Dum spiro, spero

— Это абсолютно безопасно!       Джерард держал в руках две маленькие пробирки, а у меня, честно сказать, в тот момент в мыслях вертелись обрывки статей из прошлой жизни; про то, например, что преступления чаще совершают родственники или знакомые жертв, а не страшные мужики в чёрных ку… мантиях где-то в подворотне.       Диспозиция моя была, прямо как по учебнику. Учебнику о том, как половчее упаковать части тела в мешок патологоанатома — безлюдное место, которое не просматривается из места людного, тем более… — Мне просто нужно кое-что проверить. Мы… помнишь, летом на Косой мы встретили Корвуса? Он выкупил одну книгу тогда, знаешь, очень старую. Такие обычно в семьях хранят если не сильнее, чем собственных наследников. А тут продали, да ещё и за такие смешные деньги — двадцать галлеонов всего. — Ладно, и… что за книга?       Смертоубийство, кажется, отменялось; а вот участие в сомнительных экспериментах — наоборот, и кто знает, чем это могло для меня обернуться. — О применении кровной магии в зельеварении. Рута! Чтоб ты знала, закон о запрете подобного уже больше десяти лет на рассмотрении, на предварительном даже, и вряд ли его… ну ты чего?       И что было ответить? «Я подумала, что ты собрался меня в этих кустах разделать, что твою курицу, а теперь вот перебираю ещё более не завидные для себя варианты»? На рассмотрении или нет, но та история с письмом явно намекала — кровная магия не то, чтобы сильно одобряется. И что-то мне подсказывало, что отношение это возникло не на пустом месте. — Тётя мне о таком не рассказывала, — «подробно», но тебе, Джерард, это знать не обязательно, — знаешь, я согласна поучаствовать… — Отлично! — Если ты мне всё объяснишь. Может, я и не пойму всего, но… так будет спокойнее. — Какие вопросы! Смотри. Мне нужна проба твоей крови, один скрупул, ну, может, два. На всякий случай. Я также возьму у себя, в одно и тоже время и в том же месте — для чистоты эксперимента. — И будешь добавлять кровь в зелье? — Не совсем. Из неё мы приготовим декокт, с помощью которого проведём колерацию тех самых листьев горевушки, что ты собирала. А вот их уже будем использовать. Понимаешь… в одной из тех глав говорится, что сырьё… если переводить на нормальный язык — «помнит руки сборщика». Значит, одни мы колеруем твоей кровью, а одни — моей. Мы, знаешь, поспорили, чья кровь лучше сработает — твоя или моя, ведь…       Интересно, есть ли у волшебников какой-нибудь аналог всех этих двойных, слепых, плацебо-контролируемых? А без этого, если рассуждать со, скажем так, моей сугубо маггловской пока колокольни, получится черт-те что. Слишком много переменных… и слишком мало данных, чтобы пытаться представить чистый эксперимент. Пусть их. — Ладно, но у меня тоже появилась одна мысль. Ведь варить будет кто-то из вас, верно? — Естественно. — Тогда вы не должны знать, где чья кровь. Для чистоты эксперимента.       Жаль, что до процесса варки меня никто не допустил бы — а ведь жуть как интересно, на самом-то деле. Но, по крайней мере, вместе нам оставалось учиться не один год, и кто знает, налегай я на учёбу… — Хм, я об этом не думал, но, наверное, имеет смысл.Тогда, — он достал палочку, и на каждой пробирке появились чутка кривоватые надписи «1» и «2» соответственно, — я порежу палец, закрою глаза, и ты подставишь пробирку. А потом сама у себя возьмёшь. Только запомни, где чья, и когда мы сварим…       Спустя несколько минут Джерард спрятал полные крови пробирки во внутренний карман; он как-то с опаской глянул на свои уже слегка утоптанные в землю схемы плетения Протего: — Знаешь, мы потом ещё потренируемся. А сейчас я тебе свой амулет отдам — он ещё год точно прослужит, а для меня всë равно… слабоват. Вот, — прямо у меня перед носом оказалось небольшое костяное то ли пёрышко, то ли рыбий хвост, — владей.       Я сняла с шеи шнурок, на котором у болталась руна-оберег, и перышко-хвост заняло своё место рядом с ней. Интересно, к следующему году я смогу этой связкой кому-нибудь в лоб зарядить? Хорошо бы.