***
— Ты готова, дорогуша? — скучающим тоном спросил Аластор, прислонившись к стене. Так он стоял уже довольно долго, наблюдая за тем, как Чарли наводит марафет. Помада, тени, какой-то крем… И зачем оно ей надо? Чарли, всё ещё одетая в простой халат, спокойно извлекла из ящика фен. Маленькая ванная комната наполнилась неприятным гудением. Радио-демон обречённо вздохнул. Мало того, что принцесса убедила его пойти с ней на бал в качестве пары, так ещё и собирается целую вечность! Он подумал, что сейчас помрёт от скуки на месте, откачивай потом… Аластор извлёк из кармана телефон и проверил почту. Стоять он здесь продолжал в качестве живого напоминания, дескать, поторопись, опоздаем, как потом оправдываться будем? Люцифер им этого точно не простит. Он с раздражением отметил, что монокль запотел. Увидев своё отражение в таком же запотевшем зеркале, Аластор поправил пиджак — красный, но парадный. С какой-то декоративной дрянью. Будто она действительно может быть полезна, можно подумать! С каждой секундой он злился всё больше, хотелось уже пойти и сделать хоть что-нибудь! Кого-нибудь убить, разрушить пару зданий, побесить Аврору, спасти мир… Поэтому Аластор пошёл делать кофе, рассудив, что второй раз эта несносная девчонка в ванную не полезет. Даже перемещаться не стал — спустился по чёртовой лестнице пешком! Завернул на кухню, достал из ящика уже опустевшую банку с кофе. Заварил напиток, сел и задумался. Ну и хрень эта ваша «семейная жизнь»! Рутина, причём самая отвратительная её разновидность. Зря, зря он в это ввязался… Ох, не стоило тогда делать для неё какие-то послабления в честь пары дней под пытками. Демоны же бессмертные, всё с ней было бы хорошо, а тут ещё какой-то «слом личности»! Ну слом и слом, посмотреть интересно, а с какой стати он вдруг разрешил ей какие-то космические в «романтическом» плане выходки — непонятно! Он с громким стуком поставил кружку на кухонный стол. Вдохнул и медленно выдохнул, чтобы успокоиться и не убить случайно кого-то из посетителей, которых после победы стало раза в два больше, чем раньше. Все хотели посмотреть то ли на «тех самых победителей этого тирана», то ли на «ебаных убийц нашего господина». Впрочем, если кто и хотел совершить покушение, увидев Аластора, Люцифера или ту же Аврору, он терял энтузиазм. В конце концов, убили Тая Хилла — убьют и вас. Неплохое народное мнение, по крайней мере, Аластор был с ним абсолютно согласен. Радио-демон не жалел о том, что не убил Хилла собственноручно; он бы точно не додумался до такой шутки, которую устроила эта сумасшедшая версия Четвёртой. Хотя Аластор бы посмотрел на это вживую. Камнем преткновения стала всё та же принцесса, которую надо было лечить, укладывать спать, совсем как маленькую. На какую-то долю секунды Радио-демон почти поддался соблазну бросить эту игру, но остановил себя, потому что решил, что любое дело нужно доводить до конца. Даже такое вот неприятное дело. И всё же финал обещал быть очень эффектным. Нужно только немного подождать… И он пошёл «доводить дело до конца». То бишь, помогать застёгивать платье, мысленно проклиная весь этот движ, а потом, почти войдя в роль заботливого партнёра, говорить, что это смотрится очень красиво. Правда, в следующую секунду он уже будет издеваться и шуточки шутить, ибо ни одна грёбанная сволочь не имеет права заставить его быть исключительно милым и вежливым, без саркастичных замечаний. Даже если с ним решит поговорить о делах философских и просто очень важных штуках, вроде Священной Войны, сам Всевышний.***
На сборы Авроре потребовалось чуть больше пяти минут. Только для того, чтобы облачиться в платье из лёгкой серебристой ткани неизвестного происхождения, однажды сшитое леди Рейвен. Она сделала это просто потому, что ей показалось, что у Авроры в гардеробе одни мантии, и наряд получился великолепным. Собственно, Четвёртая находила мантии достаточно удобными, чтобы платье было единственным парадным предметом в её гардеробе. Она никогда не видела смысла в огромном количестве бессмысленных тряпок, которые только путаются под ногами во время преследования какой-нибудь могущественной сволочи. У неё оставалось полтора часа, и Четвёртая не была намерена терять время зря. Даже в Аду, где у неё была целая вечность, она предпочитала не тратить даже пары секунд на бесполезные, по её мнению, занятия. Впрочем, около сотни лет назад её представления о «бесполезных вещах» претерпели существенные изменения. Сейчас она, не переодеваясь, уселась на кровать в съемной квартире в восьмом округе. Аврора взяла с полки один из трактатов, которые в последнее время сделались почти что настольными для неё. Будучи чуть ли не единственным посетителем центральной городской библиотеки, где не было эротических романов, она легко заполучила в свободное пользование все известные ей книги, где имелось хоть одно упоминание Ядра. Шершавая кожаная обложка, под которой скрывалась мудрость кого-то из ангелов, когда-то описавшего «Мир так, как я его знаю». В чём-то это произведение было чистой воды мемуарами, однако, если отмести ангельский бред про «люби ближнего своего и не совершай зла» (что, в сущности, не представляется возможным, если речь не идёт о событиях, происходящих где-то в Эдеме), там можно обнаружить очень полезную информацию. Аврора открыла книгу там, где в прошлый раз оставила закладку — тончайший пласт какого-то драгоценного металла. Ангел писал про Ядро много интересных вещей, но при этом ничего нового Аврора из этого так и не подцепила. Всё то же самое — нечто, на чём держатся чуть ли не все миры, все понимают важность этой штуки, но никто так и не может точно сказать, что же это такое, потому что никто это Ядро в глаза не видел. Аврору это не сказать, чтобы прям злило, но нервировало. Ей казалось, скоро им придётся столкнуться с этой проблемой, а сражаться с неизвестным противником Четвёртая не любила. Особенность профессии. Вот и перекапывала всю литературу и конспекты, которые могла найти. Вполне возможно, думала она, что однажды это спасёт ей жизнь. Или не только ей, а ещё и всему Аду. Она не беспокоилась; уже побывав довольно близко к этому непостижимому «объекту» (ох, объекту ли?!) Четвёртая почему-то знала, что с этим можно справиться. Только вот для этого понадобятся недюжинные усилия — и она тем и занималась, что начинала их воплощать. Вздохнув, Аврора отложила книгу в сторону. До момента, когда ей нужно будет оказаться в холле особняка семьи Магне оставалось полчаса. Она проследовала на кухню. Квартирка была маленькой, в противовес огромному зданию, где она жила много лет назад. Небольшая, но уютная спальня с высокой двуспальной кроватью и платяным шкафом, крошечная гостиная с камином, диваном, парой кресел и полками с книгами и растениями. Также имелась тесная ванная и очаровательная кухня, где прямо у окна располагался квадратный стол всего на одну персону. Она никогда к себе никого не приглашала; с заказчиками и знакомыми Аврора предпочитала встречаться в кофейнях или на их территориях. Для убийцы её класса в этом не было ничего, скажем так, опасного. По кухне со звонким писком летал комар. Четвёртая запустила в насекомое несколько серебристых искр и промахнулась. Комар продолжал летать. Аврора атаковала злодейское создание (вот уж кто точно создан самим Сатаной, а не всякие там вымышленные чудовища!) уже другим заклинанием, куда более смертоносным. Однако комар совершил удивительный манёвр и снова уклонился. Четвёртая шагнула на стол, чтобы лучше видеть, где летает эта тварь, но в полутёмной кухне комара не было видно. Чёрная шаровая молния прошла сквозь стену, где-то у соседей раздался вопль, который тут же резко оборвался. Аврора с досадой покачала головой — убийство мирных, а может и не очень, граждан не входило в её планы. И всё же, где чёртов комар, будь он неладен?! На фоне белого холодильника Четвёртая заметила злодея и снова швырнула в него шаровую молнию, наконец, уничтожив противника и в итоге с криком «Джеронимо!» свалилась со стола. Битва была выиграна, но какой ценой… Недовольно потирая ударенный лоб, и одновременно с этим накладывая на него лечебное заклинание, Аврора заглянула в морозилку; там оставалась недоеденная банка с клубничным мороженым. Отлично, неплохой перекус перед балом. В ящике, как и всегда, обнаружился препарат. Не хватало ещё станцевать с Тенью на глазах у восхищённой публики. Там и так будет на что посмотреть, те же Аластор с Чарли, казалось бы, несовместимая парочка, а вот поди ж ты! Аврора поставила греться воду в электрическом чайнике и достала из кухонного шкафа пакетик чёрного чая с ромашкой. На улице темнело, пентаграмма сияла ярче, и выглядело это дело как своеобразная адская идиллия. Пока чайник закипал, Четвёртая успела изничтожить половину порции мороженого вместе с кислым порошком. Тень шипела и плавилась, но всё равно уступала, ибо не было ещё момента, когда препарат бы не сработал. Взглянув на часы, Аврора вздохнула: битва с комаром заняла немало времени. Она невозмутимо налила чай в кружку и так и переместилась в особняк, где уже собралась вся верхушка общества, празднующая победу. Четвёртая подумала, что многое бы отдала, лишь бы не быть здесь сегодня. Праздничного настроения не было и в помине, как, впрочем, и любого существующего настроения, если говорить об Авроре. Навстречу ей шёл Люцифер, невыспавшийся и плохо спрятавший огромные синяки под глазами — то ли от недосыпа, то ли после драки с Лилит.***
Прозвучали первые ноты мелодии. Музыканты сосредоточились на задании — сыграть что-то торжественное для первого танца. Чарли чертовски взволнована и смотрит на Аластора в поиске поддержки, но не находит её. Радио-демон не смотрит на принцессу; его, очевидно, больше интересует люстра. Это невероятно расстраивает её, но она не может сбежать, отец её не поймёт и больше не разрешит принимать решения самостоятельно, раз она не знает, чего хочет. Движения Аластора в танце идеальны. Он умеет танцевать вальс, он учился этому несколько лет и имел возможность регулярно освежать знания, посещая многочисленные, но такие скучные светские мероприятия. Он смотрит на потолок, потому что думает, что если Чарли отвлечётся на его «прекрасные очи», то споткнётся, и оба они полетят на пол, в преисподнюю и даже дальше. У принцессы тонкие хрупкие кисти, того и гляди, хрустнут и сломаются напополам. Аластор умеет сконцентрировать своё внимание на том, на что, казалось бы, не смотрит. Иногда это бывает очень полезно. Мимо проплывают, кружась в танце, Люцифер и Лилит. Отец адресует Чарли вопросительный взгляд, дескать, всё ли у тебя в порядке, доченька? Аластор кивает ему. Всё идёт хорошо. Их жизнь в какой-то степени похожа на этот танец. То мирно кружитесь под спокойный темп, и кажется, будто всё хорошо и всё идет по плану, но в следующую секунду мелодия приобретает быстрый темп и тревожный мотив — невольно смотришь на партнёра и видишь в его глазах, исполненных льда, свою смерть, бессмысленную и беспощадную, как само мироздание. Чарли так и видит Аластора — как смерть, опасную, но любимую, закравшуюся глубоко в сердце и отказывающуюся выходить. Из-за этого её сердце обледенеет, но будет уже поздно. Магне испуганно оглядывается, в попытке понять, что же заставляет её думать так. Но окружение бесполезно сканировать взглядом, ведь то, что стало причиной, перед носом. Разница в росте у них головокружительная. В прямом смысле — приходится задирать голову, чтобы увидеть лицо Аластора. А он всё так же на неё не обращает внимания, и Чарли видит, что он уставился на какую-то барышню в другом конце зала. Принцесса обиженно поджимает губы, делая вид, что ничего не заметила, и одновременно с этим продумывая, как бы сбежать отсюда сразу после танца. Аластор находит, что у той леди в конце зала уродливое платье. У него в этот день разыгрался острый приступ мизантропии, ему не нравится никто, и все раздражают. Мелодия подходит к своему логическому завершению, приглушённый свет загорается в полную силу. Люстра начинает сиять ярче, а парочки устремляются к столам, где стоят хрустальные бокалы с дорогим вином двадцатилетней выдержки. Официанты снуют по залу, разнося закуски. Чарли, под предлогом невероятного желания отлучиться в уборную, с гордо поднятой головой и осанкой наследницы престола уходит из зала, и только за порогом, всё ускоряя шаг, даёт волю эмоциям, судорожно вдыхая прохладный воздух. Ковёр делает её шаги почти неслышными, и она добирается до своей комнаты незамеченной. Давно же она здесь не была… Принцесса залетает в ванную и только там сползает по стенке, согдрогаясь от сдерживаемых рыданий. Что она сделала не так? Неужели она не достойна даже простого внимания? Что же делать и как дать Аластору понять, что всё это — серьёзно? Это она во всём виновата… Была слишком навязчивой, слишком доброй, она не подходит ему, но он из жалости разрешает ей оставаться рядом… Да что же с ней такое творится? Она всё только портит…***
Аластор, приподняв бровь, посмотрел на удаляющийся силуэт принцессы. Уборная, так-то, в другой стороне расположена! Впрочем, ей лучше знать. Радио-демон понадеялся, что она скоро вернётся, поскольку дамы на балу бросали на него заинтересованные взгляды, в которых читалась только похоть. Как мерзко. В этом случае Чарли определённо выигрывала — она не была извращенкой и была согласна с его позицией по этому вопросу: всему своё время, так что не будем зацикливаться на этом. И всё-таки, почему этой смешной девочки так долго нет?***
«Аврора, — мрачно потребовал Люцифер в голове у Четвёртой. — Оставь вино в покое. Если ты напьёшься и снова начнёшь петь, я этого не переживу!» Аврора обиженно глянула на Владыку и отставила бокал в сторону. Эх, не дали даже вина выпить, а ведь это был всего лишь двенадцатый бокал!