Королевский лекарь

      Когда Нулир открывает глаза, то с радостью обнаруживает себя в своих покоях. Она долго рассматривает пейзаж из приоткрытого окна, убеждаясь, что ей не привиделось, и только после этого ярко улыбается и потягивается, не вылезая из-под одеяла. Вчера она пришла выжатая, как тряпка, что сейчас лежит рядом подле миски с водой в покоях Трандуила. Именно поэтому девушка не расстелила кровать и спала прямо на покрывале, не говоря уже о платье с плотным корсетом, которое не мешало ей спать.       Нулир наконец-то выспалась, разобралась с неимоверным количеством информации в своей голове и даже, кажется, смогла сварить лекарство для Его Величества, и в скором времени тот должен прийти в себя, а значит можно, наконец, вздохнуть спокойно и разъяснить всю ситуацию Леголасу.       Эллет поднимается с кровати, разминая затёкшие за ночь мышцы, набирает ванну воды, чтобы смыть с себя усталость и сонливость, и переодевшись в чистое белое платье, выходит из своих покоев. На сегодняшний день в её планах был разговор с принцем: нужно обрадовать его прекрасной новостью, и не только.       Нулир с улыбкой проходит мимо стражей, уже не предъявляя им королевских печатей, и в таком же почти припевающем настроении заходит внутрь.       — Доброе утро, Ваше Величество, — смеётся девушка, поворачиваясь к кровати лицом, чтобы сменить ткань на бледном лбу Короля, но с ужасом вздыхает, не обнаружив эльфа в постели. Она бы точно что-нибудь разбила, благо, в руках ничего не было. Девушка в растерянности хлопает глазами, пытаясь собраться с мыслями и понять, что делать дальше. Ответ приходит сам и достаточно быстро.       — Ваше Величество? — зовёт лекарь, направившись в кабинет, соединённый со спальней. Она открывает дверь трясущимися от страха руками, окидывает рабочую зону взглядом, но внутри никого нет. Она вновь зовёт короля, разумеется, обращаясь по титулу, однако ответа снова нет. Эллет подходит ко двери, ведущей в гардероб, и уже хватается за ручку, но в эту же секунду открывается дверь рядом, которая ведёт в ванную, и оттуда выходит Трандуил. Он переоделся в привычные для него одежды серебряного цвета, которые кажутся Нулир невероятно тяжёлыми; у корней платиновых волос остались несколько капель воды, что не впитались в полотенце, а лицо всё ещё оставалось невероятно бледным.       Лекарь расслаблено выдыхает, схватившись неосторожным жестом за испугано трепещущее сердце. Королю даже на секунду показалось, что та свалится без сознания, и он готов был подхватить девушку за локоть, но тут же пресёк подобный порыв, лишь смерив эльфийку холодным взглядом.       — Вы так напугали меня, Ваше Величество, — говорит лекарь, облокотившись на дверной косяк ладонью. Трандуил всё ещё прожигает девушку взглядом, из-за которого та быстро приходит в себя. Она выпрямляет спину, сложив руки перед собой, и прочищает горло.       — Меня зовут, Нулир, Ваше Величество, — приседает она в лёгком реверансе, склонив голову. — Я была назначена Вашим лекарем…       — Где Дениан? — устало спрашивает король, не желая тратить силы на болтовню молодой эллет. Та облизывает в миг пересохшие губы и моргает несколько раз, проглатывая грубость эльфа и думая, как сообщить тому о смерти друга.       — Он погиб. За несколько минут до покушения на Вас, — почти шепчет она, не смея поднять взгляд на Владыку.       Трандуил закрывает глаза, облокачиваясь обеими руками на небольшой стол. Он так хотел, чтобы ему привиделся тот жуткий вечер, а эта девчонка разрушила его надежду.       — Я дам Вам лекарство и позову Его Высочество, — говорит Нулир, поклонившись в спину. — Он переживает за Вас, — зачем-то добавляет она и отворачивается, чтобы покинуть покои короля

***

      К Леголасу эллет приходит только вечером, после молчаливого и очень напряжённого осмотра Трандуила и работы в собственном кабинете. Нулир вдруг вспоминает перед ужином, что так ничего и не объяснила принцу, а ведь от него наверняка потребовал ответы отец.       Эллет прижимает к себе книгу, прихваченную из комнаты, и прожигает деревянную резную дверь взглядом. Надо решиться и постучать, вот только где найти уверенности? Сомнения пронизывают голову и заставляют опуститься поднявшийся кулак. Брюнетка тяжело вздыхает и сглатывает ком в горле. «Чего же ты боишься Нулир? Самое худшее, что могут тебе сделать, это посадить в темницу или выгнать из Лихолесья, в котором ты и не собиралась задерживаться. Так в чем причина?»       Дверь распахивается, и перед Нулир замирает Гаврит, что чуть было не столкнулся с ней лбами. Страж ещё минуту назад пытался растормошить своего друга, но тот никак не реагировал. Поэтому эльф уходит из покоев принца, так и не добившись желаемого, но сейчас понимает, что возможно уже завтра увидит светловолосого эльфа прежним.       Гаврит отходит в сторону, пропуская эллет внутрь, а сам закрывает за собой дверь, растворяясь в длинном коридоре и предварительно проверив, нет ли там чужих ушей или глаз, способных распространить про принца непристойные слухи. Которые не дай Эру, дойдут до Короля.       Леголас узнает о присутствии Нулир благодаря запаху мелиссы, сразу же наполнившему комнату, но эльф не реагирует на её появление, продолжая рассматривать огонь в камине.       — Я же просила всё убрать! — восклицает эллет, задувая свечу на ближайшем канделябре, и только поэтому принц поворачивается к ней лицом.       — Их давно заменили, Нулир, — тихо проговаривает эльф, усталым голосом. Таким же усталым, как и у Трандуила этим утром.       Лекарь пытается откашляться и зацепить за что-нибудь взгляд, чтобы дать себе возможность обдумать свой монолог. Но единственное, что привлекло её внимание — лазурные глаза напротив, изучающие девушку с ног до головы.       Вот чего она боится. Осуждения в этих глазах. Его неодобрения, критики, ненависти. Если она расскажет, неужели он заберёт свои слова обратно?       — Я ждал тебя весь день, — чуть дёрнув уголком губ, говорит Леголас, не меняя своего положения, — а ты замираешь, словно я чудовище из сказки для детей.       Нулир почти оббегает кресло напротив принца, пытаясь не упустить решимости, подаренной ей его шуткой, и кладет себе на колени маленький томик.       — Я прошу Вас выслушать меня не перебивая, Ваше Высочество. Мой рассказ возможно будет очень длинным, но я постараюсь объяснить всё как можно подробнее, — начинает Нулир, и эльф понимает всю серьёзность, после её обращения в официальном тоне. Он хмурится, не желая подобного сейчас, но у эллет в глазах почти стоят слезы, и принцу ничего не остаётся, как выпрямить спину и внимательно слушать, подавив в себе желание обнять брюнетку.       — В День Памяти я упоминала своего ученика, покинувшего меня много десятков лет назад. Не посчитав эту информацию важной я скрыла от Вас, что встречалась с ним, спустя почти 15 лет после его ухода. Он написал мне тогда письмо, в котором почти умолял приехать и помочь ему разобраться с непонятным растением, что нашли его дети. Я направилась к нему тут же, и в день моего приезда мы начали наше исследование. Его дети, гуляя по лесу собирали травы и нашли странные цветы. — Девушка дрожащими от волнения пальцами открывает одну из страниц в старом блокноте и разворачивает рисунок к принцу. Уже выцветшими красками там был изображен цветок бледно-розового, почти белого цвета, с пятью лепестками и фиолетовой сердцевиной.       — Возможно мои знания в лечебных травах не верны, но это же алтей, Нулир, — всё-таки перебивает девушку Леголас, но та не обращает внимания.       — Я так же сказала ему в тот вечер: «Хорош ученик, что из-за алтея шумиху поднял. Смотри, чтобы не узнали в деревне, а то быстро твою лавку прикроют». Да только не стал он обижаться и руками размахивать, как обычно. Отвел меня на место, где ребятишки цвет тот нашли. Алтей растет кустами, он не цветет как маргаритка по одиночке, и уж тем более не распускается ночью. — Эллет закрыла книгу и замолчала, раздумывая, как продолжить. — Мы несколько суток безвылазно изучали его. Варили, сушили, делали отвары, мази, даже умудрились крем сделать.- горько усмехается девушка, рассматривая обложку книги.- Пока не пришла супруга Диласа, — ученика моего так звали, — и не сказала, что сынишка его болен. Плох совсем. Пятнами покрылся, с постели не встает. Что мы только не испробовали за ту неделю… Даже местного шамана вызвали, а тот только и говорил «огонь, огонь, трава, трава»… Мы тогда сочли его сумасшедшим. Да только он вменяем, как оказалось, был. Я не буду вдаваться в подробности, где, что и как мы делали, — это вещи бесполезные и к тому же не самые приятные. Мальчонка был смышленым не по годам, тайком выкрал у нас несколько цветков и себе свечу сделал, в комнате поставил. Та ничем от остальных не отличалась, хотя у самого растения запах лучше многих эльфийских масел. Как позже мы узнали, его начали мучить головные боли, тошнота, бессонница, преследовали какие-то жуткие мысли и образы. А еще он выкрал у нас одну из настоек — перепутал с той, что от головной боли рядом стояла. Тогда и свалился он. Лихорадило долго, потом пятнами покрываться стал, а потом маленький серебряный клинок, что я ему привезла почернел… — Нулир наконец подняла взгляд на принца, пытаясь узнать его реакцию, но тот всё так же молча слушал, не меняясь в лице. — Мы это обнаружили поздно. Скончался он, мы не смогли его спасти… — Лекарь потирает холодными пальцами висок, давая себе секунду, чтобы проглотить слёзы и продолжить. — Я прожила в той деревне ещё год, мы с Диласом искали противоядие, да только не там, где нужно было. Когда мы его нашли, я долго корила себя за нерасторопность и несообразительность. Чувствуя вину, я оставила все имевшиеся записи у своего ученика, который поклялся спрятать их как можно дальше, а сама же отправилась путешествовать дальше. Я объездила большую часть Средиземья и нигде не встречала больше эти хитроумные цветы. После смерти Диласа книга передавалась из поколения в поколение, если о ней вообще не забыли. И вот теперь действие этого яда я увидела ещё раз уже на Вашем отце, Леголас. Я поговорила с Гавритом и узнала, что недавно приходили во дворец купцы и предлагали Его Величеству, так скажем, рецепт этого яда и его противоядия. Я знаю по именам, кто это был, Леголас.       — Нет, Нулир, не знаете, — горько усмехается принц, подпирая ладонью подбородок и рассматривая взлетевшие от удивления брови эллет. — Вы принесли мне недостающий пазл и сохранили мне несколько ночей сна. Я объясню Вам, что было дальше, только успокойтесь. Не могу смотреть на Ваши дрожащие от страха руки, — почти шепотом добавляет Леголас, от чего по коже эллет пробегают мурашки. — Вы правы, сюда действительно приходили купцы, пытаясь продать отцу самый редкий яд, который действует незаметно. Только он отказался. Отец всегда был против этих дворцовых игр и интриг. Они слишком выматывают, да и их плетут обычно против него. Получается о яде знали пятеро: два купца, мой отец, Денион и Лармир — главный советник. Отец, как и Денион, отсеиваются. Два купца могли вступить в заговор с нерадивым эльфом, уж не знаю, правда, что они могли ему пообещать. Но только тогда они бы уже давно пришли, предложив волшебное противоядие за невозможную награду. Теперь понятно, почему. Они погибли от огня в Роуте, их просто нет в живых. Остается только…       — Главный советник? — шепчет эллет и замирает от удивления. Ей не приходилось участвовать в дворцовых интригах и переворотах, а посему сейчас её это шокировало больше, чем почерневшие меч и заколка. Леголас с лёгкой улыбкой наблюдал за реакцией девушки.       — К сожалению и среди эльфов бывают не самые… благочестивые, скажем так.       — Я не такая, — шепчет девушка, с замиранием сердца не дотрагиваясь единственного тоненького браслета на левом запястье.       — Я знаю, Нулир, — усмехается Леголас.       — Я не это имею ввиду, — так же тихо продолжает эллет, наконец подняв на принца взгляд, который отчего-то заставляет принца замереть. — Я… я всегда держу своё слово и… Его Величество очнулся, и я…       Вот только договорить Нулир не успевает. Леголас не желает слушать дальше, понимая, к чему девушка ведёт. Он поднимается со своего кресла, в полшага преодолевая расстояние между ними, и накрывает такие желанные губы своими.