Системная Ошибка! Ещё больший злодей не должен ломать бедную историю!

«Город без ночи» был освещен даже в столь поздний час. По крайней мере, центральная его часть, на которую и открывался столь излюбленный Верховным панорамный вид. Так почему же стоящему у окна Вэнь Жоханю казалось, что он утопает во Тьме? Конечно, в столь поздний час свечение фонарей стало более тусклым, практически все спали. Глава клана все не мог оторваться от мирной картины спящего города, замечая в ней лишь новое дурное предзнаменование. От гнева, пылающего ещё пару часов назад, остались лишь догорающие угольки щемящего чувства огромной ошибки, обернувшейся непоправимой потерей. — Теперь все под контролем, — сжимая заведенные за спину руки, все пытался убедить он себя. В памяти то и дело вспыхивали обрывки минувшей встречи, отчего хотелось напиться ещё сильней. Хотя он уже явно позволил себе лишнее. Просто… Эта встреча прошла тяжелее, чем он предполагал. После известия о чудесном пробуждении и менее радостной новости о потери памяти он мог ещё надеяться, что именно «это» то самое изменение, о котором и говорил темный двойник. И несмотря на долгие взгляды старшего сына, горе-отец решил отложить роковую встречу, справедливо предугадывая нелегкие последствия. Тем более, у него действительно были неотложные дела! Нужно было разобраться с тем недопустимым безобразием в казавшейся до этого нерушимой тюремной твердыне. Это был недопустимый просчет, что ставил под угрозу всю безопасность Безночного Города. Однако, даже лично опросив дрожащих стражей, Вэнь Жохань ничего толком не сумел вызнать. Некоторые «самые догадливые из ничтожеств» могли лишь осторожно предполагать, что некто притворился подавальщиками еды. Им показалось, что завтрак был с каким-то странным привкусом. К сожалению, даже хоть как-то запомнить подозрительную прислугу эти отбросы не смогли. И хотя некоторые торжественно клялись, что подозрительные лица умело прятались в тени, но эти были лишь жалкие отговорки, которые только подливали масла в итак неистово ревущее пламя. «Лживые твари совсем расслабились на мирных харчах! Неприемлемо!»-уже не слушая оправдательный лепет остальных адептов, Верховный Заклинатель одним мановением руки очистил свой клан от всего никчемного мусора. Увы, наступившая мертвенная тишина приемного зала не принесла должного облегчения. Ретивые служки ещё не успели оттащить трупы, как новое известие заставляет замереть на месте. Вэнь Чао, чья жизнь ещё с утра поддерживалась талисманами, куда-то улетел. И проблема, решение которой горе-отец все отодвигал, встала ребром. Мрачные мысли вновь вышли из-под контроля, ведь он прекрасно понимал всю абсурдную невозможность подобной ситуации без вмешательства потусторонних сил. Ни один нормальный человек никуда в таком состоянии не сорвется лететь! -Эта Тварь! — сквозь зубы прорычал он, без раздумий бросившись в погоню за тем существом, что столь своеобразным способом посмела продолжать муки израненного тела родного человека. Но на его пути неожиданно встал смутно знакомый силуэт, в котором Верховный Заклинатель едва различил старшего сына. Вэнь Сюй, видя, в каком состоянии находится отец, попытался посеять хоть толику разумения, как-то пригасить разошедшееся безумное пламя. — Отец, с ним мои доверенные люди, — только и успел произнести наследник прежде, чем его откинуло практически не сдерживаемая безумная мощь. — Твои люди? — глухо переспросил Жохань, словно бы совершенно не улавливая сути произнесенного, а старшего наследника прижало к стенке с такой силой, что тот выхаркнул кровь. И только вид смертельно побледневшего сына заставил мужчину прозреть. Он, наконец, ослабляет давление. — Не надо больше разру…- прошептал Вэнь Сюй прежде чем, упасть без сознания. Глава Вэнь тут же растерянно заозирался в поисках прислуги. Его сыну нужна помощь, а этого никчемного мусора вновь не было рядом! И только тогда он заметил, что коридор, по которому он пронесся, полностью разрушен. «Это я?» — промелькнула искренняя мысль. Ответ был очевиден. Было ясно абсолютно точно, что вековой камень мог быть потревожен лишь его чудовищной силой. Он даже чувствовал её остатки на руинах, однако совершенно ничего не помнил. Только жгучий гнев, застилавший глаза красной пеленой. Он с трудом разжал кулаки, обнаруживая отчетливые красные следы от ногтей. В этот раз Верховный Заклинатель не мог не признать своего поражения, он полностью утратил самоконтроль, которым столь сильно гордился все эти годы. И сколько бы себя ни успокаивал, теперь он знал, сколь хрупка эта грань. Пробормотав, что это всего лишь на миг и повторения никогда не будет, он бережно поднял бесчувственного сына на руки. Вэнь Сюй открыл глаза лишь, когда вокруг его постели кружились обеспокоенные целители. А горе-отец выдыхает, услышав суетливые заверения лекарей о том, что серьезных повреждений обнаружено не было. Ни секунды более не задерживаясь, Жохань быстро покинул покои старшего наследника, его мысли вновь сконцентрировались на судьбе младшего отпрыска. За время проведенное со старшим глава успел несколько остыть, идеальный контроль вернулся вместе со способностью здраво рассуждать. Запоздалый приказ о тайной слежке за ускользнувшем вторым сыном все же был озвучен. На его исполнение тут же помчался только вернувшийся Чжулю, выглядевший не лучше бездомного шелудивого пса. Увы! Время было упущено: подозрительная повозка уже отправилась, его второй сын вновь находился в критичном состоянии, а слухи о его безумствах всколыхнули засыпающий город. Конечно, верный слуга схватил всех свидетелей (кроме торговой повозки) того позорного цирка и подробно расспросил-пригрозил, однако толку-то! Слушая Чжулю, Вэнь Жохань мог лишь прикрыть глаза рукой, потухший гнев вновь заклокотал в груди. — Эта проклятая Тварь! Просто изменится, да? — не сдержавшись, прошипел глава Вэнь. Когда он соглашался на эту нелепую сделку, то и подумать не мог, что ему придется сгорать от давно позабытого чувства стыда, вызванного даже вовсе не за свой зверский поступок (закланье родного сына). Обезумевший «обрезанный рукав», пристающий к старикам?! Это что-то выходящее за все пределы и рамки! Что дальше? Публичное растление и поедание котят? Какая же Тварь заняла место его сына?! Верховный Заклинатель еле подавил рвущийся наружу истеричный хохот. Жестом он отослал Чжулю, напоследок наказав отпустить незадачливых свидетелей. Верный пес, ничем не выказав своего удивления, бесшумно удалился. Глава Вэнь, погруженный в свои темные размышления, вновь остался в одиночестве. Он бы с огромным удовольствием лично придушил их всех, вместе с незадачливым младшим отпрыском (или того, кто владел сим родным телом на этот миг), которому столь долго с рук сходила любая «позорная мелочь». Однако, увы, время было упущено, и об этом кошмаре знало намного больше строго обозначенного количества людей. По своему же опыту Верховный заклинатель знал, сколь бесполезна (и даже вредна) борьба со слухами. И даже если он существенно проредит свой собственный клан, вдобавок отрезав всем без разбору (повинным и нет) языки, а также найдет ту подозрительную повозку, то это вовсе не гарантирует затыкания всех грязных лжецов. Наоборот, это, скорей всего, лишь усилит пересуды, что будут закреплены ещё и попытками что-то укрыть. Тогда и впрямь слухи могут дойти до степени совершеннейшего бреда, типа, расчленения младенцев на главной площади Безночного Города. Чего только ни придумаешь ради красного словца перед собутыльником в какой-нибудь занюханной харчевне?! Ведь не мог же Верховный Заклинатель столь яростно затыкать всем рты из-за какого-то недоразумения с «простым» торговцем и косоглазым, тугоухим десятком идиотов, которым показалось, что второй наследник стоит слишком близко и говорит что-то не то. Это же совершенно не зрелищно! Да, и младший Вэнь прославился далеко не как самая тихая и благовоспитанная личность, так что раз он «должен» сойти с ума, то и последствия должны быть соответствующие! А затем слухи тайно начнут культивироваться и в отступнических кланах, что также размножились до предела. И уж тут от фантазии некоторых волосы зашевелятся даже у него. Вэнь Жохань все это хорошо понимал. Знал, что лучше обождать, воспринять все, как нечто незначительное и, с непробиваемой улыбкой парируя все косые взгляды, что будут усердно прятаться в трусливой толпе, давить свою линию. Никто все равно не посмеет сказать что-то прямо в лицо, а если уж и найдется такой глупец, то он встретит лишь уверенный хохот с последующим немедленным истреблением за клевету. Да, так глава Вэнь и должен будет поступать! И тогда слух просто сгинет, через годик заменится новой небылицей. Возможно, Жохань даже «поможет» старым сплетникам найти эту иную тему для пересудов. Загвоздка заключалась в другом… В самом Вэнь Чао, точнее, в том, кто овладел его телом. И Верховный Заклинатель был вовсе не уверен, что не дойдет до прилюдного поедания мелкого зверья живьем. Тварь, что, предположительно, поселилась в теле его сына, хоть вроде и вела себя более-менее адекватно (не бросалась с завываниями на людей), но, если верить непутевым свидетелям, некоторые её поступки были за гранью понимания. И хоть у Жоханя и была парочка разумных объяснений, но они также не особо нравились ему. Точнее, эти догадки были ещё хуже таких простых версий о сумасшествии или одержимости безумной сущностью. Поэтому ему и следовало, как можно скорее прояснить некоторые моменты. Так что от личной встречи ему было не отвертеться никак. Прикрыв глаза и как можно более отстраненно изучив все имеющиеся сведенья, он прокрутил в голове несколько наиболее возможных вариантов развития событий. А затем, в соответствии, с этими измышлениями и подготовил все к задуманному «ужину». Он действительно думал, что готов встретиться с этим существом. Смешно! И ведь он давным-давно вышел из того периода наивности, но все же не мог не надеяться. Хранить в душе ту глупую веру, что все прояснится, и солнце снова засияет, как на том детском рисунке. И когда, шатаясь, А-Чао вошел в трапезную, эти чувства (о которых теперь так ненавистно вспоминать) ещё жили. Однако с каждым мгновением, произнесенным словом, чужим жестом надежды постепенно угасали. Яркими вспышками внимательный взгляд редко улавливал нечто до боли знакомое, что скорее вызывало ещё больший душевный раздрай. Вот, он повернулся и уселся практически также, как это сделал бы сын. А вот, при волнении стал нервно постукивать пальцами по столику- старая невесть откуда взявшаяся привычка, которую ни в какую было не вытравить. И в глаза также боится посмотреть, и на специально подставленное рядом сладкое даже и не смотрит. Жохань старательно откладывал в сознании эти драгоценные мелочи, все стараясь обмануться. Поверить в то, что это вовсе не остаточные рефлексы, что его сын просто утратил воспоминания, вот и держится по-иному. И даже первый его ответ обнадеживал. — Все ещё неясно соображаю. В голове такая неразбериха, отец, — опустив голову, пробормотал Вэнь Чао. Так что Жохань предположил, что имя двоюродной сестры (что при допросе упоминали свидетели) тогда внезапно всплыло из памяти. Также можно было глупо надеяться на то, что он и отпустил по незнанию этого псевдо-торговца (а то, что простолюдин был фальшивкой, глава Вэнь не сомневался, ведь больше обозов без надлежащей проверки не покидало Безночночный город, а беглецов из отступнических кланов так и не нашли). Но даже в самом безумном стремлении найти оправдание он не мог отключить свое разумение. Показания свидетелей слишком уж четко намекали на подозрительные оговорки. Так что, как ни крути, все равно получалось, что он специально вывел этих отщепенцев из Цзян и Лань. Однако даже при всем этом, когда А-Чао, поморщившись, отодвинул третье десертное блюдо (особо нелюбимое с раннего детства), горе-отец готов был отступиться от любых дальнейших расспросов. Немного подождать, погреться в лучах надежды, а затем, чуть позже, уже в спокойной обстановке расспросить про мотивы. Возможно, не в меру гордый отпрыск просто решил устроить личную месть, не вмешивая никого из взрослых. Да, Вэнь Жохань готов был подождать. А затем всего один мимолетный взгляд совершенно чужих глаз перечеркнул все! Холодная, равнодушная ко всему демоническая сущность исподтишка изучала его! Верховный заклинатель судорожно схватился за наполненный кубок. Это точно был не его сын!!! Взгляд Темной Твари, что была способна перевернуть кармическую Судьбу целого клана, казалось, проник сквозь все заслоны и с презрением всмотрелся в мечущуюся душу мужчины. Чтобы хоть как-то укрыться, Жохань залпом опустошил огромный кубок. Ощущение всепоглощающей, разверзнувшейся Бездны исчезло. Огромная нефритовая чаша была умело наполнена ещё до того, как глава клана её поставил. Жохань попытался вернуть внезапно утерянный контроль над разговором. Однако немеющие губы все никак не могли обратиться к этой Твари, как к сыну. А от присутствующего здесь же, на трапезе, Вэнь Сюя толку не было совсем. Он лишь вел тошнотворно заботливую беседу с этой сущностью, пытаясь подключить к разговору ещё и зачем-то пришедшую на этот «ужин» свою деревенскую простушку. Та, кстати сказать, чувствовала атмосферу гораздо лучше мужа и, болезненно сжавшись, отвечала односложно. Как, впрочем, и Темная Тварь. Никогда ещё горе-отец не видел, чтобы старший наследник столь много и столь фальшиво болтал о какой-то чуши. Наконец, вновь смочив горло, Вэнь Жохань смог вмешаться в их милую беседу. И пусть он совсем не в тему предложил выбрать этой Твари «второе официальное имя». Тело А-Чао нервно вздрогнуло, но на этот раз (словно бы оно почуяло смертельную опасность) не подняло на него глаз. Это спасло жизнь Темной Твари! Глава Вэнь просто не выдержал бы! И, наплевав на все далеко идущие планы, изничтожил её на корню! Однако этого не произошло… Верховный заклинатель видел, что Тварь умна и изворотлива. Она, возможно, действительно была лучше… Жохань пресек болезненно неправильные мысли. Он снова, уже не осторожничая, перешел на агрессивный допрос с практически прямыми обвинениями. Тогда Тварь попыталась изящно выгородить обвиняемые кланы, с жаром моля обождать для приготовления изощренной личной мести, а затем под чудовищным напором, наполненным убийственным намерением, сущность сдалась и произнесла те опрометчивые слова, что и были нужны главе Вэнь. — Клянешься? — мертвенная тишина наполнила трапезную. — Ты знаешь перед кем даешь клятву? Ты даешь её вовсе не перед отцом! А перед главой Цишань Вэнь и Верховным заклинателем! И слов своих ты не можешь забрать! Тварь сглотнула и съежилась, явно осознавая свой просчет, и все же упрямо прошептала: — Осознаю. — Тогда, — Вэнь Жохань хлопнул в ладоши, — Докажи. Двери раскрылись, и верные слуги (приближенные адепты) под барабанный бой торжественно внесли огромный позолоченный свиток. Вэнь Сюй потрясенно уставился на сию реликвию, не в силах даже осознать происходящее. Не всякий приближенный слуга или вассальный клан знал о существовании Солнечной Клятвы. Жестокой ловушки, что выжигает душу у клятвопреступника. Вот, уже несколько поколений шанс увидеть сей «рабский» контракт предоставлялся лишь «особой» касте приближенных, что состояла из ближайших родственников, которых по какой-то причине нужно было сдерживать. Цишань Вэнь не простоял бы столь долго на вершине без этих тайных родственных клятв о ненападении и признании главенства кого-то одного. Конечно, хитроумных обманщиков даже ритуальная клятва сдержать не могла. Но это была уже другая история… Здесь была необходима особая аккуратность. Тонкий расчет, чтобы не выдать своего знания и не настроить Темную Тварь против себя. Возможно, конечно, он слишком осторожничал (и Тварь уже знала все его мысли и чаяния), но в этот раз Жохань решил перестраховаться. Эту божественную реликвию использовали слишком часто предыдущие поколения, так что чистым остался совсем крошечный клочок, в пару строчек. — Напиши своей кровью только что обещанное мне, — сухо приказал Вэнь Жохань. Тварь неуверенно протянула здоровую руку. — Отец! — вскрикнул Вэнь Сюй, но был остановлен убийственно пронзительным взглядом Верховного заклинателя. — Постарайся оставить место, — добавил глава Вэнь. А-Чао так жалобно знакомо поджал губы, словно бы, как в далеком детстве, готов закатить громкую истерику с криком и соплями. И, если б он так и поступил, Жохань, возможно, сдался бы, вновь поверил, что глупенький младший просто потерял память. В этот миг он готов был снова обмануться столь заманчивой иллюзией «угнетенного сына». Но Темная Тварь решительно прокусила палец и быстро вывела нужное, аккуратно возвратив реликвию бдительным слугам, что, держась за мечи, все это время внимательно следили за написанием клятвы. Адепты с бережностью и торжественностью поднесли свиток главе клана. «Клянусь сделать так, чтобы кланы Цзян и Лань сами приползли вымаливать прощение у Цишань Вэнь» — удовлетворенно прочитал Жохань. Затем горе-отец поднял взгляд, чтобы встретиться с совершенно потрясенными глазами старшего сына. «Ничего, он поймет все потом. Это все для него!» — отмахнулся глава Вэнь. Он просто не мог бескровно подарить шанс на существование этой Твари в теле родного сына! И пусть это было допущено по его собственной Воле, он обязательно возьмет эту сущность под неусыпный контроль! Пусть не сразу, это был лишь маленький шажок на долгой дороге. Но эта Тварь ни за что больше не будет позорить имя Цишань Вэнь! Исполнение клятвы же станет пробой её настоящих сил, если ей все удастся, то так уж и быть, он вытерпит все это время (до полного возвышения клана Вэнь с подавлением всех зачатков недовольства). Если же нет, то Тварь (какой бы сильной она ни была) ждет полное уничтожение. И теперь Вэнь Жохань должен был быть доволен! Все прошло идеально по плану! Глава Вэнь вновь обрел контроль. Вот, только сразу после заключения контракта эта Тварь посмела рухнуть, как подкошенный смертельным проклятием человек. — А-Ча… — чуть не слетело с отцовских губ. — Брат! — выкрик подскочившего Вэнь Сюя заглушил шепот отца. Тут же подбежал и тот жалкий некомпетентный старикашка-лекарь. — Что такое? Разве он не выпил расхваленный тобой элексир из столетнего питона? — сумел холодно поинтересоваться Вэнь Жохань, крепко сжимая подлокотники трона. — Я не знаю, — опустив глаза, Вэнь Сюй мог лишь растерянно лепетать. — Жив, — выдохнул старичок, привлекая разгневанный взгляд Верховного. — Да, неужели? Он притворяется? — жестко ухмыльнулся Жохань, вызывая заметную дрожь у всех присутствующих. — П-пульс очень слаб, г-господин Г-глава. Боюсь, что его вчерашнее тяжелое состояние может повториться, — заикающимся голосом произнес старик. — Бесполезный, -Карающая рука была уже поднята. — Он ни в чем не виноват! Не трогай… Только он помож…- слабый хрип второго сына донесся до Жоханя. И мужчина вздрогнул. Он еще раз приложился к вовремя наполненной чаши. Больше всего глава Вэнь терпеть не мог фальшивых благодетелей! От них его начало тошнить ещё в детстве! И он действительно считал, что лучше сдохнуть конченым (но честным!) эгоистом, чем лживым праведником, что все равно в тайне будет надеется на пощаду и особое отношение за хорошие поступки! Его сын никогда бы не уподобился… А Тварь… Разве демоническая сущность ни должна быть лишена всяких мелких, столь тривиальных эмоциональных порывов? Разве она на последнем издыхании могла закричать в благородно жертвенных целях? Или она решила запутать его во лжи? Или этот лекарь действительно важен? Вновь теряясь в темных раздумьях, Жохань опустошил кубок. Краем глаза он ещё следил за тем, как бесчувственное тело второго сына уносят из трапезной. — Отец! Нам надо… — Вэнь Сюй перешел на требовательный крик, что явно был за дозволенными границами. Вэнь Жохань, поморщившись, встал. Он слишком устал, чтобы слушать визги этого неразумного дитя. — …поговорить! Не уходи! — голос старшего наследника был полон решимости. Однако Вэнь Жохань лишь отмахнулся, легко отбрасывая сына в другую часть залы. Но на этот раз мужчина себя идеально контролировал, поэтому Вэнь Сюй приземлился на ноги, а подбежавшую к сыну сельскую простушку вообще никак не задело. — Не сейчас! — рыкнул горе-отец. Ему нужно было успокоиться и все обдумать ещё раз. В одиночестве! И вот, он снова стоит у излюбленного окна и смотрит на потонувший в сумерках собственный город. Он убеждает себя, что поступает верно. Легкое опьянение начинает постепенно сходить, но лучше не становится. Он очень хотел продолжать обманываться! Но больше не мог! Он поступил верно! Он вновь все контролирует! И сын… Точнее, эта Тварь вскоре очнется и на этот раз будет послушна его Воле. Провинившиеся кланы понесут страшное наказание, достойное их проступку. Порядок будет восстановлен! А жуткие пророческие сны никогда не сбудутся! Нужно было лишь подготовить ещё несколько мелочей. За спиной раздался тихий шорох, прерывая нестройный хоровод отчаянных надежд. — Вызывали, господин? — осторожно спросил Чжулю. — Да, с этого момента ты денно и нощно будешь следовать за… Моим вторым сыном. И немедленно докладывать мне, лично, о каждой подозрительной мелочи, — холодно отчеканил глава Вэнь. Чжулю и раньше частенько присматривал за Чао-Чао, поэтому, наверняка, хорошо успел того изучить, так что в своем решении Жохань не сомневался. — Слушаюсь, господин, — предсказуемо (вплоть до секунды) ответил верный пес. — Все подозрительное, — решил все-таки бесполезно повторить Жохань. — Да, господин, — последовал такой же твердый незамедлительный ответ. — Иди, — отпустил Жохань, однако вместе с ответом черное небо окрасил до глупости наглый вызов, и где-то вдалеке вновь раздалась тревожная сирена. — Отступник Вэй Ин? — приподняв бровь, достаточно хладнокровно усмехнулся Вэнь Жохань. Боковым зрением Верховный заметил, как нервно дернулся Чжулю, поэтому тут же осадил обычно хорошо контролирующего себя верного пса. — У тебя уже есть поручение, не отвлекайся на ерунду, — произнес глава Вэнь и уже тише задумчиво протянул: — Хм, Вэй Ин… Интересно. За эти дни он хорошо запомнил это имя (как, впрочем, и всю информацию о данном наглом даровании из клана Цзян). Имя убийцы его сына! Того, кого в начале их милого ужина так пыталась выгородить Темная Тварь. Однако под ледяным напором Жоханя, демоническая сущность все же сдалась и, выбив лишь месячную отсрочку, дала клятву об отмщении двум кланам при временном отступлении с фальшивым прощением. Вэнь Жохань уже отдал приказ о прекращении розыска беглецов, вскоре будет оформлен и приказ о помиловании, что должен разлететься по всем кланам, показывая милость и благостность солнечного клана. Однако отступников прощение ведь может и не касаться. Губы сами сложились в кровожадную ухмылку. Спать теперь не хотелось совершенно. Огонь в груди разгорелся с новой силой. Но не время! Жертву нужно было, как следует, загнать, чтобы она захлебнулась от отчаянно-усталых криков. Вэнь Жохань всегда любил отличную «ночную» охоту. И в этот раз она поможет ему развеяться (на эту недельку, по крайней мере)! — Пошли в погоню пятерку умелых заклинателей. Пусть трое имитируют безуспешную, продолжительную погоню в течение всей ночи. Двое оставшихся пусть тайно преследуют до того времени, пока я не скажу устроить засаду, — с леденящей улыбкой приказал глава Вэнь. Чжулю лишь кивнул. Темнота все также окутывала Безночный город, но в сей миг она уже не пугала. Скорее вызывала дрожь ожидания. Он выйдет победителем, несмотря ни на что!