"Цитрус". Неканон

      Медленно, очень медленно и плавно я поднималась из бездонных глубин сна. По мере приближения к слоям «чистой реальности» становился все более и более слышим некий звук — тихий, но непрекращающийся. Задумавшись о том, что бы это могло быть, я проснулась окончательно.       Шорох дождевых струй за окном — вот что меня разбудило. Судя по всему, этот дождь был из тех, что не отличаются интенсивностью, но если уж заряжают лить, то на целый день. А это, в свою очередь, означало, что данное мной обещание погулять сегодня с Юдзу в городском парке сдержать не получится, в силу, как говорят юристы, обстоятельств непреодолимой силы. Да, вот такой вот форс-мажор… Расстроится ведь девчонка; жаль, ну да ничего не поделаешь, посидим дома.       Накинув легкий шелковый халат, я перешагнула порог своей спальни. Вокруг царила абсолютная тишина; из-за двери комнаты в дальнем конце коридора тоже не доносилось ни звука, из чего следовало, что соня моя все еще пребывает в царстве Морфея. Ндаа… Я, конечно, и сама любительница поспать по выходным подольше, но по этой части Юдзу даст мне сто очков форы, в чем я за три недели нашего совместного проживания убеждалась неоднократно. «Настоящий чемпион по сонным дисциплинам», — я улыбнулась своим мыслям и отправилась по ежеутреннему маршруту «ванная — кухня».       «Полцарства за чашку кофе!» Щелк — кофеварка послушно запыхтела; по дому стал распространяться смертоубийственный аромат. Через пару минут незаменимый утренний напиток был готов. Взяв чашку, я расположилась за столом со вчерашней газетой в руках. Но, не успела я прочитать и первый абзац передовицы, как из глубин квартиры донеслись звуки, характер и последовательность которых уже были мне знакомы более чем хорошо.       Негромкий стук закрываемой двери (это спальня). Несколько легких шагов. Скрип двери открывающейся (это уже ванная). Приглушенный шум льющейся из душа воды.       Я усмехнулась: «Ага, оказывается, даже наша Спящая Красавица не может устоять перед ароматом свежесваренной арабики! Запомним…»       Тем временем, шум воды в ванной стих; снова дверной скрип-стук, и шаги, теперь — приближающиеся к кухне. Все явственнее, все ближе… Несмотря на то, что сидела я спиной ко входу — словно воочию видела, как Юдзу подходит ко мне со слегка рассеянной улыбкой на все еще немного заспанной мордашке. Что произойдет дальше — тоже было прекрасно мне известно. И было бы величайшей на свете неправдой сказать, что я не ждала этого с некоторым даже нетерпением, несмотря на то, что внешне оставалась абсолютно спокойной. Неужели всего три недели прошло, а для меня уже стало совершенно незаменимым… ?       … Две маленькие ладошки легли мне на плечи, шею овеяло теплым дыханием, мягкие губы коснулись щеки:       — Доброе утро, тетя Мэй!       Если вы смотрели фильмы из серии про Годзиллу, то наверняка помните такого постоянного персонажа, как Моттра - гигантская бабочка размерами чуть ли не с самого легендарного кайдзю. Вот именно такая и разворачивала крылья внутри меня, где-то ближе к солнечному сплетению, от каждого прикосновения Юдзу, даже случайного, не говоря уже о намеренных. Не стал исключением и этот раз… А она, маленькая хулиганка, словно специально не упускала ни единой возможности тактильного контакта. Поцелуи в лоб на ночь, поцелуи в щечку ежеутренние, приветственные объятия по возвращении домой (причем неважно, кто из нас возвращался, а кто был дома), и обязательно — подержать меня за руку, когда едем в лифте. Разумеется, я прекрасно отдавала себе отчет в неправильности своих реакций, но собственной физиологии ведь не прикажешь, а потому первоначально я попыталась ограничить все эти нежности. Тогда Юдзу страшным шепотом поведала мне, что у нее небольшой комплекс «недолюбленного в детстве ребенка», поскольку почти все родительское внимание всегда доставалось ее младшим братьям, и, похоже, сейчас у нее наступил период подсознательной компенсации; ну и: не буду же я настолько жестокой, что откажу собственной племяннице в родственной любви и ласке… Не знаю, правду она сказала про комплекс из детства или нет, но таким образом «чисто семейственные обнимашки-поцелуйчики» вошли у нас в обычай чуть ли не с первого дня. А вскоре я поняла, что и сама привыкла к ним настолько, что уже вряд ли смогу обойтись без этого… Ну, а сейчас надо ей ответить:       — Доброе утро, Юдзу! И… я же просила не называть меня «тетя Мэй»! Это звучит, во-первых, глупо, а во-вторых — так, как будто мы находимся в одном из фильмов о Человеке-Пауке!       — Ну простииииии, я все время забываю, что тебя это сердит, — в ее тоне звучало искреннее раскаяние.       Ладно, допустим, я поверила.       — Меня это вовсе не сердит. Но давай постараемся исключить слово «тетя» из нашего лексикона, мм?       На этих словах я все же развернулась к ней. Развернулась, уже зная, что увижу. Симпатичную шестнадцатилетнюю девчонку с еще влажными после душа волосами. И — облаченную лишь в полотенце, позволяющее видеть стройные ножки, а при особо удачном ракурсе — еще и намеки на нижние полукружия ягодиц. Что ж, это тоже была своего рода традиция, внедренная моей дорогой племянницей. Ндаа… Первое ее явление из ванной в подобном виде состоялось вечером того памятного воскресенья, когда я встретила ее с поезда. С моей стороны последовала сдержанная сентенция («Неприлично расхаживать по дому в одном полотенце!»), в то время как кто-то внутри меня (кто-то очень тщательно подавляемый) восторженно вопил: «Нет, ты только посмотри, какая она красотка!» Юдзу учла мои замечания, да… На следующий день она вышла из душа в коротеньком пеньюаре, прозрачном настолько, что места для работы воображения практически не оставалось. На мое возмущение эта хитрюга лишь кротко заметила: «Я же не в полотенце»… Так я сдала и эту позицию. С того дня Юдзу навечно закрепила за собой право дефилировать по моему дому после ванной, завернувшись в один только небольшой кусок махровой ткани.       — Хорошо, я правда очень постараюсь. Сама не знаю, почему почти каждый раз срывается это «тетя», — ответ Юдзу вернул меня к текущим делам.       Так, подождите, а что это она собирается…       — Не-а! — решительно воспротивилась я, увидев, как племяш тянется к кофеварке, — никакого кофе на голодный желудок!       — Но ты же пьешь!       — Я старая больная женщина, — отвечая так, я изо всех сил старалась не коситься на ее стройные ножки, — мне уже ничего не страшно. А вот тебе, — я изобличающе наставила на нее палец, — стоит сначала нормально позавтракать и съесть хотя бы мюсли. Не меньше трех ложек.       — Двух.       — Трех.       — Двух!       — Трех!       — Ладно-ладно, трех! Только тогда не столовых, а десертных!       Нет, ну вы посмотрите на нее!       — Знаешь, тебе бы дипломатом быть… Хорошо, три десертных. И стакан молока!       Представительница юного поколения хотела было продолжить спор, но при взгляде на меня, видимо, поняла, что это бесполезно, и лишь вздохнула:       — Из тебя бы тоже неплохой представитель дипмиссии получился… Ладно, три десертных и молоко.       После «нормального завтрака» Юдзу все же налила себе кофе и задала вопрос, который, похоже, беспокоил ее все утро:       — Накрылась наша прогулка, да?       Я лишь развела руками:       — Ты же сама видишь, что творится за бортом… Что скажешь, если мы устроим день сидения в четырех стенах?       По крайней мере, предложение не вызвало у нее резкого отторжения:       — А что мы будем делать?       А действительно, что?       — Ну, я, воспользовавшись случаем, займусь учебными планами на следующий год, а ты… Учитывая, что проблем с учебой у тебя нет, можешь поиграть в свои ненаглядные компьютерные игрушки.       Вот тут она состроила недовольную рожицу:       — Но я думала, что мы займемся чем-нибудь вместе!       Займемся вместе? Как заман… Так, стоп, о чем это я сейчас попыталась подумать?!       — Ну-ну, не куксись, милое дитя, — ободряющая улыбка, — я постараюсь справиться побыстрее. И вот тогда мы что-нибудь придумаем. Возможно, я даже почитаю тебе. Хорошо?       Юдзу просияла, забыв обидеться на «милое дитя»:       — Ловлю на слове!       Так что после завтрака мы разошлись по своим комнатам. Я погрузилась в учебные планы, а Юдзу запустила какую-то компьютерную игру, судя по звукам — скорее всего, одну из онлайн-стратегий, от которых фанатела со страшной силой. Да, внешне она хоть и была очень похожа на свою мать, но в то же время различия проявлялись на каждом шагу. Вот взять хоть увлечения. Мою сестренку в свое время было за уши не оттащить от юрийной манги; дочь же ее все эти «Розовые сестры» оставляли глубоко равнодушной. Зато игры, где нужно было возглавить и вести в бой клан викингов, или, скажем, эскадру космических кораблей, — вот это была ее стихия! А еще ей, как ни странно, нравилось читать — самые обычные книги, не электронные. Но больше всего Юдзу любила чтение вслух; правда, насколько я поняла, в детстве ее этим не слишком-то баловали. Узнав об этом, я пообещала ей «почитать как-нибудь при случае».       Что ж, похоже, сегодня у меня появился шанс это сделать.