Мой Учиха

      Через неделю по официальным бумагам я стала приёмной дочерью Фугаку и Микото, а по неофициальным меня просто закинули на попечение Шисуи и его матери. Естественно, женщина была не очень довольна таким раскладом событий, хоть и знала моих родителей очень близко. Никто не захочет, чтобы на его ребёнка вешали заботу о другом ребёнке. Как и говорил в том подслушанном мной разговоре глава клана, он не собирался тратить время на моё воспитание и тренировки, поэтому идеальным вариантом стал мальчик, с которым у меня были якобы близкие отношения и который подавал большие надежды. Плюс, таким образом, верхушка точно не могла подумать что-то не то, ведь как известно детей всегда недооценивают.       Мои тренировки начались спустя месяц, когда были улажены проблемы с жильём и более-менее закончено переселение клана в новый район. Всё чаще гуляя по кварталу можно было слышать недовольных подобным. Особенно были возмущены те, чьи дети ходили в академию, так как теперь она была расположена на приличном таком расстоянии. Я буквально молилась, чтобы из-за моего появления не приблизилась ночь уничтожения Учих, ведь тогда я не смогу сделать абсолютно ничего. Кстати, вопреки ожиданиям, я была не бездарна в плане контроля чакры и метания сюрикенов. Такое ощущение, что тело уже само знало, что надо делать, и я действовала на автомате. Предположение о том, что родители всё-таки занимались будущим своей дочери то и дело всплывало в голове вместе со второй версией развития событий — девочка просто повторяла за своим лучшим другом. То, что Шисуи точно мой лучший друг сомнений уже не было. Он знал о Котаро абсолютно всё, да и вёл себя как старший брат, переживая каждый раз, когда я по неосторожности получала какие-то мелкие ранения.       Вообще, веселье закончилось, когда мы от контроля чакры и метания сюрикенов с кунаями перешли к тайдзюцу. Оно давалось с большим трудом, потому что физические данные подхрамывали на обе ноги, несмотря на то, что до практики мы немного позанимались моей излишней слабостью. Изначально я очень сильно боялась боли, совершенно не представляя какой у меня болевой порог, но, как выяснилось позже, делала я это зря. Боль почему-то не ощущалась абсолютно. Она заменялась лёгким покалыванием и онемением той части, на которой была рана. Периодически во время практики с кунаями в ближнем бою я специально напарывалась на остриё, чтобы проверить свои догадки, чем очень сильно пугала Шисуи.       Один раз я перестаралась и очень сильно повредила плечо. Какого же было моё удивление, когда я заметила стекающую по руке кровь, а как тогда испугался Шисуи — это вообще отдельная история. — Эй, Котаро, скажи честно, ты помнишь что-то из своей жизни до нападения Девятихвостого? — как-то спросил он, когда в очередной раз перевязывал мои ранения.       Этот вопрос ввёл меня в небольшой ступор. С одной стороны, он был вполне ожидаем, ведь моё поведение могло очень сильно отличаться от свойственного этой девочке, а с другой… С другой стороны, прошло уже больше четырёх месяцев с этого инцидента, и ещё никто мне ни разу не говорил, что я веду себя как-то странно или непривычно, потому что стимулом к изменению могла стать смерть родителей. Не каждый ребёнок способен сохранить жизнерадостность после такого события, поэтому появившаяся серьёзность не должна была стать чем-то странным. — С чего ты взял, что я могу что-то не помнить? — пытаясь выяснить причину таких выводов. — Потому что я заново учу тебя тому, чему уже учил, — покрепче затягивая бинт. — Ты очень переживала, что все твои сверстники уже так много умеют, поэтому постоянно упрашивала меня учить тебя тому, что преподают нам в академии.       Та ситуация была не из самых лёгких, я не представляла, как выкрутиться и на что списать потерю всех воспоминаний. Конечно, удар головой был хорошим вариантом, но я проходила обследование, и он не был таким сильным, чтобы вызвать амнезию. Психологическая травма тоже была не очень правдоподобным, потому что при ней обычно пропадает только та часть, которая её вызвала. По итогу, я просто созналась в том, что не помню абсолютно ничего из своих прожитых пяти лет. Шисуи воспринял такую новость слишком спокойно, как будто уже давно смирился с этим и мои слова были даже не особо то и важны.       В этот же вечер, когда мы сидели в моей комнате, он рассказал мне абсолютно всё, что мог вспомнить сам. Оказалось, что я была с ним с самого раннего детства, потому что наши матери раньше были напарниками по команде и часто навещали друг друга. Каждые выходные я ездила к своей тёте из клана Хьюга, где меня проверяли на пробуждённый бьякуган, потому что это могло стать неплохим условием переезда именно в квартал белоглазых. Мама была из главной ветви и имела вполне хорошие данные для шиноби, поэтому главенство клана очень задевал факт её переезда к Учиха и взятие фамилии мужа. Вообще, подводя итоги, можно сказать, что девочка жила не самой счастливой жизнью, как оказалось. С самого детства здоровье оставляло желать лучшего, плюс к этому после того, как она благополучно пережила отметку в три года, её стали втягивать в какие-то внутриклановые разборки. И если глава Учих просто периодически просил отца приводить Котаро к ним домой, чтобы девочка лишний раз показала, что умеет, когда они с Итачи устраивали шуточные спаринги, то Хьюг натурально задевал факт существования ребёнка с их кровью, абсолютно на них не похожего. — Думаю, что теперь можно забыть о моей связи с другим кланом, Шисуи, — это было первое, что я сказала после рассказа о «моём» прошлом. — С чего ты это взяла? — он правда не понимал, что я имею ввиду, хотя я надеялась, что Фугаку уже сказал ему о пробуждённом шарингане. — Возможность того, что у тебя появится бьякуган всегда остаётся, даже несмотря на то, что твои зрачки имеют тёмно-серый оттенок.       Немного подумав, я не нашла каких-то явных причин скрывать от друга всю правду. — Он не пробудится, потому что у меня уже есть это, — активировав додзюцу, чтобы точно убедить его.       Мальчик был несколько удивлён таким поворотом событий. Видимо, он думал, что раз воспоминания отсутствуют, я не пробужу его, а тут раз и сюрприз. К слову, активировать шаринган по моему собственному желанию я научилась не сразу, иногда он сам появлялся во время тренировок, если я чересчур сильно пугалась чего-то или перенапрягала своё тело. Именно из-за этого я стала пытаться его контролировать, когда оставалась в полном одиночестве. — Этот факт и правда уменьшает шанс появления второго додзюцу, — наконец-то заговорил Шисуи спустя продолжительного молчания. — Но были случаи, когда люди могли использовать и шаринган, и бьякуган, правда это не приводило ни к чему хорошему.       Из-за того, что ночевала я всё же в доме Фугаку и Микото, мне приходилось пересекаться и с Итачи, который хоть и был, как выяснилось, одним из моих друзей, но почему-то всегда вёл себя очень холодно. Такое его поведение несколько огорчало и заставляло задумываться о том, что я сделала не так.       Спустя ещё немного времени Шисуи и старший брат сдружились, и на тренировках я уже была словно третья лишняя, потому что мои способности не дотягивали до уровня этих двоих. Я стала отрабатывать удары самостоятельно, даже иногда по ночам сбегала на полигон, чтобы лишний раз потренировать навыки владения ниндзюцу. Эти тренировки дали свои плоды достаточно скоро, поэтому я стала выпрашивать свитки с более сильными техниками у Фугаку-сана, чему он был очень даже рад. Оставалась только одна проблема — ограниченный запас чакры. Он и не давал мне развиваться так, как я того хотела. Увеличить запас в таком возрасте не представлялось возможным, это было достаточно опасно, потому что тело ещё развивается, и последствия могут быть не самыми приятными. Да и плюсом к этому накладывается нестабильность моего состояния, которое может ухудшиться в любой момент.       Через год я поступила в академию, попав в один класс с Итачи, который не очень то любил посещать занятия и слушать то, что уже знает. Это не прибавило ничего хорошего в мою жизнь. — Хэй, Котаро-чан! — окрикивает меня одна из одноклассниц, когда я уже собираюсь покинуть класс и отправиться на столь привычный полигон. — Итачи-кун завтра придёт в академию?       Тяжело вздыхаю, потому что отвечать на этот вопрос мне уже наскучило. Это девочка далеко не первая, а уже пятая или шестая. — Я не знаю, — натягивая улыбку, чтобы лишний раз не нагрубить. — Мы не так близки, чтобы он отчитывался передо мной о своей посещаемости.       Грубить другим, как выяснилось, всё равно, что позорить свой клан. Пару раз мне даже влетало за это. Сложно жить, когда всё крутится вокруг чести и достоинства твоей «семьи». Однако в этом плане я всё же благодарна за то, что принадлежу Учихам, а не Хьюгам. Те за это борются ещё сильнее. — Ну, вы же брат и сестра, ты просто обязана знать хоть что-то о его планах, — не унимается девчонка. — Ты не хуже меня знаешь, что я приёмный ребёнок, — намекнув на чересчур длинный нос, который успели засунуть в моё прошлое. — Именно по этой причине я не особо интересуюсь его планами.       Разворачиваюсь, тем самым показав, что разговор окончен, и продолжения не будет. Честно сказать, за прошедший год я переняла немного высокомерия у взрослых Учих. Из-за этого одноклассники не особо жаждут общения со мной, уж слишком это тяжело терпеть продолжительное время.       Покинув учебное заведение, ускоряю свой шаг, вскоре перейдя на полноценный бег. Я слишком задержалась сегодня, засидевшись в библиотеке за историей мира шиноби. Полагаться на свою память, конечно, хорошо, но вспоминать события аниме становится всё труднее, потому что память о прошлой жизни уже не такая яркая, какой была в самом начале. По этой причине я начала читать очень много, узнавая заодно и какие-то новые техники. Даже завела отдельную тетрадь, чтобы переписывать туда самые интересные и потом в одиночестве пытаться их учить. Легко они не даются и требуют всё большего контроля чакры, поэтому сна в моей жизни становится всё меньше. Хочется всего и сразу, пока есть время и не нужно ходить на миссии. — Привет, Шисуи, — по привычке повиснув на шее. — Прости, я снова засиделась в библиотеке.       Он приобнимает меня в ответ на краткий миг, практически сразу отпустив. То, что он не просто терпит мои «телячьи нежности», а отвечает тем же — редкость. — Что сегодня попрактикуем? — присаживаясь на траву, спрашивает мальчик. — Я просто уже не представляю, чему тебя можно научить. Иногда кажется, что ты знаешь больше.       По-доброму улыбнувшись. То, что я знаю больше — неправда. Шисуи тоже вполне себе любит побыть в библиотеке и поискать что-то новенькое, чтобы добавить в свой арсенал. Единственным различием является то, что техники даются ему намного легче, чем мне. Его запас чакры превышает мой, да и контроль куда лучше. Если бы мы дрались не в шутку, то меня бы вынесли в первые минуты три, но я честно стараюсь исправить такие перспективы. — Хм, может просто, как обычно, тайдзюцу? — выуживая из сумки кунай. — Можно, только вот это убери, — кивнув на мою руку. — Я не хочу снова ранить тебя, и так шрамов достаточно.       Шрамов на теле действительно было уже достаточно. Я много их заработала, когда пыталась подтвердить свою догадку о невосприимчивости к боли, да и просто падения никто не отменял. Не важно, что мне на самом деле двадцать один, в детство ударяться это никогда не мешало, тем более, что мне представилась такая возможность. Плюс, детство тут интереснее — постоянная гонка со сверстниками в количестве изученных техник, беготня по крышам наперегонки, соревнования в силе удара по бревну, кидание сюрикенов в цель и это ещё далеко не всё. В моём мире такого не было и быть не могло, а тут балуйся сколько хочешь, только про обязанности не забывай. В общем и целом, я брала от жизни всё. — Ты преувеличиваешь, их не так уж и много, — ткнув собеседника кулачком в плечо. — Но всё равно достаточно, — сделав небольшую паузу. — Ты вообще не избегаешь ударов кунаями, подставляясь под них специально. — Это моя тактика! — возмущаюсь и надуваю щёки. — Вспомни, сколько я так поединков выиграла! Противника это точно в ступор введёт и даст мне преимущество.       Однако рассказать о всех прелестях моей супер офигенной тактики я не успела. Итачи приземлился неподалёку, привлекая наше внимание. За последнее время он стал мне самым настоящим старшим братом, хотя я и всячески стараюсь не показывать этого в академии. Наши отношения сильно переломились после того, как он узнал о моей потери памяти. Оказалось, что его очень сильно настораживало моё изменившееся поведение. Именно это привело к такому холодному отношению ко мне и избеганию близких контактов. Ещё одним фактором стало то, что он знает о пробудившимся у меня шарингане. Один раз, когда я в одиночестве баловалась с его активацией, он зашёл ко мне в комнату и узрел это прекрасное зрелище. Сразу дезактивировать я не смогла, поэтому пришлось объяснять, как и при каких обстоятельствах появился, и почему я скрывала. Фугаку-сан до сих пор, вроде как, не в курсе о том, что эти ребята знают больше, чем нужно. — Сегодня за нами опять следят, — присаживаясь на траву, по нашему примеру, проговорил старший сын главы. — Кажется, ты всё-таки сумела привлечь внимание АНБУ. — Я не виновата, что ты слишком сильно напираешь во время спаррингов в академии, — щёлкнув Итачи по лбу. — Мог бы хоть чуток послабее меня бить и кидать. — А ты могла бы поддаваться, а не пытаться доказать, что сильнее, — повторив мой жест.       Мы немного посверлили друг друга взглядами, а потом рассмеялись. Шисуи тоже в стороне не остался, дав нам парочку подзатыльников за столько неаккуратное поведение. — Хорошо хоть, что следят за нами наши же соклановцы, — поднимаясь с травы и отряхиваясь. — Когда это уже будут не они, придётся контролировать каждое движение и слово.       Такие перспективы нас очень огорчали, ведь хотелось свободы действий. Да и мне бы не помешало начать упражняться в использовании шарингана, который «лежит» без дела уже очень долгое время. Шисуи, пробудивший свой, мог подучить меня в обращении с этой штукой, ведь рано или поздно этот козырь в рукаве придётся использовать. — Нам повезло, что Итачи умеет обнаруживать даже джоунинов, которые прекрасно умеют скрывать своё присутствие, — тоже подняв свою тушку с травы, подытожила я. — Гений, так сказать, и в Африке гений. — Заканчивай с этими странными выражениями, — подал голос, вышеупомянутый человек. — Не знаю откуда ты их набралась, но звучат они достаточно глупо. И вообще, давайте уже начнём, скоро стемнеет. ***       Тренировка проходила в привычном нам режиме, мы даже стали забывать об установленном наблюдении, позволяя себе те же вольности, что и наедине. Сомневаюсь, что людям из нашего клана было какое-то дело до отношений между детьми, которые вот уже несколько месяцев неразлучны. Перед спаррингами мы, по обыкновению, немного размялись, отработав удары на брёвнах, вбитых в землю, а после на «камень-ножницы-бумага» решали кто и с кем будет биться.       Как и говорил в начале, Шисуи не сражался со мной на кунаях, но вот Итачи такого обещания не давал, поэтому в конце тренировки я была в новых царапинах, некоторые из которых были достаточно глубокими. Замечала я их правда только после того, как мне об этом напрямую говорили, а лечения и вовсе оставляла на вечер. Не хотелось тратить отведённое нам время на такие пустяки, как перевязка не особо опасных ранений. Победить мне удалось всего два раза из двадцати или тридцати, причём мне явно поддавались. Ну, не сравнится мой уровень с их, несмотря на то, что я уже обогнала некоторых сверстников. Гении они на то и гении, чтобы их невозможно было превзойти по навыкам так просто и за такой короткий промежуток времени.       В итоге в конце этого всего я была вымотана и хотела только одного — лечь в кровать и проспать как можно дольше. Мальчики моих стремлений не разделяли, намереваясь продолжать. Однако явно приближающиеся сумерки им мешали и не давали исполнить заветное желание. Родители достаточно сильно переживали, если мы задерживались. Окраина деревни была не самым безопасным местом, ведь первым делом удар придётся именно сюда. И хоть я прекрасно знала, что такого не произойдёт, волнение не убавлялось ни на дюйм, но это, скорее, паранойя, оставшаяся со мной ещё из родного мира. — Может, переночуешь у нас? — предложила я Шисуи уже, когда мы подошли к дому главы Учих. — Поздно, да и Микото-сан против не будет, комнат много. — Нет, мама будет переживать, — отозвался он, потрепав меня по растрёпанным волосам. — Плюс, дома ночевать куда привычнее.       Мы попрощались сразу же, как переступили за забор. Наш с Итачи друг не стал заходить даже на чай. Дома нас уже ждала заботливая мама, которая не разделяла меня и своего родного сына, даря нам совершенно одинаковое количество внимания. Саске сидел в углу, миленько надув щёчки, потому что мы опять не взяли его с собой. Не объяснишь же ребёнку, что не очень то и безопасно ему с нами, потому что я нахожусь там. Отношения с главенством деревни становились всё хуже, поэтому вопрос о моём переселении в квартал Хьюг не закрывался до сих пор. Слишком уж всем не нравилось моё пребывание у Учих, а успехи в академии только усугубляли данную ситуацию. — Котаро, зайди ко мне после ужина, — голос Фугаку-сана прозвучал совершенно неожиданно, потому что его присутствия в доме я до этого не чувствовала абсолютно. — Хорошо, — быстро поднявшись и поклонившись в знак уважения.       В отличии от своей жены дочерью он меня считать не собирался. Да что уж там говорить про меня, когда он собственным детям не уделял особо внимания. Я предпочитала держать дистанцию, ограничиваясь отношениями «глава и подчинённая». — Ох, ты перебарщиваешь с вежливостью, дорогая, — Микото присела, заботливо обрабатывая мои раны и раны Итачи. — Веди себя с ним помягче, он не понимает, как с тобой общаться, боясь сделать что-то не так.       Меня всегда согревает её тёплая улыбка. Она создаёт ощущение того, что ты находишься на том месте, на котором и должен быть. Однако это также заставляет что-то в груди болезненно сжиматься от мысли, что этой женщине суждено в итоге умереть от рук собственного чада. Привязываться к кому-то в этом клане — самая большая ошибка, которую я только могла допустить.       Доев, отношу тарелки в раковину и желаю всем спокойной ночи, не забыв щёлкнуть по носу Саске, чтобы поменьше дулся. Надо будет уговорить взрослых отпустить его со мной на небольшую прогулку. Мне совсем не хочется, чтобы в будущем он стал таким же заносчивым придурком, каким вырос в аниме. Фугаку совершенно не умеет обращаться с детьми, поэтому они оба выросли не особо счастливыми, несмотря на то, что его жена делала всё возможное. — Фугаку-сан, можно? — легонько стукнув по сёдзи. — Вы, вроде, хотели со мной поговорить. — Да, заходи, — после его слов, не спеша захожу внутрь.       Глава клана, как обычно, весь в работе. Вокруг него куча бумажек, которые необходимо заполнить. В основном это отчёты о выполненных миссиях. Именно из-за этой бумажной волокиты, с которой ему мало кто помогает, у него не остаётся времени на банальное «посидеть с семьёй». — Наш план действий в отношении тебя несколько поменялся, — сразу переходя к делу и не поднимая взгляда от бумаг. — Постарайся закончить академию в кратчайшие сроки. Ты показываешь неплохие результаты, поэтому это будет не так уж и сложно. — Фугаку-сан, могу я узнать причину? — стараясь не выдать голосом своего удивления. Слишком неожиданно, значит на это есть какие-то веские основания.       Мужчина немного нахмурился после моего вопроса, но через время снова заговорил. — Хьюги напирают на нас своим авторитетом, поэтому сохранять тебя за нашим кланом становится всё сложнее, — уже переводя взгляд на меня. — Тебе нужно получить звание чунина, чтобы самой выбирать семью, в которой ты будешь проживать. Мы не хотим терять такого бойца, поэтому постарайся ускорить своё развитие и как можно быстрее получить нужное положение. — На самом деле мои успехи не так уж и высоки, — спорить с главой конечно плохая черта, но тем не менее это не та ситуация, где этикет сыграет мне на руку. — В спаррингах с ребятами мне всё также не удаётся одержать победу. — Это потому что ты не сражаешься всерьёз и не используешь свой шаринган, — снова утыкаясь в бумаги. — Поверь, додзюцу даёт неплохие преимущества в бою, если им овладеть. — Другого способа нет, да? — уже совершенно позабыв обо всей этой вежливости и предвкушая тяжёлую работу, которую предстоит сделать, чтобы меня допустили до экзамена на генина раньше положенного срока. — Фугаку-сан, это совершенно невозможно, даже учителя не возлагают на меня каких-то больших надежд.       Кажется, мои отговорки порядком достают главу, который и так занят, но отступать я не собираюсь. — Убери все формальности и эту напускную вежливость, — неожиданно сказал он. — Считай, что ты член семьи, и я это признаю. А по поводу учителей — попроси сменить противника, Итачи мешает тебе выглядеть более презентабельно в глазах остальных.       После этого мне жестом показали на выход, как бы дав понять, что разговор окончен и делать больше мне здесь нечего. На выходе я столкнулась с «мамой», которая заботливо принесла ужин моему, так называемому, «отцу». Честно говоря, в своей голове я уже давно стала называть главу клана и его жену именно отцом и матерью, просто потому что так было проще и создавалась иллюзия того, что семья у меня всё-таки есть. — Что хотел папа? — остановив меня уже на подходе в комнату, спросил Итачи. — Ты после разговора с ним какая-то обеспокоенная, даже моё приближение не заметила.       Встряхиваю головой, отгоняя ненужные мысли. Ей богу, я слишком сильно переживаю из-за всякой ерунды. Ну, задело там что-то клан биологической матери этой девочки, ничего, прорвёмся. В конце концов это я им нужна пока они не в курсе о пробудившемся шарингане. Мне кажется, это информация решила бы дохрена проблем сейчас. Однако АНБУ усложняют жизнь своим интересом к моей персоне. Да и недоверие к Учихам играет свою роль. Вообще, как по мне, воду мутит именно верхушка, а клану Хьюга уже давно глубоко наплевать на моё существование. Та же тётя не пришла ещё ни разу меня навестить с той нашей встречи в убежище. — Всё в норме, — немного успокоив себя. — Пошли ко мне, я там всё расскажу.       Итачи послушно идёт со мной в сторону комнаты, попутно проверяя наличие кого-то чужого в доме и на улице поблизости. Уж он то точно понимает, что чужие уши нам сейчас абсолютно без надобности. Жаль только, что Шисуи далековато и ему придётся всё рассказывать заново уже завтра. — Так, а теперь давай всё по порядку, а не как ты умеешь с отступлениями от темы, — прикрыв за собой сёдзи, не давая мне даже немного прийти в себя. — Ну, если прям кратко, — выдерживаю небольшую паузу. — Я в жопе, братишка.       Мальчик скептически смотрит на меня, тяжело вздыхая. Да уж, доводить до ручки я умею даже такого спокойного человека. Со мной иногда бывает сложно. В какой-то степени это вина того менталитета, в котором я выросла. — Не настолько кратко, — присаживаясь рядом с моим футоном. — Введи в курс дела чётко и ясно, в будущем способность так изъясняться сыграет тебе на руку, поверь.       Откидываюсь на подушку и начинаю пересказывать мой разговор с отцом, периодически замолкая и балуясь с шаринганом, чтобы дать парню осмыслить тот поток информации, который на него свалился. — Может, тебе сходить к своим родственникам и решить эту проблему, сказав, что ты хочешь жить именно у нас и нигде больше? — Итачи высказывает достаточно здравую мысль, которая приходила на ум и мне. — Твой отец запретил мне даже приближаться к тому кварталу, — раскинув руки в разные стороны. — Я не знаю причины, если что.       Ещё немного поговорив мы разошлись, так ни до чего дельного и не додумавшись. Ночью я по-тихому слиняла на полигон, чтобы потренировать новую технику. Она давалась мне с очень большим трудом, а днём времени на неё не оставалось. Честно говоря, я подсмотрела её у Шисуи, который пару раз при мне её тренировал, а потом нашла в библиотеке что-то похожее. Однако моей скорости не хватает для её выполнения.       Спустя примерно часа три я уже плелась домой, про себя ругаясь, как последний сапожник. Чакры почти не осталось, а спать остаётся от силы часа четыре. Кажется, сегодня я буду отсыпаться на занятиях. Чисто интуитивно сканирую местность и на мгновение замираю — чужие на нашей территории. — Этого ещё не хватало, — достав из-за спины танто (боевой нож самураев или кинжал), становлюсь в боевую стойку. Активирую шаринган и оглядываюсь по сторонам.       Вообще, следуя логике, стоит бежать и будить главу, чтобы он разбирался с этими нарушителями, но вот незадача… Меня уже засекли, а до дома далековато. Опрометчивые поступки тоже делать не стоит, ведь даже если мне удастся его убить, клану отвечать за это. Наша репутация и так в самой заднице, поэтому не вариант. Пока я погрузилась в себя, размышляя о собственных действиях, человек приблизился ещё ближе, находясь от меня на расстоянии не больше двухсот метров.       Несколько секунд и откуда-то из-за листвы на меня выскакивает молодой парень. Ловко отбиваю его атаку, отпрыгнув подальше, чтобы рассмотреть нападавшего, но мне не дают этого сделать, снова атаковав. Пару раз меня задевает, но в принципе, можно сказать, что я успешно отразила практически всё. Во время очередной атаки мы встречаемся глазами, и я тут же накладываю гендзюцу. Даже, если паренёк выберется быстро, преимущество всё равно будет на моей стороне. Заваливаю его лицом в землю и залажу сверху. — Тебе конец, — занося руку над шеей, чтобы окончательно его вырубить, но просчитываюсь.       Мой противник ловко изворачивается, намереваясь перерезать мне глотку, но я перехватываю остриё рукой. Ловлю момент и всё-таки вырубаю парня коленом в живот. Словив паническую атаку, отползаю к ближайшему дереву. Осознание того, что сейчас это могла быть моя последняя ночная тренировка, заставляет впасть чуть ли не в истерику. Всё естество кричит о том, что не хочет умирать. — Котаро! — резко поворачиваю голову, снова активировав шаринган, уже приготовившись к новому сражению. — Слава Богу!       Секунда и меня уже заключают в тёплые и нежные объятия. О, Господи, спасибо тебе за такого человека рядом. — Итачи сказал, что тебя нет в комнате, я уже подумал о худшем, — слёзы льются рекой, пока Шисуи аккуратно гладит меня по голове. Хорошо быть маленьким ребёнком, потому что во взрослой жизни уже редко кто так тебя пожалеет. — Попозже расскажешь, как тебе удалось вырубить одного из членов АНБУ.       Что?! АНБУ?! Мой разум резко отрезвляется после этого названия. Перевожу взгляд на тело, лежащее буквально в нескольких метрах. Форма, маска — всё говорит о том, что это не какой-то мимо проходивший отступник, и как только я раньше не заметила этого. — Слава Ками-сама, ты её нашёл, — проговаривает Итачи, как только подбегает к нам. — Как только догадался, что она может быть на полигоне. — Сейчас важно не это, — всё ещё не выпуская меня из кольца рук. — У нас большие проблемы, потому что твоя сестра только что отрубила кого-то из верхушки.       Мальчик поворачивает голову, внимательно осматривая незнакомого человека, делая какие-то выводы только по ему понятным приметам. — Тут нужен мой отец, — озвучив мысль, до которой уже дошла даже я. — Я схожу за ним.