Идеал

      Ты никогда не замечал, что мне очень нравится твой нос с горбинкой.       Я помню, как на первом курсе ты всегда комплексовал из-за этого. Натягивал маски или клеил пластырь. Тебя она жутко бесила. Твой старший брат всегда подначивал тебя, стаскивал повязки, открывая вид на горбинку. Как-то раз её заметил и я. И больше не мог не думать о ней. Из-за повязок на твоем лице, я не мог разглядеть ни твой нос, ни твою улыбку.       Только вечно хмурый разлет бровей и колючий взгляд.       Ты был высоким, с красивыми длинными ногами, в меру подкачанный, с широкими плечами, тонкой талией и красивым задом.       Ты мне нравился весь без исключений. Но почему-то всегда думал, что мне не нравится твой нос. Да, я часто смотрел на него, когда у нас были совместные пары. Тоже хотел сдернуть повязку, как это делал Вэй Ин. Когда мы оставались одни за дополнительными, на которые я ходил ради тебя, мне нравилось, что ты снимал маску и оставался без неё ровно до того момента, пока не замечал мой взгляд.       Тогда я не понимал, почему ты смущенно хватал маску, натягивал её обратно, делая вид, что все так и должно быть.       Хочу признаться, но в нашу первую встречу я подумал, что ты чем-то болен, вот и носишь повязки.       Тогда я не мог и подумать, что всё это было из-за меня. Ты такой милый, Ченни. Ты всё ещё краснеешь скулами, только теперь я это вижу. Ты перестал носить маски и скрывать свое красивое лицо от меня. Сейчас я могу видеть твою улыбку и улыбаться в ответ. Теперь я заметил что твой взгляд не только грозный, но и очень ласковый. Мне кажется, что если я расскажу об этом кому-то, он рассмеётся мне в лицо. Ведь теперь я знаю, что такой ты только со мной. Что краснеешь и улыбаешься только ради меня.       И даже сейчас, в этот самый момент, ты так мило посапываешь во сне. Мило хмуришь брови, бубнишь что-то себе под нос. Переворачиваешься на бок и пытаешься найти меня. Находишь и успокаиваешься. Льнёшь к груди, обхватываешь меня руками и ногами. Утыкаешься своим милым носом мне в плечо, и я не могу налюбоваться этим зрелищем. Ты прекрасен с ног до головы. У тебя такая милая складка меж бровей, у тебя самая красивая горбинка на носу, у тебя очень красивые ноги, особенно в положении у меня на плечах. Эта мысль наводит меня на ещё одну, более интересную для нас двоих.       Я тихо наклоняюсь к твоему лицу, целую в лоб, а потом нежно прикусываю нос. Ты снова хмуришь брови, открываешь сонные глаза и поднимаешь взгляд. Я очарован тобою. Люблю, когда ты лежишь рядом. А когда в моей постели и голый, то это в десять раз лучше.       — Хуань? — сонно спрашиваешь ты. Твои брови все так же сведены к переносице, взгляд непонимающе мечется из стороны в сторону, пытаясь разглядеть, кто же пред ним.       — Да, Ченни, доброе утро, — ты лениво улыбаешься и снова закрываешь глаза, устраивая свою голову у меня на плече. Нет, так не пойдет. Я обхватываю твою поясницу и переворачиваю на спину, сам нависая сверху.       — О, так оно правда доброе, — у тебя играют огоньки в глазах. На них можно смотреть вечно. Я целую тебя в нос, и ты довольно жмуришься. Да, таким ты бываешь только со мной. Ты поворачиваешь голову и снова хмуришься. Ты смотришь на часы, потом снова переводишь взгляд на меня приподнимая левую бровь. Это мне тоже нравится.       — Ты только четыре часа назад закончил меня трахать, ты меня измотать решил? Какие цели вы преследуете, Лань Хуань? — Ты улыбаешься и, несмотря на недовольство вначале, обхватываешь мою шею руками и притягиваешь для поцелуя. Мокрый, страстный поцелуй. Ты всегда так целуешься. Немного с болью, когда прикусываешь нижнюю губу, и нежно, когда, извиняясь, зализываешь место укуса. Твои губы красные и влажные от моей слюны, и меня это заводит. Я уже хочу тебя до зубной боли.       — Всего четыре? Мне показалось, вечность. — Я улыбаюсь между поцелуями, тебе нравится, ты слизываешь улыбку и расставляешь ноги широко, пошло, так, как я люблю. Подаешься бёдрами вверх, стонешь, когда твой член касается моего бедра. Выгибаешься в спине, подставляясь, требуя взять, и я не смею отказывать.       Хватаю руками тебя за бедра, поднимаю немного вверх. Ты сам перекидываешь ноги через мои плечи, и я целую тебя в лодыжку. Ты краснеешь шеей, закусываешь губу, жмуришься, когда мои пальцы оказываются внутри. Тут все ещё мокро после ночи. Твои мышцы всё ещё расслаблены, растянуты после моего члена. Меня это заводит.       Ты стонешь, когда пальцы покидают тебя, но сразу же выдыхаешь расслабляясь, зная, что пусто в тебе ненадолго.       Я вхожу. Медленно натягиваю тебя. Стенки ануса обхватывают меня, я не выдерживаю и кусаю тебя за плечо, ты стонешь. Хватаешься руками за мои волосы, пытаешься оттянуть. Тебе немного неприятно, даже я чувствую, что в тебе достаточно узко. Я останавливаюсь даже не на половине. Тяжело дышу тебе в шею, даю возможность привыкнуть. Но ты нетерпелив, через боль подаёшься бедрами на встречу, проталкиваешь член глубже, сам насаживаешься до конца, болезненно стонешь и оттягиваешь мои волосы так, что мне кажется, ты их повырываешь.       Ты чувствуешь меня, тяжело дышишь, сжимаешься вокруг, хнычешь. Я не двигаюсь. Ты сам толкаешься, пытаясь доставить себе удовольствие.       — Хуа-ань! — ты стонешь моё имя недовольно, почти злобно смотря на меня.       — Что? — ты хмуришься на мой вопрос. Понимаю я тебя без слов, но то, как ты изнемогаешь от недостатка движения в тебе… Я не могу отказать себе в таком удовольствии.       Я аккуратно толкаюсь, и ты наконец-то довольно стонешь, закусываешь губу и улыбаешься. Я делаю пару медленных толчков на пробу, ищу точку в тебе, и ,когда попадаю, ты громко вскрикиваешь, широко распахиваешь мокрые глаза и пустым взглядом смотришь в потолок. Тебе так хорошо, что на секунду ты теряешься. Не можешь ни вдохнуть, ни выдохнуть. Я замираю с тобой. Мне становится так же хорошо, когда твои мышцы сокращаются и сжимают меня.       Я продолжаю двигаться, но уже быстрее, наращивая темп. Ты кричишь, царапаешь мне спину, выгибаешься до хруста. Я кусаю тебя за шею, и ты всхлипываешь. Знаю, это твоя чувствительная зона. У тебя мурашки по всему телу. Я чувствую их под пальцами когда ласкаю твою грудь. Нежно сдавливаю соски, скручиваю и отпускаю.       Твой член дергается. Я сжимаю его у основания, веду немного вверх и снова опускаюсь вниз. Я ускоряюсь, не жалею тебя, вбиваюсь на всю длину, а ты и не против. Просишь большего, сильнее, грубее. Говоришь всякие глупости в предоргазменном бреду. Я делаю ещё несколько толчков и сильно сжимаю твой член у головки.       Мы кончаем вместе. Внутри тебя горячо. Ты сдавливаешь меня, пытаясь нащупать уплывающее сознание. Громко дышишь, опуская ноги, не можешь успокоиться, и из груди все еще вырываются слабые полустоны-полухрипы.       Я ложусь сверху на тебя, придавливаю тебя своим телом. Ты обхватываешь меня руками и прикрываешь глаза, уже дыша более спокойно и ровно.       — Ченни, у тебя самая милая горбинка на носу, — я приподнимаюсь на локтях и целую тебя в нос. Ты недовольно открываешь глаза.       — Ненавижу эту чертову горбинку.