Слепые чувства.

Pov Слава. Ближе к шести часам вечера мы с Андреем встретились у моего подъезда. Он подъехал, я вышел к нему и мы сели в машину. Он, конечно, долго ещё ворчал по поводу моей одежды, тонкой футболки и джинс, далеко не зимних кроссовок. Я слушал его с упоением. Заглядывал прямо в рот. Улыбался. Он же был одет очень тепло. Ботинки, штаны на меху, свитер из шерсти, теплая куртка. Вскоре наш автомобиль тронулся и мы выехали на трассу, прямиком поехали к Диме. Смеялись, шептались. Андрей шутил, я поддакивал и заливался смехом. Приобнимал Андрея. За окном автомобиля уже темнело. Темнело, сумерки сгущались, как никак зима же. Ещё немного дороги и вдруг резкий звук тормозов… Машину повело в сторону и мы врезались в дерево. Андрей выпустил руль из рук. Я потерял сознание сразу же. Глаза мгновенно закрылись. Меня выбросило на дорогу. Я лежал без движения, уйдя в себя. Здесь, наяву, я почувствовал чьи-то сильные руки, что подхватили меня и понесли куда-то, замотали во что-то очень тёплое. Я даже не мог зацепиться руками за того, кто взял меня с земли. Очнулся я уже в палате, в какой-то из наших городских больниц. Глаза открыть так и не мог. Все тело ныло от ушибов, ссадин и царапин. За дверью, в коридоре, я слышал голоса двух людей. — Он точно поправиться, вы уверены, доктор? — спрашивал мужчина у врача. — Да, конечно, нужно время. Покой. Отдых. Не все сразу. И вот ещё что… — Что?! — мужчина оживился. — Ваш друг. Он. он. Едва шевелиться. Все тело пострадало и самое главное — глаза. Теперь он вряд ли сможет видеть. Их он, конечно, откроет… Но на глазных яблоках пелена. Вы готовы помогать ему во всем и находится рядом каждую секунду? — Да, естественно, по возможности… — Теперь можете к нему пройти. К этому времени я успел уснуть. Не слышал чьи-то шаги, последние слова врача. — Слава… Эх, Слава. — большая, сильная ладонь легла на мою макушку. Провела от волос по щеке и к шеи. — Теперь я буду приходить к тебе чаще, чем обычно. Прости меня… Прости за всё. Это всё из-за меня. К Диме мы так и не попали. Я стал затворником четырёх стен и белых простыней… Дикой тишины, что раз за разом сводила мне скулы. Я повернулся к Андрею. Глаза ещё не открыл. Не мог. Было сишком больно. Нащупав его руку, прошептал, казалось, одними губами: — Я не виню тебя ни в чем… Не бери в голову. Все пройдет, — мои губы неспешно заскользили по его ладони. — МММ. Мрррхх. Твой запах. Он погладил по голове. Сжал мою руку до белых костяшек. — Ты поправишься, тише… Тише, — шептал в ответ он. Его горячее дыхание грело. Спустя время он ушёл. За фруктами. Я же, щупая предметы в палате, шёл до окна. За ним ярко светило солнце, которое, как мне казалось, даже сквозь стекло немного греет меня. Я простоял у окна какое-то неопределенное время. Вскоре Андрей вернулся, оставил продукты и ушёл. Я пролежал в больнице недели полторы. С каждым новым днём мое тело будто бы собиралось заново по частицам. Я смог нормально выдыхать и вдыхать, при этом не ощущая ни малейшей капли боли. Андрей приехал ко мне в день выписки и отвез ко мне домой. Заботливо разобрал сумку с вещами. Я же уткнулся в одну точку в стене, сидя на диване. Водил руками по воздуху. Мы молчали. На утро Надя ушла от меня, даже хлопнув на прощание дверью. А ещё без какого-либо сожаления забрала детей. Теперь я один… А ведь у него есть своя семья. Я бродил по квартире и кричал, орал. Открывал глаза только внутри повязки, но ничего кроме жуткой пелены разглядеть не мог. Так прошло несколько дней. Ко мне заходил Брекоткин. Мы общались. Димка все понял сразу, не подначивал. Все эти дни я не жил, а просто существовал, лёжа часами на подушке Андрея. И вот всё-таки у него нашлось время для меня. Только услышав звонок в дверь, я сразу же откликнулся: — Уже бегу! Бегу! Открыл двери на полную. Узнал его голос и сразу же кинулся в объятия. — Пришёл… Не забыл. Андрей! — радостно воскликнул я. Он сгреб в надёжные объятия. — Тссс… Здесь я, — его приятный шёпот возле моего уха вызвал такую давно мною забытую мимолётнную дрожь по всему телу. — Дима заходил недавно, проведал… Но Надя ушла. Так тоскливо без нее. В придачу детей забрала… — Не переживай, всё будет хорошо… — его слова меня кое-как успокоили. Прошли на кухню. Он налил чай. — Что сказал врач тогда, когда я был там, в больнице? — вдруг резко забеспокоился я, чувствуя, как сердце забилось чаще. — Сказал, что нужно время. Пролечиться. Андрей будто бы чувствовал, что я волнуюсь и переживаю. Подсел немного ближе. — Тише, — тихо и ласково проговорил, при этом взяв меня за руку. — Андрей, я не могу находиться рядом с тобой спокойно. Ты… а как Эля, мальчики? — я замялся и перевёл быстро тему. — Учатся, Макар в садике. Эля снова занялась стрип-пластикой, ты же все знаешь… Парни с нетерпением ждут обратно тебя на репу. Волнуются… Я, рвано выдохнув, прижался к нему, крепко-крепко обнимая. Снова почувствовал его мерное дыхание на своей щеке и тёплую руку на талии. — Я все исправлю, кот… — шепнул он мне, запуская пальцы свободной руки в волосы. Я, в свою очередь, стал массировать пальцами его шею. Слышал, как сбивается ровный ритм сердцебиения. — Охссхэ.Офы. Славка. Архпххх.

***

Андрей не всегда был рядом. Я жил, стиснув зубы после той аварии, но были такие моменты, которые я бы ещё хотел продлить. Например момент, когда Андрей с кухни унес меня в спальню, после бережно опуская на чистую простынь. Раздел до боксеров и укрыл теплым одеялом. Я вытянулся, выдохнул. — Спи-спи, мой измученный мальчик. За твое тонкое тельце я готов был разбиться сам, но, как видишь, досталось тебе… Я всё исправлю, знай это, — услышал я пламенную речь Андрея, кусая во сне его щеку, жадно и ненасытно, возможно, в темноте он это тоже успел увидеть.