Аэтернус сомниорум: "Кровавый Закат" или "Мир для Людей!"

*Вендетта 3* *** *Квантовый век* *Лейк* *За месяц до начала войны* *** Медея смотрела в окно. Небо было мрачным, а в воздухе витало беспокойство. Арктур спал. Бетельгейзе шутила, показывая Андромеде новинки из сети. Дафна нервно вертела в руках ручку. Ее что-то беспокоило, но юная Мейвин никак не могла понять, что именно… Медея, чуть улыбнувшись, перевела взгляд на монитор. Данные поступали непрерывным потоком. Все было в относительном порядке. По крайней мере, на первый взгляд… Стукнув, дверь отъехала в сторону. В аудиторию зашел Миклео. Серафим выглядел чуть подавленным. Он держал в руках целую кипу папок, что в свою очередь говорило о том, что магистры все же завалили бедолагу работой сверх всякой меры. « - О, милый! Они снова злоупотребляют твоей добротой?» - ахнув, произнесла старушка, посетовав на беспрецедентный эгоизм старейшин. « - Нет, Медея, ты ошибаешься! Это чисто моя личная инициатива! Мэтр Вернер просил передать тебе эти документы. Здесь все отчеты за последние несколько лет о состоянии дел в камланнском регионе и Круглолесье.» - усталым голосом произнес серафим, передавая тетушке папки. « - О, вот как… А я-то уж было подумала, что он завалил тебя работой курьера!» - прижав ладошку к пухлым щечкам, посетовала старушка. Миклео чуть улыбнулся, в его глазах мягкими звездочками заискрились веселые огоньки. « - Что ты, тетушка! Это не так! Мне несложно, поверь! К тому же…» - он внезапно осекся. « - Есть кое что поважней. Мне нужно будет съездить в Марлинд. Кажется, там назревает что-то неладное. Поступили множественные сообщения и депеши о внезапном росте уровня недоброжелательности и преступности в регионе. А с чем это связано, пока сие не ясно. Известно только одно: пастыри там не справляются с возложенными на них обязанностями и поэтому требуется прямое вмешательство Магистрата.» - тяжело вздохнув, произнес он, а затем взглянул в окно. *** « - Алое с белым… Черное с серым… Вышитое руно… Будет вечность, как сталь… В сердце вечно пребудет печаль… И лишь слепое стекло, будет ведать на свете всё… Страшная будет хмарь, только все же ни капли не жаль того, что навечно ушло… Время пройдет, все порастет быльем… В новом мире, сквозь дебри снов, живая взойдет трава… Только имя свое отринь… Из прошлого жизнь сотри… Сам изменись и зачеркни строки святые в книге судьбы… Личность возьми иную, новую и живую… Забудут пускай все твое чудо… Не печалься, так будет нужно… В личине иной и в ином обличье, под звездами и под светилом, Жить ты должен будешь в тени, стертый жизнью из мира тьмы… Должно будет жить в темнице, что светлица станет дней, Потому что ад потерь мне в этот день настанет здесь… В день, когда из сердца рана обратится в кровь… И когда закат туманом выжжет все, украв любовь… Так забудь же все на свете, погаси огонь волшебный! Сделай так, чтоб все в сей вечер позабыли вечный зов! Власть земли вбери в себя, погаси в душе сиянье, Пусть исчезнут, расстоянья! Ждет тебя твоя судьба, А покуда гром не грянет, не раскроются врата, То в священный сад желаний не спеши, прошу тебя! До намеченного срока, до последнего истока, Будет крепко спать душа… Будет сон волшебный длиться бесконечно, как река. Только солнце возродится, когда проснутся небеса… Сотрет рука заката тени, и кровь из сердца истечет… В тот миг сойдутся на арене сорвавшие священный плод… Из тьмы и мрака измерений придет чужая духом рать, Придет святая сила мира судить всех, кто в чем-то виноват… Сокрой же силу! Свет сокрой! Исчезни с глаз! Не будь собой Ты облик светлый измени и имя мира одолжи! Иначе будет та война греметь, как темные века! Ты подожди еще чуть-чуть! Развеет грусть священный луч! С небес сойдет святая сила! Поверят люди в власть стихии! Покуда же, замкни уста! И человеком стань пока! Пускай твоя дремает власть! Держи в узде святую страсть! Пускай поток волны лихой, драконом спит, свой сторожа престол! У трона древнего царя найдешь ответ спустя века! Покуда ж, скройся с глаз долой! Живи, прошу чужой судьбой! Остерегайся колдовства, что тьма ночная принесла! Ведь чародейка-темнота в мир человеческий пришла! Проснулись боги ото сна, и битва древняя пошла в народ, взяв новый в жизни поворот. Спеши, покуда день горит! Иначе кровью мир умыт, увидишь из окна… Закат, одетый в блеск огня, пред взором оживет… И все поймут в тот час лихой, кто правдой, ложью век живет… И пусть изменятся слова, личина, словно маска, но я скажу начистоту: « Не бойся! Все не страшно!» И словно в самой доброй сказке, любовь сметет беду… А посему прошу, храни в своей душе мечту… И вспоминай под блеском дня ночь в городе, в котором песнь, весной звеня, немолчно пели звезды… Пройдут года… Минует век лихой… И снова станешь ты собой… Но мир иным все ж будет… И в танце времени святом вернешься снова к людям… Корона будет в волосах и крылья как рассвет, ведь дарит истина любовь, а счастье сотни лет…» - Внезапно пропела Дафна и, под взглядом опешивших студентов, упала в обморок. Миклео подбежав к девушке, аккуратно подняв ее на руки, положил на стоящую у стены лавку. « - Леди Дафна, очнитесь!» - обеспокоенно воскликнул он, применяя лечебный артем к ней, но девушка не пришла в себя. Серафим помрачнел. Что-то явно было не так… Нечто в ней противилось его исцеляющему искусству. « - Это плохо! Мне требуется помощь! Позовите Уно и других медиков! На этот раз с ней что-то серьезное! Ее душа в нестабильном состоянии и отвергает поток мира!» - произнес он, вскинув встревоженный взгляд на столпившихся вокруг него сокурсников Дафны. Андромеда, недолго думая, убежала за помощью, а Ариадна подошла к подруге, протягивая учителю аптечку. « - Может, все же поможет…» - произнесла девушка, неуверенно глядя на серафима. Миклео взглянув на мед препараты, отрицательно покачал головой. « - Спасибо за попытку помочь, но - нет… Леди Дафна необычный человек. Препараты на нее не действуют или действуют из вон рук плохо. Только специализированные артемы оказывают хоть какой-то мало-мальски благотворный эффект. Но сейчас с ней, кажется, случилось что-то действительно из ряда вон выходящее!» - серьезным тоном произнес Миклео, пытаясь выровнять ток энергии в теле юной Мейвин. « - Подозреваю, что она все же очнется сама, без посторонней помощи, если это действительно один из тех случаев…» - усмехнувшись, произнес мрачный, как всегда Плутон хмуро, исподлобья воззрившись на Миклео. « - Надеюсь… Все запомнили, что она сказала? Мне кажется, это были прямые рекомендации. Вопрос, правда, в другом, кому они адресовались? Кто должен изменить свои имя и внешность, и стереть данные о себе? Что такое страшное должно будет произойти, чтобы потребовались подобные меры?» - ответив Плутону, спросил у всех Миклео. Студенты промолчали, теряясь в догадках. « - По всей видимости, что-то серьезное!» - зло усмехнувшись, вновь произнес Плутон, собирая учебники, так как урок явно был окончен, ввиду его срыва Дафной, глядя на все еще бессознательную подругу. Задумавшись, Миклео на миг бросил взгляд в окно, в сторону Марлинда. Смутное подозрение в его душе усилилось. Это означало только одно - проблема имела место быть и, по всей видимости, все было серьезней некуда… Пришедшие медики унесли Дафну на носилках. Урок был перенесен. Медея ушла вместе с врачами, Плутон и девушки отправились на внеочередное дежурство, ведь, если занятий не было, они были обязаны патрулировать район. Миклео, доложив в ректорат о случившемся, отправился в Марлинд. Ему предстояло разобраться со всеми своими делами, а заодно разгадать услышанное пророчество. Оно не давало ему покоя, ведь говоря его, Дафна неотрывно смотрела ему прямо в глаза… « - Переписать свою жизнь… Вот как… Что ж, я сделаю как ты хочешь, но лишь тогда, когда пойму, что для этого пришло время.» - негромко произнес он в пустоту, взглянув в помрачневшее небо. Начинал накрапывать дождь. Явно начиналась буря… *** « - Лед, сверкая на клинке, пророчит будущее в боли, И море, полное раздором, и чашу с непролитой кровью… Сверкать пророчит тьма звезде, что вдруг родится в пустоте… Шептать уста немолчно будут, что скорбь в душе людской пребудет… Все по вине богов… И черный ветер мрачных снов навек украсть любовь решится… Но только все же не свершится, задуть войне живой любви огонь…» - пел ветер, перерастая в ураган.