Мой Учиха

— Кисаме, господи, я соскучилась, — искренне улыбаюсь, влетая в окно гостиницы, которая была выбрана местом встречи. Без воронов Шисуи нам бы так и не удалось связаться, как хорошо, что они всегда рядом. Иногда, конечно, напрягает такое пристальное наблюдение, но ничего не поделать. — Чёрт бы тебя побрал с этими внезапными уходами, — чувствую лёгкий удар по затылку. — Ещё раз и… — Ноги повыдираешь, помню, — смеюсь, скидывая дорожный плащ с плеч. — Зато у тебя есть внеплановый двухнедельный отпуск и деньги. Меня скептически окидывают взглядом с ног до головы, как будто оценив, насколько всё стало хуже с последней встречи. — Я воспользуюсь им позже, сейчас не нуждаюсь в перерывах, — мужчина присаживается на ближайшую кровать. — Распаковывай свою аптечку, меня слегка задели на одной из миссий. Удивлённо осматриваю вполне энергичного напарника, пытаясь найти хоть какой-то признак ранения. С несерьёзными он и сам вполне может справится, так зачем моя помощь понадобилась? — Хоть покажи, чтобы понимала, какие именно медикаменты нужны, — бурчу, вытаскивая из пояса свиток. — Только не визжи громко, и так голова болит, — плащ организации моментально слетает с чужого тела, открывая мне вид на привычный «фронт работы». — Ты это называешь «слегка задели»?! — подлетаю ближе, чтобы осмотреть уже загноившуюся большую рваную рану на груди. Зашивать этот человек за годы практики так и не научился, поэтому его стараниями всё выглядит ещё страшнее, чем могло бы быть. Толкаю рукой в грудь, призывая лечь и не рыпаться. — Швы нужно переделать, промыть бы тоже не мешало, — начинаю шептать, чтобы быстрее скоординировать собственные действия. — И мне нужно обезболивающее. — Обойдусь без этой гадости, — слышу сбоку недовольный голос. — Не обкалывай ничего, потом полдня хожу, не ощущая нормально в этой области ничего. Злобно зыркаю, призывая молчать, и распечатываю необходимые инструменты. Мне режет слух, когда этот огромный акулоподобный человек тяжело дышит, пытаясь не показать, что ему больно, поэтому все протесты будут пропущены мимо ушей. Мне кажется, что после товарища, я могу смело идти работать в любой госпиталь, столько разнообразного опыта было получено, что удивить будет непросто. — Кисаме, — зову, аккуратно убирая наложенные не самым правильным образом нити. — Послушаешь мою болтовню или не стоит? — Выкладывай давай, что стряслось и почему улыбаешься, как идиотка, — усмехнувшись. — У меня довольно хорошее настроение. — Как и всегда последний год или полтора, — подмечаю странную особенность, а потом перехожу к пересказу событий в убежище гадюки. Мы с Орочимару много беседовали, пока я убиралась в лаборатории, расставляя скляночки по местам. Этот змей умудрился сильно обрадовать, когда начала расспрашивать о моей возможной будущей семье. Детям не передастся ужасный конфликт чакры разных кланов, если свяжусь кровью с «чистыми» Учихами или Хьюгами. Про частичное бесплодие хочется сейчас забыть, потому что я очень надеюсь на чудо. — А ведь я говорил, что твоё мнение о будущем сильно изменится, когда подрастёшь, — большая ладонь ложиться на голову, растрёпывая волосы, собранные в пучок. — Удивительно, как сильно меняются люди с течением времени. — Мы оба были правы, ведь моё предсказание о твоих изменениях тоже сбылось, — прикладываю руки к крепкому телу, подавая лечебную чакру, чтобы хоть немного затянуть ужасный порез. — Скажи честно, ты ведь больше не одинок? На мгновение воцаряется тишина, а после я слышу тихое согласие. — Всё тебе расскажу, но немного позже, — Хошигаке проговаривает это удивительно тихо. — Когда всё вокруг уляжется и жить станет спокойнее. — Я рада, что ты нашёл причину жить и сражаться за мирное будущее, — практически выдыхаю, а после отхожу, придирчиво осматривая проделанную работу. Киваю, призывая напарника сесть и начинаю привычными движениями накладывать повязки, чтобы обезопасить от проникновения грязи. Восемь лет бок о бок дают о себе знать, помогая понимать друг друга без лишних слов. Сомневаюсь, что у остальных членов организации отношения такие же тёплые, ведь Дейдара не сильно расстроился, узнав о смерти товарища. — Шисуи где-то недалеко на задании, — разрезает тишину Кисаме, когда я уже почти скрываюсь за дверью ванной. — Видел его в баре пару дней назад. — Он много выпил? — спрашиваю, зная, что последнее время парень любитель отдыхать подобным образом. — Мне нравится смотреть, как ты его отчитываешь, но в этот раз твой щеночек был послушен, — обнажая зубы в подобие улыбки. — Можешь поощрять. — Завидуй молча моим способностям убеждения, — показываю язык, словно малое дитё. — Скорее уж его терпению, — товарищ откидывается на мягкий матрас, прикрывая глаза, а я складываю несколько печатей, устанавливая барьер, чтобы никто не помешал небольшому отдыху. *** Буквально через неделю мы встречаемся с Хиданом, который в очередной раз повеселился в одиночку, предпочтя компании напарника верное оружие. Кажется, его миссией стало убийство какого-то богатенького зазнавшегося вельможи, с коим сотрудничала Коноха. Я сама их столько прикончила, что уже не пытаюсь запоминать имена и фамилии, освободив разум от ненужных сведений. Честно, я была даже немного рада компании этого члена «комбинации зомби», потому что спарринги с ним всегда помогали привести тело в форму и обострить все органы чувств, но не в этот раз. Знание будущего давило тяжким грузом, ведь его пребывание на этой территории в данный период времени могло говорить только о приближающейся смерти Сарутоби Асумы. Я абсолютно не помнила, сколько времени должно было пройти со встречи команды номер семь и Саске до сражения команды «ИноШикаЧо» с опаснейшим убийцей моей организации. — Кисаме, тебе не кажется, что ты чересчур сильно разбаловал эту девчонку? — спрашивает обладатель косы, вальяжно расположившись у ствола многовекового дерева. Удивлённо оборачиваюсь, впиваясь взглядом в знакомого, не совсем поняв, к чему был этот вопрос. — Она сегодня больше работала, поэтому ужин на мне, — слышу голос Хошигаке, разжигающего костёр. — Если ты это имел ввиду. Понимаю, что ничего интересного не происходит и отворачиваюсь, вернувшись к метанию сюрикенов в импровизированную цель. У Хидана довольно странные представления о роли женщин, нечему удивляться. Каждый раз, когда этот мужчина присоединяется ко мне и Кисаме, мне приходится отстирывать его грязные шмотки от въевшейся крови, потому что, по его субъективному мнению, это именно моя основная работа. Спорить я перестала где-то года два назад, потому что толку никакого, кроме злобы и кипящей внутри обоих ярости. — Хватит ругаться, — рявкаю спустя минут двадцать, устав слушать бессмысленную перепалку. — Иначе орать начну я. — В детстве с тобой было приятнее иметь дело, — доносится замечание от пропитанного запахом мертвичины знакомого. — Больше боялась и не вякала. — Ты тоже был моложе и энергичнее, — кидаю кунай, специально провоцируя. — Что-то размяк малость за последние несколько лет. Изогнутое лезвие моментально оказывается около шеи, но я успеваю вытащить танто и заблокировать удар. — Котаро, ты хочешь отправится на тот свет раньше времени? — сдерживая закипевшую злобу. — Могу устроить. Напряжение повисает в воздухе, но я лишь безумно улыбаюсь. Адреналин бушует в крови от ощущения опасности, заставляя обостряться инстинкты. Мне кажется, что в глубине души я сошла с ума довольно давно, раз считаю подобное чем-то прикольным. — Разошлись и сели по местам, — Какузу приземляется, не дав начать сражение, отталкивая нас друг от друга. — Чёртовы идиоты, потерявшие последние мозги. — Лучше заточи свои клинки, — Хошигаке за шкирку переносит к ближайшему дереву, усадив и всунув нужный инструмент. — Хватит с тебя шрамов от этой косы, последний раз чуть без ноги не осталась. Недовольно фыркаю, но начинаю заниматься порученным делом. Напарник теперь всю жизнь будет припоминать ту оплошность, а она, между прочим, была практически единственной за годы игр со смертью. Шисуи, кстати, пока не в курсе этого небольшого инцидента, потому что давненько не видел меня в не самом подобающем виде. Поглощаем пищу довольно быстро, полностью опустошив небольшой котелок, украденный в ближайшем кафе. Утром мы, конечно, вернём его на место, но пока хозяину придётся слегка попотеть. А когда почти все укладываются спать, я подхожу к обладателю огромного количества сердец и прошу о разговоре. С Хиданом договариваться нет смысла, он не соблюдает никаких обещаний, а вот его товарищ совсем другое дело. — Перейду сразу к теме, — проговариваю, почувствовав, как лёгкий ночной ветерок обдувает обнажённый торс. — Мне нужно, чтобы ты не убивал несколько человек и не мешал останавливать своего напарника, когда я появлюсь. — Бесплатно я ничего не делаю, в курсе ведь, — моментально перескакивая на свою любимую тему. — В этом свитке деньги, что мне платили за задания в последние три года, — протягиваю довольно неприметный предмет в чужие руки. — Можешь пересчитать, и если этого будет недостаточно, я в кратчайшие сроки достану столько, сколько скажешь. — Приятно иметь дело с образованными людьми, — эти слова заставляют ухмыляться. — Я знаю твой заработок, поэтому уверен, что сумма хорошая. Заслужить доверие такого мужчины было непросто, но я долго и упорно над этим работала. Слава богу, всё получилось и обошлось без потерь. — Сарутоби Асума, — произношу чётко имя. — Джонин Конохи, под его руководством три ниндзя с серьгами в ушах. — Рискуешь шкурой ради какого-то левого мужика, — облокотившись на толтую ветку. — На тебя не похоже. — Так надо, — слегка устало улыбаюсь. — Нужно что-то ещё, не так ли? — Какузу далеко не глупый, сразу понял, что это не конец. На мгновение воцаряется тишина, а после я снова начинаю говорить. — Сколько будет стоить твоя помощь в остановке атак ненормального товарища? — придаю лицу более безэмоциональную окраску. — Очевидно, что я не справлюсь с этим идиотом никогда в своей жизни. — Сомневаешься в парализаторах? — словно насмехаясь. — Ты лучше меня осознаёшь их бесполезность, — лёгкое безумие проскакивает в моих глазах вместе с загоревшимся шаринганом. — Я не совсем самоубийца, хочу пожить подольше. Второй член «комбинации зомби» слегка ухмыляется, словно наконец-то поняв, насколько больше мозгов стало в когда-то непутёвой головушке. — Я устал платить за проституток, поэтому будь добра развлечь в ближайшие ночи совместного проживания, — прячу удивление поглубже, чтобы не выдать истинных мыслей. — Я не продаю собственное тело, используя исключительно гендзюцу… — напоминаю, начав крутить на палец длинную прядь. — Мне казалось, что об этом знают все члены Акацуки. — Пользуйся, чем хочешь, — усмехнувшись. — Главное, чтобы я чувствовал себя отдохнувшим. — Тогда мы договорились? — протягиваю ладонь для рукопожатия. — Быстро согласилась, — большая рука накрывает мою, слегка сжав. — Не разочаруй. *** В общем и целом, всё прошло великолепно, ведь опыт работы с мужчинами у меня был обширный. Единственная проблема — постоянно болящие глаза, которые благодаря моим усилиям работали без перебоев, но потом заставляли корчиться от ужасного жжения. Кажется, мои когда-то привычные трюки с воздействием на разум более недоступны для использования. Орочимару был прав, когда предупреждал об ухудшении состояния глазных яблок с каждым новым использованием додзюцу. Я чувствовала себя довольно паршиво, как морально, так и физически, но продолжала успешно выполнять поручения, словно на автомате повторяя выученные за годы движения. Кисаме не понимал, что происходит, но лишний раз не лез, предпочитая расспрашивать после того, как мы расстанемся с чужими людьми, не принадлежащими к нашей команде. Во всей этой суматохе я умудрилась отправить парочку писем Шисуи, попросив уведомить меня, когда десятая команда выйдет за пределы деревни, чтобы обезвредить членов Акацуки. Я понимала, что эту информацию довольно сложно достать, потому что подобным руководит Хокаге, но была уверена в способностях моего некогда лучшего друга. Он может выведать почти любые сведения, не просто так считаясь правой рукой будущего главы Учих. — Сейчас сдохну, — измученно проговариваю, оседая на землю, как только спины Какузу и Хидана скрываются в листве. — Кажется, старость пришла раньше. — Чакроистощение и недостаток сна в купе с физической усталостью, — голос Хошигаке звучит довольно холодно. — Но стоит похвалить, раньше бы уже упала в обморок. — Сейчас вероятнее всего истерика, а не лишение чувств, — бурчу, отстёгивая ножны и стараясь использовать их в качестве опоры. — Но, не переживай, спектаклей устраивать не буду. — Начнёшь реветь, просто вырублю, — мою тушку поднимают в воздух, закидывая на плечо, забирая меч, чтобы спустя секунду прикрепить на место. — Я не Шисуи и не нанимался гладить по головке. Тяжело вздыхаю, стараясь расслабиться. — Так много людей вокруг, которые постоянно помогают… — выпуливаю первое, что приходит на ум, не особо задумываясь о смысле. — А ведь раньше казалось, что я невероятно одинока и окружающие проблемы совершенно нерешаемы. — Когда это ты была настолько тряпкой? — слегка подкидывая, начав двигаться в направлении ближайшего поселения. — На моей памяти всегда добивалась желаемого. Да и, людей к себе располагаешь, заводя полезные знакомства так легко, что становится страшно. — Это приходит с опытом, — грустно улыбаюсь. — В начале пути абсолютно все беспомощны и не знают, как правильно себя вести и общаться, совершая порой много ошибок. До ушей долетает смешок, и я легонько тыкаю товарища в спину, тоже хихикнув. — Порой ты несёшь такую чепуху, что невольно начинает казаться, будто это далеко не первая жизнь, проживаемая тобой на этом свете, — удивительно серьёзно, словно озвучив какой-то факт. — А прикинь, если это правда, — стараюсь превратить всё в шутку. — Вот тогда забавно будет, ведь мозгов не особо прибавилось. — Не принижай собственные заслуги, — напарник ускоряется, наконец-то переходя на бег по ветвям деревьев. — Далеко ведь не глупая, но дурочку изображать научилась довольно неплохо. — Ты намного сообразительнее, поверь, — прикрываю глаза, решив не продолжать диалог. — Я подремлю, веки сами смыкаются. — Наглость — второе счастье, — слегка недовольно, но даже не пытаясь опустить на землю. Наверное, со стороны вся ситуация с моими перекантовками смотрится комично и именно по этой причине многие хозяева гостиниц не воспринимают меня в качестве чего-то страшного и смертоносного. Кисаме часто вносит тушку словно мешок картошки и в таком же виде платит за ночлег, веселя народ, который в его присутствии предпочитает помалкивать, а при мне совершенно не стесняется в выражениях. Репутация у Юко среди народа в дружественно настроенных деревнях так себе… Девочка, что помогает с лекарствами и веселит детей. В более крупных поселениях ходит молва о смертоносности, но она уже сходит на нет, даже инцидент с гибелью огромного количества АНБУ постепенно забывается. С одной стороны, это хорошо, а с другой… Некоторые подонки начинают наглеть, напоминая о том, что хороших людей довольно мало. В прошлом году, когда возвращалась из приюта поздно ночью, подвыпивший молодой человек забылся и попытался домогаться. При этом всём отдавая себе отчёт в том, что я из Акацуки. Стоит ли говорить, что утром его нашли с перерезанной глоткой? Наверное, в тот же период времени я и начала носить юбки подлиннее, потому что было слишком лень лишний раз марать лезвие в крови, после занимаясь чисткой. Хошигаке не раз подкалывал, указывая на появившуюся так внезапно жестокость и безразличие. Когда только попала в этот мир, была противна сама мысль о смерти кого-то от моей собственной руки, а сейчас я режу людей сотнями, не видя кошмаров и не мучаясь угрызениями совести. — Кисаме-сан, здравствуйте, — просыпаюсь глубокой ночью от родного голоса, раздающегося где-то за спиной. — Она снова спит… Сил пошевелиться нет, поэтому продолжаю неподвижно лежать, вслушиваясь в происходящее. — Снова уйдёшь утром, не дождавшись пока эта дура вернётся в сознание? — голос напарника спокойный, лишённый эмоций. — Итачи слегка нагрузил, не имею возможности сильно задерживаться, — тёплые руки начинают поглаживать по голове, расплетая косичку. — Да и, ей лишний раз не приходится переживать расставания. Но почему резерв Коты снова почти на нуле? — Спросишь сам потом, — явно не собираясь много рассказывать. — Тебе я ничем не обязан и докладывать о всех похождениях этой девчонки не собираюсь. — В курсе ведь, что она по итогу выложит всё, так зачем молчать? — столь уважительная речь немного смущает, потому что при мне эти двое общаются неформально. — Или Вы уверены в том, что знаете больше? Товарищ усмехается, явно устраиваясь поудобнее на кровати. — Не впутывай меня в ваши разборки, — расслабленно. — Даже если ты чего-то и не знаешь, прав винить её не имеешь… Мне перечислить причины или сам додумаешься? — Господин, Вы и сами не святой, — странная интонация, которую в разговоре со мной никогда не применяют. — Щеночек умеет кусаться? — явно обнажая острые зубы. — Совесть сначала свою найди. Девчушка пляшет над пропастью каждый день, связывая себя цепями преступного мира всё сильнее, а ты развлекаешься в борделях, даже не скрывая. На секунду повисает молчание, после которого Хошигаке продолжает свой небольшой монолог. — Вообще в курсе, что твои проститутки пробалтываются? — словно упрекая. — В прошлый раз эта сумасшедшая сломала руку, снеся многовековое дерево после божественного разговора со знакомой. И после этого ты смеешь вякать о какой-то бумажке, обязывающей заключить с тобой брак, лишний раз заставляя задумываться о нормальной жизни, к которой ей не вернуться? — С чего Вы взяли, что она не сможет жить, как обычный человек, когда всё закончится? — парень поднимается с моей кровати. — Просто знаю, — кинув кунай, который чуть не задел моё лицо. — Вали отсюда, я хочу отдохнуть. У нас завтра очередное задание по вырезанию богатой семейки, Котаро тоже нужно проспаться, иначе не сможет противостоять шиноби. Кисаме понял, что я не сплю. Слишком хорошо выучил, как именно должна течь чакра в моём теле и каким должно быть дыхание. — Общий язык мы никогда не найдём, я так понимаю, — проговаривает Шисуи, отходя в сторону окна. — Но я рад, что вы частично заботитесь о Коте. Как только чужие шаги на улице затихают, напарник кидает в мою сторону ещё одно лезвие, призывая промямлить хоть что-то. — Часто вы так ругаетесь? — бурчу, переворачиваясь на другой бок. — Бывает, — накрываясь плащом. — Разъясни ты уже всё, о чём помалкиваешь, не трепи собственные слабые нервы.