***
В прорытом Голосом тоннеле недалеко от Припяти обосновался крупный чёрный псевдопёс с седеющей головой. Меж сильных лап он сжимал толстое грязно-серое щупальце, слабо дёргавшееся и пытавшееся согнуться в кольцо, чтобы спрятать рваную рану на одном из своих концов. Рядом с мутантом лежала девушка в чёрном комбинезоне. Под головой у неё на мёрзлой земле блестела кровавая лужица. Правая нога девушки была неестественно вывернута в голеностопном суставе. А вокруг странного дуэта собралось кольцо тварей, похожих на скукожившихся медуз или раздутых пауков. И вся эта армада норовила подобраться поближе к человеку. Но стоило какой-нибудь не особо осторожной твари подойти хотя бы на пару метров дальше невидимой границы, как псевдопёс срывался со своего места и разрывал наглую нечисть в клочья. Так продолжалось до тех пор, пока девушка с глухим хрипом не зашевелилась и попробовала подняться. Всё лицо Глашатая, прежде наверняка даже красивое, было густо покрыто царапинами и ссадинами, нос и вовсе превратился в кашу из-за сломанных хрящей. Бинты, которыми была обмотана голова девушки, съехали набок, обнажая рваные раны на затылке. И только глаза, янтарно-жёлтые как пламя, казались единственным вместилищем жизни в этом хрупком дрожащем теле. Увидев, что Глашатай поднимается и недобро зыркает своими глазищами, споры бросились в рассыпную, запрятавшись во все щели. Псевдопёс, покорно склонив голову, подошёл к человеку, подставив свою широкую спину в качестве опоры. С трудом, на Глашатай поднялась, хотя едва не рухнула из-за больной ноги. Повинуясь невысказанному приказу, мутант неспешно пошёл по тоннелю, ведя за собой девушку. Так, я же в своём теле? В своём! Тогда почему оно ползёт без моего на то ведома?! Опять Клык с Призраком что ли промышляют? Дальше дело за мной. Чего?! Ты ещё что за нежить?! А ты будто ещё не поняла… Допёрло… Зона… Так, погоди, мы так не договаривались! Это моя шкурка, я ей хозяйка всё-таки! Уже почти двадцать пять лет ей владею! Так что будь добра, освободи помещение… Замолчи!!! Ай, йедрить твою, чё орать-то?! Я этого и добивалась всё это время. Всё, что мне было нужно от тебя — это вместилище. Я уже не могла контролировать все свои владения, поэтому мне нужен был сосуд, куда бы я смогла переместить своё сознание. И твоё тело подходило идеально. Так, погоди, а что насчёт Клыка и Призрака с их навыками?! Эти двое сослужили мне хорошую службу, подготовив твоё тело к переходу. Их знания, навыки и умения должны были вытеснить твои собственные, чтобы в будущем я смогла свободно управлять твоим телом. Но из-за непредвиденных обстоятельств их жертва оказалась напрасной… Что ты с ними сделала?! Я — ничего. Что с ними произошло после твоей гибели, меня не волнует. Но вот как тебе удалось вырваться, мне не понятно. А у меня нет желания в этом разбираться! Я своего добилась, у меня все дома, так что чемодан, вокзал, нах… Вот сейчас лучше даже не возникай! От тебя сейчас всё равно никакого толку! А вот у меня есть план. И твоя задача при его исполнении — не мешать мне! Ты же не хочешь, чтобы Голос добрался до кого-то, кроме мертвецов? Зараза, а ты умеешь убеждать… Ладно-ладно, отсвечивать не буду! Только скажи, тело-то ты мне после всего этого дурдома вернёшь? Посмотрим. Если от него что-то останется… Э-э, ты давай особо не трюкачь! Тушка-то у меня не казённая! Ей и так лечение нужно! Сама не чувствуешь что ли?! Твои раны ничтожны по сравнению с тем, что испытывала я. Ой, не выпендривайся! Болит жёстко, даже сейчас чувствую… Учти, если ты мне ещё какую-нибудь болячку добавишь, я… Я в Гринпис напишу, чтоб там нашли, где ты свою мозговину прячешь, и отправили её на опыты! Слабая угроза, знаешь ли. Ой, да ну тебя!.. В тёмную меня использовала, ещё и командует тут… А куда хоть идём-то? Мне нужно встретиться кое с кем и взять оружие. Иначе идти к Голосу было бы просто бессмысленно… Что ж, надеюсь это что-то стоящее. От бомбы замедленного действия я бы не отказалась… Надеюсь, Зона не добавит мне хлопот с лечением и всё-таки отдаст мне мою тушку, так как у меня на неё слишком много планов… А если парни меня вот сейчас такую увидят?!.. Ладно, надеюсь, эта шибко умная радиоактивная кочка всё разрулит…***
Как Меченый и спланировал, группа их остановилась в Припяти у кладбища. Доехали быстро, но Дегтярь всё это время жаловался на холод. Вон, сидит сейчас на своëм драндулете, завернувшись в отжатые у товарищей пыльники, и матерится сквозь стучащие зубы на зоновские морозы. Оно и понятно, зимы настоящей не видел, зимовать на Большую Землю уезжает. Наëмник неподалёку болты пинает. Меченый, отделившись от товарищей, маршрут шлифует, рассевшись на мраморной плите у обелиска. Изредка к сталкерам подползали споры, видимо, посчитавшие себя полноправными хозяевами города, но твари нагло отфутболивались либо хорошим пинком, либо метким броском тяжëлого снежка. — Ну и где их черти носят?! — буркнул Дегтярëв, ненадолго высунув нос из пыльников. — Идут где-то, — пожал плечами Наëмник. — За то время, что они идут, я бы до Юпитера съездил и «Булат» забрал! Бр-р-р, холод собачий… — Была б у бабушки борода, она была бы дедушкой. Сиди давай, жди, скоро приедут уж поди… — Ну-ну, только вместо меня они тут застанут полудохлого Карачуна. — Ой, да не бухти! Подумаешь, поморозил жопу немного, и уже разнылся! — Сказал тот, у кого в костюме встроенный обогреватель! Знаешь, меньше всего после всей этой беготни и «ласок» тварей из Чернобыля хочется слечь с бронхитом! Ещё и в конце мая, вот будет смешно! Шрам только цокнул языком и закатил глаза. Дегтярëв ему в общем-то как человек и хороший собеседник нравился, но внезапные холода превратили его в жуткого брюзгу, который без умолку бухтел что-то в ткань плаща: — Да и кто сказал, что эта тварь сейчас на ЧАЭС сидит и нас дожидается?! Удрала опять в какое-нибудь Хуево Кукуево, а мы будем за ней как сраные веники гоняться и бензин зря жечь! — Меченый так сказал. И я ему верю. — Ну-ну… — А мы с Меченым, кстати, неплохо сработались, ты заметил? — Помнится, кто-то месяц назад хотел его пристрелить! — Кто старое помянет, тому глаз вон! А так Меч даже хорошим мужиком оказался. Сталкер толковый, это точно. Хотя, он и странный, конечно… Ну вот какого он там сидит уже сколько?! Искатель к тому времени уже оторвался от карты и теперь буравил взглядом затуманенный густой снежной крупой горизонт, не обращая внимания на перепалку товарищей. — И на самом ветру… Слушай, сходи, потормоши его немного, а то мне на него смотреть страшно. Вдруг он там смëрзся уже нафиг. Как пельмень в морозилке… Наëмник усмехнулся, но всë же решил пойти подокучать камраду. И в очередной раз для себя понял, что тот отморозок. Меченого била крупная дрожь, плотно сжатые бледные губы уже наливались синевой, а зубы, наверное, уже совсем истëрлись от стука друг о друга. — Ты б хоть от ветра спрятался, цуцык! — проворчал Шрам, садясь рядом. — Околеешь ведь! А в ответ тишина. — У вас все дома?! — Воин на безопасном расстоянии помахал рукой перед носом у приятеля. Тот только бросил короткий взгляд на него и вернулся к созерцанию вечности. — Ты чë, я не понял, обет молчания дать решил, и нас не предупредил?! Или язык уже прикусил с морозу-то?! Вон, зубы-то как клацают! — Нормально всë! — уркнул сталкер, чуть поëжившись. — Я вижу! Не страдай хернëй, иди к нам! Там хоть ветра нет! — Отвянь, дай в тишине посидеть… — Ты чем тут ваще таким интересным занимаешься? Искатель вздохнул, видимо, поняв, что так просто от надоедливого сталкера не отвязаться, потянулся, но тут же скукожился до исходного состояния. Холод всё же достал и до него. Про себя Наёмник отметил покрасневшие и опухшие глаза товарища. — Неспокойно мне что-то, — Меченый зябко обнял себя за плечи. — Ну дык понятно, опять на супостата идём… Не ссы, прорвёмся! Саныча выходили, план, я надеюсь, рабочий у нас есть! — Знаю. Только всё равно душа не на месте. Пытаюсь не мандражировать, но всё равно… — Не накручивай себя. Постарайся пока ни о чём не думать. Просто… Не знаю… природой любуйся… Искатель усмехнулся и обвёл взглядом унылый кладбищенский пейзаж — серые покосившиеся надгробья, чахлые деревца с серо-буро-малиновой листвой, придавленной густыми снежными шапками. И копошащиеся тут и там мутировавшие поганки. — М-да… — замялся Шрам. Но потом схватил приятеля за шкворню. — Ладно, я замëрз, пошли давай! — Да ты.! — не удержав равновесия, сталкер ухнул спиной в сугроб. Дегтярёв, заслышав начинающийся кипиш, высунулся из-за плащей. — Извини, — пожал плечами Наёмник, наблюдая за тем, как Искатель отряхивается от снега. — Я тебе изначально предлагал к нам идти! Нехер было упираться! Меченый фыркнул и, немного отойдя от Шрама, снова умостился у обелиска. — Я зомби высматриваю, — буркнул Искатель. — А то придут, а мы ни в зуб ногой, ни в жопу пальцем! Так что отвянь… Возражать Алексей не стал. Хотя, озвученная причина уединения соратника казалась ему какой-то надуманной, придуманной чисто на отвали. «Небось, о Танюхе всё думает. А так и до психоза недалеко. С его-то шибанутостью… Будем надеяться, что хорошая взбучка его хоть немного взбодрит…»***
М-да, скукота. Ползëм себе по этому коридору, а ему всё конца нет. А мне скучно. Тишина, тоннель однообразный, псевдопёс под боком пыхтит. Вот даже споры от нас гасятся! Боятся, черти… Слышь, а мы куда вообще идëм-то? Почти пришли. Исчерпывающий ответ. Ты хоть скажи, что делать вообще собираешься! Чтоб я хоть морально подготовилась и окончательно не тронулась от того, что мне ещё предстоит пережить. А то, знаешь… Перебьëшься! Жаба… Я тебе это припомню! Как же забавно слышать это от тебя… Ну, знаешь, если б не я, где б ты сейчас была? В самой натуральной жопе! Глашатаи, небось, на дороге не валяются! Признаю, ты была самым удобным вариантом из существовавших. И только. Так что на поощрение не рассчитывай. А так хотелось… И тут псевдопёс остановился, как по команде. Что за.? Моя рука крепко сжала шкуру мутанта. Зверь нервно заскулил. Что не так? Не отвлекай меня! Воздух вокруг нас вдруг заискрил, перед моим внутренним взором всё пошло рябью, а через секунду земляная кишка, освещаемая только трусливыми спорами, превратилась в засыпанную пушистым снегом равнину. Это как это?! Локально сгенерированный телепорт, только и всего. Ни хренасе! Так, стоп, так на меня ж аномалии не действуют! Только, если я того не захочу. То есть? В твоей голове есть какая-то вещь, из-за которой некоторые наши жизненные ритмы совпадают. Поэтому-то я и могла с тобой связываться, а теперь соединилась с твоим телом. Она-то и делала тебя невидимой для аномалий, так как они воспринимали тебя как часть меня, а таким образом, и себя. Обалдеть… Подожди, а ты можешь её отключать что ли? Нет. Просто я умею управлять аномалиями, только и всего. Можешь, но иногда не хочешь. А зачем? Это требует очень много сил. Понятно. А раньше ты не могла нас оттуда вытащить? Боюсь, твоё тело ещё не готово к большим пространственным скачкам. Если бы я разом преодолела значительное расстояние, тебя бы просто разорвало в клочья. Тебе ещё нужно окрепнуть. Сейчас мы просто переместились на пару метров выше. Не так уж страшно. Ага. Только зачем мы сюда пёрлись? Нет никаких «мы»! Есть Я, а есть просто надоедливая болтливая обуза, которая пошла против жизненного цикла! Догадываешься, кто это?! Обидно. Ох и злыдня ты… Но тут заворчал псевдопёс, вырвавшись из хватки. В нерассеявшемся сумраке сквозь метель к нам шла тёмная фигура в плаще. Хм, чем-то знакомой мне показалась лёгкая походка незнакомца… — Ага, и ты тут! — усмехнулся сталкер, взглянув на ворчавшего мутанта, но под взглядом Зоны вдруг сник и… поклонился? Чёрный Сталкер?! Который вообще никого не боится и троллит каждого встречного и поперечного?! И тут вдруг заминдальничал! — Ты принёс то, о чём я тебя просила?! — прорычала Зона, подойдя к Рэду. — Принёс, — кивнул призрак и достал из-под полы плаща напоминавший штык-нож артефакт, мерцавший то рубиновым, то рыжим, то золотистым. Длиной он был с полторы моих ладони, и две его трети занимало обоюдоострое листовидное лезвие в едва заметных прожилках, а оставшаяся треть напоминала рукоятку со спиралевидной насечкой. — Он не дозрел! — Зона сделала шаг к Димону, отчего тот едва заметно вздрогнул, хотя и шажок вышел слабым. Всё-таки на больную ногу опёрлась. Ей-то плевать, а мне приятного мало! — «Жарка», в которой рос артефакт, погасла, — промямлил Чёрный Сталкер, попятившись. — Да и другие аномалии тоже начинали исчезать. Он едва не погас… Ну, это ведь лучше, чем ничего, да?.. Завьялов, ты-то чего молчишь? Фигасе кличка для псевдотузика… Мутант что-то проворчал, но подошёл к призраку и ткнул носом в артефакт. Тот лениво бросил искорками, опалившими морду зверя. — Ну хорошо, что имеем, то имеем, — буркнула Зона и протянула к Рэду руку. Тот шустро отдал ей артефакт. Не знаю, зрелый он или недозрелый, а вот руку мне будто крутым кипятком ошпарили! Если у меня ещё и рука сгорит от этого добра, то вообще будет замечательно! Твою тёщу, положи его куда-нибудь, а то я ж так точно инвалидом останусь! — Как ты нёс этот артефакт? — В ножнах, можешь взять их! — Шухов с готовностью надел на пояс Зоне свои чёрные, как смоль, ножны. Фух, так хоть ожоги не четвёртой степени будут… Но всё равно чувствуется, насколько этот артефакт горячий. «Огненный шар» на его фоне показался бы свежим шариком мороженого… — Кстати, у Складов кипиш намечается, — как бы невзначай сказал Рэд. — «Долговцы» со «свободовцами» опять дрочатся… — Мне-то что с того? — Да тут дело такое… В общем, оставшаяся троица решила с «Долгом» затусить, чтоб вместе на ЧАЭС идти, а тут «зелëные» разнюхали и начали кипишевать… — «Щит» выступает на моей стороне, а «Стая» пытается ему помешать?.. Что ж, а вот это уже интересно… Вот хоть бы Сток в это дерьмо не впутался. Пуля его быстрее передозировки убьëт! — Думаю, мне стоит вмешаться. Ты себя-то видела?! От горшка два вершка! Куда девке-то в мужскую драку?! Зашибут, и не заметят! Тем более на ногах еле держишься! Не умничай мне тут! — Вы двое отправляйтесь на Север! Ведите стаи. Я попытаюсь разнять этих идиотов, а потом и сама отправлюсь к Станции. Мутант со странной кличкой Завьялов зарычал в предвкушении бойни и рванул в указанном направлении. Рэд, немного потоптавшись на месте, будто тоже о чëм-то думая, махнул рукой и растворился в воздухе. Ну что, готова к новому прыжку?! В этот раз телепортируюсь гораздо дальше. Куда денусь… Учти, если я заработаю шизу или ещё чего похуже, это будет на твоей совести! Наивная…***
— Командир, анархисты вас заметили! — предупредил Седчика связист, оставшийся на базе. Командир тут же жестом приказал отряду остановиться и укрыться в ближайшей роще. «Долговцы» подошли к Складам на приличное расстояние, поэтому разглядеть группку бойцов в чëрных комбинезонах в прицел снайперской винтовки не составило бы особого труда. — Командир, что делать будем? — обратился к Седому майор Карпов, сопровождавший своего лидера в качестве телохранителя. — Так просто мы мимо не проскочим, — задумчиво пробормотал генерал, что-то набирая в ПДА. — Местность дальше открытая идëт, они нас там шустро порешают. Но мы, думаю, можем договориться, чтоб они нас пропустили. Лукаш не дурак. Если обрисовать ему сложившуюся ситуацию, он вряд ли станет возражать. — Угу, а обратно как? — Там посмотрим. Если что, запросим помощь с базы. Резню с «зелëными» сегодня лучше не устраивать. Карпов предупредил бойцов о плане командира, пока тот с небольшой помощью связиста нашарил ПДА Лукаша: — Лукаш, приëм, говорит генерал Седчик, — ровным голосом начал Седой. — Я так понимаю, твои снайперы уже нас заметили. Но мы не намерены штурмовать Склады. Наша цель лежит гораздо дальше. Поэтому у меня к тебе предложение — вы даëте нам пройти на север, а мы в ответ не будем агриться. Вздумаешь дурковать, мы найдëм, чем ответить! Как понял? — У меня встречное предложение, — ехидным, но вместе с тем каким-то недовольным тоном протянул гетман «Свободы», — вы оставляете здесь четверть своей снаряги и уже тогда чешете по своим делам. За обратный проход плата в таком же размере. «Долговец» скрипнул зубами от злости. Расставаться с добром, часть которого полагалась отряду нейтралов в Припяти, ему очень не хотелось. — Ты её получишь. Только доставать хабар тебе придëтся из жопы, куда я тебе это всë и запихаю! Торговаться я не собираюсь, не для того мы всю эту шнягу на своëм горбу тащим! — Ну, как знаешь! Моë дело — предложить, твоë — отказаться! Не хотите по-хорошему — чешите на свой завод! — Лукаш, послушай, дело чуть ли не государственной важности! Нашему отряду нужно перебраться за Радар как можно быстрее. Я не хочу лишнего кровопролития, как, наверняка, и ты же. Плюсом терять время, которого у нас, на самом деле, не так уж много. — Не торопись, а то успеешь! Что за суета?! На встречу с Создателем мы всегда успеем! — На Севере притаилась тварь, которая грозится изменить привычный нам мир, причëм так, что жить простым людям в нëм будет невесело. И наша задача — остановить еë. — Интересно, кто же это спëр у нас титул самой страшной угрозы?.. — Повторюсь, я не хочу терять время. Могу только по факту принести тебе то, что от этой хрени смогу отодрать. В качестве сувенира. — Заманчиво, но не настолько, чтоб я поверил. — Какая же ты всë-таки… — Похоже, «Щит» и «Стая» снова упражняются в красноречии, — вдруг раздался из КПК Седчика приглушëнный рычащий голос. — Седой, чë за нафиг?! — обеспокоенно спросил Лукаш. — Тоже слышал?.. — Я жду вас, — продолжал неизвестный. — Вам же будет лучше, если вы не станете медлить. Лукаш отключился от канала. Отлично, значит, его бесконечных хохм можно в ближайшее время не ждать. Седой по ПДА определил, откуда шëл сигнал внезапно вклинившегося в разговор лидеров нахала. Не так уж и далеко — полкилометра на северо-восток. «Интересно, придëт ли туда сам Лукаш?» КПК сбрякал, уведомлея о новом сообщении. Ага, лëгок на помине! «На месте всë обговорим». Что ж, когда нужно, главарь анархистов мог заговорить на деловом языке. Прихватив с собой Карпова и ещё двоих бойцов, а остальным приказав оставаться на позиции, Седчик отправился к месту встречи. Делегацию «Свободы» отряд заметил ещё загодя. Справа, слева и сзади Лукаша окружали телохранители. Чуть поодаль плëлся Макс, чтобы в случае чего закрыть собой гетмана. Завидев «долговцев», хранитель группировки кивнул головой в сторону закованных в экзоскелеты бойцов, мол, не расслабляйтесь, мы ещё не договорили. Но тут произошло странное — из-за ближайшего пригорка выскочила, взрывая могучими лапами снег, матëрая химера. Рефлекторно Седой уже поднял руку, чтоб отдать подчинëнным приказ открыть огонь, но заметил на спине у чудовища маленькую человеческую фигурку в аспидно-чëрном комбинезоне. — Дык это ж Тая! — вдруг заорал кто-то из «свободовцев», когда мутант остановился и пригнулся к земле, чтоб помочь спуститься всаднице, неловко подволакивавшей правую ногу. — Что за Тая? — Седой ненадолго повернулся к своим. — Тайпан, — с готовностью ответил Карпов. — Появилась недавно в Зоне. Она в защите «Ростка» участвовала, помните? С трудом, но генерал вспомнил хрупкую девчушку, пытавшуюся разнять готовых к новой схватке бойцов враждующих группировок. Но этот образ никак в его понимании не вязался с представшей перед ним амазонкой, сумевшей оседлать одного из самых свирепых хищников Зоны. А от взгляда стеклянно блестящих глаз Тайпан что-то внутри Седчика боязливо сжалось.***
Да ëпрст, долго эта чухня будет продолжаться?! У меня скоро нога отвалится от некроза! Не ной, ты бы не пережила настолько дальний скачок, тебе бы просто разорвало мозги. Радуйся, что нам по пути химера попалась, иначе мы бы шли сюда пешком. А в два скачка нельзя было сюда тэпэшнуться?! Я ещё раз повторяю — генерация аномалий, а в особенности «телепортов», требует больших энергозатрат. Я ж всë-таки о тебе забочусь. Ебать спасибо нахуй! Всë, не лезь, дальше дело за мной. Попытаюсь образумить этих болванов. Только химеру попридержи, а то фиг его знает… Ладно-ладно! А теперь помолчи! — Я смотрю, вам хватило смелости прийти, — усмехнулась Зона, обводя взглядом замерших сталкеров. — Что ж, хочется верить, что вам хватит и терпения, чтобы меня выслушать. — Что тебе нужно?! — нахмурился Седой. — Избежать лишней шумихи. Я в курсе, что ты ведëшь своих бойцов на Север. Мой интерес состоит в том, чтобы вы дошли туда всем составом и помогли мне покончить с чудовищем. — Угу. А где твой отряд? Почему ты не с ними? — Они пошли своим путëм. Седчик недоверчиво скривился. В ответ девушка усмехнулась и, будто не замечая своего увечья (она-то, может, и не замечала, а вот я да!), подошла к лидеру «Долга» почти вплотную, заставив его напрячься и крепче сжать винтовку. — Скажу честно, ты мне не нравишься, — продолжая усмехаться, заявила Тайпан. — Ты и твои люди знатно докучаете своими вылазки в те места, которые я старательно прячу от людских глаз. Но сейчас так уж сложились обстоятельства, что ваша жажда уничтожать все эфемерные угрозы может сослужить мне добрую службу. Поэтому я и пришла, чтобы сберечь ваши силы. — Что ты вообще несëшь?! Зона коротко засмеялась. — По-твоему обычному человеку под силу подчинить себе одно из самых жестоких чудовищ?! Глаза генерала несколько округлились, выражая крайнюю степень удивления. — Мне кажется, мы друг друга поняли, — лëгким движением руки девушка опустила дуло автомата «долговца» к земле. — Э-э, где больше двух, говорят вслух! — рявкнул Лукаш. — Вы чë там обсуждаете вообще, а, господа хорошие?! Седой повернулся к своему антагонисту всë с тем же удивлением в глазах. — Это не Тайпан, — севшим голосом просипел он. — Но и не контролёр, и не мимикрия… — В смысле?.. А… Ëптыть… — Надеюсь, теперь вы прекратите заниматься ерундой, — Тайпан вернулась к терпеливо ждущей еë химере. — Всем здесь будет лучше, если «Щит» свободно пройдëт к Центру. Все всë поняли?! А в ответ тишина. Только охрана Лукаша оружие спрятала. — Я так понимаю, да. «Щит» я буду ждать уже в Центре. Не трогайте мутантов, в этот раз они все на вашей стороне. Но с контролëрами расправляйтесь, не раздумывая! Не щадите ни их, ни слуг чудовища! Не медлите ни секунды! Сказав это, Глашатай забралась на спину мутанта и ускакала на нëм в запорошенную даль. — И чë это сейчас было?! — лидер анархистов повернулся к Седчику, как только девушка и химера скрылись из виду. — Я, честно, сам толком не понял. Но, надеюсь, ты уяснил, почему нам нужно на Север. — Похоже на то… Значит, снова кипиш… Чудовища какие-то… А что, если мы с вами пойдëм? Свита гетмана «Свободы» одобряюще загоготала. — Тебе, чë, заняться что ли нечем?! Вы дольше собираться будете! — Не-не-не, вот тут ты, друг дорогой, заблуждаешься! Нашим парням собраться — только подпоясаться. Да и ты успеешь меня в курс дела ввести, а? Седой оглядел своих сопровождающих. Даже если взять в расчëт бойцов, укрывшихся не так далеко отсюда, всë равно отряд получался довольно куцым… — У нас, кстати, танк на днях вроде отремонтировали… По крайней мере, тарахтел он знатно… — Ай, ладно, уговорил! Показывай, чем вы там воевать будете!***
Коготь чувствовал нараставшее среди его товарищей по синдикату напряжение. Запасов у них было немного, и те быстро заканчивались. Тех денег, что им отсыпали учëные, в условиях росших с катастрофической скоростью цен почти ни на что не хватало. Да и торговцы в хутор, где наëмники устроили свой лагерь, почти не захаживали. Все дома заледенели, из каждой щели дул промозглый ветер, бросаясь колючей снежной крупой. И головорезы, которых Коготь на свою голову отбирал по их отбитости и беспринципности, зверели всë больше с каждым днём и часом. Недалëк был тот день, когда вконец обезумевшие от голода и холода шакалы вцепятся в глотку своему вожаку, чей авторитет стремительно таял… — О чëм задумалась, детина?! — Коготь резко повернул голову в сторону нарушителя его покоя. По его предположению, все остальные наймы сидели в бараке, пытаясь отогреться у чахлого костра, в то время, как их командир, укрывшись в единственном углу, где ветер не так свирепствовал, пытался раскурить сигарету из своего небольшого запаса. Вот только наглецом, стоявшим в паре метров от брата Волкодава, оказался отнюдь не член его отряда… Одежда и снаряжение визитëра, даже автомат, были чернильно-чëрного цвета. И вся эта чернота словно растворялась в белëсой дымке. Только из-под глубокого капюшона пыльника выглядывал острый бледный подбородок и ощерившийся в нагловатой ухмылке тонкогубый рот. — Ты ещё кто?! — рявкнул наëмник, наводя на незнакомца автомат. — Ты пукалкой-то не размахивай! — парень плечом опëрся о стену барака. — Спрячешь, тогда и поговорим! — Раскомандовался, мля… — Чувак, я тебе отвечаю, что твоя привычка убьëт тебя намного раньше, чем я. Не знаешь что ли, что в Зоне курить — гиблое дело?! Рак раз в пять быстрее развивается, так что вместо положенных тебе оставшихся тридцати, ты проживëшь всего только шесть. Если, конечно… Коготь нехотя сплюнул едва разгоревшегося «Корсара» в снег, и, немного подумав, спрятал винтовку. — Доволен?! — Вполне-вполне… Я за чем пришëл-то — дело тебе хочу предложить! — Невовремя ты, паря! Да и заплатить ты вряд ли сможешь… Наëмник придирчиво осмотрел затасканный сталкерский плащ. — Да не дрейфь, я ж помочь хочу! — Интересно, что за Мать Тереза в здравом уме захочет помогать упырям вроде нас?! — Как хочешь, настаивать не буду… Сталкер уже было собрался уходить, но что-то внутри Когтя заставило его окликнуть парня: — Погоди, что за работа?! Незнакомец остановился на полушаге и до упора повернул назад голову, снова усмехнувшись. Только в темноте плаща как будто сверкнул красный огонëк. — Помнишь Тайпан? Ту девчонку, что вывела тебя и твоих парней из «пузыря». Коготь скривился, и свежая царапина под ухом тут же напомнила о себе лëгким жжением. — И?! — Как-никак, а она твою жопу спасла, да и не только твою. Так что ты ей теперь должен вроде как… — Кто ты, чëрт тебя дери, такой?! И откуда вообще… Не сказав ни слова, сталкер сдëрнул с головы капюшон. На фоне снегов пламенем сверкнули рыжие волосы. Налитые кровью глаза будто прожигали душу мерка. Ну не может у человека быть такой физии… У живого, по крайней мере… — Знаешь, чем мне скептики не нравятся? — спросил рыжий, продолжая ухмыляться. — Вам приходится всë на пальцах объяснять, потому что по-другому до вас не доходит! Любой, кто в местных байках шарит, сразу бы допëр, кто я такой есть! — Чертовщина… — прошептал наëмник окаменевшими губами, пятясь подальше от призрака. — Ты только в обморок не наложи, а то мы ещё не договорили! Короче, если не хочешь от Зоны за профуканный должок по кумполу получить, хватай своих собачек и дуйте в Припять. Свяжись со сталкерами, что у кладбища сидят, и скажи, что, мол, помочь пришëл. Они вам всë объяснят. Тайпан не ищи. Не до того. Сделаешь доброе дело, и Зона тебе всë простит! Да и с финансами у вас получше станет. Не сразу, правда, но в достаточно короткие сроки. Понимаешь, сизый? — А… ага… — Вот и ладушки. А теперь ноги в руки и пошëл! А мне тоже бежать пора бы… Новый порыв ветра метнул в лицо Когтю горсть снега, похожего на толчëное стекло. Но когда мерк проморгался, Чëрный Сталкер уже пропал из виду. Даже следов на снегу не осталось…***
— О, тушканчики куда-то побежали… — Капец интересно… Ну ëпрст, всякой живности до хера и ещё столько же, а из человеков только мы! — Вот не сглазь, а! — Меченый, вернувшийся с небольшой ходки вглубь города, подошëл к соратникам. — По улицам уже кадавры ходят. К кладбищу пока не спешат, но… — Цыц! Накличешь ещё!.. Ë-моë, я уже ног не чувствую… — Пальцами пошевелить можешь? — Тэкс… Вроде шевелятся… — Нормально, ампутация не грозит… А вообще-то, да, запаздывают «должники», причëм даже не по-джентльменски… — Вмëрзли что ли куда-то… Ладно, есть ещё что интересного? — Не, в Припяти всë как обычно, я её в последний раз примерно такой и запомнил… Мусор, безделушки, битые стëкла и споры… Только их побольше стало… — К нам кто-то идëт! — Наëмник вырвал из кармана свой ПДА и указал на запотевшем экране на кучку маленьких точек. — «Долг»? — с надеждой спросил Дегтярëв. — Не понятно. — Класс, ещë одной напасти нам не хватало! — Зато согреешься! Меченый и Шрам достали винтовки, а Дегтярь, не вылезая из пыльников, перетëк в коляску, наставив «Корд» в сторону, откуда должен был прийти противник. Из-за накрытых снегом как маск-халатом деревьев высунулась рука в бело-сером комбинезоне, сжимавшая СГи-5К. Только автомат вскоре был опущен на землю, а его хозяин показался из укрытия. — Что, тоже тут сопли зарабатываете?! — усмехнулся Бродяга. Следом за ним на небольшую площадку у обелиска вытек и небольшой отряд «монолитовцев». — Ну твою бабушку, нет бы предупредить! — уркнул Саня, спрятав руки обратно под ткань плаща подальше от промозглого ветра и холодного металла. — Я пытался тебе с Меченым звякнуть. А у вас обоих, похоже, КПК замëрзли, вот и глючат. — А всë-таки не сбрехал Борода… — Шрам многозначительно покивал головой, пряча ПДА. — Кстати говоря, по какому поводу собрание? Решили после доблестной победы турне по «Золотому Кольцу» ЧЗО устроить? — Рано ещë для победы… Враг-то наш совсем непростым оказался. — Ага… Может, мы поможем чем-то? — Комбеза лишнего в заначке ни у кого нет? — с надеждой спросил Дегтярь. Старший «монолитовец» покачал головой: — Весь запас впритык. — Да ну ё… Вот надо было до «Юпитера» сгонять… — Сань, хорош гундосить! Придут они, куда денутся! — Кто придëт-то? — «Долговцы». Хотели с ними вместе на ЧАЭС идти, да те запаздывают. — Угу… Уно моменто!.. Бродяга отошëл к своим товарищам и начал что-то с ними обсуждать. Через минуту вернулся к нейтралам. — Мы можем с вами пойти. Снаряжения у нас достаточно, к тому же парни хорошо натасканы для боевых действий в черте города. Плюсом территорию мы отлично знаем. — Уверен? — Я так понял, на кону не какие-то там клочки земли, а, как минимум, вся Зона. Может, мы станем пусть небольшим, но преимуществом. — Всë лучше, чем порожняком переться! Тем более «Долг» хрен дождëмся… — Саныч, ты бы не спешил с выводами, — Наëмник снова показал на свой «наладонник». В двух сотнях метров от них кучковался рой точек. — Явились, не запылились, мля… — Чë это они тарахтят? БТР что ли пригнали? — Неплохо бы… Но вместо БТРа, пригибая к земле настрадавшуюся поросль, к обелиску подъехал танк, весь изрисованный зелëными волчьими мордами, монограммами из «А» и «О» и прочими художествами. Поверх этого арт-хауса на броне устроились четверо «долговцев», довершая сюрреализм происходящего. А уже следом за танком в две колонны шли отряды некогда, казалось, враждовавших группировок. Тут даже Дегтярь офигел. Причëм настолько, что шею из плащей вытянул. — Ну всë, у меня уже галлюны пошли… — просипел он, наблюдая за процессией. — Но не у всех же поголовно! — замялся Бродяга. — Хотя, хрен его знает… Если контролëр… — Какие в жопу контролëры?! — один из оседлавших танк «долговцев» спрыгнул на землю. — Вы чë, мужики, своих не признаëте?! — Да знаешь, как-то мне слабо представлялась подобная картина, — задумчиво пробубнил Шрам, глядя на стоящих в паре метров друг от друга Седого и Макса, — «свободники» и «должники» как на прогулку вышли и никто никому морду не бьëт! — «Свобода» великодушно согласилась помочь «Долгу» в их нелëгкой борьбе! — продекламировал хранитель «зелëных», высокопарно подняв свободную от оружия руку. — Так уж сложились обстоятельства, что для нас было б лучше прервать на время конфликт, — сказал Седчик, осматриваясь. — Но, признаю, помощь была не лишней… Так, а вас здесь вообще сколько? — В нашем отряде человек двенадцать, да этих трое, — Бродяга поочерëдно указал на своих соратников и на группку нейтралов. — Угу… Ладно, каков план? — Щас объясню, — Меченый расстелил исчерченную карандашом и ручкой карту на гусеничном чехле. Командиры группировок столпились вокруг него. — Вокруг ЧАЭС в радиусе километра наблюдается большое скопление мутантов и завербованных объектом 34 людей. Ваша задача — отвлечь их… — Кого конкретно? — спросил Седой. — В смысле? — Мутантов или завербованных? — А… Блин… Да поди крошить уж всех без разбору… Чтоб «Долг» с мутантами церемонился… — Тут, Меченый, понимаешь, какое дело, — вздохнул Макс. — Нам Тая сказала… — Тая?! Наëмник, ошивавшийся неподалëку, почуяв, что дело пахнет жареным, замахал Максу руками, прося его замолчать. — Мужики, вы чего?.. — Тая мертва, — бесцветным голосом сказал Искатель. — Вчера еë… — Слушай, мы еë своими глазами видели, — продолжил Седчик. — Связалась со мной и Лукашом, когда мы чуть не сцепились, а потом сама к нам пришла. Сказала моему отряду идти на север, к Станции, и чтоб «Свобода» нам не мешала. И чтоб мы мутантов не трогали, так как теперь они вроде за нас. А сама заявила, что к ЧАЭС уйдëт. Только что-то сомневаюсь, что она сама туда дойдëт… — А вот я бы не удивился, — усмехнулся Макс. — Чумовая девчонка! Если уж она заставила химеру себя на горбу катать, то до ЧАЭС сто понтов доберëтся! Сидит ща там и нас ждëт! Только она… не в себе как будто была. Я её такой злой вообще не помню… — Ладно, оставим пока! — махнул рукой Меченый, вернувшись к карте. Хотя некоторые сталкеры уловили небольшую дрожь в его голосе. Седой, стоявший к бывалому бродяге ближе всех, и вовсе заметил, как скривились его губы в непонятной гримасе. — Значит, мутантов оставляем в покое. Тогда ваша цель — зомбированные. — И контролëры. Их вот уже можно отстреливать. — Хорошо. Зомби и контролëры. Вам просто надо поднять шумиху. Мы же… Так, ну-ка разгоните кто-нибудь этих нелюдей! — Да чë они тебе плохого сделали? — недоумевал высунувшийся из люка «свободовец». — Ползают себе… — А то, что они могут твои мозги выжрать, тебя не волнует? — Это как?! — Каком кверху! Их высокой температурой разогнать можно. Есть у кого, может, «огненный шар»? — Есть кое-что покруче! — один из «долговцев» достал из рюкзака что-то похожее на «римскую свечу». — Щас мы их… «Свеча» была намертво вогнана в землю, а «пиротехник» крутанул незаметную детальку на еë корпусе, мигом отшатнувшись метра на три назад. В воздух тут же ударил сноп рубиновых искорок метра четыре высотой. Увидев такой кошмар и почувствовав исходящий от странной конструкции неслабый жар, споры поспешили убраться от чокнутых людишек подальше. — Где вы это только берëте… — покачал головой Наëмник, наблюдая за бегством вражьей силы. — Неплохо-неплохо! — усмехнулся Меченый. — Но я отвлëкся. Мы втроëм доберëмся до тоннелей, что проходят рядом с прачечной, а уже по ним проберëмся до ЧАЭС к Саркофагу. Там уже и нападëм на Тридцать Четвëртого. А вы своей вознëй просто отвлечëте его внимание на себя, дав нам возможность атаковать внезапно. — Ох и намудрил ж ты… — почесал в затылке командир отряда «зелëных», пытаясь разобраться в сложной системе закорючек на карте. — Нас, значит, в самое пекло… Хорошо устроились! — А ты что, Макс, струхнул уже? — Я?! Ага, щас! Просто за так выполнять всю грязную работу… — Самое пекло — это Саркофаг. Я так понял, вы уже сталкивались с противником, опыт взаимодействия с ним у вас есть. И, чует моя печень, так просто его не одолеть. Как думаете действовать? — План есть. 2 килограмма взрывчатки ему по мягкому месту, и дело с концом! — Вот это по-нашему! — Втихаря они собрались, понимаешь… Ладно, дело ваше. Когда выступаем? — Прямо сейчас. — Э, а… — Выброс на носу. Причëм такой, что даже если ты забуришься на полкилометра под землю, всë равно будешь потом неделю кишки с матраса соскребать! — Ëперный балет… Как страшно жить… — Все всë поняли? Тогда по коням! Мы сейчас едем к прачечной. Седой, я тебе сообщу, когда можно будет наступать. — Не вопрос! — Отлично! Я на карте отметил, как без проволочек дойти до Станции и откуда лучше бить. — На месте разберëмся. — Хорошо. Удачи. — Семь футов под килем! Попрощавшись с командирами отрядов, Меченый вернулся к своим. Саня, скукожившись в холодном экзоскелете «долговской» расцветки, рассматривал фотографию, которую перед ним держал Наëмник. — Чë, в воспоминания ударились? Нашли время… — Кто-то да, — Шрам кивнул на хмурящегося Дегтяря. — Ты где это вообще достал?! — полковник вопросительно уставился на друга. — Не понял… — Из твоего кармана, между прочим, выпала, — Алексей наконец-таки развернул чуть пожелтевшую фотокарточку к Искателю. На фото была изображена девушка лет семнадцати-восемнадцати. Она, улыбаясь, стояла у узорчатой ограды, за которой цвела черëмуха, осыпая лепестками золотистые волосы незнакомки, собранные в затейливую косу. Сама девушка была одета в бледно-голубое платье с узором из маленьких нежно-розовых цветов. На ногах у неë были бежевые босоножки на невысоким каблуке. — И… и что? Фото как фото… — Будь это просто фото, ты бы его не поднял. — Это моя соседка. Жила рядом с нами. Еë отец с моим батяней на ЧАЭС работал. Только я после Аварии еë не видел. Она в Киевской консерватории училась, так что в день Аварии её в Припяти не было. Что с ней сейчас, без понятия… — И всë-таки, откуда у тебя эта фотка? — Нашëл. На улице валялась… Люблю, знаешь ли, всякий хлам коллекционировать! — Хм… — И вообще, что вы мне мозги компоссируете?! Если никому в кусты не надо, собираемся и погнали! Время не ждëт! — Ладно-ладно, не ори только! — Шрамыч, фотку-то верни! — Верну, когда скажешь, зачем она тебе. Вдруг ты еë на аукционе захочешь сбыть? — Зараза… — Кончайте собачиться, ехать пора! — рявкнул Дегтярëв, пытаясь завести замëрзший «Днепр». Тот не сразу, но завëлся, при этом разогнав своим рëвом спор. — Садитесь и держитесь крепче! С ветерком доедем!***
Опупеть, теперь ещё и глистов выводить придётся… И как ты не устаёшь причитать? Зона, сейчас управлявшая моим телом, сплюнула прилипшую к губе шерстинку недавно убитой и съеденной ей крысы и снегом вытерла окровавленную физиономию. Моя бы воля, я б сблевала дальше, чем вижу! Капец, бедная крыска. Жила себе, никого не трогала, бегала со своей стайкой, а тут припёрлась какая-то тётка и приказала ей стать для неё обедом! Зато у меня теперь есть силы для рывка. Можем отправляться сразу на ЧАЭС. Но давай немного подождём. После сытного обеда по закону Архимеда полагается поспать, да? Нет. Я просто дам Отмеченным время самим добраться до Станции. Неужели ты думаешь, что я одна буду сражаться с Голосом? Что ж, разумно. Мы явно в не лучшей форме. Ноге точно кабзда… По чём там нынче протезы?.. Ладно, раз уж у нас тут перекур, может, всё-таки поделишься планами? Например? Ну, не знаю… Например, что за артефакт принёс тебе Рэд? Я не знаю, как его называют люди. Он рождается в архианомалиях. Я начала его выращивать, когда почувствовала, что Голос вырвался из своей утробы. Он достаточно горячий, чтобы ранить эту тварь. А кроме того он выводит радиацию, что может ослабить чудовище. Возможно, это единственный способ его уничтожить, и при этом не устроить новый Взрыв. А просто гранатой жахнуть не вариант? Рискованно. А, да… Блин, а если Степаныч всё же решит из РПГ бахнуть?.. Ты про Воина? У нас будет время его предупредить. Надеюсь… Слушай, а почему ты всё-таки нас так решила назвать? Ну типа, Глашатай, Воин… Думаю, насчёт себя, ты уже давно догадалась. Ты Глашатай, потому что ты меня слышишь и можешь донести мою волю до других. Воин — один из сильнейших людей. Мышцы как сталь, а организм устойчив и к ядам, и к радиации. Попробуй одолеть такого! Меченосцу не страшны пси-волны — главное оружие и щит здешних земель и тварей. Пусть не всегда, но он может их экранировать и не дать им сжечь свой мозг. Искатель неустанно пробирается в самые дальние уголки в поисках новых загадок и их решений. Конечно, он сильно докучает мне, открывая дороги в прежде недоступные места другим людям, но порой его любопытство и жажда знаний здорово мне помогали… Интересно, какова будет реакция Меченого, когда я скажу ему, что он даже Зону задолбал?.. Хотя, зачем человеку жизнь усложнять? Угу… Капец интересно… Так, а как мы поймём, что пора выступать? Вдруг парни уже на ЧАЭС? У меня есть там свои глаза и уши. Не бойся, мы ничего не пропустим… Утешила, конечно! Не беспокойся, у меня достаточно развитый инстинкт самосохранения, чтоб уберечь тебя от самых страшных повреждений. Да ещё вполне приноровилась к твоему телу. Оно, конечно, довольно несуразное… Но-но-но! Ты сама себе Глашатая выбирала! Да уж, выбрала на свою беду… Хотя порой твои выходки и высказывания веселят. Ты довольно забавный человек. Ого, кто тут разоткровенничался! Жаль, что я тем же не могу ответить! Больно надо. А сейчас, пожалуйста, дай мне отдохнуть. И сама настройся на битву. Мне вовсе не нужно, чтобы ты в самый ответственный момент начала паниковать. Думаю, ты догадываешься, что тебя там ждёт… Ладно, всё, я отстану!.. Только давай больше не будем есть грызунов, хорошо? Хорошо. Поймаем кого-нибудь другого. Фу, блин!***
Меченый отправил Седому сигнал и снова стал жертвой нападок Саши: — Слышь, Сусанин, ты нахрена карту Седому оставил?! — бурчал Дегтярь, пряча мотик под навесом у прачечной. — Мы как сами-то до ЧАЭС добираться будем, а?! — Я дорогу помню, — огрызнулся Меченый, наблюдая за долбящимся о фонарный столб симбионтом. Тварь всеми силами пыталась добраться до сталкеров, но простая, как железный лом, бетонная конструкция, не давала зомби это сделать. А мозгов, чтоб винтовку достать, не хватало. — Там и плутать особо негде. — Ну-ну! Заблудимся — я тебя лично живьём закопаю! — Откуда в вас обоих столько злости? — вздохнул Наёмник, выстрелом из «Форы» прекратив мучения зомби. — А ты чего такой весёлый?! — Вот зря ты это всё начал, Найм… Ладно, Сань, как закончишь — подходи к медвежонку, мы там ждать будем. Что-то проворчав, полковник снова со своим драндулетом увяз в сугробе. Товарищи его тем временем ушли к статуе медвежонка. Хотя тот уже больше походил на просто довольно высокий сугроб. — Может, всё-таки помочь ему? — Шрам кивнул на продолжавшего воевать со снежными кручами Дегтярёва. — Он сейчас не в духе, лучше не лезь. Неохота ему со старым другом прощаться… — Да ладно, мы сюда ещё вернёмся! — Хочется верить… — Вернёмся, куда денемся?!.. Слушай, скажи честно, ты зачем ту фотку взял? Что в ней такого? Мне просто интересно. — Любопытной Варваре, сам знаешь, что оторвали. — Я ж её тебе не верну, пока не скажешь… — Что за детский сад?.. — А ты чего сантименты распустил? — Не отвяжешься ведь… Ладно, только Дегтярю ни звука, ладно? Он только пальцем у виска покрутит. — Лады. Ну, так что за тайна Мадридского двора? — Она… эта девушка, в смысле, на Таню похожа… Шрам с непониманием уставился на фотку, но, сколько не вглядывался, сходств не нашёл. Девушка на фотографии была худощавой и имела более тонкие черты лица. Таня же была довольно коренастой и широкоскулой, будто у неё в роду были киргизы или казахи. Может, сходство и было, но Наёмник так и не понял, в чём оно выражалось. — Ну фиг знает… Может, и похожи… Только я не пойму, чем… — Я и сам не знаю… Просто… Как будто у них есть что-то общее… А, может, это уже просто я умом тронулся… «Да скорее уж это…» — Отдам её Дегтярю, когда всё закончится. Ему она… — Да я что-то сомневаюсь, что эта фотка ему сильно-то нужна… Ладно, забирай… Меченый забрал у товарища фотографию и бережно спрятал её в самой глубине поясной сумки. Там, где были сложены записки и ещё какой-то с виду не особо полезный скарб. — Тебе не тяжело? — Наёмник кивнул на багаж Искателя. — Немного. — Тогда на… — Чтобы снова всё не забыть. Тогда, у ЧАЭС, я же всё либо выбросил, чтоб не мешалось, либо просрал. А теперь, как всё узнал, думаю, нахрена? Я тогда и представить себе не мог, что всё вот так закончится… И сейчас я боюсь снова всё забыть. Да, может, и не факт, что это всё повторится, да и биография у меня была и не самая образцовая, но лучше так, чем сплошная пустота… Когда ты не знаешь, кто ты и что ты сделал… — М-да… А шансов восстановить память у тебя вообще нет? — Есть, но для этого нужна работа специалиста. Только их в Зоне, сам понимаешь, не найдёшь, а на Большую Землю мне хода нет. На то, что само всё утрясётся, надежды нет… Я пытался сам во всём разобраться, но без толку, никаких зацепок… — Трындец… — Да не говори… Ладно, не загружайся. Разделаемся с Голосом да разойдёмся. Вернёшься к своим и заживёшь… — Ну фиг знает. Вернулся такой через пять лет не пойми из какой дыры! Мои-то небось уже и думать про меня забыли… — Что же, выходит, не такие уж мы с тобой и разные… Как думаешь, Таня правда выжила? — Хз, я уже ни в чëм не уверен… Хотя было бы неплохо её нам на ЧАЭС встретить. Может, и правы были мужики… — Угу… — Чего языками мелем?! — к чугунному косолапому подошёл злой как чёрт Дегтярёв. — Всё, агрегат в стойле, можем выдвигаться! Показывайте дорогу! — Тут до тоннеля недолго идти. Только, боюсь, кадавры нам будут по пути мешаться. Да и в подземельях, неизвестно, как дела обстоят. Так что будьте наготове. А теперь за мной! В паре кварталов от прачечной после небольшой перестрелки с зомбированными Меченый по каким-то только ему известным приметам нашёл люк. Отодрать его от лузы с физухой Наёмника не составило особого труда, и группа попала в подземный город. Мутантов в подземке не было, да и споры не особо часто появлялись на пути, практические не тормозя отряд, но даже по прошествии двух часов Искатель не спешил выводить своих товарищей на поверхность. — А отсюда до ЧАЭС далеко? — спросил Наёмник, опасливо прислушиваясь к стрёкоту счётчика Гейгера. — Мы в сотне метров от неё сейчас, — ответил Меченый, не сбавляя хода. — Ты угробить нас решил что ли?! — едва не взвился Дегтярь. — Всё под контролем, через пятнадцать минут будет выход. Там уже недалеко должно быть… «Надеюсь…» Возражений не последовало. Возможностей для манёвра у сталкеров всё равно не осталось. Вот только проход начал опасно сужаться, и минут через двадцать их бригада добралась до тупика. — А дальше как? — Шрам с непониманием оглядел земляную кишку, явно для него маловатую. — Наверх, — с невозмутимым видом Меченый, ухватившись за едва заметные выступы, подтянулся к самому потолку, что-то там покрутил, дёрнул, и на шлем ему высыпалась пригоршня снега. — Пфу, блин! Замело всё нахрен!.. Ну, чего застыли?! Вперёд, на абордаж! Только не вытягивайтесь особо, а то башкой об крышку стукнетесь! И, не дожидаясь, пока камрады подберут челюсти, Искатель шмыгнул наверх. Следом и остальные, только Наёмник, которому высокий рост не позволял эффективно группироваться, всё же ударился головой о непонятную преграду, являвшую собой гофрированную металлическую пластину, та аж погнулась. — Это что за фокусы?! — с небольшой помощью напарника Шрам-таки выбрался из подземелья и теперь сквозь шлем пытался потереть набухавшую шишку. — Вентиляционная шахта, — пояснил сталкер, помогая вылезти на свет божий и полковнику. — Самый северный лаз в Зоне. Она только осела немного с прошлого раза, как я тут ходил. — Куда теперь? — спросил Саша, пытаясь стряхнуть в край обнаглевших спор, прицепившихся к сервоприводам его экзоскелета. — А то, похоже, нам здесь не очень-то рады. — Туда! — Меченый указал куда-то на горизонт, где пелена белой крупы казалась особенно густой, и первым пошёл туда, продираясь сквозь море оживших мутантов. Маленькие твари рядом со своим создателем чувствовали себя совсем вольготно, а потому прыгали как саранча и норовили добраться своими мерзкими щупиками до тёплой человеческой плоти. Один раз Искатель даже вскрикнул от того, что какая-то особо вредная спора прокусила комбинезон у него на плече и вцепилась в кожу. Но ходу не сбавил и просто стряхнул тварину. Даже на предложение забинтовать свежую рану не отреагировал. А снег валил всё гуще и гуще, словно норовя засыпать упрямых человечков и не дать им добраться до их цели. Вот уже даже и не видно ничего стало. Меченый даже фонарик включил и повернул в сторону друзей, чтоб те не потеряли его в ледяной мгле, а когда уже и его свет перестал продираться сквозь метель, сталкер бросил товарищам верёвку, чтоб хоть как-то не дать им отстать от него. Но в какой-то момент споры перестали наседать, а потом и вовсе пропали, хоть снег и продолжал валить, будто где-то среди облаков замерзал водопад. Казалось бы, пора перевести дух, но нет. Стрелецкий продолжал переть сквозь метель одному ему известным маршрутом, увлекая за собой остальных сталкеров. Вот только это уверенность в соратнике Дегтяря с Наёмником больше настораживала, чем успокаивала. — Ты нас, похоже, куда-то реально на север ведёшь! — усмехнулся Саня. — Так ведь вдруг и медведя встретим! — Да скоро придём! — ответил Искатель. — И вообще, мы на юг уже идём! «Я же не мог ошибиться?! Это ведь не могло мне привидеться?! Не могли же «о-сознановцы» просто мне это внушить?! Чёрт, а может мы вообще не туда идём?! Снег этот… Зараза, ну не может же всё вот так просто закончиться после всего, что с нами уже произошло?!» Но снегопад понемногу начал стихать, превращаясь потихоньку в слабенькую крупу. Сквозь тучи даже как будто солнышко выглянуло… Впервые за три дня… Солнце?! Ну да, солнце. Тёплое, даже немного жгучее. Причём настолько, что снег, не долетая до земли, таял и осыпался на высокую зелёную траву искристой росой. — Это мы где вообще?! — Шрам с непониманием осматривал пейзаж, который он видел, дай Бог, лет шесть назад. Ни одной пожухлой травинки или собаки с изъязвлённой шкурой, всё — трава, листва на деревьях, букашки — здесь переливалось всеми оттенками зелёного. Только небо было синее-синее. — Я и сам не знаю, — пожал плечами Меченый, прислонившись к ближайшему здоровенному валуну спиной. Бег сквозь катакомбы и метель его заметно вымотали. — Я вообще не был уверен, что это место реально, но, как видите… — В смысле «реально»?! — опешил Саня, до того наблюдавший за кружащей над ним бабочкой. — То есть, ты вёл нас хер знает, куда, при этом сам не знал, есть вообще это место или нет?! — Да всё ж хорошо обошлось… — Воин попытался защитить товарища. — Ладно-ладно, признаю, нам повезло! Но всё же… Меч, напомни, чтоб я тебя больше никогда в качестве проводника не брал! — Да без проблем! — И всё же, откуда ты узнал про эту полянку? Это Оазис что ли? — Не, в Оазисе я бывал, он не так выглядит. — Нашёл её, когда с ЧАЭС бежал после штурма в двенадцатом году. Как увидел всё это, обрадовался — ура, Зоны нету!.. А потом Проводник привёл меня в Припять, где вояки сидели… Я тогда подумал, что меня опять кто-то дурит. Монолит, «О-Сознание», кто там ещё… Я сюда ни разу с тех пор не возвращался. Сам не знаю, почему. Расстраиваться, наверное, не хотел. А сегодня подумал, что если б это место реально существовало, то мы бы стопроцентно смогли бы победить Голоса… Вот я и решил проверить… Других-то шансов, считай, у нас и не было… — Ох и хитрый ты жук!.. Ну ладно, а почему ты так уверен, что Голос со своими малявками сюда не проберётся? — А ты их тут видишь? Тут уровень радиации очень низкий, чуть ли не ниже, чем на Большой Земле. Я не знаю, с чем это связано, но факт есть факт. — И правда! — ахнул Наёмник, глядя в свой ПДА. — Всего ноль два миллизиверта! Это ж почти что нихрена! — Угу… А теперь что? — А теперь идём дальше. Теперь мы точно твари такую нахлобучку устроим!..***
Ещё не пора? Нет. Угу… Прошло полчаса А теперь? Нет! Ладно… Ещё полчасика Ну, может… Думаешь, я без тебя не догадаюсь, что надо идти?! Поняла-поняла! Только не ори на меня больше! Интересно, а почему мне больно, хотя мне не в самое ухо орут?.. Ой, ну нафиг в этом разбираться!.. А хотя, пожалуй, нелишним было бы уже выдвигаться… Да? И как ты это поняла? Стало слишком тихо, не замечаешь? Ну не знаю… Хотя, в паре сотен метров от нас было гнездо химеры. Той самой, на которой мы прискакали на Склады. Детёныши мутанта то и дело начинали возню и выползали на поверхность из логова, которое для них уже явно было маловато, но строгий рык и наставительные оплеухи огромной лапой быстро загоняли котят под землю. Вот только сейчас мутантики прекратили свои игры, спрятавшись куда-то вглубь логова, в то время как их мамаша, навострив уши, сидела снаружи. Временами зверюга даже взрыкивала, словно чуя присутствие кого-то чужого. Ну что, тэпэхаемся сразу на Станцию? Хм… Нет, слишком рискованно. Там сейчас очень много всяких тварей. Если кто-то окажется в месте зарождения телепорта, то тебя разорвёт в клочья. Попробуем для начала Припять. Оттуда уже доскачем на химере. Опять будем зверушек эксплуатировать? Будто тебе есть до неё дело. А тебе нет? И вообще, я больше за её козявок переживаю. Их же тут сожрут, пока мамашки рядом нет! Неужели тебе их совсем не жалко?! Таких махоньких… Хорошо, что-нибудь придумаю! Моё тело подошло к норе химеры. Мутант в ожидании дальнейших указаний поднялся на лапы. Я почувствовала, как передо мной наэлектризовался воздух, а потом снег перед берлогой начал таять, выдавая новорождённую «жарку». Теперь к ним точно никто не сунется. Ого… А обратно как? Когда я вернусь в своё естественное вместилище, я верну всё, как было. Надеюсь, этим комкам шерсти хватит ума не лезть на аномалию. Химера что-то гортанно прорычала. Из норы тут же послышался жалобный писк, и из темноты на миг показались шесть маленьких мордашек. Что ж, надеюсь, это не будет для них последним знакомством с аномалией… Довольна? Можем ехать? Ага. Сейчас ведь снова будет больно? А ты что думала? В сказку попала? Только если в страшную… Химера с готовностью подставила свою холку, и Зона взобралась ей на спину. Чуть потоптавшись и убедившись, что котята не спешат вылезать, зверь побежал на север. Воздух перед нами заискрил, и белая степь сменилась городом. К своему удивлению я узнала улицу, по которой мы гнали. Именно здесь мы с Серёжкой в моём видении устроили променад. Не хватает только сгустка протухшего и шипящего желе размером с дом… Хотя, так ли оно мне надо? Вон же споры везде ползают! Что ещё для счастья надо?!.. Наверное, только их полное отсутствие. Но вот кого я точно не ожидала встретить, так это Когтя, да ещё и со всей своей компашкой! Наёмники шли параллельно нам прямо на ЧАЭС. Завидев нас, мерки подняли шумиху, но стрелять не стали. Что именно они говорили, я не расслышала из-за свистящего в ушах ветра. Останавливаться, чтобы поговорить, мы не стали. Чем ближе мы подходили к АЭС имени Ильича, тем чётче чувствовался едкий кислотный запах, обозначавший ускорившийся распад радионуклидов и прочей вредной гадости, и тем громче были многоголосый рёв и стрёкот винтовок. Зомби была просто тьма, и все разной степени паршивости и разных видов. Люди, мутанты, споры — всё смешалось в одну кучу! И наседало на сборную солянку из «свободовцев», «долговцев» и «монолитовцев». Даже как будто сталкерские «Зори» где-то промелькнули. Сталкеры держались молодцом. Я даже Седого где-то заметила. Вроде, его даже какой-то кровосос из пасти псевдособаки вырвал. Ах да, самое интересное, среди всей этой мешанины из группировок шли, разрывая всё на своём пути, мутанты, не попавшие под власть Голоса. Псевдогиганты топтали всех, кто думал на них быковать. Химеры и кровососы в клочья раздирали своих противников, только вой стоял! Снорки запинывали зомби своими сильными ногами. Бюреры кидались всяким хламом, внося сумятицу в ряды симбионтов. Кабаны и плоти размахивались кто клыками, кто лапами с хитиновыми копытцами. Собаки перегрызали чужакам и своим павшим сородичам глотки. Вороны налетали сверху и то клювом, то когтями сдирали скальпы. Крысы и тушканы просто бегали, путаясь под ногами. Где-то мелькали огромные страшные лапищи изломов. Думала, в кошмарном сне такого не увижу, а вот поди ж ты! Вот только с каждой минутой стратегическая инициатива уходила от «наших». Споры, ставшие ещё шустрее и агрессивнее, зомбировали всё новых и новых симбионтов, а контролёры, прятавшиеся за спинами своих слуг, вербовали новых, разворачивая их на сто восемьдесят градусов бить и резать тех, с кем минуту назад они были по одну сторону баррикад. Судя по тому, как пошатнулась наша химера, до того нëсшаяся сквозь армию нежити с крейсерской скоростью, она тоже попала под пси-удар одного из контролёров. Ага, вон он, на плите у стелы сидит, падла! Вот только вид у него какой-то растерянный. Видимо, до его шибко умной башки всё ж допёрло, что на холке двуглавого мутанта сидел не простой человек! Тварь попробовала убежать и где-нибудь схорониться, но Зона выстрелом из «Компакта» (единственного оставшегося при мне огнестрела) пробила ему череп, попав аккурат в пульсирующую язву на виске. С остальными мы расправились точно так же, хоть и пришлось побегать. Но, к сожалению, химера уже получила тяжёлый урон и везти нас дальше не могла. Едва отползя от поля боя на пару десятков метров, она рухнула без сил. Эх, а ведь до ЧАЭС ещё так далеко… Но тут к нам прорвался псевдогигант… А как на нём сидеть, интересно?! Он был ближе всех к нам. Так что, прошу тебя, не ной! Дык он ж радиоактивный! И спина у него короткая… А у тебя есть другие варианты? Ай, ладно! Забираться на псевдыча было гораздо сложнее. Ладно хоть он присел, а то я бы и со здоровой ногой на его горбатую спину бы не забралась. Бежал псевдогигант, конечно, не так быстро, как химера, но зато ни об кого не спотыкаясь и никуда не вихляя. Попробуй этот живой танк с курса сбить! Вот таким образом мы, неслабо, потоптав вражью силу, добрались до самой ЧАЭС. И вот тут мне стало совсем страшно. Сейчас мы зайдём на Станцию, но никого (кроме моей шизы) рядом не будет. Плюсом как обычный здоровый человек я ходить не могу. Систему «К.О.Б.Ры» включить не было возможности, так как шлем я потеряла, когда Голос утащил меня на дно котлована, а счётчика Гейгера у меня с собой не было, так что я теперь понятия не имею, какой здесь радиационный фон. Да, радиация для меня не так опасна, как для обычного человека, но ведь у всего есть предел! И у меня практически нет оружия. Только пистолет, да два ножа, один из которых вообще неизвестный никому артефакт. И вот как я, такая маленькая и беспомощная буду с какой-то кракозяброй драться?! У нас нет времени на переживания! Дальше дело за мной! А ты не лезь! Взяв валявшуюся неподалёку арматурину и отпустив псевдогиганта дальше воевать, Зона вошла на Станцию. И тогда мне показалось, что я попала в ад. На меня накатывали волны то холода, то нестерпимого жара. Все конструкции здесь то плавились, то замерзали в причудливых позах. Там, где было похолоднее, ползали споры. Господи, как их искукожило-то! В кого-то из них впились осколки битого стекла, у кого-то какие-то железки из щупалец торчали. И всё это месиво так и норовило добраться до меня. Видимо, эти киборги были посмелее своих собратьев с окраин. С трудом и то и дело получая новые ранения, я прорывалась через полчище монстров, одаривая их, как какая-нибудь крутая бабка, ударами своего «костыля». Вернее, прорывалась Зона, а я предупреждала её о том, что сейчас на неё кто-то прыгнет. Разумеется, если новый удар по моей тушке не причинял мне жуткую боль. Что за несправедливость — Она моей тушкой управляет, а я должна каждый удар по ней терпеть?! Ё-моё, какие только мысли не приходят во время боя! Но среди писка спор и гудения от перепадов температур я вдруг услышала, как неподалёку строчат автоматы. Это ведь наши?! Они добрались?! По идее должны быть они… Тогда бежим быстрее! А кто недавно ныл, что у неё нога болит?! Я быстрее не могу, ясно?! Если они идут ко входу в Саркофаг, то мы их точно встретим! Ох, вот хоть бы… Я чувствовала, как с каждым ударом слабеет моё тело. Каждый удар железкой по спорам выходил слабее предыдущего. Словно сама ЧАЭС забирала мои силы. Эх, да где ж этот Саркофаг?.. Нет, уже не доползу… Резкий удар чем-то острым в шею вывел меня из забвения. А следом по телу будто прошёлся электрический разряд. Густая пелена тут же схлынула с глаз, оставив мне лицезреть чьи-то две фантасмагоричные рожи. — Ну, хуже ей уже точно не станет! — сказала лупоглазая харя, пряча что-то в кармашки на… спине… Капец, где такие мутанты только берутся?! И почему голос такой знакомый?.. — Тань, ты как?! — одноглазая тощая тварь легонько меня встряхнула. И вот тут моё сердце остановилось. Ненадолго, правда. А заодно и башка начала соображать. До меня наконец дошло, что передо мной были два моих старых друга. Один из которых не так давно открыл мне свою душу. — Где Воин?! — Зона тоже соображала уже яснее, но беспокоило её совсем другое. — Наёмник что ли? Он другим путём пошёл, — сказал Саша, пока Меченый помогал мне подняться на ноги. — Сказал, что заберётся где-нибудь повыше и оттуда из гранатомёта жахнет. Только, кажется мне, не проберётся он через этих… — Этого нельзя делать! — выпалила Зона, рванувшись к Дегтярю. — Удар не причинит чудовищу вреда! Выстрел спровоцирует Новый Взрыв, произойдёт Новая Авария! — Танюх, ты уже подзно спохватилась! Вариантов у нас больше нет! — У меня есть оружие, способное его уничтожить! Мне нужно только до него добраться! — А… — Аргх, я только зря трачу на вас время! За мной, остолопы! — Таньк, да что с тобой такое в самом-то деле?! — Меченый развернул уже было рванувшую к Саркофагу Зону к себе лицом. Но быстро отпрянул. Видимо, как-то понял, что сейчас на него смотрю вовсе не я сама. — Не ищи её здесь, Искатель, — чуть смягчившись сказала Зона. — Она… — Почти. Э-э, я ж всё слышу и чувствую! А ещё вижу! И вижу, как Меченый страдает! Господи, дай ему знать, что я жива! Что я вернусь! Что всё будет, как раньше! Разве ты не видишь, как ему больно?! ЗАМОЛКНИ!!! Не замолкну, пока… — Я тебя понял… Но… когда это всё закончится… ты можешь вернуть её ненадолго? — Зачем? — Попрощаться… Хотя бы так… Глаза защипало от подступающей влаги. Паша, я ведь жива! Я здесь, рядом с тобой! Вот же моя рука в паре дюймов от твоей! Я вижу смятение в твоих глазах! Вижу, как у тебя по руке бежит кровь (клянусь, я порву жопу тому, кто это сделал!)! Я слышу, как ты пытаешься побороть слёзы, как дрожит твой голос! А ведь всего-то надо, чтоб Зона наконец оставила меня! — Посмотрим… — ответила Зона, отвернувшись от сталкера. — А теперь идём! Времени всё меньше… — Помочь с ногой? С ней явно… — Не надо! Самоуверенность до добра ещё никого не доводила, ты в курсе? Ты только что чуть второй раз не разбила мне лицо… От падения мордой в инсталляцию «Обогреватель в морозилке» меня спасли вовремя подставленные плечи товарищей. — Я понесу, а ты стреляй, лады? — Меченый повернулся к Дегтярёву. Тот угукнул и достал автомат. Так мы и поползли к Саркофагу. Хех, а тут, кстати, не так уж много оставалось пройти! Хотя, спешить туда особо не хотелось… Голос к удивлению сталкеров заметно вырос за день. От обилия радионуклидов тварь стала чуть ли не в три раза больше своих вчерашних габаритов. И щупальца, соответственно выросли. Так что если вчера они были толщиной с ножку большого дубового стола, то сейчас тянули уже на слоновью ногу. Живого, а не ту, что неподалёку фонила. Хотя, ещё бы чуть-чуть… — Жесть его разбарабанило… — протянул Дегтярёв, покачав головой. — У него там, похоже, лёжка, — Меченый кивнул на гриб-колосс. — Щебень как будто утрамбован. — Тань… тьфу, как к тебе обращаться… раз у тебя есть оружие, то, мне кажется, самое время его доставать. — Мне нужно подойти поближе, я смогу ударить только вблизи. — Тогда поползли… Мля, до Найма хрен достучишься, ПДА накрылся! Если только… — Потом со своими игрушками будете возиться! — Знаешь, я теперь понял, почему скучаю по Танюхе… — Сань, вот давай не щас! Спуск вышел рискованным. Грунт под нами то и дело осыпался, а споры всё норовили запрыгнуть парням на холки. Но Голос почему-то не предпринимал никаких попыток атаковать нас. Стоит себе и стоит, щупальцами мусор вокруг себя обшаривает… Но, чуть-чуть не дойдя до монстра, я почувствовала, что начинается что-то странное. Воздух вокруг меня начал зудеть, как будто нас окружила мошкара. От Голоса пошёл тихий гул, постепенно нараставший в силе и высоте. А потом пустота… какой-то промежуток времени выпал из моей памяти… Девушка в руках Меченого вдруг задёргалась в конвульсиях, зашедшись в нечеловеческом вое. В уголках рта Глашатая появилась густая пена. Сталкер едва удержал беснующуюся Тайпан на руках. Кошмарный приступ длился недолго, но амазонка просто обмякла, едва не опрокинув своего спутника на землю. — Ну, что на этот раз?! — рявкнул Дегтярь, нервно оглядываясь на Голоса. Хотя тот, казалось, вовсе не замечал визитёров. — Не знаю! — Искатель осторожно уложил подругу на более-менее крупный кусок бетона и принялся за её осмотр. — Пульс есть, дыхание тоже! — Тогда какого чёрта… — Боюсь, Сань, туда нам хода нет… — То есть… — Угу… «Если это произошло, то, значит Таня жива, так ведь?.. Верно?..»***
Ох, мама дорогая, как же меня достали эти постоянные мигрени! Никогда не знаешь, когда ждать очередного удара по башке! И чем он будет вызван, угадать тоже сложно. Так, а я где ваще? Припять что ли? Опять… О, а ручонки-то мои мне вернулись! И ноги! Что ж, жизнь налаживается! — Я гляжу, ты соскучилась по своему телу, — ага, старый знакомый! Прометей, как ни в чём не бывало, подошёл ко мне. При это ветер от его дыхания расправил мою мантию. — Чувак, мы с тобой это вроде уже обговорили — я не собираюсь тебе помогать! Так что ради Бога отвянь! — Похоже, мне надо всё объяснять сначала, — Голос устало потёр бронзовую переносицу. — Да, в прошлый раз ты вполне могла подумать, что я намерен убить тебя, но я отправил своего слугу к тебе, чтобы через него образовать с тобой симбионта. Я же не виноват, что эти остолопы в халатах подняли такой шум-гам! — А то, что у меня сердце остановилось — это так, мелочи?! — Небольшой побочный эффект. Через пару минут ты бы пришла в норму. — Ага-ага, конечно… — Что ж, я пытался объяснять тебе всё в мягкой форме, но, видимо, придётся пойти на крайние меры… — Тихо-тихо, плесень! Давай не будем ударяться в крайности… Между заброшенными хрущёвками сверкнуло что-то рыжевато-бурое, и между мной и Голосом встала какая-то монструозная зверюга размером с медведя, только тощая, как бродячая кошка. Глаза жгуче-жёлтые молнии метают, с острых клыков, расположенных в два ряда в вытянутой пасти, на асфальт пенящаяся слюна капает. Вся морда твари скукожилась в жутком оскале. Куцый длинный хвост хлещет по изъеденным язвами бокам. Ещё и рычит, как трактор! — Опять ты! — поморщился бронзовый пламеносец. — Я уже победил тебя! И, клянусь, я сделаю это снова, если ты прямо сейчас не уйдёшь с дороги! — Таня, что бы он тебе не предлагал, ни на что не соглашайся! — прорычало чудовище, сделав предупредительный выпад в сторону ожившей статуи. — Всё, что он тебе может сказать — в лучшем случае полуправда! — А ну брысь, старуха! — не церемонясь, «припятчанин» отпихнул мутанта куда в кусты, где на него набросились до того прятавшиеся симбионты. — Зона всего лишь близорукая эгоистка, которая печётся разве только о своём мнимом благополучии! Я же хочу принести пользу роду людскому. И, Таня, сейчас ты сама в этом убедишься. Я, конечно, не хотел доводить до такого, но ты меня вынуждаешь… — Какого… Я уже было приготовилась к тому, что прославленный грек просто прихлопнет меня своей могучей лапищей, но вместо этого я почувствовала, будто на меня набросили какую-то очень плотную ткань. Настолько плотную, что аж дышать трудно и собственных рук не видно. И ткань эта начинала кружиться вокруг меня в бешенном хороводе, при этом обретая замысловатый узор. По первости, конечно, ничего не видно было, но со временем я начала различать изображения. Причём не просто изображения, а целые фильмы. На одном на побережье какого-то океана обрушился шторм, мечущий тяжёлые суда как щепки и вырывающий с корнем тонкие пальмы. На другом больница, забитая больными с опухшими и отрешёнными лицами, а среди них ходят санитары в костюмах спецзащиты. Вот здесь, выбрасывая в воздух килотонны пепла и заливая всё в радиусе десятков километров кроваво-красной лавой, извергается громадный вулкан. А тут в потрёпанной форме солдаты несутся сквозь разрушенный город, на бегу отстреливаясь или падая замертво. Прямо передо мной взлетела на воздух электростанция, подозрительно похожая на пресловутую ЧАЭС. Между домов из не обожжённого кирпича толпились сотни людей в грязно-серых одеждах, там была жуткая давка, слышались крики, стоны, детский плач. Огромный город, тонущий в чёрном дыму. Взрывы, выстрелы, грохот, вой, скрежет, гарь, туман, жар, газ обволакивали меня плотным облаком не давай вздохнуть или хотя бы пошевелиться. Казалось, ещё немного, и вся эта какофония просто сведёт меня с ума… — Всё это ждёт человечество в ближайшем будущем, — среди нескончаемого гула всё же я смогла услышать Голоса, вещавшего с монотонной обречённостью мирового судьи. — Тысячелетиями люди уничтожали себя, развязывая войны и играясь с силами, которые были неспособны познать. Они ничему не учатся, постоянно встают на одни и те же грабли, попутно открывая для себя новые способы набивания шишек. Люди изводят свой родной мир. Немудрено, что природа отвечает им тем же! Но людишки притворяются слепыми и глухими, только бы не признаваться в своих ошибках! Кто, как не ты, молодой учёный, это прекрасно понимаешь?! — И что с того?! — орала я, силясь услышать собственный вопль, но он без следа потонул в звуковой каше. — Ткнул пальцем в небо и радуется! Нет бы что-то дельное предложить! — Это я и хочу сделать! Я хочу показать людям, как идти по пути прогресса, при этом, не подпиливая сук, на котором они сидят! Вместе — я и человечество — восстановим гармонию на Земле! Мы притрёмся друг к другу! Каждое поколение симбионтов будет лучше предыдущего! Люди перестанут враждовать и умирать раньше положенного! Ты больше никого не потеряешь из своих близких по чье-то прихоти или глупости! В новом мире, который мы создадим, никто никогда не будет забыт или обижен! Ну же, Тань, скажи только «Согласна!», и этот мир навсегда изменится! Чёрт, моя голова, мои уши! Может, уже согласиться просто?! Тогда весь этот кошмар точно закончится! К тому же Голос, падла такая, кажется, в кои-то веки стоящую идею предложил! Если он не соврал, то из нас выйдут хорошие партнёры! Конечно, придётся повышать радиационный фон по всей земле и где-то добывать радиоактивные материалы, но — хэй! — придумаем что-нибудь! Да и приспособиться всегда успеем! Не просто ж так Дарвин эволюцию придумал! От заветного «да» меня отделяла какая-то секунда, но внезапно вселенская вакханалия прекратилась. А быстро телепат соображает!.. Или нет? Вековой таёжный лес гудел от порывов хулигана ветра. На свет фонарика, висевшего на веранде, слетались всякие ночные насекомые. А мы с дедушкой Азаматом сидели на крыльце его сторожки и смотрели, как на небе разгораются бусинки звёзд. Деда чинил лукошко, а я, сидя рядом с ним, перебирала измочаленное старое лыко. Хотя мысли мои тогда были в совершенно другом месте. То и дело я поглядывала на сарайчик неподалёку, где дедушка держал подранненую рысь. Как он мне сказал, злые люди хотели убить дикую кошку, но она сумела убежать, а позднее он нашёл её у родника, к которому ходил за водой. Теперь рысь отлёживалась у него, зализывая раны. Иногда зверь начинал рычать, пытаясь подрыть землю под сараем и вырваться на волю, но вокруг деда частоколом глубоко вогнал в землю осиновые доски, так что шанса выбраться без посторонней помощи у кошака не было. Но я, шестилетняя козявка, беспокоилась не о том, что рысь может в любой момент сбежать. Мне, как и любому ребёнку, было жалко бедную зверушку, и я боялась, что злые люди придут за ней и заберут с собой. Одного из этих людей я видела, когда мы с дедом ходили в сельский магазинчик. Браконьер вёл себя вежливо, даже за щеку меня потрепал, но мне он всё равно не понравился. Да и деда, прежде добрый и улыбчивый, при виде этого бандита страшно нахмурился. Разошлись они спокойно. Но всё равно меня не оставляла смутная тревога… — Деда, они же Маню не заберут? — тихонько пискнула я, испугавшись собственных слов. Будто, услышав меня, браконьеры как подельники Бармалея выскочат из-за деревьев, в щепки разнесут старенький сарайчик, сделают больно моему любимому и единственному дедушке и заберут с собой кисулю, к которой я уже успела привязаться. Подходить к сараю и уж тем более заглядывать внутрь дед мне не разрешал, но иногда я с крыльца пыталась высмотреть зверя, когда дедушка ходил кормить или лечить его. — Нет, конечно! — усмехнулся дед. — Они меня боятся, я ж лесник! А лесник умеет с живностью ладить. В отличие от них… — А ты с животными умеешь разговаривать что ли? — Ну не, Танютка, что угодно умею, а этому не научен… — А как… — Тут, Танюшка, смотри, какой фокус — зверь и птица всегда чуют, когда перед ними враг стоит. Я с собой ружьё просто так ношу, вот живность меня и не трогает. Знают, что я им друг. А вот бандиты эти, которые Маню выслеживают, зверушек стреляют, потому и звери их не любят. Боятся, оттого некоторые на них и кидаются… Танюсь, помнишь, ты мне рассказывала, что в одной книжке вычитала, что человек от обезьяны пошёл? — Не пошёл, а произошёл! — Ну хорошо, хорошо, твоя правда! Так вот, пока мы обезьянками были, мы среди лесов да полей жили. А там ж ведь всё взаимосвязано. Трава уродится, чтоб травожуев кормить. Те родятся, чтоб хищников питать. А те, как помрут, так землёй станут. И так всегда было, год за годом. Но тут появились мы, и, поняв всё это, мы решили, что мы выше этих законов. Потому мы и начали траву топтать да животинок бить. Да только дураки мы, никуда мы из этого круга не денемся! Рвём его, рвём, только сами не понимаем, что круг-то восстановится, а нас может и не стать! Выкинут нас из него, как кусачего жука из портков!.. Нам с природой дружить надо. Зверушек просто так не обижать и травинки лишней не рвать. Тогда, глядишь, самый лютый зверь нам другом будет… Понимаешь, Танют? Я энергично кивнула, аж косички подлетели! — Умница ты моя, — дедушка, улыбнувшись во все свои ещё крепкие тридцать два, провёл мне по голове своей тяжёлой тёмной ладонью, взъерошив мне чёлку. — Ты только не забывай об этом, да другим рассказывай. Ты девочка умная, к тебе прислушиваться будут. Там глядишь, и люди научатся всему… Только ты наказ мой не забывай, хорошо? — Хорошо! Я, как в школу пойду, всем-всем про это расскажу! И маме, и папе, и Алёнке… Всем-всем расскажу! Больше мы с дедом в тот вечер ничего не обсуждали, так как вскоре я просто уснула, устроившись головой на коленях у старичка, а он баюкал меня, напевая старую бурятскую колыбельную. Слов я не понимала, но спокойного дедушкиного голоса хватило, чтоб я за минуту засопела носом. Вскоре Маня оправилась, и деда отпустил её в лес. А через пару дней меня в спешном темпе отправили в город к родителям. На следующий день после моего и дедушкиного приезда к нам пришёл какой-то дяденька вместе со своим сынишкой Серёжкой. Пока мы, знакомясь, собирали пазлы в моей комнате, мужчины что-то обсуждали у нас в зале. Когда дедушка собирался уезжать, я напросилась вместе с ним. А то скоро лето кончится, надо будет в школу идти, а я так у деда с бабой и не нагостилась. Спасовав перед моими слезами и истериками, старшие мне разрешили остаток каникул провести в любимом селе. Вот только закончилось моё беззаботное лето не так радужно, как хотелось бы… Жили мои предки у самого леса. Так вот, возились мы с дедом на огороде — я клубнику собираю, он грядки уже пустые окучивает. Как вдруг раздался страшный грохот, деда выронил грабли и рухнул лицом в свежевскопанную грядку. Краем глаза я заметила, как за деревьями мелькнул человеческий силуэт, но внимания на это не обратила. Поняв, что дедушка на мои крики и тормошения никак не реагирует, я с начинающейся истерикой побежала к бабушке. Та, выслушав мой сбивчивый рассказ, строго-настрого мне запретила выходить из дома, пока не вернётся, а сама куда-то убежала. До темноты я просидела, сжавшись комочком на своей кровати. Каждый шорох вызывал у меня новый приступ слёз. На следующий день приехал отец, но что он делал, я толком не поняла. Только помню отрывок, как он уже поздно вечером на своей «Ниве» вёз меня домой, в Екатеринбург, при этом он плакал. Это был первый и последний раз, когда я его таким видела… В школу я в тот год не пошла. Любой громкий звук вызывал у меня истерику, поэтому полгода родители таскали меня по врачам. Мало им было той горластой собаки! Но если раньше на прогулке мы просто избегали встреч с собаками, то сейчас родители даже телевизор на минимальной громкости смотрели, а мама играла на пианино, едва нажимая на клавиши, только бы меня ничего не напугало! Зато ко мне часто стал приезжать новый знакомый — Серёжка. Да, поначалу его часто пугало моё поведение, но со временем он свыкся с моими закидонами. В любимое село, где ещё много лет жила моя бабуля, я смогла вернуться только через два года. Ведь абсолютно всё там напоминало о моём дедушке — добром и мудром старике, которого мне часто не хватало… — Эй, о чём задумалась? С неимоверным усилием я прогнала грустные мысли и осознала, что нахожусь в том бараке, в котором выхаживала Меченого после его боя с псевдогигантом. Раны были ещё свежими, и сепсис не до конца прошёл, так что и без того вредный характер напарника стал уже просто невыносимым. Хотя, иногда на него снисходили минуты просветления, и с ним даже можно было душевно поговорить. Разумеется, если травмы вновь не давали о себе знать, превращая сталкера в ворчливого гремлина. — О разном, — ответила я, потянувшись. Весь тот день прошёл достаточно лениво. Я даже не покидала нашего убежища, чтобы сбегать за едой или лекарствами для товарища. На мой ответ бродяга лишь фыркнул и, поморщившись, отвернулся, борясь с очередным приступом боли. От обезбола он отказывался напрочь, аргументируя своё стоическое терпение тем, что у него были травмы и похуже. Его в такие моменты только кантовать не надо, само пройдёт. — Меч, а почему вообще «Долг» и «Свобода» так друг друга не любят? — спросила я. Напарник, похоже, чувствовал себя не так уже плохо, а потому вполне мог потратить немного своего времени на поболтать. Да и вопрос этот который день меня мучил. — Потому что идиоты! — буркнул старый сталкер. — Одни хотят сделать из Зоны государство, где будет царить анархия, а другие хотят Зону уничтожить. Хотя на самом деле и те, и другие просто толкут воду в ступе! Если не будет хотя бы элементарных человеческих законов, которые даже в Библии прописали, люди просто перебьют друг друга! Где оно, государство? Сборище скотов, готовых за хорошие ботинки перегрызть чью-нибудь глотку! А Зону так просто не уничтожить! Можно перебить всех мутантов, закопать в могильники всю радиоактивную дрянь до мельчайших пылинок, но это всё без толку! Зона уже стала большим, чем просто огороженной от остального мира кочкой, куда идут только отчаянные. Я пытался понять, что именно Она собой представляет… Только всё одно, я знаю немногим больше остальных, то есть почти нихрена… — Но ведь «долговцы» и «свободовцы» не все поголовно идиоты! Они тоже наверняка это понимают! Тогда почему за столько лет они ещё не пришли к примирению и продолжают эту войну?! Меченый со снисходительной усмешкой посмотрел на меня. — А потому что человек — такое существо, что ему для полноты жизни надо иметь врага. На кого можно будет спихнуть всякую творящуюся с ним чернуху. Или кому можно будет набить морду, чтоб пар выпустить. И здесь, в Зоне, эта потребность у многих обостряется, даже у самых, казалось, неконфликтных и миролюбивых. «Долг» со «Свободой» даже разбираться толком не стали, у кого какие цели, схавали то, что на поверхности плавало и всё! — понеслась косая в баню! Ай, да чтоб тебя!.. Знаешь, Тань, в таких местах, как Зона, люди часто звереют. От страха, от боли, да от чего угодно! С ума люди сходят, когда опасность чуют. Тогда на автомате начинают искать того, на кого можно напасть, чтоб больше не чувствовать страха. Опомниться не успеешь, а уже напарнику нож в спину вгоняешь… Или, если не приспособился, валишься в канаву с пулей в брюхе и думаешь, как же так вышло… — Ужас… Послушай, но не может же такого быть, чтоб все поголовно… — Согласен, бывают и исключения. Есть индивиды, которые несмотря на весь трындец, что вокруг них творится, держат голову холодной. Понимают, что если поддадутся инстинктам, начнут пропускать удары в попытках огрызаться… Ты вот что для себя уясни — какая бы жопа вокруг не творилась, помни, что ты человек прежде всего, а не трусливая крыса. Я вот что думаю — все эти заповеди типа «не убий, не укради» наши старики не просто так придумали. Да, может, сильнейший и побеждает, но он, осознав свою силу, автоматом из людского племени выбивается. Кто ему тогда руку в нужный момент протянет, не боясь, что её ему потом откусят? А коль он начнёт на свою общину работать, где помимо него и другие люди есть, может, и не такие сильные, он её укрепляет, тем самым подтверждая правильность морального кодекса. Может, и утопично звучит, но думается мне, если б мы таких незамысловатых на самом деле правил придерживались, мы б и жили спокойнее. — Твои слова да Богу в уши… На Большой Земле ведь тоже не все ангелы поголовно. Такой кабздец, порой, бывает из-за сущих мелочей… — Умных-то людей ведь тоже не мало. Им просто нужно научиться голос подавать и девиантов усмирять так, чтоб тем больше выёбываться не хотелось. Причём, не обязательно силой. Может, нам фартанёт, и всё-таки к умникам начнут прислушиваться… Вот, Таньк, скажи, мы же с тобой умные люди? — Не самые глупые точно. — Да пусть даже и так. Мы ж с тобой, как припрёт, с ума не сходим? — Ты-то, может, и да… А я вот… — Какие твои годы! Освоишься! Мы ж с тобой не станем другим палки в колёса вставлять, чтоб добра себе какого выбить? Тебе твой моральный кодекс не позволит, уж больно он у тебя жёсткий. Мне же это просто уже до фонаря. — Звездишь! — Ладно, я преувеличиваю. Немного. Но, надеюсь, мы друг друга поняли. — Угу. Не надо участвовать в безумствах, лучше помочь ближнему своему… — Кстати об этом — дверь прикрой, а то по полу такой сквозняк идëт! Если я ещё и простыну, то это будет на твоей совести! Эх, Меченый, Меченый, на долгие философствования тебя явно не хватает!.. Впрочем, оно и к лучшему… А то как бы я иначе узнала, какой ты на самом деле, когда ты прячешь свои лучше качества где-то в глубине своей израненной души… Хм, опять воспоминания накатывают. М-да, невовремя… Хотя, может, как раз кстати… Да, определённо! Нет, Голос, так просто ты мою тушку не получишь! — Слушай, ты, поганка-переросток! — заорала я во всю мощь своих лëгких, глядя прямо в холодные синие глаза Прометея. — Ты самое главное забыл! Сам ты не более, чем ошибка, плод человеческой недальновидности! Что ты с этим будешь делать, а?! Что скажешь?! Как будешь оправдываться?! Вот, что я тебе скажу — мы умеем учиться на своих ошибках! Каждое поколение, конечно, смотрит на привычные вещи по-другому, но оно, набивая собственные шишки, учится познавать мир, что их окружает! Люди несовершенны, но это из-за наших душ, которых у тебя и твоих прихвостней вовсе нет! Нельзя ставить на нас крест! Пусть на это уйдут года, но мы САМИ изменим этот мир, причём, клянусь всем, что у меня есть, он будет лучше, чем сейчас! И люди, способные на это, живут уже сейчас! И во многом благодаря этим людям я сейчас стою здесь, перед тобой! Ты хотел их уничтожить?! Превратить в своих слуг или сжечь их в радиоактивном пожаре?! Так вот, нихрена у тебя не выйдет! Я Глашатай, и я сделаю всё, чтоб тебя, недоразумение бесхребетное, уничтожить! — Ах вот, значит, как?! — зашипел Голос, превращаясь в зловонный серый туман. — Что ж, ты сама выбрала свою судьбу!..***
— А, сука, моя башка! — взвизгнула я, снова почувствовав на себе все прелести никому до толе неизвестных опухолей в мозгу. Так, вроде похоже на Саркофаг. О, и Меченый с Саней тут! Так вообще шикардос! — Тань… — Меченый осторожно помог мне встать. Что ж без посторонней помощи хрен бы я поднялась. — Да я это, я, расслабься! — усмехнулась я, подмигнув товарищу. И тут, отскочив от до того спокойного Голоса, матюгнулся Саня. Монстр в это время начал набухать и наливаться густой чернотой. По его мягкому тельцу начинали пробегать крошечные молнии, собираясь в один большой разряд на особом длинном и толстом щупальце. Оно извивалось, как гротескная безголовая змея, готовящаяся к атаке. И атака всё же произошла… Как только наэлектризованный отросток со скоростью паровоза рванул к нам, меня с силой что-то бросило в сторону. При этом я больно ударилась о валявшийся там мусор всем, чем только можно. От боли аж слёзы на глаза выступили. А позади меня раздался кошмарный треск, будто в камине трещали сотни сухих поленьев, и запахло палёной кожей и пластмассой. Кое-как поднялась и села. Голос, разочарованно шипя, подбирал своё орудие, будто готовясь к новому удару. Саня неподалёку поливал чудовище градом пуль, хотя особого эффекта его действия не возымели. Меченого там, где я его застала в последний раз, уже не было… Мой товарищ обнаружился в десятке метров от меня среди обломков внутреннего покрытия реактора, неловко развалившись на кусках бетона. «СЕВА» у него на груди почернела и подозрительно дымилась. Правая рука была неловко заломлена в плечевом суставе. Забрало треснуло. — Паша!!! — заорала я, продираясь сквозь горы мусора к раненому. Даже про больную ногу забыла! Вот только Меченый на мои вопли не отозвался. Даже не пошевелился… «СЕВА» начала осыпаться, когда я попыталась растормошить сталкера. Свитер и футболка под комбинезоном тоже сгорели напрочь, обнажая почерневшую кожу. Рука страшно изгибалась от любого движения. А в ответ на мои действия Паша даже не застонал… От страшной догадки сердце на миг заледенело… «Ну неужели одной морокой стало меньше?! Этот выскочка мне никогда не нравился! Всюду лезет, куда не просят! Вот даже сейчас встал у меня на дороге! Нет просто дать случиться неизбежному, буду строить из себя героя! Ну ничего, теперь-то он точно не будет мне мешать…» От ярости мир вокруг меня почернел. Только Голос, эта бездушная тварь, остался сверкать как новогодняя ёлка. Единственная моя теперь мишень. Что ж, он заслужил эту роль. После того, что он сделал с самым дорогим мне человеком! — Унеси его отсюда!!! — рявкнула я Дегтярю, вырывая из ножен безымянный артефакт. Кожаная перчатка тут же пошла пузырями от нестерпимого жара, но я не сразу обратила на это внимание. Моей целью был Голос. Пока он готовится к новому удару, я успею нанести ему достаточно повреждений! Наплевав на боль во всём теле, я, оправдывая своё данное наставником и другом прозвище, змеёй рванула в самый центр Саркофага. Артефакт, как мастерски сделанный клинок, резал тушу Голоса как подтаявшее масло. Тварь взвыла от боли, но достать меня, вредную букашку, не могла, боясь самой себе ударить по свежим ранам мощным разрядом неизвестной энергии. Но всё же Голос был уж очень большим. А я слишком маленькой и измученной, чтоб нанести ему самые тяжёлые раны, после которых он не сможет оправиться. — Вали отсюда!!! — прогремел по Саркофагу громовой бас. Наёмник, весь помятый и скособоченный, стоял на ещё не рухнувшей платформе, целясь в агонизирующего Голоса из РПГ. — Стой, не стреляй! — замахала я руками. — Ты можешь… — Пиздуй, я сказал!!! Взвесив все за и против, я решила всё же отступить. Мне банально сил не хватит, чтоб зарезать тварь, а гранатой его распидорасит по всей Станции. Оставалось только надеяться, что ударная волна не повлечёт за собой более страшную катастрофу, чем нас могла бы ждать… Вот только нога всё же не дала мне быстро убежать, так что я просто рухнула в щебень, едва сделав шаг. Эх, всё-таки что я быковала, когда Зона захватила моё тело? Так хоть телепортироваться можно было… Перед глазами мелькнул сноп искорок, и воздух как будто заколебался от марева… Хм, а что, если… Я попыталась воспроизвести те ощущения, которые испытывала при попадании в «телепорт». Вновь появились искорки, только теперь их уже стало больше, да и марево держалось дольше. А ну-ка ещё разок… Волосы на голове снова встали дыбом и я ткнулась моськой в грязный серый кафель. В ушах засвистело, а следом меня оглушило нехилым бабахом, только и успела голову руками закрыть. Сверху на меня посыпался всякий мелкий мусор. А когда я осмелилась подняться, на нос мне шмякнулась какая-то студенистая серая масса. Гадость эта, упав на пол, какое-то время судорожно сокращалась, а потом просто растеклась вонючей лужицей в редких голубых прожилках. Получилось… Голоса больше нет… Душу захлестнула волна эйфории, я орала от радости, как сумасшедшая, даже пробовала на ноги вскочить, но какой там?! Ну да и похер, что значит сломанная нога, когда только что был предотвращён самый настоящий апокалипсис?! — Саня! Мы ПО-БЕ-ДИ-ЛИ!!! — засмеялась я, завидев сидящего в паре метров от меня товарища. — Ты слышишь?! Ты можешь в это поверить?! Мы его сделали! Всё! Нет больше твари! Да… Я подавилась собственным криком, когда пристальнее посмотрела на Дегтяря. И на Меченого, лежащего рядом с ним. Саша к тому времени снял шлем своего экзоскелета. Вид у него был страшно подавленный. — Саш? — тихонько, подволакивая ногу, я подошла к сталкерам. «СЕВУ» с Меченого снял сердобольный друг, и теперь я видела, что раны его были ещё страшнее. Огромный амёбовидный ожог растянулся на всю грудь, задев плечо правой руки, тощий живот, шею и правую щеку. Здоровая кожа побелела и как будто истончилась так, что сквозь неё, казалось, можно рассмотреть весь пашин скелет. Грудь в месте удара была заметно деформирована. Из ушей и носа бежала полупрозрачная жижа в прожилках крови. Под глазами набухли синяки. На левой руке кровила звёздчатая рана. — Он не дышит, — глухо пробормотал Саша, пряча глаза. — Когда я его вынес… уже тогда ничего нельзя было сделать… Ноги мои подкосились, и я просто рухнула рядом с Меченым. Дрожащей рукой провела ему по щеке. Кожа сталкера была холодная, как лёд… Нет, ну не может такого быть! Мы же через столькое прошли! И сейчас… Чтобы всë вот так закончилось… Судорожно попыталась прощупать пульс на шее у Меченого, стараясь не задеть обожжённое место. — Пульс есть! — выпалила я, нащупав слабую пульсацию. Артерия, пусть и слабо, но всё же билась, а значит… — Он умрёт раньше, чем мы его до врачей дотащим… Мы уже ничего не сделаем, Тань… Ему уже никто не поможет… — Но… но мы же… мы же победили, Саш! Голоса нет, и… и… — Для победы нужна жертва… И, похоже, Меченый решил ей стать… — Но… нет… да как же… — Мне жаль, Тань… но… таков был его выбор… Подступающие слёзы душили меня, сжимая горло. Сердце, казалось, вот-вот разорвётся от горечи. Мир стремительно терял свои небогатые краски. Я обняла Меченого и прижалась к нему, как испуганный котёнок, силясь уловить хоть какой-то знак того, что в этом остывающем теле ещё теплится жизнь. Тщетно. Я ревела и выла, ни капли не стесняясь полковника. В тот момент он для меня будто выпал из реальности. Казалось, кроме меня, рыдающей как в последний раз, больше никого нет. И Паши, что, не раздумывая, отдал свою жизнь ради того, чтобы я сейчас сидела здесь, рядом с ним, у Саркофага, и убивалась горем. Я даже не сразу услышала приход Наёмника, который кричал что-то противно радостным голосом. Не до того было. Жгучая тоска в тот момент владела всеми моими чувствами, не пропуская никаких сигналов извне. Только своя боль, чтоб только она меня мучила… Не знаю, сколько времени я провела в коконе собственной тоски прежде, чем начала постепенно возвращаться во внешний мир. Боль ещё не до конца меня отпустила, но я хотя бы смогла почувствовать, как Наёмник чуть приобнял меня, прижав к себе, и как вывихнутая нога ныла от того, что уже долгое время провела неудачно заломленной. Слёзы к тому времени уже закончились, теперь я просто вхолостую хныкала. Руки уже не могли без дрожи держать тяжелеющее тело, так что я опустила Пашу обратно на тёмный от пепла и крови кафель. — Если б не он, нас бы здесь сейчас не было, — вздохнул Шрам, погладив меня по плечу, чем вызвал у меня только новый приступ всхлипываний. Неужели больше ничего нельзя про него сказать?! Ничего, что не говорило бы о том, что ЧАЭС покинут только трое из нас… — Что это у тебя? — Саша кивнул куда-то мне на пояс. Ага, артефакт из незастёгнутых ножен высунулся. Как он только не выпал?.. — Не знаю… — всхлипнула я, доставая артефакт. И плевать, что рука его уже держать не может из-за ожога. — Я… я им Го-голоса… — Дашь взглянуть? Я протянула Дегтярёву артефакт. Ему хоть в толстенных перчатках экзача его не так больно держать будет. Полковник с интересом рассматривал диковинку. Чуть ли не на зуб пробовал. — Похоже на «Перо феникса», — хмыкнул СБУшник. — Это то, которое от силы раза два находили? — спросил Наёмник. — Ну да. Мне как-то в руки зарисовка попалась. Так вот, этот артефакт выглядит почти один в один как тот! Перо феникса… Феникс — бессмертная птица, что, достигнув старости, сжигает себя, а потом вновь создаёт себя из пепла. И так без конца, цикл за циклом… Никакая рана ей не страшна, никакое оружие… — Тань, ты чё?! — охнул Саша, когда я выхватила «Перо» у него из рук. Артефакт вспыхнул у меня в руках, как драгоценный камень. «Пожалуйста, помоги ему!» — взмолилась я про себя, прикладывая арт к ране Меченого. Едва коснувшись раневой поверхности, кусочек огня у меня в руке будто ожил и впился в плоть сталкера. Сам артефакт до того разгорелся, что на него даже смотреть было больно, не то, что держать! Все прожилки на нём зашевелились, как лапки фантасмогоричной многоножки, а само «Перо» начало упорно зарываться под кожу раненого. Раны с чавкающим звуком начали затягиваться, укрывая тонкой, как крыло бабочки, кожей ожившее порождение аномалий. Но когда артефакт начал угасать, регенерация прекратилась. Казалось, что арт исчерпал свой ресурс… Краем глаза я заметила, как рука Меченого чуть дёрнулась, а потом он тихо застонал, чуть поморщившись. — Он жив! — радостно выпалила я. Дегтярь припал ухом к груди сталкера. — Да, только это ненадолго, если мы не поторопимся и не унесëм его отсюда! — Это мы мигом! Я схватила Шрама за руку и сжала плечо Меченого ладонью. — Саш, хватайся! Щас мигом телепортируемся! — Я лучше до Припяти за мотоциклом схожу… — Как хочешь! Найм, готов?! — А куда деваться?.. — Вот именно! Саня, догоняй! К моему удивлению, у меня снова получилось вызвать аномалию. Телепортироваться я попыталась очень далеко, аж на Юпитер, к экологам. Так, вроде никого и ничего по дороге не потеряли. В паре сотен метров от нас стоял бункер учёных, тут и там валялись умирающие споры. — Так и тронуться недолго. С такими-то закидонами, — буркнул Шрам, туша загоревшийся капюшон. — Осталось только Меченого в бункер затащить и Доктора вызвать, — выдохнула я, сгибаясь от усталости. Пространственный скачок выпил из меня последние силы. — Тогда вперёд и с песней! — Шрам осторожно поднял Пашу, стараясь не потревожить раны. — Ты с такой ногой хрен дойдёшь, так что цепляйся за наплечник. Дотащу тебя. К моему удивлению Степаныч поднял нас обоих и довольно шустро зашагал к бункеру. Надеюсь, нас туда пропустят. Всё. Самое страшное закончилось. Мы сделали всё, что от нас зависело. Теперь можно и отдохнуть… Хотя нет, мне-то расслабляться пока рано. Пока Меченого не вылечат, я вряд ли смогу в полной мере отдохнуть… А так хочется…