Мой Учиха

      Стоит отдать должное Фугаку-сану за то, как он быстро решил нашу «большую» проблему, извлекая из неё выгоду для клана. Покушения на главного наследника главы то ещё опрометчивое решение и не важно, что это всего лишь официальная версия. Нам буквально через час после происшествия рассказали, что каждый из нас должен был сказать и сделать при необходимости. — Но я сражался не с мальчишкой, — буквально выкрикивая. — Мне попалась девочка с длинными русыми волосами и активированным шаринганом, я же уже это не в первый раз повторяю.       Паренёк, которого использовали, как разменную монету, не желал смиряться с наказанием, которое было ему уготовано, пытаясь доказать свою правоту. Вот только свидетелей его слов не было, а на стороне Учих были. Шисуи и я подтвердили то, что Итачи пропал из своей комнаты, и мы отправились его искать, а когда нашли, рядом уже лежал член АНБУ в отключке. Если бы мы рассказали реальную версию, то меня бы уже переправили к Хьюго, потому что через них наблюдать за моим развитием проще, как в принципе и убить, если начну представлять угрозу. — В нашем клане нет никого, кто подходит под ваше описание, — Фугаку был предельно спокоен. Он сделал уже абсолютно всё, чтобы его слова выглядели правдой. Для этого пришлось с помощью гендзюцу подменить воспоминания моим одноклассникам и сенсею, зато теперь мы были полностью чисты и пользовались статусом жертвы вполне умело.       Что же именно подменили в памяти? Мою внешность естественно. Длинные волосы выдавали наш обман с головой, потому что я единственная длинноволосая малышка с подходящим цветом, поэтому в ту же ночь я просто их отстригла. Это не было приказом или чьей-то просьбой, я просто сама так решила. Глава одобрил мою инициативу, а после замёл все следы, сделав так, что все мои знакомые считают, что с такой причёской я щеголяю уже не первую неделю. — Но я же не слепой, — уже почти впадая в истерику. — Шаринган был точно, а у вашего сына его ещё нет.       Подобные слова мы тоже предвидели, свалив увиденный шаринган на Шисуи, ведь именно он присматривал за парнем, пока мы с Итачи бегали за отцом. На руку нам сыграло и то, что молодой шиноби пришёл в себя и Шисуи пришлось снова его вырубить. Не подозревая подвоха член АНБУ ответил на вопрос: «Помните ли вы этого мальчика?» положительно.       В итоге клану выплатили компенсацию и позволили увеличить количество дежурящих по ночам, чтобы в следующий раз избежать столкновений с детьми и засечь непрошенных гостей сразу же. Верхушка не имела права без разрешения засылать к нам ночью шиноби, которые не являются Учиха. Теперь за ненарушением этого договора следили очень тщательно.       Кстати, во время расследования мне пришлось пообщаться с моими родственниками из другого клана. Они очень «беспокоились» о моём состоянии, поэтому сразу же примчались решать вопросы о переезде под предлогом того, что у Учих небезопасно. Их предложение жить под крылышком одного из приближённых Хиаши выглядело заманчиво, но есть одна проблема, в которую я их тыкнула достаточно хорошо, и не важно, что потом отхватила за невежливый тон в сторону взрослых. — Как вы думаете, что лучше, — гордо подняв голову и смотря прямо в глаза своей тёте. — Жить под крылом приближённого к главе или жить под крылом самого главы?       Ребёнок моего возраста, по идее, не должен был задумываться о таких вещах, но мне было больше, поэтому осознание своих перспектив было достаточно высоким. Рядом стоящий Шисуи абсолютно не удивился моему высокомерному тону и подобным выводам. В какой-то степени он даже одобрил такое моё поведение, ведь обычно я была несерьёзной малышкой, которую большая часть воспринимала, как дурочку. Иногда стоило показывать свои зубки.       Женщина от такого на мгновение потеряла дар речи, а когда снова его обрела прочитала мне лекцию про уважение к старшим, пообещав доложить о столь неподобающем поведении моей приёмной семье. Зато результат был на лицо, ведь Микото и Фугаку перестали донимать постоянной борьбой за официально им принадлежащего ребёнка, вякнув что-то про то, что я уже испорчена высокомерием Учих.       Дни продолжили свой ход в уже более спокойной обстановке. Правда, теперь улизнуть на полигон ночью мне никто не позволял. Вместо этого отец построил нечто наподобие во внутреннем дворике, аргументировав это тем, что Саске всё равно скоро надо будет начинать тренировки. — Всё-таки жалко, что ты их обрезала, — дотрагиваясь до моих коротких волос, сказал Шисуи во время очередного перерыва между спаррингами. — А мне жалко, что ты выпустился из академии, — щёлкнув друга по носу. — Теперь постоянно пропадаешь на миссиях.       Про постоянно я, конечно, преувеличиваю, однако это не меняет того, что наши совместные тренировки теперь проходили реже. Итачи, кстати, не очень то это расстраивало, потому что он оставлял клонов в академии, пока сам развлекался с Шисуи во время учебного процесса. Я так не могла, мне просто не позволяла совесть что-то подобное, да и дзюцу клонирования давалось мне фиговенько. Я не могла далеко уходить, потому что оно тут же развеивалось. Сказывалось отсутствие практики, ведь я в основном специализировалась на боевых техниках, уже заранее готовясь к войне, которая будет лет через пятнадцать или четырнадцать. Страх умереть после инцидента с нападением постоянно был со мной, подстёгивая развитие навыков и овладение шаринганом. Последнее шло туговато, сказывалось то, что я не полнокровная Учиха. Баловство с его активацией и дезактивацией ни в какое сравнение не шло с использованием додзюцу в бою. Я не умела равномерно распределять чакру, которая шла на поддержание глаз, поэтому очень быстро сваливалась в обмороки абсолютно без сил. Мой предел был максимум два часа, хотя последнее время я всё-таки начала постепенно увеличивать это время. Контроль чакры благодаря этому тоже возрастал, ставя меня практически на голову выше моих сверстников. — Кстати, почему Итачи не пришёл сегодня? — очевидный вопрос, учитывая, что эти двое считают друг друга братьями. — Отец, вроде как, решил сегодня проверить его уровень владения навыками, — для нас это была обычная процедура, ведь клану нужен был достойный наследник, который должен был владеть навыками на очень высоком уровне. Однако Фугаку часто перебарщивал с требованиями, поэтому Итачи после подобного был подавленным, хоть и пытался скрывать данный факт. — Завтра уже будет свободен, не переживай.       Поднимаюсь, снова активируя шаринган, как бы намекая на то, что хватит уже отдыха и разговоров. — Ты стала слишком серьёзной после того инцидента, — бросает Шисуи, тоже поднимаясь с земли. — Я просто поняла, насколько слаба, — доставая из ножен танто (кинжал самурая, короткий меч). — Не хочу умирать раньше времени — это достаточная причина.       То, что я изменилась мне теперь говорили постоянно, но на деле я просто перестала дурачиться и начала вести себя примерно на мой настоящий возраст. Ребячество никуда не делось, просто я научилась рассчитывать, в какой ситуации и как следует себя вести. Моих «братьев» такой расклад событий не всегда устраивал, но они помалкивали, а во время тренировочных боёв даже радовались подобному. Теперь со мной было достаточно интересно сражаться, ведь я начала испытывать на них различные стратегии, а не просто без раздумий бить.       Через полгода моё веселье закончилось окончательно, потому что Итачи закончил академию, начав ходить на миссии. Под действием всего этого он стал меняться, превращаясь в того более холодного паренька, которого я помнила ещё по просмотру аниме. Я чувствовала себя паршиво, потому что отставала по всем параметрам, несмотря на то, что с полигона не вылезала. Микото старалась поддерживать меня, но это слабо помогало, иногда даже действовало наоборот. Я злилась, срывалась где-то в душе, но внешне приходилось сохранять лицо. Не престало ребёнку главы клана выглядеть неподобающе и вести себя слишком свободно, даже несмотря на то, что ребёнок был не родной. — Ты сегодня опять поздно, сестрёнка, — выходя мне на встречу. — Не заметила, как стемнело, — чистая ложь, я специально задержалась подольше потренировать выуженные в библиотеке новые техники. — Что на ужин?       Итачи делает вид, что не заметил моей маленькой лжи, но всё же добавляет мне в след то, что заставляет задуматься о правильности решения изнурять себя тренировками: — Не гонись за силой, иначе потеряешь всё, что дорого.       Больше мы в тот вечер не разговаривали, зато я умудрилась пообещать Саске тренировку вместе со мной. Он так тянулся к старшему любимому брату, что в реальности на это было смотреть ещё больнее, чем через экран компьютера. Я прекрасно понимала, что просто замена Итачи, но даже так радовалась, как дурочка, тому, что мне выпал шанс поучить хоть кого-то тому, что я умею. Мальчик был достаточно сильным, хоть его и не признавали гением. А ведь если бы им занимались так же плотно, как Итачи в своё время, он мог бы превзойти старшего брата, но не мне решать.       Мои занятия с Саске прошли достаточно плодотворно, несмотря на то, что ребёнок периодически тыкал меня в то, что я слабее его старшего брата. Меня это не особо задевало, но всё же кое-где я смогла подметить свои ошибки. Маме было только в радость то, что Саске теперь был занят со мной иногда. В общем и целом, я надеялась, что смогла хоть немного повлиять на будущее мальчонки таким образом. С Наруто, кстати, я тоже иногда общалась, но не слишком много, боясь, что моё влияние может изменить его будущее, ведь силу воли и дух он взрастил именно благодаря одиночеству. Скажем так, я приглядывала и иногда влезала, если Узумаки собирался сотворить что-то прям сильно ужасное.       В восемь лет я закончила академию, несказанно порадовав Фугаку. То, что он вырастил двоих гениев, хорошо сказывалось на его репутации, да и на репутации клана тоже. Плюс ко всему, теперь можно было вдоволь пользоваться шаринганом, потому что постоянные миссии мешали полноценной слежке за мной.       Итачи, кстати, после пробуждения додзюцу знатно покарёжило в психологическом плане. Он стал избегать близкой связи с людьми, предпочитая теперь общаться только с давно знакомыми. На нашей дружбе это никак не сказалось, но я очень сильно переживала. В аниме это выглядело не так страшно, как в реальности. Слава богу, Шисуи всё же удалось вытащить моего брата из этой апатии, не без моей помощи, конечно.       Жизнь текла по запланированному сценарию, который я прекрасно знала. Недовольства в клане постепенно росли из-за того, что нас стали отстранять от политики, а также от миссий с ней связанных. Наш бюджет переживал не самые лучшие времена, что нехило сказывалось на маленьких детях. Они росли в постоянных разговорах о ненависти к верхушке деревни, даже несмотря на то, что их старались ограждать от этого до определённого возраста. Многие слепо гнались за силой, чтобы при необходимости защитить свою семью.       В свои десять лет я сдала экзамен на чунина, всё-таки вмешавшись в естественный ход событий. По идее, Итачи должен был сдавать экзамен в одиночку, но мой эгоизм твердил, что я не хочу отставать от него и Шисуи снова, поэтому я переговорила с отцом, который подсобил в моём желании. Благо это оказалось не настолько сложно, насколько я представляла. Мои навыки позволили мне не особо напрягаться при его прохождении.       Единственное, что шло очень медленно — развитие шарингана. Всего два томое, несмотря на то, что я непрерывно пользовалась им два года, а пробудила вообще пять лет назад. Из-за этого я пока даже не замахивалась на звание джонина.       В одиннадцать лет Итачи вступил в АНБУ, чем не очень-то меня порадовал. Не хотелось верить, что до той страшной ночи оставалось всего ничего. — Шисуи, ты мне веришь? — как-то невзначай спросила я, когда мы вместе возвращались с задания. — Да, конечно, — абсолютно не задумываясь, так как будто это было само собой разумеющимся. — Тогда пообещай, что не начнёшь думать обо мне плохо, как бы ужасно я не поступала.       Это был наш последний близкий разговор, потому что дальше я начала приводить в действие свой план по предотвращению уничтожения Учих. ***       Переговорив наедине с Фугаку, я заручилась его поддержкой во время работы на АНБУ. Проще говоря, я стала шпионить на обе стороны, как делал Итачи в аниме, фактически занимая его место. С одним небольшим отличием — я работала на клан, а не на деревню. Уж не знаю, откуда у меня такая преданность Учиха, но спасти их от уничтожения хотелось сильнее, чем предотвратить очередную войну.       Мне нужно было пробиться в доверенные шиноби, чтобы Данзо в итоге взял меня в тот момент, когда нападёт на Шисуи. Именно из-за этого я переехала из кланового квартала, абсолютно перестав контактировать со всеми ранее мне близкими. Хотя, стоит отдать должное верхушке, сразу верить мне никто не собрался. Чего только стоили их высокомерные взгляды, аж тошнит. С главой клана я встречалась строго в определённое время в строго определённом месте, про которое кроме нас двоих не знал никто. Если я опаздывала, отец просто уходил, потому что это означало, что за мной ведут слежку и сегодня встреча точно не состоится. Вообще, заранее обсуждать такие моменты было очень тяжело, потому что никто не знал, что нас ждёт по итогу. Я рассказывала ему абсолютно обо всех планах верхушки, а он рассказывал мне о положении дел в клане. Переворот готовился масштабный, но предотвратить его было возможно, особенно учитывая тот факт, что я оказала сильное влияние на Фугаку просто своим присутствием в его жизни. Он не был так твёрдо уверен в надобности этих мер, как это было в аниме, что играло мне на руку.       Когда какая-то ненужная информация доходила до Учих, большая часть думала на Итачи, потому что больше некому. За мной было установлено круглосуточное наблюдение первое время, и оно показало, что я не захожу на клановые территории. Мне начали доверять, хоть и не сразу. Спустя год я была в команде, которая приближена к Данзо достаточно сильно, но не настолько сильно, как того требовалось мне. Я стала по приказу верхушки шпионить за своими же, но, естественно, не в одиночку, а под присмотром, потому что вдруг я захочу выложить информацию соклановцам. Данзо тот ещё перестраховщик, но это ему слабо помогало.       Фугаку предупредил дежурящих джонинов о том, что на территории клана будут АНБУ, с девочкой из Учих, поэтому они показательно игнорировали наш отряд, даже если улавливали нотки присутствия. Я же валила всё на свои хорошие способности, если наш отряд не замечали, а другой ловили. — Шисуи и Итачи часто спрашивают про тебя, надеясь, что со мной ты всё же контактируешь, — в одну из наших встреч выдал отец. — Может, поговоришь с ними и объяснишь всё? Для них было большим ударом, когда ты резко оборвала все узы.       Глава слишком размяк, как по мне. По канону он был более жёстким и властным, а тут я сделала из него что-то непонятное. Дочери всё же делают отцов мягче и не важно, что я появилась в их доме в пятилетнем возрасте и изначально у нас отношения складывались не особо. Будучи младше, я позволяла себе периодически капризничать и требовать внимания, даже несмотря на строгое воспитание. Естественно, это происходило после того, как у нас установились отношения «отец-дочь», а не «опекун-приёмыш», но тем не менее это подкосило мужчину. Он даже стал периодически на день полностью уходить от дел и посвящать время семье, чем радовал маму. — Нет, пока ещё рано, — обнимая папу и заодно прощаясь, потому что время вышло, а я не хочу потерять то, что строила почти два года. — Они скоро всё узнают. Если что-то пойдёт не так, расскажи им всё сам.       Сегодня я узнала нечто очень полезное — мангекё шаринган Шисуи пробудился. Эта информация дошла до главы запоздало, но главное, что теперь она есть у меня. Я могу быть точно уверенной в том, что всё пойдёт ровно так, как было в аниме с одним небольшим отличием — вместо одного из членов отряда Данзо во время захвата глаза Шисуи буду я. Это положение даёт мне преимущество, потому что подлянки от своих же ожидать не будут.       Усталость наваливалась на меня, как только я переступала порог снимаемой мной комнаты. За весь день так устаёшь быть той, кем не являешься. Истерики были не редкостью, иногда хотелось бросить абсолютно всё и уйти обратно в клан к горячо любимым друзьям. Мне хотелось снова тренироваться с ними, ловить мимолётные улыбки, чувствовать заботу и любовь, но… Было одно препятствие! Если я буду прохлаждаться, то потеряю всё выше перечисленное навсегда, а не на несколько лет. Только это и заставляло меня двигаться дальше, забивая кое-что на собственные чувства. Я понимала, что подобные мысли могут быть результатом бушующих в моём теле подростковых гормонов, проснувшихся в один из самых неподходящих моментов.       Перед днём X я вся была на нервах, боясь что что-то пойдёт не так. Ведь по итогу вклиниться-то я вклинилась, но это не давало гарантий на то, что выберут сопровождать именно меня. Тут я тоже продумала стратегию и план действий, но всё же хотелось избежать трудностей. ***       Я честно держалась до последнего. Даже когда мне приходилось кидать в любимого друга кунаи и пытаться поцарапать его иглами с парализующим ядом. Столько эмоций бушевало внутри, что я пару раз чуть не совершила ошибку, благо никто не заметил. И вот в тот момент, когда Данзо протягивает руку к неуспевающему ускользнуть Шисуи, я срываюсь с места и ударом ноги отбрасываю противника в сторону. На секунду на поляне повисла полнейшая тишина, а после в нас летит куча сюрикенов и кунаев, которые смешаны с отравленными иглами. — Помнишь ты говорил, что веришь мне, — отбиваясь от очередной порции атак. — Надеюсь, что я не растеряла это твоё доверие. — Котаро, неужели это ты? — только и успевает вымолвить парень перед тем, как я с помощью шуншина перекидываю нас поближе к деревьям.       Как же долго мне пришлось осваивать эту фигню. Она выжимает очень много чакры, теперь вся надежда на Шисуи, иначе я все два года зря строила из себя дурочку, боготворящую деревню и её правительство.       Всё идёт по сценарию — Шисуи прикрывает нас дымовой завесой, мы смываемся в лес и уклоняемся от множества всякой фигни, которую щедро так в нас кидают. Когда приходит время, я буквально кричу о том, что на нас летит бомбочка с ослабляющим ядом. На мои вопли Шисуи реагирует моментально, перенося нас с ним на соседнюю ветку.       В тот момент, когда АНБУ окружают, парень активирует сусано, не позволяя подорвать наши тушки. Правда долго держать эту своеобразную защиту у него не выходит, слишком уж чакрозатратная эта штука, да и глаза лучше не перенапрягать, иначе потом легко свалиться с жгучей болью на недельку.       Итачи приходит точно по расписанию, вытянув нас из той передряги. Вот только нести ему приходится не Шисуи, как было по канону, а меня с чакровой недостаточностью и общим хреновым состоянием. Я сумела минимализировать раны виновника всего этого «спектакля», приняв большую часть атак на себя. Боли то я так и не чувствую, и мне вообще всё равно на ранения, но потеря крови сказывается не лучшим образом. Кстати, перед уходом, я всё же умудрилась кинуть пару иголок с ядом в приближённых Данзо, которые оказались в пределах моей досягаемости. Из четырёх человек, не считая меня, остался один с тяжёлым ранением. Он, скорее всего, не выживет, но смерть у него будет легче, чем у тех, что я поразила ядом. Антидота к нему нет, к их большому сожалению. А если и есть, то они останутся калеками, так как нервная система поражается практически сразу, без возможности восстановления.       Герой из меня вышел так себе. Потрёпанную и в полуобморочном состоянии меня принесли к водопаду, где теперь, к счастью, никто умирать не планировал. — Какого чёрта, Котаро? — как только меня удаётся пристроить, облокотив на камень, буквально выкрикивает Шисуи. Редко увидишь Учих, теряющих самообладание.       Итачи, в отличие от своего друга, более спокоен, хотя, наверное, хочет спросить то же самое. Учитывая мои избегания встреч и полный обрыв всех контактов, вопрос логичный, вот только отвечать на него мучительно долго. Не могу же я им сказать, что знала всё с самого начала, потому что из другой реальности на самом деле. Почти все мои конечности онемели, поэтому даже пальцем пошевелить не получится, чтобы уменьшить волнение этих двоих. — Считай подарком на день рождение, — пытаюсь улыбнуться, но выходит не очень. — Прекрати паясничать, — серьёзная интонация всё-таки заставляет меня взять себя в руки.       Надо решить проблему с объяснениями быстрее, иначе я отключусь, так ничего и не сказав. Недавно полученная на миссии глубокая рана на спине открылась, я уже чувствую, как вместе с вытекающей из неё кровью уходят мои последние остатки силы. А ведь я знала, что стоит её залечить сразу, не откладывая на потом. Лень никогда не играет на руку. — Это очень долго рассказывать, честно говоря, — стараюсь сделать голос более бодрым, чем есть на самом деле. — Отец знает всё, что вам нужно. Если что-то пойдёт не так, спросите у него, а пока…       Тело резко бросает в дрожь, не дав мне договорить. Какое же ужасное состояние… — Шисуи, почему под ней так много крови? — Итачи обеспокоенно смотрит на меня. Все его эмоции легко читаются на обычно спокойном лице. Ей богу, словно ребёнок, но мне сейчас не до умиления. — Спина… — последнее, что успеваю вымолвить перед тем, как опуститься в непроглядную темноту. ***       Приходить в сознание оказалось труднее, чем я думала. Неимоверная слабость долго не давала элементарно открыть глаза, чтобы хотя бы узнать, где я нахожусь. Единственное, что я отчётливо чувствовала — присутствие кого-то рядом. Причём всегда. — Пить, — тихо шепчу, надеясь на то, что это всё-таки услышали. Жажда просто невыносима, в горло как будто засыпали песок. Однако дождаться воды мне не удаётся, потому что я снова погружаюсь в темноту.       Когда просыпаюсь в следующий раз, то уже не чувствую той всеобъемлющей слабости. Чакра немного восстановилась, что позволяет мне укрепить тело и даже немного приподняться на локтях. Нахожусь я не в своей привычной комнате, которая была в доме главы. Совершенно незнакомое помещение заставляет панику подступать и доводить меня до состояния лёгкой истерии. — Кто-нибудь есть? — хотелось бы, чтобы голос звучал увереннее, но это чисто физически невозможно. Я слишком много крови потеряла, мне теперь даже банально говорить тяжело.       Ответа не последовало даже когда я повторила свой вопрос спустя пару минут. Моё нетерпение когда-то сыграет злую шутку, но сейчас это мало волнует мой разум. Облокачиваюсь на рядом стоящую тумбочку, стараясь подняться на шатающихся ногах. Получается так себе, но немного упорства делают своё дело. Я два года выжимала себя без остатка на миссиях, как будто небольшое препятствие в виде этого способно меня остановить.       Практически доползаю до сёдзи, потому что ходьбой назвать это невозможно. Аккуратно открываю их, чуть не вскрикнув от удивления. Я знаю этот дом! Это же дом Шисуи! Я проводила столько времени здесь в детстве, как только могла не узнать. Только вот, почему я тут? И где Киоко-сан? Она не любила покидать дом без надобности, предпочитая посвящать себя домашним обязанностям, потому что в молодости получила какую-то серьёзную травму, не позволяющую нормально сражаться. — Котаро, — оборачиваюсь на голос. — Что ты за человек, а? — Я тоже рада тебя видеть, братишка, — улыбаюсь так тепло, как это только возможно. Я действительно соскучилась, это не притворство, мне так не хватало этого голоса и тёплого взгляда.       Итачи подходит ко мне и старается как можно более аккуратно довести до обеденного стола. А он подрос, причём неплохо так. Раньше мы с ним были одного роста, а теперь он почти на голову выше, и это в свои тринадцать лет. — Шисуи скоро вернётся, он пошёл за мамой, чтобы она помогла сменить тебе повязки, — пододвинув стул, на который меня посадил. — Будешь что-то? Еды не очень много, но в холодильнике точно завалялось.       Ему также, как и мне, немного непривычно говорить так свободно спустя огромное количество времени, проведённого порознь. Да и, мы теперь подростки, это тоже не прибавляет ничего хорошего. Мой изменившийся внешний вид не играет на руку. Я уверена, что ему кажется сейчас, будто мы совсем чужие. — Сколько я была в отключке? — опускаю взгляд куда-то в пол. — Почти неделю, — присаживаясь на корточки и поднимая моё лицо. — Господи, сестрёнка, больше никогда так не делай. Говори о своих глупых идеях заранее, чтобы мы могли помочь, а не сидеть без дела, даже не представляя сколько всего на тебе повисло.       Он обнимает за талию, положив голову на мои колени. Кажется, я сумела запасть куда-то глубоко в душу этого паренька. Уж точно никогда бы не подумала, что Итачи будет называть кого-то «сестрёнкой» и так сильно переживать. Расчётливый и сильный шиноби-гений, вырезавший свой собственный клан, вступивший в преступную организацию и всю жизнь посвятивший служению деревни — образ, который уже никогда не сможет вязаться с тем Учиха Итачи, что я вижу сейчас. Моё появление перевернуло этот мир с ног на голову и сейчас уже не понятно к лучшему это или худшему.       Не знаю, сколько мы вот так просидели, просто наслаждаясь долгожданным присутствием друг друга. Наверное, долго. Так долго, что мои ноги уже начали затекать от неменяющегося положения и тяжести чужой головы. — Знаешь, Саске по тебе скучал всё это время, — поднимаясь, приводя себя в порядок, придавая лицу привычную отстранённость. — Твои тренировки пошли ему на пользу, в академии он показывает хорошие результаты. — Я его практически ничему не научила, — усмехаюсь. — Обычно мы отрабатывали то, что ему давал на изучение ты.       Оба улыбаемся, понимая, что к успехам этого ребёнка причастны в одинаковой степени. В какой-то степени даже можно сказать, что я чувствую гордость за проделанную работу.       Долго нам обсудить все события не дают, потому что с появлением мамы я сразу же оказываюсь в постели под её чутким контролем. С Шисуи мы молча друг другу киваем, как бы договариваясь о том, что обсудим всё несколько позже. Нам о многом надо поговорить, ведь это именно из-за него я корчила из себя невесть что два года, а потом чуть не умерла от потери крови, но оно того стоило. Он живой и это главное, просто потому что ничего более значения не имеет. Я смогла спасти не просто одну жизнь, а жизнь целого клана, выручив одного человека, от которого зависело абсолютно всё.