Звезда моего моря

      На следующий день ветер внезапно начал стихать – волны на море остались, но они были уже не столь яростными. Они тихо подползали к берегу, ворочали игриво камушки, пенили свои спинки, а затем снова скрывались в море. Пляж вновь вернулся к изначальной своей форме – море отошло от берега, так что теперь здесь можно было вновь гулять, не опасаясь того, что кого-либо унесет волной. Потому на следующий день мы и были на каменном пляже. Впрочем, не только мы вновь вернулись в это место – мальчишки уже были тут как тут и кружили у скалы, с которой их еще утром, как я выяснил, согнал Махаон. Сейчас же мой друг сидел рядом со мной и косился в сторону сомнительной компании с самым раздосадованным видом. Во взгляде скользила легкая задумчивость, брови были чуть сведены, губы поджаты. Ветер ласково трогал его распушившиеся волосы. Я же смотрел на него, думая лишь о том, какой он все-таки красивый. Странное чувство – ничего не изменилось со вчерашнего дня, однако я смотрел на него уже немного иначе. Теперь я словно бы понимал его больше. - Снова залезут. Стоит уйти – и полезут, - произнес он, судорожно вздохнув, - и никак их оттуда не спровадить… нельзя так. Все еще ветрено. Вдруг ветер будет завтра? Вдруг усилится? И что тогда? Они могут пострадать. - Что же Вы, не держите их за слабоумных. Не полезут же они, действительно, на скалу во время шторма. Упасть могут. - Во время хорошего шторма и смыть может, - произнес он, опустив взгляд вниз, - поэтому и беспокоюсь. А они ведь… могут полезть туда. Я ведь знаю. - Не нужно лишнего волнения, прошу Вас. Все с ними будет хорошо, не тревожьтесь так.       Он улыбнулся в ответ, но так жалко и рассеянно, что я сразу понял, что он не сможет перестать думать об этом всем. Я не мог более ничего сделать, а потому единственным правильным решением с моей стороны было бы отвлечь его от этого всего. - Выкупаться не хотите? Вода сегодня спокойнее, мне не придется так за Вас переживать, - предложил я. - Так, может, и Вы окунетесь? – тут же спросил он, даже повернувшись ко мне. В голубых глазах засверкали искры интереса. - Хотелось бы… - начал было я, но Махаон меня перебил: - Без Вас не полезу!       Признаться честно, я после вчерашней своей прогулки чувствовал себя самым неважным образом. С самого утра я приметил у себя признаки легкой простуды, что было, впрочем, для меня нисколько неудивительно, ведь вчера я порядочно промерз, пока мы шли под промозглым ветром. Естественно, я не планировал даже касаться воды, дабы не усугубить ненароком свое положение, но теперь мне было так трудно ему отказать. В конце концов, днем я ведь почувствовал себя лучше, да и в тот день было не то, что тепло, а жарко, так что я решил все же, что ничего плохого от купания не случится. - Так и быть, - согласился я, стараясь не думать о том, что это все является крайне ненадежной идеей.       И мы, сбросив с себя одежду, полезли плавать. Первым нырнул Махаон, следом же в воду бросился я. Оказавшись в море, я почувствовал, как холод сковывает мое тело – вода после шторма была отнюдь не теплой, это мне довелось прочувствовать на своей шкуре. Пришлось всплыть на поверхность и начать грести руками изо всех сил, дабы согреться. Махаон же находился все это время где-то на дне – иногда он поднимался на поверхность, чтобы глотнуть воздуха, но тут же вновь камнем шел на дно. Ему нравилось находиться под водой больше, чем на воде – под водой он и плавал быстрее, кажется. Недаром же мне казалось постоянно, что он – сирена. Возможно, ему было еще и не так холодно, как приболевшему мне.       Купались недолго – я, поплавав минут пять, устремился к берегу. Махаон же кружил вокруг меня, очевидно наслаждаясь происходящим и не понимая, отчего ж мне так не хочется находиться в море рядом с ним. Я выбрался на берег и, устроившись на теплых камнях, начал наблюдать за тем, как плещется в воде юноша. Стало внезапно лучше, чем было до того, как я окунулся в воду – болезнь словно сошла на нет, что меня несказанно радовало. И все же при этом мне было словно немного прохладно, несмотря даже на то, что солнце обогревало каменный пляж своими теплыми августовскими лучами. Я огляделся – все было каким-то странным, словно бы чрезмерно тихим. Ощущение было такое, как перед грозой, когда вся природа замирает, однако сейчас все было во вполне естественном движении из-за ветра, который, собственно, и создавал волны. Странное ощущение заставляло меня думать о нем ровно до тех пор, пока я вновь не обратил внимания на Махаона. Он подплыл к берегу, немного задержавшись в морской пене, а затем резко выскочил оттуда, вытряхивая залившуюся в уши воду. Затем подбежал ко мне, остановился и присел рядом, откинув голову назад и подставив с блаженной улыбкой сияющее лицо солнцу. - Как же хорошо сегодня в море! - И все же неспокойно, - заметил я, ведь волны все еще остались, пусть и совсем небольшие. Мне от них никакой радости не было, ведь такое положение моря мне не было по вкусу. Махаон же, очевидно, был другого мнения. - Так и что же? Все равно хорошо. Море это ведь… Как душа человеческая. Оно может быть неспокойным, может реветь, шуметь, а может быть тихим, ласковым. Но ничто из этого не делает его плохим. Мне все в нем нравится. Нельзя ведь любить тихое море и при том ненавидеть шторм, если уж по-настоящему любишь. - Я понимаю, - я не особенно внимательно слушал его, наблюдая за тем, как мальчишки лазают у подножья скалы. Он же, повернувшись и заметив, чем занято мое внимание, лишь улыбнулся и покачал головой – он не злился, не в его характере было сердиться из-за такого. Я краем глаза видел, как он смотрел на меня, долго, таким спокойным и светлым взглядом. Мне же было так лестно и так приятно от этого внимания с его стороны, что мне почти неловко было поворачиваться и смотреть на него: в конце концов, вдруг я бы спугнул его, заставил бы его отвернуться? Казалось, что я следил за мальчишками, но на деле все внимание мое было уделено Махаону. - Вам холодно? – он коснулся моего плеча рукой. - Как Вы догадались? - Ваша кожа… - я посмотрел и увидел, что я действительно весь в мурашках, - странно однако. Сегодня на удивление тепло, а вы мерзнете… - Да это пустяки, не беспокойтесь, - отмахнулся я, хотя сам в глубине души немного тревожился.       Но он все же не захотел после сего оставлять меня возле моря, где, по его мнению, было «холоднее и ветренее», а потому мы собрались и направились в сторону деревянной лестницы, дабы подняться на верх утеса. Когда же мы шли по ней, Махаон вновь приостановился, уставившись в сторону скалы – мальчишки, заметив наше отсутствие, тут же полезли по ней вверх, в сторону пещеры. Юноша судорожно вздохнул, поджал губы, а затем начал подниматься быстро по лестнице. Оказавшись наверху, мы отправились на прогулку куда-то в сторону луга – так получилось как-то само, мы даже не сговаривались, просто привыкли уже, видно, ходить по этой дороге за столько-то прошедшего времени. Шли молча, пока Махаон внезапно не заговорил, так тихо и мелодично: - А ведь я все-таки за них боюсь. Нельзя же так. Это хорошо, что сегодня шторма нет, а если бы был? - Вчера шторм был, и их мы на скале не наблюдали. Чего Вы так беспокоитесь? – я особенно и не вслушивался в то, что говорил мне мой собеседник, ведь сейчас меня внезапно обеспокоила другая проблема – стало как-то тяжело ходить, тело словно свинцом налилось, а где-то в горле начало неприятно печь. - Сам не знаю. Просто я же понимаю, каково там быть… Я понимаю, как легко упасть оттуда. А я ведь никак не смог их спровадить оттуда, хотя и пытался. Иногда мне становится так грустно из-за того, что я не могу сделать таких простых вещей. Даже мама мне говорила... – он осекся внезапно, вздохнул, затем покачал головой, - но это ладно, не страшно же. С Вами же у меня получается говорить, и то хорошо. - Очень даже, - произнес я, - сроду таких собеседников не встречал, очень уж Вы интересная личность. Удивительно, как Вы вообще так складно со мною разговариваете, если уж ни с кем доселе не общались. - Книги, читаю много, да на рынке приходится. Вот и весь секрет, - он пожал плечами, - все так просто.       Затем же мы вновь замолчали. Я с каждым шагом все больше чувствовал, что идти сюда было весьма необдуманным решением с моей стороны, ведь мне становилось все хуже и хуже – ноги словно тяжелели, стало неприятно даже просто моргать. Потому я все же решил подать голос: - Послушайте, я с Вами до луга, пожалуй, не пойду… Махаон остановился, изумленно взглянув на меня: - Отчего же так? - Прошу простить, однако я себя неважно чувствую, мне кажется мне стоит пойти домой и немного отдохнуть. Возможно, вчерашняя прогулка под ветром не пошла мне на пользу. - Как… жаль, - произнес он, и в голове его заскользило такое недоумение и разочарование, что мне даже неловко стало, что я решил пойти домой, - я ведь не на луг хотел, а в рощу кипарисовую. Но Вам тогда уж лучше домой, так?       Я кивнул в ответ. - Хорошо, вам так будет лучше. Идите, идите, отдохните. Не разболейтесь, главное, нам с вами завтра еще на пляж идти да купаться, - в голосе его я уловил нотки улыбки, - шторма, верно, уже не будет, стихает потихоньку, так что завтра Вам точно можно будет купаться. Так что… я жду Вас.       И он посмотрел на меня. Его взгляд был таким теплым и нежным, что мне хорошо стало лишь оттого, что на меня так смотрят. Он же смотрел отчего-то особенно долго, вглядываясь в мои черты с таким вниманием, словно бы желал запомнить каждую деталь. На том мы и расстались. Он развернулся и пошел легкой своей походкой в сторону кипарисовой рощи, я же отправился в сторону своего дома, думая только лишь о том, как неприятно мне ходить и как болит голова. Подумал даже, что зря вышел сегодня из дому, ведь я уже поутру почувствовал легкое недомогание.       Дошел до дома, упал на кровать. Почувствовав болезненный жар, понял, что у меня температура. Оставшуюся часть дня я провел дома, пил чай и лежал под одеялом, надеясь на то, что мне станет легче. Спать лег тоже раньше – доктора говорят, что хороший сон помогает выздоровлению.