Глава 22
10 октября 2019 г. в 21:24
7-й год К. В. 1-й день Осенних Скал
* * *
Лионель выслушивает его спокойно, не поднимая взгляда от какого-то отчета на столе. Справа от него рядом с чернильницей стоит золотистая ваза с ворохом осенних листьев. Клен, рябина и дуб. Дело рук слуг или Мадлен? Валентин почему-то думает, что Мадлен. Лионель кажется полностью погруженным в буквы и цифры, но он — слушает, в этом Валентин не сомневается. Валентин озвучивает свою просьбу и замолкает, ожидая чего угодно, но не того, что за этим следует. Лионель, даже не глядя на него, ставит в отчете свою подпись и небрежно бросает:
— В таком случае будьте любезны пригласить ко мне виконта Сэ.
— Зачем? — в любой другой ситуации Валентин подчинился бы, ведь он вызывал Арно к Лионелю уже не раз, и в этом не было никакой тайной подоплеки; но сейчас словно что-то дергает его все же уточнить. Арно еще в столице, но в ближайшие дни должен уехать обратно с бумагами для Ариго и Райнштайнера. Через Райнштайнера Лионель контролирует Горную Марку и маркграфа. Через Ариго — следит за Ноймариненами. А заодно укрепляет связи с Хайнрихом и Гаунау. Удобно.
Вот теперь Лионель поднимает голову от бумаг, и Валентин видит выражение его лица. И понимает, что Лионель ничего не забывает, никогда, хотя с того случая прошло уже почти полтора года.
— Затем, — елейным голосом говорит Лионель, явно наслаждаясь моментом, — что мне нужно передать дела капитана Королевской охраны человеку, которому я смогу доверять.
Валентин сжимает кулаки. Ухоженные ногти, кажется, до крови впиваются в ладони, но он не замечает боли.
— Арно служит в Западной армии, — его голос спокоен — пока еще спокоен, но злость и отчаяние растут, потому что Валентин понимает, что это — шах и мат. Потому что оставить Арно во дворце, запереть его в клетке он не посмеет ни за что. И потому что это — месть, самая настоящая месть со стороны Лионеля; месть за унижение, за разлуку с Клаусом — получите и вы, герцог Придд, о да! — за все. Как же подло!
— Да, — скучающим тоном говорит Лионель, изучая гусиное перо на свет. — Увы, теперь он понадобится мне здесь, раз вы решили развивать свои таланты в иной области.
На дикое, безумное мгновение Валентину хочется сказать: «а если я верну Клауса, то», — но он одергивает себя. Какие низкие, подлые мысли! Он ни за что не станет торговать братом за собственное счастье!
— Если я вас ослушаюсь… — вместо этого начинает он, даже не задумываясь толком о такой возможности на самом деле, но Лионель реагирует мгновенно:
— То вы станете дезертиром и изменником, — равнодушно бросает он. — В Багерлее вы уже побывали, полагаю, в этот раз вам достанется Занха и Закат.
— Насколько же вы бессердечны, — с невольным восхищением вырывается у Валентина. — И бесчеловечны.
— Ровно настолько, насколько нужно, чтобы управлять страной, — Лионель откидывается на стуле как на троне и смотрит на Валентина — долго, изучающе. И сверху вниз, несмотря на то, что Валентин стоит. — Так каково ваше окончательное решение, герцог Придд? — он не задает прямых вопросов, и в то же время многое здесь и сейчас сказано без слов. Пожалуй, даже слишком многое.
Валентин выпрямляется и поправляет перевязь капитана, кладет руку в перчатке на эфес шпаги.
— Буду рад продолжить служить господину регенту, — ровно произносит он. Уж что-что, а лицо он умеет держать с детства. Отец многому успевает научить его и до смерти Юстиниана, и после.
Лионель окидывает его взглядом еще раз — не торжествующим, нет, и не презрительным — скорее равнодушным, словно это всего лишь детская истерика Валентина, — и возвращается к бумагам.
— В таком случае можете не звать виконта Сэ. Ступайте, герцог Придд. На сегодня вы свободны.