Омегаверс!AU, без магии.
Ему не повезло родиться бастардом в графской семье. Ему вообще не повезло появиться на этот свет, ведь родился он, мало того, что слабым, так ещё и омегой. С самого рождения он ощущал гнёт своей семьи, которые относились к нему как к слуге. Единственный человек, который проявлял хоть что-то похожее на заботу, была мама. Она улыбалась и плакала, прося у него прощения. А потом она просила, чтобы Руд исполнил свой долг и слушался тётушку. Он любил маму, очень. Ему просто грустно, что даже мама использует его в качестве билета в светлое будущее. Но Руд улыбается. Он сильный, независимо от его пола. И маму он не подведёт, ведь он второй сын. Просто когда-то тётушка проговорилась о его брате, который тоже был омегой. Руд спрашивал о нём у матери, но та лишь качала головой. Оставалось просто уйти к тётушке, которая бы снова его ругала. Это пустяки, пока мама не плачет. Ведь мама — это тот человек, который проявлял заботу. Всё в порядке, пока мама не заболевает. Руд понял, что ему нет места в этой семье. Граф, он не может называть его отцом, игнорирует, тётушка постоянно ругает, а двоюродные братья-альфы насмехаются, отвешивая похабные комплименты и рассказывая о его ничтожной роли. Мама умерла год назад. Тогда, на её похоронах, он увидел брата. Киэльнод Криши был красивым омегой. Влиятельным и, казалось, независимым. Руд не подходил, ему просто не разрешали. Руки до сих пор болели от ударов, поэтому он сжимал ладони в кулаки и поджимал губы. Он старался не плакать, ведь тогда потеряет всякое достоинство, ещё раз доказывая, что он всего лишь омега. Ему было интересно, а почему его двоюродной сестре, тоже омеге, было почти всё дозволено? Почему она получала за неудачи поддержку? Почему её ругали, но потом давали сладости? Почему же её, такую же омегу, одаривали любовью и берегли, словно она самое дорогое сокровище? Чем она лучше его? Что Руд сделал не так? Он выучил каждое правило в этикете, был вынужден ознакомиться с политикой и экономикой, в возрасте восьми лет знал два языка, помимо родного. Почему ему не доставалось даже похвалы? Он слишком никчёмен, да?..***
Руду Сентиа только исполнилось семнадцать. Все знали, что он бастард графа, но насколько же он был красив: изящные изгибы тела, мягкие черты лица, ванильного цвета волосы и довольно покладистый характер. Идеальный омега, если бы не холодные синие глаза, в которых давно угасла тяга к жизни. От маленького жизнерадостного ребёнка остался призрак, который взирал на мир настолько равнодушно, что многие альфы обходили его стороной. За это его наказывали, оставляли без еды, а братья не скупились на язвительные комментарии. Сестра смотрела на него с неприкрытым презрением. Всё верно, он не злится. Они правы, ему нет места в этой семье. Да и вряд ли найдётся, ведь он с шестнадцати больше не принадлежал себе. Граф, или же отец, наконец обратил на него свой взор. Тогда Руд подумал, что всё наладится, да только ошибся. Его хоть и стали меньше нагружать делами, да и телесные наказания практически прекратились, на него стали давить морально. Сентиа просто готовили к тому, что его однажды используют в качестве разменной монеты. Ну да, зачем пугать дорогую дочь, если есть неугодный сын-омега? Руд смирился, больше ничего не ожидая от жизни. Ему просто не повезло, вот и всё. Сегодня тот день, когда его представят будущему супругу. Руд мог стать инкубатором, мог стать слугой, мог стать простым секс-рабом… альфы, которые действительно уважали омег, существовали только в романтичных книжках. Если честно, Руду всё равно. Какая разница, если он всё равно ничего не может с этим сделать? Он ведь не один такой несчастный, бывают случаи похуже. Поэтому, сейчас Сентиа сидит в гостиной подальше ото всех, следя за эмоциями тётушки. Она явно волновалась. Как и граф. Руд был спокоен, правда. Он просто не хочет, чтобы этим супругом оказался альфа в возрасте. Что-что, а этого он хотел меньше всего. — Господин, Его Высочество второй наследный принц, Юджериан пэл Кансиол, прибыл в Ваши владения, — говорит взволнованный провожатый, когда слуги распахивают двери. Граф выглядит ошеломлённым, когда слышит это имя. Как и графиня, смотрящая на мужа гневным взглядом. Руд подумал, что они сейчас его прогонят, позвав свою дочь. Без сомнений, Лилия подойдёт на роль супруги второго наследного принца куда лучше, чем он. Поэтому он вовсе не удивляется, когда слуги спешно приводят красиво одетую Лилию, которая садится рядом с тётушкой. Руд молча опускает взгляд, рассматривая свои руки. Его в любом случае уже игнорируют, он мог бы уйти, вообще-то. В комнату входит молодой альфа, выглядевший как произведение искусства. От него чувствовалась уверенность. Он был, наверное, идеальным наследником и альфой в одном лице. Так или иначе, Руд лишь мельком осмотрел его, но под угрожающий взгляд тётушки, которая внезапно вспомнила о нём, он опустил взгляд в пол. Подчиняться, иначе его изобьют. Юджериан, тем временем, садиться в специально предложенное кресло. Его синий плащ немного взметнулся в воздух, а запах костра буквально сводили с ума. Его глаза цвета небесной бирюзы внимательно осматривают каждого присутствующего, не задерживаясь более, чем на три секунды. Внезапно он заговорил, и Руд мог поклясться, что такой голос способен убить. — Мне интересно, какая из этих двоих омег — моя? — В-ваше Высочество, эт-то Лилия Сентиа, — запинаясь, сказал граф. Видимо, даже он не способен выдержать давление сильного. — Девушка с отвратительными феромонами? Забавно, конечно, но советую отвести её к лекарю. Течка — это не то, что способно очаровать любого альфу, — холодно заключает принц, обращая внимание на Руда. — А он слишком зашуган. Мне было бы крайне любопытно узнать, почему именно вы оказались в списке тех, кто достоин породниться с королевской семьёй? Что более важно, вы дали выбор, словно я выбираю кусок мяса, а не будущего супруга. И, знаете, я предпочту тихого и непримечательного сына, чем дочь с вызывающим поведением и просто отвратительным запахом. В комнате воцарилась тишина. Только Лилия выбежала из комнаты в слезах, а её родители просто не могли сказать что-то против члена королевской семьи. — Хм, я бы также предпочёл знать имя второго омеги, — Руд едва удерживается от смешка, поднимая голову. Он смотрит прямо в глаза напротив. — Руд Сентиа, — он поднимается с места, делает поклон и представляется лично. Это грубо, да, но Его Высочество первым начал, как бы по-детски это ни звучало. — Отродье, да как ты… ой, Ваше Высочество… — тётушка, соскочившая с места, чтобы ударить его, замерла под предупреждающим взглядом. Они уже показали себя не с лучшей стороны, если этот приём окажется провальным, то их могут засудить! Ох, Руд не хотел быть избитым, но всё к этому и ведёт. — Я Вас услышал. Что же, Руд Сентиа, согласен ли ты уйти со мной? — парень удивлённо выгибает бровь, но тут же возвращает бесстрастное выражение лица. — Я заплачу Вам, граф Сентиа. ! Что это? Его выкупили, что ли? Он мог бы согласиться, но Юджериан вдруг улыбается, выглядя так, словно Руд не какой-то омега, а что-то настолько редкое, что даже Его Высочество не мог себе позволить. Это ввело в ступор, поэтому стража принца просто вывела его из комнаты, пока сам принц что-то говорил графу. Руд очнулся лишь в карете, когда кучер улыбнулся ему и поздоровался. — Здравствуйте, — он мнёт ткань брюк, когда дверца вновь открывается и в карету садится раздражённый принц. — Твои родители невыносимы, господи, — выдыхает Юджериан, ощущая себя вымотанным. Мягкий, ненавязчивый запах ночного воздуха заставил его прийти в себя и посмотреть на омегу. Возможно супруга, ведь дядя не успокоится. — Они не мои родители, — сдержанно отвечает Руд. Ему немного неловко. Он не понимал, радоваться или остерегаться. — Ты не против? — после того, как карета тронулась, Юджериан позволил себе немного полюбопытствовать. — Против чего, Ваше Высочество? — парень не выглядит заинтересованным. Синие глаза смотрят так, что Кансиол невольно тонет в них. А ещё этот запах. С ума просто сводит… — Ты же прекрасно понимаешь, о чём я. По сути, твои… опекуны хотели отдать мне тебя изначально, пока не поняли мою значимость. В любом случае, твоя сестра мне не по нраву. Слишком резкий запах, — Юджериан рассуждал вслух, а Руд старался не усмехнуться. Он знает, что сестре немного не повезло с запахом. Во время течки во всём особняке пахло ацетоном. — Нельзя говорить плохо у человека за спиной, — не придавая окраса голосу, говорит Руд. Юджериан только недовольно сверлит его взглядом. Омега выглядит слишком напряжённым. Не то чтобы Юджериан волновался, просто он чувствовал себя беспомощным. Его воспитал отец, чья истинная омега умерла по вине другой альфы. Поэтому он учил сына уважать выбор омеги, быть сдержанным и не считать омегу рабом. Отец говорил, что без омег не было бы мира, что омеги — это сокровище, а не инкубатор. Он много рассказывал о матери, поэтому Юджериан просто не мог сейчас ничего сделать. Альфа вздыхает, складывает руки на груди и поглядывает на Руда из-под опущенных ресниц. Руду непривычно сидеть в тесном помещении вместе с принцем, от которого невероятно веяло костром. Нет, запах сам по себе приятный и очень успокаивающий, просто он боится. Его слабый запах вряд ли привлечёт хоть кого-то, он даже сам не знает, чем пахнет. Даже во время течки его запах не сильно, словно природа хотела сделать его бетой, но резко передумала. — Мои родственники — не самые простые люди, — говорит принц, нарушая тишину. — Но ведь они правящая чета, — с недоумением напоминает Руд, ловя игривый взгляд бирюзовых глаз. На губах принца ухмылка, Руд почти пугается, вспоминая своё детство с палкой в руках. — Знаешь, с тобой проще дышать, — Руд смущается, потому что не знает собственного запаха, а ему тут уже комплименты сыпят. И не кто-то, а сам Его Высочество! — Простите за вопрос, а почему именно я? — омега замолкает под внимательным взглядом альфы. — Потому что твой запах не раздражает, — такой простой ответ заставляет Сентиа вздохнуть с облегчением. Слушая голос альфы, Руд не чувствовал на себе давления. Словно все прошлые нравоучения, все обязанности спали с него. Наверное, это хорошо, чувствовать безопасность рядом с сильным полом, но он всё равно старался держать свои инстинкты под контролем. Руд собирается, тихо вздыхая. Не стоит надеяться на лучшее будущее. Это не просто богатый альфа с хорошими связями, это чёртов наследный принц. Карета остановилась у дворца, что означало знакомство с королём и принцами. Руд делает глубокий вдох, собираясь выйти, когда ему протягивают руку. — Не волнуйся, — тихо шепчет принц, придерживая его, когда он оступается. Двор при дворце выглядел замечательно, но Руд не был любителем роскоши. Он чувствовал на себе чужие взгляды, но маска равнодушия надёжно скрывала его истинные эмоции. Они подходили ко входу, куда Юджериан привёл его практически за руку, а затем вошли в холл. Было чертовски много пространства, что довольно сильно давило. Гобелены и лестницы были весьма внушающими. — Я спрошу тебя, — Юджериан останавливается и смотрит прямо ему в глаза. — Ты согласен провести со мной всю свою жизнь? Если не согласен, можешь уйти в любой момент, я дам тебе денег на первое время. — Я не знаю, — тихо бормочет Руд, — Могу ли я немного подумать? — Извини, что давлю на тебя, — вздыхает в итоге Юджериан, уводя за собой Руда. Стоило познакомить его с родственниками и дать отдохнуть.***
— Ваше Величество, по Вашему приказу я нашёл себе омегу, — принц становится на одно колено перед королевским троном. Руд, по традициям, с самого начала находился на коленях. — Он выглядит болезненно, Юджериан. Ты мог найти лучше, — он думает, что дядя недоволен, но… — Это мой выбор, Ваше Величество. Вы дали мне список семей и клятву, что я сам в праве выбрать себе пару. — И из какой же семьи твой? — король смотрит на Руда так, что сердце дрогнуло от страха. Его тон, его движения — всё заставляет молча склонить голову, не смея даже взглянуть на этого альфу. Помимо лечебных трав, он него пахло порохом. Руд чувствовал ещё запахи стражников, но пытался не показать страха. — Из графской семьи Сентиа. — Разве у них есть сын-омега? — недоверчивый тон вызывает толпу мурашек по коже, и желание сбежать. Вот что значит альфа королевских кровей. — Он недавно признанный бастард, — второй наследный принц уверен в своих словах и действиях, поэтому Сентиа немного успокаивается. — Ты выбрал бастарда? — Да, Ваше Величество. — И ты смеешь называться наследным принцем? — Нет, Ваше Величество. Я второй наследный принц, Вы сами мне это повторяли множество раз. Прошу принять мой выбор, — он склоняет голову, а Руду кажется, что тот всё равно станет победителем. — Ты, омега, подними голову и представься, — вот и его черёд. — Руд Сентиа, Ваше Величество, — только подняв голову и одарив короля пустым взглядом, Руд вновь опустил её. — Одобряю, — спустя время едва слышно говорит король, заходясь в кашле. Они кланяются и уходят. У Руда мелко подрагивали пальцы. — Ты молодец, Черныш, — альфа выглядел довольным, а омега озадачивается новым обращением. Где только принц черноту увидел? Ладно, всё в порядке. Его похвалили. Наверное впервые за всю жизнь. — Спасибо… — шепотом говорит он. Ему хотелось спрятаться. Как в детстве, когда тётушка ругала его, он прятался в одежде матери. — Мы поедем ко мне домой, там хоть и не так просторно и роскошно, зато удобно. Дальше они шли молча.***
Руд Сентиа жил у второго наследного принца уже месяц. Он успел сдружиться со слугами, осмотреть весь дом с двенадцатью комнатами, заблудиться в саду, научиться заново чувствовать доверие и просто чувствовал себя свободным. Почти. Сейчас он тихо ворошит шкаф с одеждой принца. Он даже стаскивает одеяло на пол, унося всё в самую дальнюю и маленькую комнатку. Там пусто, но Руд быстро заполняет пространство одеялами, подушками и одеждой. Он едва ли не сквозь слёзы это делает, не способный сопротивляться инстинктам. Хотя он пережил такой стресс за последнее время, что спрятаться в одежде — просто лучшая его идея. Да и хотелось, до звёздочек перед глазами, дышать чужим запахом. Может, дело в том, что принц Юджериан стал вторым человеком после матери, кто проявил заботу? А может это чёртовы омежьи повадки… Руд просто хотел уткнуться в подушку и плакать, вдыхая чужой запах. Среди запаха костра он чувствует себя лучше. Он просто обходит дом ещё раз, подбирая каждую вещь, что пахла Юджерианом. Глупо, но как же ему хотелось это делать! Даже немногочисленные слуги не мешали ему, не трогая вещи и даже не спрашивая, что он делает. Словно всё и так было предельно ясно. Ему казалось, словно они мягко улыбались вслед, когда он в очередной раз проносится по дому. Сентиа затаскивает в комнатку последнюю вещь и закрывает дверь. Он обошёл кучу посреди комнаты и передвинул в угол. Подхватив подушку, он залез в центр этой конструкции и постепенно успокаивался. Хотелось спрятаться, поэтому он зарывается глубже в одежду. Чувствуя себя извращенцем и идиотом, Руд делает глубокий вдох. Да, он определённо идиот. Всё его естество буквально кричит о том, что теперь всё хорошо, но могло быть и лучше. Просто Руду страшно. Кансиол лишь приютил его, они даже не встречаются, разве он имеет право делать это из его одежды? По-хорошему, его должны казнить, но на глаза наворачиваются слёзы и он думает, что его просто бросят в темницу. Лучше не стало. Он определённо идиот. Когда Юджериан возвращается домой, несколько его приближённых слуг выглядят очень удовлетворённо. — Что-то случилось, Эрн? Где Черныш? — он настораживается, не чувствуя запаха ночи в гостиной. Упомянутый дворецкий улыбается. — В дальней комнате, которую Вы хотели использовать в качестве кладовки. — А что… — не успел он спросить, как его перебил Диорук. — У господина Сентиа этап гнездования. Мы не трогали его. Кансиол замирает, анализирует ситуацию и думает что нужно поспешить, пока Черныш не напридумывал себе всякого. — Благодарю, — он спешно удаляется, не замечая понимающих взглядов. Комната под кладовку… он подходит к двери, откуда чувствует свежесть ночного воздуха. Словно Руд решил открыть окна, но это не так. Юджериан стучится, не получая ответа. — Черныш, это я. Слышится шорох, и ему открывают дверь. Он почти задыхается. Руд пахнет просто восхитительно! Ещё и так мило выглядит с растрёпанными волосами и румянцем на щеках. Зрачки в синих глазах увеличиваются. Это выглядит настолько очаровательно, что он спешно отворачивается. Руд глухо рычит или всхлипывает, хватает его за руку и затаскивает в комнату, молча закрывая дверь. Принц оценивает обстановку, отмечая и то, что гнездо омеги полностью состоит из его вещей. — Что-то случилось? — когда Руд тянет его к мягкой куче, спрашивает альфа. Смотрит на покрасневшие кончики ушей блондина, улыбается и садится в центр немного разворошенной кучи. — Не знаю, — омега говорит тихо, но он прекрасно слышит. Голос такой, словно Сентиа плакал. — Всё хорошо, садись, — вздыхает таки наследник, приглашающе расправив руки. Это даже мило. Он только разобрался с кучей бумаг, а теперь может отдохнуть со своим омегой. Конечно, Юджериан знал и о том, что омеги строят гнёзда для безопасности. Они стараются пережить стресс, погрузившись с головой в запах близких или своего альфы. Так же это могло значить, что у Руда скоро течка. И наверное, Кансиол рад тому, что Черныш считает его достойным альфой. Руд слушается, забирается к нему на колени, притягивает к себе его плащ и утыкается носом ему в ключицы. Дышит часто-часто, обжигая дыханием, а он гладит его по спине, борясь с инстинктами. Чёрт, он выйдет отсюда только после течки омеги, кошмар. Черныш его возненавидит. — Я могу тебя пометить? — он знает, что в таком состоянии Руд невменяем и вместо здравого рассудка в голове, у того будут указания природы. — Ваше Величество, Вы же не надеялись получить меня бесплатно, нет? Я могу контролировать себя, — тихо говорит Сентиа, удивляя его. Руд выглядит обиженным. Кансиол облегчённо выдыхает, обнимая омегу. В комнате пахнет их смешавшимся запахом и это даже приятно, ведь они гармонируют достаточно хорошо, чтобы создать идеальный аромат. Альфа глубоко внутри требует пометить омегу, оплодотворить и защищать как сокровище. С последним принц согласен, а вот с остальным активно борется. — Хотя, знаете… было бы неплохо, — соглашается Руд. — Учти, ты дал согласие. Я укушу тебя, когда ты сам этого попросишь, — он почти задыхается запахом ночи. Но именно он и заставляет держать себя в узде. Словно прохладный воздух остужает горячую голову. — Простите. Я постираю все вещи и уберу здесь, — Руд встаёт и меняет положение, садясь спиной к принцу. Он опирается на его грудь и перехватывает ладони, рассматривая мозоли и шрамы. Слушает дыхание и успокаивается. — Знаешь, эта твоя черта мне не нравится. Хочется ударить тебя за это, — Юджериан усмехается. — Мы можем подраться, — почти сонно говорит Руд, чувствуя умиротворение. — Позже, — хмыкает принц, утыкаясь носом в ванильные волосы. — Черныш. — Мне интересно, а почему всё-таки «Черныш»? — вдруг спрашивает парень, немного ерзая. — Ты пахнешь ночным воздухом, да и глаза у тебя точно звёздное небо, — улыбаясь, отвечает он, — Черныш, ты мне нравишься. В комнате повисло молчание, ведь омега пытался осознать слова принца. — Это из-за приближающейся течки, да? — Это из-за того, что ты способен избить меня, — тихо смеясь, отзывается Юджериан, заглядывая в глаза Руда. — Я буду беречь тебя, клянусь своим именем. Если не сдержу своих слов, пускай меня охватит Адское пламя. — Эта клятва… — Сентиа удивлённо смотрит на второго принца королевства и густо краснеет. — Ой… Под тихий голос Юджериана Руд уснул. Комфортно, тепло и альфа рядом. Его или нет — уже не имеет значения. Течка началась на следующий день.***
Из-под вороха одежды доносилось мерное сопение, когда с болезненным стоном из него вылез блондинистый омега. Ему хотелось пить. И ополоснуться где-нибудь… — Черныш, куда ты? — хрипло донеслось совсем рядом, когда Руд оказывается прижат к сильному телу, от которого не сильно пахло костром. — Я пить хочу, — тихо и так же хрипло отвечает омега, пытаясь вырваться из объятий альфы. Кансиол лениво открывает глаза и ухмыляется. Он садится и мягко подтягивает к себе почти сбежавшего омегу. — Пошли вместе, — и, наскоро надев первые попавшиеся штаны, он заворачивает в одеяло омегу и берёт на руки, открывая дверь. Они находились здесь на протяжении недели, поэтому на кухне их встретил уже полностью накрытый стол. Руд отчаянно краснел, но не сопротивлялся, когда у губ оказался стеклянный стакан с водой. Изнывая от жажды, он выпил ещё два, а затем шёпотом поблагодарил. — Сначала искупаемся, — изрекает принц, отлынивающий от королевских дел. Хотя он ими никогда не занимался, это не отменяло факта. — Черныш, зови меня Шикмуоном. Это моё второе имя. — У каждого свои заморочки, да? — омега хмыкает, доверчиво прижимаясь к принцу. — Мы даже переспали, а я всё ещё не знаком с Вашим отцом. — Я же сказал на «ты», — Шикмуон зашёл в купальню и аккуратно опустил Руда в воду. Тот тихо вскрикнул от того, что она была прохладной. — Хорошо, Шик, — Руд морщится от холода, когда к нему залез принц. — Сразу: мне хватило недели с Ва… тобой. Шикмуон треплет ванильные волосы, улыбаясь. Он садится за спиной у омеги, вздрагивая от холода. — Можно тебя укусить, Руд Сентиа? — от внезапной серьёзности момента, омега чуть отстраняется, поворачиваясь к нему лицом. — Для альф это сущий пустяк, который практически ничего не значит, но быть парой — это навсегда для омеги, — строго говорит Сентиа. — Ты должен это понимать. — Я хочу связать свою жизнь с тобой. Я знаю, что воспользовался тобой во время течки, но я серьёзен в своих намерениях, — искренне говорит Шикмуон. — Ты мне нравишься. — Давай… можно мы подождём немного? — неуверенно просит Руд, когда Шикмуон притягивает его к себе, тревожа воду. — Сколько тебе потребуется времени, — и тут принц убирает руки, давая возможность решить самому. — Спасибо.***
Спустя неделю Руд волнуется так сильно, что вновь хочет спрятаться в одежде принца. Они идут знакомиться с эрцгерцогом! Как он оказался в сказке про принца? Преподнёс душу дьяволу, что ли? Иначе это никак не назвать, потому что каким образом его сейчас обнимает за плечи чёртов принц и ведёт в кабинет эрцгерцога?! Этот же принц усмехается над его переживаниями и уверенно открывает дверь. Руд невольно задерживает дыхание, ведь в кабинете пахло морозной свежестью. — Старик, — кивает Шикмуон, а Руд, не зная, кланяться ему или тоже кивнуть, замирает. — Я пришёл, чтобы представить тебе своего будущего супруга. — Крошка Шики, а я то думал, что никогда не дождусь этого, — глаза у старшего альфы такие же, как у Шикмуона. Но, в отличие от него, у эрцгерцога в глазах усталость и лукавство. — А ты, я так понимаю, омега моего сына? Руд кивает, слишком волнуясь. Этот альфа выглядел как хищный зверь. — Старик, не дави на него, — рычит Шикмуон, а Руд удивлённо вскидывает голову. То есть, он не волнуется, а просто подчиняется сильному полу? Проверка на то, верен ли он Шикмуону? Очень мило. — Прошу прощения. Но ты хорошо держался, Криши, — хмыкает эрцгерцог, подавляя ауру. Он не смотрит на него предвзято и даже подавляет свою сущность. Омега удивляется ещё больше. — Но я Сентиа. Криши не моя фамилия, — настороженно уточняет Руд. Шикмуон внимательно следит за ним, но сейчас парень не готов прыгать к каждому встречному. — Правда? А жаль. Ты очень похож на своего брата, — альфа улыбается, словно предвкушает чего-то. Руд невольно вздрагивает. — Эм, господин эрцгерцог, а… — Ланосте, — перебивает альфа, а Шикмуон рядом скрывает смешок под кашель. — Что? — Руд стоит и не понимает, что это ему дало. — Так как ты теперь член моей семьи, называй меня Ланосте. Можно на «ты», всё в порядке, — Шикмуон хватается одной рукой за живот, а второй прикрывает рот, тщетно пытаясь замаскировать смех. — Господин Ланосте, а откуда Вы знаете моего брата? — подозрительно косясь в сторону своего альфы, спрашивает Руд. — А, понятно, — тянет эрцгерцог. — Шик, иди выйди уже. — При всём… хаха… уважении, старик, я не оставлю Черныша с тобой наедине, пх… — сквозь смех выговаривает Кансиол. Ланосте закрывает глаза рукой, но приглашает их сесть. Отец Шикмуона не такой страшный, как казалось на первый взгляд. Очень даже интересный мужчина, просто немного со странностями. А вот то, что Киэльнод, его родной брат, построил это будущее для него, Руда, очень удивило. То есть, если бы не брат, Руд так бы и остался в том треклятом доме Сентиа? Именно Киэль сделал так, чтобы граф заметил его. Именно Киэль пробрался в замок, чтобы вписать фамилию Руда в список. Именно Киэль был создателем подавителей Руда, чтобы тот не имел проблем. И на похоронах матери, именно Киэль притворился больным, чтобы попасть в дом и положить Руду шоколад под подушку. — Чёртов ублюдок, — шипит омега, чем удивляет альф. — Черныш, ты не рад? — осторожно спрашивает Шикмуон, когда Ланосте уже готовит платок, если омега расплачется. Но Руд широко улыбается и, смеясь, ругается. — Этот кретин никогда не смотрел в мою сторону! Я думал, что это я такой никчёмный, а он, оказывается, играл в тайного покровителя! Увижу — ударю! — Руд всё-таки всхлипывает, а дверь вновь открывается. Ланосте хмыкает. Вспомнишь солнце — вот и луч. — Какого чёрта ты не ответил на моё письмо, напыщен… — не успевает договорить вошедший омега, как замирает. Синие глаза смотрят на него, а он невольно пятится. Руд подрывается с места, крепко обнимая Киэльнода. — А говорил, что ударит, — Шикмуон получает укоризненный взгляд от отца.***
Год спустя Руд подходит к Шикмуону, которого заставили разбирать документацию. — Я хочу метку, — пергамент плавно ложится на пол, а Шикмуон в неверии смотрит на омегу. Тот выглядит решительно. Второй наследный принц вздыхает, встаёт с места и медленно подходит к омеге. Берёт за руку и улыбается. — Пошли. Оказываясь в покоях Юджериана, Руд падает на кровать. Альфа подходит и гладит его по волосам, нежно улыбаясь. — Я ожидал более долгого срока, — замечает он, перебирая пальцами светлые волосы. — Могу устроить, — шипит Сентиа. — Я пошутил, — резко отвечает принц. — Это может быть болезненно. — Да плевать, — Руд ерзает на простынях, ощущая на спине тёплые руки. Утыкается лицом в подушку, когда Шикмуон целует шею, а затем кусает. Сильно, больно, но Руд терпит и улыбается. Теперь он помечен. — Прости, — шепчет Шикмуон, лихорадочно покрывая его поцелуями, стоит только перевернуться на спину. — Всё в порядке, в порядке, — Руд смеётся. Он помечен своим альфой, невероятно. Сама мысль вызывает у него улыбку и он не сдерживается, целует в ответ, счастливо вдыхая любимый запах.***
Омега чувствует себя уверенным в толпе вельмож. Он никому не позволяет себя касаться. Дежурно улыбается, проявляя завидное равнодушие к альфам высшего сословия. Шикмуон гордо ухмыляется на все вопросительные взгляды, в душе содрогаясь от ужаса. Если бы Черныш проявлял к нему такое же безразличие, он бы свихнулся. Шикмуон почувствовал неладное, когда заметил Микелькарго. Делегация из соседнего королевства, надо же. Он почувствовал ярость, когда этот самый альфа пытался угодить его омеге, который панически оглядывался на Шикмуона, молчаливо прося о помощи. Что за настырный советник короля… Руд уже отчаялся отвертеться от назойливого альфы, когда почувствовал присутствие Шикмуона. — Я приношу свои извинения, но этот человек выбрал меня, — угрожающе рычит его альфа, а он улыбается. Да, он сам выбрал Шикмуона. — Хах? Омега сам выбрал тебя? Разве они не рождены для того, чтобы приносить потомство? — Руд чувствует себя паршиво от этих слов. — Скажете что-то ещё? Давай, я слушаю, — он не удержался. К нему целый год относились как к человеку, а не инкубатору. Как он мог удержаться? — То, что омеги должны помалкивать, когда разговаривают альфы. Разве ты не желаешь чтобы я зачал тебе ребёнка? — Руд хмурится. — Я что, совсем пустое место? — напоминает о себе Шикмуон, пряча Руда себе за спину. — Микелькарго-ним, он сам выберет, кто будет отцом его детей, а Вы лучше поищите себе пассию в соответствующем заведении. — Тц, — он уходит, зло посмотрев на омегу, но Шикмуон угрожающе зарычал на него. Они молча выходят из зала. Юджериан ведёт его в свои покои, в которых он не был с прошлого года. Руд почти уверен, что сейчас его накажут. Даже стало обидно, но он просто смирился. Войдя в комнату и закрыв дверь на замок, Шикмуон осел на пол. Омега недоумённо смотрит на эту картину, пытаясь понять, в чём дело. В итоге Сентиа садится рядом, легко прислоняясь к чужому плечу. — Я ревную, — глухо говорит принц, — Ты носишь мою метку, но меня игнорируют. Я вообще достоин быть твоим спутником? Он удивляется. Альфы, уверенные в себе на все сто, обычно не показывают свои слабости. Шикмуон доверяет ему? — Да, — просто отвечает Руд, заставляя посмотреть на себя. Он вздрагивает, ведь никогда не видел такого болезненного выражения лица. — Мы достойны друг друга. У нас своё прошлое и недостатки, но в паре это, вроде как, компенсируется? Я не знаю, я всего лишь бывший слуга. В комнате появляется неловкая тишина. — Старик радостный ходит, так и светится, — говорит принц, сажая Руда к себе на колени. — Не понимаю, как господин Ланосте терпит моего брата? Он же… шебутной, — тихо заканчивает омега, откидывая голову на чужое плечо. — Ну, я тоже шебутной, — Руд хмыкает. — Никогда не видел. — Когда-нибудь ты пожалеешь об этих словах… — утыкаясь в макушку Сентиа, предупреждает Шикмуон. Блондин вздыхает. — Определённо.***
Через три недели они выяснили, что эрцгерцог радовался пополнению в семье. Киэльнод, омега с заморочками и очень странными взглядами на мир, беремен! Руд радовался за брата, пока тот жаловался ему на резко меняющееся настроение. Мешает работать. Сентиа улыбался ему, одаривая самым ласковым взглядом, поэтому Киэль быстро успокаивался. Младший брат, некогда закрытый неприметный омега с пустым взглядом и безразличным лицом, стал намного… живее. Шикмуон явно вдохнул новую жизнь в него, хах. — Знаешь, у вас с Шиком были бы красивые дети, — как-то вскользь сказал Криши, на что Руд недоумённо моргнул. Ланосте, мирно распивающий чай неподалёку от своего омеги, весело хмыкнул. Видеть братьев всегда вызывало бурю эмоций, а когда старший намеренно смущал младшего брата, Ланосте мог есть печенье и наблюдать за представлением. Не каждый ведь раз наследного принца избивает омега, который, как оказалось, был сильнее. Чего стоила однажды устроенная драка из-за недопонимания, где победителем вышел Руд, пусть и сильно покалеченный. Зато Шикмуону досталось. Неделя в лазарете на восстановление это не так уж и мало. Руд пусть и был обижен, но извинился и заботился об альфе, который теперь специально нарывался на драки с омегой. Стыд и позор такому альфе, но Руд и не против…***
Когда он на радостях врезается в какого-то альфу, у него начинаются неприятности. Он спешил к брату, который недавно выписался из роддома, а Шикмуон был на собрании. Подумав, что ничего плохого не произойдёт, если он пойдёт один, Руд оказался в переулке. Прижатый к стене раздражённым альфой, у которого наверняка гон, омега даже и бровью не повёл, призывно ухмыльнувшись. На самом деле, запах альфы раздражал его до жути, что он с размаху ударил его коленом в живот. Высвободившись и получив удар в скулу, Руд с силой ударил мужчину в солнечное сплетение, а затем пнул по голени, заставляя того согнуться. Толкнув его, омега пинает альфу в печень, совершенно игнорируя царапины на ногах от чужих ногтей. — Прежде, чем выбирать добычу — убедись, что она тебе по зубам, — тихо рычит Руд альфе, борясь с желанием сплюнуть. Серьёзно, это некультурно. Ах, он же забыл! Спешно вернувшись в переулок, где болезненно корчился альфа, он ударил того по лицу. — Возвращаю. Как ты мог ударить омегу? Изверг. И, теперь удовлетворившись, Руд спешит к брату! У него теперь есть племянница! Весело насвистывая, Кансиол старался не обращать внимания на запахи в толпе, но постоянно натыкается то на выпечку, то на коньяк, то на мусор… ацетон. Серьёзно? Руд замирает и осматривается, пока не замечает знакомую русую макушку. Ах, Лилия. Такая же омега, как и он, но получившая любви больше, чем следовало бы. Он проигнорировал её, когда проходил мимо. Даже не обернулся на окрик. А кто обернётся на «отродье»? Только само отродье, а Руд Кансиол вовсе не отродье. Когда он оказывается у особняка, который был дальше жилых районов, Руд вздохнул. Что ж, он без цветов, но увидеть брата хотелось. Как и племянницу. Или младшую сестру? Шикмуону сестра… как сложно. — Я думаю, что стоять снаружи не очень хорошая идея, — голос отца Шикмуона легко упрекает, на то Руд улыбается. — Здравствуйте, господин Ланосте, — немного прищурившись, говорит Руд. — Пошли, я познакомлю тебя с Эстель Криши, — Ланосте улыбается и, прежде чем омега успевает спросить, идёт к двери. — Заморочки брата? — понимает он, а альфа кивает. — Ты успел с кем-то подраться? — оценивающе осматривая ссадину на скуле, спрашивает супруг брата. — Это случайность, я защищался. Прошу, не говорите Киэлю об этом, он же меня из дома не выпустит… — омега поник от представленных перспектив. — Хорошо, но от Шика этого не скроешь, — с невинной улыбкой говорит Ланосте. — Руд! — радостно восклицает Криши, тут же меняясь в лице, завидев кровоподтёк на лице у брата. — Ты опять подрался?! — Да я дрался только с Шиком! И было это всего один раз! — возмущается Руд, смаргивая предательские слёзы. — Руд, с тобой всё в порядке?.. — Киэль подходит к нему с ребёнком на руках. Омега отвлекается от обиды, тут же обращая всё внимание на девочку. — Она такая красивая! На тебя похожа! — улыбка расцветает на лице, когда ребёнок открывает глаза и смотрит внимательным бирюзовым взглядом, — А это она в Вас, господин Ланосте. В конце концов, Руд радовался за двоих родителей сразу, носясь с ребёнком по дому. — Они нашли общий язык, — вздыхает Киэльнод, когда чувствует руки у себя на животе и попадает в объятия альфы. — Скоро ты тоже найдёшь общий язык с его детьми. Потерпи немного, — Ланосте снова загадочно ухмыляется своим мыслям и целует Криши, который наотрез отказался менять фамилию на Болдуон. — Ты думаешь, он беременный? — спрашивает омега. — Интуиция подсказывает, что да. Я же альфа, — хмыкает он, лизнув метку на шее своего партнёра. — Он пахнет костром в ночи. Мило, правда? — Тц, будто тебе не нравится запах сирени в морозе, — недовольно бурчит Криши, когда Руд забегает в комнату в очень радостном настроении. Эстель смеялась и пыталась что-то сделать, но она ещё слишком плохо управляла телом. — Осторожнее, ей всего две недели. — Я знаю, знаю, — Руд широко улыбается, аккуратно прижимая к себе ребёнка. Он жмурится от счастья. — Ты прав, — говорит Киэль шепотом, — Инстинкт материнства сейчас в полной активности. — Ой, что-то я засиделся. Шик определённо будет волноваться, — Руд с неохотой расстаётся с девочкой, и машет на прощание. — Определённо беремен, — констатирует альфа, прижимая к себе ребёнка.***
В последнее время Руд чувствовал себя неважно. Его мутит, постоянно хочется спать и, что более странно, хотелось ласки. Сильно, аж до белых мушек перед глазами. Поэтому он уже второй день думает, что с ним не так. Про рвоту он может сказать, что отравился. Про сон… ну, утомился… или нет… Ван, личный помощник принца и его, Руда, телохранитель, настоятельно рекомендовал провериться у лекаря, а Руд всё откладывал. Может, сегодня настал тот день? Нужно сходить к лекарю. А затем зайти к Шикмуону, которого в итоге сделали наследником престола, и тому пришлось разбираться с документацией и политическими делами в королевстве. Честно, они вовремя успели заключить брак. Без пиршества с кучей гостей, но зато Руд был счастлив, что они смогли сэкономить. У них был свой праздник, между близкими людьми. Руд тогда стал Кансиолом, а Шикмуон больше не считался завидным холостяком королевства. Ланосте шутил по этому поводу иногда. С улыбкой посмотрев на кольцо, что украшало его левую руку, Руд хихикнул. А теперь, всё же, к лекарю. Наверное, Руд ошарашен. Ну или напуган. А может, безумно рад? Он ещё не определился, но сейчас уверенно шагает по коридорам замка, пугая стражу почти безумным оскалом. Останавливается перед нужной дверью. Тук-тук. — Войдите, — слышится с той стороны и Руд приоткрывает дверь. Медленно входит, заставляя альфу напрячься. — Черныш, всё хорошо? Ты с утра плохо себя чувствовал… — Шикмуон тут же встаёт на ноги и подходит к омеге. — Юджериан пэл Кансиол, — будущий король вздрагивает. — Ты будешь отцом моих детей. Порывистые объятия, слова благодарности и очень нежное поглаживание по животу омеги. Руд посмеивался, отстраняясь от альфы. — Я пойду, ладно? — он прикасается губами ко лбу Шикмуона. — Но… — Или дай мне секса, — Руд шипит на альфу. Он чувствует раздражение, и желание уйти. Это не столько потому, что он устал, сколько по количеству работы у Юджериана. — Давно мечтал взять тебя на столе, — улыбается Шикмуон, подхватывая омегу. Руд, довольный собой, крепче обхватывает плечи альфы, расслабленно улыбаясь. Жизнь точно удалась.