***
В сенате было непривычно шумно, да и как иначе: сенатор от Набу, Падме Амидала Наберри, выходит замуж за завидного жениха Бейла Органу. Энакин шёл по коридорам на встречу с последним, дабы обсудить момент с фотографией. Приём был обеденный. —Добрый день, сенатор Органа. —А... Энакин... Здравствуй, проходи. Чай, кофе?—вежливо предложил мужчина. —Я ненадолго. И... По делу. Что ты знаешь об этом? —перед альдераанцем лёг датопад с той самой фотографией, где Скайуокер целовался под омелой с Асокой. Лицо сенатора нахмурилось. Он знал, что это, но будущую жену выдавать не хотелось. В конце концов... Должны же они были получить моральную компенсацию за причинённый моральный вред Амидале? Да и не только моральный... От этой дикарки, что по недоразумению является джедаем, пострадала и некогда прекрасная шевелюра любимой—предмет гордости набуанки. —Нет. Понятия не имею, что это, но... Кхм... Весьма удивлён, мастер Скайуокер, не знал, что вам нравятся маленькие дикарки... Лучше бы он молчал... В миг, когда последние слова слетели с губ Органы, джедай схватил последнего за шиворот, а синее гудящее лезвие меча было в паре сантиметров от лица альдераанца : — Оскорбление моего падавана, равносильно оскорблению меня, сенатор. И я настоятельно не рекомендую лезть в мою жизнь, либо моего падавана. —Угрожаете, генерал? — постарался как можно спокойнее проговорить Бейл, чувствуя как по спине прошлась ледяная волна страха. — А что скажет ваш драгоценный Орден, когда узнает о ваших... Отношениях? Точнее уже узнал. Джедай, деактивировав меч, выпустил массивного сенатора и хмыкнув, самоуверенно произнес — Боюсь, те правила уже не актуальны. Я... Утолил ваше любопытство? Надеюсь мы поняли друг друга, сенатор Органа. —Более чем. Не беспокойтесь, больше мы не побеспокоим вас и... Вашу ученицу. Дверь с шелестом открылась, в кабинете представителя от Альдераана появилась Падме. Подойдя к жениху, женщина намеренно поцеловала его при Скайуокере, затем повернувшись, мило улыбнулась и спросила: —Милый, что он тут делает? —Здравствуйте, сенатор Амидала, —с иронией поприветствовал джедай. — Не беспокойтесь, я уже ухожу, но... В следующей раз мы можем встретиться уже в суде. Вряд ли вам захочется пачкать свою репутацию и карьеру, поэтому не советую больше собирать компромат и уж тем более передавать его куда-то. Всего доброго. Когда дверь за джедаем закрылась, набуанка взволновано повернулась к Органе: —Бейл, как он узнал? —Видно твой посредник оказался не таким надёжным... Ничего, все хорошо. Просто представим, что ни Скайуокера, ни его падавана никогда не было в нашей жизни... Я люблю тебя, Падме. —А я тебя... Пара слилась в страстном поцелуе. Теперь между этими четырьмя стена обиды, вины и презрения. И кажется уже ничто не помирит их...***
—Асока! Ты... Где...Ш-Шпилька? —изумленно пробормотал Скайуокер, смотря на свою возлюбленную. Тогрута стояла спиной к джедаю и смотрела в окно. И все бы ничего, да вот только на тогруте был всего лишь короткий шёлковый халатик бордового цвета. Обернувшись на зов, Шпилька довольно хмыкнула. А затем не спеша подошла и обняла наставника, вдыхая особый запах. Его запах. Чуть смутившись, Скайуокер все же положил руки на плечи ученицы и наклонившись к монтралам, шепнул, щекоча дыханием сине-белые рожки: —Шпилька, ты что же... Решила соблазнить своего учителя? —Тано чувствовала его улыбку. —Фу, учитель, как ты мог такое подумать! —нарочно изображала из себя тогрута несправедливо обиженную. —Я хотела просто подготовиться ко сну... —А... Я могу помочь, —лукаво посмотрел джедай. —Я ведь все ещё твой наставник... Девушка рассмеялась и взяв за руку мужчину, посмотрела в глаза и серьёзно произнесла: —Энакин... Я благодарна Силе, что мы оказались вместе... Я... —и не найдя слов, просто поцеловала, пытаясь выразить таким образом все свое "люблю" к этому человеку, которого она полюбила всем сердцем, который всегда заботился о ней и даже, когда она ушла из Ордена, он нашёл её и помог в борьбе за жизнь... Да... А ведь ещё некоторое время назад она была готова умереть. И что же? Жива и здорова! А все благодаря поддержке близкого человека, хорошего верного друга, учителя и... возлюбленного. Как странно: столько важных личностей... И все в одном человеке... Скайуокер охотно отвечал на поцелуи и другие проявления любви, нежно шепча ей на ушко её имя и признания в любви... Пальцы тогруты с наслаждением перебирали русые пряди, спустя секунды ладони её были уже на красивом лице наставника, она проводила по нему медленно, отмечая каждую его черту... Когда пальцы коснулись шрама, девушка не удержалась и, встав на носочки, коснулась его мягкими губами... —А Падме не любила его... —Я люблю тебя любым,Скайрокер, даже её, —девушка коснулась механической руки, тепло улыбнувшись. —У тебя чистое сердце... У Энакина дыхание перехватило от слов и действий этой чудесной девушки: впервые кто-то смотрел на его несовершенства так: без отвращения и брезгливости, но с пониманием и любовью... Нежность затопила сердце юного Скайуокера и склонив голову, он принялся покрывать лицо тогруты поцелуями, спускаясь ниже и уделяя внимание нежным тёплым лекку и шее, на которой пульсировала жилка. Приглушенный стон сорвался с шоколадных губ. Асока решила не бездействовать: развязав пояс учителя, скинула ненужную робу и подрагивающими пальцами дотронулась до горячей кожи Энакина. На мгновение Тано подумала, что это сон и она сейчас снова проснётся в одинокой квартире в холодной кровати наедине со своей болезнью. И чтобы скорее разрушить это ощущение, девушка принялась выводить замысловатые узоры на груди, спине и плечах учителя, наслаждаясь близостью и теплом, возможности касаться обнажённой кожи возлюбленного. Но вот и её шёлковый халат сполз к ногам, обнажая девушку полностью, позволяя мужчине насладиться стройной и подтянутой фигурой, оранжевой гладкой кожей, облюбовав ключицы тогруты, Энакин подхватил девушку на руки, мгновенно обвившую ногами красивый торс, и аккуратно опустил на кровать. Что-что, а умение держать себя в форме—один из плюсов джедайской жизни. В комнате с каждой секундой становилось все жарче... Скайуокер продолжил исследовать тело девушки, ища на них особо чувствительны места, чтобы доставить той больше приятных ощущений и удовольствия, но и тогрута не дремала: как только её рука спустилась ниже пояса, Энакин тяжело выдохнул в припухшие губы ученицы. Но желание разгоралось все больше, хотелось большего, но зная, что он первый мужчина у Асоки, джедай заглянул в затуманенные голубые глаза: —Асока... Ты веришь мне?... —Верю... И люблю, —ласково улыбнулась тогрута, потянувшись за поцелуем:так будет легче потерпеть небольшой дискомфорт. Скайуокер медленно вошёл в разгоряченное лоно, ломая естественную преграду, и остановился на пару мгновений, давая привыкнуть Асоке к ощущениям, ведь они совершенно новы для неё. Сначала тогрута почувствовала дискомфорт внутри, но вместе с тем и что-то новое, приятное, словно она теперь была целой. И с каждым движением жар внутри нарастал, с каждым касанием, наслаждение моральное и физическое возростало... И вот он пик: последнее движение и внутри тогрута ощутила, как все разлетелось на тысячи разноцветных осколков, даря блаженство и счастье, внутри стало горячо... Тело полностью расслабилось, позволяя мышцам отдохнуть, а дыханию восстановиться. Энакин опустился на подушку рядом с Асокой и притянув её к себе, устроил у себя на груди, на что та лишь довольно мурлыкнула: она любила слушать его сердце... Сердце, которое сейчас билось с ее в унисон... Была уже глубокая ночь, звёздный свет освещал молодых людей, только что став ещё ближе друг к другу. Тогрута заснула почти сразу с блаженной улыбкой на милом лице, а Скайуокер ещё долго не мог уснуть: ему просто хотелось рассматривать эту девушку, отмечая каждый изгиб тела, каждую черту лица...трогать её хрупкие плечи, ласково рисовать невидимые узоры на сине-белых лекку... Словно не для Асоки, а для него это была первая ночь... Не такая, как с Падме... Здесь все было по любви, с уважением друг к другу и особым слиянием... Чувствительность к Силе только добавляла плюсов, позволяя чувствовать малейшее желание любимого. Оставив лёгкий поцелуй на макушке ученицы, Энакин Силой притянул упавшее покрывало и накрыл их: все же ночи здесь не такие тёплые. И счастливо вздохнув, прикрыл глаза, проваливаясь в сказочный сон...