Системная Ошибка! Ещё больший злодей не должен ломать бедную историю!

«Эх, если б не вчера…» — обида и злость, казалось, придавали дополнительных сил. Еще вчера он мог мечтать о повышения уровня культивации! Чертова поломанная Система! Еще позавчера он готовился принять опцию с воспоминаниями Вэнь Чао, не зная последствий и готовый к самому худшему, он освободил ночь, утро и всю первую половину дня. Даже позвал наглого котяру! Однако ничего так и не произошло. Пришлось вытерпеть от рыжешерстного острую критику и попытаться откупиться молоком. Увы, древний оборотень, даже лакая, не переставал поносить «зарвавшегося попаданца». Прошел целый день с ночью, и Лимин уже думал вздохнуть с облегчением. Увы! Первый неприятный сюрприз его ждал в темницах, где посреди творящегося хаоса включился Красный код одновременно с в край обезумевшим «домашним психологом». Лимин смог кое-как предотвратить трагедию и разобраться с бардаком, вызвав Вэнь Лухо следить за обстановкой, как его накрыл лавинообразный приступ лихорадочно смутных воспоминаний, сопровождаемых наэлектризованными зарядами боли. Едва не теряя сознание, он добрался-таки до своей комнаты и бухнулся на постель. К сожалению, это мало чем помогло. А нежелание звать хоть кого-то на помощь вновь обернулось против него. Сил не осталось даже на то, чтобы прохрипеть что-либо — все уходило на борьбу за сохранение рассудка, который просто тонул в несвязном мареве. Мелькали какие-то сестры, старики, матери, где-то шла полномасштабная битва кого-то с кем-то, при этом вообще все это не походило на одежды людей этого мирка, как впрочем и сами люди… Темнокожий светлокудрый рыцарь улыбнулся и помахал ему. Серебряный дракон мчался прямо на него! Затем Чжулю показывал на какую-то огромную странно светящуюся металлическую колонну, затем они проезжали рядом с какой-то полуразрушенной каменной аркой и там, на изломанной вершине, улыбалась красноволосая демоница, держа в руках нечто блестящее… Медальон? А потом он упал с обрыва и Чжулю последовал за ним, в них ударила молния… А потом… Был свет от монитора, пианино, сестра, которая хмурилась его внезапному таланту… Другая сестра, которая тянулась обнять его, добрая матушка, погибающая от неизвестной болезни, брат, толкнувший его… Злая матушка, которая проклинала… Странно-злые лица отцов, почему-то напоминавших Вэнь Жоханя… Бритый учитель в буддийских одеяниях сидел за столом, смотрел на расклад … и качал головой… Ящеролюд снова чинил свою старую посудину, человек со шрамом смотрел вдаль… Золотая роза и… Огонь!!! Огонь!!! Ого… Внезапно огненная стена оградила его от разрастающегося безумия. Ничего не соображая, Лимин разлепил веки. Мутным взором тупо уставился в красное солнце на потолке. Он знал, что чуть не перешел ту грань, после которой рассудок было бы уже не восстановить. Боль зудела где-то в подкорке затылка, но уже была не столь невыносима. «Очухался?» — спросил кто-то. Еще до конца не понимая, где он и кто, вселенец повернул голову и тут же вскрикнул от прошившего импульса. Левая глазница запылала с новой силой. А вроде бы знакомый рыжий кот, придвигаясь ближе, словно бы горел ярким пламенем. «Это было близко. Сделай что-нибудь со своей штукой. Иначе в следующий раз даже с моей помощью ты не выкарабкаешься, » — продолжил наседать на гудящую головушку этот надоедливый голос. «Это кот. Он говорящий, » — с запозданием тогда сообразил попаданец и хихикнул. Безумненко так и мерзопакосненко. Древний оборотень даже на некоторое время обеспокоился, не лишился ли их единственный медиум рассудка окончательно. Но вскоре приступ веселости сменился угрюмой осознанностью. И попаданец, прозванный Лимином, попытался подняться с влажной подушки. Увы, иссушающая слабость заставила дрожащие руки подломиться, и он вновь рухнул на алую ткань. Теперь уже лицом. В ноздри ударил запах железа, он раскрыл слипающиеся глаза. Подушка, как и часть покрывала вовсе не должны быть такими алыми. Это была его кровь! Натекла целая лужа, частично уже впитавшаяся в ткань! «Молоко. Свежее молоко! Для всех!» — проворчал Жар, и Лимин обеспечил целую стаю кошачьих желаемым. Он вновь оказался слишком самонадеянным! Рассчитывал на свои ментальные способности, не обращая внимания на то, что чуть ли не каждый раз проигрывал в этом системным опциям. Он был бессилен совладать с ней в этом теле! Теперь же, когда она сломалась, исчезли последние барьеры и правила. И смертоубийственные опции могли самопроизвольно включиться в любой момент! Без его на то разрешения! Так, включился «безумный психолог», а затем началась эта бредовых картинок… И все же… Могли ли опции включаться самопроизвольно? Нет! Он не мог поддастся панике! Безумие и так почти смогло сковать его разум. И тот теперь судорожно искал некий сбоящий, но все же прописанный аллгоритм у этой сломанной железки! Хоть что-то!!! И он, вызвав Безопасный режим и толком ничего не добившись, кроме очередного посланного в никуда отчета, продолжал цепляться за возможные закономерности единичного случая. Может ли быть что «вэньчаовские воспоминания» как-то зацепились за опцию «психолога», поэтому и сработали. Но отчего сработал «психолог»? От Красного Кода? Тогда ему стоит беречь всех кармически важных? А может, наоборот, к ним не подходить, ведь теперь уведомления об опасности настигали только, когда попаданец видел эту опасность прямо перед глазами? Однако каковы гарантии, что после смерти этих персон он не получит еще больший откат? С такими условиями он не мог просто сидеть и ждать! Он и так во всем топтался на месте! Следовало каким-то образом обезопасить себя, и древний оборотень вроде как согласился помочь, однако этого было мало… Также следовало разобраться со всем происходящим бардаком, как можно быстрее! Это то малое, над чем он имел хоть какой-то контроль… — Хоть сил почти и не осталось, — сжав зубы, прошипел Лимин. Еще один рывок, и они все же смогли преодолеть воздушный заслон. Открылся вид на чудесный город, попаданец с облегчением выдохнул, силы еще были… После этого жуткого приступа попаданец с огорчением увидел, что почти вернулся к тому безобразию, что имелось на момент выхода из Проклятых земель. Да, раны затягивались и иньская энергетика больше не бурлила в меридианах, однако пробой вновь оказался почти полностью открытым и вроде бы даже расширившимся. А также полупустые духовные сосуды выглядели как-то слишком уж изношено. Вселенец потратил несколько часов, чтобы осторожно их наполнить и заставить циркулировать Ци, как надо. Перенапряжение спало, но он вовсе не мог гарантировать, что с новым приступом воспоминаний можно будет вообще восстановиться. — Какое там… Живым бы остаться, — пробормотал Лимин, рассматривая едва заметный барьер, куполом прикрывавший весь город. Летать вблизи и в самом городе без особо уважительных причин запрещалось, однако все же иногда прекрасно быть золотым сыночком. Когда на подступах к городу их встретил летный отряд, Лимин с удовольствием воспользовался своим положением, и глава «летчиков» махнул рукой, чтобы испарили громадную секцию «городского барьера». Затем они с Лоцзи спокойно влетели и, разгоняя зевак, приземлились на серединной площади. Уже здесь попаданец, пошатнувшись, присел на краешек мраморной ограды фонтана. — Господин, вы в порядке? — Лоцзи произнес этот порядком надоевший вопрос. — Ммм, а что если не в порядке? Что будешь делать? — повернув лицо к брызгам, свредничал Лимин. — Тогда нам следует поторопиться к сестре Цин. Мы же идем к ней? — нашелся с ответом Тянь. — Угу, сейчас, — протянул Лимин, проверяя, чего стоил безрассудный полет для этого слабенького злодейского тельца. После тщательной проверки выяснилось, что зря он так беспокоился, усталость была просто усталостью, а не слабостью, вызванной духовной истощенностью. Да, потратил он немало, но Ци все еще оставалось достаточно для нормальной циркуляции. — Ладно, теперь можно и в путь! — Внезапно встав, он заставил встрепенуться Лоцзи, рассеяно глядевшего по сторонам. На самом деле им просто надо было пересечь площадь и, обойдя несколько переносных торговых лотков, подойти ко второму входу, повернутому к обширной улице. Здесь, на границе с серединным районом и располагалась лечебница Вэнь Цин. Именно сюда ходили практически все горожане, а также некоторые не особо влиятельные адепты. Это был довольно вместительный, ухоженный четырехэтажный павильон со снующими туда-сюда молодыми целителями, шефство над которыми посменно обычно держали две немолодые помощницы да сама прославившаяся в народе личная ученица Пятого. На первом также ярусе располагалась лекарская лавка, что не только покрывала расходы для существования сего места, но и позволяла Цин-цзе пополнять скромный семейный бюджет семейства Второй. Остановившись у входа и таблички, предупреждающей о перерыве, Лимин сдернул повязку и примерил новую маску. В отражении кристально чистых стекол он немного повертелся, но все же счел свой вид приемлемым. Холодный металл, что, казалось, едва касался израненной кожи, надежно закрывал все шрамы (и старые, и новые). Затем, приметив отражение открывающего рот Лоцзи, попаданец уверенно постучался. Дверь почти сразу открыла полная женщина, что, недовольно сверкнув глазами, все же пропустила внутрь. — Ждите здесь! — холодно приказала она, указывая на пустующую обшарпанную скамейку у входной двери. Там обычно сидел кто-то из простых горожан, очевидно ожидая приема. — Эм, а сестрица Цин… — Занята! Резко оборвав второго наследника, немолодая особа тут же отвернулась и крайне шустро юркнула в один из коридоров. Это было уже четвертое посещение Лимином данной лечебницы, но всегда его самолично встречала хозяйка, а уж потом он попадал в руки целителей. Обычно молодых, очень нервничавших и предубежденных людей. С помощницами Цин-цзе-цзе в первый раз он столкнулся лишь вчера, да и то мельком. Почти такая же дородная дама угрюмо зыркнула на него, когда он после обыденного приветствия любезно пытался вызнать о судьбе Второй. — Хм, она была крайне груба, — констатировал Тянь Лозци, с важностью хватаясь за ножны. Лимин лишь сложил брови домиком, выразительно глядя на этого трусливого выпедрежника. Затем он, вновь оглянувшись по сторонам, постучался в расположенную рядом дверь. Ему ответила тишина. Взглянул на лестницу, оттуда обычно группками и спускались молодые целители. А затем со вздохом быстрым шагом подошел к другому коридору, расположенному у лестницы. Здесь была еще одна дверь, обычно именно здесь он и проходил процедуры. Вновь постучал и снова никто не ответил. Также он знал, что этот весьма короткий коридор вел прямо в небольшой лечебный зал (наподобие тех, что были расположены в Знойном Дворце). Поэтому ему ничего иного не оставалось, как последовать туда, где исчезла «холодная дамочка». Тот коридор был закрыт уже знакомой золотисто-солнечной драпировкой. И здесь он еще ни разу не был, поэтом, опустившись, на три ступеньки Лимин с интересом разглядывал освещенную окнами дорогу. Впрочем, помимо естественного освещения стилистика этого места ничем не отличалась. Белые, чистые стены, дубовые полы да вазы с растениями, на стенах также висели фонари, но они были не зажжены. Здесь оказалось уже две двери, и коридор заканчивался огромным витринным окном. Считалочкой выбрав первую справа, Лимин постучал. — Входите, — несколько удивленно прозвучал знакомый голос. Не особо большое квадратное помещение с высокими стенами было со всех сторон уставлено стеллажами, на которых аккуратно лежали книги со свитками. Нигде не было и следа пыли. Однако стоявший ровно посередине огромный письменный стол, таким чистоплюйством не отличался, он был буквально завален различными книгами, бумажками-записками и свитками. За всеми этими завалами еле виднелась макушка шатенки, что в тусклом свете двух огромных напольных фонарей отдавала рыжиной. — Цин-цзе, этот брат приветствует тебя, — как положено поздоровался Лимин. — Да, проходи. Ты рано… Садись вон на то кресло, оно там… За выдвижной лестницей… — как-то уж очень устало произнесла она. «Здесь и в самом деле слишком угрюмо… Без окон, в тишине и полутьме… Словно на дне колодца, » — без труда находя обозначенный предмет мебели, Лимин мысленно посочувствовал явно заработавшейся девушке. Широкий, дубовый стул, уже привычно обозванный креслом, отличался особой элегантность. Попаданец уже заметил эту странную особенность… Здесь предпочитали сидеть подушках или, на худой конец, на скамейках-диванах, тогда же как любой стул скорее походил на трон, который предпочитали использовать лишь в очень редких случаях. И хоть он старался не разоблачать себя в подобных мелочах, но все же после постоянного сидения на коленях решительно перенес приемы пищи наверх, где есть скамья да пара неудобно высоких стульев (имеется в виду, что уровень столов был слишком низок для того, чтобы нормально есть), что скорее всего использовались Вэнь Чао при посещении отца. Поэтому предложенное Вэнь Цин слегка озадачило его. Не то, чтобы ранее ему не предлагали сесть на стул… Просто в тот чуть ли не единственный раз Вэнь Сюй хотел повысить его ранг перед старейшинами… — Почему медлишь? — раздраженно спросила девушка. — Эм, просто даже как-то непривычно… — хмыкнул Лимин. Сняв плащ и отдав его телохранителю, он бухнулся на предложенное место. — Ведешь себя словно горожане… Те также на приемах постоянно отнекиваются от того, чтобы сесть наравне с целителем, — фыркнула она. — Хм, но разве это не стандарт приличного поведения? — усмехнулся Лимин. Он имел честь впервые наблюдать ее бухтение, которое так напоминало ворчание Второй. — Это удобнее! Когда тебе не приходиться постоянно гнуть спину… И не смотри так, словно считаешь меня распространительницей такого же беспорядка! Это было идеей Наставника. И ему было дано разрешение несколько столетий назад! — раздраженно объяснила Вэнь Цин. — Хм, а у Чэнь Мо в больничном крыле тоже есть кресла, я сидел на таком в один раз… Но потом они исчезли… И теперь он использует для осмотра короткие скамейки, чем-то похожие на табуреты, да высокие кровати, — припомнил Лимин и тут же осекся. Впрочем, Вэнь Цин не заметила незнакомого слова, а также продолжила ворчать: — Он почти все вывез сюда. Сказал, что ему, видите ли, из-за своего низкого происхождения, неудобно сидеть на них. Хотя ранее не брезговал… Сдается мне, что здесь, хм… Ладно, неважно. Мне все же удалось оставить там парочку, так сказать, для личного пользования. «Может, они используют табуреты? Это просто я не столь внимателен?» — ушел в раздумья попаданец. — Кстати говоря, почему так рано пришел? — пробухтела Вэнь Цин. — Эм? — вынырнув из своих мыслеобразов, Лимин пару мгновений тупо таращился на выглянувшее из-под стопки бумаг симпатичное девичье личико, а затем все сообразил, что ответить: — Многоуважаемый Восьмой старейшина ушел гораздо раньше предполагаемого, да и с первым дедушкой поболтать особо не удалось. Он занят дрессировкой… Ну, точнее тренировками новых учеников. — Оу, понятно, — кивнула она и тяжело вздохнула: — Тогда придется подождать. Причем достаточно долго. — Правда? — изобразил сожаление Лимин, но после заминки с таким же тяжелым вздохом переспросил: — Но разве нельзя ли как-то поторопить? Проверить? Этот господин вроде бы предупреждал, что может освободиться пораньше. Вэнь Цин с хмыканьем нахмурилась. После того случая на горячем источнике участки кожи, на которые попал не разбавленный мазью травяной веник теперь были покрыты бугристой подгнивающей коркой. Чэнь Мо пришел в ужас, когда Лимин явился под утро в таком состоянии. Ему на пару с дежурившим практикантом пришлось буквально совершить еще одно маленькое чудо, чтобы почти без последствий отодрать одежду, которую попаданец имел глупость тогда на себя нацепить. Теперь же чтобы устранить все это безобразие ему следовало каждый день медитировать, очищая свое тело, в специально приготовленном растворе под присмотром по крайней мере двух целителей. И все эти дни Вэнь Лимин строил из себя порядочного пациента, безропотно исполняющего врачебную волю. Однако вчера он узнал прелюбопытную деталь. Ее разболтала парочка не особо довольных юнцов, что ошибочно приняли его усердную медитацию за дремоту. В конце концов, их обучали тому, что входят в транс только в позе лотоса, поэтому нагло развалившийся в бадье второй наследничек, имевший дурную репутацию, вызывал вполне логичное возмущение. Вроде бы… Так, слово-за-слово, и попаданец узнает не только все свежеиспеченные слухи о себе, но и о том, что Вэнь Цин специально выпаривает смесь дольше положенного, чтобы пусть и ослабить эффект, зато снизить любые возможные риски ухудшения самочувствия строптивого пациента. Оказывается, она каждый раз внимательно обследовала полученный эффект и тратила на это около одного лишнего часа. А если учесть, что по стандартной рецептуре нужно готовить раствор около пяти часов, то Лимину было даже понятно их возмущение «ленивым бездарем», что даже элементарно помедитировать не желал. Однако все же… Было кое-что еще… Попаданец внимательно посмотрел на Вэнь Цин. Разумеется, подобная забота трогала. Однако в этот день она была излишней… Публичная порка Бай Цзо приходилась на конец лечебных процедур. Если бы не сей факт, он бы ни за что не вмешался в чистосердечное желание Вэнь Цин сделать все, как можно лучше. Поэтому он с упорством искал встречи еще вчера. Ведь цзе-цзе в тот раз не стала провожать столь важного пациента. По вполне адекватным причинам (явно не уступающим по своей значимости его процедурам), надо признать, однако столь неудобным для вечно спешащего попаданца. А ее помощница была слишком занята, бегая где-то по лечебнице, даже для того, чтобы принять столь высокопоставленного пациента. Лимин тогда отправился к Знойному Дворцу, но и там все только качали головами. Оказалось, что именно в этот день заканчивается скорбное уединение по Пятому, и они с Чэнь Мо отправились встречать своих коллег. Поэтому загруженному донельзя попаданцу ничего иного не оставалось, как отступить и немного понаглеть уже сегодня. Тем более, что он на самом деле имел все права гневаться и возмущаться… — Понимаешь, у меня сегодня есть некоторые дела… Я же оставлял записку тебе еще вчера? — осторожно спросил он, уверенный, что те два юнца «случайно» потеряли бумажку. Вэнь Цин нахмурилась. — И сегодня с утра тоже. Поэтому сейчас и был столь удивлен… Я, конечно, пришел раньше положенного, но все же не настолько. Догорели бы две свечи ладана, а не шесть… — вкрадчиво заявил Лимин. — Не может быть! — пробормотала она, а затем смахнула со стола пару презентабельно выглядящих свитков, освобождая еще несколько свернутых записок. Она, просмотрев каждую, уже на третьей испустила судорожный вздох. — Что? Моего сообщения не оказалось? — специально нагнетая, печально переспросил Лимин. — Нет. Оно здесь. Приношу искренние извинения, второй наследник, но, похоже, ваша записка попала загадочным образом в разряд ненужной корреспонденции, — холодным тоном произнесла Вэнь Цин. «Так и знал!» — мысленно усмехнулся Лимин, натягивая удивленную гримасу. Он посещал это место всего четыре дня, однако уже мог сделать определенные выводы — его здесь не просто не любили, за взглядами молодых целителей скрывалась какая-то целенаправленная неприязнь. Не та легкая полуиспуганная, что почти полностью развеивалась, при паре дружелюбно сказанных слов. Он, конечно, мог списать все на свою разгулявшуюся паранойю. В конце концов, в городе о нем ходили небылицы, и он постоянно напрягал сестрицу Цин, однако то, что сейчас произошло выходило за рамки простых косых взглядов да перешептываний. Это было прямым вредительством, причем прикрытым кем-то наверху. По переглядыванию тех юнцов он был почти уверен, что вчерашнее письмо не дойдет. Поэтому послал новое, чтобы подтвердить свои подозрения. Теперь же такая вопиющая наглость младшего мед. персонала даже не казалась самоубийственной. Их наверняка мог прикрыть кто-то из вышестоящих, взяв всю ответственность на себя. А зная мягкосердечность Вэнь Цин (в особенности по отношению к близким и родным), он мог значительно сузить круг подозреваемых. Девушка наверняка не стала бы сурово наказывать кого-то близкого, если тот выкажет «искреннее раскаяние». — Ладно, если никак… — вновь театрально вздохнул он. — Постой! Ванна будет готова примерно через две свечи! Подожди пока здесь! — резко оборвала его Вэнь Цин, а затем, поднявшись из-за стола, пробкой выскочила наружу. Там она сразу столкнулась с кем-то, но после недолгого бормотания, побежала дальше. Этот кто-то гулкими шагами последовал вслед. В плохо закрытой дверной щели попаданец разглядел грузный силуэт. — Мне последовать за ними? — спросил Лоцзи, пытаясь напустить на лицо суровое выражение. — Ценю, но твое любопытство излишне, — покачал головой Лимин, постукивая пальцами по подлокотнику. Для него уже выстроилась картинка реального положения вещей. Всего через пару минут, он успел перестучать всего пару песенок, Вэнь Цин вернулась. Притом не одна, за ней, сгорбившись и вымученно улыбаясь, шла та самая «холодная дамочка». — Произошла непростительная ошибка! И все же мы надеемся на милость наследника. Эта госпожа самолично все устранит! — глухо произнесла женщина, опускаясь на колени. — Да? Тогда Вам стоит потратить все силы на ее скорейшее устранение. Немедля, — холодно изрек Лимин, рассматривая вэньчаовские коротко подстриженные ногти. — Мы устраним! — вступилась за подчиненную Вэнь Цин, также низко кланяясь. — Не тебе, цзе-цзе, с этим разбираться. Не тебе, — усмехнулся Лимин, перехватывая мимолетно-злобный взгляд дамочки. — Тогда… Эта госпожа должна откланяться, как можно быстрее, — Дамочка на приличных скоростях взметнулся к двери. — Погоди тетя Цайлань! Нужно объясниться! — воскликнула Цин, однако Лоцзи, повинуясь господскому жесту, преградил ей дорогу. — Хватит! Думаю, этого достаточно. Она все сделает как надо, давай попьем чаю… Ну, или просто посидим- отдохнем, — сверкал приветливой улыбкой Лимин. — Но… — Ты и так много работаешь. Отдохни хоть немного, — продолжал увещевать он. Наконец, Вэнь Цин, как-то устало-жалко сгорбившись, направилась к столу, резким движением скинула половину бумаг (в основном высоких стопок) и бухнулась на свое кресло. — Извини, чая пока не предвидится, — сухо произнесла она. — Ничего страшного. Как насчет, чтобы просто поговорить. Тебя что-то гложет? Как там бабушка Лянлу? — плавно перешел к самому главному Лимин. При упоминании Второй Вэнь Цин моментально схватилась за лоб. — Все так плохо? — Она несколько… Все в общем-то хорошо. Прекрасно, как никогда! — дрогнувшим голосом произнесла она. — По тебе видно, — хмыкнул Лимин. Вэнь Цин тут же подскочила и начала расхаживать из стороны в сторону. Попаданец не стал более давить на и так заведенную девушку, дождался пока она остановится, отвернется к стеллажу и вновь заговорит. — Все на самом деле идет неплохо. К чему тебе мои излишние подозрения… Просто… Столько всего свалилось за столь короткий промежуток. Эта сестрица очень устает… А-Нин… — девушка сама оборвала себя на полуслове. — Что Вэнь Нин? — С братом все просто прекрасно! Он на специальной тренировке! И это правильно! Не слушай ворчание этой старой девы, она просто привыкла, что младший братик ходит за ней собачкой и летит предлагать помощь только по одному мановению руки, — выдохнула Вэнь Цин, нервно давясь улыбкой. — Не будь так самокритична. У учеников Пятого действительно трудные времена, — осторожно заметил Лимин, самостоятельно переводя тему. Не хватало ему тут женских нервных срывов из-за излишней совестливости! Вэнь Цин снова подошла к своему рабочему месту, но не села, просто обвела глазами устроенный бумажный переполох. — Работы слишком много. Ты прав, — обреченно согласилась она и неожиданно пнула ворох листов, что лежали на полу. Половина, взметнувшись, подлетала к ногам дорогого гостя. — Имена? — прочитал столбец Лимин. — Да, имена. А помимо них приказали еще произвести подробную перепись… С именами… Всем! Даже малым детям! А ты знаешь, как могут отреагировать родители?! — истерично всплеснула руками дева. Прочитав пару книжек, попаданец все же знал, как ценятся имена в этом мире, и насколько дремучи могут быть предрассудки простых людей, поэтому мог понять отчаяние Цин-цзе-цзе. — Что-то произошло? Почему сейчас? И кто может вам приказывать помимо вашего старейшины и моего отца? — нахмурился Лимин. — Новый начальник городского караула! И не то, чтобы приказал… Просто послал запрос. А некто из личных учеников Пятого, его одобрил, — с раздражением призналась Цин-цзе. — Чэнь Мо? Но явно не ты, — выгнул бровь Лимин. — Да и зачем эта перепись? Что именно было в запросе? — Появились карманники, — явно игнорируя первый вопрос, сухо дала ответ дева. — И этот новый начальник решил всех построить, чтобы выявить банду воров? Не самая лучшая стратегия познакомиться с горожанами. И почему не выспросить нужное у таких людей, как Бай Шиюй и первый дедушка? Зачем лезть именно к вам, — покачал головой Лимин. — Похоже, он хочет припугнуть горожан через нас, аргументируя, что у нас больше всего свободных адептов. А то, что половина из моих прекрасных молодых талантов руки оттяпают, вытаскивая свой же номинально присвоенный меч, это, конечно, не учитывается, — фыркнула Вэнь Цин. — Хм, действительно больше похоже на то, что вашу слишком хорошую для Вэня репутацию хотят очернить. Как зовут этого нового начальника? — спросил Лимин. — Пока не знаю точного имени, но это кто-то из совсем неизвестного мелкого ордена. Кажется, Ну. Да, так клан и называется. И он вроде как относится к силам Девятой. Эта бабушка всегда славилась своим эксцентричным поведением и интригами… Однако вроде она никогда не выступала против нас. Так что я не знаю, что и думать, — устало выдохнула Цин-цзе. — Человек с фамилией Ну? Хм, возможно, Девятая ничего про это и не знает. Она, знаешь ли, сейчас в уединении, — задумчиво произнес Лимин, вновь начиная перебирать пальцами быстрые ритмы. — Ты что-то знаешь? — Нет. Это только мои предположения. А вежливо отказаться? — Не получиться! Это официальный запрос, который мы уже утвердили! — Так и кто же такой смелый?! Вот, пусть он и отдувается! Вэнь Цин лишь без сил рухнула в кресло. — Нельзя! Боюсь этот человек сделает лишь еще хуже! Боюсь, что это именно, и ловушка! — истерично заламывая руки, воскликнула она. — Так, успокойся! Давай зайдем с другой стороны. Карманники. Они действительно появились? — резко пресек ее вопли Лимин. Вэнь Цин, замолкнув и взяв себя в руки, чуть погодя ответила задумчивым кивком. — Есть предположения? Пресечем причину и не будет повода волновать народ лишний раз. Подумай хорошенько. Кто лучше тебя знает этих людей, — наталкивал на раздумья Лимин. — Вообще-то есть, — быстро признала она и почти сразу продолжила: — Приютские! У них пару недель назад прошел День отбора. Хоть и подозревать такое не слишком правильно, но эта версия сама напрашивается. Она неловко умолкла. А Лимин хмуро стал вспоминать о том, что знает о «солнечных приютах». На территории Безночного города их существовало аж две штуки. Женский и мужской. Туда обычно попадали дети убитых заклинателей, у которых не осталось какой-либо родни, что согласна взять на себя груз ответственности за воспитание. В основном это были дети не слишком богатых юных глупцов, что пытаются наскоком покорить солнечный край, однако терпят поражение и попадают в отряды пушечного мяса Девятой. А там, из-за участившихся конфликтов, долго не живут. Впрочем, некоторые все же успевали детишек настругать… А затем у порога приюта находили очередной громко орущий сверток. Разумеется, не все истории были таковыми, однако отступные за смерть рядового были крайне малы, и быть бедной вдовой с довеском не каждая горела желанием. Плюс к тому в приютах порою обеспечивали гораздо лучше… И за такими сиротами признавалось право пройти обучение на заклинателя полностью бесплатно (без сбора на материалы и с выдаваемым сух.пайком) и занять место павшего родителя. — Там ведь их не так уж плохо обеспечивают… — неуверенно протянул Лимин. — Ну, судя по рассказам тети Синьюнь там было намного лучше, когда этим занималась твоя матушка. Она ведь из клана Чжао, а там много было таких… Тех, чьи благородные родители скрывались, но не желали оставлять детей совсем без присмотра… — вдруг поведала Вэнь Цин. — Угу, заботились… Отсылая в то место, где на них фамилией навесят ярлык бастарда, — жестко усмехнулся попаданец. После «неловкого случая» на проклятых землях он в «стартовом» разыскал некоторые сведения о матери Чао. К превеликому сожалению, их было совсем мало. Пара предложений и ни единого намека на то, каковы были их отношения с Чжулю. Также он пересмотрел и информацию про Сжигающего Ядра, но ничего нового так и не нашел. Сын опального имперского генерала, в малолетстве отдан в клан Чжао… — Извини, но что касается твоей матери… Говорят, она там родилась… — крайне неловко стала оправдываться Вэнь Цин. — Ага, и имела императорскую кровь, смешанную с вэневской… — закатил глаза попаданец. — Ладно, вернемся к приютам. Почти сразу после смерти твоей мамы, Благословенной фурэн, опеку за приютами взял четвертый дядя, и, эх, начались проблемы… Пару лет назад это стало особенно заметно из-за появившихся карманников. Тогда Четвертый отбился от обвинений жалобами на недостачу денег и жестокосердность остальных. В общем, на это обратил внимание и наш Наставник, а также восьмой дедушка. Они стали помогать деньгами и людьми, однако сколько бы таэлей они ни кидали… — Вэнь Цин закончила тяжелым вздохом. — Положение сирот никак не изменилось, — кивнул Лимин, прикидывая стратегию того, как будет убеждать Первого попытаться подобрать в особый отбор именно сироток. — Все закончилось взаимными обвинениями на сборах Совета. Наш Наставник часто бывает в разъездах, так что все это отстаивание свалилось на Восьмого. Он пробовал бороться в этом вопросе с Седьмой и Четвертым каждый раз, однако в итоге заслужил столько оскорблений… Что он заботиться о подкидышах больше, чем о своем собственном сыне. Что они с нашим Наставником, что парные уточки-мандаринки, без толку гогочущую одно и тоже. Ух, не могу даже вспоминать! Все вылилось в то, что дедушка Восьмой усилил поток денег за счет некоторых благотворительных представлений, — с горячностью пожаловалась она. — И Восьмой терпит? — выгнул бровь Лимин. — Он весьма острожен, поэтому отвечает редко. Но остроумия в ответах, конечно, не занимать. Седьмая и Четвертый всегда так злятся… Эх, а если начинает говорить еще и первый дедушка… В общем, собрания чаще всего превращаются в какой-то бардак… — покачала головой Цин-цзе-цзе. — М-да уж, — выдохнул он. — На самом деле все не так уж и плохо… Все же Восьмой с Наставником добились проверок. И приюты больше не голодали. Также туда раз в неделю наведываются наши целители, так что детишки почти перестали сильно болеть. Дело вовсе не в тех, кто обитает в стенах приюта, а в тех, кого не избрали в День отбора, — сдала назад дева. — Хм, день отбора это что-то про выбор пути в жизни? Разве у нет права стать заклинателями, если их никуда не выбирают? — нахмурился Лимин. — Дело не в том… День отбора был перенесен Четвертым… В общем, суть такова: Шестой берет учеников с десяти-одиннадцати лет, чтобы своими практиками не повредить взрослеющему организму; тогда как возраст, с которого о них перестает заботиться приют восемь-девять лет. Дети не могут оставаться без крова целый год. Поэтому Четвертым было учреждено мероприятие, где каждый зажиточный горожанин может прийти и выбрать себе слугу. Это даже кажется благим намерением, но, по мне, подобное больше напоминает работорговлю, хотя никаких доказательств не было выявлено, — угрюмо объяснила Вэнь Цин и тут же воззрилась на него внимательным взглядом. «Все же она так до конца и не откинула свои подозрения. Хэх, она так напоминает свою бабушку, » — усмехнулся Лимин, вслух также угрюмо кивнул: — Мне тоже так кажется. — К тому же те, кого не выбрали остаются без крова… И в конце концов либо исчезают, либо наполняют темницы Девятой. Так что к Шестому старейшине попадают обычно те, кто был усыновлен добросердечными людьми, — продолжила Цин. — Знаешь, когда пару лет назад были назначены на патрулирование города силы твоего брата. Особо элитные отряды для зачистки. Этой сестрице тогда казалось, что это крайне плохая идея. Но на самом деле они очень помогли городу. В особенности Змеиный командир. Хоть он и занимал пост начальника караула посменно с другими приближенными первого наследника, все принимали его главенство… В общем, он с особым рвением вылавливал воришек и пытался пристраивать в хорошие руки, под стражу заключал самых неисправимых. Говорят, он нашел даже кого-то из богатых, что стоял за шайкой воров, однако так и не успел что-либо обнародовать. — Змеиный командир? Хм, — нахмурился Лимин, усиленно вспоминая личность, которая носила столь звучное прозвание. — Покойный Дун Джэн. Ты все еще не помнишь, — печально констатировала Вэнь Цин. — Точно, именно он, — деловитым тоном кивнул Лимин, а затем обратил внимание на девушку: — Значит, он. Что ж, это ниточка. Я расспрошу Вэнь Гана, может, тот что-нибудь знает. Очень может быть, что после его смерти, активизировались те преступники, которых он почти прижал. — Спасибо, — устало улыбнулась Вэнь Цин. — Да, поручу это Вэнь Гану, если выявим их преступную сеть, то лучше воспользоваться его безукоризненной репутацией и моим весом. Нужно, еще обязательно поговорить с этим Ну… — продолжал бормотать Лимин. — Брат? Вэнь Чао? А-Чао? — обеспокоенно позвала его девушка. — А еще стоит подключить Девятую… Или Лухо… И перепись не такая плохая идея, но не сейчас, нужно время для подготовки почвы, чтобы не было волнений, — Попаданец совсем не обращал внимание на Вэнь Цин. — Чао-Чао! Очнись уже! — прикрикнула наконец она. — А? Что? — Наконец-то! И после этого ты смеешь меня укорять в излишней погруженности в проблемы? — хмыкнула она. Попаданец лишь виновато развел руками. — Ладно, эта сестрица оценила твою решимость. Честно говоря, не стоило тебя нагружать… — Цин-цзе-цзе, вы для меня не чужие люди. Так что давай считать этот вопрос закрытым, а волнующую тебя проблему, находящейся в процессе решения, — Лимин четко дал понять, что не отступиться. — Вот, же! Прицепился! — вдернув носик, ворчливо фыркнула она, однако попаданец видел под неумело насупленной моськой настоящее облегчение, а после очередного вздоха она заговорила уже нормальным тоном, снова поднимая раздражающе-нудные вопросы о здоровье. — Кстати говоря… — Лимин поднял листки у ног. — Это имена? Вы уже начали перепись? Их как-то многовато… И все они больше похожи на не слишком умелые варианты придумать из одного имени другое. Вэнь Цин вдруг закрыла покрасневшее лицо руками: — Так плохо, да? — Эм, не то, что бы… Но да некоторые звучат нелепо. Впрочем, я не специалист… Но рисовый помет? — пожал плечами он. — Ну, вот! Знала же, что не мое это, — простонала дева. — Сестрица, выбирает имена? Хм, уж не хочешь ли ты сказать, что береме… — Нет!!! Будда! Почему ты столь настырен?! — воскликнула она. Лимин подождал пока Вэнь Цин отнимет руки от лица и уже спокойным тоном заговорит: — Это вторые имена. Выдумывать их было одной из негласных обязанностей пятого дедушки. — Хм, разве эти имена по взрослению не выдумывают старшие родственники? Устраивают торжественный пир, созывая всех знакомых, дарят подарки и торжественно во всеуслышание объявляют новое имя? — пересказал вычитанное попаданец, но тут же осознал, что подобное мог устроить только кто-то более-менее зажиточный. Около половины горожан Безночного и писать толком не умели… — Раньше считалось, что получивший второе имя защищен от посягательств темных сил. Ну, ты сам знаешь все эти сказки о том, как демоны хитростью пытаются вызнать твое истинное имя, данное при рождении, но молодые люди всегда разоблачают их игру, и под конец на помощь приходит странствующий заклинатель. Ой, извини… — опомнилась под конец Вэнь Цин. — Ничего страшного. Недавно я перечитывал подобную сказку, — доброжелательно кивнул Лимин, всем видом показывая заинтересованность. — Поэтому раньше с этим делом было все очень строго. Дитя нельзя было вообще никак называть до определенного времени. Родители ведь очень боялись, что неразумный ребенок кому-нибудь разболтает. А первенца так вообще старались никуда не пускать! И только уже на празднике взросления после громогласного объявления второго имени на ухо шептали и первое. Однако прошли дни, когда свирепствовал Король Демонов, и каждый край начал наслаивать свои традиции. В некоторых заклинательских семьях начали давать вторые имена, как награду за какой-то успех, громогласно объявляя, что не боятся никакой нечисти. Например: в Цзян наследник получал имя только после формирования золотого ядра. А в некоторых, чуть победней и попроще, давали имена, как только волосы чуть проклевывались в нужных местах. Также традиции различались по полу. И чтобы не проводить два праздника второе имя девочки обыкновенно вручалось при заключении помолвки, — наставительным тоном прочла лекцию Вэнь Цин. И только на словах о предсвадебных церемониях она вдруг как-то осеклась и затихла. Лимин сделал вид, что не заметил странной неловкости, и подал голос: — И что же? В Вэне образовалась новая традиция? — Да, это произошло где-то три сотни лет назад… Ну, ты ведь уже в курсе, что Пятый постоянно находился в разъездах отыскивая тех, в ком течет кровь Вэня. И тех из них, кто нуждался в помощи, возвращал в родную Колыбель. Чаще всего это оказывались брошенные сироты разоренных благородных домов, которым даже некому было дать и истинные имена… Эх, в общем, он, не имея собственного продолжения, всегда заботливо взращивал подобных детишек. Так что именно ему предоставилась честь, как придумывание официальных имен. В общем, шло время, и простой народ увидел, что воспитанники Наставника всегда добивались успеха, и запросил от Главы Вэня той эпохи, чтобы Пятый, прославившийся только благими делами, выбирал имена и их сыновьям… — Вэнь Цин, вздохнув, сделала очередную паузу. — И что, Глава одобрил? — поторопил ее Лимин, оглядываясь на дверь. — Нет, — покачала головой она. — Тот Глава был человеком крайне строгих правил, поэтому никаких кардинальных перемен в традиционный порядок не было внесено. Однако все же он дал небольшое послабление, разрешая советовать, какие имена лучше подходят. — М-да уж. Ну, конечно, не воспитание делает из нас прекрасных людей, а правильно подобранные имена, — саркастично заметил он. — Ты сам говорил, что мои имена нелепы?! Не стоит обвинять людей без фантазии в том, что они хотят лучшего будущего для своих детей, — уколола Вэнь Цин, а затем продолжила: — А вот, следующий Глава был не столь строг. И, наоборот, дал добро на учреждение подобной должности. — Хм, должно быть сын устал от строгого папочки, вот, и делал все наперекор… — Возможно, и такое. Только не перебивай больше. В следующем поколении эта должность снова была упразднена. И судя, по недомолвкам Чэнь Мо, Пятому не особо хотелось круглосуточно сидеть и выбирать «удачное имя», ему всегда больше нравилось странствовать. Поэтому он и надавил на нужных людей. Однако это не особо помогло, люди, наслышанные о «золотых устах», выстраивались в очередь, чтобы получить долгожданную записку с удачно подобранным именем. И Наставник просто не мог отказать им… Это вылилось в то, что он в перерывах между странствиями стал давать имена всем, даже в главной ветви, — устало вздохнула она, оглядывая свой рабочий стол. — Погоди, но ведь существуют негласные правила. Такие, как давать по слогу отцовского имени… Или просто использовать обозначения, типа, Первого сына, — предложил Лимин. — Использовать слога? Да, так ранее и поступали! Но, уже через четыреста лет имена наследников можно было произнести лишь зачитав по бумажке. А сколько поколений у нас в роду сейчас? А прозвание первого и второго и далее мы и так используем… Однако для хроник и тому подобных официальных бумаг и торжеств крайне неудобно иметь с десяток родственников с одинаковым вторым именем. Это даже неприлично! — наращивая возмущение, ворчала Вэнь Цин. — Ладно-ладно, не горячись. Просто хотелось помочь советом, — примирительно махнул рукой Лимин. — Теперь становиться ясно, почему мы с братом так долго ходили с первыми именами. Как, впрочем, и ты. — Ты извини, эта сестрица сегодня действительно готова срываться по пустякам, — Вэнь Цин мотнула головой. — На самом деле Наставник нашел способ справляться с завалами просьб, которые накапливались к его приходу. А с тобой и братом это вовсе отдельная история. Как, впрочем, и со мной… Она вновь замолчала, поджимая губы. Последовал новый шумный вздох. — Подобная работа требовала присутствия, пусть не каждодневного, однако пропадать на месяцы или на годы, как того иногда требовали поиски, было нельзя. Поэтому он приставил человечка. Сначала скрытно, а затем, когда тот показал себя наилучшем образом, Наставник назначил его своим личным учеником, которого он научил «чудодейственному секрету» в выдумке счастливых имен. В общем и целом, простой народ купился, и теперь Пятый был обязан советовать в придумывании имен только кучке «особо благородных», — закончив объяснять, она вновь подскочила с места и стала расхаживать из стороны в сторону. «Это начинает походить на какое-то нервное состояние. Может лучше остановиться?» — следя одними глазами за мечущейся цзе-цзе, обеспокоенно подумал Лимин, но все же продолжил разговор: — Хм, а этот человек где? Уже умер? Вэнь Цин покачала головой: — Стал Главой своего клана. Но Наставника не бросил, послал своего внука. — И вот, с внучком-то и начались проблемы, — догадался Лимин. — Еще какие! Сначала он засыпал Наставника письмами, но мы все трактовали это как неуверенность, затем стал дергать по пустякам, плести какие-то странные интриги, наговаривая на ни в чем не повинных людей. Пятый кое-как это терпел, видимо, из-за дружеских чувств к своему ученику, однако порой становилось тошно после всех его выходок. Тем более, что обо всем Наставник даже и не знал… — Вэнь Цин остановилась у стеллажа спиной к гостям, сильно сцепив руки на пояснице. — Вы не рассказывали всего? — Старший Мо, не хотел излишний раз дергать пятого дедушку! А я говорила, что лучше уж избавиться разом, чем постоянно трепать себе нервы! — излишне раздраженно призналась Вэнь Цин. — Ну да — ну да. Зная этого старичка, этот наследник может сделать вывод, что тот будет конфликт замалчивать до последнего. Похоже, именно этот новоявленный недоученичек и одобрил тот запрос главного стражника, — фыркнул Лимин. — Вы сегодня невероятно догадливы, — в тон ему с нотками горечи ответила Вэнь Цин. — Что значит сегодня? Этот господин всегда такой неподражаемый! — шутливо воскликнул Лимин. Она испустила нервный смешок, но так и не обернулась. — Как, говоришь, его фамилия? — протянул он, так и не дождавшись, когда она заговорит вновь. — Какая разница? Не стоит судить людей по… — Да-да-да, где-то этот наследник это уже слышал. Но в этот раз гад оказался гадом. Дай догадаюсь, он носит очень благородную фамилию, — закатил глаза Лимин, а затем вдруг снова оглянулся на дверь. На этот раз встрепенулся и Лоцзи, однако попаданец едва заметно покачал головой. — Он из клана Шэн, — со вздохом призналась Вэнь Цин, а затем более жестким тоном продолжила, — Ты в принципе и так мог узнать его имя. Он возглавлял скорбное уединение целителей, как третий личный ученик. — Вот, оно как! И наверняка уже взбесил вас по возвращении, — усмехнулся Лимин. — Еще как! Мало того, что на встрече вел себя, словно бы он единственный, кто любил Наставника, но и снова стал чуть ли не открыто оскорблять группу Чэнь Мо. А то, что произошло сегодня… Ух, как же хочется иногда собственными руками… — едва сдерживая раздражение, Вэнь Цин осеклась на полуслове. — М-да уж, и возвращаться к придумыванию имен этот персонаж, видимо, не собирается, — хмыкнул Лимин. — О, да! У него большие планы! — вторила ему Цин-цзе. — Тогда тебе стоит подумать о месте Пятого старейшины, — вкрадчиво предложил он. Вэнь Цин с удивлением оглянулась: — Порой этой сестрице кажется, что второй наследник научился читать мысли. Однако есть Чэнь Мо… — Которого этот наглец уже запугал, ведь так? Все достаточно очевидно, — пожал плечами Лимин. — Эта сестрица… Ей не хотелось бы… — пробормотала она, бросая обреченно-усталый взгляд. — Но ты же не хочешь отдавать место своего Шифу этому наглецу? В ответ Вэнь Цин лишь поджала губы. — Иногда нужно быть понаглей… — Ладно, давай пока оставим эту тему. Этой сестрице стоит заняться работой… — заупорствовала она. — Эти завалы оставил именно он. Подумать только этот персонаж настолько обнаглел, что даже не вторые имена наследникам не выдал. Какой же из него старейшина выйдет?! — Лимин решил надавить несколько с другой стороны. — Решать все равно не нам… И насчет ваших имен эта сестрица уже упоминала, что здесь иная причина. Вам бы все равно подбирал имена пятый дедушка лично. Однако в тот раз что-то случилось с Благословенной фурэн, она, говорят, наотрез отказалась… Дошло до истерики, и твой отец отступил, — увиливала Вэнь Цин. — Правда? Даже странно, что он отступил, — Лимин решил больше не давить (по крайней мере сегодня). — Дело больше касалось твоего брата. А после смерти вашей матушки он сам отказывался. Тебе же не давали имя потому, что негоже без повода младшему получать что-то раньше старшего. Хотя подробностей эта сестрица не знает только то, что все говорили… Может быть что-то где-то и переврано, — Вэнь Цин, наконец, развернулась к нему. — Зато теперь-то есть. Ну, а с тобой? — Почему сегодня ты находишь столь неловкие темы для разговора? — проворчала она, вновь подходя к столу. — Ладно, о чем ты хотела бы поговорить? Вернемся к болтовне о твоей бабушке? — вскинул бровь Лимин. — Ты действительно неисправим, — покачала головой она. — Кстати насчет имен… То вот, это вроде неплохо звучит, — поднимая листы, Лимин ткнул пальцем в подходящее. Однако Вэнь Цин, посмотрев на бумажки, почему-то изменилась в лице и, протянув руку, потребовала: — Дай сюда!!! Лимин, не меняя позу, покосился на бумажки. На последней на открытом клочке виднелись отнюдь не столбцы. Скорее это походило на примитивную звездную карту. Хмыкнув, он высвободил этот листок. «Действительно карта… Причем, с датой… Хм, но наверху написана какая-то ерунда. Причем здесь свадьба?» — успел подумать Лимин прежде, чем Вэнь Цин вырвала эту бумажку из его рук. — Что ты… — возмутился он. — Смотреть на такое неприлично! Это личное! — сильно покраснев, воскликнула она. — Это же… Вам кто-то сделал предложение? — подал голос Лоцзи. — Это все бабушка! В последнее время она стала совершенно невыносима. Требует, чтобы эта дева устроила свою жизнь. Даже подговорила Главу ордена Фан, и теперь, эх… Она дала нотальную карту для сличения нашей совместимости, — неохотно призналась она, складывая бумажку и засовывая запазуху. — Сличение звездных карт по дате рождения? — наконец понял попаданец и тут же, оправившись, задал вопрос: — И кто же, по ее мнению, достоин тебя? — Фан Ши, — пожевав губы, все же ответила дева Цин. — О! Это же! — Лимин нахмурился, пытаясь вспомнить, лицо того целителя. — Он же вроде неплохой малый. — Он действительно неплох, — с тяжелым вздохом признала она. — Тогда почему у тебя лицо словно ты что-то не то проглотила? — Он — хороший целитель, обладает добрым нравом. Эта сестрица знает его с детства. Боги! Он мой друг! Не могу даже представить себе, как целую его! А уж про брачную ночь… Нет! Это вызывает тошноту, словно я совершаю какой-то грех! А если вспомнить, что произошло с моим прошлым женихом… — закрывая лицо руками, она с шумом бухнулась в кресло. На этот раз резное дерево даже заскрипело. — Знаешь, ты, вот, спрашивал меня, отчего не имею второго имени. Родители планировали отдать его в день официального заключения помолвки… Однако они погибли раньше, чем были завершены все процедуры. Это был достаточно зажиточный клан, что метил на место четвертого вассального. Так вот, не прошло даже скорбных дней, когда они пришли к Верховному расторгать «неприличную» связь с этой сестрицей и… — Вэнь Цин сжала волосы на лбу и вся сгорбилась. Лимин впервые видел ее в таком раздрае, несмотря на некоторую раздражительность и нервозность она все равно всегда держалась достойно. Теперь же гордая дева выглядела надломленной. — Цзе-цзе, если ты не хочешь, не вспоминай, — мягко предложил он. — Он убил их на моих глазах. Твой отец. Он снес голову жениху… Тот стоял совсем рядом, и его кровь… А затем их всех… А затем Верховный приказал изничтожить весь их клан за подобное оскорбление, — прохрипела она. — Боже, этот человек… Даже слов нет! — покачал головой Лимин, пытаясь себе представить эту жуткую картинку. Тронный зал и дрожащая маленькая девочка-подросток в окружении трупов. — Ладно, это все было давно, — тряхнула головой Вэнь Цин, однако, пока она закрывала глаза, попаданец уже встал и успел приблизиться на расстояние вытянутой руки. Поддавшись порыву, он вновь рисковал… — Все нормально. Плакать нормально. Тебе было тяжело, — положив руку на ее плечо, мягко произнес он. Пару мгновений дева не двигалась, а затем, на удивление, не оттолкнула, а накрыла его кисть ладошкой. Она, несмотря на покрасневшие глаза, старалась улыбнуться… Система, к огромному облечению, все еще молчала. «Может быть… Мне можно обнять ее? И ничего не случиться, » — мелькнула робкая мыслишка. Он за эти дни уже однажды касался ее, однако все еще были свежи события вчерашнего дня. С окончательным свихнувшейся Системой после случая в темнице… Громко хлопнула дверь, хороня его бесстрашно-благородный порыв. — Господа! Ванна готова! — с низким поклоном холодно произнесла холодная дамочка. Разумеется, Вэнь Цин почти сразу дернулась от Лимина. Он не стал удерживать ее и с укором воззрился на помешавшую женщину. Та вроде и не разгибалась, но он буквально ощущал волны холодной ненависти. — Этот брат поговорит со Второй. Но в чем-то она права, не стоит себя хоронить, — протянул он так, словно бы и не было никакого вмешательства. — Эта сестрица сама для себя решит, что хорошо, а что нет! И быть старой уродливой девой не так уж плохо, — быстро стирая краешком рукава выступившие слезы, фыркнула она. — Этот господин в корне не согласен с определением этой девы в этом мире, — заковыристо возразил Лимин. — Господа! Ванна остывает! — вновь крайне невежливо прервала их эта дамочка. «Хэх! А то, что ты уже с полчаса стоишь за дверью и уши греешь, это ничего, » — ухмыльнулся Лимин, но лишь мысленно. — Иди уже! — Толкнула его в поясницу Цин-цзе. — Ай-яй! Хорошо, иду-иду, — по-детски надул щеки он, оглядываясь. — Иди! — Ладно, уговорила, — протянул Лимин. Он быстро прошел мимо все еще кланяющейся дамочки и лишь затем фыркнул: — Идите вперед. Враждебно сверкнув глазами, дамочка выпрямилась и весьма грубо протиснулась мимо Лоцзи, проверяющего коридор. — Не зарабатывайся. Этот господин еще зайдет, — сказал он на прощание прежде, чем аккуратно прикрыть дверь. Дружелюбная атмосфера тут же испарилась. Шли в молчании. Лимин также не старался скрыть холодного выражения. Попадавшиеся целители с больными шарахались от него как от прокаженного. Дама также, не задерживаясь и не смотря в сторону посылающих любопытствующие взгляды, быстро мчалась вперед. Благо путь был недолог. И, вот, она уже резко отодвигает знакомую дверь. Процедурная комната, казалось, ничем не изменилась. Продолговато прямоугольное помещение имело скос у дальнего угла, в котором имелся арочный проем, задрапированный уже знакомой солнечной символикой. Один раз плотную ткань юные целители забыли закрыть, так что любопытный глаз зацепился за огромную печь и винтовую лестницу. Это объясняло, почему в процедурной всегда так жарко несмотря на то, что настежь открытые витражные окна всегда проветривали помещение перед процедурами. А так, в две стены имелись уже привычные стеллажи с баночками и свешанными пучками трав. Имелся и письменный стол с креслами, а также круговая ширма, что едва прикрывала огромную булькающую емкость. Дамочка решительным шагом прошла к окну и захлопнула его столь резко, что толстое стекло издало протестующий звон. Таким же жестким движением она занавесила основной источник освещения, погружая комнату в тревожную темноту, что силились разогнать два хилых настенных фонарика. Но прежде, чем она вновь повернулась к ним, Лимин, нацепив крайне обеспокоенное выражение, стал хлопать по своей одежке. — Господин Тянь, этот господин забыл важные бумаги скорей всего в кабинете Цин-цзе-цзе. Немедленно проверь! — приказал он. — Что? Но вы же… — попытался возразить Лоцзи. — Иди и спроси, нет ли там моих бумаг. У тебя сегодня дальняя поездка, так что не стоит спорить с этим господином, — Лимин исподлобья посмотрел на своего молодого телохранителя. — Х-хорошо этот телохранитель все найдет, — наконец соображая, чего хочет господин, кивнул тот, а затем с опаской оглянулся на дамочку. — А может… — Что? Этот господин прекрасно может справиться и в одиночку. Он умеет раздеваться самостоятельно. И всегда так делал! — высокомерно заявил Лимин, однако Лоцзи вроде понял, что тот имеет в виду на самом деле, и медленно, со значением кивнул. После того, как телохранитель закрыл за собой дверь, дамочка соизволила холодно приказать: — Проходите. Раздевайтесь. Ложитесь. — Э? Но разве вы сначала не должны попробовать теплоту жидкости? — склонил голову на бок Лимин, притворяясь дурачком. — Смесь готова! Эта госпожа все уже пробовала, — отчеканила дамочка. — Проверьте! Иначе этот господин позовет старшую сестрицу! — настаивал Лимин. Они пересеклись взглядами, и попаданец увидел проблеск едва скрываемой ярости, но не отступил, лишь нагло ухмыльнулся. — Хорошо, — сквозь губы прошипела она, разжимая кулаки. Она шарахнула ширму, и та, качаясь, чуть не повалилась на странно колышущуюся тень. Дама оглянулась, однако Лимин стоял почти там же, может сделав шага два от порога. И вообще взбалмошный младший наследничек словно утратил интерес к собственному распоряжению и теперь вертел черный перстень, вкручивая в основание пальца до упора. Она с трудом оторвалась от рассматривания наследничка и поспешила к пятиступенчатой подставке. Крайне шустро взобравшись, она едва согнулась к краю… — Все хор… Ай! — восклицание оборвалось вскриком. Сильный толчок мог скинуть прямо в бурлящую смесь, но ее вовремя схватили за пояс. — Уф, хорошо, что я взял его с собой. Однако тратит столько сил… В особенности на такое, — тихо проворчал Лиммин, стирая пот. Он воспользовался перстнем, однако лишь единожды, когда дамочка шарахнула ширму. И это оказалось не тауой уж и блкстящей идеей. Даже для подобного невинного отвлечения без перемещения. Девятая была недоступна, и подобная игра в тени истратила чуть ли не всю оставшуюся духовную силу. А ему ведь сразу после этого подскочить к толстухе, толкнуть и вовремя схватить. — Уф, не думали похудеть? — продолжил злить ее Лимин. Дама взбрыкнула, однако затихла, когда пояс затрещал. Единственной точкой опоры был впивающейся в бок скользкий край бадьи да младший наследничек, за которого она испуганно уцепилась рукой. Другая же рука парила в опасной близости от булькающего варева. — Что же там такого, что вы столь боитесь окунуться? — с холодным любопытством спросил он. — То, что убьет тебя! Но не сразу… — прошипела женщина. — Как же это глупо! Мотив?! — Лимин дернул трепыхающееся тело, сдвигая его еще ближе к отраве. — Агх! — вскрикнула она, задирая свободную руку и дергая туловище вверх. К сожалению, это вызвало лишь новый треск ткани, и из выреза вдруг выпали две подушки, что с яростным шипением стали тонуть в отраве. «Ну и что это было?» — фыркнул он, однако зацикливаться не стал. — Не брыкайся! Хуже будет, — устало посоветовал попаданец. — Ты! Как ты смеешь! Приставать к нашей А-Цин! Ты — подлый соблазнитель! Не смей прикасаться к ней!!! Подлый! Хуже тебя нет! — наконец, разразилась проклятиями недо-убийца. — И это все?! Всего лишь эта причина? — Попаданец чуть не разразился колючим смехом, однако ограничился едкой усмешкой. — Ты… Ты спариваешься с кобылой! — предприняла попытку самоубийства эта сумасшедшая. Только так Лимин мог воспринимать подобное, обращенное к предполагаемому Вэнь Чао. Он сам был весьма раздосадован, когда на днях впервые услышал этот скандально-выбешивающий слушок. — Если все, тогда ты сейчас умрешь. Глупые все равно долго не живут, — леденящим тоном произнес он. И это вроде бы произвело нужное впечатление, дамочка затихла, словно только осознавая сколь опасно ее положение. — Нет не все. Мой кузен… Он был тюремщиком! Погиб от рук твоего отца! А еще есть мой сын… Точнее не мой… Юнь-Юнь, но он мне словно родной. Он тоже по твоей вине… — задыхалась женщина. — Прямо от моих рук? Женщина не ответила, лишь продолжила пыхтеть. — Значит, косвенно. Хэх, ничего нового, — произнес Лимин, выдергивая несостоявшуюся убийцу наружу, прямо на ширму. Ту под значительным весом всю разворотило, Лимин совершенно хладнокровно наблюдал за бестолковыми барахтаньями жалкой женщины. — Глупо. Ты думаешь, что такое отравление осталось бы нераскрытым? Твоя драгоценнейшая Вэнь Цин пострадала бы первой. Ее бы не спасло даже особое положение у Жоханя, — привирая напоследок, все давил он. — Благодаря крайне редким компонентам, он не сразу бы сработал! А только через неделю! И не оставил бы следов! От тебя, чудовище! — прошипела она. — Идиотка! Предположим, что все произошло бы так, как ты запланировала. Даже если б ты скрыла все следы… Хотя уже действовала крайне подозрительно. Мой телохранитель, хэх, подтвердит! Но пусть! Твоя смесь имеет крайне специфический характер. Редкий, как ты сама выразилась… Рано или поздно ее опознали бы. А далее и выявили способ нанесения. А там все вспомнили б о моих процедурах. И тогда… Разве столь сложно предположить, что твою А-Цин захотели б подставить? Даже без доказательств! Или думаешь у нее нет врагов среди целителей? Фамилия Шэн ни о чем не говорит? — Ярко алое, будто облитое, потное лицо с ужасом осознания воззрилось на него. — Вот, наконец-то дошло, — спрыгнув со ступенек и направившись к письменному столу, хмыкнул по пути Лимин. Там он, быстро обнаружив чернильный камень, растер и растопил смесь для письма. — А сейчас тебя спасло то, что ты являешься одной из приближенных людей Второй. И поверь, с головы этого господина за твою смерть и волосок бы не упал, — перебирая бумаги, продолжил давить он. — Однако оставлять все, вот так… Этот господин просто не должен! — И чего хочет молодой наследничек? Пыток? Издевательств? Чтобы эта госпожа ползала на коленях? — давилась ядом особа. — Ну, для начала встать на колени тебе действительно не помешало бы, — холодно заметил Лимин. — Этот господин может ведь позвать на помощь прямо сейчас. Тогда ему даже марать рук не придется. Кому поверят? С отравой в этой штуке? Как на тебя взглянет А-Цин? Женщина замолкла и опустила голову. — Сойдет, хоть и не особо убедительно, — быстро кивнул Лимин. Цайлань не веряще уставилась на второго наследничка. — Что? — Он выгнул бровь. — Поднимайся и иди сюда. — Вы отпускаете меня? — просипела она, вставая. — Как бы не так! — покачал головой он и вновь поманил к себе. Толстушка подошла, и попаданец не мог не отметить, что отсутствие подушек значительно убавило ее объемы (в особенности в районе груди). Теперь женщина выглядела просто несколько упитанной. «Грудь еще понятно. Но живот? Она притворялась беременной?» — терялся в догадках Лимин. Впрочем, эти легкие размышления быстро сместились, и он протянул чистый лист. — Пишите! — приказал он. — Что? — растерялась она. — Я, достопочтимая Лао Цайлань… — начал надиктовывать Лимин, однако женщина все также тупо смотрела на бумагу. — Что? Не умеешь писать? — Умею! — встрепенулась она и широким жестом схватила кисть. Чернила каплями разлетались в стороны от ее размашистого подчерка. И судя по таким же засохшим пятнам по всей рабочей поверхности, можно предположить, что подобная неаккуратность присуща ей и в спокойное время. В остальном женщина вполне послушно записывала за Лимином. — … и даю клятву, что все остальные попытки отравления второго наследника будут происходить по моей воле… — бормотала она под нос в процессе записывания и, лишь оформив сию фразу на бумаге, с ужасом оглянулась на злодейского Вэня. Тот уже привычно выгнул бровь и прибавил: — В конце еще раз напишите свое полное имя. Она плотно сжала губы, но все же выполнила указанное. — Отлично! — Лимин выхватил чистосердечное и стал дуть на еще не совсем засохшие дешевые (которые явно не заклинали на быстрое высыхание) чернила, затем, сложив лист, сунул в потайной кармашек. — Что? Он пока побудет у верных слуг этого господина. — Вы! А не думаете, что Вас может попытаться отравить кто-то другой? — вдруг разжала губы и осмелилась спросить она. — Ох, ну тогда вам стоить уделить особое внимание этому господину и пресечь все возможные попытки, о которых он даже может не догадываться. Советую, вам переехать в мои владения, — усмехнулся он. — Вы! — Она посмотрела на него, как безумца. — Что? Разве тогда это не сократит общение этого господина с драгоценнейшей А-Цин? Да, и следить за мной будет гораздо удобней, — подмигнул Лимин. Было в этом недо-убийстве что-то еще, нечто гораздо большее, попаданец чуял, однако разговорить эту женщину пока не представлялось возможным. Значит, нужно было разузнать о ней, как можно больше… А заодно посмотреть, какие силы зашевелятся, когда он приблизит ее к себе. Женщина вновь задохнулась от возмущения, однако злых слов больше не последовало. Она возможно бы продолжила сердито пялиться вечность, однако в дверь постучали. — Тетушка Цайлань? У вас все в порядке? Было слышно, как что-то падает… — раздался обеспокоенный голос Вэнь Цин. Дамочка с ужасом вздрогнула, а Лимин с усмешкой ответил: — Да, здесь случилась небольшая катастрофа с ширмой. А также отвар, как оказалось, негоден. Через непродолжительную паузу послышалось: — Можно войти? — Нет! — с ужасом воскликнула толстушка. «Дура! Прямо не могу! Можно же все свалить незнакомцев, а она, типа, спасла меня при проверке. Может не слишком неубедительно, но уж лучше так, чем выдать себя с потрохами!» — выругался он, но вслух поддержал: — Да, подожди немного. Я неодет. Впрочем, когда дамочка, в панике заметавшись, чуть не вылила бадью прямо на пол, ему все же вновь пришлось ухватить ту за пояс. — Погоди! Так, она все равно сможет взять отраву на анализ. Только этой бадьей и прибьем себя! — прошипел он ей на ухо. — Предоставь объяснения мне! И дамочка с подозрением воззрилась на него, но все же замерла. — Уф, быстро поправь одежду, — указал Лимин, сам следуя этому совету. — Господин, с вами все в порядке? — некстати подал голос Лоцзи. Дамочка бестолково быстро зашуршала руками по одежде, которая была не только чуть порвана, но была на два размера больше нужного, поэтому априори не могла лежать нормально. — Волосы… — прошипел Лимин. — Этот слуга войдет помочь? — вновь сея панику, заголосил юный телохранитель. — У этого господина все хорошо! Ничего не нужно, — в ответ прикрикнул он. — Но все же… — вдруг начал упорствовать Тянь. Дверь дернулась и осторожно приоткрылась, когда молчание затянулось. В узкой щели показалось юношеское лицо, что с живой пытливостью шарило глазами по разломанной ширме и явно всклокоченной особе. Лимин, уже стоявший у выхода, с обличающей улыбочкой расширил этот зазор, впуская любопытствующих внутрь. Лоцзи, чуть не упав в этот просвет, снизу вверх виновато уставился на своего господина. — Знаешь, что случилось с одной любопытной Варварой? — с улыбкой поинтересовался Лимин. — Вар? Нет. Прошу прощения, господин, — опустил глазки молодой человек. — Ей дверью нос оторвали, — со зловещей улыбкой заявил попаданец. Лоцзи испугано взглянул на младшего наследничка, чья вздорность могла соревноваться лишь с его родовой жестокостью и уже воплотилась в стишках, которыми предпочитали тихо делиться на всех трех площадях Безночного города. — Брат Чао! Прекрати шутить, — почти сразу вмешалась Вэнь Цин, испортив производимый эффект. Девушка прямо ворвалась в комнату, на ходу оглядывая бардак. — Тетя, что произошло? — взволнованно потребовала объяснений она. — Эм, — дамочка, казалось, после неудачного покушения растеряла всю решимость и теперь могла лишь тупо пялиться на Лимина. — Эта госпожа спасла мне жизнь. Она настояла на проверке раствора, но, заметив, что с ним что-то не так, чуть было не упала туда. Этот господин едва успел спасти ее, вытащив за пояс, однако ширма, увы, безвозвратно испорчена, — не моргнув глазом, он солгал Цин-цзе. Девушка сначала посмотрела на непроницаемое лицо Вэнь Чао, а затем вновь уставилась на «тетушку»: — Эта правда? Дамочка опустила голову и глухо произнесла: — Да. «Вот же… Дура набитая! И как она вообще решилась на преступление с такими-то актерскими данными. Она не провела бы и Вэнь Нина!» — выругался Лимин, которому пришлось встать между ней и нахмурившейся цзе-цзе. — Нам стоит точнее узнать, что там, — Лимин кивнул на все еще бурлящую жижу. — Эн, думаю стоит, — задумчиво кивнула Вэнь Цин, а затем низко поклонилась: — Мы принесли непоправимое оскорбление второму наследнику! — Будет! — замахал руками Лимин и развернулся к выходу: — Вечером твоя тетушка обеспечит этого господина нужной лечебной ванной уже в моем павильоне. А теперь… Не проводишь ли меня? Пусть с этим разберутся твои подчиненные. Мне нужно кое-что приобрести в твоей лавке. Но Вэнь Цин закачала головой: — Прошу простить, но эта госпожа должна разобраться с тем, что произошло. — Ты не доверяешь этой тетушке? — спросил напрямую он. И девушка, не выдержав такой бестактности, легонько стукнула в плечо. — Мы запрем комнату и уйдем вместе. А затем придем сюда… Также вместе, — наконец предложила что-то дельное эта недо-убийца. — Хорошо, и охрану поставим, — медленно кивнула Цин, подозвав стоявших чуть в отдалении группку целителей, явно сбежавшихся на шумиху. Вскоре было приставлено двое юнцов крепкого телосложения, и они, наконец, покинули место преступления. — Лжец, не подходи так близко к ней, — едва шевеля губами, прошептала несостоявшаяся убийца, лишь благодаря обостренному слуху Лимин услышал ее. Он оглянулся, ухмыльнулся и вплотную придвинулся к Вэнь Цин. Теперь они шли практически плечом к плечу, однако узость следующего коридора не позволяла полностью поравняться с ней, так что Лимину все же пришлось вновь несколько отступить. Разумеется, это не осталось незамеченной для самой девушки, она несколько повела искомым плечом, однако отдергиваться не стала. Попаданец стер самодовольную ухмылку и тихо вздохнул. Вэнь Цин была очень красивой девушкой, и их отношения действительно крайне быстро потеплели. Будь он на месте ее близких и родных, то всерьез бы озаботился тем, что человек со столь загрязненной репутацией стал вертеться рядом. Однако на самом деле, хоть у него мелькали пару раз мыслишки «на грани», он относился к цзе-цзе, как к старшей сестре, над которой пусть и можно иногда подшутить, но иной раз все же стоит и уважительно прислушаться, и проявить полагающуюся заботу. Он и сам не заметил, когда стал воспринимать ее именно так и вести себя соответственно. Это произошло как-то совершенно незаметно и естественно. И не вызывало никакого отторжения, словно она действительно была давно забытой старшей сестрицей. «Впрочем, кое-какой перелом в наших отношениях я могу отметить» — он припомнил то утро, когда его, всего перебинтованного, она согласилась сопровождать и проследить за тем, чтобы он провел этот день лежа в постели. Чэнь Мо после такого «сюрприза» (в виде обожженных плеч) решительно отказывался отпускать в одиночку. Тогда как, ему действительно нужно было удрать на проверку наказания своих недо-телохранителей. Он мог бы послать кого-то другого к ним, однако та самая склочно-педантичная черта характера просто кричала, чтобы он самолично закончил то, что начал. А, значит, следовало как-то уговорить Вэнь Цин. — Знаешь, тебе не стоит злиться на старушку Фан, — тогда она первой начала разговор. Лимин лишь пожал плечами, он уже и думать забыл о той настырной бабке. Однако девушка поняла этот жест по-своему. — Она просто очень предана моей бабушке, — вдруг стала объяснять Вэнь Цин. — Даже слишком, — фыркнул Лимин. Ведь, как оказалось, он был совершенно прав, когда придумал целый план для того, чтобы обхитрить назойливую старушку. Эта криповая старушенция отказалась уходить, выкпзывая яроя желание, с рассветом, наконец, препроводить юного господина до искомых личных владений. Так что ему, явившемуся раньше, чем Чэнь Мо отослал мальчишку посыльного, пришлось исхитряться. Помог его молодой помощник, который дежурил во втором зале. Ведь когда чуть не влетевший в медблок Лимин заметил клевавшую носом знакомую бабульку (что почти сразу на шум встрепенулась), то ему пришлось не только мгновенно вылететь назад и прикрыть дверь, но и искать другой путь. Им стало соседнее окно, ну а затем не составило труда привлечь парнишку, чтобы тот позвал где-то отсутствующего Чэнь Мо, и они все же осуществили последний этап его безумного плана. А именно, выгнали старушку под предлогом обмыва больного, и уже без ее назойливого присутствия он поменялся местами с Хэйдянем. Вот, только вмесьо обмыва его ожидала обработка новых ран и ворчание не на шутку рассерженного целителя. А затем старушка все же доверила свою миссию Вэнь Цин… — Она была той, кто отдал половину своей жизни ради того, чтобы замедлить затухание золотого ядра моей бабушки, — внезапно разоткровенничалась девушка. — Техника, которую они использовали… — нахмурился Лимин. — Да, помочь решилось лишь три верных ей ученицы. К сожалению, то, что пыталась провернуть бабушка могло не только лишить ее ядра, но и жизни. Так что это было единственно возможным способом, — горестно заключила Вэнь Цин. — Она усилила уже усиленную технику сжигания ядра и, использовав против Верховного, при проигрыше получила не только отдачу, но и постэффекты. Это грозило стремительным разрушением всего организма, чудо, что у них получилось замедлить процесс. Растянуть его на десятилетия. Так же повезло, что мой отец все же пощадил ее, а не добил, — дорассказал за нее Лимин. — Да уж, повезло, — с горькой досадой ответила Цин, отворачиваясь от Вэнь Чао. — Послушай… — Лимин слегка коснулся ее плеча. — Давай просто не будем сейчас об этом говорить. Посмотри, какое ясное утро. Радуга… Она почти рядом, — подняв голову, выдохнула облачко пара девушка. Ранним утром разразилась гроза, что понизила и так невысокую температуру чуть ли не до нулевых значений. И хоть северный ветер быстро разогнал все облака, весеннее солнце еще было не в состоянии так скоро прогреть воздух. — Да уж, холодрыга, — под сильным порывом поежился Лимин. Вэнь Цин лишь улыбнулась, укутываясь в белоснежные меха. Его подарок Второй был чуть великоват девушке, но все равно смотрелся однозначно лучше, чем на крошечной старушке. — Вижу, она отдала мой дар тебе, — хмыкнул он. — Да. Сердишься? — искренне поинтересовалась она, однако было видно, что этот интерес продиктован скорее врожденной тактичностью, чем страхом наказания. — Нет. Эта вещь мне уже не принадлежит. Так что Вторая могла распоряжаться с ним, как угодно. Этому господину даже лестно, что она отдала своей драгоценной внучке. Но знаешь, что… — вдруг помрачнел он. На самом деле он уже давно заметил, что у Вэнь Цин не так уж и много шикарных вещей. Из драгоценностей он приметил лишь нитку жемчуга, посеребренные серьги да весьма скромную заколку. Все ее одежды также были скроены довольно просто, хотя это не мешало носить имевшиеся с таким достоинством, что у первых встречных-поперечных незнакомцев не возникло и сомнения в благородном происхождении девы. И все же, почему ему на миг захотелось подарить ей что-то еще? «Впрочем, если сравнивать с такими, как Линцзяо, что любят навешивать на себя побрякушки, словно хотят превратиться в новогоднюю елку, Вэнь Цин внешне все равно выигрывает с явным перевесом!» — подумалось Лимину. И все же… Ему нестерпимо хотелось вытворить что-то эдакое. — Что? — Она наконец обратила внимание на его задумчиво хмурый вид. — Тебе очень идет! — натягивая капюшон на ей до глаз, веселым тоном воскликнул он и рьяно заскакал по ступенькам. Это было очередной ошибкой. С шипением он ухватился за вновь занывшие раны, что до этого смазанные обезболивающим не давали о себе знать. — Ну вот, допрыгался, — покачала головой Вэнь Цин. Ее взор излучал настоящую сестринскую заботу. — Что ты?! Я еще не начинал! — упрямо выдавил из себя лыбу Лимин. — Это и пугает, — выдохнула девушка, однако шутливые искорки из глаз так и не исчезли. Лимину вдруг показалось, что он интуитивно разрушил еще одну невидимую границу между ними. Причем, она рухнула столь естественно, что девушка даже этого пока не осознала. — Эм, Цин-цзе… — обращение к ней, как к «старшей сестре» привычно слетело с губ, однако теперь он заметил, что вообще не испытывает никакого отторжения, словно девушка действительно являлась близкой родственницей. — М-м? — живо откликнулась она, и в зеленых глазах также не отразилось ни капли недовольного притворства по поводу того, что он зовет ее так. «Возможно это из-за Вэнь Нина? Он ведь наверняка часто ее так называет, » — предположил он, а вслух же, шутливо приосанившись, продолжил свое бессмысленное нахваливание: — Вот, именно! Наконец-таки ты прониклась моим неповторимым величием! — О да! Эта сестрица крайне прониклась, — едва сдерживая смех, согласилась Вэнь Цин. Они продолжали подобный шутливый разговор вплоть до его владений. Лимину даже удалось выбить из девушки пару смешков. Все шло даже слишком хорошо, на душе, несмотря на загруженность будущего дня, было легко. «И все же она не моя сестра, я знаю ее не больше месяца. Так почему? Ведь не из-за пары остроумных подколок» — все гадал Лимин. Впрочем, помимо всей этой мишуры в виде системных опций и смутных воспоминаний-образов существовало еще и его собственное чутье. И, невольно примеряя свое признание в попадание в чужое мир и тело, он выделял некоторых людей. Например, Вэнь Цин при его раскрытии предположительно могла остаться на его стороне (если б он продолжил развивать их взаимоотношения), в отличие от того же Чжулю. — Сестрица, этот господин все же должен тебе сообщить кое-что… — слетело с его губ, и сердце пустилось вскачь, хотя то, что планировал сказать не представляло никакой опасности. — Эта сестрица тоже хочет кое-что сказать… Давай сначала ты, — махнула она рукой. — Нет, сначала ты. — Нет, ты! — Ох, хватит! Ничего тогда вообще не скажу! Ни-ни-ни!!! — показно надулся Лимин. — Хорошо, — быстро сдалась она и, вздохнув, продолжила: — Дело в Вэнь Нине… — Что такое? — нахмурился юзер, вспоминая свои недавние махинации. — Спасибо тебе, — вдруг произнесла она. — Эм? Разве нечто подобное этот господин уже ни слышал? И да, этот господин не знает, что конкретно… — начал было попаданец, но был прерван легко-шутливым толчком в плечо. — Он изменился. Сильно. Словно обрел второе дыхание. Раньше это было не столь заметно… И эта сестрица допускала сомнения… Но теперь… Он даже сумел уговорить Двенадцатого старейшину на индивидуальные тренировки. Самостоятельно! И это мой А-Нин, что прятался на всех соревнованиях, боясь собственной тени?! Да, раньше бы он упал в обморок от простого предположения о подобном! И самое главное, что у него получается! — Вэнь Цин говорила невхарактерно восхищенно. — Ну, этот господин, конечно, неподражаем, однако, как ты и сказала, он все сделал самостоятельно. Вклад этого господина весьма мал, — вкрадчиво улыбаясь, качал головой Лимин. И чем больше он отрицал, тем сильней она убеждалась в своих выводах. Вся оставшаяся дорога прошла в бестолковых расшаркиваниях и похвальбе скрытых способностей А-Нина. У попаданца даже закралось подозрение, что сестрица просто хотела поделиться долгожданными успехами своего обычно нерадивого братишки. Однако беседа развивалась, и все внезапно дошло до того, что Вэнь Цин, стоя у дверей, горько произнесла: — Наверно, тебе подобные похвалы в тягость. Ваши отношения были тогда, когда ваша память не пропала, скверными. Эта госпожа хоть и не лезла… Но знала, что была крупная ссора. А теперь ты ничего не помнишь, страдаешь от этого, а мы рады… — Ладно! Хорошо! Этот господин, как ты и сказала, просто Спаситель Мира! Его доброта сравнима с божественной милостью! Любите же меня! Преклоняйтесь! — с самоиронично-горькой улыбочкой он стал раскланиваться воздуху. — Он никогда-никогда не будет обвинять вас в радости за близкого человека! — Ты действительно невыносим, — сложив руки на груди, Вэнь Цин притворилась рассерженной. — Раз уж этот господин — Спаситель Мира, то эта сестрица просто обязана отпустить его сегодня. Творить, так сказать, безусловное добро, — не переставая кланяться, проблеял он. — Ты серьезно? — нахмурилась она. Он тут же выпрямился и со всей выразительной серьезностью кивнул. — Неисправим, — покачала головой девушка, но с улыбкой прибавила: — Но весьма очарователен. — Так, да? — Твое состояние… — Этот господин в порядке! Можешь поверить! Он выдержит и не такое! Или ты действительно думаешь, что от подобного я сложу лапки, лягу и буду ждать смерти? — Но если с тобой что-то случиться… — Этот господин придет к тебе на осмотр сегодня вечером. Согласна? — все напирал он. — Хорошо, — со вздохом сдалась она. И тут за дверью раздался шум отдаляющихся шагов. Лимин не терял ни секунды, чтобы в открывшемся проходе на лестнице, уходившей наверх, увидеть мелькнувший клочок светло голубой ткани. — Эй, господин Второй Нефрит! Это же Вы! Этот господин захватил заживляющую мазь для ваших поврежденных пальцев, — крикнул Лимин, однако ответом ему послужил громкий хлопок закрываемой двери. «Снова у меня в голове эти Лани, » — проворчал он, возвращясь в реальность сегодняшеного дня. Звук отодвигаемой двери окончательно вырвал его из образов недавнего прошлого. Они стояли в знакомом коридоре, в котором он обнаружил кабинет Вэнь Цин, но уже у второй двери, ведущей в темное помещение, просто-таки забитое емкостями различных размеров, стоявшими не только на двух длинных стеллажах, расположенных у стен, но и просто сгруженных на полу. На оставленной свободной узкой тропке легко было споткнуться, что, собственно, и случилось с заторопившейся цзе-цзе, однако идущий позади Лимин вовремя успел сориентироваться и подхватить деву за талию. — Осторожней, — посоветовал он, старательно не обращая внимание на разгневанное пыхтение не состоявшейся убийцы. — Эн, — спокойно кивнула дева, явно не испытывая никакого смущения или неловкости от случайного прикосновения. Каким-то чудом, они без новых приключений добрались до трехступенчатой лесенки, отперли узкую дверку и оказались за широким прилавком. В светлом просторном, на редкость уютном помещении слишком сильно пахло маслами и душистыми травами, что заставило Лимина поморщиться. В лавке вполне могло поместиться с десяток покупателей, и, возможно, все эти запахи перебивались бы «людскими ароматами» (а, возможно, слились бы и вызвали еще большую тошноту), однако в сей момент никого здесь не было. И попаданец мог предположить, что не только перед лечебницей вывесили табличку о временном закрытии. «Подожди-ка… тошнота? Неужели» — мелькнуло нехорошее подозрение. Он оглянулся на толстушку, но та все также выглядела растеряно разгневанной. И вдруг глазницу обжог знакомый электрический заряд, попаданец вовремя схватился за прилавок и постарался не скривиться. [Распознавание… Произошло самопроизвольное включение платного функционала… Улучшение тела отключено… Отчет готов… Анализ поломок…] «Только не сейчас!!!» — взвыл попаданец, как бы в задумчивости прикладывая руку к маске. — Итак, что ты хотел приобрести? — деловито спросила Вэнь Цин, превратившись в вежливую хозяйку лавки. — М-м, вот, так сразу? Может, еще поболтаем? Посидим, сделаешь этому господину чаю, — кивая на скамью у кассы, невинно захлопал глазками Лимин. Ему, черт возьми, нужно было время! — Брат Чао… Нет, Вэнь Лимин! Ты хочешь разговора? Давай! Что произошло? В действительности! Не ври этой сестре! — внезапно накинулась она. — Когда этот господин тебе врал? — продолжал он корчить несведущего дурачка. — Вэнь Лимин! Продолжишь и ты ощутишь на себе весь сестринский гнев в полной мере! — раздраженно вскричала дева, а затем грозно оглянулась на несостоявшуюся убийцу. «Она серьезно» — осознал Лимин. Практически тут же завыла системная сирена. [Внимание-Внимание! Возможность включения Красного Кода! Засечена медленно возрастающая вероятность опасности С+ уровня! Уже десять процентов риска! Срок: ???] Предчувствуя ужасное, горе-юзер побелел. [Приблизьтесь, спасите от возможной опасности и соблазните в своей гарем юную деву: — плюс 20 баллов за частичное исполнение; — плюс 50 баллов за полное исполнение. Принимаете задание? Да/Нет] — Нет-нет-нет, — пробормотал он, в панике хватаясь за прилавок второй рукой. Сквозь системный звон еле пробивались встревоженные голоса. Ожидаемая волна боли оказалась на этот раз терпимой, однако все равно он выпал из реальности на пару мгновений. А затем резкий запах прояснил размытые очертания. Как оказалась, за спину его ухватил Лоцзи и куда-то пытался перетащить. Вэнь Цин же находилась неприлично близко, держа намоченный нашатырем белоснежный платок. — Все хорошо. Хорошо. Я в порядке, — тут же залепетал Лимин. — Нет, не хорошо! У тебя кровь! — возмутилась Вэнь Цин. Попаданец привычным жестом стер кровь и, оттолкнув телохранителя, медленно опустился на пол. Его била судорожная дрожь осознания… Он ничего не решал! Опять! И теперь он даже не понимал, что именно нужно этой поломанной напрочь железяке! Что за медленно возрастающая вероятность?! — Да! Я не в порядке! Долбанная Система! — шепотом признал наконец попаданец. — Эта сестра не понимает… Но… Она попытается помочь, — Цин-цзе-цзе опустилась рядом с ним, а затем прикрикнула на толстушку: — Тетушка, помоги мне! Давай-ка поднимемся. На скамеечку… Вот. С помощью Лоцзи они все-таки перетащили уже не упирающегося горе-юзера на бархатное сидение, вероятно предназначенное для отдыха кассира при отсутствии клиентов. — Мне нужно обезболивающее. Желательно с продолжительным действием, и чтобы по мозгам било не так сильно. А еще… Есть ли снадобья, обостряющие ментальную сенсорику? И чтобы эти два лекарства не конфликтовали с собой, — приходя в себя, прохрипел он. До всех этих событий с горе-убийцей он уже планировал купить (или заказать) эти снадобья. — Может, лучше отправить кого-то к Чэнь Мо? — разжав плотно сомкнутые губы, предложила Цин-цзе. Лимин выдавил горестную улыбку: — Это не поможет. Он не поможет. Он ведь говорил про эти приступы, да? Потом можешь его расстроить… А сейчас, пожалуйста, принеси то, что я прошу. Цин-цзе-цзе подавила рвущееся возмущение сжатыми губами да сдвинутыми бровями и все же медленно кивнула. — Хорошо. Однако то, что ты просишь невозможно по определению. Менталистика требует обострение чувств, тогда как обезболивающее их притупляет. Можно подобрать те, что не так сильно конфликтуют. Однако все равно принимать их придется в разное время. Ох, и что делать с процедурами. Хотя… Можно сварить… И использовать иглоукалывание… Или же… — Вэнь Цин полностью погрузилась в размышления, а затем все же строгий взгляд вернулся к попаданцу: — На это потребуется некоторое время. Дай мне два дня. А пока прими стандартное обезболивающее. Лимин кивком согласился и тут же поморщился от пульсирующей боли. Звон сирены все не смолкал, однако никаких временных рамок не было обозначено, как и заданий о спасении. Только из вновь самопроизвольно включившейся функции «безумного психолога» он, чуть отойдя от приступа, мог сделать предположение, что спасать надо Вэнь Цин. «Фатум? Безопасный Режим? Система! Ты что, собралась гудеть постоянно?» — отчаянно призвал он эту треклятую железку к ответу. [Рас-с-с-по-по-по-з-з-з-на-на-ван-ван-ван…] — Однако после призыва стало только хуже. «Жар! Помоги, пожалуйста! Умоляю тебя!» — взвыл Лимин. Увы, как бы он ни распинался наглый котяра сохранял гордое молчание, зато Система соизволила закончить заикаться и перед горе-юзером высветилась золотая табличка, однако и она особо не облегчила ситуацию. [! 2432^^*#$@****%$## 46878))*$#@###xbng000? Да/Нет] «С*ка!» — только и мог выругаться Лимин. Хотелось просто выколоть надоевшую железку и прикончить наконец свои мучения. Видимо, прочитав пусть не до конца осознанное, но очень сильное желание, проклятущая Система заголосила: — [Отключение сирены из-за неисправности. Да/Нет] «Ох, а раньше ты, бл*ть, не спрашивала?!» — взъяренно заметил попаданец. [Да/Нет?] — повторила Система. «Да, да, да!!!» — на последнем пределе взвыл он. Сирена затихла, а он едва сдержал злые слезы. — Вот, — Вэнь Цин протянула дымящуюся кружку с отвратным зеленым маревом. — Выпей залпом. Он попытался взять кружку, однако руки все еще слишком дрожали. Тогда девушка поднесла кружку к губам и после предупреждения ловко влила в рот. — Брат Чао, — ласково позвала она, когда он смежил веки, чтобы прикрыть все же проступающие слезы. — Я уже в порядке. Все хорошо, — выдавил улыбку он. — Знаешь, ты — один из самых худших типов больных, — вдруг прошептала она. — Что ж поделать. Вот, такой уж я. Не серчай слишком, сестра. Этому господину без тебя не обойтись, — Лимин раскрыл глаза и уставился на девушку. От пристального взгляда та слегка покраснела и, что-то невнятно проворчав, отвернулась. — Выпусти меня, — прошептал он. Голова уже прошла, и, увы, бежать было некуда. Значит, нужно было дальше, осуществлять задуманное… — Нет! — энергично закачала головой она. — Нет! «Мне, наоборот, будет легче вдали от тебя, » — фыркнул он про себя, однако вслух просто стал увещевать девушку. — … в конце концов, сколько раз это со мной уже случалось и ничего проходило. А вечером при медитации подлатаюсь… — Ты издеваешься?! Тем более ты выпил сильный отвар. Он имеет ослабляющий эффект, возможны головокружения и даже потеря сознания. — У меня встреча. Давай, тогда твоя тетушка проводит меня на мероприятие, а затем я пойду к Чэнь Мо. Честное слово! — Ух! Ты меня даже не слышишь! — Я же Спаситель Человечества. Такой человек, как я, не может долго лежать. Этот человек убежит… Закатит истерику… Испортит жизнь всем твоим дорогим подчиненным… — Ты неисправим, — выдохнула она, но, поднявшись, приказала: — Но на этот раз эта госпожа не будет очарована. Господин телохранитель, тетушка, поднимите его на третий ярус! Я к Чэнь Мо! И обозначенные люди подхватили его под плечи, чтобы потащить через подсобку назад в лечебницу, тогда как Цин-цзе стрелой вылетела из лавки через парадный вход. Уже подтаскивая к узенькой двери, они затормозили, решая, какой стороной нести это барахтающееся тело, чтобы не повредить хранившиеся там заготовки. — Вы не сможете, — подал голос Лимин. Толстушка злобно зыркнула на «распутного злодея», он ответил зловредной ухмылкой: — Что? Порядок здесь нужно почаще наводить. А то, того и гляди, сами упадете. Холодная дамочка лишь скривилась, однако наконец отперла узенькую дверь. — Лоцзи, отпусти меня, иначе поездки к сестре тебе не видать! — холодным тоном приказал Лимин. — Господин, но… — паренек умоляюще взглянул на своего господина. — Отпускай! И ты тоже! — он остался непреклонно холодным. — Приказ А-Цин… — Отпускай! — рявкнул он, но толстушка, вздрогнув, лишь усилила хватку. — Хм, тогда у тебя будет время замести все следы. Вместе… Со своим сообщником, — прошептал на ухо он. — Откуда ты… — она осеклась, увидев, вэньчаовскую насмешку. — Так и знал. Отпускай, — приказал он. В действительности он не был до конца уверен. Однако подобная заполошная дурочка вряд ли смогла бы все так распланировать: подобрать день, когда он придет раньше, подговорить молодежь, спрятать вторую записку, незаметно что-то добавить в отвар, а затем, подставив, одну дурынду, чтобы та самолично провела процедуру, тогда как Вэнь Цин будет прибывать в счастливом неведении… «А затем они бы отговорились тем, что дурачок Чао устроил истерику, но ее не стали беспокоить, страшась, что тогда и она подпадет под его гнев… Возможно, есть и другой, чистый отвар, и теперь им нужно отравить его чем-то не таким редким. Чем-то, что не выдавало бы опытного изготовителя… Нет, эта дурочка бы ни за что бы не справилась одна! Она, скорей всего, лишь подставное лицо, которое своей роли до конца даже не осознает, » — Лимин складывал в уме самую вероятную картинку происходящего. Вероятно, не будь тетушка Цайлань настолько запалошной идиоткой и сумей она хотя бы хорошо притвориться более-менее радушной, у него были бы проблемы. Нет, он бы никогда бы не лег в непроверенную ванну при таком уровне враждебности окружающих (расчет явно делался на Вэнь Чао, взбалмошно-глупого наследничка), однако наверняка из-за поднятой шумихи все же пострадала Вторая, ученица которой совершила подобную глупость. Теперь же несостоявшаяся убийца была у него на крючке. И надо было решать: отпускать или нет. «Она наверняка побежит к сообщнику, и там получит новые указания. И Лоцзи мне пока нужен… Хотя…» — У него в голове сложился план. Он похлопал по плечу Лоцзи и под вопросительным взглядом также глазами указал на толстушку. — Мы уходим, — сообщил он. Телохранитель понимающе кивнул, и они без лишних слов, быстро покинули лавку, прошли в глухой проулок напротив и… — Постарайся остаться незамеченным. Вечером вернешься и доложишь, с кем общалась и что делала. Понятно? — сухо приказал Лимин. — Эн, — кивнул юный телохранитель, но, чуть помедлив, переспросил: — А с вами… — Все в порядке? Еще чуть-чуть и, клянусь, пойдешь тренироваться к твоим милым тетушкам, — рыкнул попаданец. Выходец из Тяня, побелев, тут же припустил назад, даже не оборачиваясь, тогда как «его господин», прислонившись к каменной ограде, медленно скользнул на землю. Но уже через пару мгновений, сжав в кулак песочную пыль, заставил себя подняться. — Нужно торопиться… Плащ… Где мой плащ? Ах да. Я отдавал его Лоцзи. Куда, черт бы побрал, он его дел? — запоздало пробормотал Лимин. — Значит, нужно купить…