Всё лучшее умножается на три

      Сэм забывает, как говорить, когда Баки оказывается внутри. Он поначалу хотел попросить быть осторожнее, а вот теперь это как-то совсем не имеет смысла. Все просьбы и мысли сменяются звуками. И если такая грубость для Баки нормальна, то для Сэма это новизна. Свежий опыт и не совсем приятный глоток воздуха.       Поначалу Баки неприятно раздвигает его ноги, заставляет его замирать совсем в неудобных положениях, пока растягивает, а потом без предупреждения вместо пальцев просовывает член.       И если бы Сэм до этого никогда не спал с мужчинами, он бы, честно, испугался и сбежал. А так позволил Баки почувствовать контроль над ситуацией, позволил ему сделать всё так, как любит именно он.       Честно, это было не совсем правильно. Внутренний голос настойчиво говорил Сэму, что решать нужно двоим. Что нужно быть полноправными партнёрами, но ведь с Баки такое не проходит. Не удаётся с ним вести себя обычно и правильно. Не удаётся с ним и многое другое, а вот так, следуя иными путями… они приходят к тому, к чему приходят.       Это всё равно движения и это всё равно прогресс.       Баки пыхтит. Он заметно старается не шевелиться, чтобы Сэм привык. И за это, да, за это стоит сказать ему потом спасибо. Сэму нужно немного времени, чтобы понять, что в этой близости с таким человеком находит Нат. Зачем она планомерно приходит и тащит Баки в койку.       Смешно. Но потом он действительно это понимает. Есть в непрекращающихся толчках, в меняющимся ритме свои положительные стороны. У Сэма не успевают затекать конечности, как Баки тянет его ближе или заставляет перевернуться. Это всё точно ощущается острее. Иначе. Несравнимо.       Баки целует его в шею всего несколько раз, а потом остаётся вблизи, дышит ему на ухо и когда впервые стонет — чёрт, Сэм чувствует себя счастливым. Чувствует себя так, будто этот стон полностью его ответственность. И он руками обхватывает лицо Баки, тянет к себе и целует. Удивление, с которым он при этом сталкивается, забавляет. И Сэм усмехается, прекращая только получать. Он ногами обхватывает крепкие бёдра, пятками вжимаясь в ягодицы. Он притягивает Баки так близко, как только может. А в ответ получает рычание.       — У меня одна просьба, — Сэм закусывает губу. Он лукавит и просит Баки только об одном. — Ляг на спину. Давай.       Сэм оказывается сверху и хочет того Баки или нет, но он получает нежность, которую должен получать каждый человек. И Сэм понимает, что поступает верно, когда чувствует внутри себя сначала пульсацию, а потом — тепло.       Глаза у Баки закрываются, только вот руки, подрагивая, гладят бёдра. И чувствуется это, как благодарность, как приятные слова, которые хочется слушать на повторе. Помедлив, Сэм поднимается на ноги, и тогда наступает всё самое неловкое, разрушающее атмосферу интимности.       Сэм придерживает ладонью свою задницу, пока пытается добраться до душа, чтобы не испачкать пол чужим семенем. А Баки продолжает лежать. Баки ничего не волнует.