Список кораблей

      Даби, вопреки опасениям, вёл себя на удивление тихо и спокойно, послушно и тщательно восстанавливая силы. Адмирала такая покорность даже немного настораживала: он начал сомневаться, действительно ли пленник всё еще настолько слаб, как кажется, или лишь делает вид. Через несколько дней Таками на всякий случай вновь сковал его кандалами, хоть и поверх тщательной перевязки, чтобы не тревожить ран: хотя пират не предпринимал никаких попыток сделать что-то необдуманное и даже ходил всё еще с трудом, но имперец предпочел лишний раз перестраховаться.       Даже несмотря на то, что пират уже не нуждался в постоянном уходе, Кейго всё равно отчего-то продолжал проводить большую часть времени в своей каюте. Как выяснилось, Даби было вполне интересно слушать: тот знал много легенд, а еще имел за спиной достаточно историй, которые, стоило перестать злиться и игнорировать, оказались вполне себе интересными. В конечном итоге и сам адмирал стал чуть реже отмалчиваться, и у них, наконец, начал налаживаться хоть какой-то контакт, хотя большинство их разговоров всё равно больше походило на взаимные попытки залезть друг другу под шкуру.       - Через несколько дней мы прибудем на сушу, - как бы невзначай сказал Кейго. - Губернатор Тодороки наверняка будет в восторге от вашей с ним встречи: у его людей просто великолепные навыки в выбивании нужных сведений.       Таками уже достаточно долго сидел за столом, внимательно изучая какие-то документы, так что Даби предпочёл на этот раз его не отвлекать: адмирал всё равно наглухо игнорировал любые внешние раздражители, когда был занят работой. Именно поэтому то, что именно он начал разговор первым, пускай и не отрывая от бумаг глаз, стало чем-то неожиданным: на самом деле, ему отчего-то казалось важным обозначить, что их маленькое путешествие вот-вот подойдёт к концу. Напоминание о грядущем продолжении допросов было лишь отличным прикрытием и обоснованием того, чтобы донести до пленника нужную информацию.       Даби на это заявление, точнее, на упоминание конкретной фамилии, отреагировал крайне красноречивым взглядом, сочетавшим в себе искреннее удивление, непонятную злость и, отчего-то, некоторую нервозность с тенью страха.       - Тодороки Энджи, что ли? – осторожно уточнил пират, скрывая всю смесь своих чувств за очередной насмешкой. - Я надеялся, что он сдох. А он не только ни сдох, но ещё и губернатором стал. Я разочарован.       Контр-адмирал, кажется, очень заинтересовался в этих словах, даже от бумаг оторвался и, наконец, повернулся к собеседнику, по-птичьи наклоняя голову и в немом вопросе ожидая объяснений.       - Ничего особенного, - отмахнулся пират, отчего-то отводя взгляд. - Это была знатная заварушка пару лет назад: наш корабль сошёлся в схватке с «Адским пламенем» адмирала Тодороки, - он подложил руки под голову, с лёгкой улыбкой и некоторой ностальгией вспоминая произошедшее. - Его команда половину наших положила, он лично - нашего капитана. В общем, никто из нас на победу уже и не надеялся, но мне каким-то чудом удалось поджечь треть корабля, загнать его под горящую мачту и ранить. Я надеялся, что смертельно, но он, чёрт морской, оказывается, выкарабкался, - разочарованно выдохнул пират. - В общем, благодаря этому нам удалось сбежать, а остатки нашей команды признали меня новым капитаном. Так что для меня это, вроде как, значимое событие.       - А господин Тодороки получил тяжелые травмы, несколько месяцев проходил реабилитацию и в итоге ушел в отставку, - после короткой паузы с некоторой досадой ответил Кейго, глядя на собеседника с долей осуждения.       - Боги, только не говори мне, что у тебя к нему какие-то личные привязанности, - сквозь смех сказал пират.       Адмирал бросил на него еще один недовольный взгляд, выдавая себя этим с головой, и вновь развернулся к столу, полностью, кажется, игнорируя вопрос пирата и вообще сам факт его существования.       - Да ладно тебе, - примирительно начал Даби, всё еще мерзко улыбаясь. – Всё, что ты скажешь, я унесу с собой в могилу: покойники умеют хранить тайны, а я, по факту, уже труп. Считай это своей эксклюзивной возможностью исповедаться: я обещаю не сильно смеяться.       - У нас тесные деловые отношения. К тому же в скором времени я женюсь на его дочери, - уклончиво начал адмирал, выдыхая. Надеется на то, что пират, не получив хоть какого-то ответа, оставит его в покое, было бесполезно. – А еще я им восхищался. С детства, - на удивление жестко добавил он, всё-таки решившись. – У него были цели и принципы. А ты лишил его этого.       - И что с того? – абсолютно спокойно ответил пират. - Думаешь, он никогда и никому не ломал жизнь? Или, может быть, сам ты безгрешен? Да брось, ты же не собираешься обижаться на меня только за то, что я немного подпортил жизнь твоему кумиру? – сказал он с очевидной насмешкой.       - Разумеется, - после коротких раздумий всё-таки согласился адмирал, слегка поджимая губы. В конце концов, возразить было просто нечем: пират, во-первых, был абсолютно прав, и, во-вторых, они были врагами, так что подобные обиды были бы просто неуместны. – Но у губернатора, стало быть, есть к тебе личные счёты, и это значительно усложнит тебе остаток твоей жизни, - он вновь решил вывести разговор в сторону грядущих допросов, потому что разговаривать на отвлеченные темы как-то резко расхотелось. – Так что настоятельно рекомендую всё-таки не отпираться, когда тебе начнут задавать вопросы по делу. Ты, в конце концов, всё равно сдашься, - лениво сказал Таками, упираясь рукой о стол с таким видом, будто эта тема и ему самому уже давно наскучила.       - Я же говорил, что откушу себе язык, - ответил Даби, у которого, кажется, даже потолок вызывал больший энтузиазм, чем этот разговор. – Не заставляй меня повторяться, это не интересно.       - И тебя продолжат пытать, пока ты не согласишься обо всем, к примеру, написать, - всё равно продолжил имперец.       Он уже давно понял, что спорить с пиратом практически бесполезно: тот до последнего будет упрямиться, невзирая на здравый смысл. Таками, однако же, в упрямстве ему совсем не уступал, так что готов хоть по десять раз на дню повторять одно и то же, если это заставит Даби хоть немного задуматься о том, чтобы не усложнять самому себе жизнь. В представлении адмирала пират уже достаточно натерпелся, чтобы и под конец сознательно выбирать боль.       - Это тоже не проблема: я не умею писать, - на зевке сходу соврал пират, надеясь, что его, наконец, оставят в покое. Ему, в принципе, очень даже нравилось говорить с Таками, но не тогда, когда он вновь начинал говорить о работе.       - Ты врёшь, - с лёгкой усмешкой парировал Кейго. - Тебя выдаёт твоя же речь: у тебя хорошее образование, - после короткой паузы привёл он свой аргумент.       Для Таками это было очевидно: сам он в детстве практически не имел никакой возможности учиться, и, едва оказавшись в высшем обществе, ему пришлось ускоренно нагонять все пробелы в своём образовании. Так что он прекрасно знал всю ценность знаний и отлично умел отличать глупых людей от тех, кто такими только притворялся. А Даби, стоило ему перестать ругаться, как сапожник, говорил, как вполне разумный человек с хорошо поставленной речью и, в принципе, весьма недурной эрудированностью.       - Херня твой вывод, - незамысловатой фразой пират попытался опровергнуть приведённый аргумент, вновь возвращаясь к рассматриванию потолка, будто вновь потерял к разговору всякий интерес.       - Врать ты, кстати, тоже не умеешь, - этими словами адмирал, кажется, окончательно вырвал себе победу в этом раунде.       - Съебись в Бездну, - раздраженно бросил Даби, будто бы признавая своё поражение.       Адмирал на это тихо и коротко засмеялся: что ж, бесспорное очко в его пользу. Пират таким раскладом, разумеется, остался недоволен и уже буквально через минуту решил взять реванш.       - Ты же её на самом деле не любишь? Невесту свою, в смысле, - как бы невзначай спросил пират после короткой паузы. Разумеется, без какого-то личного интереса, исключительно ради того, чтобы отыграться.       - Предпочитаю не отвечать на провокационные вопросы, - с лёгкой ухмылкой ответил адмирал.       - Да ладно тебе, дай мне хотя бы шанс отыграться за своё унижение, - насмешливо начал пират. – Исповедь и все дела, помнишь? А то мы играем в одни ворота, а это, знаешь ли, неспортивно.       В последнее время они и в самом деле будто бы играли в игру, в которой основной целью было подловить друг друга и вывести на чистую воду. Оба в тайне вели у себе в голове этот счет и явно не хотели друг другу уступать, но у адмирала было очевидное преимущество: он, хоть и стал чуть более разговорчивым, но всё еще молчал значительно чаще пирата.       - Фуюми - достойная партия, - всё-таки сказал Кейго после короткого раздумья. - Но, раз уж на то пошло, то она достаточно сообразительная и приятная в общении девушка, что довольно редкое явление для светского общества. Так что я её, по крайней мере, уважаю. Этого достаточно, - честно ответил он, пытаясь подбирать наиболее нейтральные слова и выражения.       - Какая же у тебя всё-таки поганая жизнь, - с ехидным оскалом сказал Даби, мгновенно найдя, за что зацепиться, и внимательно следя за реакцией собеседника. - Ты давно вообще в последний раз делал что-нибудь просто потому что хочешь, а не потому что так положено?       Адмирал неуютно поёжился и отвел взгляд: не хватало еще, чтобы его попрекали тем, что он играет по правилам мира, в котором живет. Чтобы его в чем-то осуждал пират. Чтобы гребанный пират хотя бы на секунду подумал о том, что адмирал в глубине души и сам немного обо всём сожалеет.       - Много ты понимаешь, - несколько раздраженно ответил блондин, успевший уже пожалеть о том, что всё-таки решил ответить на вопрос.       - Ну, я хотя бы честен сам с собой. И с другими. А ты собираешься сделать бедную девочку несчастной только из-за того, что это "выгодно" и "правильно".       Кажется, Даби, обрадовавшийся столь плодотворной теме для разговора, собирался ещё что-то сказать, но его оборвал буквально влетевший в каюту имперец.       - Капитан! Простите, что без разрешения, но это срочно! – нервно сказал подчиненный адмирала, запыхавшийся так, будто и в самом деле нёсся сюда на всех порах. - К нам приближается вражеское судно. Судя по флагу - "Распад".       Таками на полученную новость буквально подскочил с места, удивлённо расширяя глаза и до побелевших костяшек сжимая кулаки, и поспешно вышел из каюты вслед за суетящимся подчинённым, наглухо проигнорировав очередную насмешку Даби, который, провожая адмирала ехидным взглядом, в предвкушении грядущего безобразно скалился и тихо, хрипло смеялся.       Оказавшись на палубе и убедившись в том, что предположения подчинённых оказались вполне себе реальной угрозой, Таками, прикинув в голове все возможные варианты развития событий, тяжело выдохнул, собираясь с мыслями.       - Поднять все паруса! Курс по ветру! – он принялся четко и уверенно отдавать команде приказы. - Надо увеличить дистанцию и оторваться.       Фрегат Шигараки Томуры считался одним из самых страшных противников в битве один на один: король пиратского Альянса и его команда славились абсолютной непредсказуемостью, качественной стратегией, яростностью и разрушительностью, а еще практически сверхъестественной удачей, позволяющих им выходить из любой битвы победителем. Сходится с ними в ближнем бою в одиночку - не просто рискованно, а буквально самоубийственно. К тому же «Распад» практически не уступал «Ястребу» в быстроходности, но, если пренебречь захваченной «Аделаидой», которая точно не поспеет за полной скоростью имперского корвета, то появлялся вполне реальный шанс оторваться от преследования, особенно учитывая, что они вот-вот должны были войти в воды, полностью подконтрольные империи. Таким образом, самым разумный и выгодным вариантом был, по факту, побег, который позволит полностью избежать боя или хотя бы отсрочить его до тех пор, пока у «Ястреба» не появятся подкрепление.       - Капитан, - нервно поджимая губы, обратился уже другой подчиненный, только-только пробравшийся к капитану в суматохе выполняющей уже поступившие приказы команды, - прямо по курсу ещё одно пиратское судно. «Моровое пламя».       Очередную новость адмирал воспринял с воистину необычайной стойкостью, хотя она не сулила ровным счетом ничего хорошего. «Моровое пламя» - судно с одной из самой большой и опасной огневой мощью. Вступать в бой с подобным противником, пускай и лишенным своего капитана, крайне рискованная авантюра: выстоять против него в бою один на один, конечно, возможно, но при наличии определенной удачи и при огромных потерях. А учитывая ещё одно судно на хвосте, которое, стоит лишь немного замешкать и оплошать, догонит в максимально короткие сроки, шансы на успех буквально таяли на глазах.       - Сменить курс, - сквозь зубы на выдохе сказал Кейго. – И готовиться принять бой.       «Моровое пламя» значительно уступало им в скорости, но сейчас оно было прямо по курсу: «Ястреб» просто не успеет в столь сжатые сроки мобилизовать часть команды с «Аделаиды» на основное судно и поменять курс, учитывая направление ветра, расположения вражеских кораблей и расстояния до них, чтобы вовремя уйти от преследования. Похоже, у пиратов был тщательно спланированный заранее план, ставящий имперцев в максимально невыгодное положение. В конечном итоге, даже несмотря на отчаянные попытки избежать боя, «Ястреб», как и ожидалось, всё-таки оказался окружен двумя самыми опасными пиратскими кораблями.       Первым, даже несмотря на разницу в скорости, их настигло «Моровое пламя», тут же открывая шквалистый огонь, и «Ястребу» просто пришлось принять бой, чтобы не потонуть. «Аделаида» под напором такой огневой мощи ожидаемо пала первой, превращаясь в груду бесполезных, пылающих щепок, идущих ко дну, хотя до неё, кажется, абсолютно никому не было дела: пираты абсолютно не были заинтересованы в целостности маленького корабля, зато им нужен был полноценный подход к левому борту «Ястреба». Этой задержки более чем хватило на то, чтобы в бой, зайдя с противоположного, правого борта, вступил «Распад». Сразу после этого, будто по общему приказы, оба пиратских судна приступили к абордажу имперского корвета.       Команда Ястреба была значительно лучше вооружена и определённо превосходила в опыте, кооперации и дисциплине. Пираты брали количеством, напором, заранее подготовленной стратегией и какой-то безудержной и яростной злостью. В ожесточённой и кровопролитной битве уже, кажется, никто не был полностью уверен в победе, но стоило капитану «Распада» лично вступить в бой, и имперцы лишились даже эфемерной надежды на победу.       В пылу битвы Таками лично одолел, по крайней мере, пятерых, хоть и не вышел из воды сухим: он практически полностью выдохся и был ранен. Встретившись глазами со злым и, признаться, довольно жутким взглядом Шигараки, адмирал до крови прокусил губу и, резко развернувшись, направился в свою каюту, из последних, спешно покидающих тело сил, выбивая себе путь к виновнику данной схватки. Очевидно, что пираты пришли за Даби, и теперь он стал чуть ли не последним шансом на то, чтобы начать с ними переговоры.       Даби, стоявший справа от двери, кажется, только этого и ждал: стоило запыхавшемуся адмиралу ступить в каюту, взглядом пытаясь найти на кровати пленника, и Даби, быстро зайдя сзади, со спины, тут же перекинул через его шею цепь кандалов, начиная душить.       - Давай ка я объясню тебе, где ты просчитался, - начал пират, насмешливым полушёпотом говоря эти слова адмиралу на ухо. - Во-первых, ты, решив добраться до суши в максимально короткий срок, выбрал самый очевидный подход к большинству крупных портов вашей чертовой империи. Во-вторых, ты разозлил Шигараки: а он - гребанный психопат и собственник, который терпеть не может проигрывать.       Таками, в принципе, не был особо заинтересован в том, что ему говорили, и даже особо не слушал: по большей части он был занят попытками вырваться из захвата, с ужасом осознавая, как от нехватки кислорода постепенно мутнеет сознание.       - И, в третьих, - Даби усилил нажим в хватке и в голосе, - ты забыл о том, что я - грязный пират, который только и ждал шанса всадить тебе в спину нож.       Где-то посередине последней фразы Кейго всё-таки потерял сознание, а тело его обмякло, стремясь под силой гравитации осесть на пол, и Даби, наконец, отпустил тело адмирала в свободное падение.       - Отдохни теперь, правильный парень, совершающий тупые ошибки, - закончил пират, прекрасно зная, что никто его не услышит. Впрочем, даже предыдущая фраза уже не была полностью адресована собеседнику: кажется, он в принципе говорил по большей части сам с собой.       С этими словами Даби отступил на несколько шагов назад и, прислонившись спиной к стене, тут же обессиленно опустился по ней на пол, устало прикрывая глаза. Сил, которые он по крупицам собирал последние несколько дней, хватило ровно на то, для чего они были нужны.