего-то голодные мысли — я ведь ещё не настолько долбанулась, чтобы добровольно натравливать на себя пару-тройку непростительных. Не думаю, что меня поблагодарили бы, стащи я окорочок с тарелки.       Хрюкнув собственным мыслям, я снова осмотрелась, ожидая что из-за угла вот-вот вырулит Камилла. Сдвигаться с места было крайне опасно, поэтому я просто шаталась вокруг огромного камина из заплесневелого дикого камня. Мэттью и Нормы всё не было. Погодите, стоп, тайм-аут, не могла же я ошибиться и попасть не туда?..       Со стороны послышалась сдавленная ругань. Я повернулась всем корпусом к показавшейся из узкого коридора Леруа. Прерывисто дыша и придерживая ворот сползшей футболки, неожиданно покрасневшая соседка пискнула:       — Ой, Юджин! Т-ты уже здесь?! — она разразилась треснувшим в панике смехом, на что я скептически изогнула бровь. — А я тут… кхм, представляешь, с другом встретилась.       Кажется, моим неверящим жбаном запросто можно было бы пугать детей.       — Мм, — я задумчиво осмотрела внешний вид подруги. — Рада за ваше воссоединение.       — Ха-ах, да? — её колени подгибались и я еле как сдерживалась от смешка. — Да, точно, воссоединение. Я передам!       — Ну-у, если так, — Камилла выжидающе уставилась, следя за каждым моим действием. — Передай, чтобы этот герой-любовник засосы при свете дня не ставил.       Занавес.       Если честно, сначала я было решила, что Леруа окончательно вырубилась от накрывшей её волной паники. Однако она, ошарашенно хлопая зелёными глазами, принялась укладывать длинные волосы на плечи прямо вокруг ясно от чего красной шеи, тем самым усердно прикрывая следы «воссоединения».       — Я потом всё объясню! — заверила хриплым голосом девушка. — Норма и Мэтт ещё не здесь?       Я иронично и протяжно хихикнула:       — Не-е-ет.       И, словно бы в издёвку зашуганной Леруа, позади тут же раздалась возня. Камилла выпрямилась, как по команде, а я закусила губу, издавая при этом странные булькающие звуки и силясь, чтобы не заржать в голос.       — Мэттью, приветик, — нервно взмахнула ладонью соседка. — Давно не виделись!       — Да уж, минут пятнадцать как, — заключил, как ни странно, абсолютно незаинтересованный в поведении Камиллы Мэтт. — Действительно давно.       Он исподлобья осмотрел обстановку, едва слышимо цокнув. Спустя несколько минут вслед за ним в камине появилась даже не вздрогнувшая от перемещения Норма. Вот что значит — дело практики.       Стараясь даже не смотреть в сторону соседки, чтобы не захлебнуться слюной в порыве смеха, я с абсолютно невозмутимым видом проблеяла:       — Ну чё, пошлите? — голос дрогнул. — Кхм, а кстати, куда идём-то?       С читаемым фейспалмом на меня посмотрели сразу трое. Кажется, моя и без того пинаемая всеми кому не лень гордость с треском завершила свою карьеру. Норма хмыкнула:       — Просто идите за мной.       Душно-то здесь как…       В любом случае, с грацией картошки огибая столы и пьянчуг, норовящих упасть прямо под ноги, мы таки направились на выход из шумной забегаловки. До ушей доносилась ругань. И знаете, что самое смешное? То, что маги вместо привычных матерных оборотов козыряли различными нелицеприятными комментариями в адрес небезызвестного Мерлина. Серьёзно, жаль уже даже его как-то немножко; думаю, не для того он становился местным авторитетом, чтобы в итоге в разгар чьего-то спора речь заходила о его панталонах.       Но это всё, конечно, лирика.       Оказавшись на улице, я с наслаждением вдохнула прохладный воздух. Фух, блин, думала совсем уж окочурюсь, пока дойдём.       Я оглядела окружившую нас со всех сторон высокую кирпичную стену, задержавшись взглядом на, что абсурдно, чистом и абсолютно пустом мусорном баке в углу.       — Не упрекайте меня за гениальность, я же, всё-таки, всегда была догадливой, — воодушевленно щёлкнула пальцами, важно откидывая волосы за спину. — Но…       — Мы за палочками? — безо всяких отступлений продолжил за меня явно не заинтересованный в долгом гундеже Мэттью.       Я оскорблённо закатила глаза; даже в шутку повыпендриваться не дают. И вот где на этом свете справедливость?       — Да, — резко выпалила Норма, сосредоточенно осматривая стену и явно наученным движением трижды коснувшись какого-то, на мой взгляд, совершенно рандомного кирпича кончиком волшебной палочки. Женщина забормотала: — Три вверх… два в сторону…       Неожиданный порыв ветра взметнул копну рыжих волос, собранных в высокий хвост. Тёмные кирпичи, несуразно треща, начали расходится в стороны. Норма сделала осторожный шаг назад. Постепенно на месте прочной стены выстроилась широкая арка. Я слегка подпрыгнула на месте, пытаясь разглядеть хоть что-то. Когда легкая пыль рассеялась, за аркой показалась мощеная камнем извилистая дорога.       — Ну наконец-то, — шикнула себе под нос Леруа и уже громче добавила: — Пойдем?       — А ты тут, кстати, нафига? — спросила я на ходу, ловя изумлённый взгляд девушки. — Нет, в смысле, тебе тоже что-то надо?       — Лучше закупиться всем необходимым заранее. Седьмой курс, как никак, — важно подняла подбородок Камилла и я не удержалась от ехидного смешка. — Под самым необходимым я имела в виду школьные принадлежности, Юджин.       — Только ли школьные…       — Прошу, давай без этих шуток. Дотерпи до дома, там всё расскажу, — настойчиво зашептала подруга, делая вид, что поправляет ворот моей футболки.       — Знаешь, так тяжело будет душить в себе Джима Керри…       — А я в тебя верю, — нахмурилась соседка. — Полюбуйся на эстетическую составляющую, выбери себе палочку, а я…       — Вернёшься отмечать воссоединение, понимаю, — с каменным выражением лица кивала я.       Девушка разъярённо вцепилась в мягкие локоны и что-то запричитала на испанском.       — Надеюсь, ты меня там не материшь.       Мимо проносились люди. Укутанные в мантии, в строгих костюмах или же цветастых нарядах с огромными остроконечными шляпами. Где-то вдалеке раздавалось типичное в своей высокомерности кошачье мяуканье, громкое уханье сов и редкое, жалобное кваканье. Всё смешалось в один непонятный гул. Магия, кажется, сочилась из каждого уголка извилистой улочки: из миниатюрного светлого кафе-мороженого на стыке двух мрачных зданий, из зазывно бурлящего котла с розовой жидкостью у лавки зелий, из магазина одежды с мантиями разных цветов.       Я… окей, я была приятно шокирована. Не Москва-Сити, конечно, но в некотором смысле это даже лучше. Где ещё вы увидите бесшумно взрывающиеся у входа фейерверки? Зависшую в воздухе метлу? А вцепившуюся в ногу зубастую книгу? Здесь всё жило своей жизнью. Это воодушевляло, выбивало землю из-под ног, заставляло отвлекаться на каждую деталь, чтобы рассмотреть и запомнить как можно больше.       — Прикроешь меня? — отголоском раздалось по правую руку от меня. — Говорю, поможешь? Мне нужно отлучиться.       Не отвлекаясь от созерцания обстановки, сквозь смех фыркнула:       — Я что, похожа на крёстную-фею из «Сладкого флирта»?       Камилла терпеливо вздохнула. Но ответить ничего не успела.       — Юджин, — окликнула Норма, — не отставай. В Леруа я не сомневаюсь, она здесь бывала чуть ли не чаще меня самой, а вот ты не зевай. Зная твой нездоровый интерес ко всему, что можно внести в категорию «неординарное», тебя утащит первый же шарлатан. Ты слишком несерьёзна, чтобы оставаться одна.       — Да за кого ты меня принимаешь? — развела руками. — Я тут самая, между прочим, скептически ко всему относящаяся.       — Не истери, — даже не обернулась Норма, тем самым доводя меня до озлобленной трясучки. — И прекрати оспаривать всё, что я говорю.       Стараясь в очередной раз проглотить тупую детскую обиду, я ради приличия возвела глаза к небу, взвыла на родимом русском убитое: «за что?» и так, знаете, уже просто ради успокоения и под под чутким наблюдением охреневающей Камиллы шваркнула ногой о бордюр. Да сука! Чтоб я ещё хоть раз выбралась за пределы общаги с этим долбанным идолом дисциплины! Юджин, не делай это. Юджин, не делай то. Юджин, молчи. Юджин, дыши тише. Ар-р-гр! Единственные, кого было жаль в этой ситуации не меньше меня самой — это кроссовки-баленсиажки, что сразу же покрылись полосой грязи от соприкосновения с бордюром. У меня есть просьба. Умоляю, последующие шестьсот страниц не забывайте, каких сил мне стоило не одеть мирно дымящийся котёл у обочины с непонятного происхождения варевом Норме на балду.       Я прикрыла глаза. Усилием воли сдерживая рвущегося наружу Халка, я мысленно считала до десяти. О-ом. О-о-ом.       Помогало мало, поэтому я, повернувшись на сто восемьдесят, приоткрыла один глаз.       Это фиаско.       Я почувствовала, как краснеет рожа и как предательски трясутся руки: то ли от злобы, то ли от стыда.       И вот почему я была так уверена в том, что мой порыв слепой ненависти окажется незамеченным?..       На меня, изредка кусая губы, уставилось два парня. Нет, серьёзно, что-ли? Да они втихую угарают!       С максимально отречённым видом, будто бы это не я мгновенье назад избивала бордюр, я сжала губы в тонкую полосу и не нашла ничего лучше чем… уставиться в ответ.       Парочка друзей зависли у входа в магазин «Всё для квиддича».       Один из них, иронично изогнув бровь, пятерней зачесал мешающиеся пряди густых тёмных волос назад. Он, не прекращая пялится, шепнул что-то другу, на что тот уже громче засмеялся, поправляя съехавшие с переносицы круглые очки.       Иисусе, какой стыд-то… вот почему нельзя было просто молча отчалить в закат? Так нет же, стою, блин, дура, петушусь неизвестно во имя чего!       И тут в голове что-то щелкнуло. Всмотревшись в парней, я задумчиво хмыкнула.       — Юджин, — хмуро шепнула Камилла. Я вздрогнула. — Какого чёрта?       — Что? — я проморгалась. — О чём ты?       — Тебе они разве никого не напоминают? — настойчиво тянула лямку подруга. — Совсем никого?       — Секс символов восьмидесятых? — вырвалось истерично. Я уловила, как настороженно прислушались парни.       Не могли же это быть…       Аристократично-презрительный взгляд серых как грозовое небо глаз, пришедшийся точно в мою сторону, не оставил повода для сомнений. Это был Сириус Блэк.       Икнув, заметила, что второй парень гипнотически склонил голову к плечу, медленно встряхнув и без того растрёпанной шевелюрой. А это, получается, Джеймс Поттер? Он как-то медленно кивнул, словно сам себе, и тут же принялся громогласно доказывать что-то Сириусу.       Мы с Леруа непонятливо переглянулись.       — Пошли лучше. Они, видимо, догнали, что видели меня в Хогвартсе, — заключила девушка и, вцепившись мне в плечо, потянула подальше.       Я повисла на ней двухтонным грузом, пробуксовав за следующий переулок.       — Умеешь же ты притягивать к себе внимание, Юджин, — с плохо-скрываемой усмешкой протянула Камилла. — Жить с тобой страшно, в курсе?       Я неоднозначно пожала плечами. Н-да уж. Тотальный кретинизм. И как это вообще произошло, а?

***

      Лавка Олливандера встретила нас потрескавшимися от времени стенами, выцвевшими позолоченными буквами на входе и спёртым воздухом в мрачном помещении, где из источников света была только одинокая свеча на краю высокого стола.       Я потеряно осмотрела пустующие витрины. Половицы под ногами нещадно скрипели, что добавляло весомый такой плюсик в копилку общей атмосферности.       Мэттью заинтересованно вглядывался в темноту между стеллажей. Норма выжидающе вздохнула. Зато Камилла, блин, оказалась самой умной и предпочла остаться на улице; но у неё, так-то, и выбор был. В отличие от меня.       Задумавшись, я совсем пропустила момент, когда из-за угла комнаты показался высокий, худощавый мужчина в потрепанном просторном костюме. Он прятал ладони в рукавах чёрного пиджака и, окинув заинтересованным взглядом всю нашу компанию, неожиданно улыбнулся. Как Джокер, честное слово. Не больше, не меньше.       — Норма, ты с новыми лицами…       — Да, Мистер Олливандер. Бедняги только недавно узнали о своих магических предрасположенностях, — отчеканила женщина, устало оглядывая беспорядочно разбросанные вдоль столешницы волшебные палочки. — Поможете с выбором?       — Непременно, — скрипуче хохотнул старик. — Непременно.       Я замялась, только взгляд внимательных карих глаз метнулся в мою сторону. Да ёлы-палы, чё ж я всегда первая? Опомнившись, взглянула на Мэттью. Тот как всегда упорно делал вид, что его здесь нет и не было и что интерьер загаженного паутиной угла на потолке его волновал в разы больше. Утомлённо выдохнув, расценила, что чем быстрее закончим, тем лучше, я протянула ладонь навстречу Олливандеру. Он изумлённо приподнял седые брови.       — Ну, что там обычно делают при выборе палочки?       — Так-так, — старик наградил меня долгим изучающим взглядом и хмыкнул себе под нос. В тот же миг мою ладонь со всех сторон измерили мятой жёлтой лентой линейки. Пока в втихую дивилась такой работоспособности, Олливандер со скоростью Флеша под дозой умчался в свой мини-подвал, где вместо солений находилась нехилая такая коллекция волшебных палочек. Без попадания света и собачей ухмылки, ага. Эх, вот и обзавидовались бы мне Поттероманы со всего мира…       Старик зашумел и уже через минуту стоял перед нами, слегка пошатываясь. Я неловко откашлялась. Воу, блин, вот это работоспособность у человека. Конечно, это вам не наши консультанты в торговых центрах.       Взвалив несколько коробок на протёртую столешницу, мужчина с уверенностью всучил первую попавшуюся мне.       Я ошарашенно разинула глаза, пискнула, как обезьяна с гранатой, не успела додумать, куда лучше спрятаться в случае, если треснут стёкла, как… ну, собственно, ожидала я побольше. Так, всего-то ветер за окнами зашумел, да атмосфера ещё на несколько градусов ближе к Якутии стала.       Олливандер похекал-поохал, пробурчал себе под нос что-то нецелесообразное и протянул мне следующую волшебную палочку. Перехватив тоненькую дубовую бедняжку, почти сразу отбросила её в родимую коробку; руку нестерпимо обдало кипятком.       И именно в этот момент с близстоящего стеллажа рухнула коробка с палочкой, а финишем её фееричного полёта стал мой многострадальный лоб.       — О, прекрасный выбор, — заулыбался старик, кажется, вовсе не мне, а шандарахнувшейся палочке. Он подобрал подарок судьбы и, избавив палочку ото всяких оков, турнул мне в ладонь. Предыдущая ветка-махалка была предусмотрительно изъята во избежание казусов.       Пожав плечами, я медленно взмахнула выданной палочкой из светлой древесины: в ладони лежала хорошо, на внешний вид, вроде как, тоже неплохая.       Внутри всё странно встрепенулось, когда с конца палочки сорвалось едва заметное, быстро растворившееся розовое свечение, невидимым одеялом опустившееся мне на плечи. Повертев в руке мечту косплеера, я осталась довольна; все живы, окна целы и ваза с одинокой, почти увядшей лилией на столе у Олливандера тоже.       — Клён, перо феникса, десять дюймов, достаточно гибкая. Палочка выбрала Вас, Мисс…       Старик, довольный собой, ожидал от меня ответа. Завороженно рассматривая словно бы согревающую ладонь палочку, я, не особо размениваясь с фантазией на семечки, выпалила первую пришедшую на ум фамилию:       — Джонс. Юджин Джонс.