Всё лучшее умножается на три

      В тот день, когда Стив завалился к нему в центр реабилитации, ему нужно было сказать твёрдое и уверенное "нет", однако Сэм сказал совершенно противоположное и теперь не смел никого винить. А как тут обвинить? Был в своём уме, без принуждений кивнул. И более того — счёл Баки симпатичным. Несмотря на эти густые усы над губой.       Да — это важно. Сэм считал всегда уместным носить коротко стриженную ухоженную бородку. Но остальное он в корне отрицал. И вот Баки — с густыми усами, короткой стрижкой. Везде выбрит, кроме одного злополучного места.       — Сэм! — крик из гостиной отвлекает его от готовки. Сэм идёт к зашторенному окну, у которого стоит Баки. — Сэм, ты это видишь?       Уилсон выглядывает из-за шторы. Улица почти пустая. По тротуару идут только две девушки, и одну из них Сэм прекрасно знает — это Нат.       — Ну, вижу. И что?       — Это Шэрон и Наташа.       — И что это должно мне говорить?       — Шэрон — бывшее увлечение Стива. Наташу знаю я. Как они могут быть знакомы? Это очень странно.       — Мир тесен, Баки. Такие вот дела. Наши знакомые могут знать друг друга. Стив твой давний друг, и мне он друг. Теперь мы с тобой знакомы. Мало ли, как они познакомились. Может, они только встретились.       — Быть этого не может! — Баки хмурится и снова становится злым, как чёрт. Он садится на диван и прожигает шторы взглядом. Сэму кажется, что не будь погода такой прохладной, то с помощью этих глаз и солнца, эти шторы стали бы пеплом на полу. О таком забавно думать, когда Баки злится. Потому как Сэма порой это пугает, а юмор — единственное для него спасение.       Злость Барнса Сэм совсем не понимает, как и любые его вспышки гнева, которые так или иначе время от времени одолевают сознание этого сумасшедшего кретина.       — В чём проблема, Барнс?       — Иди по своим делам, Сэмюэль. Я не собираюсь ничего тебе объяснять! Особенно, про всяких шлюх.       — Я бы не назвал Наташу шлюхой.       — Да? — Барнс весь морщится, будто его лицо сдувается, как шарик. И Сэм вздрагивает лишь от его едкого голоса. — Знаешь, почему я не привожу обычно женщин? Потому что они изворотливые и соблазнительные! Они виляют задницей, утягивают в кровать, а потом не дают. Выуживают информацию и оставляют тебя ни с чем! Наташа не ломалась, мы встретились с ней в магазине и она раздвинула передо мной ноги спустя десять минут, которые мы потратили на то, чтобы добраться до дома и содрать друг с друга одежду. Она — первоклассная шлюха.       Сэм не реагирует. Он знает, как выглядит провокация и агрессия в своём первозданном виде. Как она выглядит без лживой маски. Слова — акт агрессии. Сэм не ведётся, сохраняя спокойное лицо. Он пожимает плечами, говорит лишь "ясно", и идёт на кухню.       За Наташу ему искренне обидно. Не так сильно, как было бы обидно за более нежных особ, но всё равно обидно. Уилсон знает, что если бы Нат услышала от Баки все эти слова — она бы даже не обиделась. Возможно, это было бы неприятно ей, но она бы рассмеялась Барнсу в лицо или, пожав плечами, просто ушла. Это как получить нет, когда и не особо хочется слышать "да".       — Я ошибся, — Баки приходит спустя минуту. Он также хмур. И он пытается объяснить себя. — Ты не понимаешь, что значит их дружба. Нат из тех, кого надо сторониться, а я этого не понял. Она не шлюха, и в этом проблема. Я ошибочно посчитал её такой. Вот и всё.       — Знаешь что, Баки? Тебе нужно сбрить усы, разрезать себе черепушку и посмотреть, если ли там у тебя извилины или твой мозг гладкая сплющенная пуговица.       Сэм готов получить в челюсть. Он даже замирает, видя, как Баки становится ближе.       — При чём тут усы, Сэм? — он спрашивает это негромко и так удивлённо, что Сэм и сам пожимает плечами. Если бы он знал. Если бы только знал...       На следующее утро Баки выбрит во всех местах. То есть, Сэм не уверен, что прям во всех, но над губой нет больше той чёрной гусеницы. И, чёрт, это делает его более привлекательным. То есть, Сэм первое время не может оторвать глаз. А потом просто закрывает их и делает вид, что не пялился. Даже заставляет себя подумать: жаль, что черепушку не вскрыл. Быть может, жить стало бы проще.       Хотя проблема не в нём. Проблема в самом Сэме Уилсоне (понимает Сэм Уилсон), которому срочно нужно в центр поддержки, ведь он чёртов маньяк, западающий на людей с искорёженной психикой. Да. Такие вот, сука, дела.