I'm Okay, You're Okay (He's Kind Of Weird) — Original Flavor

      Неделя ещё не закончилась, а Джон уже знал, что сделал правильный выбор. Ему было интересно и комфортно, ничего похожего со школой, где каждый день он задавался вопросом, зачем он здесь. Он отлично подготовился и теперь всё давалась ему легко, он чувствовал себя умным, он чувствовал себя отлично, потому что действительно знал это. Джон быстро стал любимчиком учителей, а большой постер с человеческой анатомией в полный рост оказался на стене возле уравнений Джима.       — Мы с друзьями решили отметить первую неделю в универе, — сказал Майк. Была пятница, и они сидели в аудитории, где у них проходили занятия. — Ты должен прийти.       Джона застали врасплох. Кто-то хочет провести с ним время? Его сторонились так долго, что он забыл каково это – общаться с кем-то, кроме Джима.       — Да ладно тебе, — пихнув его в плечо, протянул Майк. — Впереди целые выходные, успеешь ты поучиться. Мы будем рады, если ты придешь.       — С радостью! — ответил Джон решительней необходимого. — Я хотел сказать. Конечно. Звучит отлично, спасибо.       Перед тем как уйти из дома Джон оставил для Джима записку (в том числе написал адрес бара). Выходя, он чувствовал себя потерянным и неуверенным в себе, он хотел понравиться всем этим людям, он так нуждался в этом, что само осознание этого повергло Джона в шок. Возможно, он просто хотел, чтобы всё было хорошо: учёба, личная жизнь, общение с друзьями.       Всё ещё нервный он вошёл в бар и после беглого осмотра заметил Майкла и Оливию с друзьями, которые сидели за небольшим столиком.       — Джон! – Майк указал ему на свободный стул возле себя, а потом начал знакомить его с друзьями. – Все, это Джон. Джон, это Мэри, Теренс, Кори, Джош и Латиша.       Мэри была невысокой девушкой, окруженной аурой полного спокойствия. Со словами «приятно познакомиться» она протянула Джону ладонь.       — И мне тоже, — ответил Джон, пожимая руку. — Спасибо, что пригласили.       Мэри улыбнулась.       — Майк находит отличных друзей везде, где бывает, и обычно они нравятся нам. — Она указала на пустой стол перед ним, тогда как перед каждым стоял напиток. — Что ты будешь?       Джон взял первое попавшееся пиво в баре и потихоньку пил его. Постепенно общение стало легче и проще, хотя Джон и подзабыл часть всей это штуки под названием «социализация». У него никогда не было друзей, с которыми он мог бы засесть в пабе, и ни он, ни Джим не хотели никого видеть в их квартире.       В основном он говорил с Мэри. Оказалось, что они с Майком дружат со средней школы, а ещё она хотела стать учителем истории.       — Не у подростков, — сказала она Джону, — мне нравятся дети. Ну, или я думаю, что они мне нравятся. Никогда не находилась в комнате, переполненной детьми, думаю, реальность может меня разочаровать.       Когда Джон допил вторую пинту, Мэри отлучилась в туалет, а Майк наклонился к нему с подразнивающей улыбочкой.       — Отлично смотритесь вместе, — сказал он.       Джон удивлённо моргнул.       — Э-эм, что, прости? — Джон вообще правильно его понял?       — Вы двое, — жестом Майк указал на стул Мэри, а потом на Джона, — она сейчас свободна.       Ох, чёрт.       — Но я нет.       Теперь удивлённым выглядел Майк.       — Ты не привёл её с собой? — он начал крутить головой из стороны в сторону словно девушка могла внезапно материализоваться из воздуха.       Сначала Джон начал колебаться, но потом решил, что к чёрту всё это: он скажет всё как есть, и если это приведёт к очередному отчуждению, так тому и быть.       — Нет, когда я пришёл его не было дома.       Джон наблюдал, как губы Майка складываются в «его», словно чтобы понять слово его нужно повторить.       — О. О. Оу. Вы живёте вместе? Ты не говорил.       — Мы… да, — Джон пожал плечами. — Да, мы вместе со средней школы.       Майк тряхнул головой.       — Даже представить это не могу. Мои самые длинные отношения продолжались семь месяцев.       Когда Мэри вернулась, Джон чуть отодвинулся от неё (Мэри была очень милой особой и было бы ужасно, если бы её убили). Девушка заметила движение Джона, но не обиделась.       — Я помыла руки, — пошутила она.       Джон почувствовал, как его щёки начали краснеть от стыда.       — Ой нет, я просто…       — Мы только что обсуждали бесконечно долгие отношения Джона, — как всегда положение спас Майк, который ходил за новой порцией выпивки. — Ты должен привести его в следующий раз.       Следующий раз.       Никто не разозлился, не начал смеяться и кричать «педик», наоборот — его снова пригласили, да ещё и вместе с его бойфрендом. Против воли на лице Джона появилась широкая и глупая ухмылка, фактически, он познал Дзен.       — Он не любитель подобного, но я спрошу.       — Я думаю, — медленно протянул Джим, подбирая каждое слово, — что хотел бы стать профессором математики.       Было раннее утро, они уже позавтракали, но никто ещё не сел за учёбу: Джон расположился на софе с дополнительной литературой, а Джим что-то делал с компьютером (только он один знал, что).       — Да? — Джон посмотрел на него. — Это… ты уверен?       Джим плюхнулся в своё кресло.       — Я не знаю. Но думаю, что именно этого я хочу.       Джону это не нравилось. Что если всё повторится снова, что если его запрут в психушку? (Хотя вероятность того, что Джим начнёт бегать за кем-нибудь с ножом крайне мала, её всё равно нельзя игнорировать.)       Но когда он попытался сказать о своём страхе Джиму, тот подскочил со своего кресла и начал уверять, что этого никогда не произойдёт.       — Я обещаю тебе. Тебе не нужно беспокоиться об этом, не знаю как, но я точно не допущу подобного.       И, тем не менее, Джон волновался. А спустя несколько дней после их разговора он обнаружил Джима в ванной, тот стоял перед зеркалом и делал нечто странное: корректировал свои мимику и жесты, и хотя Джон уже догадывался, чем занимается его парень, он всё равно спросил. И да, он…       — Практикуюсь в нормальности, — ответил Джим. Его голос звучал неправильно.       Джон аккуратно подошёл к Джиму, он обнял его и уткнулся лицом в его шею.       — Пожалуйста, не надо, — приглушённо сказал он.       Джим вздохнул, а затем мягко сказал:       — Я должен уметь работать с людьми независимо от того, чем я буду заниматься в итоге. Я должен научиться взаимодействовать с ними.       Джон ненавидел всё это. Он не знал почему, но люди никогда не видели Джима в его лучшем виде, они видели его в режиме «выключен».       Джим обнял Джона в ответ.       — Дома я буду оставаться собой. Обещаю.       Джон кивнул, соглашаясь с ним.       После десяти отказов на то, что стало традиционным еженедельным собранием Джона, Майка и остальных, Джим всё-таки согласился.       — Думаю, я могу сходить, — сказал он и согнул свои пальцы, изображая кавычки. — Проверить свои навыки.       То, что Джим фактически будет использовать его друзей, не сильно волновало Джона, гораздо сильнее его волновало то, что в одном месте соберутся все, кто ему дорог.       — Здорово, что ты пришёл, — дружелюбно сказал Майк, протягивая Джиму руку, едва они зашли в бар.       — Ага, мы уже начали думать, что ты один из тех безумных учёных, которые не вылезают из своих крутых лабораторий, — пошутила Оливия. — Круто, что ты покинул своё логово.       Все засмеялись, и комната наполнилась теплом. Джон аккуратно перекрестил их с Джимом ноги под столом, он был счастлив и не мог перестать улыбаться.       Когда Джон представил Мэри Джиму, он упомянул о желании Джима стать учителем, предположив, что им будет интересно поговорить друг с другом, но когда Джим посмотрел на Мэри, на его лице промелькнуло желание рассмеяться. Впрочем, он быстро исправился и поприветствовал её как нужно. Для всех всё было нормально, но Джон видел, как Джим меняет себя, как он следит за своей мимикой и своими жестами, как он не подкрепляет свои слова движениями рук и не вертится в своём кресле. Джим словно выключил часть своих эмоций. А ещё он заказал себе пиво, хотя не любит его и говорит, что от него все мысли путаются.       Это всё было ужасно. Джон не хотел, чтобы Джим был профессором, он вообще не хотел ничего, что означало бы необходимость вести себя так.       Этой ночью Джон выпил больше нужного, и когда они пришли домой, он практически лежал на Джиме. Его переполняли все эти дурацкие чувства, и он никак не мог их сформулировать, а когда открывал рот, получалось нечто странное, типа: «Это как надеть намордник на волка», но он надеялся, что Джим понимал его.       — Пожалуйста, — просил он, — пожалуйста, в следующий раз будь собой. Ты можешь это. Пожалуйста.       — Хорошо, — Джим успокаивающе гладил его по спине. — Хорошо. Прости меня, Джонни-бой.       — Пожалуйста.       — Тш-ш-ш-ш, всё хорошо, я сделаю это. Всё нормально.