Надеюсь, в твоих снах найдётся место для меня

Ответа не было больше часа. Уэй всё никак не мог сосредоточиться на профессоре и его занудной лекции о Рембрандте и поминутно проверял входящие сообщения. Он знал, что там ничего нет, он услышал бы уведомление, но он просто не мог, ему нужно было чем-то занять себя. К тому же, он не выносил Рембрандта. Только на исходе пары, когда к неоправданно волнительному ожиданию ответа прибавилось ещё и ожидание спасительного звонка, его телефон вдруг завибрировал. «Понятия не имею, откуда у тебя мой номер, и мы, вроде бы, всё уже выяснили, но, как я уже говорил, ты не можешь отказать родственной душе». Уэй притворно закатил глаза, едва заметно растягивая губы в улыбке. Опять он со своими душами, господи. Джерард взял телефон в руки и, закусив губу, помедлил несколько секунд, а потом набрал короткое: «Рэй». И следом отправил ещё одно сообщение: «Мы можем встретиться сегодня?» У него не было ни малейшего представления о том, что он собирается делать с этим Фрэнком. Вероятно, он опять зависнет и будет пялиться на него как на инопланетянина, а Фрэнк станет выдавать свой невозможный взгляд и непременно нести какую-нибудь чушь про родственные души. Потом кто-нибудь из них психанёт, и они опять разойдутся ни с чем. Как будто у Джерарда нет более приятного способа провести вечер. «Рэй — предатель, — тем временем пришёл ответ. — Я могу подойти к тебе после пар. Я живу недалеко». «В 5 тогда. У центрального». Джерард не хотел быть слишком вежливым с этим парнем, а то тот ещё придумает себе всякого. До конца пары Джерард апатично рисовал узоры на краю тетрадного листа, потому что узоры однозначно лучше какого-то там Рембрандта. И ещё он думал о том, что всё их общение с Фрэнком сводится к тому, что они поочередно ходят друг за другом, а потом кто-нибудь из них сдаётся и убегает. Это было странно. *** — Джи, мы можем встретиться сегодня? — Линдси выловила его в коридоре, когда он проводил перемену на скамейке, залипнув в телефоне. Он поднял голову, удивлённо глядя на девушку. Что она тут делает? Её занятия должны проходить в другом корпусе. Она стояла перед ним, скрестив лодыжки и сцепив пальцы в замок. Её густые темные волосы, обычно распущенные, сейчас были собраны в тугой пучок. — Привет, — он заблокировал телефон и, убрав его в карман, поднялся и легко приобнял девушку за талию. Она была напряжена. — Всё нормально? Линдси нервно усмехнулась, хватаясь пальцами за его руку. — Вообще-то нет, не совсем. Мне надо поговорить с тобой. Он нахмурился. Да что с ней происходит с последнее время? — Что случилось, Лин? Он взял её ладони в свои. Она подняла на него испуганный взгляд. — Можешь забрать меня после пар? — она закусила губу, заглядывая ему в глаза. — Я знаю, ты раньше освободишься, но… — Ерунда, — он успокаивающе улыбнулся. — Мне всё равно надо встретиться после пар… Ну… с Фрэнком. Это прозвучало странно. — О, — она явно облегченно улыбнулась, хотя нервозность всё ещё сквозила в её улыбке. — На центре тогда? Он кивнул, отпуская её ладони. Она тут же поправила лямку сумки. Повисла пауза. Девушка нерешительно стояла на месте перед ним. Её поведение было… необычным? — Ну ладно, я… Пойду? — Да, наверное, — он рассеянно кивнул. — Увидимся. Она растянула губы в улыбке и, на секунду прикоснувшись к его руке в качестве прощания, развернулась и пошла в противоположном направлении. Он вздохнул и обернулся. Место, на котором он сидел, было уже занято. Ему оставалось лишь провести конец перемены в аудитории. Что же, по крайней мере, сегодня хоть что-то прояснится с ними обоими. Наверное. *** Он увидел его сразу, стоило ему только пройти через стеклянные двери учебного корпуса. Фрэнк стоял на улице, в десятке метров от входа, и курил. Джерард замедлил шаг, и знакомое чувство вины уже захватывало его грудную клетку. Он не знал, что с ним делать. Это была уже третья попытка поговорить с Фрэнком нормально. И вряд ли парень, даже будучи уверенным в том, что Джерард — его родственная душа, будет терпеть очередные колкости и резкости. Джерард не смог бы. Он стал чересчур медленно спускаться по ступенькам, судорожно пытаясь понять, что именно мешает ему разговаривать с Фрэнком нормально. И каких-то ничтожных пары десятков шагов было явно недостаточно для инсайта. Вдох. Последняя пара метров. — Привет. Он попробует ещё раз, всё равно у него нет более подходящих вариантов. Фрэнк обернулся. Посмотрел на него. Еле-еле приподнял уголки губ. — Здравствуй. О, замечательно, теперь они перешли на «здравствуй». Скоро будет: «как поживаете, сударь?». Боже, Уэй, прекрати. — Я, кхм… — Джерард нервно обернулся на входные двери, а потом на Фрэнка, как будто они собирались делать что-то незаконное. — Пройдемся? Тот кивнул, и они сразу свернули влево, по направлению к городскому парку. Фрэнк молчал. Джерард косо взглянул на него. Видимо, парень не собирался начинать разговор. Уэй поправил лямку сумки. — Слушай, ну… — он хотел сказать «прости», но не смог и выдавил только слабое: — Я чувствую вину. Фрэнк бросил на него взгляд и снова чуть растянул губы в улыбке: — Что, вот так сразу? Без разговора о погоде и ненормальных преподах? — Ты хочешь разговаривать о моих преподах? — Нет. Они отвели друг от друга взгляды. Джерард уставился в асфальт, а Фрэнк — на небо, потому что через несколько мучительных мгновений неловкой тишины он выдал: — Закат сегодня красивый будет. Джерард вскинул голову, скользнул по парню взглядом, а потом тоже поднял глаза к небу. Молочные облака скользили по синей небесной глади. До захода солнца оставалось ещё часа два точно. Он что, действительно так любит закаты и дошёл до того, что начал их предсказывать? Джерард нашёл в себе силы произнести в ответ только неопределенное «мгм» и снова замолчать, опустив взгляд. — Я тоже чувствую вину, Джерард, — через несколько секунд произнёс вдруг Фрэнк. Боже, он опять вынудил его поднять голову. Но парень не смотрел ни на Джерарда, ни на небо. Он тоже склонил голову, докуривая свою сигарету. Джерард понял, что снова завис, глядя на его татуированные пальцы. На фалангах были какие-то буквы, он не мог понять… Они дошли до светофора. — Что у тебя на пальцах? Фрэнк выпустил дым в загазованный воздух, бросил окурок в урну и слегка непонимающе взглянул на Джерарда. — Что у меня на пальцах? — Ну… — Джерард кивнул на его руки, и Фрэнк, поняв его, скрестил пальцы, являя Уэю татуировку. «BOOKWORM». Тот непроизвольно улыбнулся. Это было мило, а сам он уже столько лет нормально не читал… Только пособия, учебники, какие-то статьи, доклады, исследования. Он хотел бы снова читать настоящие книги. — Ты-то почему чувствуешь вину? — почему-то ему стало легче говорить. Они наконец нашли хоть какую-то точку соприкосновения. Фрэнк пожал плечами. — Я думаю, что раздражаю тебя. Господи… Уэй отвернулся. Прохожие, яркие вывески магазинов, деревья, разномастные машины, небо, в конце концов. Только бы не встречаться с ним взглядом. Пронзительно и внезапно запищал светофор. Они на автомате ступили на зебру вместе с остальными пешеходами. Номера машин, названия моделей, лица водителей, разбитая фара, снова номера, сигнал светофора. Он думает, что раздражает Джерарда. Да не раздражает он его, господи, просто… — Тынераздражаешьменя, — скороговоркой произнёс Уэй себе под нос. Он знал, что это было слишком тихо. Слова растворились в урчании моторов и звуках светофора. — Что? Господи, ну пожалуйста, он не в состоянии произнести это снова… Вдох. Глубокий. Громкий. Он вскинул голову и посмотрел на Фрэнка. Они шагнули на тротуар. — Ты меня не раздражаешь. Им надо было прекратить пялиться друг на друга, потому что иначе они очень рисковали врезаться в кого-то из прохожих. Фрэнк хлопал глазами. Джерард сосредоточился на том, чтобы держать губы сомкнутыми и не сморозить ещё какую-нибудь чушь. — Тогда что?.. Уэй наконец нашел в себе силы отвести от него взгляд и — кто бы сомневался — вернулся к своему обожаемому асфальту. — Я не понимаю, чего ты от меня хочешь. Вернее, боже, нет, я догадываюсь, чего ты хочешь, но я… — взгляд на небо. Его сейчас прорвет, кажется. — Ты хотя бы видел меня во снах, ты, не знаю, привык ко мне, а для меня ты левый человек, и представь себя на моем месте, — короткий взгляд на парня, потом — прямо перед собой. — За тобой ходит какой-то чувак и пытается добиться от тебя вечной любви, а у тебя такой бардак в жизни, и черт знает, как вообще всё это разгребать, и ты так чертовски устал, и всё, что тебе хочется — это смотреть сериалы и спать, но ты также и за это чувствуешь вину, потому что всё же хочешь какой-то продуктивности, а ещё в глубине души ты всё-таки немножко правильный и понимаешь, что ведешь себя как свинья и причиняешь людям боль, но ты просто не можешь по-другому, потому что ты… привык постоянно защищаться. Выдох. И снова вдох, чтобы заполнить легкие кислородом. Перевести взгляд на Фрэнка, смело взглянуть в его невозможные глаза. В его глазах была Вселенная. Он любил в детстве так думать. Без стеснения заглядывал людям в глаза и, восхищенный, не мог оторваться, на полном серьезе видя всю глубину и полноту человеческой души. ..куда всё это потом делось? Фрэнк, видимо, не знал, что ответить. Джерард бы тоже не знал, так что они просто дошли до парка и, зайдя на его территорию, не сговариваясь направились к одной из скамеек. Им повезло. Они встретились в то блаженное время, когда в парке не было практически никого. Уставшие студенты предпочитали идти домой, дети ещё не вернулись из детских садов, а для ежевечерних прогулок стариков и старушек и подавно было чересчур рано. Редкие прохожие не мешали. Они с Фрэнком сели рядом, и тот тут же откинул голову, устраивая затылок на спинке скамейки и направляя взгляд в небо. Джерард предпочел просто облокотиться на спинку и сложить руки на сумку. Они всё же молчали ещё какое-то время, а потом Фрэнк негромко спросил: — А ты хотел бы? — Мм?.. Парень повернул голову к Джерарду. — Ты не знаешь меня. Ты хотел бы узнать? Нет, Джерард всё-таки не откажется от названия того самого заведения, где учат вводить людей в ступор одним вопросом. Фрэнк, по всей видимости, закончил его с отличием. — Я… — он мялся несколько секунд. — У меня… девушка. — Да забудь ты хоть на секунду про свою девушку, господи, — Фрэнк снова уставился в небо и скрестил руки на груди. — Она не мешает тебе знакомиться с людьми. Джерард поджал губы. — Это не «просто знакомиться с людьми», Фрэнк. Джерард, кажется, только сейчас в полной мере осознал, чего от него хотят. Его хотят обнимать, целовать, брать за руку, с ним хотят гулять, смотреть фильмы, готовить, спать, в конце концов. И всё это — серьёзно? — из-за нескольких снов? Он никогда не поймёт этот странный мир. Фрэнк молчал. То ли ему было нечего ответить, то ли он просто завис, глядя на своё обожаемое небо. Да что в нём такого, в конце концов? Уэй заёрзал и сел в итоге в ту же позу, что и Фрэнк, тоже откинув голову на спинку скамейки. Желтеющие кроны деревьев закрывали половину небосвода, а остальная половина… Ну, да, это было красиво. Вернее, даже не так, это просто… Было. Небу не нужно было ничего успевать, ничего решать, не надо было думать, чувствовать, страдать, выбирать и понимать. Оно просто было. Такая стабильная гармония, хоть что-то постоянное в этом мире. И это правда… успокаивало. Вся эта хрень с родственными душами была странной. Влюбляться в человека только потому, что он приснился тебе? Решать, что вы будете всегда вместе только потому, что видите друг друга по ночам? Кто вообще сказал, что вы будете счастливы?.. — Как это? — Джерард повернулся к Фрэнку, разглядывая его тёмные волосы. — Видеть сны? Тот усмехнулся. — С тобой? Или вообще? — Со мной, — Джерард помедлил, — и вообще. Парень пожал плечами. — Это забавно. Иногда снится всякий бред, просто шлак от мозга, знаешь, а иногда — действительно что-то интересное, и самое фиговое — когда ты просыпаешься и не можешь почти ничего вспомнить. И где-то в центре груди что-то тянет, ты помнишь ничтожные обрывки, и так хочешь восстановить всю картину, но не можешь. Ходишь потом весь день и страдаешь. Обидно, — Фрэнк улыбнулся. — Иногда снятся целые истории, по которым чуть ли не фильмы снимать можно. Ты просыпаешься и судорожно вспоминаешь все детали, потому что всё это так интересно, ты будто проживаешь отдельную жизнь, и это незабываемые эмоции. Как мозг вообще всё это сочиняет? А иногда, ну… — он помедлил. — Иногда снишься ты. Он замолчал. А Джерард просто смотрел на него, пытаясь, что ли… привыкнуть? Он не знал, зачем. — Ты часто улыбаешься, — голос Фрэнка стал тише, и уверенности в нём поубавилось. — И мы творим всякую фигню и… смеёмся. Иногда ты рисуешь. Да, ты рисуешь, а я играю на гитаре. Один раз мы решили, что ты сделаешь рисунок из моей песни, а я — песню из твоего рисунка. У нас ничего не получилось. Как-то раз мы спасали мир, как в «Докторе Кто», а однажды сидели на берегу моря, ну и… Он снова замолчал. Наверное, он не досказал «целовались». Повисла пауза. Это было довольно откровенно, если честно.  — И кто был… Доктором? — тихо спросил Джерард. — Ты, — просто ответил Фрэнк. Это выше его сил. Фрэнк влюблен в этого мальчика из снов. В этого счастливого, улыбчивого мальчика, который рисует и целуется со своей родственной душой на берегу моря. Фрэнк очарован тем, другим Джерардом, а не настоящим, у которого нелады с обществом и пустыня в голове. Джерард наверняка сделает Фрэнку больно, если скажет это, но, с другой стороны, он не может не сказать. — Ты не меня во снах видишь, Фрэнк. Я другой. И ты не знаешь меня. Фрэнк пожал плечами и едва слышно ответил: — Ты не даешь шанса узнать. Вдох. Выдох. Спокойно. Отслеживать своё дыхание ещё несколько секунд. Потом спросить: — Что я должен делать, по-твоему? Фрэнк молчал какое-то время, всё также глядя в небо, и не успел ответить. Джерард ощутил вибрацию в кармане кожаной куртки. Экран выдал имя Линдси. Он поднял трубку. — Нас отпустили с последней пары, ты занят? — Я, эм… — он скользнул взглядом по Фрэнку. — Нет, могу подойти. — Спасибо. В холле встретимся? — Да. Окей. — До встречи. — Ага. Всё произошло слишком быстро. Фрэнк уже не смотрел на небо. Взгляд его был направлен на Джерарда. А тот вдруг снова почувствовал себя свиньей. — Линдси там… — он замешкался. — Я ей нужен, в общем. Фрэнк поджал губы. — Я понял. Господи, этим его «я понял» можно убивать. — Слушай, я серьезно… — Не оправдывайся. Складывалось ощущение, что Фрэнку всё равно. Но Джерард знал, что это не так. Он на собственной шкуре прочувствовал все детали подобного «безразличия». Господи, они когда-нибудь смогут нормально закончить разговор? Ладно. По крайней мере, сегодня всё лучше, чем в прошлый раз. Фрэнк не двигался с места и, по-видимому, собирался оставаться в этом парке до самого заката, будь он неладен. Джерард закинул лямку сумки на плечо. Он не знал, что сказать. Он чувствовал облегчение — сейчас он уйдет от этого Фрэнка, и им обоим не придётся думать, анализировать и признаваться в собственных слабостях. Но с другой стороны, он вроде как… Уйдёт от этого Фрэнка. И ситуация всё же останется нерешённой. И если быть до конца честным, то ему даже немного жаль, потому что они удивительно спокойно сегодня разговаривали. Они могли бы, пожалуй, к чему-нибудь прийти. — Ну, короче… — Джерард встал со скамейки. — У тебя есть мой номер, так что… Фрэнк растянул губы в улыбке и кивнул. Джерард всё ещё мялся. — Увидимся? — Увидимся. Боже, это был самый неловкий момент за всю их историю. *** Линдси, как и обещала, ждала его в холле. Джерард по давно сложившейся привычке приобнял её, она оставила едва ощутимый поцелуй на его губах, он спросил, всё ли в порядке, а она не ответила и предложила найти пустую аудиторию. Он согласился. Они облазили чуть ли не половину корпуса, попутно обсуждая прошедший день и проклятого Рембрандта, прежде чем нашли наконец то, что искали. — Ну так что с тобой, Лин? — Джерард закинул сумку на парту и взгромоздился на неё сам. Девушка села рядом. Любой преподаватель убил бы их за то, что они самовольничают и сидят на партах. — Ну, я в последнее время, ну, не очень, Джи, да? — ответила она вопросом на вопрос. Он завис, не желая её обидеть и в то же самое время совершенно не представляя, как на это можно ответить. Девушка, однако, почти сразу избавила его от этой необходимости, потому что она, глубоко вздохнув (Джерард сразу представил, как он со своими вздохами смотрится со стороны при разговоре с Фрэнком), негромко, но уверенно, произнесла: — Мне снится много снов в последнее время, Джи. Не особо… хороших снов. Я не хочу их описывать, но мне не очень как-то после них, и везде… Везде я вижу одного и того же человека и… Боже, нет. Он знал, к чему она ведёт. — И я встретила его сегодня. Я встретила свою родственную душу.