Возрастной критерий

Звон битого стекла прозвучал оглушающе в полнейшей тишине Петербурга. Настя, уже привыкшая к подобному, обломком трубы очистила опасные осколки, оставшиеся в раме. -Мне не нравится то, что мы делаем, –со вздохом проговорил Костя. -Хочешь жить–умей вертеться, милый, –девушка зажгла фонарик и шагнула в полумрак магазина. -И когда в тебе появилось столько решительности? –Костя последовал за Джульеттой, обгоняя ее. Закрытые магазины–самые безопасные, как считали попаданцы: в них не могло быть заражённых, а провиант стоял нетронутым. Однако Костя все равно предпочитал идти ближе к Насте. Хотя они провели в этом мире всего четыре дня, инстинкты обоих обострились, как и чувства. Любой шорох отражался в их мозгах втрое, а то и вчетверо сильнее. Настя за это время стала серьезнее, и Костя стал замечать, насколько повзрослела Джульетта в критической ситуации. Настя забросила Ромео в рюкзак целую упаковку шоколадок. -Нам нужно кормить ребят, не забывай, –напомнил парень, утрамбовывая шоколад к крупе, макаронам-спагетти и разводимому пюре. -У нас прекрасная возможность поесть добра ни за что, –отпарировала девушка, разыскивая супы в пакетиках, –Раз уж мы вынуждены находиться здесь, собирая никому не нужные образцы, я буду жить на полную. -На полный желудок, хочешь сказать? А когда мы вернёмся домой, ты будешь страдать, глядя на весы? –Настя резко обернулась на него, полная праведного гнева. -А, так для тебя я толстая? -Нет, –на автомате выдал Костя, но потом добавил.–Ты для меня идеальная. -Да, конечно.– проворчала девушка, уже почти обидевшись. Костя дождался, пока Джульетта отвернется, и закатил глаза. Но вопреки собственному поведению, он произнес, словно невзначай: -Обычно в подсобках лежит что-нибудь, гораздо более ценное и свежее, чем на полках. Настя отреагировала правильно и приняла намек как путь к примирению. На самом деле она не любила ссор с Ромео, но показать, кто в паре девушка, считала должным. По-хозяйски размашисто, девушка подошла к дверям склада и распахнула их. Перед тем, как нарушить месячно-нетронутую пыль своими следами, она обернулась, даря подходящему парню лучезарную улыбку. И это спасло ей жизнь. В последний момент Костя, услышавший щелчок предохранителя, успел отдернуть девушку назад. Пуле досталась только прядь каштановых волос. В шоковом состоянии Джульетта осела в руках Кости, сотрясаясь каждой клеточкой. Парень сгреб ее и утащил за один из стеллажей. -Я почувствовала ее. В сантиметрах от лица. В сантиметрах! –но Костя лишь крепче вжимал ее в себя. -Тише, родная, –шептал он.–Не шуми, не надо… Он напряжённо наблюдал за дверным проёмом. Воздух, и без того тяжёлый из-за перепадов температур, загустел ещё сильнее. Запахло порохом от выстрела, опасностью и страхом. Настины слезы доходили Косте даже не до сердца, до самого мужского стержня. Только стержень этот был напряжен так, что слезы, звеня, отскакивали от него. Очевидно, за стеной сидел стрелок. Вопрос заключался в том, здоров ли он? Никому не было известно, могли ли заражённые стрелять, несмотря на то, что до сих пор они лишь бегали за любым разумным существом, которое видели. Возможно, это было грубо сказано, учитывая, что единственными встреченным разумными здесь были сами ребята. Атмосфера калилась и звенела. Тишина лишь туже натягивала нервы. Костя видел только один возможный выход, кроме побега. Но сказать что-либо было в разы страшнее: нарушив тишину, голос мог привлечь заражённого, а Настя совсем не была готова одновременно бежать и уворачиваться от хаотично пущенных пуль. Но на то Ромео и был единственным парнем в группировке, чтобы принимать решения. С трудом оторвав от себя Настю, парень вылез из укрытия и на полусогнутых прокрался к двери. Если на него нападут, девушку не заметят, она сможет уйти к остальным. -Выходи, кто там?! –сипло от напряжения Костя бросил крик в темноту склада. Мгновения, а их было всего два, посыпались песком, отмеряющим Костину жизнь. Выжить или умереть? Петербург расслабился и даже приподнял свои небеса. Чужаки иного мира и его дитя встретились. -Живые…–раздался на выдохе мелодичный бас в ответ для Кости. Напряжение треснуло и распалось. Ромео встал в полный рост. Навстречу ему из-за баррикады коробок вышел высокий парень с пистолетом. По одному взгляду на него Костя определил: этот человек будет ему другом. Перед ним стоял очень харизматичный и атмосферный человек. От него веяло силой, мужской силой, и доверительностью. У него были отросшие светло-русые волосы, лежащие в хаосе и покрытые пылью из-за коробок. Человек был гладко выбрит, несмотря на ситуацию, а ведь даже Костя уже подзарос. Руки–грубые, сильные, держали пистолет твердо и уверенно, словно не в первый раз. Когда-то широкие, но теперь утомленные плечи, слегка сутулясь, прятались под заношенной, запылившейся черной толстовкой. Вообще, у парня был уставший, поношенный вид: круги под глазами и опущенные уголки губ говорили о крупном багаже пережитого за плечами. Парень убрал пистолет в кобуру заученно-механическим движением и протянул руку в приветствии. -Сожалею, что стрелял. Ваня.–Костя сжал руку. Ладонь у Вани была в твердых сухих мозолях, и Костя ощутил волну уважения. -Костя. А прощения у Насти проси, ты испортил ей прическу за три с половиной тысячи. Ваня слегка улыбнулся, и его лицо приятно изменилось. Ушла суровость, и на правой щеке показалась ямочка. Обломки напряжения испарились окончательно. Ещё немного скованно, Костя вернулся к Насте. -Пойдем. Теперь мне есть к кому тебя ревновать. Слезы и дрожь мгновенно пропали, и Джульетта с интересом посмотрела на парня. -Красивый? Живой? –Ромео закатил глаза.–Ладно-ладно, — девушка примирительно улыбнулась.–Кто мне нужен то ещё? Но когда она увидела Ваню, ее интерес никуда не делся, к неудовольствию Кости. Пытливым женским взглядом она быстро определила то, что стоящий перед ней парень находится на пределе. Подобные глаза: уставшие, красные и опухшие– Насте приходилось видеть, когда Ромео сдавал экзамены. Тогда ей пришлось экстренно ехать к парню, когда выяснилось, что он утомился до потери сознания. -Пойдем домой? –захныкала девушка, теребя Костино плечо.–Я устала… Костя, привыкший к подобному поведению, устало обратился к Ване: -Ты с нами? –само собой блондин согласился. Настя довольно потерла ладошки. Гораздо проще было казаться дурочкой для окружающих, а потом постепенно впускать их в свои глубины. Попаданцы знали, что Джульетта была вовсе не так проста, как казалась на первый взгляд. Теперь девушка защищала мужскую гордость: она уже догадалась, что Ваня не из тех, кто легко признает свою слабость, а в помощи он нуждался. По дороге Ваня рассказал, что он не встречал людей уже недели две. Именно людей–зараженных парень видел чуть ли не ежечасно. Подобно попаданцам парень воровал, только он не ограничивался продуктами, ему приходилось запасаться магазинами для пистолета. Ване было двадцать пять, у него была лицензия. -Хотя, –с горькой усмешкой говорил он.–Она мало кого теперь интересует. Петербург защитил ребят, и Ваня с новыми знакомыми добрались до Наташиного дома без приключений. Костя оттянул лямку в сторону, разминая уставшее плечо. Ваня, ещё в начале догадавшийся, что там провиант, наконец задал вопрос: -Как вы готовите? Весь город стоит без электричества, а костра перед домом я не видел. -Его там и нет, –пожал плечами Костя.–Там, на улице, вечерами нежарко. Ваня не успел спросить. Поднимаясь по лестнице, он ощутил теплый запах пищи, отчего желудок болезненно сжался: рацион парня редко составлял что-то, кроме сухарей. На лестничной клетке был очаг ближе к середине квадрата. На лестнице, ведущей к следующему этажу, стояла посуда и лежали кое-какие пищевые запасы. Было тепло, и, судя по довольным лицам попаданцев, они не сильно мёрзли в квартирах. От костра и «кухни» были открыты две двери соседних квартир. В одной из них показалась сероглазая девушка с отстранённым выражением лица. Она подошла к котлу, заглянула внутрь, и, удовлетворенная, сняла его с огня, поставив на бетонный пол. Только здесь она заметила поднимающихся, и мечтательное лицо озарилось неподдельной радостью. -Вы нашли его! –Ваня растерялся. Девушка перед ним встретила незнакомца так, будто знала его не меньше, чем всю жизнь. От всей компании, куда попал парень, веяло невероятным теплом, словно из другого мира. Однако радушный прием не был окончен. Девушка внезапно оказалась совсем рядом, улыбнулась глубокими облачными глазами…и обняла его, шепнув: -Я рада, что ты теперь с нами. Ваня на мгновение замер, а потом легко коснулся изгиба спины, за кратчайший срок ставшего знакомым и почти родным. Девушка так же внезапно исчезла из его рук, и жизнь продолжила ток. Ване показали квартиры: одна принадлежала Наташе, а вторую ребята вскрыли для Кости и Насти. Наташей оказалась та самая, что обнимала его. Помимо нее Ваня познакомился с Алёной, интересной и смелой девушкой, и Екатериной Аркадьевной (правда, все звали ее Кота, что, на удивление, очень подходило ей). Ване выделили спальное место и дали чистое белье. -Я грязный, –хмуро, но извиняясь, сказал парень Алёне. Та как-то умело заглянула ему в глаза, отчего Ваня снова замер. Да что с ними всеми такое? Почему они…такие душевные? Или он сам настолько отвык от человеческого общения. Они так добры к нему… Каждый заметил растерянность в глазах новоприбывшего, граничащую с затравленностью. Когда Кота принесла ему тарелку с горячим супом, Ваня с таким неверием взял ее и так неловко поблагодарил, что всем стало очевидно: парню необходимо время на адаптацию. Молчаливая Наташа ела молча, но после обеда тихо произнесла: -Ване надо отдохнуть…–парень отстраненно вздрогнул, понимая, что последние десять минут он попросту не помнит. Все согласились, и Наташа провела парня в квартиру. -Я здесь все замараю, –с сожалением повторил парень, глядя в Петербургские глаза. -Ничего страшного, –девушка мягко, но настойчиво усадила его, –Я сняла белье, если тебе будет спокойнее. А когда проснешься, мы нагреем воды. Ваня кивнул, и, как только его голова оказалась на подушке, он уснул. Когда Наташа вернулась, заботливо прикрыв дверь в квартиру, чтобы разговоры не разбудили парня, ребята слушали рассказ Кости о том, как они нашли Ваню. Настя иногда поддакивала и даже показала срезанную пулей прядь. -Это все замечательно, но что ещё мы знаем о нем? –Кота вновь подходила к вопросу с практической точки зрения, –Где гарантия, что он не маньяк? -Гарантия в его глазах, –проговорила Наташа, выражая общее мнение.–Он силен, но не жесток. -К тому же он не застрелил нас, –добавил Костя. -Здоровый парень нам нужен, –задумчиво отчеканила Алёна, –Не в обиду Косте, но один мужик не справится с четырьмя девицами. -Вывод есть–парень остаётся, –Кота записала итог. Ребята немного помолчали, думая каждый о своем. Настя радовалась, что они с Костей стали героями дня и спасли чужую жизнь. Кота правильно размышляла о том, что нужно искать ещё людей и помогать им, и вспоминала основы радиомеханики. Алена надеялась, что вскоре профессор заберёт их: последние два дня ей не давало спать дурное предчувствие. Мысли Кости и Наташи были сходными. За время пути и параллельного общения с Ваней, Ромео лишь крепче убеждался в своем первом ощущении. Ваня был образован, умён и по-своему мудр. Костя был готов рвать и метать за нового члена команды, и определенно желал, чтобы его забрали с собой. Хотела этого и Наташа, но она больше переживала за состояние парня. Внутри него было что-то, что тяготило его, но он слишком долго был один. Наташа оказалась подвержена синдрому спасателя, и это, отчасти, забавляло ее. -Мы не сможем найти всех без техники, –все согласно кивнули на реплику Катерины Аркадьевны.–Значит завтра нам предстоит придумать, как создавать такую технику.–параллельно Кота все писала в блокнот. -Радиостанция? –Кота кивнула Косте. -Я думала об этом. Займетесь этим? -Да, но нам понадобится несколько дней. -Почему? –нахмурилась Кота. -В городе сорок восемь станций, запасные источники питания имеют только точки федерального значения. Их уже девять. Самая мощная, она же самая близкая–это радио России, но пешком до нее идти часа четыре. Придем мы затемно, и фонарика нам достаточно не будет. Увы, мы ограничены световым днём, и это я ещё молчу о том, что дорога кишит зараженными, а по прибытии нужно будет вскрывать здание, на что тоже нужно время. -А ещё, –дополнила Настя Ромео, — Нужно сделать хоть какое-то укрепление, чтобы эта бродячая зараза нас не достала. Кота покрутила ручку в пальцах, жуя губу, и нехотя согласилась. -Хорошо. Тогда сколько мы уделили на это времени? -Три-четыре дня. Я не буду ручаться, что смогу влет написать программу и настроить системы. -Значит решено.– Кота обратилась к Алёне с Наташей, –Если через четыре с половиной дня после ухода мы не вернёмся–не поминайте лихом. Искать не ходите. Полдня–погрешность. На том решение и было принято. … Ваня проснулся, когда в квартире раздался тихий, но всё-таки грохот. Сразу после него из дверного проема показалась голова Алёны с запятой косы. Увидев, что парень не спит, она осведомилась: -Разбудила? –но парень, к ее удивлению, мотнул головой и потянулся. По всему Ваниному телу разливалась непривычная, но приятная тяжесть, а руки покрылись мятыми узорами. Голова была мутная, словно в банном, теплом тумане, и им же полнился пересохший рот. Ваня прочистил горло, но оно все равно прохрипело. -Сколько я спал? –Алена на мгновение отвела глаза наверх, ее губы беззвучно зашевелились. -Сорок часов. -Почти двое суток? –девушка улыбнулась одними уголками. -Если тебя успокоит, ты встал один раз, правда, не говоря ни слова. -Похоже на меня спросонок. Иногда перебрасываясь репликами с Алёной, парень сделал себе завтрак. В который раз он убедился в прелести горячей пищи. Впервые за несколько недель Ване было спокойно и тихо. Даже слишком тихо. -Где все? –Алена вышла из квартиры, вытирая почему-то мокрые руки полотенцем. -Кота, Костя и Настя вчера ушли на радиостанцию. Это петроградский район, набережная Карповки. Отсюда топать и топать. А Ната с утра куда-то ушла, мне ничего не сказала. -И ты отпустила ее одну? -У нее в квартире лежит мужик, который не просыпается сутки подряд. Она решила, что лучше мне присмотреть за тобой, чем за ней. -Резонно. -Пойдем-ка на улочку. Погода пока хорошая, сам Бог велел пойти гулять.– Ваня удивился такой простоте. Возможно, Алёне самой надоело сидеть в помещении. Хоть Ваня большую часть времени спал, он понял, что искать мотивацию в поведении ребят бесполезно. -Выглядишь так, словно решаешь тригонометрическое уравнение, –уколола его девушка уже на улице после длительного молчания. Парень отвлекся от рассматривания окрестностей: они были ему вновинку, ведь в этом районе Ваня никогда прежде не был, а напротив Наташиного дома располагался парк — и принял приглашение к разговору. -Ты недалека от истины, –девушка заинтересованно рассматривала его.–Я не могу вас понять… Вы не такие почему-то. Неиспорченные, что-ли. Алена замялась. Им было велено не выделяться, однако теперь ситуация не подходила под оговоренные указания: сам факт, что они были живыми, выделял их. -Понимаешь… В это будет непросто поверить, но… -Вы из другого мира, да? –Алена поразилась тому, как спокойно восприняли парень эту новость. -Ты… Как понял? -Как я уже сказал, вы чистые, не сломленные заразой. На вас нет отпечатка страха и изоляции. Проще поверить, что вы–инопланетяне, чем в что все это время вы держали волю и внутренние силы в тонусе. -Мы…мы не инопланетяне, –улыбнулась Алена, –Просто из параллельного мира. Это эксперимент… Правда, я не знаю, удался он или нет. Алена была согласна с парнем, прекрасно понимая, о чем он говорит. Глупо было рассчитывать, что иномиряне не догадаются о том, что они чужие. Это был слепой шажок, на котором они слегка споткнулись. Зато они не ошиблись в других аспектах. -Ты сказал «все это время»… Раз уж мы выяснили, что нас здесь не было, сможешь ввести в курс дела? Если трудно, не надо. Ваня вздохнул. -Известно, что врачи время от времени набирают добровольцев на проведение опытов. В этот раз они тестировали какую-то прививку от стафилококков, но она дала странные осложнения вместо того, чтобы помочь. Испытуемый сошел с ума, поранил врача, а затем погиб. Это случилось полгода назад. Никто не придал этому значения, за что и поплатился весь город. Тот самый врач тоже сошел с ума в своей квартире, запертый. Когда его вытаскивали, он умудрился цапнуть служащих и сбежал… Позднее выяснилось, что зараза распространялась не только через кровь и слюну, но и по воздуху. В считанные дни количество заражённых выросло до невероятных цифр. Но правительство России, видимо, совершенно не заботится о гражданах. Вместо того чтобы оставить их в изоляции, пока не погибнет вся пакость в воздухе и на улицах, были созданы специальные центры, куда обязан был явиться каждый для мониторинга на предмет вируса. Даже бесплатные автобусные маршруты пустили. Представляешь, сколько там было заразных людей, которые даже не знали об этом? По государственным каналам пускалась статистика заболевших, оповещения о запрете выходить, противоречащие факту о посещении проверяющих пунктов, а в интернете люди придумали свои цифры. Выход на улицу имел шестидесяти пяти процентную смертность. Поездка на проверку–девяносто пяти процентную. Знамо дело, часть людей уклонились от так называемых обязанностей и не поехали проверяться. Так у нас прошли первые месяцы. Но потом заражённых стало слишком много. Прекратились самые мало-мальские поставки пищи, улицы опустели совершенно. Только эти, шизоидные, бродили толпами или поодиночке. Причину заразы так и не нашли. Говорили, что прививка сработала ровно обратно, превращая все на своем пути в стафилококковые клетки. Иными словами, врачи изобрели средство, как превратить человека в сопли. У заражённых жижится сначала мозг, отчего их клинит, потом кости и остальную плоть. Это жутко… Алена вздрогнула, когда из кустов раздался стон, больше походящий на мычание. Ваня отогнул ветки. На земле ничком лежал парень лет семнадцати. Кудрявые волосы лоснились стекающей слизью, тело плющилось к земле, словно в том месте гравитационная постоянная была гораздо больше, чем на всей планете. Грубые широкие руки цеплялись за землю, залитую черной жижей, которая вытекала из язв, видимых по всему телу. Парень ещё стонал. -Да…это жутко, –согласилась Алена. Молодые люди пошли дальше. -Я запер свою семью дома, –продолжил Ваня.– Я прекрасно понимал, что это временная мера, и из города надо валить. Но несмотря на то, что единственным мужиком у нас был я, мама решила все сама. Мы остались…–парень помолчал, кусая губы.– Пришла пора, когда я был вынужден уходить из дома… Защищать мне было к тому моменту уже некого. Со мной шел мой друг, Миша… Мы вместе слонялись по городу, отстреливая больных. Им уже все равно, ходят они или нет, а нам безопаснее так… А потом Миху задело… Он долго крепился… Может быть, тут все зависит от силы воли… Ну, или у него мозгов не было, –горько усмехнулся парень.– Он уже не ходил, продукты я тоже добывал только для себя. Мишку постоянно рвало его же внутренностями и слизью. Мерзкое зрелище, но я не мог его бросить… И в итоге он приполз ко мне. Кожа его к тому моменту потела черной тягучей кровью, вены набухли, как у этого парня, в глаза вообще смотреть было страшно. Нечеловеческие это были глаза. Он умолял пристрелить его, потому что сам он не мог. И я пристрелил… Следовало терять друга тем, кем он был, а не чудовищем… Алена потерла плечо, сжимая его слишком сильно. Ваня пристально наблюдал за этим, а потом понял. -Хочешь вернуться? Алена кивнула. После рассказа Вани волнение за Наташу усилилось. Наташи не было долго. Алена, перемалывая пальцы, все ходила по комнатам, надумывая себе жуткие вещи, что могли произойти с подругой. Девушка покусывала кончик длинной косы и гадала, зачем могла уйти Наташа. Костя позаботился обо всем, что могло понадобиться двум девушкам и Ване во время их отсутствия, Таше не было смысла идти за провиантом или дровами. Значит, она уходила за чем-то другим и дальше, чем обычно: ближайшие магазины были уже обчищены. Алена не находила себе места. Наташа никогда не смотрела прямо перед собой. Словно зачарованный, ее взгляд искривлялся, и Ната видела совсем не то, что видела Алена. Алена была оптимистом и практиком. Наташа–вечно летающим в облаках абсурдистом. В мыслях подруги доходило до края: заражённый нападет на девушку, а она его даже не услышит. Алена никогда прежде не думала, что может настолько переживать за свою Ташу… А Ваня молча наблюдал за Алёной. Он нисколько не удивился, что после его исповеди, они спешно вернулись. Ваня сам бы вернулся, беспокоясь о родных. Но теперь, глядя на нервничающую Алёну, парень понимал, что зря рассказал ей о себе. Наверное, было ещё слишком рано открываться, и, хоть он открылся не целиком, Ваня жалел об этом. За время одиночества он привык контролировать все происходящее вокруг него, но с момента его выстрела в Настю, прежний уклад покатился в тартарары. Утреннее спокойствие сменилось на тяжёлую неуверенность. Ваня был растерян…и это его раздражало. Услышав гулкие шаги на улице, Алена встрепенулась и кинулась к окну. Однако радость возвращения моментально сменилась гневом. -Тить твою мать! –процедила девушка сквозь зубы и бегом отправилась навстречу Наташе. Ваня подошёл к окну. Наташа тащила пятилитровые бутылки с водой, по две штуки в каждой руке. Парень последовал за Алёной. И может Наташин поступок мог показаться абсолютно глупым, он имел основание. Поднявшись с утра, девушка обнаружила, что на пищу и мытьё посуды у них есть вода. Однако для принятия импровизированного душа ее уже не хватало. Ната же помнила, что Ваня стеснялся собственной нечистоты, и хотела, чтобы ему стало комфортней. Об этом Наташа рассказала разгневанной Алёне, когда та налетела на нее с обвинениями. -Разве это не могло подождать? Неадекватная ты, Таш, а если бы на тебя напали? Что б ты делала? –спрашивала Алена, поднимаясь вместе с Ваней, несущим воду, обратно. -Но на меня же не напали, –звучал спокойный ответ.–Кому я нужна, Лёль? Меня неприятности обходят стороной, потому что я недотёпа. -Если так, то тебе тем более не стоит ходить одной. Найдешь себе приключений на причинное место, и поминай, как звали, –заметил Ваня. Но Наташу, как и Наташино мнение было невозможно сдвинуть с места. Какой бы тихой и неслышной она не была, ее решения имели алмазную прочность. -За весь мой поход я никого не встретила. Никого. Ни на улицах, ни в зданиях. При том, что я ходила безо всякого оружия, а потом с вечность плелась до дома, все не так уж и страшно… Ваня внезапно замер, и в его глазах полыхнуло недобрым. -Не страшно? –прошипел он в ярости. Ваня схватил Наташу за руку и потащил прочь. Девушка запоздало отпрянула, но вырваться уже не получилось. Они быстрым шагом удалялись от жилого дома. … -Можешь быть, ты скажешь, куда ведёшь меня? -Увидишь, –хмуро отозвался Ваня. Они шли уже долго. Где-то спустя час бега, Ваня смилостивился и замедлил шаг. Тогда Наташа смогла отдышаться. Пейзаж не менялся. Пустые дома и улицы, несвойственная для этих мест жара и нагретый, парящий асфальт под низко висящими облаками. Здесь все всегда выглядело одинаково. Они завернули за угол… и Наташа услышала странный звук. Словно множество птиц одновременно устроили гвалт. Чем дальше Ваня вел ее, тем чётче были слышны заливистые трели. Наташу взяло любопытство. -Что это? –она заглянула ему в лицо. Но он не ответил, хмуро продолжая путь. Звук становился все громче, а с тем и надоедливее. Спустя десять минут Наташе было уже неуютно, а спустя ещё пять захотелось поскорее уйти. Они последний раз повернули, и Ваня остановился. Наташа вопросительно посмотрела на него…потом на улицу…и оторопела… На тротуарах лежали горы будильников. Какие-то из них ещё работали, какие-то уже потеряли весь заряд. Из окон домов, стоящих здесь, доносился точно такой же разноголосый гвалт. Улица кричала, звенела, пела и музицировала, создавая страшную какофонию, не слышную по всему городу лишь потому, что это была окраина, а высотки заглушали звуки. -Их некому выключить.–просто сказал парень.–Их хозяева мертвы. -А эти, на улице? –заторможенно спросила Наташа.–Откуда они? Ваня махнул рукой. -Принес тот, кому они мешали.–он болезненно оглядел улицу.–Их тут сотни. Тысячи. Это не считая тех, что в самих домах. Ты говоришь, это не страшно? –девушка посмотрела на него, в его глазах было столько боли.–Это единственная улица, которая звучит. И на ней никто не живёт, даже животные. Видела когда-нибудь, как сходит с ума кошка, которая, не прекращая, слушает звук будильника, медленно нарастающий. Я видел. Она сворачивает себе шею в судорогах. -Ваня, пойдем отсюда, пожалуйста, –Наташа потянула его за рукав. Парень горько усмехнулся. — Что, не по себе? Девушка только усилила напор, глядя на груды кричащих остатков чужих жизней. … Он указал на небольшую горку на полу. -Это мама. Потом на диван с серым пятном посередине. -А там осталась бабушка. Затем он с тоской посмотрел на закрытую дверь. Наташа проследила за его взглядом и взялась за ручку. -Почему закрыто? В его глазах мелькнул страх и затравленность. Он положил свою руку на ее, слегка оттолкнул ее от двери и нажал ручку. Существо за дверью никак не отреагировало на поток воздуха. -Это Лика… Моя сестра… Ей десять. -Десять? — ахнула Наташа. Человеку перед ней было не меньше сорока. Громоздкое звериное тело вздулось, мышцы были неестественно напряжены. Вся девочка была коренастая и крупная, словно настоящее время ее существования не двадцать первый век, а каменный в самом его начале. Ее голова была неестественно повернута вбок и продавлена. От ее глаз отходили те самые черно-зеленые сосуды, грозящие лопнуть и залить все вокруг вязким слоем слизи. Судя по состоянию рук существа и темных пятен на полу, некоторые сосуды уже лопались. Ванино лицо исказила горькая гримаса. -Я так старался защитить её, запрещал ходить куда-либо…но разве ж ее удержишь…не к батарее же приковывать наручниками…я же бывший коп… Заслышав голос брата, существо подалось вперёд и заворчало. Ваня последний раз бросил взгляд на сестру и закрыл дверь. Послышались грузные шаги, и парень, прикрыв глаза, подпёр спиной дверь. Наташа не успела спросить. Древесина застонала под чудовищными ударами. За дверью рычали, хрипели и визжали. За дверью был сам дьявол. Ваня не давал существу открыть, но Наташа видела: удары приходились не по двери. Все стихло так же резко, как и началось. Парень взялся за ручку и упёрся лбом в дерево. -Сколько я так простоял… Ее же не выпустишь…теперь точно. Наташа аккуратно накрыла его ладонь на ручке. -Вань…пойдем… Парень повиновался, следуя за узкой ведущей его ладонью. Когда он ходил с Алёной у него не было такого чувства. Ему…словно бы стало легче. Обратно шли, когда кругом начинало темнеть. Город скорбел об участи своих детей, скорбел о Лике, и небеса нагромождали горы медных облаков, как депрессия укутывается в пуховое одеяло. Пахло громом, и ребята ощутили это острее, чем могло бы быть. -Надо спешить. Дождь собирается, –с какой-то тяжёлой усталостью определил Ваня. -Здешние небеса были когда-нибудь цвета твоих глаз? Ваня сдвинул брови, непонимающе окатил Наташу волной лазури. Ему на миг показалось, что девушка настолько легкомысленна и недалека, что может в такой момент заигрывать. Однако он ошибся, в Наташиных глазах была воистину небесная скорбь за этот мир. -Были, –задумчиво ответил парень, прикрыв глаза.– Хотя в основном небеса здесь твои… Наташа взглянула на облака, и серебряная глубь ее глаз слилась с оловом небес. Петербург вздрогнул… И дал чуть больше времени… Уже заходя в подъезд, Таша услышала, как первые смертоносные капли ударились об асфальт.