Системная Ошибка! Ещё больший злодей не должен ломать бедную историю!

Прошло четыре дня. Целых четыре дня… Однако замороченному в суетливой круговерти дел, задач и решений попаданцу показалось, что только вчера он вернулся с проклятых земель. И ведь если окинуть всю его дальнейшую деятельность холодным взглядом, то иначе, как топтанием на месте ее и не назвать. В некоторых вопросах он вел себя, также как и те две симпатичные, нервно перешептывающиеся служанки (имена которых Лимин смутно мог припомнить), что с одним легким подносом топтались теперь у соседней двери. Их мысли так явственно были отпечатаны на не обогащенных глубокими думами гладких личиках, что Лимин не удержался от едкой усмешки. — Поставьте поднос и уходите. Стучаться бесполезно, — выходя с балкончика, обзор на который закрывали пальмовидные растения в вазах, спокойно дал совет псевдо-Чао. Однако эта парочка глупышек от испуга в поклоне чуть было не уронила прекрасно сервированный салат. Попаданец вновь не стал подавлять тяжелый вздох. — Кстати говоря, почему вы одни? Ко вражескому заложнику стоит входить с охраной. Раз вы осмелились столь долго стучаться, то должны хотя бы номинально принять меры безопасности, — отчитал он этих глупышек, прекрасно понимая их затею остаться наедине с невероятно красивым пленником. — Г-господин, охрана, она тут… Просто запоздала… — проблеяла одна из них. И Лимин с укором посмотрел на подбежавшего Вэнь Мо. — Лучше б тренировался больше, чем потакал этим профурсеткам, — тихо хмыкнул попаданец ему на ухо. Пухлощекое лицо бедолаги тут же залилось краской до самой шеи. Лимин подавил в себе некультурный порыв похлопать по блестящей, на гладко выбритой черепушке толстяка. — Мы пойдем, — наконец сориентировалась вторая служанка, и, поставив поднос, они быстро скрылись в неизвестном направлении. Почти сразу же появился и Вэнь Ган, укороченность шевелюры которого скрывал все такой же строгий пучок. — Извините за задержку, — поклонился главный телохранитель. Лимин позволял тому отлучаться на некоторое время к Лэй Сюли, что сейчас проживала у Второй. Впрочем, это не помешало второму наследничку немного повредничать. — Хм, ничего не замечаешь? — вскинул бровь Лимин. — Эм, разве еду не должен был оставить Чжун Кай, а не ты? — нахмурился Вэнь Ган. Вэнь Мо поежился. «Хм, похоже, этот Чжун помыкает им, как хочет, » — фыркнул Лимин. Поморщившись, он припомнил, что этот Чжун также был одним из «старых чаовских людей», что каким-то образом сумели избежать чистки сначала Верховного, а потом стервы Линцзяо. И попаданец решил немного присмотреться, а потом найти способ осторожно устранить (или дезинформировать) возможного шпиона. — Разберусь, — серьезно кивнул Ган, разворачиваясь к лестнице. — Не спеши, — протянул Лимин, и, повернувшись к Мо, строго промолвил: — А ты в следующий раз должен сослаться на мой приказ. Пухляш потупился, но все же кивнул. Лимин же ободряюще похлопал того по плечу, снова отмечая, насколько на самом деле старателен этот трусишка. В первый раз он приметил это еще при исполнении «смертельного» наказания, когда Вэнь Мо, выбиваясь из последних сил, пытался уложиться хотя бы к полудню. Тогда под жарким полуденным солнцем тому было не до приличий, и сквозь пропитанными потом, разодрано-развязанными слоями одежд и слоем жира уже начинал проглядываться пресс. В целом этому толстячку можно вообще не запариваться и, немного сбросив, выбрать иной способ культивации, поменяв «путь личного охранника» на тысячи других. Вот, только этот горе-телохранитель только молча дрожал, когда Лимин просто об этом намекнул. Так что попаданец далее решил распоряжаться этим бедолагой, как ему заблагорассудиться… И первым делом он выспросил, что именно Чжулю назначил для этого горе-телохранителя, и с облегчением узнал, что Сжигающий Ядра вполне справлялся с наставничеством. Так, разглядев проблему молодого человека, он дал вполне адекватный план тренировок, который должен был постепенно снизить жировую долю, и уж затем обещал тому показать, что такое «настоящие боевые практики». Теперь же бедолаге совсем никак было не отвертеться от этого «ожидаемого» будущего, ведь в наблюдатели за ним добавился и второй наследник, который не чурался едких замечаний при каждой их встречи. Тем более сей благородный господин так раздобрился, что лично дополнил план тренировок Чжулю парочкой «незначительных штришков». — А может господин Вэнь Мо просто нацелился на еду пленника? — усмехнулся Лимин. — Овощи?! Не издевайтесь так! Смотреть на них тошно! — искренне воскликнул Вэнь Мо и тут же в страхе попятился. — Ну-ну, не стоит так резко критиковать рекомендованную этим господином диету, в ней есть место даже для постного мяса. Или же ты хочешь перейти на инедию? Как, эх, наш пленник? — В конце едкая ухмылка обернулась усталым вздохом. — Так и не ест? — тихо переспросил Вэнь Ган. Лимин покачал головой. — Эм, этот слуга пойдет… Пойдет тренироваться! — изображая живость, попятился толстячок. — Ага! Скоро будешь выполнять мое наказание каждый день без труда, глядишь, и моя стрижка понравиться, — оскабившись Лимин. Вэнь Мо вздрогнул, но не оглянулся. — Не слишком ли вы жестоки? — поинтересовался Вэнь Ган. — Наказание и так было… Очень позорным. — Хм? Неужели? Настолько ли позорно просто лишиться волос? Вы бы хотели лишиться иных частей ваших драгоценнейших тел? Что-то никто из вас об этом не вопил? И вообще успей вы вовремя и без оговорок, то подобного вообще не произошло, — продолжал скалиться Лимин, вспоминая тот день. Тем, кто выполнил все без каких-либо нареканий был только Тянь Лоцзи. Тот, с кого это ослушание и началось. И так как он справился, Лимин даже раздобрился и кинул письмо-отчет, присланное следящей за кланом Ван группой. В этом письме честно признавался факт таинственного исчезновения Ван Линцзяо, поэтому попаданец также мог пока повременить и с наказанием для них. Разумеется, если в краткий срок они сумеют подробно расследовать случай побега, указать на свои ошибки, а также найти искомую женщину. В соответствии с тем, что будет сделано, Лимин и планировал назначать степень наказания. Что, собственно, честно преподнес и этому «любителю своевольных сестренок». И Тянь Лоцзи даже поблагодарил его! Попаданец не знал, насколько искренни были те слова, но по крайней мере теперь этот горе-телохранитель работал куда усерднее. А после пары дней (и после еще «некоторого события») просто аж светился от услужливого усердия. Прекрасно понимая намерения парнишки, Лимин все же старательно делал вид, что совсем не слышит никаких намеков и таким образом отыгрывался за все причиненные ранее неудобства. «Маленькая месть» во всей красе. Ожидание приговора бывает той еще пыткой. С Вэнь Мо произошла несколько иная ситуация. Этот доходяга (а именно так он тогда и выглядел), к сожалению, не справился до рассвета. Поэтому Лимин с жуткой улыбкой подозвал следящего и достал заготовленный «бритвенный нож»… В общем, то, с чем не справился попаданец доделывал человек Девятой, выданный по просьбе «дорогого внучка» по прибытию; причем, тот орудовал довольно бесстрастно и профессионально, прямо как настоящий мясник. Все это произвело должный эффект, и пухляш пробежал последние круги довольно резво. По крайне мере так показала Нефритовая Сфера, еще один артефакт высшего уровня, отданный имперским генералом в качестве извинений. Эта вещица вполне могла быть удостоена легендарного звания, если б не была одноразовой, или хотя бы имела длительность записи больше двенадцати часов. А так, зная свой бережливо-скупой характер, попаданец решил потратить ее быстро, чем отложить пылиться в какой-либо сундук, при каждом удобном случае медля и взвешивая разумность ее задействования. Он скорее нервы себе бы все извел, а сфера так и осталась неактивированной. Плюс к тому, он уже к тому времени решил потратить все генеральские дары для сиюминутной пользы, чтобы иметь как можно больше шансов на помощь и доверие старейшин. Возможно ли, что он пожалеет и об этом? И только ли поэтому он старался отбросить и последнее? «Нет. Это тоже важно!» — утвердился Лимин, глядя притворно горестно вздыхающего Вэнь Гана. Вэнь Ган. Самый особый случай. Старший помощник наследника солнечного ордена. С виду такой собранный и серьезный. Тот, кто, всегда находясь в тени светлоликого, никогда не должен допускать промахов. Однако на короткий вопрос о причинах Лимин получил и трагичный ответ. — Этот господин настолько привык подчищать промахи одной персоны, что и в этой ситуации решился на такое, — закрывая лицо, признался тогда он. — И что же Вэнь Сюй? Никогда не наказывал за такое? — хмыкнул Лимин. — Тот человек был очень близок ему. Можно сказать, что все происходило с позволения старшего наследника, — выдохнул Вэнь Ган. Лимин лишь покачал головой, отгоняя смутный образ того зеленоглазого наглеца, что чуть было не убил попаданца в первый же день. О покойных плохо не говорят, тем более Система определила смерть Дун Джэна на его счет… После этого трагичного объяснения попаданец готов был отпустить без каких-либо еще весомых наказаний, ограничившись лишь устным предупреждением. Однако прежде, чем губы произнесли значительным тоном очевиднейшую фразу о том, что он не является Вэнь Сюем. Ган вдруг поблагодарил его за доброе отношение к Лэй Сюли. Поддавшись уколу параноидальной интуиции, Лимин еще раз просмотрел запись с Нефритовой Сферы. И тут же заметил неладное. Дело в том, что на забеге смотрящий с артефактом большую часть времени стоял на одном месте, а не преследовал на мече нарезавших круги вокруг Безночного Города бедолаг. Это было вызвано тем, что каждый с разной скоростью заканчивал группу упражнений. Тянь Лоцзи был первым, кто стартовал, затем был Вэнь Ган, и последним (с большим опозданием) оказался пухляш. Поэтому чтобы показать вымученные отжимания толстячка пришлось пожертвовать видом первых кругов бегущих. К чести человека Девятой, он все же догадался подняться на некоторую высоту, чтобы иметь хоть какой-то охват, однако все равно была видна лишь малая часть маршрута; когда же Вэнь Мо все же соизволил отдышаться и стартовать, наблюдающий усердно нарезал круги, выслеживая и показывая бегущих. И вот, за тот промежуток отсутствия «всевидящего» артефакта Лимин и увидел нечто крайне подозрительное. Тянь Лоцзи успел пробежать два с половиной круга, тогда как Вэнь Ган только возвратился с первого. Можно было, конечно, предположить, что личный помощник старшего наследника отчего-то имеет проблемы с бегом, но далее он обгоняет Лоцзи аж на несколько кругов. И Лимин с усмешкой упоминает окно в медблоке, что внезапно в ночи оказалось раскрытым. После чего Вэнь Ган покаянно опускается на колени и просит осуществить все быстро и оставить в покое Лэй Сюли. — Не нужна мне твоя голова! Развязывай свой пучок! Считай это последним предупреждением! — хмыкает Лимин. Тогда же Вэнь Ган весьма эффектно лишается части своей шевелюры. Правда, за ровность среза Лимин не стал бы ручаться, а провинившийся почти сразу связал оставшееся волосы в пучок, который продолжал быть его бессменной прической. За эти четыре дня личный помощник старшего наследника вел себя крайне примерно, и помимо охраны навел наконец порядок во владениях Вэнь Чао, а также не новящево помогал и Хо Хуа осваивать новую профессию. Так что вредный нрав попаданца мог прицепиться только к утренним встречам сладкой парочки, которые сам же разрешил. Вэнь Ган сносил эти редкие колкости весьма достойно… — Хм, а говорят в головах влюбленных нет ничего, кроме цветов. И ведь не врут, — беззлобно ухмыльнулся Лимин, подходя неприлично близко. — Г-господин? Попаданец ловко выудил из-под золоченой заколки Гана мелкий полевой цветок. — Это… Не то… Наверно, дети балуются, — смутился мужчина. — Угу-угу, — понюхав цветок, Лимин отбросил в руки телохранителя. — Господин, что делать с Чжун Каем? Вы точно хотите, чтобы он встал в вашу личную охрану с завтрашнего дня? — Ну, ты же сам рассказал о его подозрительном поведении, так что нас уже двое… А что видится двоим, может иметь под собой длинные корни, — загадочно ухмыльнулся Лимин. — Понял вас, — коротко кивнул Вэнь Ган и, чуть помедлив, добавил: — Тогда наказание… Мне следует проигнорировать или же наоборот надавить. — Надави да побольше. Пусть почувствует, что власть изменилась, и ты крайне неохотно ставишь его ко мне в смену только на эти дни, — тихо произнес Лимин, вглядываясь в лицо своего помощника. Все же этот шпион носил фамилию Чжун и имел родство (пусть и весьма отдаленное) с Двенадцатым и его приемным сыном. Вэнь Ган кивнул без промедления. — Будет исполнено. А что насчет нашего пленника? — также тихо проговорил Ган, кивая на запертую дверь. — Неужели наследник Ланей совсем не ценить труд простых людей? Какая по счету это нетронутая порция? Наш новый повар так старался угодить. И, эх, все без толку! А ведь салаты нужно есть только свежими! Ох, снова придется выкидывать… — придвигаясь ближе к двери, театрально стал восклицать Лимин. На самом деле в течение всех этих дней Лань Чжань ни разу не докоснулся до вэневских харчей. На этом уровне духовного развития упрямец, разумеется, мог продержаться без еды еще дольше (но именно что «продержаться»). И подобная голодовка, естественно, ложилась поперек всех планов попаданца насчет Ланей. За всей этой круговертью Лимин лишь несколько раз осторожно пробовал установить хотя бы прежние отношения с непокорным. Увы! Лань Чжань смотрел невидящим взглядом каменной статуи, и Лимин, не понимая даже как подступиться, уходил. Однако они дошли до последней временной границы… Никакого эффекта. За запертой дверью было все также тихо. Можно было даже решить, что пленник там отсутствовал, однако Лимин ощущал никак не скрытое присутствие молодого культиватора. Можно было нагло распахнуть эту дурацкую перегородку и… Попаданец устало вздохнул, прекрасно понимая, что физическое насилие в этом случае вообще недопустимо. — Значит, выкидывать! Скоро придет твоя бабушка… Но, увы, возможно, вас, благородный духовный практик, даже это не интересует. Читайте книги дальше. В этой комнате их много. Дарю вам все! — с раздражением вспоминая все свои попытки, опустился до шантажа Лимин, а затем, громко хлопнув одеждами и шмякнув поднос на пол, направился к своей двери. Лани! С этими проклятыми святошами все шло наперекосяк! Мало того, что Ванцзи держал эту твердолобую оборону, староста деревни Цайи (а по совместительству и одна из старейшин Облачных Глубин) все откладывала их встречу «по веским причинам благоустройства простых людей», а то, что произошло в подземельях Девятой… — Как там мой брат? Ты уточнил? — уже у дверей оглядываясь на Гана, спросил он. — Он не покидал места культивации. Этот господин не решился подходить ближе к священной пещере, однако мои люди… Кхм, то есть его личная охрана это подтверждает, — сообщил тот. — Хм, — поджал губы Лимин, замирая на месте. Произошедшее в темницах Девятой становилось еще более непонятным. Кто-то хотел сорвать его планы? Седьмая? Четвертый? Но почему они, приложив немало усилий на грим, действовали так топорно? — И почему, собственно, не в меня? — пробормотал Лимин, а после, очнувшись, махнул рукой Вэнь Гану: — Ладно, пока свободен. Распахнув дверь, Лимин со вздохом стал поправлять хитросплетенную перевязку (так чтобы дать обзор системному протезу), что опять съехала, и тут же замер с открытым ртом. Развернувшаяся картина по своей наглости переходила все допустимые пределы, однако после первоначального изумления попаданец лишь добросердечно улыбнулся. На его кровати явно разыгрывалась целая баталия: две защитные стены из подушек и покрывал располагались друг перед другом, метательными снарядами являлись засахаренные яблочки. Одна штука как раз шмякнулась в ноги Лимину. — Этот слуга пытался их остановить! — тут же упал на ниц конюх, стоявший у глубокой фруктовой миски, тогда как главные виновники только заметили присутствие хозяина комнаты. — Эй, вы совсем из ума выжили! — рявкнул Тянь Лоцзи, появившийся позади. Лимин подал знак остановиться, а сам строго воззрился на потупившуюся ребятню, спрыгнувшую с его кровати. — Мы это… У нас была клановая война… Этот слуга отстаивал вашу честь, — покраснев, вдруг подал голос Син Ло. — И как? Отстоял? — выгнул бровь Лимин. — Была ничья, Чоую поставлял больше яблочек, эм… То есть магических снарядов врагу, — Син Ло все же неумышленно сдал закадычного друга. — А что скажет юная леди? — Лимин посмотрел на усиленно пережевывающую оставшийся «магический снаряд» маленькую представительницу Ланей. — Накажите этого слугу! — тут же воскликнул Син Ло. — Нет, эта младшая ученица виновата! — наконец проглотив яблочко, крикнула девочка. — Этот слуга тоже виновен, — совсем тихо пробормотал конюх. «Эх, и как все до этого докатилось?» — беззлобно хмыкнул попаданец, рассматривая полностью замызганную постель и ровно такой же загрязненный ковер. На самом деле эта мелкая пигалица была единственной из Ланей, кого Лимин хоть как-то смог расположить к себе, чем, собственно нахалка и пользовалась без зазрения совести. Попаданец мог лишь только удивляться, как подобная шкодливая мелочь могла вырасти у благочестивых сухарей с их-то сотнями правил, высеченных в камне. А начиналось все вполне невинно. Лимин просто хотел несколько исправить «неправильное» впечатление о себе. И под рукой как раз оказалась парочка детских книг, что прислал Десятый в качестве извинений за свою «занятость» (вообще-то он прислал все, что пожелал второй наследник, и сказки были лишь одной из запрошенных категорий). В итоге, к визитам юной госпожи, привлеченной сладостями, быстро присоединился и хромоножка. Чтецом он, как оказалось, был не особо хорошим, но отдавать роль рассказчика не мог (была определенная весомая причина). Поэтому после двух-трех местных легенд он чаще всего выдумывал свои истории, которые нравились ребятне гораздо больше. — В начале уберите все здесь, а затем поговорим о наказаниях, — мягко произнес Лимин, усаживаясь на резную, обитую бархатом скамью, что поставили здесь еще целители (а затем оставили здесь «на всякий случай»). И за пыхтением ребятни острый слух все же уловил краткий звук осторожно отодвигаемой дверной панели. Естественно, попаданец не обернулся, как и уже привыкший к этому Тянь. Именно на Лань Чжаня, проживавшего в соседней комнате, с самого начала и рассчитана возня с мелочью. И юный святоша вроде бы повелся, по крайней мере дверь слегка раскрылась еще с первого посещения девчонки. Однако, как оказалось, это произвело ровно противоположный эффект! Ванцзи закрылся еще сильнее и стал изображать из себя нефритовую статую. Но и Лимину было уже не соскочить со стратегии добросердечного соседа, что читает детишкам сказки на ночь. Да и не хотелось ему! Ему нравились эти тихие часы, наполненные мирным посапыванием засыпающей малышни! Такое легкое времяпрепровождение помогало хоть немного расслабиться, и мелкая довольно быстро сменила воинственный настрой на более мягкий, что также было неплохо. А насчет Лань Чжаня, то Лимин решил, что в более долгосрочной перспективе тот все же поверит в чистоту его намерений. Однако он явно не рассчитал возможный период твердолобости младшего Ланя. — Эх, вы явно задали работы мойщицам. Не говоря уже о том, как расстроиться новый повар. Неужели его блюда столь невкусны? — притворно вздохнул он. — Ничего особенного. А когда вернется тетушка Нинь Чжу? — надулся Син Ло. — Понимаешь. Иногда в жизни людей случаются такие события, что им хочется побыть наедине с собой, — мягко объяснил Лимин. — Не считаю так! У нее же вроде бы умер близкий человек! А это больно! Нужно, чтобы кто-то был рядом! — вдруг пылко возразил хромоножка. — Иногда да, так и есть. Но иногда это вовсе не так. Разным людям в разное время требуется разное. Хотя порой они сами не представляют, что им нужно… Однако в определенные времена они, наоборот, нутром чувствуют, что им надобно. И вообще, местные люди в скорби о покойном часто уходят в уединение. Так принято. И порой традиции помогают нам справляться с горем… Делать то же, что и другие и находить в этом утешение… Возможно, даже Просветление… Понимаешь? Более того, по моему мнению это не такая уж плохая традиция. Нужно, как следует проститься с любимым человеком и, переосмыслив все, ступить в новый день, — чуть смутившись под вопрошающим детским взглядом, попытался объяснить Лимин. — Что-то как-то это все равно неправильно. Волнуюсь я о ней, — нахмурился мальчонка. Лимин погладил растрепанную мелкую макушку: — Она ушла всего на пару недель. И если что, этот господин пошлет за ней. Он тоже скучает… «В особенности по ее лепешкам, » — мысленно закончил он, наблюдая за тем, как Син Ло возвращается к «работе». Попаданец пододвинул тарелку с оставшимися сладкими яблочками к детворе, работающей над разбором «тканевых крепостей». В действительности ему также не особо нравился новый повар, которого он же самолично выбрал из людей Черного Рынка. Вэньчаовское тельце, видимо, слишком привыкло к определенным вкусам, и теперь любое изменение в своих обыденных блюдах воспринималось чуть ли не в штыки. И хотя мастер явно старался и был и впрямь достаточно искусен, но подчас Лимину хотелось выкинуть старательно приготовленное в окно и приказать более никогда не осквернять доверенные ему рецепты. В конце концов, уже на второй день он не вытерпел и, обличив свои претензии в мягкую форму, попросил готовить из своего меню. Однако, как оказалось, этот профессионал имел особый талант к сладкому и очень острому. И если последнее он хоть как-то мог вытерпеть, то всяческих десертов, смешанных с первыми блюдами, Лимину было не проглотить и одной ложки. Еще день ушел на конкретное утверждение новых блюд, что приемлил изнеженный желудок младшего Вэня. Это крайне разочаровало молодого, старательного мужчину, что теперь занимал место шеф-повара. Однако теперь Лимин хотя бы мог не опасаться пробовать новые, даже необычно выглядящие яства. Впрочем, попаданец не совсем ограничил таланты нового работника, разрешая тому готовить разнообразные сладости, которые дразнили худеющего Вэнь Мо и отлично приманивали непослушную ребятню. — Они вкусные! Эти сладости! — подтверждая верность последнего предположения, воскликнула ланевская девчонка, быстро утаскивая пару засахаренных яблочек себе за щеки. «А ведь в Облачных Глубинах ей явно запрещали даже думать о такой еде. Видимо, теперь она отыгрывается, » — хмыкнул Лимин, вслух же легонько пожурил: — Будешь так набрасываться на сладкое, зубы заболят. — Шишу Вэнь, вы опять обманываете? — невинно захлопала глазками чертовка. — Когда это я тебя обманывал? И какой я тебе дядя? — фыркнул Лимин. — Ну, про круглые земли, у которых осталось не по одному солнцу, и их там не перестрелял Хо-И , — ответила девчонка. — Это чистая правда! — возмутился Лимин. — И про девицу-карпа, превратившуюся в дракона, тоже правда? — Чистая правда!!! — Хмпф! — фыркнула пигалица, утягивая еще пару сахарных фруктов. — Тогда почему вы позволяете их есть, если они вредные? — Они не вредные, если знать меру, — покачал головой Лимин. — Так что заканчивай воровать, иначе однажды станешь такой же полной, как дядюшка Вэнь Мо. Да, тот самый, что сейчас тренируется, и над которым я постоянно издеваюсь. Лучше помоги отнести запачканное белье слугам и искренне попроси у всех прощение. — Эн, — кивнула девочка, запуская руку в опустевшую миску. — Но дядя Второй Нефрит также лгать не будет… Значит, лгун все-таки вы. — Восьмого на вас напущу, — выдвинул последний аргумент попаданец, и тот подействовал даже мелкую пигалицу. Уборка тут же ускорилась в разы. И вскоре детишки, пыхтя, выволакивали расшитые золотом и до безобразия запачканные покрывала. — У Вас отлично получается с ними ладить, — хмыкнул Лоцзи. Лимин же лишь недоверчиво покосился на этого подлизу. Всего должно быть в меру, даже лести. А эти детишки явно начинали вить веревки из нервов его господина, так что подобная похвала скорее воспринималась издевкой. — Если б не помощь Хо Хуа, у которой явно имеется опыт в обращении с мелкими, то этот дом превратился бы в еще больший кавардак, чем при управлении Линцзяо. Эх, и почему один ребенок — это мило, два терпимо, а три настоящая неуправляемая катастрофа, — все же проворчал в ответ Лимин. Тянь Лоцзи лишь вторил почти такой же едва заметной улыбкой. «Наверно, все же стоит сегодня… Достаточно с него мучений, » — решил Лимин и произнес: — Позови Хэ Юна. — Эн, — сдержанно кивнул Тянь и почти сразу сорвался на бег. Тем временем пришло двое слуг со свежими постельными принадлежностями. Незнакомые лица со странной манерой поклона в начале насторожили попаданца, но затем он вспомнил эту парочку. Это также были люди из Черного Рынка. Их движения были слегка резковатыми, но достаточно умелыми и быстрыми. — Еще смените ковер. Новый должен быть… Хм, Хо Хуа должна знать, — кивком показал Лимин, в глубине души довольный тем, что хотя бы одно дело вышло неплохо. Довольно быстро он распределил вверенных людей. Совсем немногие пришлись по вкусу и зашли в штат личных слуг, другие же (большинство) с помощью Первого рассеялось по Безночному городу, ожидая указаний, и совсем малая часть пристроилась в «полезные руки». Всем им, разумеется, теперь через старика Хо тайно выплачивалась определенная сумма для «лучшего благоустройства». «А одна персона ушла к крайне важному человечку. Хм, но нужно проявить максимум осторожности, » — в раздумьях он невольно постукивал по резной спинке скамьи. — Господин… Господин… наследник, — дозвался до него запыхавшийся слуга. — М? Что еще там произошло? — отрываясь от наблюдения за методичным свертыванием ковра, Лимин раздраженно посмотрел на глашатая. Этот молодой человек был из старой вэнчаовской прислуги. Ничего особо примечательного. Он являлся третьим сыном союза потомственных ткача с прачкой, что уже несколько поколений обретались в Безночном городе. Половина родичей (в основном по материнской линии) прислуживало в Знойном Дворце; а один троюродный дедушка сумел-таки жениться на ком-то мелком из клана Кэ (наверняка еще до их возвеличивания) и когда-то добился успехов у прошлого Седьмого старейшины, как искусный резчик заклятий на дерево; теперь же он просто отсиживался где-то в рядах престарелых старших учеников. В общем, у парня хотя и были связи, но их хватило лишь на поверхностное обучение у Шестого, а потом уж (при обнаружении полного отсутствия талантов в духовном самосовершенствовании) запихивание в свиту бездарного второго наследничка на роль младшего глашатая, которого обычно изгоняли из компании сразу же после объявления о своем визите на не особо важные мероприятия. Тогда, при сборах на роковой Турнир, его просто забыли и не вспомнили до конца за ненадобностью. А при чистке Линцзяо клану Ван было отдано в дар с полсотни шелковых рулонов высшего качества. В итоге, парня вроде пожалели, но с халявной должности сняли, заставив намывать полы. — Господин Восьмой идет в ваши владения. И снова без заранее высланного приглашения и… Он не один. Похоже, это его младший ученик — потупившись, взволнованно добавил юноша. Крайне щуплый, высоко нескладный парень с яркими веснушками во все лицо и кудряво-непослушной шевелюрой, стянутой в короткий хвостик. Он не был замечен в каких-либо подозрительных контактах. Если не считать, двух коротких разговоров с Чжун Каем, да и то, они происходили в группе «старых» вэньчаовских подчиненных и без прямого обращения друг к другу. Поэтому попаданец, недавно вернув ему прежнюю позицию, все еще выжидал. — Хорошо, скажи приготовить беседку для чаепития и… — Лимин уставился на бледного юношу. Тот зашуганно вздрогнул и ссутулено сжался. «Интересно, сколько раз вэньчаовская компашка издевалась над ним?» — подумалось попаданцу. — Доставь туда детишек, — с неприятной такой улыбочкой закончил Лимин. — Всех? — тихо переспросил юнец. Второй наследник кивнул, поднимаясь, и глашатай, ловко огибая вазу, мчится вперед. Лимин оглянулся на теперь плотно закрытую дверь в смежную комнату, затем подождал пока слуги вынесут ковер и медленно направился к лестнице. Восьмой. Фан Гунгао или же Вэнь Мин. Трехсотлетний старик с нелегкой судьбой и таким же непростым характером. Записи из «стартового» многое раскрывали, иное же можно было с легкостью додумать. Маленький бродяжка-прислужник, которого все же приютили вэневские столичные представители, когда Пятый обнародовал их грешки; однако даже тогда они противились давать свою драгоценную «фамилию», оправдываясь не пройденным ритуалом с золотой лестницей. Поэтому до какой-то поры мальчонка рос под присмотром семейства прислужников Фан, а затем он приглянулся одному из имперских принцев. Системная опция не уточняла, в каком именно смысле он «понравился», только сухо сообщала, что Пятый едва успел предотвратить ритуал кастрации при принятии того в дворцовые евнухи. «Только вот, чудесное спасение все же прошло не совсем гладко. Точнее наоборот, Пятый старейшина наверняка испытывал чувство вины за свой недосмотр… Впрочем, какие именно чувства испытывал, хм… А то слухи об их двойном культивировании ходили крайне грязные. А уж если вспомнить, что Пятый на последнем издыхании отдал весь накопленный духовный запас именно ему, омолаживая этого недоевнуха, то тут у любого бы закрались сомнения. Впрочем, на то это и слухи… Даже несмотря на недавно появившегося ребенка у Восьмого, все воспринимали это, как очередное прикрытие… А записи в «стартовом» сухо информируют только о том, что травма сделала любой половой акт мучением… Хотя… Как-то же ведь Лухо появился… У Пятого кстати также достаточно грешков в темном прошлом» — размышлял Лимин, с порога разглядывая посиневшее небо. — Эм, г-господин… Вы уверены, что стоит накрыть в беседке? — подал голос подбежавший глашатай. — Полностью, — с едва заметной улыбкой кивнул Лимин. Он эти надвигающиеся грозовые тучи видел еще с балкончика перед тем, как поймать тех служанок-профурсеток. Восьмой старейшина посещал младшего наследника слишком уж часто. Чуть ли не каждый день по два раза! Этот человек имел на первый взгляд мягкую манеру разговора, которая, однако, могла в любой момент оборваться резким вопросом или холодным намеком. Подобное типично для придворных интриганов, на которого того вполне могли обучать еще в семействе Фан. На здравую голову Лимин кое-как справлялся с этим трехсотлетним стариком, ссылаясь на свое надорванное физическое состояние и не давая точного ответа на часто повторяющиеся (в различнейших вариациях) запросы о наставничестве. Впрочем, этот древний упрямец, пару раз «проиграв» в словесных баталиях, не сдался и уже прощупывал почву в другом направлении. К счастью, к Вэнь Жоханю пока не пускали, Четвертый находился в заключении, ну а Вторая, похоже, дала резкий отказ. Тогда уже в следующий визит он провел самую настоящую вступительную лекцию по талисманологии; а вечером с ним пришла его личная ученица и тоже провела что-то типа вступительной речи об истории «письчего заклинательства». На последовавшее усиленное сопротивление попаданца Восьмой лишь резонно заметил, что дополнительные знания второму наследнику не помешают вне зависимости от того, под чье наставничество он далее пойдет. Так что Лимину пришлось все же смириться с этими лекциями, интерпретируя их как время, потраченное на улучшение отношений с одним из важных персон этого клана. Однако уже на первом уроке он в полной мере осознал, почему при таком потоке принятия людей (а Восьмой принимал всех, сколько-нибудь способных к духовным манипуляциям и оплате материалов, затраченных на первичное обучение) уже на вступительных порах отсеивалось больше половины. И дело было даже не в строгих правилах… Нет, до них эти люди не доходили… Просто, Восьмой, как, впрочем, и любой фанатик своего дела был до безобразия зануден и совершенно не умел понятно объяснять. Пространные речи о важности письменности, о том, что любой талисман, как «откровенные росчерки повеления души», вызывали зевоту и скорее могли лишь запутать новичков. Даже у такого достаточно опытного духовного практика, несколько раз возникло желание перебить этот бесполезно-помпезный треп, сгребающий все в кучу и ничего толком не разъясняющий. А то, как Восьмой принимал его срисованный талисман Лимин не мог вспомнить без ухмылки. Суровый вид, мрачно сдвинутые брови и пауза, грозящая растянуться на полвека. Он даже подумал, что где-то ошибся, однако после этот странный старик хмыкнул и убрал бумажку куда-то к себе в кармашек. Так что Лимин мог сделать вывод, что все же это талисман был нарисован на удовлетворительном уровне. Разговоры о Тринадцатом (как и о поисках Четырнадцатой) были крайне краткими, и попаданец не мог толком понять, как этот старейшина к ним относится. Хотя вроде Восьмой не врал об отсутствие вестей о девушке. Обычно об этом они разговаривали на втором, вечернем визите. Без свидетелей… Ну, или обыкновенно без посторонних… Прошлый закат был несколько иным… Что же касается тех, кого он с собой приводил на днем… Его личных учеников… То пока Лимин был знаком лишь с одним из трех. Строгая женщина в круглых очках с темными стеклышками (из туманного кварца), время от времени сползавшие с крючковатого носа. Она всегда щурится, закрывая блекло-зеленоватые глаза (свою единственную сколько-нибудь выделяющуюся черту). Острый подбородок с тонким чопорно сжатыми бледными губами и собранные в строгий пучок темные с проседью волосы с единственно выпущенным локоном (на вэневский манер) на высокий лоб завершали строгий образ благородной дамы. Увы, эта женщина имела крайне противно гнусавый голос, а манера протягивать гласные никак не улучшала понимание сказанного. Более того некоторые слова были произнесены с таким акцентом, что Лимину все же приходилось поднимать руку и переспрашивать. В эти моменты дамочка еще больше морщила губы и сводила жиденькие бровки, но беспрекословно пояснила все непонятные моменты, интуиция же подсказывала попаданцу, что поступала она так только на этих индивидуальных уроках, обычные же адепты вряд ли удостаивались и осуждающего взгляда на свое возможное любопытство. Вэнь Маохэ. Старшая ученица Восьмого. На нее также имелись записи из «стартового». Где-то полтора века назад ее должны были отправить в вассальный клан Шэн для неравного брака с каким-то уже едва передвигающем ноги стариком-чиновником, что и числился-то в рядах заклинателей лишь для набора очков престижа. В общем, этот чинуша отвалил тогда целую кучу золота ради того союза, и Шэн все же решилось на подобную аферу. Впрочем, они не так чтобы сильно рисковали, Вэнь Маохэ была младшей дочерью позапрошлого Четырнадцатого, что из-за ослабевающего «кошачьего дара» уже растерял все свое влияние. К тому же она не имела видимых талантов в совершенствовании, так что, если б не своевременное вмешательство Восьмого, сделка вряд ли б сорвалась. С тех пор эта женщина по-собачьи предана Вэнь Мину. Лимин подумал бы даже о влюбленности плотской, однако вовремя вспомнил, что старичок-то обрел молодость не так уж давно (после смерти Пятого). Она вела крайне сухие, поверхностные лекции и требовала вести записи. Для Лимина, умевшего конспектировать, это не составляло особого труда, так что при проверке дамочка могла только хмыкать (неумелое подражение Восьмому). — Однако сегодня это будет кто-то из младших, — стоя на пороге дома, Лимин оглянулся на спешащую к нему парочку. Вместе с Тянь Лоцзи прибежал и Хэ Юн. Этот парень появился ровно на следующий день после извинительного письма. Упав на колени, он явно ожидал принять всю полноту несравненно жестокого наказания, однако голова Лимина была забита уже совершенно иными вещами. И да, для попаданца было важнее покарать сбежавших телохранителей, чем снаряжать поиски пустышки Линцзяо, поэтому, выспросив парочку уточнений о положении дел в клане Ван, он поставил теперь уже совсем ничего не понимающего новоприбывшего в смену своей личной охраны. — Сегодняшний вечер — отличное время для путешествий, — загадочно улыбаясь нескончаемым тучам, произнес Лимин. Охранники переглянулись. Их хозяин не шелохнулся, словно углубившись в свои странные размышления. Сиюминутная проблема заключалась в среднем ученике Восьмого. Именно невнимательность одного из его приближенных учеников привела к трагедии в жизни Хэ Юна, из-за которой тот и пришел мстить Вэням. Попаданец до сих пор не разобрался, в каком состоянии находился их конфликт. Вроде бы (если судить по намекам) все уже разрешилось, но все же и бередить не заросшие раны у «еще полезного» человека не стоило. — Подчиненный Хэ, что думаешь об ордене Ван? — спросил Лимин, но тут же уточнил: — Не о том, что ты уже рассказывал. Я про общее впечатление. Молодой человек, поклонившись, открыл рот, а затем закрыл, насупился и после паузы все же продолжил. — Обычные они. Есть некоторая нервозность и закрытость. Они бояться, но это и так было понятно. И… Там есть даже неплохие люди. Ну, по крайней мере, этому слуге так показалось, — медленно произнес Хэ Юн. — Ну, надо же! Есть хорошие люди, — саркастично произнес Лимин. — Уж, не те ли, кто помогал Линцзяо от вас скрыться. Молодой мужчина гордо вскинул подбородок: — Вполне возможно! Ваша бывшая… Кхм, то есть этот господин хотел сказать… Хэ Юн снова замялся, обдумывая какое обращение использовать, Лимин не перебивал. — Кхм, в общем, как я уже говорил, она долго болела. Даже казалось, что она умом тронулась. А Глава, ее родной отец, все равно решил применить то жуткое наказание! Её наверняка пожалели, — прямо посмотрев в глаза, честно ответил этот благородный парнишка. «Он ведь из глубинки? Хм, но с такими талантами в культивировании… Хм, » — прищурившись, Лимин внимательно оглядел молодого человека с головы до ног, а затем едва заметно кивнул. — Господин? — все же не выдержал Хэ Юн. — Отлично, думаю теперь Тянь Лоцзи посмотрит на ситуацию свежим взглядом и тоже составит подробный отчет. Нельзя забывать, что основная ваша цель не в надзоре за кланом Ван, а в слежке за управлением сестер Цзоу. Это они должны найти Ван Линцзяо или хотя бы отыскать сообщников в ее побеге. Поэтому посмотрим, какие оправдания они пришлют с тобой, Лоцзи, — медленно огласил свое решение Лимин. Поднявшийся ветер начал трепать одежды заклинателей, вдалеке загрохотал гром, однако, похоже, это совершенно не взволновало стоявших позади охранников. Они разом опустились на одно колено и резво огласили свое согласие действовать по указанному плану. Лимин несколько скривился от внезапно привалившего вэневского пафоса, однако свел выражение на беззлобную ухмылку в ответ на безудержную лыбу Лоцзи. Последний энергично подскочил, явно уже готовый отправляться к любимой сестренке прямо сейчас, через разразившуюся бурю. — Вечером. Твое сегодняшнее дежурство никто не отменял. Пока будешь в отъезде тебя заменит Хэ Юн. Но лишь временно… Понимаешь? Будут задержки, пошлю гонца с приказом о немедленном возвращении, — охладил его пыл Лимин, затем он кивнул своему новоиспеченному охраннику: — Согласен с решением? Несостоявшийся мститель, не вставая с колен, вновь утвердительно рявкнул. — Отлично. На сегодня свободен. Утрясай свои дела, утром еще поговорим, — деловито распорядился Лимин, решая тогда и начать плавно расспрашивать об конфликте с Восьмым. «Заодно Вторую можно сегодня наконец задержать, пользуясь предлогом столь наглого отнятия ее ученичка, » — довольно кивнув, Лимин решительно вышел в разгорающуюся бурю. Постепенно начинал моросить дождь, а ветер налетал мощными порывами, стремившимися если не снести с ног упрямых людишек, то хотя бы кинуть в них ветку, сорванную из искусной садовой композиции. «Эх, старому садовнику снова работы прибавится. Впрочем, не зря я нашел ему двух помощников, » — спокойно констатировал Лимин, решительным шагом продираясь к беседке. Благо до нее оставалось не более десятка шагов. — Господин… господин! Шляпу… Плащ… хотя бы… — все звуки потонули в оглушительном реве стихии. На самом деле это была совершенно обыкновенная беседка открытого типа, и пусть вьюнок плотно оплетал одну сторону, с трех других ветер и дождь могли открыто бесчинствовать над безумцами, решившими встретиться здесь в такое время. Тогда же их нагнал младший глашатай, в руках которого был зажат плащ. Лимин, посмотрев на необычный золотистый свет, разливающийся из беседки, лишь с улыбкой покачал головой, однако отсылать служку не стал. В конце концов, можно проверить реакции этого паренька прямо сейчас вместо того, чтобы посылать бедолагу в бурю. Золотистая полусфера барьера Восьмого спокойно позволила проникнуть им всем внутрь. Теплота и уют резко контрастировали с разыгравшейся грозой. Вэнь Мин уже спокойно попивал чаек, позади него стояла высокая фигура, закутанная в плащ, на другой стороне дрожала троица ребятишек, нервно ухватившись за симпатичную служанку. — Похоже, не только этот наставник решил сделать небольшой сюрприз, чтобы разнообразить наши встречи, — хмыкнул старейшина. — Приветствую старейшину и его личного ученика! — воскликнул Лимин, складывая руки в приветственный жест. — Будешь разыгрывать вежливость после всего устроенного? — резко отпарировал Восьмой, со звоном ставя чашку. «Однако он вовсе не обижен, » — констатировал Лимин, уже изучивший некоторые приемчики этого скользкого старейшины. — Этот наследник вновь сглупил. Может быть этому старейшине стоит отступиться и… — притворно вздохнул Лимин. — Еще чего! Садись наконец! — проворчал Восьмой. Лимин подавил расползающуюся ухмылочку, это начинало походить на спонтанно сформировавшийся ритуал. Он пытается вредничать и хитрить, а притворно разгневанный Восьмой резко это пресекает. Попаданец уверенно присел на скамью напротив и взглядом указал на свою пустую посуду. К сожалению, бедная служанка все пыталась выдраться из маленьких ручек, поэтому подбежал глашатай. Дрожащей рукой он все же сумел налить заварку, но затем попаданец уже сам взялся за чайник. Он поступал так чисто из соображений собственной безопасности. Не хватало ему новых ожогов, полученных столь глупым способом. Однако почти сразу же его собственная рука дрогнула от громкого смешка, исходящего от загадочного ученичка Восьмого. Почему-то по спине побежали мурашки нехорошего предчувствия. — Может уже хватит наращивать эффект? — оглядываясь, мягко вопросил Вэнь Мин. — Думаете? — поинтересовался баритон со звонкой хрипцой. Грянул гром, и плащ был откинут, вызывая детские визги и невоздержанные охи прислуги. Кипяток полился мимо, обжигая колени. Прилив внезапной боли заставил оторваться от этого «нечто», что с гаденькой ухмылочкой ловил реакцию окружающих (в особенности младшего наследника). «Нечто» было ярко накрашено. Прямо так, как представлял себе читавший новеллизацию юзер Вэй Ина, только переселившегося в свое новое тело. Но тогда он еще одергивал свою разгулявшуюся фантазию, подмечая, что у безумного бедолаги, продавшего тело Темному Магистру, было не так уж много средств для нанесения всего «боевого раскраса», да и опыта с ясностью разумения… «Хотя какая ясность разумения могла допустить такое!» — сам себе возразил Лимин. Густой слой белил ярко контрастировал с неровно нанесенными румянами и неумело подкрашенными бровями. Помада также лежала кривым слоем. — Ты перестарался, — сухо прокомментировал Восьмой. — Правда? Вам не по нраву мои новые одежды? — кружась, «нечто» привлекло внимание и к экстравагантному наряду. Глубокий вырез в виде сердца оголял грудь чуть ли не до сосков, присутствовало и безвкусное сочетание розового, черного, золотого, красного и белого в жутко-хаотичном порядке (словно кто-то разлил эти краски на шелковым холсте или же долго лепил невпопад заплатки разных цветов), ровно в таком же хаотичном порядке переливались разномастные драгоценные камни; классическая же вэневская накидка поверх этого безобразия смотрелась издевкой. — Или может прическа? — покачал головой незнакомец. В темные косички, что были связаны в пучок на макушке, вплетено множество разноцветных лент. А верхушку со сдвоенной заколкой еще и венчали перья. — Перья точно лишние, — кивнул Восьмой, затем повернулся к Лимину: — Мой младший ученик Цзюнянь-цзун. Этот наставник рассказывал о нем. — Вы рассказывали? Этот господин польщен, — мягко протянуло «нечто». — Да, мы говорили о вас. Вы из Кэ, — Лимин выдавил из себя улыбку. «Значит, это все же не средний ученик. Но от этого сейчас как-то не легче, » — несколько приходя в себя, констатировал попаданец. — Что-то не так? — склонив голову на бок, все ухмылялось это «нечто». — Как можно! — театрально всплеснул руками Лимин. Он и впрямь несколько заострил свое внимание на фамилии этого ученичка, однако тогда Восьмой без капли сомнений просто отмахнулся. Кэ Цзюси. Отщепенец, негласно изгнанный из рода за свою «неправильную» ориентацию. Так кратко констатировалось в «стартовом пакете». Насчет того, насколько лоялен своему наставнику этот «возможно» обиженный на родню «обрезанный рукав» в Системе не упоминалось. Говорилось только то, что его обучение из-за «иного подхода» было самым популярным среди личных учеников Вэнь Мина. Тогда Лимин не придал значения на этот расплывчатый эпитет, сосредотачивая свою паранойю на враждебной фамилии. Теперь же его ждало изучение этого самого «иного подхода»? — Этот господин также наслышан о вас и ждал этой встречи с нетерпением, — облизнулся этот извращенец. «Так, детей нужно убрать!» — вздрагивая, с запозданием осознал Лимин. — Кстати говоря, тут некоторые непослушные детишки провинились, поэтому этот наследник подумывает послать их к вам в пещеры. Хм, может быть в лапы этому павлиньему демону? — с совершенно серьезной миной Лимин обратился к Восьмому. Троица мелких пакостников тут же испуганно заныла. — Хм, не знаю-не знаю, у меня вообще-то существуют требования к отбору. По мне, так они слишком костлявые, — с такой же непрошибаемой рожей покачал головой Вэнь Мин. — Откормите, — продолжал настаивать Лимин, будто не замечая тихие мольбы ребятни. — Еще чего?! Корми их сам! И так чтобы сочненькими да жирненькими были, — внезапно подыграл Кэ Цзюси. — Ладно, это как-то слишком муторно. Тогда пока пощажу их. До следующего проступка, когда они меня сильно разозлят, — тяжело вздохнул Лимин, жестом разрешая служанке отпустить детишек. Те с криками сразу же выбежали из беседки, несмотря на все еще бушующую грозу. — Демонический павлин? — Кэ выгнул и так криво покрашенную бровь. — А как по-иному стоит вас представлять? Как человека, что злонамеренно хочет испортить о себе первое впечатление? Вы даже не удосужились нормально накраситься, только позорите старания ваших слуг, страдавших над этой прической, и вышивальщиц, что изломали свою фантазию, придумывая фасон ваших одежд, — насмешливо произнес Лимин. — Оу, мы будет соревноваться в остроте слова? — оскалился Кэ. — Не мог же этот господин не отметить их труд, — фыркнул попаданец, а затем вновь обратился к Восьмому, наблюдавшему с интересом за всем этим цирком: — Многоуважаемый старейшина, что-то случилось с вашей старшей ученицей? Уж не задел ли этот глупый наследник как-то ее чувства? Это был далеко не праздный вопрос. Вчерашний случай вновь доказал, сколь неполны были данные из «стартового пакета». И вроде произошла не стоящая внимания мелочь. Ну, увидела она Жара, соизволившего полакать предложенное молоко… Однако тут же, просто мгновенно, она изменилась в лице и часовую лекцию будто бы скомкала на добрую половину. А на справедливые вопросы наследничка внезапно дернула на себя и прошептала: — Вплоть до тринадцати лет эту госпожу запирали в непроглядно темной похоронной комнате с кошками, чтобы я смогла только ощутить связь с ними… Меня пытались обучать… Так что даже без дара эта госпожа отлично может уловить эту связь! Но не успел Лимин хоть как-то ответить, Вэнь Маохэ уже юркнула к выходу. — Ох, не выдумывай лишнего, — наливая себе новую чашку чая, отмахнулся Восьмой. Он ответил также и в тот раз, увиливая от любого вопроса, как древний лис, и попаданцу оставалось только строить не слишком правдоподобные догадки. И что тогда с Четырнадцатой? Она для Восьмого словно любимая внучка? Или же это также триггерило Маохэ, а «добрый наставник» просто предпочитал не замечать? Или же она провела какие-то двинутые параллели между Лимином и Четырнадцатой и поэтому так остро среагировала? — Этого ученика вам мало? — Кэ Цзюси громко хлопнул толстым томиком по столу. — Что вы! Вас мне с первых мгновений уже хватает с лихвой, — усмехнулся Лимин. — Правда? Ох, столько агрессии, прямо волнует кровь, — вторил Кэ. — Не этот наследник это начал, заметьте, — Лимин выразительно покосился на наряд своего нового «учителя». — Ох, этот ученик просто хотел произвести волнующе-приятное впечатление на сладенького второго наследничка. Кто ж знал, что слухи о вас настолько противоположны действительности. Того и глядишь, откроете свой храм для благонравным девушек и юношей, — невинно замахал ресничками этот тридцатилетний лоб. «Вот же гадина языкастая!» — не пряча саркастической ухмылки, мысленно выругался Лимин, однако вслух больше ничего не сказал, а лишь выразительно оглянулся на Восьмого. — Словно наблюдаю за котами, не поделившими территорию. Те также перед дракой шипят, орут и выгибают спину. Что-то тоже не поделили? Не припомню, — довольно хмыкнул трехсотлетний старик. «Мы для него лишь хорошее развлечение? Ну, и сравнить нас животными, явно ставя ниже. Учитель от ученика не далеко ушел, » — все еще кипел внутри Лимин. Однако Кэ все же ответил своему наставнику: — Может и не поделили! Теперь настала очередь Вэнь Мина удивленно выгибать брови, однако более его младший ученичек ничего объяснил, а, наоборот, полностью развернулся к Лимину, которого смерил жутко высокомерным взглядом. — Достопочтимый наставник доверил этому ученику вести теорию преобразования высшего уровня. Если освоите эту книгу, то сможете совершать сверх-воздействия проводников одним своим росчерком, — сухо произнес отпрыск Кэ. Под проводниками имелись в виду различного рода предметы, заряженные (или хранящие) сильной энергетикой. Даже заклинательскую бумагу сильные кланы старались пропитать чистой Ци (например, от священного места), а уж после обращать в талисманы, вкладывая в контур свои силы через специальные чернила. И все же то, чем бахвалился этот Кэ лежало в несколько иной плоскости от стандартной талисманологии. — Ведь это уже… Артефакторика? И сакральная геометрия? — нахмурено переспросил Лимин. — О, вы не такой уж и пропащий… Хм, этот учитель имеет в виду, что ученик в чем-то прав. Ведь это смежные области. Естественно, что высшая талисманология будет пересекаться с ними. Однако это лишь первый том в нем пересечений не так уж и много. Хм, решено! Учите! — Кэ резко двинул талмуд с трудночитаемым названием в сторону Лимина. Рефлексы сработали как надо, и, вот, уже ошарашенный попаданец с разрастающимся раздражением разглядывает кропотливые труды ученых мужей-талисманологов сего мира. А ведь он едва не смягчил сарказм, признавая в этом «обрезанном рукаве» талантливого заклинателя, а также, возможно, толкового учителя. Ведь, судя по записям из «стартового», он за столь короткий срок (всего около десятилетия) смог выучить гораздо большую группу адептов, чем два других ученика Восьмого; плюс к нему присоединилась часть учеников младшей касты, которым он также смог поднять уровень. Еще и поэтому он вызывал подозрения в возможном своем предательстве несмотря на то, что жизнь его была описана вплоть до жуткой кончины, и нигде на подобное даже намека не проскальзывало. А теперь этот расхваленный Системой самородок просто бросил в руки книгу. «Замечательно! Вэнь Маохэ по сравнению с этим «зловредным нечто» просто учительница века!» — Теперь попаданцу даже стало интересно, чего этот Кэ так взъелся на него?! Только лишь из-за репутации, враждебности фракций и еще какого-то неправильного предубеждения или же здесь лежит что-то личное. Как знать, может Вэнь Чао что-то уже успел тому сделать? — Эм, но разве мы не проходили лишь основы? — Лимин вновь посмотрел на Восьмого. — Но разве ты ранее не показывал результаты гораздо выше среднего? А все лекции для тебя были словно бы приятным времяпрепровождением на фоне чтения давно изученного материала? Так по крайней мере показалось этому старейшине. А вчера Вы, второй наследник, проявили просто-таки глубинное понимание, после которого не грех пропустить первые этапы, — с такой раздражающей улыбочкой припомнил ему Вэнь Мин. И Лимин, осознавая наконец свой промах, даже пропустил мимо ушей внезапную похвалу Восьмого (зато Кэ Цзюси явно был потрясен). Действительно, вчера выдался особенный во всех смыслах день. Солнце уже заходило за горизонт, так что Лимин рассудил, что Восьмой не нанесет второй визит, и можно хоть чуточку расслабиться. Поэтому, заманив детишек сладостями, стал перелистывать детские сказочки. Не самое привычное занятие для вэньчаовской тушки (но для настрадавшейся попаданческой душонки самое то); от такой картины бы обомлел любой хоть что-либо знающий о втором наследнике солнечного ордена, причем сразу бы заподозрил нечто неладное. Словно бы в нем не могло проснуться некое подобие отцовско-братских чувств к этим ребятишкам. Однако все же нашелся один человек, что, скрыв свое присутствие и прокравшись в его покои, долго прятался и внезапно вышел только, когда заинтересовался нафантазированным попаданцем рассказом. — Ну надо же? Разве Черное Солнце существует на самом деле? Разве не Луна по желанию бледноликой богини-зайчихи закрывает иногда солнце для ее встречи с возлюбленным? — Восьмой тогда порядком испугал Лимина, а тот в свою очередь разбудил засопевших детишек, пригревшихся к бокам вэньчаовской тушки. Пришлось вначале успокаивать мелочь, разволновавшуюся появлением незнакомого взрослого, а уж затем… Иномирец просто как будто бы «забыл» про вопрос трехсотлетнего старика, отвлекая того встречно поднятыми темами. Так уж сложилось, что самой животрепещущим для трехсотлетнего старичка была талисманология, и Лимин ловко свел разговор именно к делу жизни Восьмого. Но даже в такой обстановке (с испуганно замершими детишками в чужих личных покоях ночью) голос Вэнь Мина был холоден, так что несмотря на частенько непонятные термины перепуганная ребятня все никак не хотела засыпать, и еще больше ворочалась, невольно надавливая на свежие раны. Тогда попаданец стал мягким голосом в паузах Восьмого вставлять свои красочно-краткие «объяснялки» фанатической речи. Тем более, что подобные передышки тот делал часто, словно отмечая новый абзац, а, услышав тихие лиминовские вставки, даже вроде стал подстраиваться под них. К сожалению, взволнованные детишки так и не заснули, даже наоборот через часик эти двое готовы были нарисовать свои первые талисманы, которые, разумеется, так и не засветились. Однако Восьмой все равно с громким хмыком отобрал эти бумажки, чем вновь расстроил детей. В итоге, пришлось быстро закругляться во избежание звонкой детской истерики, да и многоуважаемый старейшина в памяти мелких теперь был запечатлен, как жуткий злодей. — Вот и славно, значит жду доклад-эссе на тему сверх — воздействий минимум на полсотни страниц, — Кэ Цзюси самой своей неприятной улыбочкой возвратил Лимина в реальность. — Что ж… Это все? — сухо подытожил попаданец, игнорируя существование разукрашенного «нечто». — Думаю, нам более не стоит задерживаться. Судя по намекам, у всех нас на сегодня запланированы дела, — кивнул Восьмой. — У вашего новоиспеченного любимчика их теперь точно много, верно второй наследник? — вновь попытался его задеть Цзюси. «Это так по-детски. Восьмой верно подметил, даже у котов больше поводов для склоки, » — Лимин внимательно присмотрелся к младшему ученичку. А тот внезапно протянул руку к лицу второго наследника. Тут же последовал звук извлечения клинка из ножен. Во вспышке молнии сверкнула заклинательская сталь, также в это одно мгновение из воздуха воплотился освещенный синевой барьер, и, столкнувшись друг о друга, они высекли сноп искры. — Лоцзи, не стоит марать руки, — оглянулся на свою охрану Лимин. И тот оказался послушнее Чжулю, сразу исполнив требуемое. То же самое сделал и его внезапный противник. — Крепкий меч? И что-то еще? Клан Тянь? Хм, этот господин просто хотел указать, что и внешний вид второго наследника не соответствует идеалу. Ваша повязка растрепалась, — после тихого бормотания достоинств «вражеского» телохранителя легкомысленно указал Кэ. — Вы смерти ищете? — нахмурился Лимин. — Может быть… А может… Даже грустно, что столь простое действие вызвало столько шума. Вам так не кажется? — невесело ухмыльнулся Цзюси. — Ну, вы сами знаете, что такое быть чьим-то наследником, — пожал плечами попаданец. — Возможно, — с легкой горечью хмыкнул отщепенец из Кэ. «Хм, а ведь он умрет страшной смертью… Его будут преследовать отряды Цзинь, загоняя в угол, как зверя. Он убьет их достаточно, чтобы разозлить… И над ним произведут надругательство с помощью, хм… Как там было в д*лбанной опции указано? Хм, с помощью множества посторонних предметов. Затем его изуродованный труп вывесят на всеобщую потеху. Кто угодно мог поглумиться над уже умершим бедолагой. Впрочем, у всех здесь будет несчастливый конец. Даже у этого пытающегося слиться с темным углом младшего глашатая. Только один Лоцзи уйдет более-менее спокойно, Восьмой так вообще погибнет полностью сломленным, откинувшим свое миролюбивое мировоззрение, когда уже без сил будет пытаться преследовать убийцу сына и своей старшей ученицы, » — Темная меланхолия вдруг нахлынула на Лимина. В свете молнии и отдаленного раската грома они все показались ему призраками, гарантированно обреченными на вечные мучения. — Мы пойдем, — твердо кивнул старейшина. В этот раз Кэ не стал медлить, под прощальные поклоны они направились прямо в затихающую бурю. По крыше стал молотить ливень, однако странную парочку эту не остановило. Новый барьер (теперь передвижной) возник над их головами, однако и старый распадаться словно бы не собирался. Горел стабильным светом, все еще ограждая от стихии. Лимин, убрав наконец вежливую улыбочку, почти сразу откинул талмуд слуге и властным жестом приказал принести плащ еще и Лоцзи. Однако, как оказалось, глашатай подумал об этом заранее, и телохранитель уже плотно завязывался. — Останешься здесь у Хо Хуа в распоряжении. Мы отправляемся к… Впрочем, у нее есть расписание моих встреч, — кивнул он служке, уверенно вышагивая под ливень. Лимин не ставил себе цели догнать уходящих гостей, однако он неожиданно быстро закончил не особо сложные приготовления, а эта парочка, видимо, наоборот не особо куда-то торопилась. И, подходя к высокой изгороди, попаданец невольно услышал их разговор, однако вместо того, чтобы поддаться назад или как-то явить себя, он губами приказал Лоцзи последовать его примеру и скрыть по максимуму свое присутствие. И, сойдя с дрожки, он ухом прижался к толстой каменной кладке забора. — И что?! Подумаешь второй в очереди! Этот ученик тоже был третьим сыном главной ветви! — громко возмущался Кэ с другой стороны ограды. — Будь он так избалован, как ты описываешь, то твоя голова была бы уже приговорена. А о том, что с тобой бы сделали в пыточной Девятой лучше вообще не представлять. И мое влияние не помогло бы тебе выпутаться. Скорее наоборот, это было бы нашим общим крахом, — возразил Восьмой. — Вы преувеличиваете! — фыркнул Кэ. — Нет, ты просто никогда не видел, на что способна Верховная ветвь в бешенстве. А этот старик видывал. Их тайные техники могут разрушить этот прекрасный огненный град полностью, — с печалью сообщил древний старец. — Чепуха, вы же положили на лопатки нынешнего Верховного! И вообще, почему тогда вы не остановили этого глупого ученика? Может тоже считаете, что второй наследник должен понести хоть какое-то наказание за свои запугивания моих личных учеников?! — возмущенный голос Кэ Цзюси стал отдаляться. — Глупец! То было… И ты также понесешь наказа… — звук дождя полностью заглушил нотации Восьмого. «Хм, ну теперь понятна причина его неприязни ко мне. И все же… Что я такого сделал? Или это было с Вэнь Чао? А может быть те двое охранников из дома Четырнадцатой? Глупость какая! Это даже издевкой не назовешь!» — с этими мыслями Лимин выпрямился и степенно-благородной походкой (словно бы ничего предосудительного не происходило) направился к парадному входу. Два здоровых, не особо отягощенных умом лба, из того отбора, который ему предоставил «милый папочка» через Первого, сначала грозно зыркнули на него, но, нагнувшись к спрятанному от дождя лицу, все же признали своего господина. И вот, они с Лоцзи уже подходили к Знойному Дворцу, обходя гаремный сад по скалистой тропке. Лимин мог бы воспользоваться прямым проходом. Тогда бы ему не пришлось осторожно скользить по мокрым ступеням, не страшась внезапных порывов ветра. Однако тот коридор вел напрямую к личным комнатам Вэнь Жоханя, так что даже в такую погоду попаданец предпочитал прогулку по свежему воздуху. Тем более этот путь был лишь не намного длиннее, да и пологая тропка-лесенка насчитывала всего с десяток ступенек, а вид с нее на город был изумителен. — Далее же нас ждет чудесный сад, а затем проскочим через сквозной проход и через главную площадь, направо — пробормотал Лимин. Они без приключений преодолели описанный маршрут, столкнувшись только с караулом у главных ворот, что также быстро пропустил их. Даже Восьмой со своим строптивым учеником не повстречались им (вероятно, старейшина знал иные пути). После пересечения привычно пустынной главной площади они остановились у высокого длинного здания, что хоть и не выбивалось из помпезной стилистики, однако, если присмотреться повнимательней, то в особенности со стороны внутреннего двора тот выглядел не особо ухоженным. Складывалось ощущение, что владелец просто махнул рукой на это и менял что-то лишь по мере необходимости, да и то не особо заморачиваясь. Например, прохудившуюся крышу он залатал черепицей явно не того цвета, а некоторые окна вместо почерневшей от копоти слюды были заделаны камнем. Впрочем, на первом ярусе оно было даже целесообразно, если вспоминать, на чем специализировался Первый. Однако попаданец не ожидал, что огромный внутренний двор будет так сильно заставлен всяческими коробами, бочками, кувшинами и прочими емкостями для различнейших материалов. Под проливным дождем все было накрыто плотной тускло светящейся тканью. «Хэх, не пожалели заклятую ткань использовать, » — Лимин покачал головой, припоминая, что процесс изготовления подобных вещичек в эти времена (до вэневского падения) был чуть ли не самым дорогим, и едва ли лидеры некоторых средних орденов могли достать подобное на парадные одежды. Также острый взгляд приметил, что у разных горок разные метки с боку на емкостях, и все товары ни в коем случае не преграждают основную дорогу. Он уверенно ступил в распахнутые задние ворота, где галдящая толпа, совершенно не замечая непогоды и незваного гостя, продолжала выгружать две огромные повозки. — Это заносите прямо внутрь! — во весь двор закричал кто-то. — Эй! Слышите меня, оболтусы глухие! Лимин уверенно направился на зычный голос, хоть тот и не принадлежал хозяину этих владений. Он узнал владельца голоса, хоть видел его второй раз в жизни. Первый случай произошел на собрании старейшин. Тогда на спор Вэнь Дасюна со своим братом Лимин пригляделся к личному ученичку, стоящему у него за спиной, и быстро уверился, что такой человек действительно вряд ли помог с бумажными делами. У повозок стояло двое, и один, судя по одежде, являлся странствующим торговцем, другой же смахивал на старого вояку. Они, увлекшись разговором, казалось вовсе не замечали творящейся вокруг непогоды. — Когда уж сделают нормальные подходы к вам, надоело вилять по всему городу, да портить отличные дубовые доски, — хмыкнул торговец. — Так езжай по другому подъезду! Сколько раз говорилось! — буркнул вояка. — То есть предлагаешь пересечь главную площадь?! Хочешь, чтобы этого слугу четвертовали?! — Реконструкция города- дело особое. Знаешь, сколько всего нужно! К тому же тебе доплачивают! — И эта доплата вся уходит на этих лошадок! — Торговец ласково похлопал по упитанно-лоснящемуся боку животного. — Да, кобылки у тебя что надо, — кивнул вояка, однако больше ничего не прибавил. — А еще, говорят, Черный рынок разорился, и наемная гильдия, которую он поддерживал, тоже развалилась. И все из-за какой-то нечисти! Там даже мимо проехать ваши запрещают! — все никак не сдавался торгаш. — А ты-то это, откуда знаешь?! Туда же пару дней пути добираться. И то, если лошадей не жалеть! — насупился вэневский представитель. — Дык, земля слухами полнится. И дешевой охраны теперь не будет, — со вздохом ответил странствующий торговец. Вояка, покопавшись в заднем мешочке, все же выудил пару серебристых таэлей. — Вот! Больше даже не проси! Иначе мои ребятки повесят твой труп на воротах, — рявкнул он. Торгаш лишь покачал головой да совсем тихонько буркнул, что с прежним управленцем было куда легче договариваться. — Что-что?! — прогрохотал вояка. — Выгружайте быстрей! А то скоро весь промокну! — воскликнул торговец, забираясь на козла и уже оттуда кидая монеты стоящей в отдалении крепко сбитой парочке в кожаных нагрудниках. — Эх, лучше б постоянную охрану завел, чем кормить подобных нахлебников. Видно же, что эти разбегутся от первой же стрелы, — покачал головой вояка, и только затем с удивлением обнаружил благородных гостей. — Ох, как же там… Здравия… Приветствую наследника! — неловко согнулся в поклоне этот угрюмый старик. Лимин еще раз смерил склонившегося мужчину внимательным взглядом. Широкоплечий старик, с виду преодолевший пятый десяток, ростом был примерно с вэньчаовскую тушку. Грубо-мужественные черты загорелого обветренного лица покрывали мелкие морщинки. Длинные седые усы свисали также как у Первого, ровно на длину аккуратно подстриженной бородки. Особую грозность придавали ему густые изогнутые брови, что почти сливались с бакенбардами. У правого виска имелся глубокий шрам, очерчивающий щеку. Однако если лицо производило впечатление грозно нахмуренного старого воина, то явная залысина, прикрытая оставшимися волосами, придавала всему образу какой-то потешно-глуповатый шарм. Вояка поверх серо-коричневых одежд носил вэневскую накидку. — И тебе не хворать! Где Первый? — по-простецки прямо обратился Лимин, таже махнул рукой всполошившимся грузчикам с торговцем. Вояка тут же выпрямился и четко отрапортовал: — Первый старейшина ушел на тренировку новоприбывших! — Правда? У нас же встреча назначена. Он ничего не говорил? Может что-то мне оставлял, — вежливо осведомился Лимин. — Говорил! Только вот, как началась гроза, тут же решил изменить планы. Да и вы прийти должны были намного позже. Этот наместник хотел послать гонца, чтобы предупредить, что сегодня ничего не выйдет, — честно ответил вояка. — Но ведь та вещь уже готова. Может вы просто ее отдадите? — предложил Лимин. На самом деле бестолковое общение с Первым иногда утомляло его похлеще уроков с Пятым. — Хм, — вояка задумался на несколько мгновений, но все же кивнул. Они развернулись и тогда попаданец заметил, что старик сильно хромает. Но не так как хромоножка, которому словно бы застарелая травма причиняет лишь небольшое неудобство. Вояка же на каждом шагу, тяжело заваливался и, пыхтя, перетаскивал больную ногу. Впрочем, несмотря на явную болезненность, перемещался он достаточно шустро, так что они быстро преодолели нагруженное ящиками абсолютно темное помещение и поднялись по деревянной лесенке на второй этаж. Там в заваленной бумагами комнатушке вояка, едва шевеля губами, раскрыл ларчик, стоящий на столе, и… Практически тут же закрыл. Открыл все полочки, встроенные в стол, но тоже, видимо, ничего не обнаружил. Повернулся настенным полкам, что были буквально забиты свитками, но затем резко повернулся к Лимину. — Ничего не выйдет. Похоже, наставник взял дар с собой, — вздохнул он. «Ну, вот. Это снова здесь топтаться завтра. А если его тренировки затянуться?» — мрачно подумал Лимин. — Хорошо, — с неожиданной решимостью кивнул вояка, а затем, явно забываясь, прикрикнул: — Пошли за мной! Он постучал пару раз по стене и стеллаж со скрипом сдвинулся, открывая низкий темный проход, ведущий вниз. Резким жестом вояка сорвал со стены тускло светящий фонарь, затем схватил пару свитков и похромал прямо в темноту. Лимин переглянулся с Лоцзи, но все же пошел следом. «Лучше б свой кабинет расширил, » — подумалось попаданцу, стремительно спускающемуся куда-то в неизведанное непонятно зачем. — Эм, господин… — нагнав вояку, подал голос Лимин. Напрасно. Тот был на своей волне. — Ща быстро доберемся, не волнуйтесь, — пыхтя, проворчал он. — Куда? — прямо спросил Лимин. — Как куда?! К Первому! — сообщил вояка. «Ладно. Это было почти очевидно. И не поворачивать же, » — легко согласился попаданец. Тем более, проведать о новом тайном проходе никогда не помешает. Да и посмотреть на эксклюзивные тренировки новичков Первого было бы неплохо. Очень скоро лестница сменилась наклонно-пологим тоннелем. Также стало сыро, низко, узко и темно. Ноги скользили и чвакали по лужам. На стенах рос мох. С потолка постоянно капало. Бледный свет от единственного источника совсем не помогал положению, и пару раз вояка спотыкался, почти роняя фонарь. Лимин не представлял, как мог пройти здесь такой великан, как Вэнь Дасюн. — Кто же построил столько тоннелей? — пробормотал себе под нос Лимин, однако на этот раз старый вояка его услышал. — Кто ж знает… Это вам надобно спросить у старшой в ремесленном цеху. То бишь у Бай Шиюй. Она является прямым потомком градостроителей, — пояснил он. Бай Шиюй действительно отвечала за средний район… Точнее за тех простых людей, что лишь вскользь касались духовного самосовершенствования. Простых работяг, у которых ничего не вышло и теперь для них существовала одна надежда продвижения наверх -накопить денег и послать испытать «удачу» уже своих детей. Попаданец кивнул и погрузился в собственные размышления… «Но вот, удача ли это. Конечно, заработок не сравнить… Однако это если повезет стать приближенным учеником приближенного ученика, а не пушечным мясом… А шанс даже на такое очень невелик. Да и в том случае нет гарантии быть всегда в безопасности. В особенности если все пойдет по новелльному итогу… Забавно, что ткань, которую закляли, так дорого ценится, тогда как бравые адепты, в которых так стремятся услать своих детишек те же ткачи, станут расходным материалом… Эх, конечно, лучше создать в этом переполненном опасностей мирке волшебные мечи… » — вновь поддавшись черной меланхолии, все думал Лимин. Впрочем, даже с такими думами он не забывал следить за дорогой. Три раза они поворачивали: один — вправо, два — влево. Затем наконец они стали подниматься, сначала плавно по естественному руслу тоннеля, затем по лестнице. Под конец вояка, чуть постояв и поводив пальцем по стене, нажал выступающий камень, и панель, преграждавшая путь, с грохотом отодвинулась. Сильный водный поток, вырывая фонарь, чуть не сбил с ног, однако он быстро иссяк, и, подняв изломанный светильник, они вышли наконец на свежий воздух. Пред ними предстали «занятные пейзажи». Сами они стояли на небольшой каменной площадке. Впереди только крутой, почти отвесный подъем, позади — овраг с бурным речным потоком. Венчали этот живописный вид могучая фигура Первого и горстка замызганных в грязи парней, упорно пытающихся закатить огромный валун (размером в три человеческих роста) в гору, несмотря на ветер и дождь. «М-да уж, а я все гадал… Что же еще мог выдумать такой человек?! Мое наказание было по крайней мере выполнимым, » — стараясь стереть горькую ухмылку, Лимин приближался к старейшине. — О! Пришел посмотреть на мои тренировки! — без расшаркиваний прогрохотал Вэнь Дасюн. — Почти. Этот внук хотел бы получить новую маску, — также напрямую спросил Лимин. — Что, не терпится избавиться от этой повязки? — похлопал его по плечу великан. Попаданец, вовремя укрепив тело, с достоинством выдержал громоподобные удары этой лапищи. Возникла небольшая пауза, а затем… — А тренировки-то мои как? — снова спросил Первый. «И ведь не отстанет, пока не совру!» — натужно улыбаясь, выругался Лимин. Но тут вмешался вояка: — Командир! Глава! То бишь, тьфу, старейшина, у вас снова в отчетах гуй смердящей слюной наплевал! Ничего не поймешь! Уже второй склад потрошу, и ничего не сходится! — Что такое?! — насупил густые брови Первый. — Говорю же вот здесь! — вояка развернул свиток и тыкнул пальцем в строку. Многоуважаемый старейшина задумчиво поскреб бороду, а затем хлопнул себя по лбу: — Дык, это ж за зимний сезон! Ну, когда гаденыш Четвертый еще кровушку мою пил! Чтоб вся его братия… Э, ну, ты это, внучок, ничего не подумай! Кхм, в общем, здесь некоторые циферки специально немного неправильно написаны. Чтоб ему жизнь медом не казалась… — Ну, и как разобрать, что здесь правильно? — убито спросил вояка. — Чжун Ман — ты отличный ученик! И давно со мной! Твои трудолюбивость и усердие не раз выручали нас! Этот старейшина верит в тебя! — прогрохотал Первый. — Там же еще семь складов. Это, если не учитывать провинции… И их тоже?! Боги! Может вы вели какие-то записи еще? Ну, одни верные, одни — нет? Хотя бы в местах, где ошибались… — убито прохрипел Чжун Ман. — Ты справишься! Я верю в тебя! — повторил Вэнь Дасюн. Вояка издал судорожный полустон-полувздох, в котором, видимо, заключалась вся боль ученичества на подобного наставника. Затем старичок молча развернулся и, сгорбившись, стал хромать в сторону потайного лаза. — Хм, он тоже вам чем-то насолил? — тихо спросил Лимин. — О чем ты? Это один из лучших моих учеников, кто вообще остался… Эх, столько всего мы с ним прошли, всего и не упомнишь! Даже когда отняли мою руку… — принялся за старое старейшина. «Ох, снова! Только не про руку! Пожалуйста!» — мысленно взвыл Лимин, вслух же торопливо польстился: — Ух, вот это тренировка!!! Такая славная идея! — Да уж, и погодка под стать! — радостно переключился великан и прикрикнул на бедолаг: — Веселей ребята! Ученичество в моих кузнях изматывает во сто крат сильней! Первый был один из немногих старейшин, что общались с ним и хоть как-то воспринимали всерьез. Однако помимо сплетен (что несли хоть какую-то пользу), это был просто-таки бесконечный источник нытья про «старые времена». И пусть Лимин был достаточно терпеливым человеком, но за эти четыре дня более длительного общения с этим великовозрастным дитем истощились бы любые ресурсы человеколюбия. Казалось, этот человек мог болтать о своей потерянной руке вечность! И, что удивительно, так ничего дельного в подробностях и не рассказать! — Можно еще немного подбодрить тобою. Ты ж не против, — заговорщицки подмигнул старикан и прежде, чем Лимин что-либо возразил, заорал во все горло: — А может хотите попасть в гарем к моему внуку?! Не доберетесь до вершины, могу этим осчастливить! У Лимина в мыслях остался один мат, тогда как грязные бедолаги, видимо, преисполнились новых сил и, заорав, начали толкать валун, куда живей. — Дедушка… — с опасной ноткой позвал Лимин. — Что? Зато дело пошло живей, — с детской непосредственностью состроил глазки этот старикан и тут же прибавил: — Кхм, кстати говоря, как вообще у тебя дела? — Плохо. Все избегают и отмахиваются, — честно признался попаданец. Тринадцатый, как и предсказывала Вторая, затих. Однако, как бы никчемно это ни звучало, Лимин все равно ничего не мог поделать. Вэнь Сюй после кроткого двухдневного перерыва (в течение которого попаданец пропадал на проклятых землях да отходил от глубоких ранений) ушел в неизвестном направлении на непонятный срок, по официальной версии культивировать (существовало, правда, одно особо компрометирующее доказательство обратного, однако Лимин предпочитал полагать, что это было каким-то наветом-недоразумением). Восьмой, на которого уходило столько сил, отмахивался от сколь-либо серьезного разговора насчет предначертанной судьбы и восьмисотлетнего спятившего сооснователя. Шестой, несмотря на подарок, также радушно распахивать свои ворота перед нахальным родственничком не горел; да и чудодейственное средство он, по словам Лянлу, принял только с четвертого весьма длительного разговора. К тому же он еще злился на попаданца за позорное наказание Вэнь Мо. Последний после громкого скандала ушел жить в вэньчаовскую пристройку для слуг. Сама же Вторая тоже как-то отдалилась, точнее выходила на контакт только через третьи лица (благо Вэнь Цин, да Лэй Сюли с Хэ Юном всегда были в шаговой доступности), это также напрягало попаданца. Он чуял какой-то неприятный подвох, что может внезапно ударить в спину, однако все же он хотел верить «крошке Лу-Лу». Десятый также отказывался от личных встреч, и Лимин уже отчаялся упрашивать об этом Первого. Девятая все еще «культивировала-умывалась» в «милой компании» своих духовных насекомых, им мешать решился бы лишь умалишенный. Так что более-менее хорошей новостью стало заключение Четвертого, да внезапная хворь Седьмой, при которой она перестала принимать сколько-нибудь важных гостей. Свободным оставался лишь Первый, но с ним болтать о планах, что рассказывать их всему свету! Да и по стратегической части дедуля был слабоват. Вот, и получалось, что ничего не получалось! Как быть если банально не поговорить, а те, кто слушал, отмахивались?! Он изо дня в день бился в эту стену, пытаясь как-то исхитриться, обойти или пробить, изобрести молотобойку, наконец, однако, увы, большая часть стараний, казалось, улетала в никуда. Нужны были более весомые доказательства, чем расплывчатые предсказания Второй да неумелые россказни Первого, что лишь косвенно что-то доказывали. Да, даже банально собрать вместе этих древних стариков не выходило! А еще на нем висело: исчезновение Четырнадцатой с обещанием долбанному древнему оборотню, план с Ланями и Цзянами и окончательно сломанная Система с опциями, способными убить. И Чжулю так еще и не вернулся!!! «Существует один человек, с которым стоило бы поговорить… И это разрешило половину этих трудностей… Однако к нему заявляться без доказательств смерти подобно. Да и просто так прийти тоже…» — уставился в никуда Лимин. — Да уж, женщины тебя явно избегают, — поддакнул Первый, выразительно покосившись на него. — Вторая действительно темнит. Но сегодня уж точно получиться ее разговорить, — Лимин словно бы не понял этого многозначительно хитрого прищура сплетника. В этот день, ближе к вечеру, Лянлу должна была привести старейшину Ланей, а по совместительству свою старую подругу. Тогда-то он и надеялся не только все уладить с захваченным кланом, но и узнать причину столь странного поведения Второй. — Да не о крохе Лу речь идет. А о Бай Шиюй! — напрямую выложил Первый. Лимин едва заметно поморщился. Вэнь Дасюн имел самый прямой выход на сию дамочку, ведь именно через нее решались вопросы и проблемы ремесленников и поставок тех же материалов заклинателям; также не стоило забывать, что Первый и за персонал отвечал, в котором числились родичи этих «простых работяг». Поэтому попаданец обращался именно к нему с просьбами сначала назначить встречу, а затем просто подсказать, где находится сия шустрая госпожа. Увы, все оказалось без толку! Бай Шиюй сначала скрыто, потом уже явно всеми доступными способами избегала его. Повлияло ли на это та компрометирующая ночная встреча, его репутация или же что-то еще — точно не было известно, однако, как только Лимин (или же его слуги) просто появлялся в ее поле зрения, дамочка быстро улетучивалась на другой конец города. А все предложения о встрече игнорировались по предлогом плохого самочувствия. Смотрелось же все это так, словно бы развратный наследничек избрал себе новую жертву и упорно преследовал бедняжку. Так что, безуспешно пробегав ровно полтора дня, он решил зайти с иного конца. Внимательно перечитал информацию из «стартового» и наконец наткнулся на преинтересное расхождение по цифрам, затем уточнил у третьих лиц, собрал несколько слухов об этой госпоже и теперь был уверен почти наверняка в своих предположениях. Оставалось только заловить достопочтенную и осторожно расспросить. Лимин собирался это провернуть на сегодняшней показательной порке ее единственного сына, полагая, что беспокоящаяся мать уж точно подобное не пропустит. — Знаешь ли, так преследовать людей не особо хорошо. Возможно, тебя этому не учили, но, эх, это сильно влияет на отношение к тебе же, — внезапно начал читать нотацию Первый. — Дедушка Дасюн, хотите правду скажу? — резко оборвал его Лимин. Это не было этичным поведением младшему к старшему, однако именно его лучше всего и понимал этот великан. — Эн, — Первый с готовностью кивнул, вовсе не воспринимая резкий тон сопляка за наглость. — До чертиков достало за ней бегать! Мне просто нужна некоторая информация из первых, так сказать, рук. Все! Вы же не думаете, что у меня симпатичные служанки во владениях перевелись? — глядя прямо в глаза, отчеканил Лимин. — Хм, этот старейшина верит тебе, однако я — не Бай Шиюй. Тебе следует сменить тактику. Никаких слуг или приказов. Лучше подойти тайно или послать убедительное письмо, а не те твои краткие записульки. Сам знаешь, женщина она видная. Хоть и вдова, но ей еще чуть за сорок. Для совершенствующихся мелко-среднего пошиба это самый расцвет. А репутация для уважаемой персоны — крайне важная вещь, — наставительным тоном сказал очевиднейшее Первый. Лимин только тяжело вздохнул. На самом деле больше всего шумихи производила сама жертва да некто, стоявший рядом (а не его слуги, что на этот раз действовали достаточно корректно). Поэтому он не стал ничего говорить о предстоящей своей ловушке на месте наказания, ибо был не особо уверен, что Первый не проболтается. А еще паранойя теперь почти постоянно твердила, что этот старикан только притворяется недалеким, и что он вполне возможно уже раскусил очевидные намерения узнать про «возрожденного ребенка» и «кристальную комнату», а теперь всеми силами старается предотвратить встречу с госпожой Бай. «Да, и подробное письмо вряд ли поможет. Маловероятно, что его могли перехватить, но все же… Нет, скорей всего, эта дамочка проигнорирует столь компрометирующие вопросы, ну а, если не проигнорирует, то наверняка приврет в ответветке. Нет, нужна личная встреча и неожиданный допрос, тогда есть возможность припереть ее к стенке и выудить больше сведений, » — размышлял Лимин. — Внук… Как там твой отец? — вырывая из раздумий, вдруг спросил Дасюн. Попаданец даже вздрогнул. Не то чтобы они уже не обсуждали «милого папочку», но ранее Лимин имел более радужные перспективы. Теперь же когда он все же сумел уговорить Восьмого подстраховать, все как-то слишком быстро пошло под откос. — Все также. Его состояние трудно спрогнозировать, ибо касается его разума и мыслей. Еще вчера с утра Чэнь Мо надеялся на улучшение. Даже пустил посторонних. А затем он, эх, поджег одну из своих наложниц. Похоже, наступил регресс, — хмуро признался он. Попаданец из-за этого «сердечно-милого» отца передумал с десяток планов, однако все же пришел к неутешительному выводу. С Верховным Заклинателем нужно устанавливать связь! Причем, как можно быстрее! Лимин даже с некоторым огорчением вспоминал, как шустро привелся в исполнение план по штурму Облачных Глубин. Одно мановение руки и уже назначено собрание старейшин, еще один взгляд и уже собраны нужные люди… Как назло, когда Вэнь Жохань был необходим, «милый папочка» был недоступен. Не пройти и не пронести ничего даже через третьи лица! Только личное присутствие самых близких и родных! И после очередного исчезновения Вэнь Сюя встреча лицом к лицу стала просто неотвратима. «Вот, только все равно как бы все ни окончилось очередным провалом, » — на минорной ноте докончил мысли Лимин. Попаданец хоть и был иногда слишком самонадеянным и азартным, но не самоубийцей же! А сейчас Верховный Заклинатель был чуть не страшней демонического генерала, ведь разрушительную логику последнего Лимин хоть как-то мог отследить. Тот же, кто поддался неконтролируемому духовному безумию, полностью непредсказуем. Он может мгновением назад с тобой спокойно что-то обсуждать, но вот ему не понравился один-единственный взгляд и все! Можешь прощаться с жизнью! Так что несмотря на срочность и безвыходность положения попаданец решил хотя бы немного обезопасить себя. Для этого просто необходимо было присутствие тех старейшин, что уже однажды угомонили приступ Верховного. И он уже своим «примерным слушанием лекций» смог убедить Восьмого. Теперь на очереди были Вторая и Девятая… «Сегодня попытаюсь со Второй, но вот как быть с последней?» — Лимин оценивающе посмотрел на Первого. - Дедушка Дасюн, а если представить смертельную схватку между тобой и девятой бабушкой, то кто бы победил? — протянул «внучок». — Эм ну, это вопрос, конечно, интересный. Мы ж с ней иногда в битве входим в такой раж… По силе, выносливости и всплеска мощи этот старичок ее превосходит. А вот, по ловкости и спонтанной выдумки она, ух, всех переплюнет. А еще не стоит забывать о некоторых ее талантах и вещах, которые также искусно используются в битве… В общем, мы бы сражались долго. Порядком изменили б местный ландшафт. Ну, все же этому дедушке кажется, что победа была за ним, — выпячивая грудь, мечтательно произнес Первый, однако через мгновения, будто очухиваясь, прибавил: — Ты только об этом Девятой не говори. Ладно же? «Если будет битва между ним и спятившим Жоханем, то Знойный Дворец, вероятно, будет разрушен. И тогда безумие «милого папочки» вряд ли удаться сохранить, даже как общеизвестный секрет. Однако моя жизнь дороже, » — решился попаданец, зная, что люди Двенадцатого и Девятой сейчас бегали в поте лица, чтобы остановить разрастающуюся волну слухов. — Дедушка Дасюн, все же, думаю, мне стоит посетить отца лично, — с театрально тяжелым вздохом произнес Лимин. Великан внимательно посмотрел в глаза «внучку», но все же кивнул: — Достаточно смелое решение… Ну, после всего того, что произошло… Ну, ты знаешь… Несмотря на свою болтливость, Первый действительно мог иногда держать язык за зубами. Так, например, про Жоханя он спрашивал только наедине и более приглушенным тоном. Также в этих расспросах всегда чувствовалась неловкая едва уловимая обходительность. Словно столь бестактный человек изо всех сил старался проявить подобие учтивости и сопереживания. Это было даже мило… Как попытки быть аккуратным слона в посудной лавке. — Но этому сыну все же тогда понадобиться ваша поддержка… Побудете тогда со мной? — кротко спросил Лимин. — А то! Конечно, пойду с тобою! Мы ж не чужие! И ты это… Какие будут проблемы всегда обращайся! — вновь похлопал его по больному плечу Дасюн. Лимин выдавил полагающуюся улыбку. Все же, похоже, он двигался в нужном направлении, хоть и не так быстро, как хотелось бы. Великан же после пары сильных хлопков вдруг остановился и вновь удивил неловким вопросом: — Ну, ты это… Как сам? Как чувствуешь себя? — Лечусь потихоньку, — скромно ответил попаданец и тут же перевел тему: — Твои-то почти докатили! — А то! С такой-то угрозой! Им, лентяям, нужно только верно кулаком погрозить! — прогрохотал Первый. — Да уж, они у тебя что-то с чем-то. Косплееры Сизифовы, — фыркнул попаданец и тут же осекся. — Сизи? Подчас ты такое завернешь, похлеще моего младшого братишки. Ох уж, эта молодежь, как что-то завернет, то подчас вообще не развернешь. А сами они и объяснить не могут, — покачал головой старейшина. — Хе-хе, ну да, — неловко усмехнулся попаданец. Все чаще после поломки Системы с головной болью стали прорываться словечки и образы. Однако радоваться подобному после всех тех выкрутасов, что натерпелся от этих безумных опций, он, увы, не мог. Речь шла о дальнейшем продолжении существования, поэтому юзер и торопил Безопасный режим. Даже сумел-таки настоять на повторном послании о системной поломке! — А ты что там застыл?! Не хочешь пройти еще одну тренировку? — Первый оглянулся на неуверенно переминающегося Лоцзи. — Нет, спасибо! Тем более этот слуга на смене! — энергично замотал головой телохранитель. — Хм, а жаль. Твои тетушки были бы рады, — прогрохотал великан. Юноша, казалось, побледнел, однако Лимин за тенью капюшона мог и не разобрать. — Как-нибудь приведу сюда Вэнь Мо, — пообещал вселенец. — Ха-ха! А давай! Во, будет лицо у Шестого! Мы из него сделаем могучего воина! — продолжал грохотать Первый, но уже чуть спокойнее прибавил: — Это только первый этап. «Даже думать не хочу, что будет дальше, » — мысленно фыркнул Лимин, глядя на извозюканых в грязи бедолаг, у которых валун начал катиться назад. — Еще немного же… Эх, дуралеи! — Старейшина рванул вперед и мощной лапищей остановил камень, когда тот готов был раздавить упавшего юношу. Раздался звук подобный раскату грома, валун треснул. Для него ничего не стоило одной рукой не напрягаясь удержать вес поваливший десяток крепких парней. — Эх, новый камешек придется искать, — огорченно выдохнул он и тут же мрачно воззрился на еле шевелящихся новобранцев: — Да, вам токо в гарем наложницами и идти! Что говорилось?! Сосредоточить силу в ногах и толкать одновременно. Тьфу! И дня у меня в кузнях не выдержите! Кто-то из юношей тихо заворчал, за ним словно ручеек разнесся возмущенный шепоток. — Какие такие фамилии? Какое особое отношение?! Ничего не знаю! Ладно, завершайтесь! Все равно гроза прошла! — прогрохотал великан, одним ударом посылая валун к вершине. И «камешек», чуть ли не противореча законам физики, взлетел на острую вершину и, уже переваливаясь, раскололся на части. Шепотки сразу затихли, а новобранцы замерли с раскрытыми ртами. Что-что, а уж впечатляющее представление Первый умел устроить. — Чего замерли? Домой! Вскоре вам будет дан последний шанс, — прогрохотал Первый вэневский старейшина. И троица парней, от которых в основном и шел возмущенный шум, тут же поплелась к тайному проходу. — Постойте! Дайте еще один шанс сейчас! Прошу! — звонкий голос прорезал тишину и эхом отозвался от скалистых вершин, окружавших их со всех сторон. — Хм, — Дасюн задумчиво подергал усы и снова скорчил угрозу на лице, однако Лимин уже хорошо разгадывал настроение этого старика. — Прошу! — остальные также низко поклонились. — Эх! Хоть и не гроза, но вы и так все загвазданные да уставшие… — легко согласился Первый, а затем что есть мочи засвистел. Бедные барабанные перепонки всех присутствующих зазвенели, чуть не лопаясь. Лимин смог хоть как-то прикрыть уши, тогда как бедолаги новобранцы попадали без чувств. — Эх, ну что за… Эх, совсем молодежь слабой стала, да? — покачал головой Первый, а затем зашагал к Лимину. — Особое отношение? И сколько клановых ребят вы содержите в кузнях? Чжун Ман и тетушки Тянь ведь не единственные? А как же все эти интриги интриг вассальных орденов? Местные ребятки все же не так хороши, да? — посмотрев на провалившуюся от свиста тройку, колко ввернул Лимин. — Хм, ты про что это намекаешь? — мрачно переспросил Дасюн. — Про фамилии ваших приближенных учеников, — спокойно уточнил попаданец, словно бы не замечая внезапной угрюмости собеседника. — Ты это… На фамилии и не смотри! Чжун Ман со мной многое прошел! В моих кузнях судят как раз не по фамилиям! — гордо ударил себя в грудь Первый. — Однако большинство все равно… — Внук! Наверно, ты не так понял тогда этого старика! Интриги действительно есть! Однако равнять всех и каждого по делам родного клана… Тогда и нам с тобой всю оставшуюся жизнь стоять на коленях у стоп Будды! Не суди людей по именам! Будь осторожен, но не отгораживайся ото всех! Это мудрость от старика, прожившего больше ста лет! — прогрохотал великан. — Хех, а разве для осознание этой простой истины нужны столетия? По-моему, возраст и осознание связаны очень косвенно. Можно и в сто лет тупить в некоторых вещах, — хмыкнул Лимин, старясь чтобы в его тоне не прорезались критикующие нотки. Не хватало еще, чтобы этот здоровяк вновь принял все на свой счет и еще оскорбился. Ведь на практике следовать всем этим умудренно-хорошим речам о «нетаковости всех человеков» вообще не представлялось возможным. Сознание, чтобы не перегружать себя излишними треволнениями, все равно неосознанно навешивает ярлыки на едва знакомых людей. Принадлежность к дружественному клану или роду в эти неспокойные древние времена давала хоть какую-то гарантию… «И наоборот. И мне полагается попытаться сломить нечто подобное, чтобы спасти Вэней… Эх, может сразу начать намыливать мыло и готовить веревку?» — заныл юзер, однако Фатум теперь уже привычно ничего не проворчала в ответ. Неожиданно Первый горько рассмеялся. — И впрямь… Знаешь, когда невеста меньшого пыталась меня предупредить, я не поверил. Смотрел на нее с таким предубеждением… Ведь она дочь Седьмой! И что в итоге? Лишился руки и учеников… А мне уже было далеко за сотню, — после оглушительного смеха просипел Дасюн. «О, это что-то новенькое… Но снова эти россказни про руку?!» — вздохнул Лимин. Он не был готов слушать получасовое невнятно поучительное нытье ради крупиц информации крайне сомнительной пользы. Возможно, когда-то в более спокойные времена они обязательно поговорят по душам. Возможно, даже будут вспоминать и эти дни с самоироничной улыбкой… — Однако до того времени дожить надо, — тихо буркнул Лимин, вдруг осознавая, что чуть не расклеился на пустом месте. — Чего? — переспросил этот несколько глуховатый старикан. — Этот внук имел в виду нечто иное, когда говорил о предрассудках. Он говорил о детях простых смертных. У нас, как и в большинстве орденов, принимают любого, кто сумел оплатить имперский налог да кусок хлеба на первом этапе обучения. Прилегающие траты на одежду, тренировочные мечи и писчие принадлежности частично берет на себя орден. А далее, недостающая сумма с адепта взыскивается в течение нескольких лет. Она не столь неподъемна в особенности для того, кто остается. Однако если этот человек желает идти далее от Шестого к любым другим старейшинам, помимо Девятой, то тут и случаются проблемы, ведь так? — Лимин попытался как можно подробней объяснить свою недавнюю подколку. — Хм, и что же с того? Считаешь, что мы должны снизить требования? Да, у меня тогда половина помрет от простого жара при ковке заклинательских мечей! — фыркнул Дасюн а дальше прямо загрохотал на всю округу: — Скажу так, нечего ломать, что прекрасно работает! Многие из простых пробиваются у Пятого, Восьмого или даже у Седьмой! И что дальше? Они уходят сами! Выучивают парочку заклятий, чтобы ткань блестела и не промокала или чтобы огненный талисман долго горел, и уходят! До того момента, как нужно принести присягу! Конечно, они потом платят какую-то долю из своих продаж, но она вполне себе окупается. Живут не впроголодь да еще под защитой нашего знака! Ну, а если уж им захотелось действительно попытаться добиться заклинательской славы и бессмертия, то тут уж надо приложить особое старание! Лимин еще раз взглянул на грязных едва дышащих учеников Первого. — Ну, кому-то по праву рождения даются неоспоримые преимущества… — И с этим правом рождения кто-то несет больше обязанностей! Каждому свое! И когда ты захочешь сбежать от всего распахивать поле, будет велик риск, что тебя все равно найдут недоброжелатели твоего отца, а то и соратники, и превратят твою оставшуюся жизнь в Преисподнюю. Такова цена кармы! Мы не выбираем, где рождаться, остальное наш личный риск! — прогрохотал Первый. И наверно, впервые за все непродолжительное общение, Лимин почувствовал в нем нечто, похожее на столетний опыт, полученный в этом жестоком мирке. — И правда… Каждому свое, да? Мы даже свои таланты при рождении не можем выбирать, — уступил попаданец. — Даже при талантах нужно приложить немалые усилия! Не ной и не останавливайся на половине пути! — отрезал великан. «И все же он не понимает! Или действительно просто притворяется. Жалуется на то, что солнечный орден заполонили вассальные скользкие предатели-выпендрежники, но сам не предпринимает ничего для решения этой проблемы. Ровно также как и Восьмой, который на словах отстаивает миролюбивую позицию, но в действительности делает крайне мало, чтобы на самом деле принести мир. Но если Вэнь Мин слишком осторожен и даже боязлив, то Вэнь Дасюн словно бы не понимает сути проблемы и своих же претензий. Или же все сложней? Просто для дурачка Чао-Чао они показываю себя таковыми?» — все сомневался попаданец. И пока разговор затих Первый развернулся для того, чтобы помочь охающей горстке новобранцев, кое-как висящей на уступах крутого склона, добраться до их площадки. Туда же подошла и уже отметившаяся недовольная троица, которую тут же встретили с явным презрением. — Что вернулись, дети ремесленников? Сецзян Дисан сапоги твоего отца отлично сидят и носятся долго, а твоя мать, Кай Юнгань, делает неплохие пирожки на средней площади. Вы — младшие дети, которым мало, что достанется, однако ваши родители все равно всеми силами желают для вас лучшего! Подумайте об их разочаровании прежде, чем важничать и опрометчиво осуждать тех, кто выше по положению! Этот дедушка добр, но всего должно быть в меру! — Обличив парочку, великан ткнул пальцем в грудь последнего: — Лин Дэху, тебе-то говорить об известных фамилиях, имея такого дедушку?! Да он был совсем из простых! Вроде пастухом был, но, между прочим, дослужился до принятия фамилии Вэнь, изгнав духа, изводившего целый город! Свадьба у твоего отца с одной из дочерей Шэн сорвалась по его же вине! Он у тебя сейчас кто? Верно, мелкопоместный чиновник, который мнит себя императором в своем захолустном городишке! Не позорься лишний раз! Этот старик знает все о тех, кого к себе принимает! И сейчас этот старик дает последний шанс! Даже вам!!! Скажите спасибо, моему доброму внуку, что заступился за всех вас! Уже обозначенная троица пристыженно съежилась перед великаном, а затем, упав на колени, громко заорала о милости Первого. — Так-то! — порядком потешив свое самолюбие, Вэнь Дасюн вновь развернулся к Лимину. — И все же… Может стоило быть более аккуратным? Вот, выучат они все ваши рукопашные техники, а потом отомстят вам в темной подворотне, — тихо кольнул попаданец. — Пфф! Какие-такие техники?! Здесь обучаются только кузнецы! За тренировками тех, кто желает добиться настоящей славы бессмертного совершенствующегося сейчас надзирают сестрицы Тянь. Там и склон поотвеснее, и валун побольше, и утяжелители на ногах у каждого. Желаешь посмотреть? — безумно сверкая глазами, предложил Первый. «Настоящий фанат беспощадных тренировок! Такому даже заикаться об обучающем пути помягче не стоит, » — осознал вдруг Лимин. Возможно, будь он не тем особенным счастливчиком, наследником, которого стоит еще поберечь, то от этого безжалостного вояки за свою критику он бы живым это место не покинул бы. И закатывание этого камешка ему показались бы облегченным времяпрепровождением. — Нет, спасибо. Как-нибудь в другой раз, — выдавил улыбку Лимин, натягивая капюшон поглубже, что Первый не рассмотрел кислой физиономии. Где-то позади вдруг охнул Лоцзи. Сразу обостривший все чувства, Лимин поднял голову. Закрывая пасмурно-серое небо, громадная тень от стремительно увеличивающегося темного силуэта легла на них. Вэньчаовское тело начало движение до осознанного мыслеприказа, последовавшего, впрочем, практически сразу же. — Господин! — только и успел закричать Лоцзи, также отскакивая в сторону. В следующую секунду ровно на их место опустилась гориллоподобная фигура, чей размер лишь немного уступал Первому старейшине. При этом, едва посмотрев, что сходство с диким животным на одном телосложении не заканчивалось. Помимо прямо-таки выпяченных сквозь ткань красно-белого ханьфу мускулов и невероятно длинных рук толщиной в столетнюю сосну имелись разлохматившиеся жесткие темные космы с повиснувшей на боку вэневской заколкой, имелись грубые черты лица с мужественно выдающимся квадратным подбородком, длинным погнутым носом и близко посаженными черными глазами, которые почти прикрывались высоким лбом с толстыми бровями, что почти слились в одну. Грозную картину венчал валун (что не уступал прежнему), который незнакомец придерживал на плече одной рукой. — О, вовремя! Ставь сюда, — бодро воскликнул Первый, совсем не заметивший того, что его подчиненный едва не раздавил драгоценного второго наследничка. — Угу, — скидывая «камешек», кивнуло это гориллоподобное существо, и Лимин даже задался вопрос, насколько оно вообще способно говорить. И практически тут же он получил ответ. — О! Племянничек! — вдруг воскликнуло это существо, заставляя попаданца содрогнуться от жуткого предположения в прямом родстве Вэнь Чао с этим человекоподобным. Однако сзади раздался приглушено-писклявый ответ: — Приветствую любимую тетушку. Лимин, все еще не до конца веря в происходящее, оглянулся на своего телохранителя, тот, изрядно побелев, пытался дрожащими руками засвидетельствовать свое почтение. — Ты как-то снова похудел, что ли? Ешь нормально? Почему не заходишь? Совсем от рук отбился, как и твоя пропащая сестра, — завалило вопросами дрожащего паренька «это нечто». «Это… Она… Она!» — Лимин все вглядывался в дикое мужественное лицо, однако не находил ничего от женщины. Ни единой плавной черточки! Даже заботливость скорее выглядела чем-то угрожающим, словно эта горилла морщилась на свою добычу… Попаданец еле преодолел стойкое ощущение того, что нужно хвататься за меч и осторожно пятиться к подземному лазу. Внезапно она оглянулась на Первого: — Может устроить тренировку и ему? Мгновенно многострадальное плечо Вэнь Чао сжал судорожный захват. — Этот племянник очень занят! У него долг! Он охраняет второго наследника!!! — едва сдерживая истерику, воскликнул Лоцзи. — С таким-то хиленьким тельцем? Еще везет, что твой подопечный ходит по этой земле. Хотя… Тут нам рассказывали кое-что… — грозно придвинулась тетушка Тянь, и попаданец вместе с горе-племянничком инстинктивно попятились. — Эм, как там ваши-то? Все в порядке? — внезапно вмешался Первый. — Сестрица их гоняет, как и всегда. Есть парочка сломанных рук и ног. Один был раздавлен, им уже занимаются целители. Ничего нового. Может к ночи преодолеют вершину, — пожала плечами она. — Кто-нибудь сдался? — Все выражают желание продолжать, даже травмированные. Первый с победоносным выражением посмотрел на Лимина, словно бы факт сей глупости что-либо менял. Пригляделась к нему и тетушка Тянь. — Боги! Не разглядела! Рада видеть второго наследника! В клане Тянь вас всегда ждет радушный прием! — с громким хлопком горилоподобная женщина выдала приветствие. — Понятно. Этому наследнику тоже очень приятно… — со всей возможной вежливостью ответил Лимин. Тетушка Тянь кивнула и тут же напрямую спросила: — Так, как насчет небольшой совместной тренировки? — Не-ет, — совсем тихо простонал Лоцзи. — Эм, нам, пожалуй, пора, — быстро согласился с ним Лимин. — Что? Уже уходите? — огорченно надул щеки многоуважаемый Первый старейшина. — Задержался бы, но, к сожалению, процедуры делать нужно по времени, — печально вздохнул Лимин. — Тогда сестрица Тянь вас прово… — Мы полетим на моем мече! — внезапно вмешался Лоцзи, создавая крайне неловкую паузу. «Вот, уж нет! Меня уже однажды покатали так на чужом мече, сразу поползли издевательские стишки. Однако оставаться наедине с этим монстром в тесном подземном коридоре… Бррр!» — все сомневался попаданец, однако, выбирая из двух зол, все же кивнул: — Мы действительно полетим. Каждый на своем мече. — Хм, Безночный Город там, за грядой, — махнул лапищей Первый. Больше они не задерживались. Попаданец пожалел уже зеленеющего от ужаса телохранителя, ведь он еще нужен был живым. Вэньчаовский клинок все еще не желал отзываться на мысленный зов попаданца. Пришлось этот мертвый кусок стали оборачивать равномерной духовной силой, при этом еще и пытаясь удержать этот поток ци стабильным, что было весьма затруднительно из-за внезапных порывов еще не совсем успокоившегося ветра. А уж про равновесие и нечего говорить, тут нужна была практика… И кажется, у попаданца она все же была… И несмотря на все то безобразие, что вытворила Система из этого тельца, медитации и целительные ванны несколько поправили его состояние. Внезапно при их медленном подъеме Первый вытащил из напоясного мешочка ярко алый сверток и кинул прямо в Лимина. Тот непонимающе моргнул, но все же без проблем поймал брошенное. В шелковую ткань была завернута новая полумаска. Выглядела она менее богато, позолота использовалась лишь на боковых всполохах, однако попаданцу она показалась гораздо более элегантной. — Ты забыл? — беззлобно хихикнул великан. — Спасибо, — крикнул Лимин, убирая маску за отворот в потайной кармашек. — И запомни, у меня нет плохих работ или учеников! Все, кто проходят мои тренировки, преданы мне до конца! Ни одного предательства или унесенного секрета! — напыщенно прогрохотал Вэнь Дасюн. — Ага как же! — находя баланс и набирая высоту, проворчал Лимин быстро уменьшающейся рослой фигурке Первого. Это вовсе не означало, что он не понимал задумки столетнего вояки. Таким способом через не особо нужные, но невероятно изнуряюще-тяжелые тренировки действительно можно вырастить крайне преданных людей, что пойдут за своим лидером сквозь огонь и воду. Человек, преодолевающий все эти сверх-трудности чувствует себя иным, лучшим, чем остальные; растет и привязанность к тому, кто находился рядом и терпел те же невзгоды; ну, а фигура лидера, что на глазах с легкостью преодолевает все эти испытания, также невольно возвышается. Такова суть подобного метода, а не в тех отговорках про невыносимо тяжелую работу в кузнях. Однако это вовсе не означало отсутствия предательств или шпионажа. В особенности, если берутся уже обученные из вассальных орденов. Сделав тренировки чуть мягче, также можно завоевать преданность. И если немного опустить свой взор чуть ниже и приглядеться к более бедным и соответственно менее сильным и умелым. Сделать особый курс с более плавным входным порогом и заиметь отдельный отряд не связанных никакими родственно-клановыми обязательствами. «Конечно, были бы конфликты. Но все можно решить соревновательным элементом. Сделать практику и основных групп более дозированной… К кнуту добавить иногда пряник…» — приноравливаясь к внезапным порывам, Лимин сделал большой круг, охватив всю тренировочную скалу. Первый с учениками выглядели не больше мелких зверьков. Разумеется, вслух напрямую сказать такое было равносильно громкой ссоре, что могла закончиться и мордобоем. То, что он уже сказал тянуло на оскорбление боевых практик, не считай Первый его кем-то наподобие своего младшего брата, то все окончилось бы гораздо плачевней (этот «горячий на голову» не посмотрел бы даже на статус младшего наследника). Нужно было найти более плавный подход, который к сожалению этот столетний вояка плохо воспринимал. — Ладно, хотя бы отложил о себе впечатление, как о человеке, что проявил тревогу за простой народ, — пробормотал Лимин и наконец развернулся к Безночному Городу. И пока они преодолевали расстояние до обозначенной гряды, осторожно лавируя между мощными потоками холодно-теплых завихрений, Лимин, поравнявшись с телохранителем, с любопытством разглядывал черты лица Лоцзи. Молодой мужчина, в отличие от своей тетушки, имел крайне симпатичную внешность. Не Лань Чжань, но все же привлекал внимание хихикающих служанок во владениях Вэнь Чао. К своему удивлению, попаданец обнаружил и весьма длинный нос, и высокий лоб, и даже почти квадратный подбородок. Однако все эти черты не так сильно выдавались и отлично гармонировали с более пухловатыми губами, плавными скулами и выразительными черными глазами с тонко изломанными черными бровями и длинными ресницами. — Эм, господин? Что-то произошло? — подал голос Лоцзи. — Ничего, просто сравниваю, — успокоил Лимин. Молодой отпрыск Тяней понимающе усмехнулся, а затем неуверенно заговорил: — На самом деле они хорошие. Просто бывает… Они могут переусердствовать. — Хорошие, хех, — с усмешкой повторил Лимин, качая головой. — Да, хорошие! Ну, по крайней мере, для меня и остальных из Тянь. И вообще-то вторая тетушка намного страшней, — поежился молодой телохранитель. — Но они все равно очень добрые в глубине души, да? — мило улыбался Лимин, в мыслях же: — «Страшней? Боюсь даже представлять! Зато теперь у меня на тебя есть не только пряник в качестве твоей сестры, но и кнут в виде тетушек» Новый порыв ветра разъединил их, и разговор стал просто невозможен. Стиснув зубы, юзер всеми словами поминал дурную Систему. Запасов Ци было не так уж много, и они быстро источались, борясь с могучим воздушным заслоном.