Мой Учиха

Весь оставшийся вечер мы провели просто наслаждаясь компанией друг друга. Даже мне не особо хотелось погружаться в политику и вечные проблемы, тем более Шисуи достаточно красноречиво дал понять, что сегодня собирается просто отдохнуть. Эта его удивительно ленивая сторона оказалась достаточно милой, редко увидишь парня настолько расслабленным и позволяющим творить с собой практически всё в пределах разумного. Мне много и не надо было: лишний раз покопошиться в чужих волосах и банально вывалить много-много новой совершенно не нужной информации на чужую голову. — Ты бываешь удивительно болтливой, — теперь уже он перебирает мои длинные пряди, пытаясь заплести их в какую-то незамысловатую причёску. — Привычка, — устраиваюсь поудобнее, подгибая ноги под себя. — Напарник очень неразговорчивый, поэтому обычно тяжёлую атмосферу скрашиваю я. — Несмотря на обещание, по итогу, кое-кто всё равно сильно привязывается к не самым лучшим товарищам, — несколько недовольно, но как-то по-доброму. — Кисаме похож на сурового отца, — без зазрения совести привожу странное сравнение, засмеявшись. — Он многому научил и продолжает постоянно это делать, не давая застревать на месте. Чувствую, как на плечи ложатся чужие руки, заставляя немного сгорбиться под тяжестью довольно тяжёлого мужского тела. — Если нужны какие-то свитки, я могу одолжить, — потеревшись своей щекой о мою. — Времени изучать новые техники у меня нет, поэтому различные пособия пылятся на полках просто так. Улыбаюсь, заваливая не особо сопротивляющегося собеседника, заставив принять лежачее положение. — Давай обсудим это утром, — прикрываю глаза, устраиваясь поудобнее в тёплых руках. — Не будем портить так хорошо проведённое время. — Согласись, что такой небольшой перерыв тебе был просто необходим, — расслабляясь, к удивлению, не предпринимая никаких попыток подвинуть ближе, как это было обычно. — Одному пареньку это тоже было очень нужно, — сворачиваюсь в небольшой комочек, притягивая ноги к груди. — Нельзя настолько сильно изматывать тело и разум. Ответа не последовало, поэтому я удивлённо открываю глаза, услышав сопение. Кажется, ему ещё есть, чем меня приводить в состояние непонимания происходящего. Настолько умиротворённое и спокойное лицо не доводилось видеть ещё ни разу, а так быстро Шисуи не засыпал даже в детстве после продолжительных тренировок. Шиноби не позволено настолько расслабляться, всегда нужно ждать подвоха… Подобное поведение — одна из высших степеней доверия, которую дано получить не каждому. Единственный раз случайным свидетелем такого мне приходилось быть, когда в шестилетнем возрасте я пришла после кошмара в комнату Микото и Фугаку, бесстыдно воспользовавшись своей тогдашней внешностью ребёнка. Папа даже контроль чакры позволял себе ослабить, будто руки мамы, расчёсывающие его волосы, были волшебными. Тогда я слабо понимала порядки этой реальности, поэтому не придала значения этой милой сцене, но спустя время это стало неким невероятно ценным воспоминанием, показывающим, что строгий глава большого клана тоже хочет теплоты родного человека. Даже самый грозный ниндзя, с пугающим взглядом, в присутствии близких превращается из тигра в милого домашнего котёнка. Количество лет, проведённых в этом жестоком мире, позволили понять насколько несчастным был Мадара, которого лишили практически всего, до самой старости не дав взамен ничего. Сейчас вместо обычного восхищения и некого трепета перед силой, я ощущаю только сочувствие к этому ужасно одинокому человеку, потерявшего любимого брата, который, наверняка, позволял столь грозному мужчине ощущать тепло и покой, в котором он нуждался. Крыша могла и не уехать настолько сильно, если бы хоть кто-то подобрал правильные слова и помог справиться с потерей, но вместо этого он получил ненависть со стороны жителей деревни и своих собственных соклановцев. Как горько осознавать, что даже после воскрешения его предаст чёрный Зецу, который заменял близких на протяжении многих-многих лет. *** С утра после всех водных процедур и достаточно плотного завтрака мы с Шисуи снова окунулись в не самую приятную реальность, начав пересказывать друг другу возникшие проблемы. Парень помог составить нормальный отчёт для отца без лишней воды, освободив бедного главу от созерцания моего корявого почерка. Разбирать его сложно, иногда кажется, что это написано на каком-то иностранном. Всё-таки попала я сюда из другого мира и приноровиться к этой письменности было трудновато. Благо, хоть язык понимался сам собой, по какой-то совершенно непонятной причине. — Надо определённо попрактиковать с тобой чистописание, — проговаривает парень, поставив точку на листе бумаги. — В детстве мы немного упустили этот нюанс при твоём обучении. — Не всё так плохо, не нагнетай, — бурчу, размельчая травы, чтобы изготовить парочку новых лекарств для собственного использования. — Зато медик из меня хороший. — Не сомневаюсь, — тепло улыбнувшись. — Если у тебя есть противоядия ко всем твоим ядам, то ты определённо преуспела в области травничества. Кажется, тот парализатор, который я кинула в Какаши-сана, произвёл должное впечатление. Не зря билась над новой формулой. Цунаде, конечно, раскусит всё достаточно быстро, но остальные явно поломают головы из-за недостатка опыта и знаний. Сасори хороший учитель в этой области, его «элексиры смерти» в разы лучше моих, и в растениях он видит куда больше полезных свойств. Благо, мне повезло оказаться на его стороне, и даже выдалась возможность получить парочку образцов для исследования. Чувствую, как чужие руки приобнимают за плечи, а тяжёлое тело наваливается сзади, подарив немного тепла. — Не пробовала теплее одеваться? — парень прислоняется своей тёплой щекой к моему холодному уху. — Всегда как ледышка. Такая резкая смена темы немного вводит в ступор, но я решаю продолжать смешивать нужные растения, чтобы наконец-то закончить с кропотливой работёнкой и отдохнуть. — Это особенности организма, скорее-всего, — беззаботно проговариваю. — С детства так было, уже привычно и совершенно не мешает. — Тут ты права, — засмеявшись и прижав мою тушку сильнее. — Когда оставалась ночевать у нас в доме, я первое время не мог нормально высыпаться, потому что кое-кто нагло грелся об меня пока мирно посапывал и видел десятый сон. — Как будто тебе это так сильно не нравилось, — недовольно бурчу, проделывая привычные манипуляции и переливая в флакон получившуюся жидкость. — Сам придвигал ближе, беспокоясь о моём здоровье. Меня целуют в макушку и отстраняются, чтобы не мешать. — В детстве на тебя было больно смотреть, — несколько грустно и обеспокоенно. — Практически никакой физической подготовленности и полное отсутствие чувства самосохранения. Говоря честно, ты даже немного напрягала своей небольшой избалованностью… — А потом резко поменялась, — тепло улыбаюсь, начав запечатывать инструменты в один из свитков. — Ты уже рассказывал обо мне прошлой, но, к большому сожалению, я не помню абсолютно ничего, кроме смерти биологических родителей. — Как всегда, предпочитаешь избегать этой темы, — откидываясь на пол и прикрывая глаза. Тяжело вздыхаю, понимая, что рано или поздно объяснить придётся многое, но пока в этом нет необходимости. Тем более, что особо помочь Шисуи мне не сможет, потому что клан куда важнее и ему не место в преступном мире. — Просто поверь, что ничего особо важного не произошло, — поднимаюсь на ноги, разминая спину. — Главное, что сейчас я вполне сильная и могу постоять за себя и родных. — Однако, кушать тебе бы стоило побольше, — возвращаясь к какой-то ленивой интонации. — Лёгкость и манёвренность - это хорошо, но не тогда, когда это на грани дистрофии. Хихикаю, вставляя свиток в пояс. Меня вполне устраивает это тело, не обременённое лишним весом и жировой прослойкой. В прошлой жизни о таком можно было только мечтать, потому что достичь идеальной фигуры очень сложно, когда не занимаешься спортом. Эта реальность дарит возможность двигаться с малых лет и сидеть на бесконечных диетах, чтобы лишний раз не набрать килограммы. — Пока кости не видно сквозь кожу слишком отчётливо, можно считать, что проблемы нет, — наклоняюсь, чтобы потрепать черные, словно воронье крыло, волосы. — Буду надеяться на твоё благоразумие, — резко поднимая веки, заставляя встретиться с горящим красным взглядом. — Кто-то после пересадки плохо контролирует шаринган, — присаживаюсь, подгибая под себя ноги, перекладывая чужую голову на колени. — Побалуйся как-нибудь с активацией и дезактивацией. — Не думал, что когда-то ты будешь учить меня обращаться с додзюцу, — укладываясь поудобнее, явно намереваясь подремать, прекрасно зная, что сзади меня стенка и особых неудобств я не испытаю. *** Вечером просыпаюсь под тёплым одеялом и с персональной грелкой где-то под боком от знакомого голоса напарника, который вальяжно расположился около окна. Кажется, снимать барьер не стоило, таким образом я подвергла нас с Шисуи большой опасности. — Неужели ты соизволила поднять длинные реснички и почтить жалкого смертного своим присутствием в реальном мире? — всё естество акулоподбного мужчины сквозит сарказмом и насмешкой. — Как давно ты тут? — недовольно спрашиваю, приподнимаясь на локтях. — С момента твоего переноса на кровать и установки защитного купола вон тем щеночком, — указывая мечом на лежащего позади парня. — Он спит довольно чутко, в отличие от некоторых. По пути на очередную миссию придётся выслушать лекцию о ненадлежащем поведении и элементарных правилах безопасности, а потом стоять всю ночь в дозоре. Самое обидное, что высыпаюсь я крайне редко, обычно просто находясь в лёгкой дремоте. — Хотя, сейчас я могу совершенно спокойно раскромсать его тело на ленточки, — ставя самехаду на пол, несколько недовольно посматривая на юного Учиху. — К вашему сожалению, Кисаме-сан, я не могу позволить себе столь раннюю смерть, — уважительный суффикс режет слух, давненько мне не приходилось слышать его в отношении товарища. — Ваше присутствие в комнате мешает нормально спать. Матрас немного проседает за моей спиной, оповещая о том, что дорогой сердцу человек решил подняться. — Тогда радует, что хоть кто-то в вашей компании умеет думать, — Хошигаке выпрямляется во весь свой немалый рост и подходит ближе, кидая мне привычную амуницию, до этого висящую на стуле. — Однако, ваша встреча подходит к концу. Хватаю одежду, напяливая кофту поверх тонкой майки, чтобы лишний раз не заставлять никого ждать. — Не мог подольше задержаться в борделях? — бурчу под нос, скидывая короткие шорты. — Зарплата была не особо маленькая. — В этот раз мне не довелось побывать в этих прекрасных заведениях, — подкидывая со стола пояс и катану. — Иногда хочется перемен. Шисуи встаёт с постели, не особо довольно накидывая свою амуницию и закрепляя танто за спиной. Он не очень хочет отпускать меня на задания, но другого выхода просто нет, сейчас ничего делать невозможно. — Будь осторожна, — крепкие руки смыкаются на талии, когда мы все уже оказываемся на улице в подобие внутреннего дворика. — Не влипай в неприятности и постарайся не особо сближаться сама знаешь с кем. Присутствие рядом напарника несколько смущает, но я всё же обнимаю в ответ, кивнув и прижавшись на мгновение сильнее. — Не перетруждайся и присматривай за Юки, — шепчу, стараясь вобрать родное тепло, которое будет согревать на протяжении следующего долгого времени разлуки. Однако, долго стоять вот так нам не дают, меня буквально за шкирку вытаскивают, приподнимая в воздух. — Хватит этих телячьих нежностей, — Кисаме ставит рядом с собой, заставив виновато потупить взгляд. — Ноги в руки и на деревья, иначе с сегодняшними бандитами расправляться будешь в одиночку. — Ты перегибаешь палку… — бью локтем в живот, не встретив никакого сопротивления. Шисуи улыбается, явно порадовавшись тому, что одну меня никто не оставляет. — Оставляем Саске на тебя, больше с этим идиотом справиться не может никто, — проговаривает парень, моментально исчезая из моего поля зрения, оставляя за собой только лёгкий ветерок. — Учись пользоваться шуншином, чтобы так же быстро делать ноги в случае опасности, — Хошигаке закидывает за спину меч, готовясь запрыгнуть на ближайшую ветку дерева. — Щеночек не так уж и бесполезен, раз владеет в совершенстве настолько сложной техникой. — Он гений клана, ничего удивительного, — хмыкаю, переходя на бег и догоняя мужчину. — Мне такого уровня никогда не достичь, это врождённое. Товарищ предпочитает промолчать и ничего не отвечать, прекрасно зная, что переубедить не получится, уж слишком я упряма. А спустя минут десять начинает рассказывать, что именно требуется сделать сегодня, огорчив меня фактом грабежа людей из деревеньки, которой я помогаю. Будет не очень хорошо, если они останутся совершенно без запасов перед самой зимой, там много детей и больных стариков. Кажется, придётся практически на ходу делать лекарства на продажу, чтобы хоть немного сократить смертность от различных заболеваний. *** — Следи за спиной, дура, — выкрикивает Кисаме, сбивая кунаем одного из противников, намеревающегося нанести не самый честный удар, пока я занята кучкой его сторонников. — Собиралась выжить ведь. — Могу сказать тебе то же самое, — вытаскиваю танто, срубая голову попавшего под руку человека. До нужного места мы добрались только к ночи, сразу же приступив к выполнению порученной миссии, потому что эти несчастные приняли членов Акацуки за хороший способ подзаработать денег, совсем не осмыслив насколько уступают в силе двум убийцам. Иногда тупость губит людей, потому что они совершенно не рассчитывают свои шаги наперёд, становясь лёгкой добычей. Ощущаю, как катана разрезает чужую плоть, пока я стараюсь прорваться к окружённому Хошигаке и уменьшить количество его врагов. Кровь брызгает в лицо, неприятно застывая на коже и образуя корку. — Что-то ты размяк, — прислоняюсь к чужой массивной спине своей. — Отдых плохо на тебя повлиял. Блокирую металлическими нарукавниками удар, отшвыривая не особо сильного паренька ногой. — Помалкивай и следи за собой, — раскрамсывая очередного человека в мясо, заставляя неприятно морщиться от столь неподобающего зрелища. Именно по этой причине я предпочитаю держаться подальше во время боя. Мои лезвия разрезают плоть и оставляют ужасные порезы, лишь изредка лишая противников какой-то части тела, а самехада в прямом смысле оставляет только лоскуты мяса и кости. — Попробуй не особо сильно портить одежду, я продам её на ближайшем рынке, — кричу, втыкая танто в чужую тушку и отбрасывая подальше уже полуживого человека. — Довольствуйся оружием и не жалуйся, — с некой насмешкой. — Набралась у этих падальщиков вредных привычек. Намекая на Хидана и Какузу, которые подсказали столь интересный способ повысить сумму заработка. — Мы слишком долго возимся, давай заканчивать, — активирую шаринган, моментально увеличивая скорость своих атак. — Не даёшь нормально повеселиться, — недовольно проговаривает Хошигаке, явно вызывая ужас у всех собравшихся соперников, которые решают отступать. Однако, идея так себе, потому что я перерезаю глотки любому, кто пересекает границу поляны, довольно быстро преодолевая разделяющее нас расстояние. Тренировки с Хиданом дали свои плоды и позволили двигаться более свободно и легко, не ощущая дискомфорта при развитии довольно высокой скорости. Их небольшие кинжалы и короткие мечи не сравнятся с косой одного из членов организации. — Идиоты, — стряхиваю свежую кровь с оружия, поворачиваясь лицом к Кисаме, который проделывает точно такие же манипуляции. — Могли пожить дольше. — Жестокость взяла верх над нашей совестливой девочкой? — напарник вальяжно подходит ближе, скидывая мой капюшон, пропитанный алой жидкостью. — Как-то чересчур легко ты сегодня отнимала жизни. — Они посмели посягнуть на поселение, которое я обеспечиваю провизией и медикаментами, — вставляю танто и катану в ножны, освобождая руки от тяжести. — Там дети, которые должны расти в мире и спокойствии, не видя всех этих ужасов снова. Рука сама тянется, чтобы опустить с лица маску, но я останавливаюсь, понимая, что это плохая идея. Наверняка, запах крови и смерти буквально пропитал эту местность. — Иди отдыхать, я соберу целое оружие и одежду, — мужчина разворачивается, направляясь к трупам. — Деревня недалеко, самой дойти не составит труда. — Нет, — упрямлюсь, дезактивируя додзюцу. — Нечего меня отсылать куда подальше. — Это одноразовая акция, так что лучше воспользуйся, — как-то спокойно и безэмоционально, совершенно непривычно. — В этот раз от тебя требуется только найти покупателей, радуйся. Ещё немного вглядываюсь в знакомый силуэт и сдаюсь, моментально удаляясь в сторону ближайшей гостиницы. Он прав, стоит пользоваться небольшими поблажками, пока их дают, тем более волосы испачкались в чужой крови. Надо побыстрее их отмыть, иначе потом это будет сделать куда тяжелее. — Номер на двоих, — влетаю в тёплое помещение, кидая на стойку деньги под удивлённые взгляды. — Кровати раздельные, как обычно. — Юко, слава богу, вы пришли, — полненькая женщина заключает в объятия, не обращая внимания на мой не самый лучший вид, пачкая свой бежевый фартук. — Проблема уже устранена, не переживайте, — похлопываю знакомую по спине, прося выпустить и дать вдохнуть. — Раненных вылечу, как только стану похожей на человека. Она немного отстраняется, но всё же целует в лоб. — Твои лекарства творят чудеса, они и сами прекрасно оправляются, без посторонней помощи, — тепло улыбаясь и протягивая ключ от комнаты. — Ты просто наше спасение, чтобы мы делали, не появись ты в этом захолустье. — Госпожа, вы слишком добры, — снимаю маску, наконец открыв лицо. — Скинь вещи в прачечную, я постираю, — начав собирать грязную посуду с пустых обеденных столов. — Товарищу своему тоже скажи, чтобы не упрямился, а то если я начну, он как зыркнет, аж сердце в пятки уходит. Заливаюсь смехом, поражаясь невозмутимости хозяйки этой небольшой гостиницы. Она за врагов нас не считает абсолютно, всегда встречая словно старых хороших друзей. Меня вообще за нерадивого ребёнка принимала долгое время, каждый раз охая, когда видела новые шрамы или раны. — Кисаме выглядит хуже меня, — быстро поднимаюсь по лестнице. — Заранее простите за испачканный пол. Хлопаю дверью, скрываясь в снятом помещении от любопытных глаз. Поселение маленькое, поэтому все друг друга знают, словно одна большая семья. Приезжих мало, именно по этой причине это одно из самых безопасных мест для преступников, если подружиться с жителями и найти общий язык с торговцами. У Хошигаке не особо хорошо выходит ладить с людьми, а я научилась приспосабливаться. Много связей — это хорошо, потому что всегда есть место, в котором тебя примут и будут любить. В случае серьёзного ранения я всегда могу прибежать в ближайшую небольшую деревеньку с уверенностью, что меня там не добьют и не сдадут дежурящим шиноби, коих бывает очень мало. Жители благодарны за малейшую помощь, потому что ниндзя знают в разы больше гражданских и могут изготовить кучу полезного в хозяйстве. Тяжело вздыхаю и отлипаю от двери, направляясь в ванную. Надо успеть закончить до прихода мужчины, иначе он будет сильно недоволен и заставит завтра тренироваться до потери пульса. Ему душ нужен куда больше, и я это прекрасно осознаю. Грязная одежда моментально отлетает в сторону вместе с оружием и таким родным поясом. Тёплые струйки воды обволакивают с ног до головы, подарив мгновение покоя и умиротворения, но я не даю себе слишком уж расслабиться, хватая шампунь. Лужица подо мной окрашивается в алый, оповещая о том, что стоит промыть волосы с особой тщательностью. Роковой ошибкой стало то, что я не успела завязать их в хвост во время сражения, оставив распущенными. Наверное, если бы Шисуи так уж сильно не нравились длинные локоны, я бы избавилась от них прямо сейчас, не заморачиваясь с вымыванием грязи. — Наконец-то закончила, — выдыхаю в пустоту, отодвигая шторку и закутываясь в полотенце. Собираю с пола вещички и выхожу в комнату, уже почувствовав присутствие товарища. — Надеюсь, ты не израсходовала всё мыло, — недовольно протягивает мужчина, поднимаясь с насиженного места, на ходу избавляясь от одежды, которую я успешно успеваю ловить до соприкосновения с полом. — Не переживай, на тебя хватит, — бурчу, поморщившись от неприятного запаха мертвечины. — Кстати, будь добр, обернись полотенцем перед выходом, не ходи в чём мать родила. — Какая тебе разница? — останавливаясь у приоткрытой двери. — Просто не смотри, а лучше поставь барьер и усни крепким сном, я не хочу слушать твою болтовню. Улыбаюсь, скидывая на пол около входа кучку грязного белья. — Мне абсолютно всё равно без чего ты будешь расхаживать, но хозяйка может заглянуть, — хмыкаю, откидывая назад тяжёлые локоны. — Я ухожу лечить больных и раненых, поэтому постарайся никого не напугать. — Опять благотворительность, хоть бы деньги брала, — окинув не самым приятным взглядом. — Кстати, купи чего-нибудь выпить, хочу отдохнуть. — Мы только из отпуска… — скептически проговариваю. — Стареешь. Ответом служит только хлопок двери, оставляющий в полном смятении. С каких пор этот дурак работает в заслуженные выходные? Обычно развлекался в борделях и различных казино, не особо брезгуя при этом алкоголем. — Оставлю на тумбочке сакэ, — кричу, ставя барьер, чтобы оградить комнату от излишне любопытных. — Но с тебя объяснения. Распечатываю простенькое платье с нижним бельём из свитка и мигом натягиваю всё это на тело. Волосы заплетаю в косичку и забираю наверх, чтобы не намочить свежую одёжку. Ждать полного высыхания абсолютно нет времени. По пути к стойке закидываю в прачечную пропитанные кровью манатки и мигом устремляюсь к милой полненькой женщине, ожидающей внизу. Выманиваю бутылку спиртного и возвращаюсь в комнату, чтобы оставить этот увеселительный напиток Кисаме и заодно захватить пояс со всеми пожитками и лекарствами. — Госпожа, я готова, — буквально слетаю по лестнице, приземляясь перед носом хозяйки. — Показывайте куда идти. *** Рассвет приходится встречать в небольшом госпитале, залечивая очередную глубокую рану. Те люди, которых мы с Хошигаке покромсали на кусочки, причинили много беспокойства, напав на парочку беззащитных женщин и детей, чтобы украсть то, что они имеют. Благо, не добили, а оставили в живых. Правда, мне пришлось попотеть над некоторыми, потому что порезы оказались достаточно серьёзными, а остатки чакры я потратила на сведение шрамов с тех, кто этого хотел. Не каждая женщина согласиться оставлять рубцы на своём теле, особенно если мужа она ещё не нашла. Помимо работы пришлось отвечать на глупые вопросы о том, почему я свои рубцы не убираю, которые задавали дети, не особо руководствуясь правилами этикета. Наверное, они воспринимают меня в качестве некой ровесницы, особенно те, кому только-только перевалило за четырнадцать. — Я вернулась, — практически вползаю в комнатушку, пошатываясь. — Не буди и не шуми, мой резерв почти полностью пуст. — Такое ощущение, что ночью выпивала ты, а не я, — спорить с ним сейчас не хочется абсолютно. — Любительница находить проблемы на свою голову. — Займись делом, — фыркаю, падая на мягкий матрас, втыкаясь лицом в подушку. — Оружие нечищеное и затупившееся. — Вообще-то этим вопросом я занялся сразу после ванны, — запах сакэ витает в воздухе, явно намекая на то, что одной бутылкой товарищ не ограничился. — Не засовывай больше в ножны окровавленные лезвия, сложно вычищать эту корку изнутри. Неохотно поворачиваю голову в сторону собеседника, взгляд которого застлан туманной дымкой. — Что случилось в последнее время с тобой? — еле шевелю губами, но любопытство удивительно придаёт решимости и сил. — Тебя не касается моя личная жизнь, — переходя на серьёзную интонацию, совершенно не выдающую нетрезвого состояния. — Это не то, о чём я охотно расскажу тебе и кому-либо ещё. — Тогда хотя бы намекни, что произошло в тот раз, когда ты почти умер от потери крови, — выпытывать бесполезно, этот убийца предпочитает сохранять свои секреты, но попытать удачу стоит. На мгновение воцаряется напряжённое молчание, сильно давящее на мои нервы. — Скажем так, иногда бывают вещи, которые очень сильно выводят из себя, — жажда крови обдаёт резко и неожиданно, вызывая мурашки. — Люди, которые используют детей в качестве пушечного мяса, относятся к этому самому. Усталость пропадает мгновенно, а глаза удивлённо поднимаются, практически заползая на лоб. — Тот мальчуган… — задумчиво протягиваю, не решаясь продолжать пришедшую на ум мысль. — Хочешь сказать, что в одиночку полез в одно из самых охраняемых поместий? Последнее практически выкрикиваю. Кисаме обычно здравомыслящий и осторожный человек, предпочитающий лишний раз не влезать туда, где заведомо может ожидать смерть. Бедные малыши, которых приспособили к роли посыльных, с самого младенчества лишая возможности говорить, — несомненно ужасная вещь, но я бы не решилась лезть в самое пекло просто потому, что хотела бы им помочь. — Это всё твоё влияние, — недовольно и несколько виновато. — Стоило только представить насколько хреновое у них было детство, и кровь вскипела от ярости. — Кажется, тот феодал перед смертью испытал много боли, — почему-то на губах появляется довольная улыбка. — Надеюсь, ты отрезал язык этому уроду, пока он был в сознании. — Тебе не стоит знать, как именно он умирал, иначе мы не остановим твою рвоту, — обнажая зубы. — Вся малышня, кстати, живёт в ближайшем приюте у одних твоих хороших знакомых, так что можешь как-нибудь туда наведаться. Хотелось бы кинуться и обнять, но это немного неуместно, поэтому остаюсь на месте, продолжая довольно лыбиться. — Спасибо огромное, — искренне проговариваю, встречаясь с акульими глазами. — Ты лучший напарник из всех. — Громкие заявления, — ухмыляясь. — Но благодарю за лестные слова. — Однако, постарайся больше не доводить себя до столь ужасного состояния, — придаю лицу серьёзности. — Я не смогу тащить твою тушу на себе, если свалишься в обморок. Хошигаке заливается хохотом, явно представив описанную картину. — Кстати, информаторы нашли убежище Орочимару, — резко взяв себя в руки. — Но сначала проспись, выглядишь максимально плохо.