Соответствие

6-й год К. В. 3-й день Весенних Волн * * * Когда Валентин входит в комнату, он видит Лионеля, стоящего у постели, и лекаря, суетящегося над лежащим на простынях Клаусом. Не обращая внимания на лекаря, Валентин достает пистолет и наставляет на Лионеля. — Убирайтесь отсюда. Тот переводит взгляд с бледного лица Клауса на черный глаз наставленного на него дула. В любой другой момент Валентин расценил бы потрясение на лице Лионеля как свою победу. Но не сейчас. Сейчас он всеми силами борется с тем, чтобы не нажать на спусковой крючок сразу. Он взводит курок, и щелчок слышится особенно громко в наступившей тишине — лекарь замирает с широко раскрытыми глазами. — В третий раз повторять не стану, — холодно произносит Валентин. Во взгляде Лионеля мелькает ярость. — Вы хоть осознаете, что?.. — Осознаю, господин регент. У вас пять секунд. — Валентин начинает обратный отсчет. Несколько мгновений Лионель смотрит ему в глаза, и Валентин понимает, что когда-нибудь ему вернут за этот момент унижения сполна, Лионель не забудет, ни за что не забудет. Потом он резко разворачивается и уходит. Валентин медленно опускает пистолет и переводит взгляд на лекаря. — Каково состояние моего брата? Лекарь сглатывает и возвращается к своей работе. — Мы прочистили ему желудок, — голос подрагивает, но Валентину плевать. Он считает достижением то, что сходу не всадил в Савиньяка пулю. — Сейчас граф Васспард спит. Возможно, ночью у него будет жар, и ему станет дурно — организму нужно вывести остаток отравы, — Валентин замечает на лекарском подносе знакомый прозрачный пузырек и бледнеет. — Но прогноз благоприятный, — лекарь опасливо косится на Валентина — наверно, думает, что герцог Придд сходит с ума. — Он выпил совсем мало отравленного вина. Если бы было больше… но ему повезло. — Благодарю, — Валентин опускается на колени возле постели и дотрагивается до руки Клауса. — Вы сможете остаться и наблюдать за его состоянием? Лекарь кланяется. — Как прикажете, ваше сиятельство. — Ему что-то требуется сейчас? — Покой и уход. Как я уже говорил, ночь будет долгой. Валентин кивает, не вставая с колен. — Распорядитесь, пожалуйста, слугам зажечь здесь еще свечей, — просит он. — И пусть кто-нибудь дежурит у двери, если что-то понадобится. Слуги проводят вас в гостевую комнату. — Да, ваше сиятельство. Валентин не замечает его ухода, по-прежнему сжимая руку Клауса в своей. А потом встает, подходит к столику у кровати и подносит пузырек с ядом к лицу. «Отцу и мне не спастись, Валентин. Но ты будешь жить». Валентин вздрагивает, но голоса прошлого звучат, словно наяву, и от них не убежать. «Ты принес? У тебя ведь есть?» «Мама, не надо, прошу тебя!» «Другого выхода нет, а позора я не стерплю. Благодарю, Вальхен». Ее мягкие руки в волосах. Улыбка, когда она делает глоток из пузырька. Стража, уводящая его прочь. Когда он уходит, мама еще стоит, глядя с легкой, растерянной улыбкой ему вслед. Валентин сжимает пузырек в руках и беззвучно кричит. Слезы размывают огоньки свечей и отблески огня в стаканах с водой и настойками.