В погоне за драконом

*** Наверное, впервые Фейлон был рад очутиться на том же месте, откуда и исчез в прошлый раз. Сейчас он увидел своё пристанище с высоты птичьего полёта: бескрайний океан и скалистый остров. Планируя, он медленно опускался на поверхность воды из толщи облаков, которые истекали чёрным дождём. Теперь он не испытывал ужаса перед окружающим. Он понимал, что превратился в бестию, которую одинаково легко примут и воздух, и вода. Да и сейчас это казалось не таким уж и важным. Ему нужно было найти Асами Рюичи! Он повернул к ближайшим скалам, омываемым солёными брызгами, будто знал, что должен искать именно там. Всего несколько взмахов крыльями, и он увидел край больничного одеяния, наполовину занесённого илом и песком. Фейлон обрадовался: Асами не унесло течением! Волны лишь подхватили и прибили бессознательное тело к берегу. Так что он достиг острова в несколько быстрых взмахов и приземлился на омытые водой камни. Казалось, от Асами Рюичи осталась лишь оболочка, ещё хранящая следы былой красоты и соблазна. Но Фейлон понимал, что не сможет просто так оставить его себе, не сможет, подобно русалкам, целую вечность любоваться мертвенно-бледным профилем и сжимать безвольные холодные ладони в своих. Делать то, что не осмеливался, когда уже слишком поздно. Что случается с теми, кто переплывает этот бесконечный поток? Куда уносит этих несчастных? Они исчезают? Возносятся? Быть может, тьма разъедает их плоть и кости, превращая в себе подобных? Или же они просто уходят на дно, становясь пищей для придонных рыб? Нет! Эта эмоция стала неожиданной и пришла словно извне, будто бы была чужой, но до боли искренней. На мгновение Дракону показалось, что где-то внутри вновь заскреблось то, ради чего он раз за разом отдавался во власть дурмана: собственное неправильное, глупое, ногами забитое чувство. Забравшись на Асами Рюичи и не будучи уверенным в том, что делает, Фейлон прислонился ухом к его груди. Потом ощупал шею в поисках пульса и замер: может быть, слух обманывает его? — Кажется, у меня ещё есть шанс, — проговорил он наконец. — Не знаю только, что делать. Он приподнялся на локте и заглянул Асами в лицо. Он попробует. Почему бы и нет. И, сложив ладони одна на другую, как учат на курсах по первой помощи (спасатели и наёмный убийца, замечательное сочетание! Впрочем, спасатели и драконы — тоже), он надавил на грудную клетку. Ещё и ещё раз. — Ну пожалуйста, — попросил он вслух, хоть и не верил, что его слышат. — Ты ведь живой? Фейлон был далёк от того, чтобы горько плакать, как раньше; эмоции ощущались будто через слой подушек, в нечеловеческой ипостаси — особенно. Но он мог сострадать и бояться. И страх усиливался с каждым бесплодным разом: сердце Асами не билось. Этот ледяной неподатливый засранец не откликался ему ни в жизни, ни сейчас, на пороге смерти. Фейлон склонился к лицу Асами и выдохнул ему в рот, выталкивая воздух в неподвижные чуть разомкнутые губы. Волны рядом опасно зашумели, зароптали, и само пространство словно сгустилось вокруг Дракона в молчаливой угрозе. Фейлон бессильно зарычал, смутно осознавая, что может выскользнуть из своего видения, так и не достигнув желаемого. Даже если опустить всю сопливую чушь про романтичность момента и передачу жизненной сущности, чтоб её, это один из самых безотказных приёмов, и он должен был сработать! Толчок, толчок, толчок, выдох… «Это глупо», — стучало в висках, голова кружилась, но он упорствовал, продолжая пытаться оживить лежащего перед ним в иронической пародии на реанимацию. — Я ведь не прошу тебя быть рядом! — выкрикнул он требовательно, сведя брови. У него по-прежнему не получалось, и равнодушие как-то постепенно переплавилось в злость. — Не настолько уж невыполнимого требую. Всего лишь дыши, демоны тебя задери. Дыши! Он ударил кулаком по холодной неподатливой груди и вдруг почувствовал, что сердце, которое он так упорно пытался завести, вздрогнуло, и послышался первый слабый удар пульса. В тот же момент его словно подхватило неведомой силой, швырнуло назад и вбок, перед глазами вспыхнул ослепительный свет, и всё кончилось… *** После расставания с Тао и разговора с гонконгским полицейским лихорадочная международная деятельность Такабы Акихито внезапно прервалась — как серпом по яйцам. То ли последовав рекомендации Вона, то ли рассчитав траты на аренду, Такаба переехал на свою старую квартиру, где он жил, когда только встретил Асами. После просторных апартаментов, которые они периодически меняли, в ней было серо и тесно, но Акихито утешался тем, что, воистину, человек привыкает ко всему. Он продолжал работать и по инерции встречаться с друзьями — фактически, ему больше ничего не оставалось. На первый взгляд, это было именно то, чего он всегда желал: кавардак с погонями кончился, уступив место ритму жизни среднестатистического мирного жителя. Работа, посещение ивентов, посиделки в кафе и барах и прочее, и прочее, чем традиционно развлекаются молодые неженатые парни — он мог бы наслаждаться этим и даже честно пытался. Но понимал, что жизнь его изменилась слишком бесповоротно. Как-то раз они с Коу и Такато сидели в одном из кафе в ожидании студенток, с которыми организовали слепое свидание. Двойное вместо тройного, по факту. Как ни старались друзья устроить ему личную жизнь и найти ему пару — такую же весёлую, ребячливую, милую девочку, — он раз за разом проваливал их все, сидя за столиком с отсутствующим выражением лица и рассеянно помешивая коктейль в бокале соломинкой. — Так уж они тебе не понравились? — сказал ему Коу, когда их спутницы отлучились в туалет. Такаба вздрогнул. Девичий щебет, который должен был умилять и возбуждать запретные мысли, давно уже стал для него привычным белым шумом. — Хм? — Ты словно витаешь где-то, — пояснил тот. — А я всегда говорил, что излишнее общение со взрослыми вредит восприятию юности. С тех пор, как ты вернулся из этой своей поездки в Гонконг, тебя словно подменили. Такаба нервно засмеялся. — Точно. Я теперь хардкорщик. Да, дело именно в этом. Он слишком долго жил с мафией на короткой ноге. Этот водоворот затягивал его вот уже больше года, и постепенно он привык барахтаться в его воронке. Привык к стрессу, к стеснённым обстоятельствам, к спешке и опасности. Привык чувствовать затылком её дыхание. И даже новости последние недели он смотрел только через одну призму — пытаясь выловить крупицы нужной информации и заранее понимая, что каждое слово уже тщательно отфильтровано — и под тем углом, под которым было наиболее выгодно наверху. О, взаимоотношения со взрослыми научили его многому. Даже слишком. Гребаный посттравматический синдром. Это был бы, наверное, самый первый термин в диагнозе гипотетического психотерапевта, реши Акихито довериться ему. Но он не шёл — словно боялся, что убъёт ростки того странного и неправильного чувства общности, что начало зарождаться между ними тремя. Или даже четырьмя. Зависимость? Глупость? Привязчивость? Боязнь быть брошенным? Пусть так. Но ощущение того, что что-то вот-вот случится, не отступало. Его одиночество было вынужденной передышкой. Сейчас он был выключен из происходящего, но лишь безопасности ради. Совсем ненадолго. Ему ведь есть кого ждать. Правда же?.. Больше всего Акихито сводил с ума тот факт, что не приходило никаких новостей от Йо. Именно ассистент Асами — или Фейлона? — обещал ему был тоненькой связующей ниточкой, доказательством того, что он ждёт не напрасно. Благо, об одном человеке Такаба знал хотя бы что-то. Старший суперинтендант сдержал обещание, и у Тао вроде бы всё устаканилось; он даже начал ходить в школу. Они действительно созванивались и переписывались, пару раз с видеозвонками. Но сам Акихито до сих пор не мог предположить, что происходит и в порядке ли Асами и Фейлон. То время, что Акихито общался с Асами Рюичи, и даже когда они начали жить вместе, его персона отнюдь не стала для Акихито менее загадочной, хоть и более прозаичной: образ крутого мафиози высшего звена, который Асами нещадно культивировал, был щедро разбавлен эпизодами разной степени повседневности. И тем не менее ореол тайны окружал его каждый раз, когда ему приходилось взаимодействовать с внешним миром. Такаба был уверен, что для обычных людей никакого Асами Рюичи не существовало официально. Словно законспирированный агент под прикрытием, Асами носил несколько хорошо проработанных личин, под которыми его сложно было опознать. Эти личины обеспечивали ему идеальное алиби в непредвиденных случаях. Но и сильно затрудняли связь с ним, особенно когда он не хотел, чтобы его нашли. За эту неделю, просеивая криминальные хроники Гонконга и Японии на предмет полезной информации, Такаба осознал, что неуязвимый образ Асами приблизился к простому человеческому как никогда. «Если бы я всё-таки рискнул и поехал в Гонконг, — бесконечно сожалел Акихито, — у меня был бы реальный шанс разобраться во всём самому». Сейчас, по прошествии времени, ему казалось такой удачей, что он смог так быстро вычислить, что случилось с Фейлоном, и его местонахождение, используя своего случайного информатора. Словно кто-то позволил этому просочиться в сеть и стать общественным достоянием: со всеми вытекающими последствиями в виде огласки в СМИ. То же, что нужно было скрыть или подать под определённым углом, контролировалось гораздо сильнее, и сейчас уже Акихито не мог узнать деталей с такой же лёгкостью. К примеру, произошедшее с Сугиямой-сама в официальной прессе было названо результатом передела власти между мафиозными группировками, и сам инцидент быстро замяли. Только упомянули, что он находится в ведении местной полиции. Телефон Фейлона был выключен наглухо — как ни пытался Такаба звонить на него. Новых же зацепок ему не дали. Но это, по крайней мере, было естественно: если Дракон так же пытался скрыться, то самое первое, что он мог сделать, — это избавиться от средств связи. Ведь сейчас его воспитанник находился под носом у высокопоставленного полицейского чина, и списываться с Тао трижды в день было не только излишним, но ещё и рискованным развлечением, о каком бы там «сотрудничестве» не заявлялось. Шерстить же гонконгский сегмент интернета на предмет аварий и несчастных случаев было то же самое, что удить рыбу в мутной, грязной и заранее профильтрованной воде, да ещё и на самой поверхности. Особых деталей Акихито не знал: в его распоряжении была только примерная дата. Автомобильная авария. И тяжело раненный мужчина, как минимум один. «Он ведь должен быть жив», — думал Акихито, и пальцы его, похолодевшие от волнения, летали по клавиатуре. Впрочем, в реальности авария могла быть только начальным звеном цепи, уходящей глубоко в воду, причём никакие СМИ об этом информированы, естественно, не будут. Если эта афера кончилось плохо — он всячески оттягивал осознание этой мысли, — то реальность стукнет его по кумполу в виде скупой новостной статьи о перестрелке криминальных авторитетов — и он даже не узнает, о ком идёт речь. Об убийстве или скоропостижной смерти неопознанного мужчины (или нескольких, если Асами был не один в свои последние минуты) на территории больницы или в собственной палате. О расстреле или утоплении, если он уже на ногах и ему как-то удалось выбраться. О трупах, истыканных тесаками по обычаю китайских триад. Ну, или хотя бы о пропавших без вести, если они с Фейлоном, по обыкновению, решили залечь на дно и отсидеться там, игнорируя несчастных полудурков, которые к ним привязались. Одного полудурка, Такаба был уверен. На всю Азию очень мало таких идиотов, как он. Гораздо проще было бы иметь прямые связи в полиции. Такаба всегда понимал, что Асами Рюичи и правоохранительные органы всегда шли где-то далеко параллельно, хоть и казалось, что периодически они пересекались. И если пересекались, то отнюдь не ради того, чтобы творить добро согласно девизу. И даже если Акихито и хотел разорвать, наконец, этот порочный круг, ему даже в голову не приходило, что можно сдать Асами со всеми его помощниками в руки правосудия. Был ли это инстинкт самосохранения, Такаба не знал, но отчего-то считал, что в стране, где якудза имели собственные представительства, правосудие от души посмеялось бы от такого акта. Это он уже понял. В один из вечеров, во время очередного сидения за компьютером, Акихито задумчиво вертел в руках визитку, которую оставил ему по расставании старший суперинтендант Вон. Когда Акихито просматривал очередную новость, в нём будто что-то сломалось. «А, к чёрту это, — подумал он. — Если у него такие связи, то отбрехаться ему труда не составит. Задобрит кого-нибудь нужного, и рябь по волнам затихнет, не успев начаться. А мне — который не знает, что делать дальше — мне может стать легче. Я могу хотя бы попробовать.» Значок видеовызова, замигавший на нижней панели рабочего стола, сбил его настрой. Может быть, и к лучшему. Увидев аватарку с чёрной пандой, Акихито смутно удивился: с тех пор, как Вон взял шефство над Тао, мальчик редко связывался с ним первым, соблюдая негласное правило про тише воды и ниже травы при полицейском. — А ты как раз вовремя, — заявил он, нервно хохотнув. — Я тут уже подумывал звонить твоему… текущему опекуну. Слегка меланхоличное выражение лица Тао, размытое двухмегапиксельной камерой, почти не изменилось. — А его нет дома. Сегодня какой-то, — он подобрал слова, — «особый случай». Годовщина. Они с женой пошли это отметить. — Надеюсь, они задержатся хотя бы на час и дадут нам поговорить, — фыркнул Такаба. — В прошлый раз это было как в тюрьме. — Господин Вон просто настраивал параметры программы, — с серьёзным видом уточнил Тао. — Он хороший, вроде бы. Но всё равно он мне мешал. «Ещё бы, — подумал Акихито. — Парень, наверное, и на улицу не выходит со всеми этими событиями». Оказалось, он ошибался. Тао вполне себе гулял. Хотя бы по пути из школы — правда, по оговорённому маршруту и не дольше положенного, — мог сходить в ближайший кинотеатр или книжный магазин. Там он просматривал комиксы. Ну, и не только — пользуясь тем, что его предоставили самому себе. Например, зависал с новыми друзьями и встречался со старыми. — Надо же! — прыснул Акихито, узнав, какой подрывной деятельностью занимается воспитанник Дракона. — И как Вон относится к тому, что ты нарушаешь установленный режим? — Нормально, — отвечал Тао важно. — За руку он меня точно не ловил. А если и знает, то не ругал в открытую. «Офигеть. Надеюсь, Вон действительно ему потакает, а не ведёт двойную игру с наблюдением». — Не знал, что у тебя есть старые друзья, — задумчиво отметил Такаба, — ещё с тех времён, когда ты жил с Фейлоном. В смысле… Тао пожал плечом. Неловкое замечание насчёт недавнего прошлого практически не задело его так, как могло. — Ну, им необязательно учиться в школе. Акихито заинтересованно поднял брови. — Вот как! Тао важно кивнул. — И о чём ты говоришь со своими старыми… друзьями? — О всяком. Они угощают меня. Водят в кафе. Рассказывают истории. Как сегодня. — И почему об этом узнаю я? — Потому что такое тебе должно понравиться, — ответил Тао. В руках у него появился согнутый пополам лист бумаги, на котором был написан чуть просвечивающий ряд иероглифов. Акихито едва не взлетел со стула. Он вдруг вспомнил передачу о шифрах, о целой системе условных знаков, которыми пользуются, чтобы скрыть что-то важное, оставив его лежать на виду. — Зарраза! Вот почему ты был таким спокойным, пока я тут сходил с ума! Тао развёл руками. Такаба в очередной раз поразился его выдержке. — Господин Фей ведь обещал, что будет со мной связываться. Нужно было только понять, как именно. — Тут говорится «Для Тельцов долгое ожидание окупится на этой неделе», — медленно заговорил он, повернув листок к камере. — «В вашей жизни настанет длинная белая полоса. Вы можете смело забрать то, что принадлежит вам.» Потом идёт адрес. Это, скорее всего, имя, если читать по-японски. Тао указал на ряд иероглифов, перемежающихся цифрами. Такаба закусил костяшку пальца. Значит, Асами по-прежнему жив! И, если уж Тао такой спокойный, это точно не адрес морга. — А что с Фейлоном? — спросил он, спохватившись. — Твои истории что-нибудь говорят о нём? Тао внимательно посмотрел на него. — «Водолеям судьба сулит головокружительные путешествия», — процитировал он. — Мне нужно ещё немного подождать. *** Клиника, в которой лежал Асами Рюичи, была дорогой, Акихито понял это сразу. Любой квадратный сантиметр самого здания, где она располагалась, сам по себе был свидетельством элитности. Сияющий светом холл, сияющие улыбки персонала, симбиоз гладкого пластика, стекла и металла на каждом шагу. Акихито помедлил у двери, ведущей в отделение. Полулегально, даже под видом какого-нибудь респектабельного бизнесмена или туриста, Асами Рюичи сложно было бы покрыть стоимость пребывания здесь хотя бы недели на две. Стандартной страховки хватило бы на только её часть. Однако же — Акихито специально переговорил об этом с доктором и девушками, которые регистрировали пациентов — с оплатой не возникло никаких проблем. — Расходы были уже компенсированы, — с улыбкой пояснила ему сотрудница — хорошенькая, как куколка, и такая же ушлая. — Не самим пациентом, конечно, ввиду его недееспособности. Люди, напрямую заинтересованные в нём ещё во время госпитализации, провели ряд заблаговременных платежей. Акихито с удивлением воззрился на протянутый ему листок. В строчке «Плательщик» была указана некая благотворительная организация — судя по всему, гонконгская. Перечисления с десятком нулей шли с разницей в несколько дней. Операции, лекарства, уход, система реабилитации, кровать с сервоприводами и комфортабельная одноместная палата, услуги специалистов были уже оплачены и даже с резервом. Он пошевелил губами, пытаясь просчитать окончательную сумму в уме, и в который раз уже подумал о Фейлоне с благодарностью. Без его помощи здесь точно не обошлось. К моменту, когда Такаба приехал в клинику, тут уже был Киришима Кей. C ним Асами Такаба общался не столь тесно, но намётанный глаз успел вычленить его лицо среди посетителей: тот разговаривал с врачами. Конечно же, люди Асами не могли остаться полностью дезинформированными даже несмотря на инкогнито босса и постепенно подтянулись сюда. «Пребывать в нищете и одиночестве Асами Рюичи точно не дали бы долго», с усмешкой осознал Такаба, привычно кланяясь в знак приветствия и понимая, что без светской беседы впоследствии по-любому не обойтись. — Здравствуйте, Киришима-сан, — нерешительно начал он, не зная, как наименее бестактно сформулировать вопрос о помощнике якудза. — А где…? Как ни странно, Киришиме Кею не нужно было что-то долго объяснять. Он как-то по особому посмотрел на Такабу и лишь покачал головой. — Мне очень жаль. — В смысле? — опешил Акихито. Киришима вздохнул. — Люди умирают, Такаба-сан. Иногда — не по своей воле, — добавил он, и на мгновение вежливая сдержанность в его тоне уступила место чему-то более человеческому. — Простите… — пролепетал Такаба, опускаясь на стул под весом рюкзака. Ноги, как и в прошлый раз, стали противно ватными. Киришима стоял рядом. — Ничего. Мы сами узнали пару недель назад. — Как? — только и смог спросить он. — Йо вылетел на Тайвань помогать с расследованием для «Байше» и пропал несколько дней спустя. О том, что случилось, нам передали люди Лю Фейлона. «Значит… значит…» Не в состоянии даже мысленно выговорить слова вроде «убили», Акихито спрятал лицо в ладонях и некоторое время сидел молча, пытаясь переварить новость. Несмотря на то, что ему волей-неволей пришлось столкнуться с преступным миром, так сказать, изнутри, он до сих пор не мог уложить в голове, как это — отсутствие в мире человека, который и не был его близким другом, но ещё недавно общался с ним и старался ему помочь. И как могут спокойно спать те, кому не составляет никакого труда намеренно лишить жизни другого. Когда он снова поднял голову, радость от долгожданного прибытия в клинику заметно поблёкла. Но его всё равно заколотило от волнения, как только он увидел врача. Заветную фамилию ему сообщили регистраторы. Именно он отвечал за лечение Асами. Такаба дождался, когда доктор освободится, и подошёл к нему. Он неловко представился, стараясь как можно понятней и короче объяснить, кто он такой и к какому больному пришёл, но, как оказалось, переживал он зря. К его вящей радости, доктор Тан, услышав фамилию посетителя, без труда переключился на японский. — Господин Харуто… Я могу его увидеть? — тут же спросил Акихито, стараясь произносить короткий псевдоним Асами Рюичи как можно более естественно. — Да, конечно, — отвечал доктор. Он был молодой, на вид тридцать с небольшим, безукоризненно вежливый и такой же холёный. — Палата триста двадцать восемь. Утренние процедуры уже закончены, и нет смысла отказывать в визитах. — Могу я узнать, как он себя чувствует? — Неплохо. Был определённый кризис, но сейчас показатели вполне стабильны и ухудшений нет. Впрочем, детали же вы сами можете у него спросить, когда войдёте. Акихито стиснул лямку рюкзака и чуть покачнулся. Кажется, даже лампы вокруг засияли ярче. — То есть, он пришёл в себя? — уточнил он на всякий случай. — Да, конечно. Очнулся в начале этой недели. Теперь ему предстоит дальнейшая реабилитация, и, если выполнять наши предписания, прогноз окажется вполне благополучным, и пациент вполне может встать на ноги. — Это долго? — нерешительно спросил Акихито. Он, как и многие тут, плохо представлял Асами Рюичи на больничной койке. — Не меньше месяца, а то и нескольких. Это, как всегда, терпение и труд, и, конечно же, сильная мотивация. Она воскрешает даже практически мёртвых людей и ставит их на ноги. Но это необязательно делать под нашим присмотром, в Гонконге, — добавил доктор Тан, видя, как эйфория на лице Такабы слегка поугасла. Лекарственное сопровождение сейчас — не проблема, а комплекс упражнений можно проводить в любой клинике вашей страны. При наличии грамотного специалиста или же нашего куратора. Сейчас мы как раз ведём переговоры на этот счёт. — То есть, — Акихито отчаянно тупил, но в таких вопросах его волнение было простительно, — вы говорите, что ещё немного, и его можно будет забрать домой? — Ну конечно. Коли уж ассистировать в его транспортировке собирается столько людей. Целая делегация, как я посмотрю. С вами всё в порядке? Акихито поспешно закивал, чувствуя, как за спиной стремительно вырастают крылья. огромные, ангельские, как в фильмах. Уже через пару минут он был на пороге палаты. Кровать стояла изголовьем ко входу, и Такаба мог видеть только верхний край подушки и очертания наполовину забинтованной головы. Солнце слегка пробивалось сквозь жалюзи, и вокруг макушки Асами едва светился, золотясь, призрачный нимб. Когда Такаба вошёл, Асами повернул голову на звук его шагов, и это было одной из самых замечательных вещей за последние несколько месяцев. Такаба бросился ему на шею, тут же отдёргивая руки и волей-неволей контролируя степень захвата, и от вида скул, остро прорисовывавшихся на бледном лице, глаза его наполнились слезами — боль, сострадание и облегчение переплелись в одну неконтролируемую, жгучую эмоцию, о которых он, если честно, забыл и думать: настолько давило на него оцепенение последних недель. — Ты жив! — выдавил он, изо всех сил сдерживая рыдания, но не высказать эту банальнейшую фразу не мог: не констатируй он это, глазам было бы трудно поверить. — Я полагаю, — усмехнулся Асами, приподняв уголок рта, и погладил Такабу по спине свободной от капельницы рукой. — Более того, как только эскулапы решатся меня отпустить, мы можем возвращаться. На этом месте Акихито всё-таки не выдержал и разревелся — отчаянно, как школьница, прячась у Асами на груди и чувствуя, как в душе разрастается радость. Наконец они были вместе. Обо всём остальном он пообещал себе подумать завтра, как Скарлетт О’Хара: хотя бы о том, как долго Асами будет выздоравливать, и не придёт ли по его душу полиция, о которой Такаба совершенно забыл. Он и не видел-то перед собой ничего, весь занятый мыслями о предстоящей встрече, а вот теперь… Асами стоически терпел этот выплеск эмоций, полагая их совершенно естественными в такой ситуации и, как обычно, не слишком демонстрируя свои. Но Такаба, уже более-менее привыкший распознавать нюансы мимики Асами, понимал, что он может чувствовать в такие моменты. Когда Такаба мало-помалу успокоился и выпрямился, в голову его начали приходить первые тревожные мысли. Сообщили ли Асами о гибели Йо? Знает ли он, что случилось с его пожилым покровителем (скорее всего, да — не зря же тут Киришима) и что намерен делать по этому поводу? Что их теперь ждёт? Принесёт ли им возвращение в Японию чуточку спокойствия? Насколько они сейчас в безопасности? Хотя, что и говорить, с такой жизнью безопасность всегда казалось относительной и недостижимой, — теперь Такаба это понимал. И, помимо всех риторических вопросов, его волновал один: что он может сделать для Асами в такой ситуации? Роль беспомощного ребёнка, который постоянно в неведении, его больше не устраивала. Как говорится, попробовал — не понравилось. — А где этот упрямец, чьею милостью, как я подозреваю, я здесь нахожусь? — внезапно поинтересовался Асами. Он нарушил молчание первым, и Такаба, вытирающий со щёк солёные дорожки слёз, понимал, что они думают, по сути, об одном и том же. — Ты не у того спрашиваешь, — с обидой, которая всё более разгоралась в нём, отвечал Акихито. — Даже Тао, и тот, оказывается, знает больше. Он намекнул мне, что тебя можно навестить, и где именно. В… эээ… аллегорической форме. Про Фейлона он сказал, вроде как, что он где-то далеко сейчас. Асами усмехнулся — с лёгкой иронией. — Но не в казённом доме? — Нет, нет! — замахал руками Такаба, — Ну, мне так показалось. Он в… путешествии. Головокружительном. Возможно, долгом. — Что же, никогда не думал, что буду благодарен этому ушлому ивану, — проговорил Асами скорее сам себе. — Впрочем, если кого и благодарить за их отчаянный характер, так это русских. Это единственная нация, которая способна среагировать как надо именно тогда, когда отчаются все остальные. Видимо, заметив, с каким искренним недоумением смотрит на него Такаба, Асами сжалился и пояснил: — Мы выполнили обязательства друг перед другом — точнее, мы так полагали, — и Фейлону, как и всем нам, нужно было срочно уезжать из страны. Я предложил ему самый простой и безопасный способ на тот момент, но он промедлил. А потом случилось то, что случилось. — Твоя авария, — выдохнул Акихито, который изо всех сил старался не терять нить разговора, — и Асами кивнул. — Судя по тому, что мне рассказали, ему пришлось задержаться на неопределённый срок. Изначально он планировал взять с собой Тао, но потом позволить себе такую роскошь он уже не мог. Кстати, как там парнишка? — Нормально, — неуверенно произнёс Акихито. — Под присмотром дядечки, работающего в полиции. Как он нам сказал, Фейлон сам попросил его об этом. — Это его человек? — поинтересовался Асами. — Не знаю, — неуверенно ответил Акихито. — Не думаю. Он выглядел таким… правильным. Сначала я не поверил, если честно. Думал, что это какая-то интрига или совсем безбашенный вариант. Ну, Фейлон как бы всегда работает немного в тени. А тут полиция. — Асами мягко фыркнул при этих словах. — Но потом я понял, что ему так, наверное, лучше всего. Тао там и не в вакууме, и в безопасности. Этот… старший суперинтендант как раз в курсе происходящего, случись что. — Что же, — заговорил Асами, и в его голосе, уже практически окрепшем, прорезались философские нотки, — этого стоило ожидать. В кои-то веки реалистичное обоснование со стороны Фейлона, учитывая человеческий фактор. Особенно с учётом того, что случилось с дядюшкой Сугиямой, — закончил он, и голос его не дрогнул ни на йоту, только лицо омрачила смутная тень. Акихито вздохнул и мотнул головой, отгоняя печальные мысли о их пребывании там и несколько сумбурном побеге. Теперь, по прошествии времени, их злоключения казалось не слишком реалистичным сном. Впрочем, бледные и непривычно холодные ладони Асами, лежащие поверх простыни, — тоже. Такаба осторожно стиснул его палец в кулаке, желая увериться в реальности происходящего — и пусть немного по-детски, но так он хотя бы понимал, что это, к счастью, — не плод его горячечного и очень активного воображения. И что они действительно выберутся из Гонконга без приключений и смогут найти место, где Асами пройдёт нормальный восстановительный курс лечения. Ведь должна же уже когда-нибудь наступить белая полоса зебры вместо бесконечной чёрной? Асами под ним зашевелился, стараясь спустить ноги с кровати, и, увидев, как тот со вполне явными намерениями ставит стопы на пол, Акихито забеспокоился. — Что ты… — начал он и тут же вскочил: Асами пошатнулся и, едва привстав с кровати, тяжело осел на неё вновь. Руки, на которые он перенёс вес всего тела, задрожали, и Асами с досадой потёр их, сцепил зубы и заметно помрачнел. — Подумал, что твой визит станет определённым стимулом, — выдавил он нехотя. — Что смогу встать и расплатиться по всем счетам с этим упрямцем. Но твою же ж мать… Асами замолк, проглатывая конец фразы. Акихито видел, как в нём словно бы захлопывается что-то изнутри, только глаза остаются упрямо гореть. — Ты всё решишь, — сказал он как можно более уверенным тоном. — И обязательно встанешь на ноги. Надо только прийти в себя. *** Старший суперинтендант Вон сидел за столом в кабинете и просматривал последний отчёт, присланный ему заместителем. Проблем, которые приходилось решать, помимо разборок в криминальных группировках, было много, и все они ждали его окончательной резолюции, а потом и вердикта его непосредственного начальства — руководителя филиала. Но основное внимание, конечно же, было сконцентрировано на семье Лю. Информаторы, внедрённые в группировку, исправно докладывали о происходящем: судя по всему, рядом смертей высокопоставленных членов «Белого змея» дело не закончилось; Взлетающий Дракон, который скрывался под разными именами, дневал и ночевал в одной из частных клиник, а параллельно — принимался искать особенно тщательно, у самых истоков, видимо, стремясь понять, с чего началась эта многолетняя внутренняя вражда, вылившаяся в кровавое противостояние. Его соратники отправлялись на Тайвань, откуда докладывали ему о проведённых изысканиях и устраивали многодневную слежку в порту. Вон на всякий случай прошерстил пациентов, недавно поступивших в реанимационный блок, на предмет связей с Лю, но ничего особо криминального не числилось ни за одним из них: во всяком случае, так казалось при поверхностном анализе. Гражданин Японии, данные по которому поступили незамедлительно, был совершенно законопослушен, без приводов, и все документы на его имя свидетельствовали о подлинности, как и кристально чистые юрлица, учредителем которых он являлся. Поиск в базе федерального и международного розыска также не увенчался успехом. И часто это означало, что полиция просто копнула недостаточно глубоко. Вон мог легко пресечь проводимое «Змеем» самопальное расследование и, поторопившись, арестовать исполнителей, но предпочитал наблюдать: его работа делалась чужими руками, а ему же оставалось только сорвать результат, как созревший плод, и распорядиться произвести ряд арестов с последующей конфискацией имущества, заработав себе и всему отделу благодарность и премиальные. Созревал — точнее, дозревал — и сам Фейлон, со своими внутренними терзаниями работая скорее на пользу правопорядка, чем собственного клана; семена, которые щедрой рукой рассыпал Вон, упали на благодатную почву. Он почти не удивился, когда информатор передал практически открытую просьбу о помощи: требовалось отследить местонахождение абонента. Сам телефон раньше принадлежал подчинённому Дракона, а теперь, судя по всему, его новый владелец решился на открытый шантаж и одновременно начал запутывать следы. Старший суперинтендант дал добро, чувствуя, что рыба обещает быть крупной, и держал руку на пульсе вплоть до развязки, которая не закончилась очередной трагедией благодаря оперативной работе его людей и тому же телефону. Искомого сумели отследить до самого конца и вычислить, хоть и с опозданием. Давний конфликт между братьями тянулся ещё с тех времён, когда убили их отца, затихал и постепенно морфировал, пока не вылился в полноценную психопатию на почве мести. Опальному главе «Змея» можно было только посочувствовать. И, тем не менее, он умудрился пережить их встречу один-на-один, улепетнуть с места убийства с помощью преданных ему людей (Вон был уверен в том, что это самооборона), и теперь следы его вновь терялись на пути из Гонконга. Последний раз Фейлона видели в Макао, садящимся в частный самолёт, принадлежавший русскому бизнесмену. Кстати, именно он помогал проводить недавнюю зачистку в «Белом Змее». Видимо, «помочь покинуть страну» входило в список его заключительных услуг для Дракона. И не зря: именно тут полиция вступила бы в игру, намереваясь отследить всех причастных к цепочке смертей. Их непосредственная связь была ясна так же, как день, несмотря на совершенно разных исполнителей и мутные, порой бессмысленные мотивы. Вон изучил приложение к новому отчёту информатора — маршрут «Макао-Владивосток», список возможных пересадок, отелей, находившихся под наблюдением, контакты спецслужб аэропорта — и закрыл папку. Всё было далеко не кончено. Ведь несмотря на то, что «Белый Змей» лишился прежних руководящих должностей и был практически расчленён, а враг убит, забрать с собой ребёнка Фейлон не смог. А значит, если Взлетающий Дракон и планировал залечь на дно, то ненадолго. Со временем им пришлось бы встретиться, и вот тогда Вон повторно задал бы Фейлону вопрос о сделке между ними — в обмен на послабление наказаний и защиту если не себя, то хотя бы своих близких. Он встал из-за стола, потянулся, разминая затёкшие мышцы, и направился в гостиную. Там, за журнальным столиком, имел обыкновение устраиваться Тао: сидел в интернете, делал уроки. С некоторых пор Вон решил, что ему надо возобновить учёбу, и нанял мальчику репетиторов, на чью почту потом высылалось сделанное задание. Он подозревал, что они, конечно, не чета обучению, организованному для него Драконом, но дадут хоть какой-то толчок. Языки, история, точные науки — пока что ему хватит. Возможно, через несколько месяцев, если Фейлон не объявится, он отправит его в хорошую школу, которую курируют свои. Там Тао будет общаться с такими же мальчишками, как он, повеселеет, найдёт друзей, вовлечётся в игры, и его подавленное состояние мало-помалу выветрится, а сосредоточенность будет направлена в другое, более конструктивное русло. Тао сидел за компьютером. Он увидел Вона и привычной комбинацией клавиш переключил и свернул окна. Лицо у него при этом оставалось непроницаемым и немного настороженным — одно из самых явных умений, позаимствованных у Лю Фейлона. Вон внутренне усмехнулся, восхищаясь выдержкой мальчика. Из него точно получится хороший игрок в покер. — Засиживаешься? — поинтересовался он. Тао напрягся по привычке, но гонять его от компьютера Вон не собирался. Он понимал, что теперь, в вынужденный пограничный период, в интернете сосредоточилась вся жизнь Тао, и тот отчаянно за неё цеплялся. Сеть была едва ли не единственным источником информации, который модерировался меньше, чем та же телефония, и Вон позволял ему это. Тао кивнул. На нижней панели экрана настойчиво мигал значок мессенджера. — От кого новости? — шутливо продолжал Вон. Естественно, от Тао не требовалось общаться из-под палки: скорее это была своего рода вежливость. Тао тоже это понимал, поэтому ответил — чтобы поддержать светскую беседу. — От Такабы Акихито. Он недавно уезжал… а теперь вернулся в Японию. — О, Такаба-сан, — оживился Вон. Самоотверженный журналист хорошо запомнился ему. Его след также остался в отчётах Вона, в том числе и совсем недавний. Он приехал в Гонконг на несколько дней: в одну из клиник — ту же самую, где часто засиживался Взлетающий Дракон. А вскоре оттуда выписался один из пациентов, его земляков, с которым молодой человек и отбыл в сопровождении нескольких машин. На фотографиях, приложенных к отчёту, было видно, как крепкий, высокий темноволосый мужчина вставал из коляски и с помощью персонала пересаживался в машину. — У него всё хорошо? — уточнил Вон. Тао на мгновение отвёл глаза к экрану. — Да, — сказал он так же невыразительно. PaparaZZo is online PaparaZZo Привет. Уже дома. BlackPanda Ты забрал Асами-сана из больницы? PaparaZZo Да. Поверить не могу. [confused_smilie.gif] PaparaZZo Спасибо, что написал мне. Хотя если бы я не приехал, Асами в любом случае забрали бы его люди. Не на этой неделе, так на той. И теперь нам опять лечиться. Долго. BlackPanda Как Асами-сан? PaparaZZo Приехал целиком, и это радует. Спит так крепко, что сложно добудиться. Злится. Упрямится. Делает гимнастику. Лёжа. Пытается сейчас вставать, но пока это сложно. Даже с тросточкой. Выход у него пока один: коляска. Или продолжать лечиться в больнице, но он не хочет. Но ничего. Я заставлю его госпитализироваться снова, если станет хуже. BlackPanda [sad_smilie.gif] А я и не знал точно, что с ним случилось. Понял только, что он вроде бы попал в аварию. PaparaZZo Ну… да. Так получилось, что он поломался немного. BlackPanda Немного??? PaparaZZo Не совсем, конечно. Докторам пришлось поработать над ним. Но сейчас ему уже лучше, не переживай! Он выжил! Во многом благодаря твоему Фейлону-сама. BlackPanda [sad_smilie.gif] PaparaZZo Он ещё вернётся за тобой, не грусти! BlackPanda [sad_smilie.gif] Да. BlackPanda Передай Асами-сану, пусть выздоравливает. PaparaZZo Хорошо [smilie.gif] От тебя ему будет особо приятно это услышать [smilie.gif] PaparaZZo Извини. Он меня зовёт. BlackPanda Ага. PaparaZZo [BYE.gif] PaparaZZo is offline ***