В погоне за драконом

В переулке рядом с финансовым центром, в незаметной арочке для парковки служебных машин, стоял небольшой фургон с надписью «Перевозка овощей и фруктов» на английском с соответствующими стилизованными логотипами. Потом из него вылез европейского вида мужик и, воровато оглядевшись, пошёл вглубь арки, к ближайшим кустарникам. Те были ухоженными, шарообразной формы, окольцованы хрупкими красно-белыми цветами, похожими на колокольчики, и аккуратно подстриженной травой. — Прям кощунство отливать в такое. Извращенцы узкоглазые, — в сердцах пробухтел он, замысловато выругался и расстегнул ширинку, а через несколько секунд облегчённо выдохнул. В наушнике предостерегающе зашипело. — Забавский, мать твою, Леонид. — Чо? — Ссы быстрей и булками шевели! Всё самое интересное пропустишь. Тот резво потрусил к фургону, одергивая штаны. — Да твою ж мать. Он там закончил? — Только из кабинета вышел. — Ну наконеец! Я уж думал, что эту суку оттуда не выкурить. — Ну, — хмуро подтвердил его напарник. — С самого утра работает, блядь! — Да ладно, чо ты, не возбухай. Лучше представляй себе горы. — Чоо? — Через плечо! Горы бабла, которые нам отвалят. — Ага, бля. И домик в Гонконге площадью меньше садового сортира и небом в клеточку. Пизди больше. То есть, вообще не пизди и смотри в оба. Судя по тому, что я вижу, они сейчас зашевелятся! Забавский меланхолично снял с предохранителя свой «пэ-я». Пора было медленно-плавно подъезжать ко входу. — Так, — недовольно рявкнул Терешковский у него в ухе. — А какой это хуй пытается запарковаться прямо перед нами? А вот ещё один! Дави их, блядь, дави! Леонид критически оценил габариты блестящих чёрных «лексусов» перед ним и тут же снял ногу с педали газа. — Раздавишь, блядь, этих ебланов! Спугнем же и сами подставимся! Почувствовали, узкоглазики, что за ними охота. Небось и собрание организовали специально для этого — после резни, устроенной на первом этаже ихнего логова. Значит, теперь, когда пришла пора рассасываться, изо всей силы будут прикрывать себе жопы. Как, например, сейчас. Стараться сесть в тачку понадёжней, даже не выходя из здания, и свистануть до дому или ещё до какого убежища. — Слышь, — сказал он. — Бронемобиль с номерами клиента выехал с внутренней парковки. А эти пидоры блокируют нам путь. Ты можешь выстрелить? В наушнике послышалось тяжёлое пыхтение. — Момент, щас попробую… Вот он щас подвинется, гнида… А нет, практически нихуя. — Терешковский разочарованно выдохнул. — Сука, он успел, он уходит! Гоним в обход! В какой-то момент между обжигающими горло шотами и тисканьями у барной стойки (весьма возбуждающими), негласная хозяйка пати поднялась, решительно махнула рукой и призвала продолжить кутёж у неё дома. Рационально эти суждения уже мало кто воспринимал, а иностранные гости были только рады. Под оценивающее хмыканье парней Лайшань провозгласила, что во дворе их дома есть два бассейна, побольше и поменьше, в любой из которых можно попрыгать. При желании — голышом. Или поваляться вокруг них на шезлонгах, употребляя коктейли вперемешку с веществами, и предаваться разнообразным шалостям. — Ты не против, Ми-Ша? — кокетливо осведомилась она на английском. Чутье и нехитрая логика все же подсказывали ей, что именно он был лидером в этой группе. Михаил воззрился на нее, усмехнувшись и слегка запрокинув голову назад. Стоя перед ним на коленях на стуле с металлической спинкой, с воинственно воздетой вверх рукой, Лайшань напоминала то ли восточную танцовщицу, то ли Ленина на броневичке. — Конечно, нет, дорогая, — сказал он. Пальцы его уже набирали номер — автодозвоном, не глядя. — Только сделаю сейчас один звоночек. Ну что, Vasya, обрадуешь ты меня или нет? В трубке послышался невнятный шум, как будто в динамик изо всех сил хлестал ветер. — Не обрадую, шеф, радость подождёт пока! Эти узкоглазые тоже не лыком шиты, рванули от нас от самого входа… — Так он ещё жив, ты скажи? — повысил голос Михаил. — Какого хрена ты расстраиваешь меня и график? — Да жив, блядь, жив! Мы не нарочно, пасли их часа полтора, но они вывернулись, и мы пытаемся их прижать по пути… — Имей в виду, Вася, — с издевательской расстановкой проговорил Арбатов, хотя тон у него был светел и вежлив — как для идиотов. — У меня тут дамы, и они в нетерпении, желают с комфортом уединиться. И я не вправе им мешать, если они сильно настаивают на том, чтобы продолжить дома, а, как ты считаешь? — Да блядь, я понял, шеф! Сделаем все минут через двадцать! — Смотри, я засекаю. — Что-то случилось? — подняла брови Лайшань. — Ничего, дорогая. Я все уладил, — сказал он как припечатал, нажимая на отбой, и лучезарно улыбнулся. — А он был жив? — спросила вдруг Пек Юэнь по-английски, и остальные девчонки обернулись на нее как по команде, с недоумевающими лицами. — Хм? — Тот, о ком вы говорили по телефону, — пояснила Пек Юэнь. Несмотря на то, что она постоянно прихлебывала вино, голова у неё работала ещё будь здоров. Гораздо лучше, чем у холёной козочки перед ним. — Правда, я многое не поняла. Светлые глаза Арбатова сузились и медленно сфокусировались на ней. А потом он лучезарно улыбнулся — через несколько секунд гробового молчания — и всплеснул руками. — Вы учите русский, дорогая? — Да, уже два месяца, — с гордостью отчиталась та, несмотря на яростные взгляды, которыми бомбардировала её Лайшань. — Брала дополнительные уроки по лингвистике, потому что это тема моей дипломной. Славянские языки в мировой экономической перспективе. Михаил выглядел искренне впечатлённым. — Вот это неожиданность! Я прямо польщён, знаете. — Он и правда едва не зааплодировал. — Учитесь прилежней, и, я вам скажу, однажды вы поймёте больше девяноста процентов из того, что я говорил. А пока… делу время, потехе час. Ещё вина? Такое усердие надо отпраздновать. Машина, вёзшая вожделенного клиента, и вправду была бронированной: от стёкол до бензобака. До пункта назначения оставалось примерно три километра, но, как и ожидалось, Во Инфат не горел желанием знакомить настырных русских ни со своей персоной, ни с домочадцами и петлял по всем дорогам, каким только можно. Перед ними, прикрывая драгоценного босса, возникала то одна, то другая машина. Их группе методично блокировали дорогу и отстреливались до последнего: яростно, упорно, стараясь разделить их и забрать с собой как можно больше жизней. За спиной у Терешковского остались уже две такие стычки, окутанные облаком вонючего дыма. Так они могли бы бегать очень долго, пока их банально не тормознет полиция или не кончится бензин. Либо иссякнут боеприпасы, что гораздо более походило на правду, и тогда, если позволит обстановка, наступит стадия ближнего боя. Но вот уж кому-кому не привыкать к мокрухе практически голыми руками… Гнали они до упора, пока не встали в пробку на одном из мостов, после чего водитель был вынужден свернуть с основной дороги на поросший травой склон, и погоня продолжилась. Сочные зеленые лезвия так и хрустели, прогибаясь, под колесами. Через метров сто появилась узкая, плохо заасфальтированная тропинка, и машина закачалась на ней как на волнах. — Композитные, небось, поставили, падлы! — ругался Терешковский, стреляя по колесам, и опять — безрезультатно, хотя обычную шину пули такого калибра давно уже должны были покрошить в капусту. Догонялки кончились, как и всегда, внезапно: дорога, по которой они тряслись, словно скорлупки в шторм, плавно съехала вниз, и в нескольких метрах от них заблестела вода и показались потемневшие деревянные доски причала, к которому уже подруливал катер. На его палубе стояла, торжествующе скалясь, китайская группа поддержки в полной боевой униформе и с пистолетами-пулемётами наперевес. У самого причала бронемобиль остановился, и из него, прикрываясь дверцами, высыпало ещё человек шесть — свеженьких, довольных, замечательно вооруженных. «Деда» среди них, естественно, не было. Зато рядом с бензобаком засвистели пули. — Блядство! — взорвался Василий, поняв, что их успешно обманули. — Назад, парни! — Юху!.. Подплыв к бортику бассейна, у которого стояло ведёрко с шампанским, Лайшань, ухватившись за хромированный поручень, наполовину взобралась на лестницу и залихватски кувыркнулась назад. Вслед за ней, смеясь, в воду попадали её подружки — такие же пьяные в дым, как и она сама. Тем не менее, никто и не думал тонуть: плавали все вполне неплохо. Михаил разглядывал Лайшань, вальяжно откинувшись на спинку белого раскладного стула. Он не прикасался ни к порошку, ни к сигаретам и был самым трезвым и самым одетым участником компании, если разобраться. Но никто не разбирался. Вся женская часть радостно плескалась в воде, а парни Арбатова так же упоённо лапали их, внезапно подплывая сзади. — Дорогая, у тебя тут звонок, — прокомментировал он. С тяжким вздохом Лайшань уцепилась за поручень и подхватила с кафеля отчаянно скользящий телефон. — Да. Что? Папа? — Где ты сейчас? — вместо обычных приветствий начал Во. — Дома, — едва успела ответить она. — Где твоя сестра? — так же требовательно допытывался отец. — Откуда я знаю, где она прохлаждается… — обиженно протянула Лайшань. Таким голосом Лам Кайюэнь разговаривал только со своими людьми: с ледяными, безжалостными интонациями. — Звони ей. Пусть немедленно едет домой. Собирайте вещи, обе, — приказал Во. — Мы уезжаем. — Прямо сейчас? Куда? Что случи… — попыталась спросить Лайшань, но соединение уже прервалось. — Что там? — позвали из бассейна. — Да чтоб я знала, — девушка надула губы, садясь на бортик. — Злой он какой-то. Говорит, чтобы мы бежали собираться, что надо куда-то ехать, а я даже не знаю, где эта дура… — Оооо…. — разочарованно застонали из бассейна. — Что-то случилось, дорогая? — переспросил Арбатов с лёгким нажимом, привлекая к себе внимание. Лайшань вяло махнула рукой. — Да я сама еще не поняла… Где-то далеко завыла полицейская сирена, и тут уже заметно обеспокоились парни, невольно заозирались, начиная потихоньку выбираться из воды. Арбатов нахмурился. Ни Василий, ни Забавский, номера которых он периодически набирал, не отвечали. — Так что сказал твой отец? Это же был отец, я правильно понял? Лайшань открыла рот, собираясь ответить, как вдруг по направлению к их воротам — высоким, кованым, мало чего скрывающим — стремительным юзом рванула одна из незаметных служебных авто семьи. Во Инфат, невредимый, только очень взвинченный, вышел из машины, распахивая дверцу рядом с водителем, и быстрым шагом направился к дому прямо через главные ворота, мимо бассейна. — Лайшань! — позвал он. Девушка застыла. Её подружки, всё ещё под кайфом, бросились к лестнице, поправляя на себе намокшие лифчики, а их русские компаньоны судорожно рванули одеваться и копаться в барсетках. — Папа? — капризно откликнулась девушка. — Что происходит? Почему мы должны куда-то бежать? — голос её зазвенел, отражаясь от стенок кафельного резервуара. Игнорируя возмущение дочери, Во Инфат уставился за её плечо. Там вытирались, растрясая волосы, парни Арбатова в одних трусах, а сам он, в дорогом светлом костюме с искрой, сидел за столиком и прижимал к губам бокал с шампанским, которым внезапно отсалютовал ему и улыбнулся — как зверь при виде добычи, пришедшей к нему самостоятельно, на своих ногах. — Я успел позвонить в полицию, — сказал Во, глядя в глаза гвайло, сапфирово-яркие, прекрасные, но такие зловещие, как у кобры. — Они будут здесь через десять ми… Михаил вынул из-за пазухи пистолет с глушителем и молча выстрелил «церемониймейстеру» в голову. Дважды. Для верности. Во мешком свалился наземь, не успев и слова сказать. Красная лужица, тихо сочившаяся из ран на его лице, постепенно перестала увеличиваться в размерах. Лайшань смотрела на все это, онемев от ужаса. Ни заорать, ни подскочить к отцу она не успела: Арбатов крепко заткнул ей рот рукой и прижал к себе. — Как печально, дорогая. Вот так вот надеешься, что день закончится хорошо: секс, веселье и рок-н-ролл, — сокрушённо заключил он. — А в итоге приходится убирать грязь за Василием, где бы он ни был. Полуголые, мокрые, трясущиеся от страха девчонки сбились в кучку, ожидая своей участи. — Как ни хотел я, чтобы всё заканчивалось вот так, но что поделаешь. Вы не могли бы облегчить нам задачу, дамы, и подойти к краешку бассейна? *** Лёжа на кровати в номере отеля, Дракон украдкой покусал губу в ожидании новостей. За это время они уже успели обговорить всё на несколько раз, но чувство неуверенности не покидало его. Хотелось предусмотреть как можно большее количество вариантов, подстраховаться ещё сильней. Более того, в их случае это было абсолютно нормально. Сейчас он работал не один и, как следствие, не мог всё контролировать. Мог только справляться о выполнении плана. Ведь за каждую его часть отвечали другие — и весьма самоуверенные — люди. В процессе их кратковременного «сотрудничества» он успел понять, что Михаил предпочитал работать в одиночку — по привычке, — да и сам Асами довольно неохотно допускал вмешательство в собственные планы, объясняя это огромным количеством непроверенных, незнакомых, не доверяющих друг другу людей, которых придётся экстренно вовлекать в дело. Самое лучшее, что они могли сделать, это действовать параллельно, и в данной стратегии была доля правды. Арбатов не отзванивался ему. Впрочем, они и не договаривались о таком напрямую. Но опыт подсказывал Дракону, что в случае успеха Михаил начал бы как минимум хвастаться перед ним и пушить пёрышки, убеждая в собственной компетентности. Асами отсутствовал ещё с утра. Уже второй день его люди занимались наблюдением за «ответственным за операции», и якудза, по годами выработанной привычке, предпочитал находиться рядом с ними в сложной ситуации. Ушлый (и самый молодой из высшего административного состава — немногим за пятьдесят лет) Чау Чуэнь всегда отличался высокой степенью параноидальности. Ещё до первого убийства в Башне он ездил исключительно на бронированном «лексусе» и передвигался только в сопровождении охраны. Фейлон уже не раз предлагал выделить для Асами проверенных людей из местных, которые знали территорию как свои пять пальцев. И, конечно же, тот старался найти тысячу причин, чтобы отвертеться. — Уверен, тебе ещё представится возможность потратить свои драгоценные ресурсы, — сказал якудза. — Лучше отдохни. Пока я попробую выцепить его собственными методами. — Как дела? — спросил Дракон во время их очередного созвона. — Не то чтобы это меня радовало, — заявил Асами, — но в «Змее» прекрасно укомплектованный штат силовиков. Мои люди обходят коулунскую виллу Чау и так, и этак, но пока подвижек нет. Дракон усмехнулся. Он никогда не думал, что будет по собственной воле хотеть помочь Асами найти лазейки в собственной империи зла. — Чау Чуэнь не зря был назначен ответственным за операции. Его охранная система безупречна, как и люди в его подчинении. — Ты хочешь сказать в «твоём»? Фейлон махнул рукой. — Перестань. Не льсти мне. Я уже давно не отбираю сотрудников сам. Когда ты вернёшься? Несмотря на всю «бытовую» неуместность этого вопроса, она была оправданной. Фейлон более-менее привык находиться с Асами рядом: сначала — в Токио, а теперь и здесь, в Гонконге. Он гораздо меньше цепенел и вздрагивал, когда они пересекались, выходя из душевых в одинаковых махровых халатах. Почти перестал злиться от его директивного тона и распоряжений. С удовольствием наблюдал, как Асами договаривается с людьми по телефону. Работать вместе оказалось вполне себе неплохо, хоть эмоции, испытываемые в процессе, и не были столь искрящими, как во время привычной вражды. Но, по сравнению с периодом его становления, было приятно ощущать себя достаточно квалифицированным. Даже при связанных руках и в состоянии упадка. — Часа через четыре, — ответил Асами. — Не скучай. Лучше проверь новости — я чувствую, там окажется много всего интересного, особенно на фоне молчания Михаила. Фейлон осторожно встал, направляясь к лэптопу на столе. Таблетки, которые он вынужден был пить, чтобы походить на человека, и периодические уколы хоть и снимали симптомы абстиненции, но давали свои побочные, самыми популярными из которых были пакостная тошнота, ломота в висках и головокружение. Неудивительно, что Асами выключал его из работы: он чувствовал себя словно на палубе корабля, который вечно штормило. — Ты посмотри… — проговорил он, уставившись в новостную сводку. — Каков красавчик…. «Мафия внезапно смертна: девушка осталась сиротой в ходе бандитских разборок». Фейлон вгляделся в сопроводительные материалы: на фото прикрытый плёнкой грузный труп лежал у бортика бассейна. На стоп-кадре видеоинтервью рядом застыли в неестественных позах фигурки под простынями. Ниже шла пара колонок убористого текста, плавно переходящего в некролог. Фейлон сокрушённо прикрыл лицо ладонью и набрал номер Асами Рюичи. Указаний вырезать целые семьи он точно не давал. — Ты знал, к кому обращался, — заметил якудза, когда Фейлон вкратце пересказал происходящее. Дракон поджал губы. Михаил клялся, что не оставляет свидетелей, и он, как дурак, предпочёл ему поверить. — Как это вообще попало в прессу? — продолжал расспрашивать Асами. — Младшая из девчонок Во проследила за Михаилом от университета до своего дома, — пересказывал прочтённое Фейлон. — Ей хватило ума, чтобы не бежать следом, а сидеть в машине. Потом она просто вошла во двор, увидела тела и позвонила в полицию. Фейлон прокрутил страницу ниже, открывая соседнюю новость. «Пять неопознанных трупов европейцев обнаружены недалеко от пляжа Кадури». Так вот почему Михаил не звонит им. Во Инфат попытался сопротивляться перед покушением и, хоть и не преуспел, забрал людей Арбатова с собой. — Кажется, я понимаю, почему Арбатов пошёл на такую крайность, — медленно произнёс он. — У него проблемы. Хотя какая сейчас разница? Если уж это подхватили СМИ, кто-то обязательно начнёт копать. Девчонка точно поднимет шумиху. — Придётся разбираться с этим позже, — решительно заявил Асами. — Сейчас мы не можем останавливаться, если хотим сохранить преимущество. — Я надеюсь, свою часть договора ты постараешься выполнить без проблем, — криво усмехнулся Фейлон. Ему было не по себе. — О да. Потерпи немного. — Мне хотелось бы не просто терпеть, а внести свою лепту в этот апокалипсис, — осторожно добавил Фейлон. — Не сомневаюсь, что Чау не имеет ни малейшего желания кончать так же бесславно. Я позвоню тебе, как только узнаю что-то ещё, хорошо? Когда Асами вернулся, за окном уже стемнело. Фейлон сидел за столом и, похоже, просто не мог заставить себя лечь снова: слишком уж озабоченным он был. — Судя по тому, как ты выглядишь, у тебя появились новости, — заметил якудза с усмешкой. Фейлон провёл рукой по волосам, с мимолётной нервозностью подёргав короткую прядь на затылке. — Я перезвонил Кону Камваю и забросил ему очередную удочку насчёт Чау. Думал, что всё будет как всегда, но через несколько часов получил зацепку. Послезавтра во второй половине дня Чау Чуэнь планирует отвозить в аэропорт жену и сына. «И мы должны благосклонно это позволить, тогда как мне пришлось бороться за это право?» — мрачно подумал он. — На машине? — уточнил Асами, постепенно расстёгивая пиджак. — Такому увлечённому человеку, как он, сложно изменить себе. Его яхта отправляется от круизного терминала Кай Так ближе к полудню. — А сам он? — Остаётся здесь. Цан Вайхэй не собирается сдаваться просто так. Даже понимая, что под прицелом, он будет делать это руками коллег. Дракон исподлобья посмотрел на Асами, думая, предлагать ему очевидное или оставить как есть. Интересно, Асами понимал, что ситуация близка к экстренной и с этого момента им лучше будет работать сообща? — Тем не менее, от виллы до самой яхты ему придется добираться на машине, — сказал якудза. — Это наш шанс. — И что ты будешь делать, если не успеешь перехватить его? — без особой надежды спросил Фейлон. Он не слишком верил в успех этого предприятия. Асами усмехнулся. — Что мне остаётся? Арендую яхту и направлюсь за ним. Даже если для этого потребуется моё непосредственное участие. — Чтобы взять на абордаж судно такого класса, недостаточно обычных яхт, хотя я, конечно же, их предоставлю, — вздохнул Дракон. — Поэтому тебе понадобится вертолёт и помощь моих доверенных людей. — Ты же понимаешь, что твой вертолёт Цан будет отслеживать самым первым? — Ничего. Именно на это я и рассчитываю, — поморщился Дракон. Асами Рюичи упорно считал его совершенно беспомощным вне триады и привычных налаженных связей, и это бесило. — Так Цану сложнее будет отследить остальных исполнителей. Асами неторопливо потянулся, повёл плечами. — Ладно, — сказал он, то ли и вправду уступая Фейлону, то ли, наоборот, поддразнивая его. — Похоже, мне тебя не переубедить. Дракон даже немного опешил. — Правда? — Да. Тем более что на воде у тебя действительно есть свои преимущества. Как насчёт обсудить это за ужином? Здесь, внизу, я нашёл замечательную лапшичную с прекрасными неболтливыми поварами, а ты, как я подозреваю, до сих пор голоден. — Хм, — нахмурился Фейлон, вставая. — Даже не знаю, что соблазнительней — горячая мясная лапша или перспектива делового ужина с Асами Рюичи — первого в моей жизни. Хорошо. Я согласен. *** Бездыханные тела он находил в воде регулярно. Было непонятно, откуда они берутся: тьма просто выталкивала их на поверхность, одинаково холодных и недвижимых, и несла по одному ей известному маршруту, а Фейлону на своем островке оставалось только следить за ними. Прямо как в поговорке про труп врага, проплывающий мимо. За всё время он насчитал, наверное, десяток. Привыкнуть к их внезапному появлению Фейлон так и не сумел. Мог только пережидать, пока они не скроются из виду. Он выбирался из воды на скалы и долго смотрел вдаль, в давящее небо у горизонта, словно ожидая, что клубящийся мрак разорвут солнечные лучи. «В конце концов, сюда ты пришёл от отчаяния и собирался горевать в одиночестве, — подумал он. — Что ж, пожинай плоды. Здесь не место божественным явлениям». У ног его плескались волны, а вдалеке слышался гром. Клокотание, разрывающее тучи, стало более отчетливым, и в их насыщенном влагой нутре проявились первые сиреневые сполохи. Начиналась гроза. Фейлон не обращал на неё внимания, зная, что гнев небес его уже не коснётся. Возможно, после этого вокруг острова появится очередная порция «поплавков». Что же, каждому предстоит своя дорога. А он будет просто сидеть здесь, как наблюдатель, стараясь слиться со стихией и ни о чем не думать. «Интересно, почему именно вода? Это вообще река? Океан? Какое-то архетипичное подобие Стикса, пересечь который значит не возвратиться? И что тут делаю я? Это мой персональный ад, куда я попал заранее? Мой Город одиноких сердец?» Перед ним всплывал очередной бездыханный пришелец. Фейлон закатил глаза, понимая, что ему придётся опять поменять дислокацию, но не отвернулся сразу. Он успел заметить крупные бледные черты — мужчина всплывал животом вверх. Фейлон поморщился. И тут же увидел Асами. Ужас пронзил его словно стрелой, а пятки так и приросли к земле. Он потёр глаза и вгляделся вновь, думая, что ему показалось. Но это действительно был Асами, и он плыл в десятке метров от безымянного трупа, так же, как и большинство из них: на спине. На нем было нечто свободное и короткое, напоминающее больничную робу. Не думая, что делает, Фейлон вскочил и метнулся к воде. Над ним, в небесах, раздался оглушительный раскат грома. Половина неба осветилась электрически розовыми зарницами. Сзади сочно захрустело и рвануло; его так и откинуло назад, выгнуло от боли, словно чья-то гигантская рука удерживала его, параллельно выламывая лопатки. Он не сразу понял, что за ним никто не стоит, и что его не ударило молнией, просто за спиной раскрылись влажные перепончатые крылья. Раскрылись и сами взмахнули; Фейлон будто не контролировал их движения сознательно. Он запоздало понял, что и его рывок в воду, и внезапная трансформация была направлена на одно: быстрее добраться до Асами, пока течение не унесло его прочь! Поток воздуха подхватил его, подтолкнул под новообретёнными крыльями, и Фейлон почувствовал, как ноги — или лапы? — отрываются от земли…. –…здесь. Фейлон вздрогнул всем телом, словно и впрямь рухнул наземь с высоты нескольких метров. Хоть он и проснулся, но не мог пошевелить даже пальцем — паника сковала его так, что он слушал грохот собственного сердца и лежал без движения, обмирая и тупо глядя перед собой. Ему показалось, или его кто-то позвал? Рядом послышался шорох хлопковых простыней. — Фейлон, — вновь раздалось из темноты, и Дракон покосился в сторону соседней кровати одновременно с испугом и облегчением, переводя дух. Асами был жив! — Да? — Ты позвал меня. Я сказал, что никуда не уйду. «Насмехается… Пусть и самую малость…» — Это был сон, — проворчал Дракон сконфуженно.  — Я так и понял, — последовал ответ. — Дать тебе таблетку? Голова не болит? — Нет и нет, — сказал Фейлон, смотря в темноту. Он неловко повернулся на бок. Его ещё потряхивало от безотчётного ужаса, который накатывает столь плотно только в кошмарах, но, к счастью, это был лишь панический выверт его тревожного сознания. Уснуть он уже, скорее всего, не сможет. — С тобой точно всё хорошо? Фейлон натянул на себя одеяло почти до ушей, стараясь не представлять бледный, заострившийся профиль в капельках воды, который так напугал его во сне. — Точно. Всё нормально. *** Естественно, ближе к рассвету его срубило — к счастью, без сновидений, но накрепко. В итоге он очнулся минут на сорок позже обычного в холодном поту, боясь, что пропустил момент, когда Асами ушёл. Но, судя по лёгким шагам за стенкой, тот был ещё в номере. — Погоди! — крикнул Фейлон. — Ты уже уходишь? — Нет. Но успел позавтракать, — последовал ответ. Твою мать! Ругаясь себе под нос, Фейлон вытащил из шкафа специально подготовленный для этой цели деловой костюм и поскорей влез в него — не глядя. Дракон знал, что это их последний разговор перед тем, как Асами начнёт действовать согласно плану, и меньше всего хотел что-то испортить. — Ты хотел уйти, не дожидаясь, пока я проснусь? — возмутился он, встав в проёме двери. — Даже не поговорив со мной? — Доброе утро. Я пытался тебя разбудить, но ты не просыпался, — ответствовал Асами. Он был в повседневной серой рубашке с закатанными до локтя рукавами. На диване напротив него лежал облегчённый короткий бронежилет. («Не выше второго класса, — автоматически прикинул Фейлон. — Если и может защитить от пули, то не от всякой. Но хотя бы от ножа»). — Сейчас не тот момент, чтобы раздавать советы, но тебе нужно что-то делать с расстройством сна. — Обязательно. Как только разберусь со всем этим дерьмом, — проворчал Дракон, подходя ближе и рассматривая себя в ростовое зеркало. Как и ожидалось, пуговицы он застегнул криво по всей длине и теперь украдкой исправлял ситуацию. — Я и сам с удовольствием прошёл бы курс курортного лечения, но, мать твою, я не обязан видеть во сне идиллические картины накануне возможного апокалипсиса. — Ты именно об этом хотел поговорить? Об апокалипсисе? Асами был собран и почти безмятежен, как обычно, хотя — Фейлон чувствовал нутром — под маской этой самодовольной невозмутимости мог клокотать настоящий вулкан. Только якудза мало когда это показывал. Даже сейчас. Особенно сейчас — с таким воплощением нестабильности под боком. — Скорее о своём участии в нём, — без особой надежды проговорил Фейлон. Но попробовать стоило. — То-то я думаю, куда ты так торопишься, — ухмыльнулся Асами. Он повернулся к нему спиной и приподнял руки в стороны. — Застегни. Фейлон нерешительно взялся за широкую жёсткую липучку. Он вдруг представил, как проворачивает примерно то же, что и Асами почти десяток лет назад — из желания остановить и уберечь, только спонтанно, не столь расчётливо. Представил, как заводит ему руки под мышки, тесно прижимаясь сзади, словно обеспечивая дополнительную защиту в виде собственных объятий. — Так могу я присоединиться к тебе в качестве наблюдателя? — поинтересовался он, натягивая липучку и закрепляя её внахлёст. Он придержал ладони на боках и спине Асами на несколько секунд дольше, как если бы крепления потеряли всякую прочность в отсутствие его прикосновений, а потом отпустил, стараясь, чтобы это не выглядело слишком двусмысленно. — Нет, Фейлон. — Ты сам сказал, что я уже не мальчик. Не стоит так меня… — Дракон не договорил «беречь», но быстро понял, что Асами и не имел этого в виду. — Тебе нельзя сейчас светиться, — негромко, но совершенно безапелляционно повторил тот, полуоборачиваясь. — Нельзя рисковать. — Я понимаю. Я даже не буду высовывать носа из каюты, — глухо проговорил Дракон. — Я ведь не прошу чего-то из ряда вон. Я хочу действовать вместе с тобой, раз заварил эту кашу… Асами развернулся к нему и накинул на плечи пиджак. — Фейлон, — вкрадчиво начал он. — Не драматизируй. Мы ведь всё обсудили. Да, у нас мало времени, но всё идёт хорошо. Особенно для тех, у кого были только неполные сутки на то, чтоб сработаться. Твои тебе уже докладывали, не так ли? Дракон покорно кивнул. Он действительно получил несколько отчётов по тому, как распределили силы их подчинённые. — Тем более. Ты знаешь всё не хуже меня. В целом каждый из нас будет делать свою работу. Поэтому сейчас, пожалуйста, не вноси смуту в оговоренные планы. Неужели тебе недостаточно того, что ты отправляешь своих людей мне в поддержку? Чего ты паникуешь? — произнёс Асами. Снисходительность в его интонациях мешалась со смутным раздражением. — Я не… — начал было Фейлон, потупившись. Конечно же, он паниковал. Но не знал, как рационально объяснить собственные страхи. Он никогда не говорил Асами, что видел в кошмарах, и уж тем более не обсуждал, могут ли самые зловещие из них быть предвестниками реальных событий: сама мысль об этом казалась идиотской. Не хотелось выглядеть ещё глупее, чем он есть. — Я просто беспокоюсь о тебе. Взгляд Асами смягчился. Секунду он колебался, а потом осторожно погладил Дракона по щеке — почти забытыми движениями, будто касаясь опасной ядовитой змеи. Фейлон прикрыл глаза и непроизвольно задержал дыхание. Он не знал, что перевешивало больше — смятение, которое вызывала близость якудза, или откровенная, то и дело накатывающая тревога. — У нас всё получится, — ободряюще сказал Асами напоследок, и Фейлон отшатнулся, словно выходя из силового поля. — Тебе стоит лишь немного подождать. А теперь, пожалуйста, не совершай ненужных телодвижений, оставайся на месте и береги себя. Фейлон стоял смирно, опустив голову, и молча кивнул. Он приложил все усилия, чтобы борение чувств не отразилось на лице. Дождавшись, пока Асами соберётся и выйдет, он вынул из кармана одноразовый телефон — замечательное достижение инженерной мысли — и набрал номер Красного Жезла. Тот очень советовал связываться с ним, случись вдруг что, после их памятной попойки, которую теперь называли не иначе как воссоединением. — Это опять я, Камвай. Прости, что беспокою. — Ничего, дай ло. Что случилось? У вас всё идёт по плану? — Да, — отвечал Фейлон едва слышно. — Он только что ушёл. Практически минута в минуту. — Оставил вас одного? — чуть хохотнул силовик, без труда угадав тему их предположительного разговора. — Ну, так и должно быть. Так лучше. Чтобы вы не вмешивались напрямую. Фейлон вздохнул, будто бы про себя, а потом, очнувшись, добавил более жёстко: — Не спускайте с них глаз. Следите за тем, чтобы перевес всегда был на его стороне. И держите меня в курсе. Я должен знать обо всём, что будет происходить. Я три шкуры с вас спущу, если что-то пойдёт не так! — Хорошо-хорошо. Не волнуйтесь, — этот засранец всегда излучал позитив, даже в самых сложных ситуациях. Нет, не так. Чем извилистей была задница, тем веселей выглядел его силовик. И, положа руку на сердце, Дракона это успокаивало. Ведь слова у него не расходились с делом. — Асами Рюичи под надёжным присмотром. Даже волос не упадёт с его головы, когда я рядом. — Обещаешь? — Обещаю. ***