Мой Учиха

Ночь проходит относительно спокойно. Ничего не отвлекает и не мешает, а ворон, прилетевший с утра пораньше, очень сильно радует. Я соскучилась по этим смышлёным пернатым созданиям, дарящим тепло в те моменты, когда больше никого нет рядом. Поднимаюсь с пола, отодвигая различные инструменты, помогающие в измельчении растений, и подхожу к окну, пересаживая птицу на руку. — Надеюсь, ты принёс добрые вести, — поглаживаю по крыльям, радуясь словно ребёнок. Снимаю с лапки небольшое письмо и разматываю ленточку, пробежавшись по небольшому тексту взглядом. Это точно почерк Шисуи, я узнаю его из многих других. В отличии от Итачи, парень пишет менее аккуратно, но по особенному красиво, немного завораживающе. Шаринган мгновенно загорается в глазах, помогая мне понимать смысл прочитанного. Всё-таки не мне одной хочется встретиться, вопрос остаётся только в месте этого небольшого собрания. — Подожди немного, — присаживаюсь на пол, отпуская пернатого на ровную поверхность. — Надо бы написать твоему хозяину, где мне удобнее всего будет промыть ему мозги. Хватаю ручку, лежащую на небольшой тетрадке, в которую я записываю различные рецепты ядов и противоядий, и начинаю выводить корявые иероглифы на обратной стороне бумаги, прося подойти к борделю сегодняшней ночью. Если выйти днём, то уже к полуночи можно будет достичь этого небольшого заведения, учитывая скорость, с которой передвигается мой дорогой. Быстро прикрепляю обратно на лапку записку и выпускаю грациозное создание на свободу. За сегодня надо будет придумать, что именно я хочу сказать. Примерный план того, что надо обсудить есть, но как выразить то, что на сердце, не понимаю. Потягиваюсь, разминая затёкшую спину и украдкой бросаю взгляд на часы, показывающие на шестёрку. Надо бы немного отоспаться, раз есть такая возможность, но сначала к хозяину, отдать все эти скляночки с мазями и лекарствами от банальной простуды, которые я сделала в качестве дополнения. Малышня часто болеет, даже если они были детьми каких-то малоизвестных шиноби. Если навык контроля чакры не развивать, то все преимущества наследственности сходят на нет. Я могла бы заняться обучением небольшой группки, но всем будет хуже, если кто-то узнает о том, что в небольшом приюте преподаёт академический материал мировая преступница. Надо бы посоветовать отсылать по два-три человека в Коноху для обучения, чтобы по итогу у них была хоть какая-то защита за спинами. Не всегда ниндзя успевают вовремя откликнуться на просьбу и спасти кого-то от неминуемой гибели, плюс, им запрещено убивать. Необходимо даже самых опасных ловить живыми и судить по закону, поэтому небольшие деревни часто обращаются за помощью к Акацуки, которые устраняют проблему кровопролитием, особо не церемонясь. Да, это бывает намного дороже, но зато эффективнее. Упаковываю все инструменты обратно в свиток, решив, что помою в ближайшей реке после того, как закончу с делами. Хватаю медикаменты и вылетаю в дверь, чтобы успеть проскользнуть в кабинет господина до начала кипения жизни во всех помещениях. Я знаю, что мужчина не спит, он всегда просыпается очень рано и сразу же садиться за работу. У него нет помощников, он всё делает самостоятельно, подобно главе Учих, который тоже предпочитает практически никого не вмешивать в документацию. — Доброе утро, — легонько стучу в дверь. — Это Юко, могу войти? Слышу невнятное согласие и проскальзываю внутрь, чуть не споткнувшись о порожек. — Сделала то, что просили вчера, — ставлю на стол два небольших мешочка, которые неприятно позванивают от столкновения стеклянных ёмкостей внутри. — Цена обычная, а сиропы от простуды за счёт заведения. — Пригладь волосы, они разлохматились, — улыбнувшись и протягивая руку в ящик стола, чтобы вытащить конверт. Следую совету, начав легонько пальцами распутывать пряди. Наверное, у меня правда гнездо на голове, ветер достаточно сильно дул из открытого нараспашку окна. — Можно остаться ещё на две ночи? — спрашиваю, невольно коснувшись рукояти катаны. — У меня дела в этих краях, не хочется ночевать в лесу. — Как тебе будет удобно, — протягивая свёрток с деньгами. — Всё равно комната, которую ты заняла, обычно пустует. — Спасибо огромное, — склоняюсь в поклоне, заодно забирая и протянутую плату. Иногда так тянет остаться в этой небольшой деревеньке и помогать её жителям. Многие такие тёплые и дружелюбные, что забываешь, в каком жестоком мире находишься. Уже покидая небольшое помещение, сталкиваюсь с одной из работающих тут девушек, которая испуганно отшатывается, завидя кто именно перед ней. Улыбка так и лезет на лицо от комичности ситуации, потому что раньше особо никто не пугался, иногда позволяя себе грубость. — Утречка, — специально немного подаюсь вперёд, чтобы быть ближе, наблюдая за достаточно непривычной реакцией. — Если кому скажешь, что видела меня здесь, голову оторву. Наверное, от того насколько спокойно и по-доброму это было сказано, паника пробивает чужое тщедушное тельце ещё сильнее. Кажется, я нашла ещё одно интересное развлечение — заставлять людей впадать в истерику. — Теперь понятно, почему Кисаме это так нравится, — бубню под нос, стремительно удаляясь, чтобы не доставить проблем начальнику внезапным обмороком одной из подопечных. — С кем поведёшься, от того и наберёшься. Вернувшись в свою каморку, сразу же плюхаюсь на кровать, устраиваясь поудобнее, чтобы успеть вдоволь выспаться до встречи с Шисуи. Не хочется, чтобы он волновался, увидев мои мешки под глазами из-за недосыпа. Кое-кто периодически слишком сильно переживает из-за не особо опасных вещей. Да, отсутствие нормального сна может привести к некоторым проблемам, но мой организм явно этим не напугать, там всё плохо почти с рождения, делать хуже нечему. Однако, всё в принципе вполне неплохо стабилизируется различными микстурками, которые я изготавливаю самостоятельно, не вкладывая ни копейки. Одной рукой отстёгиваю ножны с катаной, неприятно упирающейся мне в бок, и кладу их рядом, чтобы иметь возможность моментально схватить в случае опасности. К ней же кладу пояс, в котором находятся абсолютно все пожитки, накопленные за годы скитаний. Есть свои плюсы в кочевой жизни: много вещей не собирается и ты остаёшься полностью свободным в выборе места ночлега. В прошлой реальности мне не удавалось жить настолько свободно, ведь всегда было место, в которое нужно вернуться, иначе кто-то будет пилить за то, что осталась невесть где. *** Вечер наступил очень неожиданно, потому что весь день я благополучно проспала. Быстро собравшись и забрав один из комплектов одежды из общего гардероба я вылетела из комнаты, даже не успев заплести волосы, которые от влажности начали немного завиваться на концах. — Извини, я малость не ожидала, что ты сможешь дойти так быстро, — пытаюсь отдышаться после бега, разглаживая заодно складки на длинной синей юбке. — Обычно у меня дорога занимает больше половины дня. Угольно-чёрные глаза удивлённо оглядывают с ног до головы, заставляя румянец невольно выступить на щеках. — Как будто экспонат в музее увидел, — отвожу взгляд, чисто машинально начав приглаживать немного растрёпанные волосы. — Просто ты редко облачаешься в подобное, — он подходит ближе, заправляя длинную прядку мне за ухо. — Не знал, что гражданская одежда настолько тебе идёт. И вот как после такого на него можно ругаться? Мягкая сторона во мне снова побеждает, словно поддавшись этому привычному спокойствию, окутывающему каждый раз, когда рядом этот парень. — Я соскучился, — чужие руки аккуратно притягивают моё тельце ближе, заключая в объятия. Невольно прижимаюсь сильнее, чувствуя такой привычный запах леса и дорожной пыли. — Всё желание кричать отбил, — бубню под нос. — Почему ничего не писал целый месяц после того, что сделал в тот раз в отеле? — А ты я смотрю постоянно вспоминала ту ситуацию, — чужой смешок заставляет кровь приливать к щекам. — Итачи решил готовить меня на должность его правой руки, поэтому свободного времени стало ещё меньше, чем раньше. Последнюю фразу парень проговаривает с какой-то грустью. Свободу он ценит примерно так же, как и я, поэтому огромное количество обязательств, что придёт с новым положением, слабо радуют. — От детей главы клана у тебя одни проблемы, — улыбаюсь, почему-то подумав о том, что побег Саске должен был свалиться и на него огромным количеством работы. — Есть немного, — тяжелый вздох растворяется в шелесте листвы. — Младшенький удивил недавно своей безбашенностью и некой степенью идиотизма. — Я сегодня тоже планирую на тебя обрушить то же самое, — отстраняюсь, встретившись с родными глазами. — Тема разговора достаточно очевидна, поверь, — тепло улыбнувшись. — А пока позволь мне пользоваться когда-то данными полномочиями. Меня резко поднимают в воздух, заставив вскрикнуть от неожиданности и вцепиться в шею шутника. — Ты хочешь, чтобы я умерла от инфаркта до того, как открою рот? — ухмыляюсь, чмокнув в щёку Шисуи. — Предпочитаю тебя живую и здоровую, — легонько подкидывая. — Где ты остановилась на ночлег? — В знакомом тебе борделе, — беззаботно. Некое недовольство даёт о себе знать сразу же, потому что чужие ладони сжимают мою талию немного сильнее. — Не работаю я там больше, успокойся, — щёлкаю по носу. — Афродизиак продавать ты мне не запретишь, даже не пытайся. — Из одного болота в другое, — немного расслабившись. — Не боишься, что его используют против тебя? Игнорирую вопрос, надув щёки, всем видом излучая желание попасть в тёплую комнату. — Ладно-ладно, пошли, — моментально срываясь на бег, прижав мою тушку сильнее, стараясь защитить от попутного ветра. Его обычная скорость — это моя предельная, поэтому несколько странно наблюдать за тем, как буквально мелькают пейзажи перед глазами, быстро сменяясь. Я редко её использую, обычно ограничиваясь средними значениями, чтобы не особо сильно уставать. Всё-таки до гениев мне очень далеко, как бы сильно я не старалась сравняться в умениях. Как и ожидалось, до моего временного места проживания мы добираемся достаточно быстро, оставшись незамеченными. Я провожу парня под поставленный барьер, не имея желания его снимать. При новой установке придётся снова тратить достаточно приличное количество чакры, которую лучше экономить. Плюхаюсь на кровать, приглашая и Шисуи присесть, но тот отказывается, предпочитая облокотиться на ближайшую стенку. — Можешь ничего особо не говорить, — спокойно проговаривает парень. — То, что ты не решила пока абсолютно ничего, ясно и без объяснений. — Я выгляжу настолько глупенькой? — улыбаюсь, опустив взгляд пол. — Нет, — подходя поближе, чтобы потрепать по волосам. — Просто эта голова забита совершенно иными вещами, и я это понимаю очень хорошо. На мгновение комната снова погружается в тишину. — Так, нет, подожди, — бубню себе под нос. — Я много парила мозги и пыталась понять, насколько сильно выделяю именно тебя из толпы других знакомых и родных. — Уже становится интереснее, — собеседник присаживается на корточки, нагло приподнимая меня за подбородок, заставляя наши глаза встретиться. — К чему же привели твои размышления? Редко можно увидеть настолько нескрываемый интерес и ехидную ухмылочку. — К тому, что ты особенный, — немного невнятно мямлю, пытаясь отвернуться. — И явно не подходишь под категорию «друг» и «брат». — Ну, а ты мне явно нравишься, — как-то слишком легко и беззаботно. — Никого настолько родного и близкого в этом мире больше нет, плюс, ты по-своему выделяешься среди остальных. Лёгкое прикосновение чужих губ к щеке заставляет вздрогнуть. — Так забавно наблюдать за твоим красным лицом после того, что ты вытворяла до этого, — тепло улыбнувшись. — Кто-то считает подобные вещи интимнее, чем наглое стягивание одежды с другого человека. — Я ведь прекрасно могу взять эмоции под контроль, обрубив тебе возможность созерцать эту мою не самую сильную сторону, — щёлкую по носу, заставив Шисуи немного отшатнуться назад. — Ты не закончила говорить, — поднимаясь на ноги, чтобы всё-таки пересесть на кровать. — Давай вываливай свои загоны, чтобы я смог хоть чем-то помочь. Кое-кто очень неплохо понимает меня, прекрасно видя подвох в любом хорошем событии. — Боюсь ошибиться и дать ложную надежду, — возвращаю некую серьёзность, заставив разум собраться в кучу. — Вдруг, это не то чувство, которое следует приравнивать к «любви». — Никто никогда не может дать гарантий в этом направлении, — парень откидывается на кровать, скинув зеленый жилет. — Мне кажется, что абсолютно каждый ощущает это особенно, и не может быть никаких точных описаний того, что ты должен почувствовать. — И как понять, что это оно? — вздыхаю, немного отодвигаясь, чтобы дать возможность собеседнику вытянуть ноги. — Просто прислушайся к внутренним ощущениям, как бы банально это не звучало, — прикрывая глаза. — Я определился со своими желаниями и готов ждать столько, сколько тебе будет нужно. — Разве обязательства не пугают? — поднимаюсь с кровати, чтобы прикрыть окно и заодно сменить одежду на более домашнюю и удобную. — Ты будешь уже не таким свободным, как раньше, словно привязанным. — Можно обойтись без лишения друг друга маленьких радостей, — слышу, как тушка сзади переворачивается на бок, без особых мучений совести посматривая на мою обнажённую спину. — Зачем обрезать «крылья», если любимый человек наоборот должен их дарить? Его ход мыслей удивительно правильный. Наверное, в другой реальности некий контроль в отношениях по итогу и разрушил абсолютно всё, что было. — Прекрати смотреть на шрам, — тихо проговариваю, натягивая топик. — Там мало интересного. — Совсем не этим любуюсь, — беззаботно и спокойно. — Просто фигура красивая, особенно в лунном свете. — Ты не пил случаем перед встречей? — мне непривычно слышать что-то такое, особенно после шуточек Кисаме в своё время. — Какой-то чересчур нежный и мягкий. — Просто наконец-то чувствую покой и умиротворение, — явно специально снижая тембр голоса, практически промурлыкав. — Тоже расслабься, а то натянутая, словно струнка музыкального инструмента. Эта его сторона вылазила крайне редко, поэтому мне до сих пор не по себе каждый раз, когда этот парень настолько вальяжно валяется, напоминая домашнего котёнка. В детстве подобное случалось только пару раз после очень тяжёлых миссий, когда рядом была только я и его мама. Учихам несколько зазорно настолько переставать контролировать ситуацию вокруг, поэтому многие даже будучи со своими супругами продолжают держать маску серьёзности. — Я собиралась серьёзно поговорить, между прочим, — натягиваю подобие ночнушки и разворачиваюсь, вглядываясь в наглую рожу. — Там осталось решить один единственный вопрос, — сбрасывая сандалии. — Иногда ты излишне раздуваешь из мухи слона. Недовольно фыркаю, наблюдая за действиями человека, уже явно не являющегося обычным другом и партнёром по странным играм. — Давай нормально встречаться уже? — он поднимается, подходя ближе, придавая лицу некой решительности. — Или хочешь подождать до тридцати, как и договаривались когда-то? — Что будешь делать, если откажу? — ехидно улыбаюсь, приподнимаясь на носочки. — Из-под земли достану и своего всё равно добьюсь, — пожимая плечами, явно полностью уверенный в том, что отказа не последует. — Это противоречит тому, что я могу в любой момент уйти, если вдруг ошиблась в своих ощущениях, — чувствую себя абсолютной дурочкой, точно попавшейся в чужую паутину. — Мы ещё посмотрим, захочешь ли ты уходить, — стукнувшись своим лбом о мой, заставив носы соприкоснуться. — Тогда почему бы снова не начать эту странную игру, только уже в нормальные отношения, — прикрываю глаза. — Я согласна. — Прекрати делать из этого опять что-то несерьёзное, — притягивая меня за талию поближе. — Я настроен… Легко касаюсь своими губами его, призывая замолчать. — Не надо про будущее, хочу жить настоящим, — чувствую, как румянец заливает лицо. — Это было смело, — Шисуи довольно улыбается, совершенно не скрывая порозовевшие щёки. — И несколько неожиданно. — Компенсация за потраченные нервы, — отстраняюсь, продолжая вглядываться в родное лицо. — Тогда ты должна мне намного больше одного такого раза, — завивая одну из длинных прядей моих волос. — Будь немного менее наглым, пожалуйста, — снова пытаюсь щёлкнуть по носу, но мою руку останавливают, легко схватив за запястье.